Сеятель. Глава 2

Ржа
 Едва держась на ногах, Аз вошел внутрь. Битый кирпич захрустел под ногами. Сил больше не было, он освободил для себя место от кирпичной крошки и присел.  Прислушался.  Тихо.

 Теперь, лишь изредка доносились раскаты грома. Он ушел так далеко насколько смог. Самое пекло братоубийства осталось позади. Не смотря на техно-патрули и расставленные ловушки для дезертиров, он смог все их обойти и вырваться из бойни.

 Глаза понемногу привыкли к темноте. Отсюда, изнутри развалина напомнила Азу препарированную тушу на столе мясника. Вероятно, причина сей аналогии заключалась в том, что без малого почти год, он провел на войне, хотя возможно, все дело было в голоде.
Вот ее края, по которым прошелся топор и оголенные ребра. Сейчас он разожжет огонь и прожарит ее как следует.
 Непослушными пальцами Аз разорвал индивидуальный пакет и достал шнур - спички. Именно на них оставалась надежда. Нарукавный фонарь вышел из строя еще во время его бегства с позиции, так как потерял питание от подразделения, к которому  был причислен. Другого источника света у него не было. Аз чиркнул шнуром об одежду. Искрящийся огонек чуть осветил пространство.
Аз провел рукой, очертив яркую линию.
 
 Ржавые трубы выползли из тьмы – «Вот и ребра…»
Дополнили мрачную картину железные колеса.
«Вентили» - узнал Аз.
Огонек, как всегда, не вовремя, ущипнул кожу, и Аз  тряхнул пальцами. Упав под ноги, шнур забился между кирпичами, и пространство снова погрузилось во мрак.

 Аз достал еще один, провел им по отвороту штурмовки и зажег его.
Облепленный шелухой бак, показал свое ржавое пузо. А вот и котел зияет черной пастью.
«Котельная» - догадался Аз, оглядывая поеденные временем железки – «Древняя - как кости мамонтов».
Здесь надо заметить, что Аз, уже пару лет, пользовался родным для него языком Лога, только в собственных мыслях. И происходило это все реже и реже. Родную речь, в его голове, вытеснял язык Нейма и причины этому были более чем весомыми.
Аз вспомнил, как в поисках источника сигнала, был примерно в этих местах. Правда, тогда эти руины ему не попались на глаза. И поиски его в основном проходили южнее, в километре отсюда. С той поры прошли два с половиной года.
Все дело в том, что примерно в пяти километрах к югу, от того места где сейчас скрывался Аз, находилась так называемая «зона отчуждения». В Логе, наличие этой закрытой территории, для интересующегося темой обывателя,  не было секретом. По ней даже водили тайные экскурсии. С некоторых пор, знал о ее местоположении и Аз.

 Ограничили доступ к данной территории, не вчера и не десятилетия назад, а еще задолго до образования Лога. Как, в самом начале, предполагал Аз, все это было связано с проводимыми там когда-то испытаниями. Теперь же, он, не без основания, полагал, что полученный  сигнал  не  являлся техническим сбоем оборудования и шел именно отсюда.   Отдельные же факты, еще тогда, два с половиной  года тому назад, свидетельствовали в пользу оптимистических  выводов.

 В ту зиму, он дважды побывал  на границе между Северным Нагорьем и  Зеленой Долиной. Обследовав с дозиметром, вдоль и поперек, всю так называемую «зону отчуждения». Аз тогда не обнаружил, никаких завышенных пределов радиации, как и источника сигнала.
 
В это место Аз вернулся  снова, но уже в силу совершенно других обстоятельств и в другом статусе. Прежде он был здесь в качестве  занятого поиском сигнала пограничника, теперь же он являлся дезертиром, бежавшим от войны.
 Этот год был самым тяжелым в его жизни.

 Он был измучен. Ему хватило сил дотащить собственное тело до труб и там, в пыльной щели, как-то устроиться. Он, наконец, смог расслабиться и провалиться в мир подсознания.

 На восходящем солнце, где-то над самой кромкой горизонта, он увидел сеятеля. На каждый вздох, огромная и натруженная  рука сеятеля, размеренно и размашисто, брала из   лукошка  зёрна и бросала их прямо на снег.
Зерна разлетались и, достигнув какого-то белого предела, вопреки гравитации,  втягивались назад,  в то же лукошко.
Вдох.

Первое, что пришло Азу, в его, не до конца, пробудившееся сознание, не было связано с его сном.
Где-то над ним, в трубе, что-то  шуршало  и скреблось
«Крысы» - подумалось ему.
 Затем в трубах пробежалось дробью и, прогудело голосом:
- Не бойтесь, я ваш друг.
 Аз вздрогнул, соскочил с места, при этом, саданув голову о ржавую трубу. В готовности немедленно нанести удар, он направил свой боевой электрический модуль на периметр перед ним.
- Я друг! – снова раздалось по трубам – уберите оружие, я безоружен, я сейчас покажусь.
Аз увидел, как   клепки котла вдруг пришли в движение и его боковая часть выдвинулась вперед, наподобие механической двери. Из образовавшегося проема, показалась голова.
- Не бойтесь, я друг – утверждал незнакомец – Я хочу вам помочь.
Это был невысокий и на вид совершенно обычный дядечка, каких Аз видел в своей жизни тысячу раз. Пожалуй, только одна маленькая деталь сразу цепляла глаза. На нем были кожаные  подтяжки на манер портупеи. Они поддерживали измятые широкие штаны.  Заправленный в них зеленый свитер имел широкое горлышко, внутри которого, шея дядечки смотрелась, как карандаш в стакане.

- Кто вы? –  просипел Аз.
- Я вас спасу –  не мешкая, ответил дядечка.
И, подставив раненному Азу тощее плечо, помог тому зайти внутрь.
 Прежде чем бывший пограничник с трудом поднял голову и посмотрел вперед, он услышал, как позади, хлопнула закрывшаяся за ними дверь.

 Длиннющий и  тошнотворный до ряби в глазах тоннель, тянулся в бесконечность. Тоннель имел  форму старых железнодорожных вагонов. Так, во всяком случае, вначале, представилось Азу (знаете, такие, деревянные, оббитые снаружи клепанным металлическим листом и с выпуклым потолком). Но все же нашлась деталь,  нарушившая самую первую и, вполне себе, достойную ассоциацию. Этой деталью стали, мозолящие  Азу глаза, некие ребра. То были скобы. Рыжие от ржавчины, стянутые и скрепленные такими же  болтами, эти скобы,  опоясывали тело тоннеля на всю видимую протяженность. Вероятно, именно они сыграли решающую роль в искривлении первоначального представления в голове Аза.
«Это же червь, ползущий к земной требухе, а внутри него я…» - пробравшаяся в его голову инфернальная картинка усилила тошноту и погасила в нем последние надежды. Этот  «червь» имел еще одно натуральное, но странное свойство, он расползался в обе стороны: вправо и влево.
- Брр-р-р… - пробилось из утробы. Аз вздрогнул и закатил глаза.
- Нам туда – придерживая раненного, дядечка показал налево. Бывший пограничник повернул голову, под ногами  все закачалось и поплыло.
- Не бойтесь и не удивляйтесь.  Мы с вами знакомы, правда, заочно –  голос дядьки отвлек его и немного привел в равновесие – Вернее - я с вами знаком, а вы со мной нет.
И только тут к Азу пришло осознание - дядька то  с ним говорит на  родном для Аза языке. Бывший пограничник удивился своему открытию и обрадованный попытался ответить, но…

Толи из-за незаживающей раны, толи от голода и общей физической слабости, Аз, в этот раз, почувствовал такую дурноту, с которой уже не справился.  Он не выдержал и рухнул, где-то в самом начале  этого бесконечно серого лабиринта.