Я тогда думала, что просто на работу ходила -1

                Гордыня

     …довольно часто за внешней гордыней скрывается страх потерять нечто для себя важное и сохранить это любой ценой. «Гордыня есть загнанное в глубь души сознание своего бессилия».
                Лев Шустов, религиозный мыслитель 20 века.

     Меня это высказывание нисколько не удивило. И встречала я таких ложных гордецов, не скажу, что так много, но были случаи, когда я человека видела, как обратную сторону медали. Эти люди сами ко мне приходили со своими проблемами. Было несколько странно, ведь некоторые из них намного старше меня. И почему ко мне – молчунье шли? Наверно потому, что я не расспрашивала, не лезла в душу. Что человек хотел рассказать – рассказывал, я  внимательно слушала. А чаще всего доставала свою сумочку, таблетку валерьянки и ещё наливала кружку горячего чая. Мы садились за столик в углу пультового отделения, за которым операторы обедали, и больше молчали, чем говорили. Это было самое тихое место на заводе, сюда было запрещено ходить посторонним. Но не на лестнице же мне человека чаем поить… А человеку, прежде всего надо было выговориться и точно знать, что о её беде никто не узнает. Человек снимал привычную для всех маску гордячки, к которой, как говорится – «на худой козе не подъедешь».
     Только и у меня была работа, и я вынуждена была уходить с пультовой, оставляя её одну. Через какое-то время приду, а её уже нет. Успокоилась и ушла на своё рабочее место. А то, приду, а она спит, положив голову на свои сложенные руки. Будила страдалицу, когда уже время поджимало… И ничего, умоется, причешется, поднимет голову и пошла к порогу. Благодарили так: «Спасибо за тишину»; «Спасибо, что есть к кому прийти»; «Спасибо за чай и за молчание»… Именно эти люди нисколько не удивились тому, что у меня стали выходить книги. Говорили: «Это такой человек, она умеет слушать, а что в её душе варится – потом в книге напишет».
     Вот, с тех пор на модниц и на гордячек  я смотрю, как на сирот, которые из всех сил стараются не уронить себя. А в душе они такие же люди, с раненым самолюбием. Нравится им ходить с поднятым к верху носом, ну и на здоровье…

                *   
     «Самая большая тюрьма, в которой живут люди, - это боязнь того, что подумают о них другие».               
                Дэвид Айк

     «Не бойтесь перемен и чужого мнения. Будьте восхитительно неправильными для окружающих. И уверенно счастливыми для себя».

     «Всё приходит, да не всё забывается».
                Иван Бунин «Тёмные аллеи»

     Эх, что греха таить, я тоже долгое время была в плену страха перед колкостью ядовитых языков одноклассников, коллег по работе, по перу… Но годы неумолимо воровали у жизни время и здоровье. И если не решиться сказать то, что вынашивала в мыслях своих, то окажется, что жизнь прожита напрасно. И я решилась написать книгу о пишущих людях, которых уже нет с нами. Творческих людей, не сказать, что мало было в то время в нашем городе, но они есть, и довольно таки известные в творческом кругу, но «каждый творит для себя», а рискнуть написать, к тому же – правду написать, ни у кого решимости не хватило. «Хоть по пол странички напишите!» - просила я. Никто, ни слова не написал. Зато, когда вышла в свет мною написанная книга «Будем помнить», стараниями Ирины Землянской, такую «волну» подняли, тайно, за моей спиной решали: не признавать книгу! Поручили Виктору Болгову поставить меня в известность о своём решении и настойчиво советовали – самой уничтожить книгу… Короче, никому её не показывать…
     Но, не тут-то было. Книга – это моё дитя. На её создание ушло несколько лет моей жизни, и издала я её за свои деньки, накопленные из своей пенсии. И так вот, по чьей-то прихоти, бросить свой труд под ноги тем, кто и пальцем не пошевелил, чтоб оставить память о своих же братьях по перу… Именно в такие минуты появляется в человеке характер и решимость – довести дело до завершающего конца. «Не только света, что в оконце. За окном много света на все четыре стороны», - так говорила моя мама, и в эту минуту я вспомнила её слова. Вопреки желанию кучки заговорщиков, моя книга пошла в библиотеки города, легла на страницы Интернета… И что же? Я ждала отзывов читателей. Скажу честно, с тревогой в сердце ждала. Но, оказалось, что читатели более рассудительные люди и, главное, работники библиотек города, профессионалы в своём деле, не осудили мою работу. Наоборот, судя по количеству читателей на страницах Интернета, моя книга оказалась востребована, и, с годами, количество читателей не становится меньше.
     А что же местные пишущие люди? А, ничего. Смирились, притихли. И по-прежнему каждый в своей норке. Соберутся тесным кругом, посидят, вспомнят былое многолюдье на творческих вечерах, и опять тишина. Мудрые люди говорят: «Тишина затягивает, медленно переходя в вечность». Теперь с грустью думается мне: - Неужели, ради этой остывающей тишины и живут люди? Да, нет же! О людях, тем более – о творческих людях, должны помнить жители нашего города и не только они. Но… молчат. Велик страх перед злыми языками. А может, как сказала мне умная женщина, чьё имя  золотыми буквами написано в книге памяти нашего города: «Не обижайся на них… Не могут они, не могут. А тебе спасибо, за твой труд и от живых, и от тех, кого нет с нами…»
     А дни бегут себе, бегут. Уже и годы отошли в историю города. Люди живут, делают добрые дела, у кого насколько сил и уверенности в своей правоте и стойкости, хватает. Что поделаешь, в моей жизни были люди, которые моё добро пытались грязью закидать. И где они теперь? А добро, сделанное моими руками, живо и жить будет. Иной раз вспомню и подумаю: - Слушай сердце своё… А собачий лай, хоть и громко звучит, да мало кто на него оглядывается». Время всё расставило по своим местам.

                *
     «Люблю людей и, по наивности, открыто с ними говорю, и жду распахнутой взаимности… а после грустно курю».
                И. Губорман

     Я не курю, и не курила никогда в своей жизни, но разочарование и, тем более раскаивание после доверительных разговоров наступает всё чаще с каждым годом. Люди теряют сердечность, теряют интерес к общению, становятся скупыми по многим  вопросам повседневного быта.
     Однажды я невольно услышала разговор двух садоводов на тему доверия: «Людям можно дать и второй, и третий шанс, но, согласись, куда приятнее дать им по роже…»
     Меня разобрал смех, чем немало смутила мужиков. «Выбор небогат. Приходится общаться с теми, кто рядом…» - в поддержку их разговора сказала я. И услышала от них несколько нелицеприятных историй, которые только прибавили тёмных красок к общей картине нашей нынешней жизни. А мне подумалось: - Как хорошо было во времена нашего детства, когда мы читали правильные книги и верили в лучшее, а жизнь постепенно перечёркивала наши наивные мечты…

                *