Непутевые заметки 6 Экономические фантазии

Непутевые заметки 6

Экономические фантазии и реальность

Моя небольшая статья на 110-тилетие упокоения С.Ф. Шарапова с упоминанием его публикации «Бумажный рубль» потянула за собой вот этот обзор Русской Истории с экономическим и иным обзорным уклоном. Формат заметки о Шарапове не позволил дать картину той предреволюционной эпохи и исторических истоков всех событий и тенденций экономической жизни России, тянущейся от прежней Руси. А без них и реалии «ссср» и сталинская мобилизация и реалии ее и иных событий остаются в тумане недосказанности и разных политических публицистических спекуляций. И сущим анохронизмом предстанут публикации Гарбусенко, Савелия Эфрона и военного отставника Куличенко все славящего «героев советского далека», того  же К. Душенова, с некоторых пор все славящего «могучее советско-демократическое оружие», как «наш ответ империалистам США» своим «братьям и сестрам». Тем более все эти герои во многом мифические, типа «легендарного» Чапая, и того же обычного летчика Чкалова (таких малоизвестных «чкаловых» был не один десяток), превращенного советскими СМИ в «национального героя», «подвигам которого рукоплескал весь советский народ».

Но сам «советский народ» всегда думал то и жил совсем по иному. Помните «Золотой теленок», там пропал во льдах «знаменитый» полярный летчик Севрюгов и «вся страна с замиранием сердца следила за его поисками». А в это время ребром встал вопрос жильцов коммуналки о судьбе его комнаты. И вот здесь гражданка Люция Павловна Пферд выразила общую мысль: - «ему, где то там, хорошо  сидеть на айсберге, а вот и я, и Дуня, имеем право на дополнительную жилплощадь», на что «бывший» Митрич проворчал: - «Айсберги, Вайсберги, Рабиновичи, десять лет, как от них житья не стало» (писалось в 1927 году). И если бы не «всемирная слава Севрюгова», то быть бы ему всю оставшуюся жизнь «потерпевшей стороной» в этом плане. Это у Нас с Вами все всегда складывалось по иному. Ну, да ладно, это шутка, перейдем к теме обсуждения.

Но перейдем к «экономической» конкретике. Начнем с того, что «наука экономика», как она подается в современном смысле это обычный политический пропагандистский блеф либералистики. Само понятие «икономия» (греч., ведение рачительного хозяйства Семьи В.М.) уже само по себе закладывает его общеприменительные границы, как явления самозамкнуьой структуры, открытой внешне лишь в жизненных интересах данной структуры. Естественно ее замкнутость до пределов натурального хозяйства это фантом. А необходимая замкнутость и уровень внешней деятельности, конкретика ее в любом случае, показывает общественный ареал ее применения лишь в зоне досягаемости достаточного общего типологического расового управления.

Здесь эпоха Грозного Царя с местным самоуправлением, договорным с центральной властью в размерах обеспечений государственной деятельности, где сохраняется возможность ее саморегулирования и развития местных производительно-самодеятельных сил народа, это единственный путь ее качественного типологического существования.

В этом смысле сборник С.Ф. Щарапова «Бумажный рубль» есть набор возможных разновариативных принципов осуществления Великоруской общегосударственной Имперской системности, собственно обозначение общегосударственных хозяйственных приоритетов и не более того. Тут принципы «Бумажного рубля» Шарапова он сам, и вся Россия во главе с Императором Николаем Вторым были забавными игрушками в руках Мировых Глобалистов, Ростовщиков, имеющих в России свою слаженную иудохазарскую команду лютых человеконенавистников, русофобов во главе с Витте и К.

И Габрусенко и С. Эфрон восторгаются «практической» деятельностью мастерской Шарапова, коя быстро обанкротилась, наглядно показывает политиканствующий дегенеративный кретинизм подобных публикаторов. «Прекрасный плуг» изобретенный Шараповым есть такой же фантом, как и все публикации о нем. Витте позабавился дискредитируя Шарапова и самого Императора, втянув тех в показательные демонстрации его работы. Примитивные глупцы того времени, как и еще более дегенеративные советские и «демократические простонародцы, типа Габрусенко и К, несут чушь об «архаичной деревянной сохе» у русского крестьянина, кою хорошо было сменить плугом изобретения Шараповым и восхищаются стальным конем К-700 коим можно было перепахать все вокруг. Они не понимают разницы самого отвального плугового метода и обработки земли методом «русской сохи» не нарушая природного состояния верхнего слоя почвы, кою можно было применять не менее эффективно производительно чем плуг технологически усовершенствовав ее. Но со второй половины XIX века началось хищническое вмешательство бизнес-товарного сельхозпроизводства в России и оно сразу вызвало чудовищную эрозию почв подвергшихся «передовому продвинутому отвальному» методу. А где то с 80-х годов XIX века русская агрономическая мысль начала в практике землепользования возвращаться к безотвальному методу обработки почвы. Так что идея Шарапова это был вчерашний и не лучший день сельхозобработки почвы.

Была ли жизненная необходимость отказываться от одного из двух вышеобозначенных способов обработки почвы? Да нет же! Суглинок и иные почвы, малокоррозийные в эрозийном смысле, допускали дозированную обработку отвальным способом, плугом, а большинство уникальных черноземов России конечно же нет!

Но и это «цветочки» пседоэкономики! Экономическая мысль любой уникальной конкретной отрасти производства, начинает работать продуктивно, лишь при достаточной ее капитализации в трех направлениях: -

- оперативного денежного, обеспечительного, включающего «тарифную» защиту внутреннего рынка товаропроизводителе пошлинной импорта и иной защитой об экспансии внешнегосударственых источников
-товарного безпроцентного кредита; материалы, семена, удобрения и прочее
- достаточного кредита сельхозустуг и работы в гарантии договорного сбыта продукции при ее обозначенном качестве и количестве

(МТС сталинской эпохи, здесь часть этих прозрений великоруской мысли, но патологическое списание долгов колхозам, собственно безвозвратная система кредитования заведомо убыточной хозяйственной области, далее неминуемо завела бы эту «колхозную» систему в тупик вырождения В.М.)

Были ли таковыми возможности той эпохи жизни России, и идей Шарапова, и управленческих возможностей Императора Николая Второго? Однозначно нет! Россия стремительно скатывалась в кабалу иностранного спекулятивер-биржевого хаоса и революций. Что и последовало в скором времени!

Но и это частности сложнейшего процесса общественно-хозяйственной жизни страны. Вот сталинский период, о котором плачут «марксисты-ленинцы»! Там Госплан и «пятилетки» были действенны в мобилизацию и восстановление страны после ВОВ. Съезды с «всеобщим бурным одобрямс», и бумажные планы «отчетов и задач следующих пятилеток» от Госплана не играли никакой отрицательной роли в обстановке всеобщего дефицита, в той полностью «до основания» разрушенной после 1817 года стране. А вот когда хозяйственная жизнь «ссср» к 50-м годам XX-го века стабилизировалась, производство потребовало ритмики деятельности, как и потребовалась точечная конкретика потребностей ее деятельности и роста, то бумажные планы «великого госплана» моментально сыграли свою зловещую роль. И Наш с Вами «ссср» в одночасье настиг «всеобщий товарный дефицит» и стремительный рост бюрократического аппарата. Да еще тут же воспрянули после Сталина все спекулятивные паразиты, корупционеры, до этого изтреблявшиеся частично системным  государственным террром. «Бумагомарательные» Госплан и Госстат стали одними из главных рычагов разрушения «ссср». А государственный террор господствует и сегодня в иных формах, это единственный способ выживания этой паразитической россиянской системности с самого 1917 года. Она мигрирует от паразитов советских «покорителей природы», крохи от которой были доступны в виде «безплатных общественных благ» в разной степени советским простонародцам, к сменившимся  выгодополучателям более узкого круга уже РФии, ее «всеобщими бизнес-экспортерами».

Возможности государственного банковского сектора блестяще проявились в фашистской Германии, с ее относительно небольшой, однообразно, однотипной территорией. Сталинская банковская система также была эффективна, но в разы менее, из-за невозможности подобной степени управляемости в виду своей огромности и разнородности. Но Германию к катастрофе привел национал-социализм, а в «ссср» сталинские начинания строительства «красной империи» на песке идей советского интернационализма постиг закономерный системный крах.

Да конечно сегодня не эпоха Царя Ивана Грозного, чтобы копировать ее структурные государственные принципы и сама государственно-хозяйственная жизнь намного сложнее. Сегодня требуется совершенно иной уровень управляемости общегосударственными процессами, качественно отличный от примитивного «марксистско-ленинского» материалистического животного «социал-дарвинизма». А вот тут то Русскому Воскресенью и помогли бы глобальные управленческие идей ОГАС и ее творческих вариантов от Великого Глушкова, наряду с длительным возвращением к Великоруским принципам и Культурным расово Типологическим Традициям Жизни! Но того безжалостно затоптала преступная «косыгинско-либермановская» шайка «марксистско-ленинских» паразитических бюрократов..

Подводя итоги «экономической» мысли можно сказать, что никакой экономики России со второй половины  XIX-го века и по сей день не существует, а Россия живет типичными внешними управленческими идеями колониальной либералистики.

Надо сказать несколько слов о совреиенниках Шарапова, «экономистах» Чаянове, Кондратьеве, Канторовиче.  Основной предмет теоретических исследований А.В. Чаянова была крестьянская семья и как она гармонирует с внешней экономической средой. В отличие от русских марксистов, Чаянов интересовался не развитием внутреннего российского рынка, а как он влияет на мелкие хозяйства: он слепо видел в его разделительном семейном трудовом хозяйствовании большие перспективы.
   
Вот послереволюционный Чаянов. Тот уже в 1924 году, во времена НЭПа писал ренегатскую чушь: -

«Кооперация, управляемая в самых мельчайших своих органах выборными лицами трудящихся, под ежедневным неусыпным контролем избравших их членов кооператива, несвязанная административными распоряжениями центра, гибкая в хозяйственной работе, допускающая наиболее быстрое и свободное проявление выгодной местной инициативы — является наилучшим аппаратом там, где требуется организованная местная самодеятельность. Где в каждом отдельном случае надо гибко приспособляться к местным условиям и учитывать мельчайшие особенности каждого местечка и каждого месяца работы.

 (ретрансляция чужих мыслей, а далее советское ренегатство В.М.)

 Все эти требования к работе — и необходимая самодеятельность масс, и гибкость организации и работы, и способность быстрой приспособляемости и исключительная чуткость к нуждам трудящихся масс — всё это как раз и является необходимым для работы в деревне. Вот почему в нашем советском государстве во всех тех случаях, когда кооперация получает достаточную крепость и силу, ей передаются одна за другой разные отрасли хозяйственной работы в деревне, ранее выполнявшиеся государственными аппаратами, состоящими из назначенных центром специалистов и служащих»

(а это оно сплошь В.М.)

«В руки сельскохозяйственной кооперации передано дело снабжения деревни семенами и сельскохозяйственными машинами, прокатные пункты, племенные быки, местные картофелетерочные заводы, а также в последнем году все молочные предприятия «ГосМолоко». Надо думать, что после XIIIсъезда коммунистической партии, определившего государственную политику в отношении сельскохозяйственной кооперации, это переложение хозяйственной работы от государства на плечи кооперации будет происходить еще в большем объеме. Почему это так? Почему кооперативный аппарат признается в деле обслуживания деревни более совершенным, чем государственные предприятия? В республике трудящихся и государство, и кооперация являются органами тех же самых трудящихся масс и обслуживают те же самые нужды трудового населения»

Ему вторили Кондратьев и Вавилов (однокашник Чаянова по Академии) и они все стали жертвами революционного террора, как типичные попутчики, до поры нужные колониальной системе «ссср» представительством «широких научных кругов поддержавших советскую власть». И вскоре без раздумий уничтоженные ею, как типичный ренегатский балласт.

А далее от Канторовича, Либермана и К, до Глазьева, Касатонова и прочих, подобные «образованческие экономисты» есть «экономическая» ширма власти РФии.