Мешок с чужими тайнами. Главы 17-18

Глава 17

Хорошее настроение мигом улетучилось – сколько Лара себя помнит, «письма счастья» никогда счастья не приносили, а всегда одни неприятности. Кому она успела перейти дорогу? Возможно, жена Сергея заметила, что он куда-то зачастил? Или ей кто-то позвонил из врачей, где они успели побывать? Она тоже медицинский вуз заканчивала, так что свободно могла знать одну из Марин или кого-то из персонала. Завтра Лара поинтересуется у Сергея.
А может, это ее муж увидел, как Лара садилась в чужую машину? Решил проследить, как сделали когда-то ее родители. В детстве она была очень худенькая – кожа да кости. И поскольку дочь ела плохо, родители пускали в ход самые различные методы — и кнут, и пряник. Кнут был реальным — в виде отцовского ремня, который клали на стол рядом с тарелкой супа, когда она садилась обедать. Мол, чтобы долго не засиживалась. А пряником служил ломоть хлеба с маслом и сахаром. Маленькой Ларе его давали, выпуская на улицу, мол, на свежем воздухе аппетит всегда лучше. Но и этот «пряник» съесть девочке было не под силу. Она просто не хотела. Через дорогу от них располагался продуктовый магазин, где скапливалась пустая тара. Вот и повадилась Лара к тем ящикам выбрасывать хлеб. Однажды она вернулась домой слишком рано, решила выгулять куклу. «Ты хлеб съела или воробьям скормила? – поинтересовались родители. – Конечно, съела. – Дать еще? – Да…». Выйдя на улицу с очередной порцией, Лара, недолго думая, знакомой тропинкой пошла к магазину. Но, видимо, родителям показалось подозрительным, что дочь так быстро расправилась с едой. Словом, отец поймал ее «на горячем». В итоге она вечер простояла в углу, а за вранье получила «добавочную порцию» — ее неделю не выпускали гулять.
Домой она возвратилась, забыв о том, что стоило подготовить себе алиби.
— Прогулялась по магазинам?
— Прогулялась.
— Что-то купила?
— Не нашла ничего подходящего.
— Прямо так и ничего? — допытывался муж.
— А ты мне ничего не хочешь сказать? — отпарировала Лара.
— А что ты хочешь услышать? Что я вижу, как ты каждый день куда-то уходишь?
Ссорой это назвать было нельзя, но холодок на душе остался. Лара решила ничего не говорить супругу о письме, решив, что автор рано или поздно проявит себя сам. Она особо не беспокоилась, потому что была уверена, что это дело рук ее мужа. Интуиция. Между тем, если она ошиблась и письмо написала жена Сергея, последствия могли быть плачевными. Сколько раз Ларе попадались статьи о том, что ревнивые супруги доставали где-то серную кислоту и, подловив соперницу, выплескивали ядовитую жидкость девушкам в лицо. Лара-то знает, что ее совесть чиста, но знает ли об этом жена Сергея?
— Плохие мы с тобой разведчики, — сказала девушка, встретившись утром с Сергеем.
— Что ты хочешь этим сказать?
Сергей как всегда выглядел так, словно все свободное время проводил в парикмахерской и у массажиста: бодрый, улыбающийся и элегантно одетый. Все они улыбаются знакомым женщинам и коллегам, и «забывают» улыбаться, когда дело касается собственных жен.
— Вот, в почтовом ящике вчера нашла, — она достала письмо из сумочки, и подала Сергею. — Получается, что кто-то за нами следит. Могла это написать твоя жена?
— Сложно сказать. От вас, женщин, можно ожидать всего, причем, в любом возрасте, — весело ответил Сергей.
— А это потому, что женщина становится с каждым годом не старше, а опаснее. Но письмо в ящик не ветром занесло.
— Постараюсь выяснить. А что – ты бы взяла меня с собой в разведку?
— Если под тобой ветки не трещат.
А сама подумала – ничего себе прелюдии.
В областном драматическом театре, на который возлагались большие надежды, художник – модельер по костюмам в штате была. Высокая стройная молодая женщина с веселыми карими глазами подошла к проходной после звонка вахтера, который наотрез отказался впускать Лару и Сергея в помещение. Потому что не положено по инструкции. Чтобы не подставлять человека, ребята согласились подождать. Лара и Сергей сразу поняли, что и здесь их ждал облом. Потому что Наталья, так звали барышню, не может быть матерью Ирины в силу своего молодого возраста. И начальник цеха по декорациям тоже не могла. И тоже по этой причине. Так Наталья сказала, которая оказалась очень приветливой и разговорчивой. Поблагодарив за помощь, Лара и Сергей ушли, решив предпринять последнюю попытку – заехать в театр танца.
Побывать на представлении в театре танца было также престижно, как сто лет назад прочесть книгу «Это я — Эдичка». Сравнивать их, конечно, было нельзя, но, судя по пафосу, который слышался в голосе говорящих о театре, Ларе всегда вспоминались знакомые родителей, любившие козырнуть своей начитанностью, и которые начинали это делать, говоря о Лимонове. Потому что, ну, кого удивишь, сказав, что ты читал Пушкина. Пушкина читали все. Еще в школе. А книги Лимонова когда-то уходили как горячие пирожки с рук.
Спектакли в театре танца были, и правда, ошеломляющие. Они запоминались не только как самые яркие по пластике и самые богатые по костюмам, но и славились в городе самыми дорогими билетами. У Лары даже дыхание остановилось, когда на проходной они услышали, что у них работает художник по костюмам по фамилии Чигирин. Надежда Чигирин.
— Ты взяла с собой фото Ирины? — спросил Сергей.
— Оно у меня в телефоне.
Ларе всегда казалось, что художники–модельеры должны быть похожи на Джорджио Армани или Карла Лагерфельда, а если женщины – то, на Виржини Виар – такие же холеные, элегантные и роскошные. Они обязательно должны носить черные брюки со стрелками, о которые, если к ним прикоснуться, можно порезаться, белые рубахи с воротником апаш, и яркие шейные платки. Поэтому Лара была крайне удивлена, когда к ним вышла обычная, предпенсионного возраста женщина, с уставшими глазами и короткой стрижкой. Никакого тебе экстравагантного наряда, никакого палантина, никакой шляпки с вуалью. Крупные желтые бусы совсем не подходили к свободному платью с глубокими накладными карманами, в которое была облачена Надежда Чигирин. Но она – художник, она так себя видит. И в этом нет ничего особенного.
— Вы бы не могли дать контактный телефон вашей дочери Ирины, — попросила Лара, после того, как они обменялись приветствиями, и женщина спросила, чем она может быть им полезна. — Дело в том, что Ирина некоторое время работала у нас сиделкой, и оставила свою одежду. Я бы хотела ее вернуть.
Лара надеялась, что по реакции Надежды Чигирин станет понятно, жива Ирина или нет, в опасности ее ребенок, или ему ничего не угрожает.
Лара достала телефон с фотографией Ирины.
Женщина как-то странно посмотрела вначале на фото, а потом перевела взгляд на Лару.
— А с чего вы взяли, что это моя дочь?

Глава 18

— Но ваша же фамилия Чигирин? — пытаясь сообразить, в чем подвох, снова спросила Лара.
— Чигирин.
— И у вас есть дочь Ирина?
— Есть. Но она работает за границей, и мы давно не виделись. Девушка на фотографии – не моя дочь.
Ситуация была из серии «Картина Соловьева "Монахи. Не туда заехали"», на которой изображены служители церкви, чью лодку коварное течение отнесло к купающимся, в чем мать родила, женщинам. Молодой инок застыл с открытым ртом. Так, наверное, выглядела в эту минуту и Лара.
— Ну, и как такое может быть? Где ты взяла фото? — поинтересовался Сергей, как только за ними закрылась дверь.
— В соцсетях. Это именно та девушка, которая приходила к нам домой. Муж держал в руках ее паспорт.
— Мистика, да и только.
— Но я лично видела ее, как вижу сейчас тебя, — отбивалась Лара. — Просто Надежда что-то не договаривает.
— Ты хочешь сказать – намеренно скрывает? Но она и не обязана рассказывать нам свою биографию. А почему ты не поинтересовалась второй дочерью? Не говорит об Ирине, спросила бы ее о Марине.
— Но это ты учился в медицинском университете, а не я. Вернемся и спросим?
— Надежда Чигирин с нами и разговаривать больше не станет. К слову, на ее лице не было и тени беспокойства. Не заметила? А значит, если Ирина в свое время не прервала беременность, и родила, то ребенку ничего не угрожает. Тебя ведь волновал этот вопрос?
Сергей был прав. Лара узнала то, что хотела. Людей с одинаковыми фамилиями и именами в городе пруд пруди — одних Марин Валерьевн сколько. Осталась одежда? Ее можно отнести к мусорке, бомжи спасибо скажут. Потому что давать объявление, мол, девушка, работавшая сиделкой, заберите свои брюки и комнатные тапочки, по крайней мере, смешно. Лара не собирается это делать. Сколько там у нас сегодня сиделки в частном порядке берут? Не меньше, чем их коллеги за границей. А, значит, на одежду барышня себе заработает.
Казалось, тема исчерпана, но Лару не отпускал вопрос – куда пропала девушка, и почему не выходит на связь.
— Звони, когда будет нужна моя помощь, или когда просто захочешь поговорить за чашечкой кофе, — сказал Сергей.
Они давно приехали, но Сергею не хотелось уезжать, а Ларе не хотелось идти домой. Потому что дома ее ожидали перевязки, горшки и гора посуды. Да и медицина с уходом – не ее любимый конек. Помнится, в старших классах в рамках профориентации их повели в медуниверситет. В анатомическом музее одноклассники, затаив дыхание, слушали рассказ о врожденных уродствах и аномалиях, об уникальных методах бальзамирования, рассматривали заспиртованные органы в банках. Лара ходила вместе со всеми и считала минуты, когда закончится эта пытка. Уже тогда она поняла, что пластическим хирургом ей не стать, хотя эта специальность одно время казалась ей самой интересной в мире. А когда группу повели в морг, на половине пути ее чуть не вытошнило от запаха формалина. Словом, как говорят, не царское это дело.
— Могу позвонить, чтобы рассказать, чем закончилась история под кодовым названием «сиделка». Подходит?
— Значит, продолжишь поиски?
— А ты сомневался?
Сергей не сомневался.
Вечером Лара попыталась составить план дальнейших действий. Даже листик с ручкой достала. Вариантов было много, что, в принципе, хорошо. Потому что если план «А», не сработает, в алфавите еще есть буквы. Но мысли в кучку собрать не удавалось. Словно овцы на пастбище, они разбредались в разные стороны, игнорируя настойчивые призывы «пастуха».
Говорят, что мы часто не контролируем свои мысли, и все потому, что в нашей голове за одну минуту их может прокручиваться более тысячи. Мысли могут перескакивать с одной темы на другую, опережать друг друга, ускользать и возвращаться, разрастаться как снежный ком, наталкиваться на преграду, вытеснять одна другу, сталкиваться. У Лары они разлетались в разные стороны, словно мотыльки, выпущенные на свет из темной коробки.
Следует отпустить ситуацию, мелькнула очередная, неизвестно какая по счету мысль. Отвлечься. Избавиться от диссонанса. Ведь уже понятно, что ее ожидания не совпали с реальностью. Что толку биться лбом в закрытую дверь. Сколько раз уже бывало – займешься чем-то другим, смотришь, находятся новые варианты, или проблема решается сама собой.
В эту минуту послышался звук пришедшего на телефон сообщения.
«Привет, я в городе, — писал Владимир. – Если есть время, мы можем завтра увидеться».

Продолжение: