Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,
……………………………
Все мерзостно, что вижу я вокруг,
Но как тебя покинуть, милый друг!
У.Шекспир.
Жизнь, нас учили, сгусток перемен,
Молекул постоянное движенье.
Случится неминуемый момент,
И жизнь во мне замрет. И станет тенью
Что было мной. Зато пока я жил
Косые тени на меня бросались,
Как ядом окропленные ножи.
И шрамы точно метки оставались.
Отметины, чтоб знал электорат,
Что рядом с ними ходит прокаженный,
Который оскверняет все подряд,
Презрев устои наши и законы.
Писал Шекспир, измаялась душа
Разбито сердце, так от жизни туго,
Что смерть мила, и все ж на этот шаг
Он не идет, ведь тяжко станет другу.
Понятен мне шекспировский сонет.
Но я не разрожусь подобной речью.
Друзей что прежде были близки мне -
Иных уже нет, а прочие далече.
ИНЫХ УЖ НЕТ
© Copyright: Леонид Колос, 2025
Свидетельство о публикации №225121501376
Свидетельство о публикации №225121501376
Рецензии
Разбор стенаний Колоса.
Прочитал. Какая томная печаль! Некий Колос, прикрывшись тенью великого Шекспира, пытается примерить на себя его тоску, как чужой, слишком большой зипун.
Но где у Шекспира — трагедия вселенского масштаба, боль за несовершенство мира, там у нашего автора — лишь унылое самолюбование.
Он начинает с цитаты о «ничтожестве в роскошном одеянье» и «глумящейся лжи», намекая, что он-то, конечно, на стороне достоинства и простоты. Он — непонятый страдалец, «прокажённый», на которого бросаются «косые тени». Какая драма! Ой-ой!
Он рисует себя жертвой, отмеченной шрамами, лишь за то, что он не такой, как все, что он «оскверняет» законы серого «электората».
Но в чём же его бунт? В чём его подвиг? Он не говорит. Он и сам не знает!
Он лишь жалуется, плачет как дитя, с кишечными коликами...
Это поза, это дешёвая поза обиженного чела. Легко объявить себя «прокажённым» и ждать сочувствия. Куда сложнее жить, бороться и творить, не требуя для себя особого статуса мученика. Вы дядя мудак, только и всего!
А финал — венец вашего плача! Шекспир, видите ли, не уходил из жизни ради друга. А нашему герою и уходить не для кого. «Иных уж нет, а прочие далече». Какое удобное оправдание для собственного уныния!
Он не просто одинок — он трагически одинок, как последний герой на пустой сцене. Вместо того чтобы искать друзей, строить мосты, вы гордо упивается своим одиночеством, превращая его в знак избранности. А хрен ли вам в подмогу!
Это не шекспировская скорбь, а хандра, возведённая в принцип. Вы не зовёте смерть, вы кокетничает с ней, желая, чтобы мы восхитились его мрачной отвагой.
Вы точно дождетесь...
Что ж, не буду ему мешать. Отвечу ему так, чтобы он понял разницу между истинной болью и салонным нытьём.
"Ответ новому ГамлЕту".
Прикрывшись классика сонетом,
Вы жаждете лавровый лист.
Себя зовёте вы поэтом,
А в сущности — простой статист.
Шекспир страдал за целый свет,
Вы — лишь за собственный покой.
Он видел в друге жизни свет,
Вы — только холод и изгой.
Вам шрамы — повод для гордыни,
Мол, «электорат» вас не поймёт.
Но в вашей горестной пустыне
Лишь самолюбие цветёт.
Несчастный, брошенный друзьями...
Какая грустная игра!
Но, может, дело-то и в вас самих,
И разойтись давно пора?
Так что оставьте позу раком,
Не мучьте тень былых веков.
Иных уж нет? Помилуй, право...
И слава Богу, был таков!
Получай от Тихона ПО САМОЕ НЕ ХОЧУ, пасквилянт чертов!!
Размажу гада за Русь - Матушку. Ну погоди, бес!!
Тихон Чикамасов 15.12.2025 23:30 • Заявить о нарушении
Прочитал. Какая томная печаль! Некий Колос, прикрывшись тенью великого Шекспира, пытается примерить на себя его тоску, как чужой, слишком большой зипун.
Но где у Шекспира — трагедия вселенского масштаба, боль за несовершенство мира, там у нашего автора — лишь унылое самолюбование.
Он начинает с цитаты о «ничтожестве в роскошном одеянье» и «глумящейся лжи», намекая, что он-то, конечно, на стороне достоинства и простоты. Он — непонятый страдалец, «прокажённый», на которого бросаются «косые тени». Какая драма! Ой-ой!
Он рисует себя жертвой, отмеченной шрамами, лишь за то, что он не такой, как все, что он «оскверняет» законы серого «электората».
Но в чём же его бунт? В чём его подвиг? Он не говорит. Он и сам не знает!
Он лишь жалуется, плачет как дитя, с кишечными коликами...
Это поза, это дешёвая поза обиженного чела. Легко объявить себя «прокажённым» и ждать сочувствия. Куда сложнее жить, бороться и творить, не требуя для себя особого статуса мученика. Вы дядя мудак, только и всего!
А финал — венец вашего плача! Шекспир, видите ли, не уходил из жизни ради друга. А нашему герою и уходить не для кого. «Иных уж нет, а прочие далече». Какое удобное оправдание для собственного уныния!
Он не просто одинок — он трагически одинок, как последний герой на пустой сцене. Вместо того чтобы искать друзей, строить мосты, вы гордо упивается своим одиночеством, превращая его в знак избранности. А хрен ли вам в подмогу!
Это не шекспировская скорбь, а хандра, возведённая в принцип. Вы не зовёте смерть, вы кокетничает с ней, желая, чтобы мы восхитились его мрачной отвагой.
Вы точно дождетесь...
Что ж, не буду ему мешать. Отвечу ему так, чтобы он понял разницу между истинной болью и салонным нытьём.
"Ответ новому ГамлЕту".
Прикрывшись классика сонетом,
Вы жаждете лавровый лист.
Себя зовёте вы поэтом,
А в сущности — простой статист.
Шекспир страдал за целый свет,
Вы — лишь за собственный покой.
Он видел в друге жизни свет,
Вы — только холод и изгой.
Вам шрамы — повод для гордыни,
Мол, «электорат» вас не поймёт.
Но в вашей горестной пустыне
Лишь самолюбие цветёт.
Несчастный, брошенный друзьями...
Какая грустная игра!
Но, может, дело-то и в вас самих,
И разойтись давно пора?
Так что оставьте позу раком,
Не мучьте тень былых веков.
Иных уж нет? Помилуй, право...
И слава Богу, был таков!
Получай от Тихона ПО САМОЕ НЕ ХОЧУ, пасквилянт чертов!!
Размажу гада за Русь - Матушку. Ну погоди, бес!!
Тихон Чикамасов 15.12.2025 23:30 • Заявить о нарушении