Комета

Великий ПАРАДОКС нашего существования: глядя в бездну космоса, мы продолжаем суетиться в пыли.

Комета, искусственный объект, инопланетный разум — всё это ГИПОТЕЗЫ, достойные титанического масштаба Вселенной. А обсуждение тут же скатывается к политическим склокам и локальным амбициям. Это и есть самый точный портрет человечества: получив в руки мегафон для разговора с вечностью, мы используем его, чтобы перекрикивать соседа по лестничной клетке.

Меня не ужасает и не волнует ни комета, ни её возможное искусственное происхождение. Пусть это корабль. Пусть он несёт послание. Пусть он вообще является бомбой. Что это меняет в фундаментальном уравнении?
Мы — мимолётная вспышка нейронной активности на крошечном, влажном шарике. Наше «завтра» висит на волоске гравитационного равновесия, химических реакций в ядре звезды и бесчисленных случайностей. Появление в небе ещё одного фактора — лишь дополнительное напоминание об исходной, базовой условии нашего бытия: его ВРЕМЕННОСТИ.

Ажиотаж в СМИ — не более чем ритуал. Трагикомическая попытка набросить сеть рациональных причин и следствий на абсолютную ОБЪЕКТИВНУЮ РЕАЛЬНОСТЬ, безразличную к нам и нашей "субъективной реальности".
Человечество сходит с ума от попыток что-то предпринять, обсудить, контролировать. Но космос не ведёт переговоры. Физика не учитывает мнения большинства.

Поэтому я смотрю на эту новость с тихим, почти клиническим СПОКОЙСТВИЕМ. Готовность принять финал в любой момент — не поза, а единственная разумная позиция. Это то, что освобождает. Освобождает от необходимости неистовствовать. Вся эта ЗЕМНАЯ ВОЗНЯ с её политикой, наукой и идеологией видится оттуда, с холодной орбиты той самой кометы, как поразительно мелкая, тщетная и по-своему трогательная активность муравейника на краю пропасти.

Пусть комета будет искусственной. Пусть учёные спорят, политики судят, а старушки (или их цифровые аналоги) разносят слухи. ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ ИСТИНА от этого не изменится: мы уже находимся в полёте на своём собственном, обречённом объекте — планете. И осознание этого делает любые земные пертурбации не более значимыми, чем узор на поверхности мыльного пузыря, плывущего к своему неизбежному, мгновенному и красивому ИСЧЕЗНОВЕНИЮ.

Это не пессимизм. Это ЯСНОСТЬ. И в этой ясности — странное, безмолвное умиротворение.