Футбол

В нашем рыбозаводском краю села главная улица была широкой, а в конце  между новыми четырехквартирными домами она более походила на площадь, в центре которой стоял фонарный столб. Вот здесь-то и проходили наши игровые баталии, благо было светло и темными вечерами. Играли в футбол все – и девчонки, и маленькие, и ребята постарше. Какие команды наберутся. Иногда присоединялись и подвыпившие деревенские парни, которые тут же и ломали все наши довольно устойчивые порядки и правила на игру. С мячами тогда была проблема, настоящие футбольные мячи были редкостью, да и были они со шнуровкой, и если попадало ей, не дай Бог, в голову, то было несладко. Поэтому гоняли и простые резиновые мячики, полуспущенные и маленькие. Главное, была игра, был азарт, и забегивались мы до ночи.
Потом я едва доплетался до нашей избушки, падал заумертв в кровать, засыпал было, но начинали болеть ноги. Их ломило, ломало, выкручивало, я стонал, жаловался маме, она натирала их тройным одеколоном, и в конце концов я отключался. А на следующий день снова был на футбольной площадке.
В то время репортажи с футбольных матчей страны транслировались по проводному радио. Приемник висел над маминой кроватью и постоянно был включен – так мы слушали и новости, и музыку, объявления местного радио. А когда шли трансляции футбольных матчей, я садился на головку маминой кровати поближе к приемнику, болел и мечтал о далекой большой жизни, в которой я был знаменитым футболистом, и обо мне рассказывали по радио. В селе говорили, что местный умелец Копейкин купил телевизор, построил антенну, и вроде как получалось что-то смотреть, но до эры «сплошного телевидения» было еще далеко, по крайней мере, в нашем селе.
В селе вообще спорт был развит и, наверное, благодаря учителям физкультуры – Ситникову(занимался со старшими) и Сидорову, у него были младшие классы. Скучать они нам не давали, проводя зимой и летом различные соревнования, вплоть до слалома и бега в противогазах. Выезжали мы и на районные соревнования и выступали на них успешно. Но, конечно, не могли мы рассчитывать на какие-то серьезные достижения – уровень не тот. А каким он может быть, мы однажды увидели.
Как-то летом по селу пронесся клич, что к нам приехала детская футбольная команда из Ханты-Мансийска, чтобы сразиться с нами. Видимо, тогда я уже был известным футболистом в своем кругу, поэтому пригласили на матч и меня. Надел я новое спортивное трико - коричневое, в то время как в основном мы ходили в синем или черном, которые быстро выцветали и походили на половые тряпки. И вот такой нарядный явился на большое футбольное поле в центре села.
То, что увидел – поразило. Ребята из спортивной школы Ханты-Мансийска примерно моего возраста были одеты в настоящую футбольную форму – желтые футболки с номерами, синие трусы, гетры и бутсы. И это было так красиво! По сравнению с ними наша ватага (кто в чем) выглядела сборищем оборванцев. Гости явно демонстрировали свое превосходство еще до матча, отрабатывая пасы и удары, а мы беспорядочно носились по своей половине поля, стараясь отобрать друг у друга мяч и пнуть по воротам.
Но тактические построения наших соперников особо, помнится, им не помогли. Азарт и напор нашей команды с лихвой перекрывал их. Не помню, кто выиграл тогда, но главное, что в памяти осталось – чувство зависти к горожанам, которые играли в настоящей футбольной форме и в настоящей команде. И все это было возможным в Большом Мире, которого я не видел и не знал. И даже то, что я в этом историческом матче вышел на замену в защиту и пару раз ударил по мячу, не оставило яркого впечатления.
Собственно, и на новом месте жительства моя футбольная эпопея продолжилась, за счет чего я быстро внедрился в местную детвору и даже обрел покровительство от самого авторитетного в поселке мальчишки, который водился со старшими парнями. В основном мы играли поперек улицы от больших ворот единственного в деревне двухэтажного здания совхозной конторы до переулка, спускающегося к реке. Если игроков набиралось много, то гоняли мяч вдоль улицы, обозначив, чем попало, ворота.
Позднее, когда мы уже жили в двухэтажках, куда переместились и многие семьи из деревенских, мы облюбовали площадку между совхозным картофельным полем и небольшим замусоренным леском, где прежде стояли жилые вагончики и балки какой-то уже съехавшей организации. Дальше начинались двухэтажки.
Площадка была довольно ровной и укатанной – скорее всего, здесь был автопарк организации. На это указывала гора старых автомобильных покрышек, ограничивающих площадку с одной стороны. С противоположной же стоял большой деревянный сарай – возможно, там хранил свои припасы местный совхоз.
Установили здесь мы настоящие футбольные ворота, правда, без сеток, примерно ограничили поле. Девчонки сюда уже, кажется, не приходили. Разве что Нинайка, которую и за девчонку-то не считали – пацан пацаном. А компания собиралась «приличная» - братья Лямовы («Лямчики»), братья Отрадных («Отрашки»), Серега Битков («Битый»), мои друзья из новых Уткин и Поздеев, позже присоединились Крюков («Косяк») с довольно уже взрослым Самолововым. Приходили не постоянно и другие ребята из деревни и двухэтажек.
Среди футбольной братии я считался лучшим нападающим и больше всех забивал голов. А уж когда мне муж моей сестры купил настоящие синие гетры с белой полоской, я совсем почувствовал себя местной звездой. Среди наших ребят, конечно. О городских сверстниках и их возможностях мы даже и не мечтали. В городе в то время уже были и спортивные школы и, какие-никакие стадионы, хоккейные корты. А у нас в поселке, несмотря на то, что он рос, как на дрожжах, возможностей серьезно заниматься спортом практически и не было, детвора была предоставлена самой себе.
Но, разумеется, мы мечтали. Мечтали о создании настоящей футбольной команды, о тренере. И он однажды появился. Вечером, как обычно, мы гоняли мяч, орали, спорили, и к нам незаметно подошел высокий, молодой мужчина в спортивном костюме, правда, вроде как лысоватый. Он взял отлетевший к нему мяч в руки и стал с нами разговаривать о футболе, о том, что надо создать команду. А для этого надо тренироваться.
Мы как-то сразу безоговорочно поверили ему – и немудрено, мы же этого ждали! А тренер выстроил нас в две шеренги и стал давать различные команды, которые мы с удовольствием выполняли. Потом, дав нам очередное задание, он ненадолго исчез, и снова появился. Сказал, что на сегодня достаточно, и назначил тренировку на завтра на то же время.
Мы, воодушевленные, радостно загалтели, обсуждая явление. Но шустрый остроглазый Битый, видимо, все просек уже с самого начала.
- Да он же пьяный! – Орал он. – Я видел, как он блевал, когда отходил! Так что никакой это не тренер!
Сомнения у нас  появились, но надежда не исчезла. На следующий день мы явились на футбольное поле в назначенный час. Ждали-ждали и не дождались. Прав был Битый – поразвлекался с нами дядька, будучи в подпитии. А обман больно ранил, как я понял, не только меня. Несколько лет спустя, когда мы уже были почти взрослыми парнями, мои друзья встретили «тренера» на автобусной остановке и, традиционно попросив закурить, навешали ему тумаков. Он, наверное, и не понял, за что.
Еще одну попытку как-то организовать нас на футбольном поприще предпринял учитель немецкого языка Рыжий. Он появился у нас в школе как-то незаметно. Просто, в моей памяти, возник и все. Кроме немецкого вел уроки и английского языка, играл на пианино, а по сему был даже одно время очень популярным человеком в школе и поселке.
И вот однажды то ли по собственному желанию, то ли по заданию руководства он взялся за организацию футбольного турнира. Разумеется, это немедленно нашло у нас  горячий отклик. Мы мелом или известкой просыпали боковые линии у нашего футбольного поля, отметили штрафные площадки и центр. Сам Рыжий судил матчи между классами, девчонки болели. Все было почти по-настоящему, и очень радостно для нас. Мы же думали, что из этого турнира, что-то вырастет, - к примеру, сборная команда школы, которая будет играть с другими поселковыми и даже городскими командами. Но это так и не произошло.
Наша футбольная компания так и осталась дворовой. Мы познакомились с ребятами из соседних поселков и несколько лет играли между собой. В удовольствие. О настоящем тренере, о большом футболе уже, пожалуй, и не мечтали. Каждый сверчок, знай свой шесток….
А Рыжий спился. Уже во время горбачевской антиалкогольной кампании я видел его, дрожащего, у «волчьего окна», просящего денег на бутылку. Видно, от водки и умер. За победными реляциями нефтяников об очередных рекордах по бурению скважин, добыче нефти, успехах в строительстве стояли судьбы людей. Многих из приехавших Север убил. В хаосе освоения не все выживали.
И наша деревенская футбольная компания вскорости рассыпалась. Кто пошел по тюрьмам, кто ударился в пьянку, кто ушел из жизни по той или иной причине. От деревеньки, попавшей под каток нефтегазовой индустрии осталась пара дышащих на ладан домишек и название. От наших футбольных баталий и мечтаний остались только воспоминания, которые не имеют никакого значения….