I
***
Двадцать первого января тысяча триста пятидесятого года, в беззвездную стылую ночь над заснеженным лесом заполыхали костры. Заметные издали любому путнику (если бы хоть один безумец в те часы двигался по дорогам Баварии), будто три маяка среди непроглядной мглы, они вспыхивали и плясали, озаряя пелену низко ползущих туч багряными отсветами, и могли бы дарить надежду. Но значили совершенно другое. На Башне Смерти, самой высокой из трех башен Цитадели Вечности, казнили вампирский клан.
До этой роковой ночи Род Илларна обладал большим влиянием среди бессмертных Европы, а Илларн Темный, создатель клана и его глава, славился силой, основательным подходом ко всему и справедливостью. И его слово в Совете Девяти, имело вес.
Но коварная Амалия и Неро, жаждая большей власти, убили своего Создателя. И возмездие не заставило себя ждать. Вместо желанной власти – казнь. Семь десятков бессмертных, чья Ночь могла длиться вечно. Большинство были сожжены на кострах, остальные – солнцем на рассвете. Так Древний Круг покарал за убийство Илларна Темного, в назидание всем вампирам.
Однако Род Илларна не был прерван. Единственный носитель его крови, самый младший из его прямых Наследников, оставлен был в живых, чтобы впоследствии, ровно через полторы сотни лет возродить клан из пепла. За десятки лет одиночества в том самом замке, где он видел казнь своих собратьев, Аарон многое переосмыслил и решил на будущее. До мельчайших подробностей продумал новый кодекс клана, его состав и должные отношения между Наследниками. В тысяча пятисотом году он впервые покинул Цитадель, чтобы предстать перед Древним Кругом как глава нового Дома Илларна. А затем отправился на поиски людей, достойных унаследовать его кровь и Вечность.
Согласно утвержденному Кодексу, Аарон мог лично обратить только четверых, а уже они – создать своих Наследников. Так Род Илларна разделялся на четыре Ветви Поколений, каждая из которых выполняла свои функции. И первой, в тысяча пятьсот шестнадцатом году, была обращена Патриция, ставшая верной спутницей Аарона и Основателем Первой Ветви – Ветви Памяти. А девяносто лет спустя дар Вечности получил Снейк. И он возглавил Вторую Ветвь.
Лизхен
Конечно, поначалу я всего этого не знал. Знал лишь то, что они существуют – бессмертные, пьющие кровь. Одного из таких я встретил в ночном баре, когда отдыхал в Мюнхене.
Это было в конце апреля двадцать четвертого. Я был весел и разгорячен напитками, чувством безграничной свободы и беспрерывным потоком ярких впечатлений от Германии, поэтому не слишком думал о последствиях. Вообще, честно говоря, не думал. Добросовестно тратил свой отпуск, мечтая если не продлить его, то уж насытить интересными событиями до предела. Так вот, выйдя из бара на улицу, чтоб освежиться, я увидел девчонку лет двадцати. Ну около того – хрен разберешь, когда накрасятся. Короткая стрижка, короткая юбка, длинные ноги и потрясающая улыбка. Этого хватило, чтобы толкнуть меня к знакомству. Я не особо знал немецкий, но был уверен, что на английском-то вся Европа говорит, так что какие могут быть проблемы? Я уже вынул сигарету, чтобы спросить у красотки огоньку, и даже развернулся к ней: нас разделяли-то четыре шага. Но прямо между нами вдруг появился какой-то тощий тип и – представляете! – тоже поперся к ней!
Я отошел в сторонку и закурил, ревниво поглядывая на них.
Он что-то небрежно говорил, она смеялась, машинально вертя тлеющую сигарету в изящных пальцах. Как будто бы, звала его выпить. Я не понял, как это произошло (ведь он, казалось, даже согласился), но в итоге они оба пошли прочь, и парень ловко так подтолкнул ее за угол, в темноту. Каков наглец! Во мне взыграло джентльменство, и, бросив сигарету, я рванул за ними.
Конечно же, я оказался прав: тощий прижал девчонку к стене и жадно целовал в шею, а она даже не думала сопротивляться. Меня застопорило. Может, она не против? Но почему тогда не обнимает его? Руки висят, как веревки. А если не желает – почему терпит? Я самым неприличным образом пялился на них, а парень продолжал целовать. Что удивительно, он даже не пытался залезть ей под юбку, от чего лично я на его месте точно бы не удержался. Но, может, они давно знакомы и это часть каких-то непонятных мне отношений? Может, у немцев так принято?.. Я попятился, чувствуя, что должен что-то предпринять, остановить его, но совершенно не понимал, с какого перепугу. Под моим ботинком хрустнул осколок. Тощий мгновенно вскинул голову, обернувшись. Бледный, измазанный ее помадой, он кинул в меня такой злобный взгляд, что я, перепугавшись, бросился прочь. И не нашел лучшего, чем спрятаться все в том же баре.
Путая слова, я заказал большую кружку темного и за минуты, пока ждал, истрепал себе все нервы: раз двадцать за моей спиной открылась и закрылась дверь, и каждый раз я напрягался, ожидая, что это будет он. Хотя отлично понимал: прилюдно он ничего не сделает. Да и с чего бы?
Забрав, наконец, свое пиво, я скрылся в дальний угол, за танцпол. Оттуда было видно барную стойку и большую часть зала. Какой-то немец подошел к моему столу. Я не сразу сообразил, чего он хочет, но когда тот указал на меню, я вцепился в эту несчастную картонку мертвой хваткой. Ну не придурок ли? Я взял себя в руки и, чувствуя себя полнейшим идиотом, извинился и попытался объяснить, что еще не сделал заказ. Немец усмехнулся и отстал.
Признаться, я чувствовал себя довольно паршиво: девчонка, брошенная в переулке с тем извращенцем, не выходила из головы. Уставившись в меню, я полировал взглядом строчки и так и этак прикидывал, что мог бы сделать – там, на улице, и уже здесь теперь – но в каждом варианте логически оставался в дураках. И при всем этом чувство, что девчонку надо спасать, не уходило. Казалось, времени в обрез, нужно решить что-то, пока не поздно! Но придумать я так ничего и не смог. В горле пересохло. Я вспомнил про пиво, стоящее прямо передо мной, написал три буквы на запотевшей кружке и сделал глоток. "Что, так и продолжишь жить свою посредственную жизнь? Позорище!" Остаток я выхлебал залпом и решительно вскочил из-за стола, готовый ввязаться в драку за красавицу. Меня больше не пугали ни бешеный взгляд тощего, ни роль дурака, ни разбирательство с полицией, к которому, скорей всего, приведет мое рыцарство.
К счастью, я услышал знакомый смех и придержал коней: моя принцесса сидела возле стойки и ждала заказ.
Я, ошалев от резкой смены декораций, бухнулся рядом с ней:
- Где он?
- Простите? – девчонка удивленно повернулась и, отстранившись, оглядела меня, силясь узнать.
- Чувак, который был с тобой там, - пояснил я на английском и ткнул пальцем в сторону двери. – Где он?
- Я вас не понимаю.
- Извините, - нервно усмехнулся я. – Вы правы: дурацкий способ познакомиться. Обычно я так не делаю.
Наконец-то она улыбнулась. Кивнула снисходительно и потянулась за своим напитком.
- И мне такой же, - маякнул я бармену и снова обратился к ней: - Вы очень красивая. От этого теряешь все слова и чувствуешь себя… Э…
Кажется, я ее таки заинтересовал. А может, это было просто сочувствие иностранному балбесу.
- Вы не местный? – спросила она, разглядывая меня с чуть большим вниманием.
А я изучал ее. Светлые волосы, крашеные прядками, серо-зеленые глаза, припухшие губы, родинка на скуле и странная болезненная бледность.
- Да, третий день в Мюнхене. Тут все такое… новое для меня.
- Вам нравится Мюнхен?
- Очень! Фантастический город! – на этом память отказала и эпитеты кончились. Зато на стойке появился коктейль. Я подхватил его и указал вглубь зала: – Там есть свободный столик. Пойдемте?
- Но мы совсем не знакомы.
- Их бин Макс! – убежденно заявил я.
Она засмеялась:
- Хорошо. Я Лиза.
- Рад знакомству, Лиза, - счастливо заулыбался я. – Теперь мы можем пойти?
К счастью, столик все еще пустовал. Я галантно отодвинул стул, помогая девушке сесть: рыцарь-спаситель превратится в рыцаря-обольстителя.
Она расспрашивала, откуда я приехал, надолго ли, где успел побывать. Советовала, что стоит посмотреть в Мюнхене, как туда добираться, где самые вкусные ланчи... Бокалы опустели, бар тоже, к окнам подбирался рассвет, а мы, на самом примитивном английском, подбирая знакомые обоим слова, разговаривали. Лиза была очаровательна. Попутно я все же попытался еще раз узнать про тощего, но она, похоже, совершенно забыла про него. "Вышла покурить, вернулась" – вот весь ее ответ. Я не верил в провалы в памяти, но в то, чтобы она вот так искренне лгала, не верилось тоже.
Как бы то ни было, я жаждал продолжения знакомства и потому прибегнул к довольно примитивной, но действенной уловке, доступной только иностранцу: посетовал, что плохо понимаю по-немецки и очень боюсь заблудиться. Нес еще какую-то комплиментообразную чушь, так что она уговорилась завтра вместе сходить в археологический музей.
- Хорошо, - с очаровательной улыбкой сказала она, доставая из сумочки помаду, - давай встретимся. Пусть твое путешествие будет еще приятней. – Подкрасив губы, она встала из-за стола.
А я только теперь заметил, что ее помада была практически бесцветной.
- Позволь, я помогу, - вскочил я следом. Ласково придержал ее за плечи и поправил шелковый шарф.
На воротнике ее кофточки темнело красное пятно.
Искреннее слово, я не спал всю ночь. Весь мозг сломал, пытаясь объяснить увиденное в переулке и то, что Лиза ничего не помнит. Самым логичным и невероятным ответом было одно-единственное слово. Я начал было шерстить интернет, рискуя слить все деньги в роуминг, но быстро понял, что информации о вампирах – тонны гигабайт, и просеять их, вылавливая зернышки потенциальной правды, мне и за год не успеть. А у меня до встречи с Лизой было лишь несколько часов.
Верил ли я в вампиров? Конечно, нет. Вернее, допускал, что есть некие люди, обладающие некими способностями, для поддержания которых, предположим, необходима кровь. Что-то вроде тибетских монахов-долгожителей, экстрасенсов и прочих фриков, объяснить которых медицина не в силах. Вот подобное, но с типично готским уклоном. Я допускал также, что это мое слишком рациональное сознание истосковалась по чудесам и волшебству, что скованное воспитанием воображение жаждало разрушить цепи и вырваться на свободу, в мир, полный самых фантастических событий и существ. Обе версии равновероятны. Но я должен был убедиться.
Я все же окунулся в лихие воды интернета, засев в кафе с вайфаем и чашку за чашкой поглощая кофе. Выяснил много интересного, в том числе объяснение потере памяти после вампирского укуса. Принял это к сведению, как и другие интересные моменты вроде огромной физической силы, скорости, способности к внушению, боязни света и огня. Лучше предполагать и быть готовым, чем, не поверив, испытать на себе. Я отлично помнил взгляд тощего и все гадал, успел ли сам упырь запомнить меня. На всякий случай я купил темные очки и нарочито дурацкую кепку. Я не боялся встретиться с вампиром – я хотел этого. До одури, до тахикардии. Мне требовались доказательства. И Лиза была единственной ниточкой, по которой я мог к нему прийти, потому что буквально каждый второй источник утверждал: вампир всегда вернется к своей жертве, чтобы ее допить. Надо ковать железо, пока горячо. Лучше серебро, конечно, но заказать серебряный кол я уже точно не успевал. К тому же от моего отпуска осталось всего четыре дня. Три с половиной. И я решил применить все свое обаяние, найти любой предлог и повод, чтоб задержать длинноногую принцессу до наступления темноты. Даже залез в долги на пару сотен евро на всякий случай. Да, меня грызла совесть; да, я корил себя, и каялся, и ревновал. Было невероятно жаль отдавать мою красотку Лизхен какому-то упырю, и в глубине души я надеялся, что не придется. Но я должен был убедиться.
Мы встретились во вчерашнем баре, как и договорились. Я верил пунктуальности и обещаниям немцев, и они еще ни разу меня не обманули. Правда, Лизхен была первой, кто мне вообще что-то пообещал, но я все равно верил. И она пришла. В сером шерстяном платье, красиво облегающем фигуру, в клетчатых туфлях на низком каблуке – она была прекрасна. И так же снисходительна и мила, как и вчера. К слову, бледности будто и не бывало. Трамваем мы добрались до какой-то штрассе, полюбовались на Айсбах, где уже присматривались к искусственным порогам серферы, прогулялись по аллее Английского сада и вышли прямехонько к обещанному музею.
Честно, я не запомнил ничего из экспонатов. Ржавые вилы, железки, черепки… Я думал о предстоящем. И то и дело спрашивал: "А эти копья из осины? А у них было серебро? А зачем тот здоровый крест?" В общем, пытался вызнать про баварских упырей и смотрел ее реакцию. Лизхен объясняла, как могла, терпеливо и слегка насмешливо.
- Хочешь быть, как Ван Хельсинг? – пошутила, наконец, она на выходе из средневекового зала.
- Это было бы забавно, - я засмеялся, чувствуя, как быстро вибрация смеха становится нервной дрожью. – Как насчет чашки кофе? Я всю ночь не спал, думал о тебе.
Она польщенно улыбнулась:
- Давай.
Мы посидели в местном кафе, перекусили. На сей раз я расспрашивал ее – чем занимается, с кем живет, что любит. Она охотно отвечала, скорей всего, считая, что проезжий иностранец ничем ей не грозит. Как бы я хотел, чтоб это было так!
Мы с ней бродили по музею до самого закрытия. Потом я пригласил Лизхен в ресторан, совершенно искренне желая отблагодарить за чудесно проведенное время. И вот тут она ударила по тормозам.
Возможно, в ее мире это было чересчур, но я всеми силами стал уговаривать ее:
- Это же просто ужин! У меня осталось так мало времени в Мюнхене! Когда еще я сюда попаду? Ты такая замечательная, и я очень, очень благодарен тебе за этот день! Ты можешь сделать его идеальным – просто побудь со мной еще немного. Не беспокойся, ты ничего не будешь мне должна. Просто выбери ресторан, какой нравится, а остальное за мной. Конечно, я не могу настаивать, - тут же откатил я, - но мне было бы очень приятно провести еще и вечер в твоей компании. Пожалуйста.
Я чувствовал себя последним негодяем, но, помимо главного, и правда очень хотел побыть с ней, даже без расчета на продолжение. И, поколебавшись, она согласилась.
Я предоставил ей самой привести нас в небольшое и довольно милое заведение, где мы спокойно заняли столик и, заказав еду, продолжили общаться. Я сделал ставку на забавные случаи из своих путешествий, и не прогадал: Лиза совсем расслабилась, весело смеялась над каждым, сочувствовала (потому что мои дурацкие ситуации не обходятся без потерь) и в целом, как мне показалось, проникалась ко мне симпатией.
К полуночи бар наполнился людьми, а мы перешли с кофе на вино. Я уже начал думать, что затея с ловлей вампира была провальна, дракон не получит принцессу, и теперь она вся моя. Это, знаете ли, воодушевляло. Я подливал красавице вино, кормил с рук фруктами и соображал, как продлить этот поистине восхитительный день.
Внезапно Лизхен нахмурилась.
- Что случилось? – склонился к ней я. – Не нравится кусочек? Возьмем другой.
- Нет, все в порядке, - она улыбнулась, от какой-то своей мысли вернувшись ко мне. – Мне просто нужно на минутку отойти. Я скоро.
Она выбралась из-за стола и, прихватив сумочку, пошла из зала. Я провожал ее взглядом, любуясь стройностью фигуры и предвкушая вскоре увидеть ее снова, с лицевой стороны, пока она не скрылась в толпе. И тут я понял, что она не вернется. Мое сердце забило тревогу. Я вскочил, метнулся к барменам.
- За тот столик, - хлопнул я сотню на стойку и бросился догонять немку.
Лизхен уверенно и быстро шла вдоль улицы. Я двинулся за ней, не приближаясь, на ходу натянул кепку и очки. Чутье подсказывало: рыбка на крючке, главное – вовремя подсечь, не дать сорваться.
Каким образом тощий сообщил ей, куда и в какой момент идти, я не понимал. Должно быть, внушил еще вчера. Может, поэтому она сначала не хотела со мной поужинать. А может, это все пьяные бредни русского туриста, а у девчонки просто закончился лимит благодушия. Как бы то ни было, принцесса торопилась, а я преследовал ее.
На первой же парковке она села в такси.
Я метнулся к ближайшей машине:
- За ней! Скорее!
Сонный водитель удивленно посмотрел на меня.
- Быстрей, пожалуйста! Девушка в такси! Не упустите ее! – затараторил я, мешая в кучу три языка. С бумажкой в двадцать евро он стал понятливей.
Ехали мы недолго. Принцесса вышла в тихом районе и целеустремленно зашагала в темноту. Я выскочил за ней. В тот момент меня вели два противоположных желания: догнать ее и хоть насильно, но увести, спасти от кровожадного дракона – и проследить, ничем себя не выдавая, чтобы увидеть настоящего вампира. Совесть нещадно грызла и склоняла к первому. Азарт охоты требовал второго. Впрочем, даже в последнем варианте оставалась возможность вмешаться и таки причинить добро актом спасения. Тогда я буду героем и, может, даже получу свою награду в виде любви прекрасной дамы. Этот весомый аргумент придавил совесть, как надгробной плитой, освободив мне путь. По которому я и стал красться, прячась в тени зеленых насаждений и домов.
Вот тут и появился упырь. Вышагнул ей навстречу из-за угла и, улыбаясь, что-то тихо заговорил. Я разбирал отдельные слова, но вникнуть в смысл не смог. Зато принцесса вполне доверчиво внимала ему и даже позволила обнять. Ревность вновь вспыхнула и толкнула меня вперед. Но из парадной одного из домов, разделявших нас, вдруг вышел толстый немец и двинулся за парочкой. Черт побери, еще один?! Или просто местный, жаждущий приключений на ночь? Пока я сомневался, толстяк догнал их. Тощий дал ему огня. Все трое закурили. Моих сомнений прибавилось: нигде не попадалось инфы о том, что вампиры курят. По идее бы не должны. Но, опять же, кто запрещал?
Я с нетерпением ждал, пока они надымятся, с трудом сдерживался, чтоб не достать сигарету самому, и злился на этот перекур, как на рекламу на самой напряженной сцене фильма. Реклама пошла на второй круг. К моей радости, толстяк, прикурив, отчалил, а тощий повел Лизхен во тьму между домов. Я незаметно скользнул за ними. Но заглянуть в проулок решился не сразу. Вероятно, они ушли не очень далеко: до меня донеслись шепот, затем шуршание и короткий тихий стон Лизхен. Я прижался к стене, напрягая слух. Тишина. Дыхание. Снова стон. Да что он там делает?! Я огляделся, ища какую-нибудь палку или что-то, что сошло бы за кол. Разумеется, идеально чистые улицы Мюнхена не предполагали ничего подобного. Хоть бы дворник с метлой показался!.. Не выдержав, я все же заглянул за угол.
Моя принцесса сидела на земле, а упыря и след простыл.
Конечно, он мог ждать меня, скажем, на крыше, сигануть сверху и прибить. Мог обойти сзади и совершенно без напряга сожрать. Это сейчас я понимаю, что у него был тысяча и один способ избавиться от свидетеля, а тогда не возникло и мысли. Я просто бросился к девчонке.
- Лизхен! Ты в порядке?! – и первым делом осмотрел ее шею.
Знаете ли, вовремя, потому что ранки от укуса быстро затянулись, остался только смазанный кровавый след.
- Лизхен, очнись!
Она не отвечала. Была без сознания. Ах я мерзавец! Какой же я подлец! Гад распоследний! Я подхватил ее на руки и понес на свет, к дороге, надеясь, что хоть кто-то попадется навстречу и сумеет помочь.
И мне сказочно повезло: впереди шел тип в длинном плаще. Какой-то рокер, но какая разница?!
- Эй, подождите! – крикнул я ему на английском. – Помогите, прошу! Хильфе!
Тот обернулся и остановился. Увидев мою ношу, быстро подошел ко мне:
- Что произошло?
- Я… шел по улице – а там она, без чувств! – выпалил я. – Помогите, прошу вас!
- Вы не местный, - нахмурил брови незнакомец. Взял Лизхен за лицо, повернул ее голову, нащупал пульс на шее.
- Да, я турист. И никого здесь не знаю.
- И ее тоже?
- И ее тоже, - отчасти солгал я, тут же оправдавшись тем, что два дня знакомства – это ни о чем.
Тот пальцами провел по горлу девушки, зачем-то их понюхал. А в моей голове поднялся весь сумбур воспоминаний, вся моя отвратительная роль в судьбе бедняжки. Стало стыдно.
- Не беспокойтесь, она жива, - проговорил незнакомец, забирая у меня ее так ловко, будто носил девушек каждый день. Впрочем, с его-то ростом не удивительно. – Я позабочусь о ней.
- Может, надо вызвать врачей? Скорую помощь?
Он отрицательно качнул головой:
- Возвращайтесь в свой отель. Дайте мне адрес.
Я, ни секунды не колеблясь, продиктовал и адрес, и название отеля, и даже номер комнаты.
- Меня зовут Макс. Макс Воробушин. Вот моя визитка.
Незнакомец посмотрел на карточку, кивнул:
- Если будет нужно, я позвоню вам.
- Нет, вы непременно позвоните! Я должен знать, как она!
Он скупо усмехнулся:
- Вас волнует участь какой-то незнакомки?
- Ну… я же подобрал ее! Конечно, беспокоит, я ж человек! – и в следующий миг возникла мысль: а вдруг я вот сейчас собственноручно отдал ее маньяку? Вдруг он расчленит ее и раскидает пасхалки по всему Мюнхену?! Если тут водятся вампиры, что уж говорить о психах из числа людей!
- Хорошо. Ждите звонка.
Но я почему-то уже не думал о грядущем дне: мысли крутились вокруг тощего, снова и снова выдавая те немногочисленные детали, что я успел заметить.
- Дайте свой номер тоже, - попросил я, глянув… на пустоту возле себя. Незнакомец ушел далеко вперед и скрылся за поворотом – лишь край плаща мелькнул.
Догонять его я не стал. Но первым делом попытался вспомнить лицо. И понял, что не могу. Очевидно, сутки без сна и передоз переживаний сделали свое: мозг отказался работать. Шагая, будто сквозь туман, я добрался до более-менее приметного здания и вызвал такси.
***
Вторая Ветвь. Самая полная, самая многочисленная в клане. Обращая Наследников строго по установленным правилам, тщательно выбирая кандидатов и обучая их, Снейк не потерял ни одного. Ни один не оказался настолько неразумным и своевольным, чтобы нарушить Кодекс. Вторая Ветвь сложилась идеальной. Именно это и требовалось от нее, Ветви Силы и Власти: быть образцом, оплотом верности и чести, гарантом законности и надежной защитой клана.
В первую очередь, защитой. На тот момент, когда лишь создавался Кодекс Илларна, территории, оставленные Аарону, были не очень велики: с севера их ограничивал Дунай, на западе – Изар, разделивший Мюнхен надвое, с юга и востока – Инн. В тысяча семьсот семьдесят шестом году, во время Третьего Раздела территорий, к владениям Илларна добавился Бостон на восточном побережье Америки, а после Второй мировой войны – пара городов в России. Да, не много, но для клана, состоявшего всего из двадцати вампиров, такой географический разброс создавал сложности. Доверенные земли надлежит содержать в порядке: следить за соблюдением Кодекса Вечных, не допускать массовых и серийных убийств, улаживать конфликты с чужаками. Ответственность за все это легла на Снейка и его Ветвь.
Требовалось защищать не только актуальные территории Илларна, но и прежние, отнятые после казни клана и имевшие теперь статус нейтральных. И главной угрозой были не теневые, справляться с которыми удавалось довольно легко, а представители Сообщества, считавшие, что клан, запятнавший себя предательством, не имеет права на возрождение, что некогда испорченная кровь не обретает прежней чистоты. Требовались постоянные доказательства обратного, и Снейк с величайшей строгостью, жестокостью даже добивался этого от всех Наследников Илларна.
Конечно, десятка бессмертных для решения этих задач было мало. Ветвь Силы и Власти давно нуждалась в пополнении, но Снейк, исчерпав лимит, определенный Кодексом, строго следил за соблюдением закона и распределял новые функции между имеющимися Наследниками, львиную долю принимая на себя.
;
Кошачье любопытство
Меня разбудил мобильник. Настойчивый. Силясь разлепить глаза, я дотянулся до него и принял неопознанный звонок.
- Макс? – неуверенный и виноватый женский голос. Лизхен!
Я резко сел. Комната поплыла, совершила круг и встала на место.
- Лизхен! Это ты? Я так волновался!
- Извини. Я не знаю, почему так вышло, я не хотела уходить.
- Главное, ты в порядке? До дома добралась?
- Да. Меня… проводили до квартиры, не волнуйся.
- Не волнуйся?! – я дал волю эмоциям. Хотя, конечно же, не стоило, ведь она ни в чем не виновата. – Ты вышла на минутку – и не вернулась! Одна, средь ночи! Как я могу не волноваться? Что произошло?
- Я не помню. Наверное, вино ударило в голову. Мужчина, который мне помог, сказал, что я потеряла сознание. Хорошо, что все позади.
Как она это сказала: "Мужчина!" И он знает ее адрес, может, даже заходил к ней, а я – нет!
- Тебе нужна помощь? Скажи, где ты, я приеду!
- Нет-нет, спасибо. Я уже еду в офис. Опаздываю, но это ничего, я уже предупредила. Не беспокойся, пожалуйста.
Ее голос звучал слегка болезненно, но спокойно, и это поумерило мой пыл.
- Давай после работы заеду за тобой и провожу. Я чувствую себя обязанным, раз допустил такое.
- Ты же не знаешь Мюнхен, - улыбнулась она.
- Да я ради тебя весь ваш Мюнхен на уши поставлю!
- На уши? Чьи уши? - засмеялась Лизхен, и я почти успокоился: вот это уже она, моя принцесса.
Я засмеялся в ответ:
- Это у нас так говорят о большой тревоге, когда все бегают в панике, чтобы что-то сделать.
- Ладно, я позвоню вечером, - пообещала она, - а то ведь, правда, поставишь уши Мюнхену.
- Мюнхен на уши.
- Хорошо, хорошо. До скорого.
- До скорого, принцесса.
Она хихикнула и положила трубку.
Я бухнулся на спину, раскинув руки, глубоко вздохнул. Жива. В порядке. Свидимся. Зер гут.
Откровенно говоря, мне тоже требовалось время, чтобы прийти в себя и восстановить цепочку событий. Последние факты прошлой ночи – как высоченный немец в плаще смотрел мою визитку, а потом легко, будто пушинку, унес девушку прочь – я вспоминал уже за завтраком. И снова попытка вспомнить его лицо не удалась: я мог сказать, что оно было светлокожим, строгим и волевым – и все, пожалуй. Нос – с горбинкой. Брови – обычные. Волосы тоже как у всех, да в темноте особо и не видно. Никаких особенных примет. Вот рост – да. Метра два, не меньше. Рокер-баскетболист. Я думал, он позвонит мне сам, но это сделала Лиза, и так даже лучше. Можно просто выбросить его из головы. А вот тот тощий…
Раз уж у меня до вечера было полно времени, я решил найти компьютерный клуб и снова сесть за изучение матчасти. Теперь я знал наверняка: вампиры быстры, бесшумны, а раны от их укусов зарастают сами. И да, они находят свою жертву повторно. Это значит одно: Лизхен в опасности. Надо предупредить ее. Но – как?! "Дорогая, на тебя охотится вампир, но ты не беспокойся, просто не выходи ночью из дома". Да она первым делом же сдаст меня в дурку! Депортируют нахрен - и прощай, шенгенская виза. Интересно, сколько раз этот тощий намерен пить девушку? Пока не убьет?
А вот с этим стоило разобраться, как можно скорей. С чего я взял, вообще, что он знает ее столько же, сколько и я? Может, он с ней встречается вот так не первый месяц, а то и годы. Может, это продлится еще долго – или же он сегодня ее добьет. Представить Лизхен мертвой не составило труда. Но это оказалось больно. Полный решимости, я снова отправился на охоту за информацией. Уверившись в существовании вампиров, свою принцессу я не собирался отдавать.
К шести часам я проголодался. Мой блокнот, купленный для заметок о путешествиях, буквально распух от записей, кисть руки болела. Столько я не писал, пожалуй, с института, да и там лишь потому, что преподы не позволяли пользоваться гаджетами.
Судя по тому, что я нашел в сети, перспективы мои были, мягко говоря, не очень. Предположительно, существовали люди, добровольно отдававшие вампирам свою кровь. Доноры. Были и такие, кто (опять же, предположительно) получал за это от вампиров деньги или какую-то иную награду. Были и совсем не добровольные, которые могли и вовсе не знать о своем "предназначении". К кому из них относилась Лизхен?
Кроме того, я обнаружил любопытный межнациональный ресурс, посвященный вампирам. "Neverday". 18+. Пришлось зарегиться, чтобы зайти. По приколу назвался Максимилианом. Да и немного пафоса не помешает. Большинство разделов оказались для новичков закрыты, другие требовали личного одобрения модератора. В общем, произвол да и только. В целом же сайт производил впечатление узко специализированного форума готов и ролевиков, не слишком жаждущих популяризации своего хобби. Никаких пошлых заголовков, никакой рекламы с сиськами – стильно, функционально, лаконично. Нашим дизайнерам бы такой вкус! А вот за содержание создатели ресурса, похоже, не слишком отвечали. "Как одеваться на свидание с вампиром", "Река – препятствие или граница?" "Как найти мастера города". "Право 1 ночи". "Есть или не есть? Диета донора". Ну смешно же! Тем не менее, среди кучи праздных сообщений я обнаружил подтверждение своим собственным мыслям. А еще я ткнулся в раздел с объявлениями и, не сумев войти, прямо написал модеру: ну надо. На всякий случай я загрузил "Neverday" на свой мобильник, даже поставил пуш-напоминалку, если мне все-таки ответят.
В общем, голова моя, как и блокнот, пухла от информации, а живот слипся от голода. Звонка от Лизхен все еще не было. Я схлопнул сайт, подчистил за собой журнал. Огляделся, не заметил ли кто, какой фигней я только что страдал. Пара компов пустовали, народ за остальными резался, кто во что горазд. Я проверил, что ничего не забыл, и покинул клуб.
Два часа до захода солнца. Позвонить или не позвонить?
Я выпил кофе в ближайшей булочной, перекусил местным пирогом. Потом прошелся по магазинам, прикупил горсть сувениров девчонкам из отдела – чтобы не обвиняли в отсутствии внимания, как в прошлый раз. Потом не удержался: кинул Лизе сообщение. Ответа не пришло. Сумерки неуклонно надвигались на Мюнхен, холодало. Пошатавшись по улицам еще с полчаса, я начал волноваться и укорять себя за то, что поспешил с смс: надо было звонить. Или не писать. Теперь же проявлять настойчивость было неловко. Снова закрались сомнения насчет того, действительно ли я ей симпатичен. Я все-таки позвонил. Она не ответила. "Хоть маякни, что все в порядке. Я волнуюсь", написал я и быстренько отправил, чтобы не передумать. А сам неспешно побрел в сторону гостиницы, жалея, что не надел куртку. Как же мне теперь найти мою принцессу? На какой из улиц Мюнхена поджидает ее тощий и голодный вампир? Неужели я ее никогда больше не увижу? Я ничего не мог с этим поделать, и это вызывало досаду.
Я почти добрался до своего отеля, как в кармане вздрогнул телефон. Я тоже. Спешно выхватив мобильник, проверил сообщения. "Neverday". Серьезно?! Некий парень по имени Рон писал мне в личку. На аватарке – мотоциклист в черном комбезе и шлеме. Ну конечно: понты инкогнито. А байк-то крутой. Если его, конечно. Я заглянул в профиль. Статус - модератор. Клан - Дом Илларна. Вот уж точно понты: кланы какие-то… Написать себе тоже, что ли? В личных интересах парня значились байки, автомобили и книги. Чувак явно метался, как та обезьяна: к красивым или умным? Да черт с ним, лишь бы пустил на форум. Я открыл сообщение.
"Доброй ночи. Для чего именно вам нужен доступ к объявлениям?"
Вежливый и прохладный инглиш.
Я несколько секунд подумал и настрочил: "Хочу знать, как стать донором".
"Вы сами желаете делиться кровью?" – ответ пришел мгновенно, тот явно был онлайн. Освободился, видать, после работы.
"А что, это запрещено?"
"Нет, конечно". И смайлик скобочкой, ишь ты. "Где вы находитесь территориально?"
"Санкт-Петербург".
"Я вижу Мюнхен", - написал он уже по-русски.
Я офигел. Как он вычислил?! Когда, где я успел спалиться?! Что за прикол?! Не сразу, но я вспомнил, что при загрузке мобильной версии на телефон пришлось указать номер. Значит, они отслеживают. Но зачем?
"Я в отпуске", - напечатал я и неторопливо пошел вдоль улицы.
"Хотите стать донором здесь, или вернувшись домой?" – последовал новый вопрос. Это стало немного доставать.
"А давайте вы просто откроете мне доступ, а я уж сам разберусь, лады?"
Тишина. Я уже приготовился схлопотать бан за грубость и, сожалея, что похерил себе такой занятный ресурс, нервно шагал по тротуару.
Ответ пришел через пару перекрестков:
"Вы можете зайти в подфорум Board. Рекомендую подавать объявление с указанием города, в котором планируете донорство. Приятной ночи".
Вот это да! Ну круто, че. Ладненько, сейчас посмотрим.
Доска, действительно, открылась. Так, что тут у нас? "Жилье", "Напитки", "Путешествия", "услуги"… О, "Правила"! Я ткнул туда, наискось пробежал пункты, в целом, стандартные для таких площадок. Последний позабавил: "Администрация форума не несет ответственности за последствия несоблюдения данных правил". Какая-то кривая формулировка. А доноры-то где? "Напитки", что ли?
На удивление, тема оказалась популярна: список сообщений насчитывал несколько десятков страниц. Писали, в основном, девчонки. А что если среди них есть объявление моей Лизхен? Как бы так посмотреть список участников? Я прошерстил последние восемь страниц, прекрасно сознавая, что едва ли узнаю ее среди сотен вымышленных ников. Потом времени стало жаль. Может, спросить у Рона? Говорят, новичкам везет.
"Спасибо за открытые двери", - напечатал я, вернувшись к переписке. – "Можно еще вопрос"?
"Конечно".
"Я ищу девушку из Мюнхена. Зовут Лиза. Она донор. Есть здесь такая?"
"Я не могу дать вам эту информацию".
Не проканало.
"Понял. Жаль". И будто черт дернул дописать: "А вам, случаем, донор не нужен? Я еще пару-тройку ночей буду в Мюнхене".
"Благодарю за предложение, у меня есть еда )"
Вот так, да?! Ты типа вампир, значит? Я прямо увидел его самоуверенную улыбку. Как будто то, что он сказал, подразумевалось само собой. Еще раз посмотрел на аватарку, прикидывая, не мог ли он оказаться тем самым тощим? Нет, совсем не похож.
"Поздравляю", - язвительно написал я. Тут же пожалел об этом, но поздно: сообщение достигло адресата.
Я подождал немного, но ответа не последовало. Из форума меня тоже не поперли. Захотелось выпить. Я огляделся: где-то впереди светились вывески, возможно, бар или ночной клуб - как раз то, что нужно. Но ноги понесли меня совсем в другую сторону.
А любопытство снова заставило уткнуться в телефон.
В теме "Жилье" оказались объявления о предоставлении квартир на самые разные сроки, с разбивкой по городам. Спрос, предложение – все в одну кучу. Но ни одного адреса, ни цены. Видимо, все исключительно в личку.
"Путешествия" подразумевали сопровождение. Я открыл объявление наугад. "Воланд. Ищу приятную компанию на поездку из Парижа в Бордо. 4 дня". Вдруг объявление моргнуло – и меня выкинуло обратно в список. Воланда в нем уже не было. Быстро, однако. Потыкавшись в другие сообщения, я понял суть: здесь вампиры и доноры искали спутников для совместного времяпрепровождения, от походов в кино до морских круизов. То есть если бы я захотел, то, написав "ищу вампиршу для поездки из Мюнхена в Петербург, я получил бы ее. Вернее, она меня. В принципе, удобно. Только как они выясняют, что это не прикол и не подстава? Может, я хочу заманить ее и запереть в адской лаборатории для опытов?
В "Прочих услугах" чего только не было: от дневного выгула собак до репетиторства. И тоже по городам. Мне стало жутко интересно, что же в закрытых темах, но ни в одну я так и не смог попасть. А еще так и не нашел перечень пользователей. Как будто его не существовало. Конечно, можно было бы составить по авторам сообщений, но с учетом того, как лихо модерируется сайт, информация никогда не была бы полной.
Не знаю, сколько времени у меня ушло на копание в "Neverday", но, оторвавшись от мобильника, я обнаружил себя на небольшой площади с целой кучей ночных заведений. Эм… Куда бы податься?
Сам не знаю, почему я выбрал самую непритязательную дверь с лаконичным "Bar". Должно быть, счел, что ее скромность соответствует скромности моих финансов. Не помню. Внутри оказалось шумно и людно, особенно возле стойки. Я дождался своей очереди и взял банку пива. И разворачиваясь, уступая место – сбил локтем чей-то бокал! К счастью, стоявший рядом парень ловко подхватил его, не дав пиву разлиться.
- Энтшуль… шуль… Черт. Сорри! – искренне извинился я.
- Kein Problem.
Он был одного возраста со мной, может, чуть младше. Серый свитер, такой же шарф. И вообще весь какой-то серый и неприметный – ему бы в обсерваторию, а не в кабак.
- Я тут впервые, – заговорил я на английском, все еще чувствуя вину. – А ты часто бываешь? Хороший бар?
- Неплохой, - парень кивнул вглубь зала, и я последовал за ним. – Музыка, напитки. И цены норм.
- Это да. Кстати, я Макс, - я протянул ему ладонь.
- Клаус, - с улыбкой ответил он. Его рукопожатие было сдержанно крепким и прохладным – должно быть, от бокала, который он переместил в левую руку.
Я огляделся, ища более комфортное место для беседы.
- Можем пойти на второй этаж, - предложил он. – Там игровые автоматы и бильярд.
- Играешь? – усмехнулся я еще одному увлечению ботанчика.
- Иногда, - в серых глазах мелькнул азарт.
- Ну пойдем.
Наверху, действительно, было спокойней и уютней. Музыка тише, людей меньше. За автоматами толпилась молодежь, о чем-то спорили. Два солидных бюргера, игравших на бильярде, покосились на нас и, переглянувшись, отправились за выпивкой.
Клаус тут же подошел к освободившемуся столу, поставил бокал на бортик.
- Думаешь, они не вернутся? – засомневался я.
- Уверен, - он убрал со стола кии, стал расставлять шары. – Снукер?
- Давай. Напомнишь правила?
Пока он рассказывал, какие шары когда закатывать и за какой сколько очков, я расправился со своим напитком. Не найдя мусорку, я поставил банку к ножке стола.
- Начнем?
Клаус вытащил из кармана монетку:
- Выбирай.
- Цифра, - я понятия не имел, как будет по-английски "решка".
- Цаль.
- Йа, цаль.
Мы засмеялись. Выпал орел.
- Битте, - я отступил, картинно разведя руками.
Первым же ударом он загнал в лузы два красных шара, а третий подкатил к самому краю. Ничего себе ботан! Пришлось сосредоточиться на игре, чтобы не уступить. Честное слово, я ужасно старался, но он так точно рассчитывал силу и направление ударов, что шансов было ноль.
- Партия, - Клаус довольно улыбнулся.
- Редко играешь, значит? – беззлобно подколол его я, отчего-то радуясь его победе. – Я требую реванш.
Он стал готовить стол для новой партии. Его бокал, так и не тронутый с начала игры, по-прежнему стоял на бортике.
- Твое пиво, - заметил я.
- Что с ним?
- Ты совсем не пьешь.
- А, это… Слишком крепкое для меня, - смутился Клаус.
- Зачем тогда берешь его?
- Для солидности. Хочешь? Угощаю.
Я засмеялся:
- Я понял! Ты хочешь напоить меня, чтобы я точно проиграл.
Тот только развел руками.
- Ладно, мне терять нечего, а твою репутацию надо спасать, - подытожил я и потянулся к бокалу. Желание расслабиться было сильней азарта выиграть.
Вторую партию я вел немногим лучше, однако сдаваться совершенно не собирался. К слову, напиток Клауса был намного вкуснее моего, о чем я не преминул заявить, шутливо поддразнивая его.
- Я рад, - он улыбнулся с какой-то даже нежностью, что ли. Склонился над столом, прицеливаясь в шар.
И я вдруг посмотрел на него иначе. Длинная пепельная челка упала на лицо, наполовину закрыв его и сделав загадочным. Шарф размотался по-питерски небрежно, концами лег на стол. Пальцы держали кий так элегантно, будто он позировал для рекламы чемпионата, и в то же время очень удобно и естественно – уж я-то знал, что с этим изяществом он бьет точнехонько в цель. Клаус обернулся, игриво глянул на меня через плечо. Тюк! – и шар, дважды отрикошетив, свалился в лузу.
- Это нечестно!
- Что? – он выпрямился и посмотрел так невинно, что я почувствовал прилив симпатии.
- Ты отвлек меня!
- Разве это тебе надо было бить?
Я засмеялся:
- Сознайся, ты играешь за Баварию в чемпионате по снукеру?
- Нет, но у тебя сложная ситуация, - Клаус, усмехнувшись, положил кий. - Подумай об этом. Я отойду на минутку.
- Окей.
Я проводил его взглядом, залипая на мягкости движений. И весь он был такой податливый и уютный… Черт. Что за нафиг? Меня же не интересуют парни! Я представил Лизхен, милую улыбчивую Лизхен, чертовски притягательную, в чем бы она ни была. Сработало. Все встало на свои места. Я с облегчением вздохнул и двинулся вокруг стола, ища наиболее выгодное положение для удара. Но теперь меня отвлекала она. Ее отсутствие, игнор звонка, отсутствие ответа на сообщение, мысли о том, что где-то по Мюнхену бродит тощий – все навалилось разом и не давало думать об игре. Я снова чувствовал себя подонком, бросившим девушку на произвол судьбы. Снова и снова вспоминал произошедшее, четко понимая: все мои действия были продиктованы чистым эгоизмом, а под конец еще и страхом. Все должно быть совсем не так!
Я так отчетливо представлял лицо вампира, что на мгновенье показалось, будто он вот сейчас смотрит прямо на меня. Я поднял голову – и встретил его взгляд! Прямой и злобный. Как он здесь?! Пальцы стиснули кий. "Надеюсь, он из лучшей осины Баварии".
- Ты! – я угрожающе направился к нему. – Где Лизхен? Что ты с ней сделал?!
Тощий захлопнул крышку ноутбука и медленно поднялся из-за стола. В кратком оскале мелькнули острые клыки.
За моим плечом вдруг появился Клаус:
- Эй, эй, парни, не надо! Вы чего?
Я раздраженно отмахнулся:
- Надо! – и перехватил кий поудобней.
Тощий шагнул навстречу:
- Я тебе башку оторву, щенок, - пообещал чертовски убедительно.
- Перестаньте! Макс! Остановитесь! – Клаус встрял меж нами, но я с силой оттолкнул его.
Где-то сбоку взвизгнула девчонка. Народ у автоматов затих. Нас разделяло несколько шагов. Я с ненавистью глядел в лицо вампира, каждую секунду готовый к атаке.
- Да прекратите же! – снова возник Клаус.
- Он заслужил кол в ребра, - яростно процедил я.
- Будьте благоразумны! Не здесь!
- Ты труп, - рявкнул вампир и сиганул в окно. Осколки со звоном полетели вниз.
- Сам ты труп! - я со всей дури хрястнул кий о колено и с обломком бросился вниз по лестнице.
Выскочив наружу, я не увидел никого и на мгновенье растерялся. Но тут же услышал драку за углом, рванул туда. И ошалел от открывшейся картины: тощий остервенело махал кулаками, отбиваясь от Клауса!
- Ах ты гад! - я бросился на помощь.
Но не добежал. От стены бесшумно отслоилась длинная тень и встала на пути. Рокер-баскетболист! Холод окатил меня с головы до ног. Я попятился. Только шаг – и будто спиной уперся в невидимую стену. "Да что я, трус, что ли?! Эти двое в сговоре! Вот почему Лизхен не отвечала! И Клаус огребает за меня!"
Я заорал и кинулся на длинного.
Рокер с усмешкой уклонился и, перехватив мою руку, вывернул так, что я охнул и выронил обломок.
- Ты! Куда ты дел Лизхен?! – яростно пыхтел я, стараясь вывернуться из захвата.
Внезапно получив свободу, я грохнулся на колени.
- Возвращайся в отель, - холодно приказал он. - Поговорим позже.
- Нет, ты ответишь! – я схватил кий, но черный сапог придавил его к асфальту вместе с моими пальцами.
- Возвращайся в отель, если хочешь остаться живым. Сейчас же.
И я послушался. Потому, что пока рокер преграждал мне путь, ни Клауса, ни вампира позади него не осталось. А еще потому, что и правда хотел жить. Хотел, как никогда прежде.
***
Никто из ныне живущих не скажет, как давно появились в Европе вампиры. Разобщенные, чаще по одному или малыми группами, они вынуждены были выживать. Каждый род – сам по себе, в стычках с соседями, то и дело теряя Наследников и создавая новых. Последние же, не обладая ни опытом, ни должной силой, погибали, не достигнув предела и человеческих лет. Слишком краткая Вечность. Кровь Древних не находила себе продолжения.
В центральном зале Цитадели Вечности, при свете факелов и звезд, шел внеочередной совет.
- Нам незачем ни с кем объединяться, - категорично отрезал Неро, темноволосый коренастый вампир с вечно голодным взглядом. – Мы и без того сильны.
- Ты – да. Но наши младшие нуждаются в защите, - возразил Хельмдор, превосходивший брата ростом, но уступавший в крепости.
- Ты не способен защитить своих? – Неро зло рассмеялся. – Так поучись у тех, кто обращен мной!
- А я согласен с Хельмдором. Лимерк предлагает хороший союз. Если все бессмертные объединятся, то не останется врагов, и можно будет жить спокойно, - поднял голову Олф, до сих пор безмолвно сидевший над куском пергамента и выводивший на нем нечто вроде солнца.
Неро обернулся на него, фыркнул презрительно:
- Такого никогда не будет. Лимерк заманит нас в свой якобы союз, - он повернулся теперь к Создателю, - вынудит принять его законы – и прощай вольный Род Илларна. Я не хочу, чтобы какой-то там австриец указывал, как нам жить!
Гонец, принесший свиток с приглашением, скромно стоял у двери и ждал решения.
- А что скажешь ты, Милорд? – обогнув спинку трона, словно змея, старшая из Наследников Илларна прильнула к плечу Создателя. – Разве мы обязаны принимать это предложение?
- Нет, - хмуро ответил тот, размышляя.
- Разве наш клан так мал, и не способен противостоять врагам? Тридцать бессмертных.
- И треть из них не прожили в Ночи еще и года, - уточнил Хельмдор.
- Зато в них наша, древняя кровь.
- Под гнетом Лимерка и она засохнет, - оскалился Неро. – Он неспроста не написал ни строчки о тех условиях, которые намерен предложить.
- А кто-нибудь уже приехал на зов? – снова подал голос Олф.
Все повернулись к гонцу.
Тот поправил капюшон, открывая лицо:
- Вы первые, кого встретил я. Нас, гонцов, отправлено много. Я слышал, некоторые погибли… Но другие, возможно, нашли союзников.
- Значит, нет, - заключил Неро.
- Милорд? – мурлыкнула Амалия вновь. – К чему затягивать с ответом? Давай отпустим юношу в его тяжелый путь.
Илларн снял ее руку со своего плеча и отклонился:
- Я думаю.
- Милорд, союз намного лучше, чем вражда. Мы с Лимерком практически соседи, нас разделяет только горный хребет, - напомнил Хельмдор.
Неро огрызнулся:
- О, да! Отличный повод сделать Цитадель форпостом австрийских земель!
Илларн поморщился и повернулся к Олфу:
- Ты что-то пишешь? Что это?
Олф развернул пергамент, показывая всем.
- Это земли бессмертных. В центре – Совет, который будет создавать законы. Это, - он повел вдоль "солнечных лучей", на конце каждого рисуя круг, - Род Лимерка, наш род и другие. А вместе – безопасная земля, сильный союз, в котором северные кланы в случае нужды помогают южным, западные восточным и наоборот.
Неро расхохотался, но под острым взглядом Амалии умолк.
Илларн обвел всех хмурым взглядом, поднялся с трона. Вернул свиток с приглашением гонцу:
- Отправляйся к Лимерку Первому. Скажи, что я и мой Наследник Хельмдор прибудем на совет.
Шестнадцатого сентября тысяча двести сорок шестого года состоялся Первый Совет Ночного Сообщества, Первый Раздел территорий. На него, кроме Илларна Темного, прибыли главы пяти кланов:
Теодор Вэйн, глава Черных Ангелов с юго-восточного побережья Великобритании,
Матеуш Ларанжейра, основатель Португальского клана,
Длугош Чех, предводитель моравских вампиров,
парижанин Эжен Пуатье,
Сюлви Лайне, основательница Северного клана с финских земель.
Кроме них, на первый совет будущего союза явились и два одиночки: Антуан Эле из предместий Лиона и Бенедикт Равенский, нашедший приют на территории Пуатье.
Именно эти бессмертные, во главе с самим Лимерком, стали Советом Высоких, известным ныне как Древний Круг.
В ту благодатную ночь был утвержден Кодекс Вечных, а также названия и территории кланов, вошедших в Ночное Сообщество.
Позже к союзу примкнули другие вампиры, принимая уже существующий Кодекс, а взамен получая признание и поддержку. Постепенно конфликтов меж кланами стало меньше, а возможностей для долгой жизни и обретения полных вампирских сил – намного больше.
Когда возникает любое сообщество, то появляются также и те, кто не входит в него. Отказавшиеся или же не сумевшие выполнить строгих условий. Им не нравятся правила, принципы, нормы, написанные не для них. Сам здравый смысл иногда отступает под натиском "справедливого гнева". Из несогласия, зависти, страха рождается больший конфликт. Так же, единомоментно с союзом вампиров возникла и Тень.
В Кодексе Вечных прописаны пункты касательно этих бессмертных. Нет привилегий, возможностей меньше и прав. Если же Кодекс нарушен – строже взыскание с них.
Но принадлежность бессмертного той или иной стороне не является вечной. Как для теней, что желают стать частью Сообщества, существуют пути, так для вампиров Сообщества – риск оказаться изгоем.
;
Без права на выезд
Я метался по номеру, будто безумный. Безумный Макс – какая ирония! Только в отличие от героя, я спешно закидывал в сумку шмотки, чтобы покинуть Мюнхен. Схватился за телефон вызвать такси. Экран перечеркнуло сообщение: "Вам предоставлен доступ к подфоруму". Вас еще не хватало!
Я заказал машину и, втиснувшись в куртку, продолжил сборы. Зарядник, паспорт, зубную щетку, сувениры, блокнот. Все! Цапнув сумку, помчался вниз. Ах, идиот! Дверь! Пришлось вернуться. Каждую секунду я ожидал, что меня схватит или рокер, или тощий вампир, но коридор был пуст. "Так. Успокойся. Думай. Где ты оставил эту долбаную карту?" Я методично проверил все карманы, в комнате осмотрел все поверхности. Даже в ванную заглянул. Обшарил кровать. Ну слава богу! Ключ-карта обнаружилась в складках покрывала. Я стиснул ее в кулаке и, захлопнув дверь, поспешил к администратору.
Девушка за стойкой тревожно посмотрела на меня:
- Что-то случилось? Вам помочь?
- Я выезжаю, - хлопнул карту перед ней. – Номер 32.
- Но он оплачен до завтра, у вас еще одна ночь.
- Не важно. Вы мне ничего не должны – я ничего не должен. Прощайте.
- Но почему?! Вам у нас не понравилось?
Я лишь мотнул головой и оставил ее наедине с недоумением.
Такси я ждал на улице. Чтоб не отсвечивать, прижался к стене и закурил, беспрерывно оглядываясь по сторонам. Теперь я допускал все: что в любой миг рокер появится из-за угла или спрыгнет с крыши, что в такси вместо водителя будет сидеть тощий, что это же такси прикатит меня не в аэропорт, а прямо в логово вампиров, где меня разольют по кружкам вместо баварского парового. На миг мелькнула даже мысль вернуться в номер, как велел рокер. Ведь не собрался же он меня убивать, иначе сделал бы это еще там, у бара. Но на кой хрен я ему живой, если не запереть в подвале и пить, сколько влезет? Нет, в подвал на цепь я точно не хотел, поэтому откинул эту мысль, как бредо. Я больше не переживал за Лизхен, уверенный, что ее нет в живых. И по той же причине не беспокоился за Клауса. Обоих было нестерпимо жаль, но сделать с этим я уже ничего не мог. Курил и нервничал. Нервничал и курил.
Я успокоился немного лишь тогда, когда таксист, который оказался самым обыкновенным немцем, припарковался возле аэропорта. Гул самолетов вселил в меня надежду.
На входе при досмотре психоз усилился: я вспомнил, как затеял драку возле бильярдного стола, и ждал, что меня арестуют. Видно, выглядел я весьма затравленно, потому что охранник с минуту молча присматривался ко мне, потом тщательно проверял сумку и документы…
- Что у вас с рукой?
Я посмотрел на пальцы, ободранные об асфальт.
- Спешил в аэропорт. Упал.
Он не поверил, но пропустил.
Пройдя охрану, я кинулся к кассам:
- Перелет до Пулково, ближайший!
- Ближайший рейс в Санкт-Петербург будет в семь ноль пять.
- А с пересадками?
Это с пересадками.
- Черт!
- Могу я еще чем-то помочь? - ее улыбка убивала.
Я глянул на часы. Час пятьдесят семь. Да до утра меня сожрут сто раз!
- Давайте куда-нибудь. Цюрих, Вена, Хельсинки – не важно! Нет, стойте! Мне надо подумать. Извините.
Я отошел от кассы. Подумать и вправду стоило: билет домой у меня был, но на послезавтра. Сдать его я не мог. Тех денег, что остались, хватало на перелет, но только на один. Нужно все рассчитать очень точно. Нельзя ошибиться. Но оставаться в Мюнхене даже лишний час я не собирался. Но я даже предположить не мог, что все, что летит из Мюнхена, летит после шести утра! Это был удар в спину.
Срочно надо выпить. Я обошел весь аэропорт, но самым крепким, что мне продали, был кофе. Взяв двойной эспрессо, я засел в зале ожидания. Какие еще пути ведут из Мюнхена? Рельсы? Я просмотрел расписание поездов вдоль и поперек, но только убедился, что все они или уже ушли, или будут к пяти. Я выиграю два часа. Допустим. Плюс сэкономлю денег, а на оставшиеся полечу домой. Вопрос, где ждать: в аэропорту или на вокзале? Решив, что здесь мне ловить нечего, я залпом допил кофе… и испугался. Это был настолько внезапный иррациональный страх, что в первую секунду я в него не поверил. Но он усиливался, рос и буквально пригвоздил меня к месту. Я вдруг подумал, что вампирам намного легче поймать меня на улице, по пути к вокзалу. Что, кроме них, меня наверняка ищет полиция. Что в спешке я приеду на центральный вокзал, а поезд уйдет с восточного или наоборот. Да и сами вокзалы казались куда более опасными, чем аэропорт. С чего я взял, что здесь со мной ничего не случится? Откуда я знаю! Но я до паники боялся не то что выйти из здания, но даже покинуть кресло! Я въежился в него поглубже, запахнул куртку, как можно выше поднял воротник. Чего я собирался ждать? Быть может, когда этот ужас схлынет и я смогу нормально мыслить? Не знаю.
Очнулся я от боли в руке, крепко сжимавшей телефон. Я разжал занемевшие пальцы. Подсохшая ссадина сковырнулась и закровоточила. На душе было тяжело и мерзко, как после кошмара. Как меня угораздило уснуть? Три двадцать. Надо или выдвигаться, или… Я вообразил, как выйду на парковку такси, возьму машину, докачусь до вокзала, а там сяду в первый же проходящий поезд. Выглядело не страшно. Я подгреб свою сумку, которая так и стояла рядом со мной, встал – и охнул: колено взвыло. То, о которое я сломал кий. Идиот. С трудом выпрямившись, я захромал к выходу.
Все шло как по маслу (ну, кроме меня, конечно): я без приключений приехал на Мюнхенский Восток, по пути забронировав онлайн билет до Зальцбурга, откуда уже спокойно мог полететь домой. Без приключений дождался поезда. Но когда перед самой посадкой стал доставать паспорт – обнаружил, что его нет! Наличка, карты, ключи, даже билет на самолет – все было на месте. Но не документ, без которого я не мог ничего. Я застонал от отчаяния. Снова и снова шарил в своих вещах. Поезд Париж-Вена ушел, а я сидел возле распотрошенной сумки и не понимал, как так случилось, что мой прекрасный долгожданный отпуск превратился вот в это.
Из эмоционального ступора меня вывели приближающиеся шаги.
- Я могу вам чем-то помочь? – спросил мужской голос по-немецки. По крайней мере, я так понял.
Я поднял голову, посмотрел на него, живущего свою обыденную бюргерскую жизнь и совершенно ничего не знающего о вампирах.
- Найн. Данке.
Тот пожал плечами и удалился.
Я, тяжело вздохнув, стал собирать вещи.
Помочь. А кто вообще способен мне помочь? Полиция? Консульство? Я представил, как буду им рассказывать в деталях, каким именно образом потерял паспорт. Вообще не вариант. К тому же это все затянется надолго, а я должен вернуться на работу послезавтра. Мысли, придавленные грузом пережитого, еле двигались. Я сел на лавку и на автомате вынул телефон. Открыл список контактов. Не то чтобы рассчитывал, что кто-то из них будет сейчас полезен, - перебирал, как бусины на четках. Когда имена в списке закончились, я стал пролистывать сообщения.
"Вам предоставлен доступ к подфоруму".
"Neverday"? А почему нет? Уж там-то должны знать, как решать проблемы с вампирами!
Я не столько надеялся на помощь, сколько нуждался в собеседнике, таком, кто не сочтет меня за идиота. И я открыл сайт.
Новым подфорумом оказался чат. Спасибо за заботу! Хотя… Я заглянул в него. На черном фоне – десятки разноцветных сообщений на разных языках. Сплошным потоком. Постоянно появлялись новые, те, что не вошли в экран, сползали вниз. Люди общались.
Я поскрипел мозгами и написал: "Народ, у меня проблемы. В чужой стране из-за вампиров потерял паспорт. Даже не знаю, что теперь предпринять".
Минут пять меня просто игнорили. Оно и понятно: увидь я подобное сообщение в болталке – наверняка бы тоже не ответил. Но я-то с реальной бедой!
"Люди, я серьезно! ((("
Видимо, сработал смайлик, и несколько посторонних сообщений спустя прилетел ответ: "Попробуй обратиться к мастеру города". Я тыкнул в аватарку с изображением черной розы, лежащей на старинном свитке. "Кристиан. Пользователь. Лодзь". Больше никакой инфы. Что ж, спасибо тебе, добрый Кристианин.
"Точно! Как я не сообразил! Спасибо!" – напечатал я, не желая показаться невежливым. Мало ли, кто он такой. И пошел в тему "Как найти мастера города".
Никогда бы не подумал, что смогу воспринимать ее всерьез. Чувство было такое, будто я собирался писать в приемную губернатора Нарнии. Здесь был длиннющий список городов, расположенных по алфавиту. Половины названий я и не слышал никогда. Я нетерпеливо промотал до М. И весьма удивился, обнаружив Moscow. Но с другой стороны – почему нет? "Ладно, позже. Сейчас меня интересует Мюнхен".
"Принадлежность территории: Дом Илларна. Мастер города: Снейк. Для связи позвоните по указанному телефону или отправьте сообщение через форму". Форма выглядела как стандартное окно с мигающим курсором и кнопкой "Отправить". На телефонный номер можно было просто нажать.
Я задумался. Неужели я вот просто так жмякну – и поговорю с главным вампиром Мюнхена? Это слишком невероятно. И, должно быть, именно потому в это верилось. До рассвета оставалась пара часов. Кто ответит мне, если я не успею? Секретарь? А кто ответит на форму? Что хуже: разговаривать на английском, не видя собеседника, или переписываться с ботом, объясняя, почему ты умудрился разозлить вампиров так, что они сперли твой паспорт? А если этот Мастер принципиально говорит лишь по-немецки? А если бот отправит сообщение в спам? Я еще раз внимательно перечитал каждую строчку на странице. Дом Илларна… Где-то я это уже видел… Точно! Модератор Рон! Вот кто сумеет мне помочь!
Теперь уже боясь не успеть, я настрочил Рону сообщение: "Послушайте, у меня беда. Я потерял паспорт и не могу улететь из Мюнхена. Все бы ничего, но за мной, похоже, охотятся два вампира. В чате мне посоветовали обратиться к мастеру города, но он ведь не станет заниматься подобной ерундой. Может быть, вы подскажете, как быть? Мне бы дожить до получения новых документов…" Я нарочно поставил многоточие, намекая, что судьба моя на волоске. Раз уж он знает русский, то должен понять.
"Охотятся?"
Слава богу, ответил!
"Кажется, я имел неосторожность нагрубить им", - пояснил я, немного преуменьшив свои заслуги.
"Очень большая неосторожность".
"Я понимаю. Я хотел бы все уладить, но не знаю, как".
"Где вы сейчас?"
Вот тут я засомневался: может, он сейчас же передаст мои слова тощему или рокеру – и прощай, моя головушка! Но, по крайней мере, это шанс разрулить проблему, а отступление лишит меня его. Я решил рискнуть и быть максимально честным.
"А вы не сдадите меня им?"
"Каким образом? Я даже еще не понимаю, о ком именно идет речь".
"Я на вокзале. Восток".
Чего я только не передумал за несколько минут, что ждал ответа!
Наконец, сообщение пришло:
"Я напишу вам адрес. Возьмите такси и отправляйтесь туда. Господин Вальдер примет вас".
"А потом?"
"Я подумаю, как решить вашу проблему, Максимилиан".
Мне стало неловко.
"Меня зовут Макс. Извините".
"Как вам будет угодно )"
Я воспринял его улыбочку как добрый знак и воодушевился.
А следом прилетел и адрес, по которому мне обещали безопасность.
Я волновался? Разумеется. Опасался подставы? Конечно. Но темнота за спиной пугала до ужаса, и я нажал на кнопку звонка с табличкой "Walder".
Почти сразу за дверью раздались шаги и на пороге появился мужчина лет за пятьдесят, сухой и крепкий.
- Господин Вальдер, - заговорил на инглише я, улыбнувшись. – Меня зовут Макс. Я от Рона.
Тот молча отступил вглубь квартиры, оценивающе рассматривая меня.
- Можно? – уточнил я и вошел.
Входите, - запоздало пригласил он и, аккуратно обойдя меня, запер входную дверь.
- Простите за беспокойство.
- Ничего. Я часто работаю по ночам. Проходите. Туда, на кухню.
- Рон сказал, что я могу побыть у вас. Я только до утра.
- Да, Рональд хороший мальчик. Стоит прислушиваться к его советам, - Вальдер приглашающе указал на диванчик возле стола, а сам занялся чайником.
"Мальчик"?! Что ж он, не знает, что этот "мальчик" вампир? Или это я идиот и повелся на готские сказки?!
- Вы, наверное, давно знакомы, если так говорите, - я бросил сумку на пол и расстегнул куртку.
- Давненько. Он приходит работать в моем архиве. Очень умный и талантливый молодой человек. А память – просто удивительная.
- В архиве – это здесь? – с любопытством уточнил я, разглядывая стопки книг и документов на столе, стульях, подоконнике и даже на полу.
Вальдер обернулся:
- Ну что вы! Нет, конечно, - и сгреб книги со стола. – Да вы раздевайтесь. Хотите кофе или, может, какао?
- А Рон что любит?
- Рональд? – он удивленно глянул на меня. – Он не пьет в гостях. Так что я даже не знаю.
- Можно мне чай?
- Конечно.
Я приготовился к расспросам, но старик, похоже, был не очень любопытен. Или слишком воспитан, чтобы приставать к незнакомцу. Я же не хотел ляпнуть лишнего, поэтому сосредоточился на чае.
- Холодно сегодня, - Вальдер таки нарушил тишину. – Вам приготовить ванну или постель?
- Нет, что вы, спасибо! Я просто посижу здесь, если вы не против. Не хочу вам мешать.
- Тогда я оставлю вас. Буду в библиотеке. Пейте чай и не открывайте никому, если будут стучать.
- Хорошо. Спокойной ночи, господин Вальдер.
Старик ушел, а я счел нужным отчитаться Рону: "Я на месте. Господин Вальдер очень радушный хозяин. Огромное спасибо вам за помощь". Ответа я не получил. Впрочем, объяснимо: над Мюнхеном поднималось солнце.
Я мог бы, в общем-то, покинуть этот дом: до вечера вампиры мне не угрожали. Но чувствовал себя крайне уставшим и очень не хотел, едва согревшись и расслабившись, снова ударяться в бега. Поэтому решил, что побуду здесь хотя бы до девяти, а уж потом освобожу Вальдера от своего присутствия. Налив себе еще чаю, я занялся более вдумчивым изучением "Neverday".
Внезапно торкнуло резкое чувство тревоги: я рейс проспал! Ничего не соображая, я вскочил с кресла – и бедрами треснулся обо что-то твердое. Зазвенела посуда. Где я?!
- Аккуратней, молодой человек, не спешите.
Я ошалело глянул в сторону голоса, насильно распахнув глаза.
Господин Вальдер стоял прямо напротив меня и держал в руках чашку, которую я едва не сбил со стола.
- Простите.
- Молодежь… Рональд тоже постоянно спешит. Куда торопитесь? У вас вся жизнь впереди.
Конечно, вся. До самой смерти, которая может приключиться в любой момент.
- Кофе?
Я кивнул:
- Да, пожалуйста.
Пока Вальдер накрывал на стол, я проверил телефон. Еще несколько сообщений в чате "Neverday" адресовались мне. С тем же советом: найти главного вампира. Кто-то поерничал, и это тоже было понятно. Часы показывали полдень.
Позавтракав яичницей с колбасками и сыром, я поблагодарил Вальдера и покинул его гостеприимный дом.
- Приходите вечером пораньше, - напутствовал меня он, явно сомневаясь в моей способности самостоятельно мыслить. Возможно, он был прав.
День я шарахался по городу, рисуя в голове план дальнейших действий. Казалось бы, все просто: списаться с Роном и "последовать его советам", доверив ему свою судьбу. Только при свете солнца это выглядело, как игра подростков в "Ночной дозор". Другой вариант – таки обратиться в консульство, чтобы восстановить визу и паспорт – был не лучше: он непременно бы повлек обращение к моему начальству, что обязательно закончится скандалом. К тому же я все еще не был уверен, что меня не ищут за битые окна в баре, так что скандал будет международным. На всякий случай я все же узнал адрес консульства и прогулялся до него. Но внутрь так и не зашел. В том числе потому, что учреждение работало лишь до обеда. Как это по-нашему: зачем протирать штаны офисным стулом, когда для этого есть лавки в пивбарах? А в выходные они вообще не собирались открываться, так что торчать мне тут минимум трое суток. И придется снова поселиться в отель. Хотя как это сделаешь без паспорта? Попробовал я и позвонить "мастеру города". Из уличного автомата, конечно. "Набранный вами номер не существует". Хах, разумеется! А чего я ждал? Приглашения в резиденцию? Я ходил по весенним улицам Мюнхена, любовался, даже фотографировал – а сам напряженно думал, как поступить. От безделья или от безысходности, но я принял самое странное решение, какое только мог: отправился в тот самый бар, где устроил разборки с вампиром.
Только на полпути я сумел объяснить себе, для чего туда еду: хоть одну-то проблему я мог решить сам – оплатить причиненный ущерб. Чтоб хотя бы полиция Мюнхена не точила на меня зуб. А еще я хотел разузнать про Клауса. Чувствовал я себя, конечно, отвратно, но чем больше думал о том, что собрался сделать, тем сильней убеждался в правильности решения.
Заведение было открыто. Охранник покосился на меня, но впустил без вопросов. За барной стойкой стоял вчерашний парень и, держа возле уха мобильник, что-то записывал. Я подошел к стойке и сел. Бармен бегло взглянул на меня, дописал еще что-то и, коротко попрощавшись, убрал телефон.
Я виновато улыбнулся:
- Привет. Можно эспрессо?
- Два евро.
Я кивнул, вынимая деньги.
- И еще. Вчера из-за меня тут была драка…
Бармен прищурился, ожидая продолжения.
- Кажется, мы разбили окно. Я бы хотел возместить ущерб. Простите, что так получилось.
Он усмехнулся, кажется, с одобрением:
- Да, обычно у нас спокойней.
- Так, что я должен?
- Ничего. За стекла и сломанный кий уже заплатили.
- Кто?!
- Ваш друг.
- Клаус?!
- Я не знаю имен, - бармен пожал плечами и поставил передо мной чашку горячего кофе.
- Такой невысокий, с серым шарфом, - с надеждой уточнил я.
- Нет, брюнет. Метра два ростом.
Внутри у меня все упало. А в следующий миг взорвалось возмущение: значит, этот мерзавец не только спас тощего, но и замел следы! Оперативно!
Но я сделал вид, что все так и должно быть.
- А Клаус? Парень, с которым мы были вчера. Я еще чуть не разлил его пиво. С челкой такой, - жестом показал я.
- Он был вчера с вами.
- А потом не возвращался?
- Я его не видел.
Я тяжело вздохнул и отпил кофе.
- Спросите у Ангелины, - сжалился бармен надо мной. - Она вчера заканчивала смену. Придет часа через полтора.
- Я подожду. Спасибо.
Кофе с надеждой был намного вкуснее. Я растягивал его, как мог, но что такое порция эспрессо? Я взял еще. Негромко звучала музыка, за столиком у окна приютилась парочка, в углу, потягивая пиво, читал газету бородач. Я поднялся на второй этаж. Там было совсем пусто, только рыжий очкарик в робе возился со вскрытым игровым автоматом. Окно было целехонько и отличалось от двух других идеальной чистотой. На столах все так же стояли ноутбуки.
- Извините, - обратился я к рыжему, - а эти компы можно использовать?
Тот обернулся:
- Да. Прайс на стене.
Отлично. В ожидании Ангелины я мог провести время с пользой. Я открыл ноут, за которым вчера сидел тощий, пошарил в журнале последних вкладок. "Neverday", ну надо же… Воу-воу! Он даже не разлогинился! Вот это подарок! Горя нетерпением, я полез выяснять его подноготную.
Первым делом, конечно же, залез в профиль. "R.W. Пользователь". Город не указан, клан тоже. Какой ты скрытный зверь! Зато в графе V/H стояла V. К слову, этой отметки в других профилях я не замечал. То ли она была видна только вампирам, то ли модераторам. Спросить у Рона, что ли, при случае? Но зато можно проверить, как давно он знаком с Лизхен! Я открыл личную переписку. Gudwin. Marta. Bierfa;. Flower N. 1235 и еще штук двадцать ни о чем не говорящих имен. Я просмотрел все сообщения, забрался в профиль каждого. Но никого, похожего на Лизхен или рокера, не обнаружил. Зато узнал, что этот извращенец тусил не только в Мюнхене. Некий Миллер сопровождал его в поездках по Европе и помогал ловить девчонок. Вот сволочь! Ну я тебе устрою! Получай, фашист, гранату! – и с полным чувством исполненного долга я поменял ему пароль.
Хотелось как-нибудь подгадить еще, но, как говорится, месть вкусна холодной. Зато теперь была возможность посмотреть подфорумы, доступные только для вампиров, и это оказалось куда интересней пакостей.
Во-первых, "Земли". Мне открылся список кланов и территорий, якобы принадлежащих им. Что любопытно, границы редко соответствовали политическим и проходили вдоль рек. Так, Дом Илларна занимал юго-восточную часть Баварии, а на севере Германии рулили какие-то Торгау. А Москва и впрямь была французу отдана – какому-то Лионскому клану. Меня аж покоробило. Но с этими разберемся позже. Я посмотрел мой родной Питер, переживая, что там окажутся шведы – но нет. Финны. К ним я относился лучше, так что ладно уж, пускай. Наши бестолочи все бы развалили.
Дальше – "Кодекс Вечных". Любопытнейший документ вроде международной конвенции, только для вампиров. Права, порядки, требования – совсем как у людей, с запретом на убийство себе подобных и все такое. И даже есть свой высший орган – Древний Круг, который должен разруливать проблемы. Я пролистал кодекс наискосок, решив детали изучить позже. Если, конечно, доживу. Единственное, что я прочел с большим вниманием, - это статью о людях. И, откровенно говоря, меня она совсем не порадовала. В двух словах: ты должен быть собственностью вампира или клана, в противном случае тебя может сожрать любой. А так тебя может сожрать только владелец. Ну очень мило.
- Это ты искал меня? – прозвучало вдруг за спиной, и я чуть не расплескал остывший кофе.
Я развернулся, загородив собой экран.
Передо мной стояла симпатичная немка в униформе бармена.
- Вы – Ангелина? – уточнил я.
- Да.
- Секунду, - я быстро вышел из "Neverday", закрыл ноут и встал. – Меня зовут Макс. Я хотел спросить про Клауса. Такой…
- Знаю, - она сложила руки на груди. Из-под задравшегося рукава высунулась цветная татуировка. – Кто он тебе?
- Знакомый.
- Ясно.
- Он появлялся здесь вчера под утро? Или сегодня днем?
- Нет, после драки я его не видела.
- А что вы можете сказать о нем? Мне это, правда, очень важно, - я чуть ли не с мольбой посмотрел на нее.
Она посомевалась, но все же ответила:
- Хороший парень, тихий и безобидный. Отлично играет в снукер. Крепче пива ничего не берет. Зато самое лучшее.
Я улыбнулся, едва сдержавшись, чтобы не сказать, зачем.
- А часто он бывает здесь?
- Раз или два в месяц. Всегда вежлив и щедр на чаевые.
- Ну это в его духе, - кивнул я, уверенный, что так и есть.
- Еще… - она умолкла и нахмурилась.
- Что еще? Скажите.
- Где вы с ним познакомились?
- Здесь, в вашем баре. И очень хочу найти его, - я прикусил губу, изображая страдание.
- Иногда он бывает на Элизенштрассе три. Только я вам ничего не говорила.
- Огромное вам мерси! – я прижал ладонь к груди и слегка поклонился. – Вы лучшая девушка на свете!
- Это все?
- Нет. Я воспользовался вашим ноутбуком. Два с половиной часа. Кому платить?
- Можно мне, - Ангелина улыбнулась.
Я расплатился и буквально на крыльях вылетел из бара.
Остаток дня прошел спокойно. Я выяснил, что на Элизенштрассе – гей-клуб, который откроется только к ночи. Потом купил себе мазь для больного колена и, устроившись на скамейке в парке, ею воспользовался (правда, вызвал неодобрительные взгляды прохожих, зато какое-то время мог ходить, не хромая). Позвонил кадровичке Маринке, сообщил, что, возможно, на несколько дней задержусь. По независящим от меня причинам, конечно. Уточнил время захода солнца. В шесть часов, понимая, что мне больше некуда деться, я зашел в супермаркет и, закупившись продуктами, поехал к Вальдеру. На общественном транспорте, потому как в свете моих туманных перспектив такси стало роскошью.
Вальдер ждал меня. И был приятно удивлен моим ответственным подходом к провизии. Мы успели поужинать, за окном растеклись сумерки. Старик все же всучил мне большое полотенце и определил место для сна. Но стоило забраться в душ, как пришло сообщение: "В 22-10 подъедет такси. Вас отвезут". Я выскочил, как ошпаренный, стал поспешно натягивать на еще влажное тело одежду. Вальдер только головой покачал.
- Рональд зовет, - пояснил я.
Это его убедило. Пиитет старого архивариуса перед "хорошим мальчиком" был велик.
Ровно в десять пришло смс с указанием номера автомобиля.
- Спасибо вам большое за все! – патетически попрощался я и, схватив свою сумку, помчался навстречу судьбе.
Я понятия не имел, куда меня привезут. В голове все крутились формулировки из Кодекса о принадлежности смертных. Да, они так и писали: "смертных". Удручающе, знаете ли. Но все-таки честно. Может, чтоб заручиться защитой, мне тоже придется стать собственностью. Или нет. Я же из Петербурга, а там правят финны. Значит, я, вроде как, их? Вопрос, знаете, не однозначный. Самое главное – не нарываться. Господи, о чем я вообще рассуждаю!
- Приехали.
Это озвучил не я, а водитель.
На мгновение вдруг стало страшно. Нестерпимо захотелось оказаться дома, в своей квартире с окнами внутрь двора. Убеждая себя, что все это как раз для того, чтобы туда вернуться, я заставил себя выйти из машины.
- Сколько с меня?
- Оплачено.
Он уехал.
А я посмотрел на крыльцо, у которого он меня высадил.
"Privates Notariat" – значилось на табличке.
Я оглянулся. На улице никого. В окнах напротив – темень. Машины доезжали до перекрестка метрах в ста от меня - и разъезжались в разные стороны. В мою не ехало ни одной. Я снова посмотрел на дверь, добротную, с массивной ручкой. Справа ненавязчиво светилось зашторенное окно. Еще минута промедления – и я бы не решился. Я это чувствовал и потому все-таки потянул дверь на себя. Она оказалась запертой. Нет, это просто возмутительно! Я тут, понимаете ли, пересиливаю себя, а он открывать не хочет! Поправив сумку на плече, я надавил звонок. Считаю до трех. Ра-аз… Два…
Дверь бесшумно открылась. Молодой клерк окинул меня взглядом и вежливо кивнул:
- Добрый вечер. Входите.
- Я к… мастеру города, - было очень странно произносить такое, но я справился.
- Разумеется. Прошу.
Меня впустили в мягко освещенный коридор, а оттуда в приемную.
- Пожалуйста, подождите. Хозяин примет вас, - пообещал клерк, а сам стал надевать пальто.
- Уже уходите?
- Я вам не нужен, - улыбнулся он. – Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Так значит, у других бывает плохо! Спасибо, что предупредил!
Через минуту я остался один. Они настолько уверены в себе, что не боятся оставлять кабинет без присмотра? Документы в стеклянных шкафах, письменный стол, офисная техника, на стене – календарь с отметками. Дипломы и сертификаты. Обычный офис. Видеокамер, к слову, я не заметил. Потоптавшись, я вышел из приемной, прошелся туда-сюда по пустому коридору. Узкий, с четырьмя закрытыми дверями. Неинтересный. Разве что карты на стенах. Мюнхен. Бавария. Европа. Мир. Любопытное масштабирование. Почему нет нашей галактики?
На самом деле все эти мысли были жалкой попыткой унять нервозность. И коридор жутко напоминал мышеловку.
За одной из дверей раздался низкий мужской голос. Он показался мне знакомым, но наверняка я б утверждать не стал. Должно быть, Мастер говорил по телефону: собеседника я не слышал. Я напряженно выдохнул. "Ну, понеслась. Надо было захватить кол. Или крест хотя бы…"
Голос приблизился к двери. Немецкая речь звучала четко, холодно и проникновенно, прям до мурашек. Я поспешил отойти и сделал вид, что крайне увлечен картой Мюнхена. Щелкнула ручка, открываясь… "Где ж эта чертова контора? Почему никто не додумался поставить метку "Вы здесь"?" Я слышал собственное сердце в повисшей тишине, свое дыхание... Чувствовал взгляд, обращенный на меня. Не выдержав напряжения, я резко повернулся.
И увидел рокера!
- Ты!.. – вырвалось само. Я отшатнулся – и уперся спиной в стену.
Тот сдержанно усмехнулся:
- Ты ведь хотел видеть Мастера города. – Это произошло бы раньше, останься ты в отеле, как я просил.
Я в полном шоке пялился на него, не в силах ответить. Мне никуда отсюда не сбежать, если он не захочет, – стало ясно, как день.
- Мое имя Снейк. Прошу, - он приглашающе повел рукой, и я мог только подчиниться.
Кабинет был большим, как зал для переговоров. Длинный стол по центру, стулья. В углу шкаф. Повинуясь очередному жесту, я сел сбоку от письменного стола, возглавлявшего всю эту композицию. Вампир остался стоять.
- Как твои пальцы? – поинтересовался он.
Ссадины вдруг заныли так, будто их только что еще раз ободрали. Я машинально схватился за руку.
- Отлично, лучше не бывает, - процедил, глядя на него снизу вверх. С тем же эффектом он мог поставить меня на колени.
- Я рад, - равнодушно произнес он и пошел по кругу, о чем-то размышляя.
- Пожалуйста, - заговорил я ему в спину. И только сейчас заметил, что черные волосы его заплетены в длинную тонкую косу. – Я пришел к вам за помощью. Мне все равно, чем вы занимаетесь. Я просто хочу домой. Позвольте мне уехать.
Он развернулся, пристально посмотрел мне в глаза – будто рентгеном просветил череп.
- Вчера ты тоже помощи просил?
Я вдруг отчетливо осознал, насколько я оскорбил его по дурости.
- Простите меня. Я не знал. Я хотел лишь разобраться с тем, кто напал на Лизхен.
- Ложь не бывает во спасение, - философски заметил он.
- Я уеду! Я никому и ничего не расскажу! Я все забуду!
- Мы оба знаем способ надежней, - он усмехнулся, неторопливо шагнул ко мне.
Под волосами у меня похолодело: он чертовски прав.
- Рон сказал, вы поможете, - ухватился я за последнюю соломинку. – Он ведь из вашего клана.
- И?
- И он считает, что я достоин помощи.
- Рональд не знает всего, не так ли?
Это был риторический вопрос, но я, как дурак, судорожно искал на него ответ.
В напряженной тишине раздалась вибрация мобильника. Вампир сунул руку в карман своего плаща и достал телефон. Принял звонок.
- Да. Что значит нет? Кто? Найди, выясни. Позвони хакеру, если не можешь сам, - с каждой фразой он становился строже. – Мне нужна информация. Откажется говорить – я приду и буду задавать вопросы лично.
Оборвав разговор, он сунул мобильник обратно и повернулся ко мне.
- Обещаю, я правда уеду! И удалюсь из "Neverday". Вообще все забуду, - попытался заверить я.
Снейк смотрел насквозь и о чем-то думал.
Я затих. В моих собственных мыслях творился такой сумбур, будто кто-то безжалостно выдрал страницы из книги и, как ураган, разметал их по комнате.
Наконец, вампир заговорил:
- Ты останешься в городе, пока я не решу, что с тобой делать. Возвращайся в отель и наслаждайся отпуском.
Наслаждайся?! Серьезно?
- А… мои документы? Я должен...
Он так выразительно посмотрел на меня, что я тут же заткнулся.
- Еще вопросы?
- Лизхен. Она жива?
- Пока да.
Я облегченно вздохнул. Впрочем, сразу засомневался, не врет ли. Но с другой стороны, понимал, что она – гарант моего повиновения.
Снейк проводил меня до двери, позвонил кому-то, выдал указания. Только теперь я осознал, что все это время он говорил со мной по-русски. Это что же, все вампиры - полиглоты?! Сколько языков он знает?!
- Много. Не разочаровывай меня.
Возле крыльца припарковался темный автомобиль, с водительского кресла мне улыбался клерк.
Я снова посмотрел на вампира. Тот едва заметно качнул головой в сторону машины.
- Гуте нахт, - мрачно пожелал ему я и пошел к авто.
Разговаривать ни с кем не хотелось. Не хотелось вообще ничего, разве что напиться. Что я и сделал, бросив в номере свой шмот и спустившись в ресторан.
***
Незнание закона не освобождает от ответственности.
Для вампиров, живших в разных концах Европы несколько сотен лет назад, этот тезис являлся проблемой: как узнать о решениях Древнего Круга? о правилах, новых границах? При всем желании соблюдать Кодекс и соответствовать всем требованиям было сложно. Особенно для теневых, которых Сообщество практически не брало в расчет, но спрашивало с них очень строго.
Пришедшая ныне эпоха телефонов и видео, интернета и спутниковых технологий создала Детям Ночи немало проблем: скрывать от людей свою сущность, охотиться стало сложнее. Но она же вручила вампирам бесценный подарок: информация стала доступной.
В сентябре две тысячи девятого года в Цитадель Вечности приехал Хакер, чтобы отчитаться о работе, выполненной на русских территориях Илларна.
- Значит, теперь все под контролем? – уточнил Снейк, собирая в стопку документы.
- Да. Новое оборудование позволит собирать данные со всех видеокамер города. И с наших, установленных в наиболее уязвимых местах. Обучены надежные люди. Римский, человек Альберта, приезжал тоже, так что и Омск будет с глазами. У нас в Бостоне это отлично работает.
- Хорошо. У тебя осталось оборудование для Мюнхена?
Хакер заулыбался:
- Конечно. Как я мог не позаботиться о главном!
- Составь список того, что потребуется.
На стол Основателя лег тетрадный лист.
Снейк быстро пробежал его глазами:
- И это все?
- Остальное у меня с собой.
- Хорошо. Когда закончишь, продемонстрируешь.
Снейк убрал документы в сейф и вопросительно посмотрел на Хакера, не спешившего уходить.
- Я хочу показать тебе один проект, - куснув губу, произнес тот. – Уверен, у него большие перспективы.
- Показывай.
Хакер открыл нетбук, быстро ввел адрес.
- Прошу. Это пробная версия форума. Он предназначен для обмена информацией между бессмертными, чтобы любой новообращенный мог знать, что предписано Кодексом Вечных, где проходят границы кланов, какие правила действуют на территориях и прочее. А также общаться между собой быстро и по существу. Это поможет решить…
- И теневым?
- Что?
- Доступ к информации будет предоставлен и Тени? – взгляд Основателя не сулил ничего доброго.
- Да, разумеется. Им это необходимо в первую очередь, чтобы, проходя по территориям Соо, не создавать проблем ни нам, ни себе.
- То есть они будут знать все о нас.
- Только то, что мы сочтем необходимым.
- И как ты собираешься контролировать это?
Хакер довольно улыбнулся:
- Существует такая вещь как модерация. Я лично буду следить за тем, какая информация попадает на сайт, кто на нем регистрируется, откуда.
- Это возможно?
- Конечно. Я же сам прописывал половину кодов.
Снейк прищурился:
- А вторую?
- Мой знакомый. Тьёрви.
- Из какого он клана?
- Так ли это важно? Он талантливый программист и генерит кучу дельных идей. Мы отлично сработались.
- Значит ли это, что ты создал некий форум совместно с Тенью и хочешь, чтобы мы эту Тень снабжали информацией? – холодно уточнил Снейк. – И много ты успел им сообщить?
- Не очень. Основные законы Кодекса, примерные территории кланов, на которых их следует соблюдать. Но информация постоянно пополняется другими бессмертными. За две недели тестов к нам присоединились Париж, Дрезден, Кастилия…
- Теневые?
- Нет, бессмертные Соо. Форум будет востребован, это уже очевидно.
- А чем делится Тень? Что получаем мы в ответ на информацию?
- У нас уже есть данные по некоторым группировкам теневых в Подмосковье, Новосибирске и Польше. При том, что мы еще нигде не продвигали форум.
- Я сообщу от этом Аарону и мы решим, что делать. Закрой его пока.
- М-м… это будет плохо и для него, и для Соо. Он сейчас стремительно набирает аудиторию, и если мы не оправдаем ожиданий, если прервем этот поток, то не сможем возобновить его. Нам перестанут доверять.
Снейк сдержанно вздохнул, выражая недовольство.
- Иди. Завтра мы примем решение.
На следующую ночь в кабинете Аарона состоялся совет с участием не только Второй Ветви, но и представителя Древнего Круга – Мишеля Леруа, курирующего Дом Илларна.
- Мне уже сообщили об этом сайте, - обаятельно улыбнулся Леруа Хакеру. – Я только не знал, кто инициировал его создание.
- Идея принадлежала Тьёрви, а я поддержал, потому что это выгодно нам. Да и всем бессмертным.
- А этот Тьёрви не хочет присоединиться к Лиону?
Хакер засмеялся:
- Это вы у него спросите, милорд. Я не в курсе.
- Спрошу. Мне такие головы в клане нужны.
- Значит, вы одобряете эту идею? - уточнил Снейк, все еще сомневаясь.
- Конечно. И рассчитываю с помощью форума выйти на Бешеных, напавших на мой замок в Подмосковье, если они еще живы. Кроме того, он поможет мне с пополнением клана.
- Каковы шансы, что нас поддержат остальные советники Древнего Круга? – спросил Аарон. – Не бросит ли все это тень на Дом Илларна?
Леруа засмеялся:
- У вас в Омске целый Клуб Теней. Нет, если грамотно распорядиться, Дом Илларна может даже подняться в своем статусе. Раз уж Пуатье освоили форум, то получить поддержку остальных будет проще. Ваша задача – держать ситуацию в своих руках.
- Я назначу ответственных и буду контролировать сам, - решил Снейк.
- Со стороны Сообщества нужно больше информации, которая помогала бы выживать, - напомнил Хакер. – Иначе форум загнется.
- Это, как я понимаю, в руках ваших пользователей, - улыбнулся лионец. – Со своей стороны обещаю выделить модераторов, уполномоченных предоставлять сведения и следить за их корректностью. Но им понадобится возможность редактировать ваш форум.
- Права мы предоставим. Сделаем так, чтобы любой клан мог иметь своих админов.
- Прекрасно. Действуйте. Я даю добро.
Неделю спустя решением Древнего Круга "Neverday" был официально утвержден как ресурс, призванный извещать юнцов и теневых обо всем, что касается Вечности: о законах, о кланах и землях, о питании и иных жизненно важных вещах. Это было разумно, поскольку давало возможность всем вампирам, независимо от их возраста и происхождения, соблюдать Кодекс и контактировать между собой, избегая конфликтов. "Neverday" стал площадкой общения – и приобщения, главной целью имея все ту же идею Лимерка Первого: объединить, подчинить общим правилам всех бессмертных.
Разумеется, многие кланы изъявили желание фильтровать информацию, поступающую в открытый доступ, и получили такую возможность. Модерация 24/7, постоянный контроль публикаций, обновление данных в считанные минуты, моментальная связь с модераторами для решения разных проблем – это сделало форум самым эффективным и востребованным не только среди вампиров, но и для людей, посвященных в полночные тайны.
Дом Илларна, конечно, участвовал и в наполнении сайта, и в его безупречной работе. Снейк считал, что контроль теневых надлежит начинать с извещения их о законах, а затем, не оставив возможности для оправданий, требовать исполнения. Хакер, Рональд, Аларик следили за форумом каждую ночь, обеспечивая постоянную связь, обновление данных, и, конечно, защиту.
Но что самое главное – здесь, в "Neverday", все вампиры, от Советника Древнего Круга до новосозданной Тени, могли быть на равных.
;
Клаус
Что может быть лучше, чем проснуться ярким весенним днем, без будильника, в своем номере в отеле города, который ты не можешь покинуть по милости вампиров? Только проснуться с жесточайшим похмельем. И осознанием, что ты не помнишь ни чер та. После гостиничного ресторана, где я взялся дегустировать все напитки крепче чая, в голове моей разлилось черное пятно.
В первую очередь, я огляделся: точно ли этот номер мой? Вроде бы. Вон сумка, что я бросил на пол, моя куртка, обстановка та же. Покрывало, на котором я нашел ключ… И вообще, все не так уж и плохо: за окном солнце, а я жив и даже сумел раздеться. Я пошевелил босыми пальцами ноги. Вторая была в носке и штанине. Я зажмурил глаза, справляясь с головной болью. Гудело так, будто над ней били в набат. И в бубен. Я поморщился: надо подняться и привести себя в порядок. Торг, отрицание… Практически на ощупь я поплелся в ванную. Только холодная вода и заставила меня открыть глаза. Так. А это что? Из-за зеркала торчал флаер гей-клуба. Это еще откуда?! Выдернув глянцевую бумажку, звавшую на вечеринку на Элизенштрассе, я потащился обратно в комнату. Надо одеться и выползти за кофе.
На столе я нашел телефон, банковскую карту и сложенные пополам купюры. Гораздо больше, чем помнил. Я что, умудрился снять все деньги? Придурок! Проверил: операций по счету не было. Я кого-то ограбил?! Бессильно застонав, я позвонил на стойку администратора и заказал кофе. Оделся. Дотянулся до флаера. 27 апреля - это сегодня. И тот самый клуб. Удачно. На обороте от руки - номер телефона и приписка: "An den lieben Max". Что?! Когда я успел?! А деньги, поди, заработал?! Надеюсь, мне их не пихали в трусы! Я прислушался к ощущениям в теле. Ничего необычного. Фух! Может, все не так страшно?
Принесли кофе, а я все мучительно вспоминал, ездил ли куда-то и на кой хрен. Кофеин немного реанимировал мой мозг: я додумался проверить телефон. Ну так и есть: вызов такси в 22-30. Туда. Твою же мать! Что же я мог наворотить по пьяни! Но, допустим, был паинькой. Как возвращался домой? Смутно вспомнились руки, сажавшие меня в машину. И как кто-то не дал мне упасть, когда я запнулся на лестнице. Значит, меня привезли. Оттуда и флаер. Возможно. О! Еще были коктейли. Черт, как же мне погано!
До вечера я промаялся головной болью, борьбой с собственной совестью и попытками восстановить память. Спойлер: последнее не удалось. Подозреваю, чувак, оставивший свой телефон, мог прояснить хотя бы часть событий, но звонить гомику! Ну нафиг. К тому ж я наглухо не помнил ни имени, ни лица, ни самого факта знакомства. Может, я вообще просил автограф у участника шоу. А было шоу?! Я схватился за голову. "Успокойся, Макс. Ты ездил искать Клауса. Нашел? ХЗ. А был ли вообще Клаус?.." Все казалось таким запутанным и нереальным, словно я неделю больной метался в бреду и лишь теперь наступала ясность.
Я проверил "Neverday". К счастью, даже пьянущему в дрова мне хватило мозга не писать никому и ничего.
К вечеру я привел себя в порядок, надел чистую рубашку, сунул в карман флаер и ровно к открытию поехал в клуб. Если Клаус появится, то я ни за что его не пропущу, даже если придется торчать среди гомосеков всю ночь.
Вывеска у входа показалась мне знакомой, а внутрь меня пустили, улыбнувшись, как желанному клиенту. Черт.
- Bitte, Ihre Hand…
Я протянул руку.
Длинные ухоженные пальцы заклеили на мне бумажный браслет.
- Данке, - машинально поблагодарил я.
Парень как будто ждал, что я его узнаю, но ничего не сказал. Интересно, куда я дел браслет с прошлой вечеринки?
Я прошел к бару, точно зная, где он, и вспомнив, как не сразу нашел его вчера. Ладненько, восстановим.
- Колу со льдом, пожалуйста, - конечно же, английский.
Бармен в белой расстегнутой рубашке иронично вскинул бровь:
- Так скромно?
- Я должен найти Клауса.
- Вчера ты говорил то же самое, но начал с шотов, - усмехнулся тот.
Я выдавил улыбку:
- Может, позже.
Заполучив свой прохладительный, я пересел за столик, так чтобы видеть вход. Народ подходил довольно быстро. Откровенно наряженные – и такие, кого, встретив на улице, не опознаешь. Были и девушки, но мало, в основном, парочками. Время шло. Я сидел, поигрывая пустым бокалом, чувствовал, что нужно что-то предпринять, и не мог придумать, что. Все идеи при раскладе на несколько шагов вперед вели к знакомству с местными. Но мне это на кой? Ладно хоть ко мне не приставали: максимум, бросали любопытный взгляд. Кто-то издалека послал мне воздушный поцелуй. Я отвернулся, но все равно чувствовал себя не в своей тарелке. И с каждой минутой эта тарелка становилась глубже и тесней. После того, как мимо меня дважды прошел охранник, я понял, в чем проблема: парень, который ничего не пьет и постоянно высматривает что-то, выглядит подозрительно. Еще бы на мобильник снимал!
Я сходил в бар, взял джин-тоник, устроился у стойки. Бармен многозначительно поглядывал на меня, явно имея, что сказать.
Наконец, мое любопытство победило:
- Ладно, давай свой шот.
- Другое дело!
Сияя радостной улыбкой, он стал ваять что-то мудреное, и вскоре передо мной стоял стаканчик с B-52.
- Поджигать?
Я что, еще и горящие пил?!
Я обреченно махнул рукой.
Народ поблизости с интересом наблюдал. Разве я мог опозорить наших?! Пламя вспыхнуло. Я быстро сунул трубочку и залпом вытянул весь коктейль. Аплодисменты.
- Еще? – в глазах бармена плясали черти.
- Позже, - таки улыбнулся я. – Я еще это не допил.
Тот кивнул и переключился на других. Я же почапал к своему столику.
Однако там уже устроился отвязный мэн в шляпе и распущенном галстуке. На голое тело. Увидев меня, он растянул улыбу до ушей и заворкотал что-то на немецком.
- Сорян, я нихт ферштейн, - хмыкнул я, и развернул стул так, чтоб было ясно: я сам по себе.
Однако шляпник оказался настойчив: он обошел столик и придвинул свой стул ко мне:
- Инглиш?
"И че?" – взглянул я на него недобро.
- Расслабься! Здесь надо отдыхать, - радостно перешел тот на английский.
- Я занят. Ищу друга.
Шляпник воссиял:
- Давай я буду твоим другом сегодня!
- Я ищу своего друга, - уточнил я, начиная злиться.
- Но его же еще нет? – он наклонился ко мне, окутав запахом дорогого парфюма. – А я не дам тебе скучать.
- Отвянь.
- Да ты стесняшка! Может, в дарк-рум? Там тебя никто не увидит, - он указал на дверь, которая как раз в этот момент открылась – и я увидел Клауса.
Он был в цивильных брюках, дизайнерской серой рубашке, расстегнутой до груди, и облизывался, как сытый кот. Фу.
Я отвел взгляд, стыдясь за него. Но стоило на миг выпустить его из вида, как он исчез.
- Клаус! – я бросился за ним.
Найти удалось не сразу. Он стоял у дальней стены и разговаривал с белобрысым малолеткой. Я замешкался. Нет, конечно, это его личное дело, но как-то обидно, блин: хороший парень – и из этих!
- А, вот ты где! – на мое плечо легла горячая рука, обнимая. – Ты забыл свой напиток, - мэн в шляпе панибратски совал мне под нос стакан.
- Да отстань ты! – брезгливо вывернулся я.
Пьяная парочка, целуясь, на минуту загородила обзор. А когда прошла – блондинчик уже общался с типом в бикини.
- На кого смотришь? – снова пристал шляпник. – Беленький? Неплох. Но я умею такое…
- Что происходит? – вдруг совсем рядом раздался голос Клауса, и сам он, будто из воздуха, материализовался между нами.
- У нас все хорошо, - заулыбался ему мэн. – Правда, сладкий? Я вот коктейль принес…
Клаус смерил его холодным взглядом:
- Это мой мальчик.
- Какие мы жадные! – засмеялся тот, и хотя был выше и крепче Клауса, связываться с ним не стал. – Значит, это мое, - салютнув нам стаканом, он отчалил.
Клаус наконец, повернулся ко мне, все еще офигевавшему от его фразы:
- Что ты тут делаешь?
- Тебя искал.
- Здесь?
- Нашел же.
Он улыбнулся и, легонько тронув меня за плечо, направил к диванам:
- Рассказывай.
- Это ты рассказывай! Куда ты делся после драки в баре? И зачем вообще полез в разборку?!
- Сложно сказать, - он сел на освободившийся прямо перед нами диван. Я устроился рядом. – Ты сам-то как?
- Нормально, если не считать последних трех ночей.
Мимо нас прошло нечто в сверкающем коротком платье с розовыми перьями на плечах. Я отвлекся, потерял мысль. А когда повернулся к Клаусу, невольно скользнул взглядом по его светлой абсолютно гладкой груди.
- А подробней? - напомнил он и застегнул рубашку. Собраться с мыслями стало легче.
- Так в двух словах и не расскажешь.
- Пойдем куда-нибудь в другое место?
Я б заподозрил его, если бы не ощущал, что он всего лишь хочет сделать мне комфортней.
- Пойдем.
По пути к гардеробу нас остановил еще один тип. Похоже, звал на танцпол. Клаус ответил так мягко и витиевато, что мне почудился французский. На миг я даже заслушался, но волевым усилием сбросил флер очарования. Умеют же! Их бы устами да девчонок ублажать!
Надев жилет, шарф и пальто, Клаус стал тем обычным Клаусом, с которым я познакомился на днях.
Мы вышли из клуба. Он повел меня вдоль линии фонарей. - Так что с тобой произошло?
- Я… Прости. Я подло и трусливо сбежал, - с досадой проговорил я. – Мне стыдно.
- Это было благоразумие.
- Бросить тебя одного?!
Он усмехнулся:
- Хочешь зайти в церковь покаяться?
- Да ну тебя!
- Поверь, я подготовлен к подобным стычкам гораздо лучше, чем ты.
- По тебе не скажешь.
- И в этом преимущество, - весело подмигнул он. – И я искренне рад, что ты в итоге остался цел.
- Я-то да…
- Но?
Я вспомнил, что обещал себе быть искренним. И если уж с вампиром был, то почему не с Клаусом, который достоин этого намного больше?
- Я в ту же ночь хотел уехать из Мюнхена, - хмуро сознался я. – Не мог себе простить, что так случилось. А в аэропорту у меня сперли паспорт.
Клаус слегка нахмурился:
- Это проблема.
- Еще какая!
- Что делать будешь?
- Понятия не имею. Идеи есть?
- Вообще… - он задумался на пару секунд, - такие вопросы решает иностранное представительство, насколько мне известно.
- Консульство, ага. Вот только я не хочу скандала. За него меня могут уволить.
- Как твои личные проблемы касаются начальства?
- Ты не знаешь нашего босса! Старому пню до всего есть дело. Трясется над репутацией как… Кощей над золотом.
- Кощей?
- Это герой из русской сказки. Плохой парень. И он – босс – считает, что репутация каждого из нас должна быть чиста, как девственница, до самой пра-прабабки.
- И как ты собираешься эту проблему решать?
- Не знаю.
В голове всплыл разговор со Снейком. Так и подмывало рассказать Клаусу о нем, о Рональде, о сайте и вампирах… Но я сдержался.
– Пока могу, буду жить в отеле, а потом… Пойду домой пешком.
- Далеко, - Клаус сдержанно засмеялся.
Я бы напомнил про пехоту на Берлин, но счел это неуместным.
- А что делать?
- Как насчет зайти сюда? – он указал на неприметную дверь с надписью "24".
Мы зашли.
Здесь мне понравилось: приглушенный свет, тихая музыка, скромная обстановка и всего пять столиков, из которых четыре свободны. За пятым лениво тыкал в телефон сонный немец.
- Выбирай место, а я возьму нам что-нибудь, - распорядился Клаус и пошел делать заказ.
Я выбрал столик у стены, подальше от остальных. Бросил куртку на соседний стул. Вскоре ко мне присоединился Клаус.
Я полез в карман:
- Сколько я тебе должен?
- Нисколько. Ты и так в сложном положении. Кстати, может, тебе денег дать? Возвращать не прошу.
- Нет, - я усмехнулся, обхватил горячую чашку ладонями, подтягивая к себе. – Тут такая забавная вещь случилась…
- М-м?
Вкратце я рассказал ему про найденные деньги.
- И представляешь, я до сих пор не могу вспомнить, где их взял!
- Одолжил у кого-то?
- У кого? Я в Мюнхене только тебя и знаю!
- Продал что-нибудь?
- Да что я мог продать, кроме собственной задницы?!
Клаус усмехнулся.
- Что?! – отгрызнулся я.
- Ничего. Предлагаю воспользоваться деньгами, раз уж они у тебя есть. Тем более что ты, как я понял, практически заперт здесь. Чем будешь заниматься, пока не восстановишь документы?
Я пожал плечами: а в самом деле, чем?
- Не знаю. Буду изучать ваши музеи… вести блог мюнхенского узника. В гастарбайтеры наймусь.
- Без паспорта? Вряд ли возьмут, - с сочувствием сообщил Клаус.
- А ты бы взял? - внезапно эта мысль мне показалась не такой уж и бредовой. Отличный способ искупить свою вину. А может, даже заработать. – Нет, серьезно. Ты взял бы меня в помощники?
Клаус улыбнулся:
- У меня очень специфические требования.
- Да ладно! Что вот прям обязательно это?!
- Нет, конечно. Другие.
- Ну вот! – обрадовался я. - А с остальным я справлюсь! Ну так что?
- Чем ты занимался у себя?
- Менеджер. Носильщик бумажек. Звонки, отчеты, аналитика, выезды к клиентам. Никакой романтики, зато хорошо платят.
- Я подумаю, - с улыбкой кивнул он.
- А ты чем занимаешься?
- Разным. По необходимости.
- Куда начальник пошлет? Пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю зачем?
- Примерно, - его явно забавляли мои поговорки, переведенные на инглиш слово в слово. И в целом, это было неплохо: добавляло непринужденности.
- В общем, обдумай. Я готов.
Клаус кивнул.
Мы помолчали, наслаждаясь кофе. Я расслабился, наконец, почувствовав себя в компании доброго друга. Хотелось поддержать такую славную беседу. И я не выдержал:
- А знаешь, среди всего этого сумасшествия был один очень приятный момент.
- Правда?
- Да. Я же возвращался в тот бар на следующий день. И залез в ноутбук, за которым сидел тощий. И-и…
- И?
- Я зашел на сайт под его именем и поменял пароль! – торжествующе провозгласил я.
- Ого. Так ты еще и хакер?
- Нет! – рассмеялся я, довольный, что сумел удивить его. – Этот идиот не вышел из аккаунта!
Клаус шевельнул бровью:
- Действительно, идиот. А что за сайт?
- Да так, ничего важного. Но ты представь, как он… - для выражения всей полноты эмоций мне не хватало английских слов, - разозлится, когда не сможет войти!
- Это точно. И все же, что был за ресурс? Любопытно.
- Я б показал, но не хочу входить со своего мобильника, - нашел приличный повод отказаться я.
Клаус с улыбкой протянул мне свой.
- Нет уж. Втягивать тебя в проблемы еще раз я не стану!
- Ты говоришь так, будто взломал сайт правительства, - рассмеялся Клаус и отодвинул кружку на край стола.
- Так он же неадекват! Ты сам же видел! Мало ли на что он способен!
- Ладно, ладно. Не кричи.
- Извини, - я сбавил обороты. – В общем, я покажу, если захочешь, но с какого-нибудь чужого компа.
К нашему столику подошел официант, забрал кружку.
- Хорошо, в другой раз, - согласился Клаус.
Он собирался еще что-то сказать, но зазвонил мобильник. Он извинился, откинулся на спинку стула и погрузился в разговор.
Я поизучал меню, потом сходил за кофе и бутербродом. Клаус все еще разговаривал. Хороший голос: спокойный, мягкий, уверенный. Так можно говорить со старшим братом, коллегой или деловым партнером, которому всецело доверяешь. Я понял вдруг, что хочу такого же доверия, хочу быть ему настоящим другом. Вот только кто я? Проблемный интурист, который вскоре покинет город, чем вызовет вздох облегчения. Свалился тут на голову, а он из вежливости возится со мной. Ему нужны такие же, как он, устроенные в жизни парни без комплексов, а не заезжий комедиант, считающий себя нормальным.
Я настолько погрузился в эти упадочные мысли, что не сразу заметил, как он убрал телефон и теперь смотрел на меня.
- Что случилось? Ты выглядишь расстроенным.
Я вяло улыбнулся:
- Просто устал от всего происходящего.
- Отвезти тебя в отель?
Я тут же пожалел о сказанном: меньше всего я был готов опять остаться один.
- Не знаю. Слушай, завтра же воскресенье. Вы, немцы, не любите работать по выходным. Поехали ко мне! Или тебя ждут дома? - тут же засомневался я.
- Поехали.
Прямо гора с плеч! Я мгновенно повеселел и, выглотав свой кофе, стал одеваться.
Клаус вызвал такси.
По дороге я заказал в свой номер пиццу и бутылку вина. Клаус снова с кем-то созванивался, решая какие-то проблемы. Он не желал грузить меня ими, а я не настаивал.
Зато в гостинице стало намного проще: тут я уже чувствовал себя хозяином.
- А неплохо, - заметил Клаус, оглядев мою скромную обитель. Прошел вдоль стен, где я успел развесить открытки с видами Питера, неведомо зачем взятые с собой. – Что это? Ты там бывал?
Я засмеялся:
- Бывал. С рождения до прошлого воскресенья. Это Санкт-Петербург, мой город.
- Очень красиво, - он оперся ладонями на стол, разглядывая ночное фото Дворцового моста, монументальными вратами вставшего над Невой. – Это же мост?
- Да, у нас много мостов. Через реки, через каналы. Некоторые ночью разводят, чтобы пропустить корабли...
Я рассказывал про мосты и навигацию по Неве, а сам смотрел на его руки, смутно вспоминая что когда-то уже видел их на такой же поверхности. Те же изгибы, тот же напряженный вес на пальцы и аккуратность ногтей… "Балбес. Ты же был с ним в клубе, в баре – конечно, видел!" Я тряхнул головой.
- В общем, очень красиво, да. Это стоит увидеть, - закончил свой рассказ я. – А ты сам когда-нибудь бывал в России?
- Знаешь, да, - он улыбнулся и сел на стол. – Только не в Санкт-Петербурге, а в Перми.
- На Урале? – не поверив, переспросил я. - Что ты там делал?
- Навещал родственницу. Ей была нужна помощь.
Вот это новость!
- У тебя родня в России, и ты молчал?! Может, ты и по-русски говоришь, а я тут ломаю свой язык о чужой язык?!
- Я плохо говорю на русском. Я мало жил там и мало знаю, - Клаус перешел на русский с довольно сильным акцентом.
Я расхохотался:
- Вот нифига себе! Ты третий, кого я встретил в Мюнхене, кто говорит по-русски!
- А кто еще?
- Да так, не важно. Случайный знакомые, - смешавшись, отмахнулся я, не рискуя поднимать разговор о вампирах. – Но сам факт!
- Да, это забавно, - улыбнулся он.
- Расскажи лучше, что за родственница у тебя такая, - любопытство терзало по нарастающей, как опытный палач.
Клаус вновь вернулся к английскому:
- Дальняя тетушка по линии… деда. Мы мало общались.
- У нее что, своих детей нет?
- Есть. Один живет где-то в Сибири, у него там бизнес. А двое других – на тот момент жили в Америке. Я был ближе всех и мог приехать.
- И как тебе Пермь?
Клаус смущенно улыбнулся:
- Не Мюнхен, конечно. Но тоже интересный город. Впечатления разные: что-то хорошо, что-то могло быть лучше.
- Ну это везде так!
- Ты прав. Про Мюнхен можно сказать то же самое. Но я тут с детства и люблю его.
- Ты должен приехать к нам, - показал я на фотки. – Тебе понравится.
В дверь постучали.
- Ужин пожаловал! – я метнулся к двери, приволок весь наш заказ на стол.
Клаус текуче соскользнул с него, освобождая место. Нашел два стакана.
- Отлично! – красное вино красиво заиграло в стеклянных гранях. – За дружбу народов и грядущую поездку в Питер! – провозгласил я.
- И за жизнь, какой бы странной она ни была, - дополнил Клаус и, отпив, поморщился.
- Что, и это крепкое? Как ты по клубам трезвый ходишь? – дружески подколол я.
- С полным осознанием всего происходящего, - улыбнулся он, рассматривая напиток на просвет.
- Я б на такое не подписался! Ну хоть пиццу поешь!
Я вскрыл обе коробки, еще теплые. Клаус склонился над одной из них, с удовольствием понюхал.
- Пахнет потрясающе. Но мне нельзя.
- Что за глупости?! Почему?!
- Ночью я на диете.
- Какая тебе диета?! Нафига?!
- Извини. Не люблю говорить о своем здоровье.
- Ладно. Прости, - мне стало неловко. – Не будем. Просто жаль, что ты не составишь мне компанию.
- Как-нибудь в другой раз, ладно?
- Я надеюсь, - усмехнулся я, вынимая из коробки вкуснющий треугольник с тянущимся сыром. – Тогда рассказывай что-нибудь. У меня рот занят.
В глазах его сверкнула игривая насмешка (очевидно по поводу рта), но озвучивать шутку он не стал. Зато начал рассказывать. Про Мюнхен. Про заснеженные Баварские Альпы и горнолыжные курорты, на которых регулярно бывал. Про предрассветную тишину на окутанных белым туманом водах Кохельзее. Про ночную рыбалку и крики сов над Бенедиктенванд. Про шум чистейшего водопада на ручье Гласбах, между покрытых снегом каменистых склонов. Он вообще оказался очень хорошим рассказчиком: я далеко не все слова понимал, но образы, что он описывал, очень четко рисовались в моей голове. И мне хотелось рассказать что-то подобное в ответ, да только я особо на природе не был, если и путешествовал, то все по городам.
- Значит, ты любишь зиму, - я взялся пробовать вторую пиццу и жестом предложил ему, но Клаус снова отказался.
- Да. Длинные черные ночи, холодные звезды, свет жаркого пламени в камине… Есть в этом что-то волшебное.
- А ты романтик.
Клаус улыбнулся:
- Пожалуй. Ты извини, - внезапно стал серьезным он, - мне пора идти. Выспаться, подготовить машину к новой неделе.
- У тебя есть машина? Зачем же ты пользуешься такси?
- Иногда это удобней.
- Из клубов ездить? Ты же не пьешь!
- Не обязательно быть пьяным, чтобы оценить свободу перемещения, - заметил Клаус. – Хотя, как видишь, даже если я не за рулем, машина требует внимания.
- Но… можно же разобраться с ней утром. Оставайся, - я глянул на кровать, вполне способную вместить двоих.
Клаус проследил мой взгляд, усмехнулся:
- Я не привык спать в чужих местах. И это может плохо кончиться, - он весело подмигнул и взялся за пальто.
- Брось, ты же знаешь, что я не об этом! – засмеялся я.
- Лучше запиши мой номер. Позвони завтра после девяти, если захочешь. Я как раз освобожусь и можем встретиться.
Я глотнул вина и схватился за блокнот, куда вносил свои заметки о вампирах. Записал телефон Клауса на форзаце.
- Обязательно позвоню.
- Тогда до встречи, - он протянул мне руку. – Ты определенно хороший парень. Я рад знакомству.
- Взаимно.
Он быстро подтянул меня к себе, обнял, дружески хлопнув по плечу, и так же быстро отступил.
- До встречи, - и оставил меня одного.
Я спрятал остатки пиццы в холодильник, допил вино. Оглядел комнату, в которую (хватило же ума!) пригласил гея, да еще и предложил заночевать. Нет, очевидно же, что Клаус не из домогливых, но мои-то мозги где? А может, все приглючилось с похмелья? Внезапно вспомнилось, что по-немецки "Gl;ck" означает "счастье". Кто б сомневался! Однако телефонный номер, вписанный моей же рукой, был вполне реальным. Я набрал смс: "Спокойной ночи". Подумал. Переписал на "Проверка связи". Подумал еще и исправил на "Спасибо за хороший вечер". Улетело.
"Мне было приятно," – последнее, что я прочел, прежде чем меня, размякшего от алкоголя, накрыло сном.
***
Как всем известно, вампиры не существуют без людей. Человечество – основа жизни бессмертных. Питание, создание Наследников, развитие цивилизации, обеспечивающей безопасность и комфорт, эстетическое и прочие наслаждения. А потому к людям – особый подход.
В Доме Илларна ответственность за сферу общения с людьми, за их служение вампирам возложена на Третью Ветвь поколений, основанную самой изменчивой, самой непредсказуемой и экзотичной Наследницей Илларна – Кирой. Экстравагантная, блистательная во все времена, дочь индейского шамана – именно она курирует незримое проникновение вампиров в человеческий социум, установление полезных связей, выбор доноров, а иногда и кандидатов на обращение. Ее способность чувствовать людей, их скрытые возможности – бесценна в делах со смертными. Ее очарование и такт, искреннее уважение к людям, ее сговорчивость (а при необходимости – жестокость) – гарантия успеха. Не даром Третью Ветвь именуют Ветвью Снисхождения.
Общение с людьми, однако, далеко не всегда предполагает мирный договор. Особенно когда речь не идет о добровольности.
- Давай, шевелись!
Юноша в сутане запнулся о каменный порог, едва не упав от сильного тычка. Из-за пояса вывалилась книга. Снейк подхватил ее, поджег факелом и швырнул в жаровню. Серым облаком разлетелся пепел.
- Не надо! – взмолился парень.
Вампир молча толкнул его на лавку. Двух других, связанных длинной веревкой между собой, за эту самую веревку втащил в большую клеть и запер.
- До моего прихода не двигаться!
Но стоило ему выйти, как священник бросился спасать свое сокровище.
- Преподобный Отто! Отец Отто! Выпустите нас! Расковыряйте чем-нибудь замок! Ну хоть нож нам дайте! Вон на столе!
Тот не слушал – выхватил книгу из огня, хлопнул об пол и ладонью, обжигаясь и молясь, стал гасить пламя.
- Идиот! Преподобный Отто, дайте нам оружие! Скорее!
Но он прижал спасенную святыню к груди и, бухнувшись на лавку, лишь бормотал что-то невнятное.
- Дай нож, говорю тебе! Ну! Живее! – зло шептал один из связанных. – Нас же сожрут, дурень ты божий!
Второй, кряхтя, пытался дотянуться до висевшего на стене серпа. И достиг своей цели буквально за секунду до того, как в открывшемся проеме двери появились вампиры.
Аарон, оглядев пленников, недовольно поморщился:
- Зачем ты их притащил?
- Они намеревались избавить от нас окрестности, - усмехнулся Снейк. – Я решил, что здесь от них хотя бы будет польза. Который тебе больше нравится?
Аарон глянул на неказистого священника, подошел ближе к клетке.
- Вон тот, с серпом. Выглядит поживее.
- Ах ты вампирское отродье! Нечисть поганая! – завопил крестьянин и швырнул серп в него. Аарон лишь слегка отклонился – орудие пролетело мимо головы и звякнуло о цепь, свисавшую с потолка.
- Ты ему тоже нравишься, - хмыкнул Снейк, вытащил из клетки брыкающегося парня и бросил к ногам Создателя.
Аарон без малейших раздумий выпил его. Второго приговорил Наследник. Юный священник смотрел на это распахнутыми от ужаса глазами и все крепче жал к себе Библию. Когда же Снейк, облизывая с клыков кровь, повернулся к нему, то выставил книгу перед собой и стал быстро-быстро, путая строчки, молиться.
- Не поможет, - хмыкнул вампир, приближаясь. – Ни крест, ни мольбы. Даже ко мне. Раздевайся.
- За… за… зачем?
- Посмотреть на тебя тощего.
Парень отчаянно замотал головой и стал отползать вдоль лавки, пока, сорвавшись с торца, не грохнулся на пол.
- Снимай чертово платье, - рыкнул Снейк, возвышаясь над ним.
Раздев, наконец, перепуганного святошу и загнав в бочку с чистой водой, он обернулся на Аарона:
- Как думаешь, Патриции понравится?
Отто оставили в живых. Предоставили отдельные покои, приносили еду и воду, иногда вино. Он стал первым клановым донором Дома Илларна и жил в замке четыре года, пока в тысяча шестьсот тринадцатом не появилась Эриния. Буквально в считанные ночи она кошмарами свела его с ума. Парня пришлось убить.
Но удобство наличия доноров в Цитадели уже было познано, и отказываться от него никто не стал. Снейку пришлось потрудиться, чтобы научить свою неуправляемую, как стихия ужаса, Наследницу быть сдержанней, а в замке появились новые люди.
;
II
***
И человеческое им не чуждо, ибо были они изначально людьми.
Нет, далеко не все в вампирском мире определяют сила, выгода и голод. И связь по крови – не единственная, что возникает между бессмертными. История знает множество примеров бескорыстной дружбы и любви между Детьми Великой Ночи. А уважение и деликатность – и вовсе норма цивилизованных отношений. Конечно, можно заявить, что у вампиров очень долгий расчет – на Вечность. Что вся их искренность, расположение друг к другу и симпатия – лишь форма эгоизма. Но так ли отличаются от них простые смертные? Разве люди не опираются на личные желания и удовольствия при выборе друзей? Разве не следуют за зовом собственного сердца, ища любимых? Эмоции и чувства бессмертных иногда столь же внезапны и сильны, как и людские. Им не чужды противоречия, смятение, тончайше нюансы самых различных переживаний. Вопрос лишь в том, насколько позволяют они проявляться своим чувствам, или же отдаются им во власть.
Где-то неподалеку от Лиона, на нейтральной территории столкнулись два вампира. Одному, светловолосому, одетому в дорожный плащ, подбитый мехом, и новые, отлично сшитые сапоги, на вид было за двадцать, а в Вечности – едва ли пара месяцев. Второй выглядел потрепанней и старше. Башмаки его, измызганные весенней грязью, и потертая накидка, очевидно, сопровождали его на протяжении многих и многих миль. Темно-рыжая шевелюра, скомканная в небрежный хвост, давно просила горячей воды и гребня. Оба, завидев друг друга, остановились и несколько секунд разглядывали, не спеша приближаться.
- Эй, ты! – крикнул, наконец, рыжий по-французски. – Ты кто такой?
Блондин вежливо поклонился, признавая превосходство незнакомца:
- Мое имя Интар, месье. Доброй вам ночи, - ответил, старательно подбирая слова.
- И откуда ты взялся, такой любезный? – полюбопытствовал рыжий все еще грубовато, но уже без агрессии.
- С северо-востока, из Баварии.
- Далеко тебя занесло. А идешь куда?
- В Лион, месье. Я ищу господина Леруа.
Рыжий усмехнулся и, приглашающе махнув рукой, направился к нему.
- А чем тебе досадил этот наглец?
- Наглец? – Интар удивленно приподнял бровь на такое именование советника Древнего Круга. – Ничем, милорд. Мы лично не знакомы. Я иду с поручением.
- Тогда советую вернуться, пока не поздно, - помрачнел рыжий.
- Отчего же?
- Ты слишком юн и не местный, хотя и говоришь, как француз. Тебе не справиться с главой лионцев.
- Но почему я должен с ним справляться?
Рыжий вздохнул и, жестом предложив идти дальше, стал рассказывать.
- Мое имя Огюст. Я из… не важно. Мой Наследник Дидье охотился неподалеку от Лиона. А я предупреждал, что соваться в города не следует! Кто знает, под чьей властью земля?! Дидье допустил ошибку. Он не вернулся! А был старше тебя. И ты не вернешься, если пойдешь туда! Я слышал, там есть некто Виолен, непобедимый воин. Наверняка именно он и… - Огюст умолк, пытаясь проглотить ком, вставший в горле.
- Я очень сочувствую вам, месье, - произнес Интар вполголоса.
Рыжий зло вскинул голову:
- Я доберусь до этого чертова Виолена и до самого Леруа! Я отомщу за своего Наследника! – процедил он сквозь зубы.
– Позвольте, месье, я скажу.
- Ну?
- Насколько мне известно, Лионский клан собран из теневых. И Леруа, и его соратники когда-то были так же одиноки, как вы. Быть может, и вашего Дидье приняли в клан, как брата? Может, он жив-здоров, и даже учится у этого Виолена?
- Тогда почему не сообщил мне?! Почему не явился и не сказал об этом?! Почему не позвал с собой?! Нет, мой Наследник не бросил бы меня!
- Быть может, обстоятельства пока не позволяли?
- За целый год?! Он мог найти для меня хоть одну ночь! Мог послать весть!
Интар сдержанно улыбнулся:
- Простите, месье, но не так просто найти вампира на нейтральных землях, если он скрывается.
- Дьявол, - выругался Огюст и замолчал.
В город они пробрались незаметно. По крайней мере, так казалось. Но как найти Леруа?
- Я думал, ты знаешь, раз идешь к нему с поручением, - недовольно хмыкнул Огюст.
- Нет. Но наверняка можно спросить у местных.
- Как ты себе это представляешь?
- Пойдем в самое людное место. Где люди, там и бессмертные.
Логика не подвела. Не успели они дойти до главной площади, как ощутили присутствие сильного вампира, а через мгновение прямо на них из глухого переулка явился и он сам. Небольшого роста, одетый модно и богато и очевидно довольный жизнью. Полыхнув обаятельной улыбкой, лионец насмешливо раскланялся:
- Господа, я вас не знаю. А посему вынужден просить вас представиться и сообщить о цели своего визита в город.
- Доброй вам ночи, месье. - А ты-то кто такой? – произнесли Интар и Огюст разом.
Тот перевел взгляд с одного на другого, обратно – и усмехнулся:
- Мое имя Лоран. И я один из старших в Лионском клане.
- А я Огюст. И я ищу главу вашего клана.
- Аналогично, - проговорил Интар.
- Ты тоже Огюст? – засмеялся лионец собственной шутке.
Интар деликатно улыбнулся, но объясняться не стал.
- Вы не могли бы подсказать, где нам найти его? – с полупоклоном спросил он.
- За этой площадью налево и до конца улицы. Там вас встретят и проведут в апартаменты.
- Благодарю, милорд, - вежливо склонился Интар.
- Спасибо, - кивнул рыжий.
Они двинулись в сторону площади, но лионец снова окликнул:
- Эй, юноша. На пару слов.
Интар затормозил. Огюст настороженно обернулся на него и предупреждающе покачал головой.
- Все в порядке, месье, не волнуйтесь. Идите, я догоню, - пообещал Интар.
Рыжий, не желая тратить время, ушел.
- Чем я могу помочь вам, Милорд?
Лионец по-хозяйски взял его под локоть и повел совсем в другую сторону, в обход главной площади.
- Мне нравится твоя учтивость. И то, как ты, оставшись любезным, скрыл свое имя.
- Меня зовут Интар, если это так важно, милорд.
- А меня – Мишель Лоран Леруа, - улыбнулся тот, демонически блеснув клыками. – Для чего ты искал меня?
- О… - на секунду Интар растерялся. – У меня письмо для вас.
Лионец, остановившись, протянул руку, требуя документ.
Интар отступил на полшага:
- Прошу прощения, но, я обязан убедиться.
- Разве моего слова не достаточно?
- Простите меня, милорд. Я обращен совсем недавно и еще не умею распознавать истину. Поэтому позвольте апеллировать к привычным, весомым для меня аргументам.
- А если я отниму его силой? – прищурился француз, кладя руку на эфес шпаги.
- Я уверен, что вы намного превосходите меня и в силе, и в опыте сражений, но буду вынужден сопротивляться, - отступил Интар еще немного и потянулся к своему кинжалу.
Леруа рассмеялся:
- Мне нравится твоя откровенность и бесстрашие. Вот этот знак на перстне будет для тебя весомым аргументом?
Интар глянул на перстень с Лионской лилией и поклонился:
- Благодарю. Это большая честь для меня. Но отчего вы не назвались сразу? Недоразумений и грубости можно было избежать.
- Твой спутник будет принят как достойный гость. Получит отдых, пищу. Позднее я приму его, а пока у меня другие планы. Не желаешь составить мне компанию?
Интар на миг задумался.
- Мне было поручено передать письмо лично в руки. Иных распоряжений не было. Пожалуй, я рискну и соглашусь.
Он вынул из-за пазухи запечатанную бумагу и с поклоном подал главе лионцев:
- Письмо от Аарона, Хозяина Дома Илларна. Прошу, милорд.
Леруа с довольной улыбкой поклонился в ответ и взял послание. Прочтя, оценивающе оглядел Интара и улыбнулся еще более открыто и будто бы тепло.
Прямой Наследник древней крови. Скромность, честь и достоинство. Отличное начало. Идем, выпьем за это пару-тройку прекрасных дев.
- Я с благодарностью приму ваше приглашение, милорд, только прежде прошу одно.
-Говори, - француз заинтригованно посмотрел на него.
- Я прошу права охоты на землях Лиона на эту ночь. Дабы невольно не оказаться нарушителем Кодекса Вечных.
Нет, это невероятно! – со смехом воскликнул Леруа, хлопнул его по плечу. – Я не могу тебе отказать! Даю тебе право охоты в любое время, когда ты будешь на моей земле! И где только Аарон нашел тебя, такого предусмотрительного и политичного!
- На севере Германии, Милорд, - деликатно улыбнулся он.
Интар стал Основателем Четвертой Ветви поколений Дома Илларна – Ветви Дипломатии. Аарон тщательно выбирал своего последнего Наследника, и не ошибся: дипломатические таланты, свойственные Интару-человеку, максимально и наилучшим образом раскрылись в Вечности.
На Четвертую Ветвь легла ответственность за отношения Дома Илларна с другими кланами: договоренности самого разного рода, взаимопомощь и сотрудничество, нейтралитет… Дружеские отношения, быстро завязавшиеся между новообращенным Интаром и Советником Древнего Круга Мишелем Леруа, конечно же, способствовали и продвижению молодого дипломата, и постепенному восстановлению репутации клана в Ночном Сообществе.
;
О прекрасном
Я проснулся от яркого солнца, светившего в окно, и в отличном расположении духа. Снаружи не по-русски орали воробьи (или кто тут исполняет роль уличных пернатых). Впереди маячил очередной день вынужденно продленного отпуска. А главное – я помнил все, что происходило вчера. И, кажется, все было хорошо. Я заказал кофе в номер, вытащил из холодильника вчерашнюю пиццу, от которой наотрез отказался Клаус. Может, он веган, и надо было брать овощную? А, мелочи. Я наслаждался завтраком и смаковал нашу вчерашнюю встречу.
Что я теперь знал о нем? Только имя и телефон. Нет, не только. Теперь я нахрена-то знал его сексуальные предпочтения, а еще – про его любовь к зиме, природе и горным лыжам, про бильярд, про наличие авто и тетушку на Урале. А главное – что этот чуткий и внимательный, не привыкший даже к пиву парень и есть тот самый отчаянно смелый чувак, который встрял в драку, отвлек от меня вампира, – и выжил. И вот этот-то вопрос – как он выжил – остался для меня загадкой. И таким же белым пятном второй: почему я, имея все возможности и желание, не выспросил его вчера об этом? Я ж собирался. Как уклончивый ответ стал удовлетворительным? Может, я что-то пропустил?
Сидеть в четырех стенах, мучаясь этим вопросом, мне не хотелось, поэтому я отправился мучиться им, бродя по воскресному Мюнхену.
Большинство магазинов и учреждений были закрыты, зато пекарни так дразнили ароматами свежего хлеба, что я не устоял и заскочил в одну из них за булочкой и стаканом кофе. "Вот интересно: как он собирался устроить техосмотр своей машины в выходной? Может, он сам сейчас валяется под ней?" Я живо представил ноги Клауса, торчащие из-под серого мерседеса. Вокруг нарисовался дворик, мощеный камнем, стриженый газон. Живая изгородь, еще прозрачная, зазеленела яркими листочками, скрипнули детские качели… Нет, это лишнее. Лучше гриль и запах жареных колбасок. Я сощурился на солнце и засмеялся. Юная немка, шедшая впереди, обернулась – и продолжила свой путь.
А я вспомнил Лизхен. Как она? Хоть раз подумала обо мне? Чем занимается? Где проводит время? Могла бы и черкнуть хоть строчку. Чем больше я думал о ней, тем сильней хотелось ее увидеть. Я вынул телефон. Сообщений и звонков он нее не прибавилось. "А почему я сам так легко выкинул ее из головы? Вот хоть бы разик вчера вспомнил! Тоже мне, рыцарь". Стоя на светофоре, я набрал ее номер и, волнуясь, вслушивался в длинные гудки, пока они не прекратились. Трубка молчала, а я, как дурак, держал ее у уха, не зная, как быть дальше. Наконец, я спрятал телефон и решительно развернулся в другую сторону, куда теперь был зеленый свет. И столкнулся взглядом с парнем лет тридцати, с короткой стрижкой, крашеной в блонд. Серьги в ушах, пирсинг на губе и абсолютная уверенность, что это судьба. Я одернул задравшийся рукав, пальцы зацепились за что-то постороннее. Браслет! Я снова глянул на блондинчика. Тот все еще смотрел с надеждой. Я отрицательно качнул головой и отошел к газону. Вынув перочинный нож, завел его под полоску бумаги и дернул вверх. И так же, как лезвие рассекло браслет, оно рассекло мою память. Все это: от узкой полосы стального холода вдоль вен, от натяжения, на миг сковавшего руку, до треска разорвавшейся бумаги и внезапной свободы – все это было позапрошлой ночью. Вот только нож длиннее, чем мой. Я машинально огляделся по сторонам. Белобрысого уже не было. И продолжения воспоминаний тоже. Как отрезало. Я поднял браслет и вместе с ножиком пихнул в карман.
А потом позвонил Васька.
- Эй, чувак! Ты где запропастился? – жизнерадостно зазвучал его голос.
- Здорово! В Мюнхене, где ж еще, - я заулыбался. Как ни крути, приятно слышать друга.
- Ты ж должен был уже вернуться. Прописался там, что ли?
- Еще не все пивнушки обошел, - засмеялся я.
- В клубешниках зависаешь? Ты там поаккуратней шляйся. Это тебе не у нас: не к тому жопой повернешься – и…
- Че ты мелешь! – в секунду взъярился я. – За кого меня принимаешь?!
- Да ладно, ладно! Пошутил я, - Васька тут же дал задний ход. – Я ж за тебя волнуюсь.
- Не надо за меня волноваться так. Дела улажу – и приеду.
- А когда?
- Почем мне знать? У меня тут траблы с документами, а консульство не работает.
- Вот сволочи! Одно слово – гейропа! А давай я их сайт взломаю? Чтоб жизнь медом не казалась.
Я испугался. За этого балбеса, который в самом деле полезет же. Кто знает, не под властью ли вампиров и местные бюрократы!
- Не смей! Тогда мне точно доков не видать!
- Скучный ты, - недовольно протянул Васька. – Правильный шибко. Никаких приключений.
Я усмехнулся, представив его реакцию, если бы он узнал, какие тут у меня приключения. Но за визиты на Элизенштрассе стало стыдно.
- Ладно, бро, рад был слышать. Скоро вернусь, и поболтаем.
- Че, все уже?
- Я так-то в лютом роуминге, - усмехнулся я. – Если еще и деньги кончатся…
- Да понял я, понял. Знать меня больше не хочешь, - включил обиженку он.
- Ни черта ты не понял! Но по телефону ничего объяснять не буду, ясно?
- Бывай.
И гудки. Ну не сволочь ли?
Честно, он меня выбесил. И так тут проблем выше крыши, а он со своими загонами. Ну вот совсем не к месту! Мысли крутились вокруг пропавшего паспорта, клуба, Клауса и, конечно, вампиров. Обнаружив, что уже пятый раз обхожу фонтан, я остановился. Нужно отвлечься на что-то, потрогать траву... А хорошая мысль!
Я погуглил экскурсии за город. О, Гласбах. Похоже, на этой речушке полно живописных мест. Вот туда и скатаюсь.
Присоединившись к итальянским туристам, я отправился смотреть любимый водопад Клауса. А по дороге набрасывал в блокнот вопросы, которые хотел ему задать. Потом проверил "Neverday". Тишина, если не считать новой портянки сообщений в общем чате. Максимилиана никто не знал и писать ему не собирался. Мелькнула мысль, не поискать ли там Клауса, но вспомнив, сколько времени ушло на безуспешные поиски Лизхен, я передумал. К тому же телефон пригодится для фото: должен же я предоставить доказательства, что видел пресловутый водопад. А еще я прочно решил, что на сей раз, если затянется до ночи, то не отпущу Клауса: слишком опасно. А вот со мной, в номере, забронированном на меня главным вампиром Мюнхена, он точно будет под защитой.
Гласбах мне понравился. Очень. Выгнать бы еще оттуда шумливых итальянцев… На будущее решил, что если Клаус предложит вдруг поехать куда-нибудь на природу, то надо соглашаться. Наделав кучу фото, я, конечно же, посадил телефон. Вернувшись в Мюнхен (а это случилось, когда стали подступать сумерки), первым делом купил зарядник и засел в ближайшем кафе, чтоб накормить себя и девайс. Потом выдвинулся в сторону отеля, а в 21-00, как и договорились, позвонил Клаусу. Тот ответил сразу, бодро и весело пообещал подъехать через час. Ожидая его, я взялся разбирать фото.
Клаус приехал минут на двадцать раньше.
- Привет! Выглядишь позитивно. Как твоя машина? – сходу начал я, решив во что бы то ни стало выспросить все, что хотел. Главное – чтобы разговор выглядел разговором, а не допросом. И самому не сбиться, а то я от его присутствия был так рад, что в голове стремительно легчало.
- Завтра на ней поеду по делам, - улыбаясь, Клаус водрузил на стол бумажный пакет. Из него изумительно пахло едой.
- Что это? – я, как любопытный кот, зашуршал пакетом.
- Наш ужин. Правда, я не удержался и вытащил свою долю по дороге. Извини, - он виновато улыбнулся и развел руками.
Я было не поверил, но в пакете, кроме невскрытой порции, валялась пустая баночка от соуса, а трубочек и влажных салфеток было по две.
- Ничего страшного, - расслабился я, растроганный заботой. – Спасибо. Сколько я должен?
Клаус только отмахнулся.
- Но ты не можешь кормить меня вечно.
- И не буду, - избавившись от верхней одежды, он развернулся ко мне. Опрятный, как всегда: серые джинсы, джемпер посветлей, под ним – серая водолазка. Даже ботинки имели пыльный оттенок.
- Ты другие цвета вообще не носишь? – усмехнулся я, демонстративно оглядывая его.
- Никогда не думал об этом. Нет, наверное.
- Ясно. Ладно, - я расставил угощения на столе, пооткрывал крышки. - Держи, - вручил ему пластиковую вилку. – А то мне тоже придется садиться на диету.
Клаус засмеялся, но вилку взял.
- Так что за проблема была с машиной? – спросил я тоном автомеханика со стажем.
- Никаких проблем. Всего лишь почистил салон. Давно пора было.
- Это ты меня готовишься покатать? – усмехнулся я, приступая к ужину.
Клаус иронично прищурился:
- Как ты узнал?
- Это несложно. Я же тебе нравлюсь, - продолжал я опасную игру.
- Нравишься, - улыбнулся он. – А ты бы со мной поехал?
- Смотря куда.
- Скажем, на пикник?
Я расхохотался, настолько точным было совпадение с моими собственными мыслями:
- Конечно! Кстати, сейчас я тебе кое-что покажу! – я дотянулся до мобильника, открыл галерею и протянул Клаусу. - Листай. Узнаёшь?
- Это же Гласбах! – он с интересом стал просматривать фотки, в глазах светилось восхищение. – Как я давно не видел его сверкающим на солнце!
- Да ладно!
- Работа, - отозвался он, жадно вглядываясь в полуденный пейзаж. Будто хотел навек запомнить.
- А как же отпуск?
- Почти сто лет не был в отпуске, - этот крик души был настолько искренним, что я поверил.
- Тем более надо съездить!
Клаус кивнул.
- Снято очень красиво! – наконец, он вернул мне телефон. – Когда ты успел?
- Пока одни возятся с машиной, другие ездят на автобусе, - засмеялся я.
Он улыбнулся:
- Вряд ли моему боссу понравится автобус.
- Ты возишь босса?
- Бывает.
- А тут что? – я взял белый стаканчик, плотно закрытый непрозрачной крышкой. Напиток был холодным.
- Попробуй – узнаешь, - усмехнулся Клаус, интригующе глядя на меня.
Под таким взглядом я просто не мог снять крышку! Я сунул сквозь нее трубочку и потянул жидкость. Потрясающий виноградный вкус наполнил рот, расщепляясь на более тонкие нотки фруктов и трав.
- Вау! Что это?
- Потом покажу бутылку.
- А ты знаешь в напитках толк! И больше не говори мне, что не пьешь!
Клаус засмеялся, как проигравший честное пари:
- А я-то надеялся тебя очаровать.
- Знаешь, парень, с которым я могу пить на равных, мне намного милее трезвенника, - я смеялся, откровенно любуясь его смущением. Я чувствовал превосходство и, забегая вперед, скажу, что здорово ошибся, поверив этому ощущению. Почему? Да потому что снова позабыл о своих планах!
- То есть если я сейчас буду пить с тобой, то больше тебе понравлюсь? – поддержал он общий тон.
- Конечно!
- Как жаль, что я сегодня за рулем!
- Немцы что, правда, никогда не нарушают правил?
- В моих интересах поддерживать этот тезис, а не опровергать, - улыбнулся он и переместился на кровать.
- Ладно, допустим, - я развернул стул так, чтобы удобно сидеть к нему лицом, неспешно потягивая вино.
- Расскажи что-нибудь о себе. На русском, - попросил он. – Интересно, что я сумею понять.
- Ладно, - я с удовольствием переключился на родной язык. – Что, например?
- Что ты любишь?
- Хорошее вино, приятную компанию. Ну, это ты и так знаешь.
- А что еще?
- Путешествия, новые города, новые лица. Интересные фильмы. И если сняты хорошо…
Клаус внимательно смотрел на меня и ждал продолжения.
- Кайты, велик… На работу вот езжу на самокате. Может, и горные лыжи любил бы, если б умел кататься, - продолжил я, стараясь строить простые фразы. - Но я зимой обычно дома. Лето – вот мое время. Правда, в Санкт-Петербурге оно часто дождливое, поэтому я беру отпуск и лечу туда, где теплей. Море, песок, солнце… Жара и кайф. А ты, я смотрю, вообще загорать не любишь, вон бледный какой.
- Сгорать? Нет, не люблю, - улыбнулся он.
- Загорать, - исправил я, подсаживаясь к нему ближе. – Загар – это когда кожа от солнца становится темней. Смотри!
Я отставил стакан и взял его руку, сдвинул к локтю рукав, а потом к его предплечью приложил свое, кожа к коже.
- Белый, - показал на него, - загорелый, - на себя.
- Загорелый, - задумчиво повторил Клаус и провел пальцем по моей руке ласково и невесомо. – У меня… чуткая кожа. На солнце сразу сгорает.
- Ясно. Неженка. Не обижайся, на самом деле таких людей много, у кого непереносимость солнца.
Клаус кивнул.
А я вдруг осознал, что полулежу и все еще держу его руку вплотную к своей. Слишком интимно. Я отпустил его, только подняться не успел – его пальцы дотронулись до моих волос. Я замер, не понимая, как реагировать: мозг требовал дистанции, а чувства хотели продолжать. К тому же после вкусного ужина и вина накатила усталость – будто организм вдруг вспомнил, что целый день носился по городам и весям, а теперь ему ни жить, ни быть подай релакс. Клаус легонько гладил меня по волосам, а я не мог и не хотел сопротивляться. Он ласково перебирал отросшие пряди, а я, опустив лицо на постель, закрыл глаза и думать не хотел о том, как это выглядит со стороны. Я просто ловил совершенно новые ощущения, и они нравились мне. В конце концов, я в любой миг мог его остановить. Мог же? Чтобы подтвердить это себе, я поднял голову. Рука Клауса зависла в воздухе над ней.
- М? – прозвучало так тихо, словно только в моем воображении.
Я медленно, боясь спугнуть, положил свою руку перед собой, уперся лбом в сгиб локтя.
И снова нежное касание. Пальцы Клауса осторожно зарылись в мои волосы, неторопливо перекладывая их. Едва касаясь, поглаживали шею. И я не чувствовал ничего, кроме чистого удовольствия от этой ласки, невинной и заботливой, как в детстве. Вспомнился летний день на даче, я лет шести и мама гладит меня прохладной ладонью по напеченной солнцем макушке. А потом надевает на меня свою шляпку… и яркий свет погас.
***
Каждый социум, будь то содружество государств, профессиональная гильдия или семья, неоднороден. В нем так или иначе есть иерархия, есть более – и менее влиятельные лица, а формальные союзники далеко не всегда являются истинными друзьями. Сообщество вампиров не исключение. Амбиции, конкуренция, претензии… Каждый клан ищет свою выгоду, даже если она – в соблюдении интересов других. Но в отличие от человеческих сообществ, межклановые отношения бессмертных более прозрачны и честны, ибо того требует сама природа Детей Ночи.
В тысяча восемьсот первом году в Швейцарии состоялся очередной межклановый Совет. Новые кланы заявляли о желании вступить в Сообщество. Решались сложные вопросы между старыми, не сумевшими договориться самостоятельно.
Дом Илларна присутствовал как сторона, не имевшая каких-либо притязаний, но способная оказать поддержку кому-то в случае нужды. На этом настаивал Аарон, при каждой возможности отправляясь на Совет Древнего Круга. Снейк же считал присутствие необходимым в силу других причин. Как Основатель Ветви, отвечающей за безопасность клана, он предпочитал понимать соотношение сил в Сообществе, заранее видеть потенциальных врагов, знать их позиции и мотивы.
Но в эту ночь он прибыл, точно зная, кого должно призвать к ответу и за что.
- Поляки все никак не могут помириться между собой, - тихо проговорил Аарон, когда разбирательство очередного вопроса закончилось. – К чему выносить внутренние проблемы на Совет Древнего Круга?
- Это проблема Равенского, - безразлично отозвался Снейк, оглядывая зал поверх голов.
- Это проблема всех, если возникнет прецедент, подобный… - Интар умолк, не договорив.
- Надеюсь, им достанет ума не повторять историю, - мрачно проворчал Аарон и посмотрел на Снейка, желая слышать его мнение.
Но почерневший, предельно напряженный взгляд Наследника устремился вперед, на другую сторону зала, где, поблескивая короной, стоял в сопровождении своих викингов Бьяртр Норд.
- Северяне? Полагаешь, можно найти в их лице союзников?
- Нет, - категорично отрезал Снейк, пристально следя за малейшими движениями Берсерка.
Конунг, почувствовав полный гнева взгляд, повернулся. Глаза в глаза – как удар двух молний. Сказав что-то старшему из своих, Бьяртр устремился к выходу.
- Что скажешь, Снейк, если Владек Врона придет за помощью? – вопрошал Аарон.
- Я ему не верю, - сдвинув с пути Интара, Снейк торопливо вышел из зала Совета. Справедливая ярость, отложенная на десятки лет, захлестнула тяжелой волной.
Бьяртр ждал в темноте двора. Один. Вот он, миг должной мести! Широкими шагами Снейк устремился к нему, выхватил из ножен Шамшир. Конунг был старше и явно сильней. Значит убить надо быстро. Гнев поднялся песчаной бурей, накрыло с головой. Десять шагов, восемь, пять…
Но Бьяртр не двинулся с места. Лишь выставил навстречу ладонь:
- Не здесь. После Совета, на выезде из Базеля.
Снейк скрежетнул зубами: проклятый Кодекс! Не достигшая цели ярость взметнулась до небес, скрутилась черной змеей – и обрушилась наземь, взметнув тучи песка. Ладно же. Он ждал столько лет – подождет еще две ночи.
Конунг прошел мимо, возвращаясь на Совет.
Снейк развернулся тоже – и столкнулся с пылающим взглядом Создателя.
- Ты потерял разум!
- Нет.
- Нет?! Поднять меч против самого Берсерка!
- Это личное дело чести!
- Ты поддался чувствам настолько, что забыл, где находишься! На этих землях даже обнажать оружие запрещено! А ты, блюститель Кодекса, в угоду личному готов его нарушить?! Как глава клана и Создатель я запрещаю тебе даже приближаться к конунгу! Не смей искать с ним встречи!
Снейк промолчал. Вместе с Аароном он возвратился в зал. Даже сумел слушать и вникать в то, что обсуждалось. Но месть, не получившая удовлетворения, темным ядом разлилась и закаменела в груди. На следующую ночь после Совета они отправились домой. И Аарон не отпускал его от себя, пока не вернулись в Баварию. Снейк был уверен, что Берсерк теперь считает его трусом – и это злило еще сильней.
Хорошо же. В поисках возмездия он прошел пустыню, море, обращение и пол-Европы. Значит, найдет способ обойти и этот запрет.
;
Печать
Из глубин сна медленно всплыло осознание, что я все проспал. Я распахнул глаза. Ну так и есть: в номере никого, в окнах солнце, а я, одетый, дрыхну, как сурок. И ведь обидно, что вовсе не был пьян! Я выбрался из-под покрывала, которым заботливо укрыл меня Клаус. На столе обнаружилась бутылка вина, а под ней записка на половине листа А4: "Доброе утро, Макс! Ты уснул, а я не стал тебя будить. На столе вино, какое я обещал тебе. Не скучай. К."
Легкая досада, что я не попрощался с Клаусом, компенсировалась удовольствием от его заботы. Не что чтобы я собирался вступать в ряды радужных, но его симпатия была мне приятна. В конце концов, можно же просто дружить с геем, не обязательно лезть к нему в постель. Ну да, кто бы говорил. Но я же не сделал ничего предосудительного! Точно так же я мог прокайфовать и в кресле парикмахера. Успокоив себя этим, я переоделся и спустился в ресторан завтракать.
Итак, в Мюнхене начался понедельник. По идее, мой тоже. Но что я мог поделать? Паспорта у меня по-прежнему не было, впрочем, как и желания видеть руководство. Я заглянул в "Neverday". Никаких сообщений от Рона или кого-либо еще. Снейк тоже никак не проявлялся, и я мог только теряться в сомнениях, надо ли мне ждать каких-то его действий или забить на все и самому восстанавливать документы. Я решил подать заявку на переоформление. Но прежде, чем отправиться в консульство, заглянул на ресепшен.
Нет, не известно, во сколько меня покинул гость. Нет, мне никто не звонил. Письма? Да, есть один конверт. Кто принес? Не знаем.
- Ну и сервис у вас, - проворчал я и, забрав письмо, вышел на улицу. Повертев его в руках, не обнаружил ничего, что прояснило бы дело: ни адресов, ни подписей, ни меток курьерской службы. Только мое имя и сургучная печать странным анахронизмом. Как это нынче называется: винтаж? Взломав сургуч, я открыл письмо, надеясь на очередной сюрприз от Клауса. Однако внутри оказался чистый белый лист. Простите, что?!
Я снова осмотрел конверт. Сдержанно выдохнул. Ладно. Будем рассуждать логически. Кто знал, что я живу здесь? Клаус. Снейк. Администрация отеля. Кому из них надо прикалываться надо мной? Да никому! Кому еще я говорил о поездке в Мюнхен? Мог ли проболтаться насчет отеля? Но если бы письмо было иногородним, то был бы почтовый штамп. Или это содержимое другого конверта? Черт. Думай, Макс, думай! Слишком многое стало вываливаться из памяти в этой Баварии. Где ты еще успел накосячить? Рон? Он не в курсе, как и Вальдер. Тощий? Лизхен? Кто еще? И тут перед глазами появился флаер. Вернее, его обратная сторона, с номером телефона. Мог ли человек, написавший мне "lieben Max", шутить со мной? Да нефиг делать! Где эта чертова бумажка?! Я обшарил карманы. Вот! Забытый, смятый, но флаер был цел. Я сверил почерк с запиской Клауса. На всякий случай. Сходство имелось, но буквы Клауса были аккуратней и ровней, да и номер совсем не тот. Я вынул мобильник.
Здравый смысл забухтел, что я творю какой-то бред. А это "письмо" и вообще все, что произошло со мной здесь, в Мюнхене - не бред? Лучше уж со спокойной душой вычеркнуть один из вариантов, чем плодить неизвестность. К тому же я теперь знаю, как общаться с ними, так что все будет окей.
Я дошел до ближайшей скамейки, сел и, машинально оглядевшись, набрал номер незнакомца.
- Hallo, einen Moment bitte, - ответил сразу приятный голос. На фоне раздалось шуршание, шорох одежды, потом переставили что-то явно тяжелое и зашуршало снова… Наконец, голос вернулся: - Ich bin da.
- Привет, я Макс, - я очень постарался звучать беспечно, и мой неидеальный английский, как мне казалось, был для этого идеален. – Ты дал мне свой номер в клубе.
- О, Макс… Я тебя помню, - тот тоже сменил язык, а в интонации послышалась улыбка. Шуршание продолжилось. И что-то поскрипывало так, будто он двигает вешалки в шкафу. Выбирает одежду для свидания? Резвый парень!
- Я бы хотел встретиться сегодня.
Я ожидал, что он начнет шутить про нетерпение, и уже придумал язвительный ответ, но услышал совсем другое:
- У меня ланч в 13-20.
- Где?
- На Хаккенштрассе, ресторан "Принц Мышкин".
Да они издеваются!
- Князь, - исправил я по-русски.
- Извини?
- Не важно. Я приеду.
- Хорошо, до встречи - коротко ответил тот и положил трубку.
Ладно. Допустим.
Я посмотрел на часы. Сейчас двенадцать. Нашел на карте князя. Не близко, надо поторопиться.
Впервые в жизни я мчался на свидание с такой скоростью. Только доехав до Мариенплац и убедившись, что успеваю, я умерил шаг и успокоил дыхание. Я надеялся, что этот парень прояснит некоторые вопросы, но если нет, то отрицательный результат – тоже результат.
Ресторан оказался вегетарианским. Да пофигу, мне только спросить. Но это оказалось не так-то просто: я затормозил в дверях, соображая, как в полном зале отыскать столик того, чьей внешности я совершенно не помню.
Администратор, заметив мое замешательство, направилась ко мне, но я опередил ее вопрос:
- Здравствуйте. У меня проблема. Мне нужно найти человека, который заказал столик на 13-20 или около того. Но я не знаю имени.
- А в зале вы его не видите?
Я покачал головой.
Она задумалась на миг.
- На сколько человек заказан столик?
- Не знаю. На одного? Меня пригласили позже.
Девушка сверилась со своим списком гостей.
- Возможно, господин Майер?.. – она вопросительно глянула на меня, затем снова в список. – Вот еще господин Штольц… Простите, я не могу вас просто привести к ним. Если бы вы знали имя!
- Штибер, - раздалось за моей спиной. Я обернулся.
Сзади стоял высокий парень в очках и вежливо улыбался. – Я всегда беру стол на двоих. Рад тебя видеть, Макс.
Я улыбнулся тоже.
Девушка проводила нас к столику, выдала меню и испарилась. Но почти сразу появилась другая – я даже раздеться не успел.
- Guten Tag, Herr Stiber, - приветливо кивнула она ему, а затем и мне. Потом спросила что-то. Он ответил. Официантка исчезла.
- Какие они тут быстрые, - заметил я, слегка ошеломленный скоростью сервиса.
- Сюзанна знает, что у меня на ланч всего двадцать минут.
- Всегда обедаешь здесь? – я смотрел на него, силясь вспомнить имя или хотя бы то, как мы познакомились, но не мог.
- Обычно. Признаться, я не думал, что ты придешь. В субботу видел тебя в клубе, но ты ушел с Клаусом, и я понял, что шансов нет.
- А что не так с Клаусом?
Тот недоверчиво посмотрел на меня, но видно, сообразил, что иностранец не может быть в курсе местных дел.
- Он… Если он кого-то выбирает, то все. Парень потерян для общества. По крайней мере, пока ему не надоест.
- Ты это по себе знаешь?
- Хотел когда-то, но меня он ни разу не выбирал. Если ты пришел говорить о нем, то…
- Нет, не для этого, - я улыбнулся, решив немного разнообразить репутацию своего друга. – Мне не дает покоя, что я не помню тебя. Абсолютно.
Штибер приятно засмеялся:
- Это не удивительно. После шести B-52 и кучи всего сверху.
- Ты тоже это видел?
- О, да, было очень зрелищно.
Я вздохнул.
Девушка принесла салат, сладкие хлебцы и два кофе. Один поставила передо мной.
- Хочешь еще что-нибудь? Я закажу.
- Нет, спасибо. Я не голоден.
Он отпустил официантку и вновь повернулся ко мне:
- Не помнишь, значит… Ну, давай знакомиться: Нильс Штибер.
Точно! Нильс! Я еще тогда подумал, что такому длинному неудобно было летать с гусями – разве что лечь вдоль шеи. Я улыбнулся.
- Макс Воробушин.
- Очень приятно. Не возражаешь? – он приступил к еде.
Я занялся своим кофе, наблюдая за парнем и копаясь в тумане своих воспоминаний. Была выпивка. Потом появился он. Кажется, шестой горящий шот - его рук дело. Помню, что удивлялся его сверкающей рубашке. Потом он влез на сцену и танцевал. Никто не говорил, но я знал, что для меня. Снова выпивка. Мы на танцполе оба. Мои куцые движения против его пластичности. Обнимашки. И, конечно же, выпивка.
- Но ты ведь не просто так хотел меня увидеть, верно? – выдернул меня Нильс из мыслей. Он уже справился с салатом и допивал свой кофе.
- Это ты довез меня до отеля?
- Нет. Хотя я бы не отказался, - многозначительно улыбнулся он.
- Я утром обнаружил флаер с твоим номером и деньги. Не мои.
- И не мои. Не люблю наличку.
- Ясно. Идем?
- Да, время.
Мы покинули ресторан, а я так и не спросил главного. Я проводил его до одного из магазинов, коих возле Мариенплац было в избытке.
- Мне сюда, - притормозил он. – Рад был увидеть.
- Взаимно. Ты тут работаешь?
- Ага, - похоже, он смутился.
- Кстати, мне надо новую рубашку. Не подскажешь хороший бутик?
- Здесь все хорошие. В нашем чуть подешевле.
- Не возражаешь, если я зайду?
Во взгляде Нильса мелькнула какая-то догадка, но он ее тотчас же погасил:
- Конечно. Могу даже помочь с подбором.
- Спасибо.
Он привел меня в свой магазин и, предложив осмотреться, исчез.
Я направился к вешалке с рубашками. Так вот, чем он шуршал! А я, балбес, предположил совсем другое. Я стал рассматривать рубашки, и каждый раз звук сдвигаемой вешалки царапал мою совесть. Я взял пару светлых, не зная, на которой остановиться.
И только в этот момент Нильс подошел ко мне:
- Присмотрели что-то? – поинтересовался с превосходно поставленной интонацией.
- Эту или эту? – развернулся к нему я, сдерживая улыбку. Делать вид, что мы не знакомы, не имея на то реальных причин, было забавно.
- Хороший выбор, - вежливо улыбнулся он. – Примерьте обе.
Он проводил меня в примерочную.
- Зайди тоже, - шепнул ему я, потянув за собой.
- Не могу. Меня уволят.
Я вынул из кармана конверт с печатью, показал ему:
- Это мне оставили на ресепшене. Внутри – чистая бумага. Я хочу разобраться. Удели мне хоть пять минут!
- Да хоть всю ночь! Только после работы!
- Мне надо решить это до вечера.
Нильс торопиво забрал у меня конверт, спрятал в карман жилета.
- Меряй рубашки. Я приду, - и плотно задернул занавеску.
- А есть еще зеленая? – громко окликнул я, прикрывая его.
Выбрать я так и не сумел, а купить обе не мог. Хоть бросай монетку.
- Зеленая, как вы просили, - в кабинку просунулась вешалка с еще одной рубашкой, чересчур яркой на мой взгляд. В кармане таился мой конверт.
- Спасибо, - я таки разделся и натянул на себя зелень. Для летнего пикника – самое то, но если уж покупать, то универсальную, на все случаи жизни. И все же я отдернул занавеску и вышел из кабинки.
Нильс стоял рядом, готовый услужить привередливому иностранцу.
- Что скажете? – спросил я, демонстрируя себя.
- Вам идет. Только… позволите? – он шагнул ближе и расстегнул мне воротник, будто случайно, коснувшись подбородка. – Эту рубашку носят так. Иначе будет давить шею. Модель такая.
- Спасибо. Думаю, она слишком яркая.
- А те?
Я дотянулся до отложенных рубашек, приложил к себе одну, потом другую:
- Обе хороши, не могу выбрать.
Нильс без сомнений указал на шелковистую, с узким кантом по краю ворота.
- Более элегантный вариант. Хотите подобрать к ней галстук?
- Возможно, - я вернулся в кабинку.
Нильс сунулся за мной:
- На твоем конверте печать. Это единственная подсказка. Зря ты ее сломал, - торопливо прошептал он, забирая отвергнутые шмотки.
- Откуда я мог знать!
- Выясни, что за знак или надпись были на печати. Больше не знаю, чем помочь.
- Спасибо! Сколько она стоит?
Нильс назвал цену.
- Галстук я не потяну.
- Просто примерь хотя бы. Для меня.
Я улыбнулся.
Из бутика я вышел с обновкой, визиткой Нильса и сложившимся планом действий. Во всяком случае, на ближайшие два шага. Я купил скотч (обычный скотч, а не шотландский виски) и, заняв столик в уличном кафе, взялся собирать обломки печати, сразу наклеивая их на липкую полоску. Увы, я слишком нервно вскрывал конверт: восстановить картинку оказалось непросто. А некоторых частей не хватало вовсе. Получившееся изображение напоминало гербовый венок со странным символом вместо орла, а вместо ленты его обвивали какие-то гирлянды.
Но следующим как раз был шаг номер два: городской архив.
К счастью, я додумался спросить про господина Вальдера, и меня проводили к нему в читальный зал.
- Что привело вас сюда, молодой человек? – старик был удивлен, но, похоже, приятно.
- Мне нужна ваша помощь, господин Вальдер.
- Вот так?
- Да. У меня есть одна печать, и я хотел бы знать, что за герб на ней.
- Она у вас с собой? Покажите.
Я вынул свою поделку и положил перед ним.
- Как же вы так неаккуратно… - неодобрительно проворчал он. – Позволите?
Я кивнул, и старик утащил печать на другой стол, стал рассматривать ее под лупой.
- Это не геральдика. Какой-то другой знак, похоже старый. Сургуч настоящий, - он поковырял край печати ногтем. - Хм… И я не понимаю этот символ… самое важное раскрошилось.
Он хмурился, разглядывал ее так и эдак, вертел, смотрел на просвет, ворчал…
- Откуда вы ее сняли?
- Э… с конверта, - я отдал ему и конверт.
С ним Вальдер проделал все то же самое.
- Не понимаю, - наконец, заключил он. – Конверт современный, новый даже. Пахнет клеем. Бумага внутри вроде гербовой, но как будто старая. А печать так и вовсе… Погодите-ка…
Он скрылся между рядами полок, а вернулся совсем с другой стороны, неся стопку альбомов и книг.
- Ищите, молодой человек. Вот тут ищите. Чтобы элементы совпали. Листочки, ленты, завитки… А главное – центральный символ.
Я провозился с книгами до вечера. Глаза устали, голова – будто в цемент макали. Сперва я пробовал читать описания геральдических элементов, но на третьем понял, что это затянется на годы, и стал сверять только картинки. Усталый и голодный, как волк, но не удовлетворенный, я вышел из архива с ясным пониманием того, что не готов так тратить свое время. Вальдер просил оставить ему и печать, и конверт, чтобы он тоже мог сидеть и разбираться, но я не смог убедить себя, что это необходимо. В одном мы с ним сошлись наверняка: ни одно из государств, ни одна из организаций такого знака не имела. Тогда кто отправил мне это письмо? Чья это шутка?
Я был готов спрашивать кого угодно, даже Клауса. Кстати, а почему бы нет? Перехватив гамбургер в ближайшем фастфуде, я позвонил ему. Клаус не ответил. Это было неприятно: видимо, я так привык к его вниманию, что игнор моего звонка оказался болезненным. Уж не это ли имел в виду Нильс, говоря о "пропащих" парнях? Быть в числе временных развлечений Клауса мне не хотелось. Я утешал себя, что он не использует меня, как прочих, что мы по-настоящему, по-дружески общаемся, - и злился на то, что мне приходится себя в том убеждать. Может, лучше связаться с Нильсом? Но я отлично сознавал, что стильный и гламурный Нильс даже с его отличной пластикой и чувством ритма – ни в какое сравнение с "ботаном", не умеющим пить пиво. Я понял, что заскучал.
Я брел по улице, а мои мысли бродили между странным письмом, Штибером и Клаусом. Вокруг был Мюнхен, вывески и фонари, баварцы, спешившие с работы по домам, баварцы отдыхающие… На перекрестке мимо проехала банда байкеров. Один, как мне показалось, пристально посмотрел на меня. Нет, конечно, показалось: всего лишь блик на черном шлеме. Я стал чертовски мнительным. И в той же мере мне хотелось с кем-то поговорить. Я ждал звонка, хотел звонка от Клауса. Я был согласен и на разговор с Нильсом. Но если бы мне позвонил кто-то из коллег, даже сам босс, - я послал бы его нахрен.
И он позвонил. Клаус, конечно, а не старый зануда.
- Привет. Прости, что сразу не ответил: не мог. Как ты?
- Честно? Устал и хотел бы сейчас быть рядом с хорошим другом, - усмехнулся я.
- Я польщен, - судя по голосу, Клаус улыбнулся. - Но сегодня я не успею. Много дел.
- Тебе точно нужен помощник.
- Согласен. Но пока у меня его нет.
- Ты знаешь, где его взять. Слушай, можешь глянуть одну вещь? Я пришлю тебе фото. Скажешь, что об этом думаешь?
- Давай.
Я прервал звонок и, встав под фонарем, как мог сфотографировал печать. Отправил.
Клаус перезвонил через несколько минут.
- Даже не знаю, что сказать. Надо смотреть вживую. Где ты нашел ее?
Я усмехнулся:
- Не поверишь, мне ее прислали.
- Вот в таком виде?
- Нет, конечно, - я усмехнулся. – Это я, дурак, сломал. Она была на конверте с моим именем.
- А внутри что?
- Внутри – бумага.
- Просто бумага?
- Да я сам не понимаю, что это значит!
- И тебе ее прислали в отель?
- На ресепшен. Я целый день из-за этого с ума схожу.
- Не удивительно, - знающим тоном хмыкнул Клаус.
- Так тебе что-то об этом известно?
- Конечно. Мне, как и всем, доводилось сталкиваться со странностями. Такими, что и объяснить не можешь – и забыть никак. Это утомительно.
- Точно.
- Давай я разберусь с делами и приеду. Сегодня, правда, вряд ли.
- Давай. В любом случае, я на связи.
- До скорого, Макс.
Я попрощался, успокоенный хотя бы тем, что Клаус не проигнорил меня. Мне нужна была его поддержка – и я ее получил. Для того и нужны друзья.
Но не успел я спрятать телефон, как он запиликал снова.
- Алло.
- Привет. Это Нильс.
Да уж. Как говорится, мечтайте осторожней.
- Привет, - я постарался придать голосу дружелюбный тон.
- Ну как, узнал что-нибудь про письмо?
- Да. Что в архиве сведений об этой печати нет.
- Странно… А знаешь, что я сейчас подумал? Может быть, это все выдумка?
- В каком смысле? – непонимающе нахмурился я.
- Ну существуют же фанаты фентези, у них там свой "эльфийский" язык, символы, эмблемы и прочее. Может, твое письмо часть какой-то игры?
- Само собой! Игры, в которой я помру, пока выясняю, в чем дело!
И стрельнула гениальная мысль.
- Нильс, ты чудо! Спасибо тебе! – радостно выпалил я и, оборвав звонок, ломанулся в "Neverday".
Но мой оптимизм заметно убавился через час, когда я понял, что если на форуме и есть нужная инфа, то у меня к ней доступа нет. Кидать же фото в общий чат я не рискнул.
Поколебавшись, я написал админам: "Здравствуйте. Прошу дать доступ к графическим материалам сайта и разделу Community". Сперва хотел прицельно Рону, но я и так достал его своими просьбами, поэтому не решился.
После этого я поехал к себе.
Ответ мне так и не пришел. Впрочем, я настолько устал, что новый виток этой истории был бы лишним. Я вооружился бутылкой вина от Клауса и залег в теплую ванну.
***
Можно не знать о великих миротворцах, не слышать о гениальных художниках и музыкантах, быть в неведении о самых благородных и возвышенных бессмертных Сообщества. Но о тех, кто представляет наибольшую опасность, знает каждый.
Иньяс, старший Наследник Пуатье, палач, лично казнивший многих парижских вампиров. Безжалостные близнецы Ларанжейра, чья согласованность – погибель для врага. Берсерк, он же Бьяртр Норд, с мечом которого никто бы не хотел столкнуться. Незримый и бесшумный Осока, виртуозный наемник из Летящих Клинков Дрездена, убивающий прежде, чем его заметишь. Виолен, опытнейший из воинов Лиона. Сам Леруа… Список велик. И если бессмертные Сообщества остерегаются конфликтов с ними, то теневые – бегут, как от рассвета.
Среди таких имен, внушающих страх Тени и не только, – Баварский Инквизитор. Жестокий и непримиримый служитель Кодекса. Хладнокровный мучитель, тысячей способов умеющий добыть из пленника все, что захочет. Тот, чье имя связано с невыносимой болью и обреченностью. Именно таков Основатель Второй Ветви в воображении тех, кто не знаком с ним лично. Знакомиться же хотят очень немногие, и если это происходит не по доброй воле, то мнение лишь усугубится. Отчасти репутация его распространяется на всех Наследников Ветви Власти, и появление их где-либо, как правило, означает наличие проблемы.
Сам Снейк давно привык к такому отношению и считал его нормальным. Власть его в клане, сравнимая с властью Аарона, зачастую казалась даже большей. Но Инквизитор никогда не упивался ею, а нес как обязательство, как долг. И тем суровей был к нарушителям закона.
;
Вольная птица
Как вы уже поняли, вчера я до консульства так и не добрался. А сегодня важнее было разобраться с печатью. На часах семь тридцать, чувствовал я себя вполне отдохнувшим, так что можно было приступать.
Первым делом я проверил, чем порадуют меня вампиры. В переписке лежало новое письмо от какого-то Хакера. Интересненько…
"Доброй ночи. Новичкам доступ к данным ресурсам не полагается".
Здрасьте. С чего бы это? Ты, вообще, кто такой дерзкий?
Профиль Хакера был еще менее информативным, чем у Рона: глаз, смотрящий из замочной скважины, на аватарке и единственная фраза в "Личном":
"Your secrets are never just yours".
И тем не менее, он был модератор.
Я посмотрел на время сообщения: 7-23. Совсем недавно. А солнце уже палит вовсю. Стало быть, ты не клыкастый. Поэтому такой безбрежный?
"А если я столетний вампир, который только вчера освоил интернет? Я тоже новичок?" – написал я и преспокойно пошел умываться.
Вернувшись, обнаружил краткий ответ:
"Это не так".
Ну вот как тут разговаривать?
"Я не хочу лезть в чужие секреты, - написал я. - Я хочу выяснить, что значит один знак. Я получил его как послание и имею право знать".
"Какой знак?"
"Зачем вам тратить время? Я сам найду. Просто откройте доступ".
"Покажи картинку".
Не проканало. Этот парень не похож на Рона и договариваться с ним, очевидно, надо иначе.
Пока я думал, стоит ли предъявлять фото (которое с одного клика может стать достоянием всего интернета), телефон в моих руках разразился звонком. И на экране появился замшелый пень. Да чтоб тебя!
Пришлось ответить.
- Воробушин!
- Да, Павел Георгиевич.
- Ты знаешь, сколько сейчас времени?
- Восемь, Павел Георгиевич.
- Десять, мой дорогой! И ты уже час, как должен сидеть на своем рабочем месте.
- Но я же еще в Мюнхене… - оторопел я от претензий.
- А должен – в офисе! Работа стоит, а ты там прохлаждаешься!
- Но… Павел Георгиевич, я не могу сейчас приехать по объективным причинам.
- Это каким же? – голос босса стал настолько ядовитым, что я решил на пень пририсовать змею.
- У меня паспорт украли. Надо восстанавливать.
- Пить меньше надо, Воробушин! Ясно?!
- Да не пил я! В аэропорту сперли, когда я домой лететь собирался! – возмутился я.
- Ты знаешь, у меня с раззявами и тунеядцами разговор короткий, – назидательно скрипел пень. – Не появишься до пятницы – вылетишь быстрее пушечного ядра.
- Я понял, Павел Георгиевич.
- Что ты понял?
- Вылечу.
- Не хами, Воробушин! Паспорт ищи свой!
- Да не успеют в консульстве восстановить его до пятницы. Шенген еще… - устало пояснил я, с трудом подавив вздох.
- Значит, там такие же тунеядцы сидят! Я сказал: до пятницы. Ты мое слово знаешь.
- Знаю.
Ответом были короткие гудки.
"Главное, чтобы этот истеричка Маришку не уволил. Она-то совершенно ни при чем", - с досадой подумал я, открывая календарь. О, завтра же первое мая! Значит, рабочую неделю продлят? Нет. С чего бы? Это же не выходные. Значит, неделя будет короче на день. И если этот день для Георгича пройдет приятно, то он меня, может, и помилует. А если нет – все, лютая казнь.
Я отыскал недопитое вино, глотнул прямо из бутылки. Ведь точно не успею к пятнице. Какой смысл напрягаться? Решу сперва одну проблему, а потом... Потом как пойдет.
Вздохнув, я перечитал переписку с Хакером. Фоточку ему, значит… Рискнуть или не рискнуть – вот в чем вопрос. И тут мне в голову пришла отличная идея. Я открыл в блокноте чистый разворот и старательно перерисовал туда печать. И уже эту картинку отправил модератору.
"Паршиво рисуешь".
Да ты офигел!
"А ты умеешь лучше? Может, еще знаешь, что это за символ? – настрочил я, злясь на все и вся.
"Знаю. А тебе не полагается".
Я скрежетнул зубами.
Так. Выдохни. Не психуй. Не ходи по краю. Лишнее слово – и схлопочешь бан, этот модер на них явно не скупится. Я налил вино в стакан и сел с блокнотом, чтобы разобраться. От символа нарисовал стрелку к верхнему левому углу страницы, вписал туда имя: Хакер. Затем такую же в правый угол, где "поселились" Клаус, Вальдер и Нильс. Правую стрелку зачеркнул маленьким крестиком. Хакер был модератором "Neverday". Те, кто справа, о форуме не знали. Теоретически, Рональд тоже мог знать. А он вампир. Я дописал Рона под Хакером и поставил знак вопроса. А значит, и Снейк. Еще имя и вопросик. И тощий! Тощий – вампир! Надо просто под его именем зайти на форум!
Я подскочил, как ужаленный. Скидал все в сумку, шустро оделся и помчался в компьютерный клуб.
И я был прав! Я потратил прилично времени, копаясь в темах Community, и не пожалел об этом. Если очень коротко, в двух словах, то по центру печати стоял так называемый Знак Илларна, отличался лишь венок из листьев. Если учесть, что Мюнхен у них считался территорией Дома Илларна, то сомнений не оставалось: письмо – дело рук Снейка.
А еще я выяснил, что территория их клана в России подчиняется некой Кире, что напомнило про тетушку Клауса. Он, вообще, сам-то знает, что его родственница – вампирша? Если это, конечно, она. Я в совпадения не очень верил, так что вознамерился выспросить у Клауса детали. Что я буду делать, если мои мысли подтвердятся, я не знал. Пожалуй, стоило предупредить его поменьше с ней встречаться. А то и не встречаться вовсе. Но если говорить про тетку – придется выложить и остальное. И как при этом не выглядеть провокатором или дураком?
Опять же, Клаус, наверняка спросит, узнал ли я что-то про печать. Что я ему скажу? Ну, допустим, отмажусь. А что делать со Снейком? Что значит это письмо? Так, по порядку. Мастер города забирает у меня полуживую девушку. Ну, это я, по сути, сам напросился. Потом он не дает мне ввязаться в драку с другим вампиром и лично устраняет последствия разборок. И требует, чтобы я ждал его в отеле. А когда я все-таки уехал, у меня украли паспорт. Конечно же, по его приказу. А когда я потребовал встречи с ним – то получил ее. Мне оплатили отель и снова сказали ждать. И вот я получаю письмо. Пустое. Что я должен делать? Для чего-то я ему нужен, если еще жив. А Клауса он не тронул… да потому что у него тетка – из их же клана! Все сходится! И если Клаус, не знает про вампиров, значит, им это так и надо. Долго ли я проживу, если нарушу их семейный секрет? А чистая бумага тогда к чему? Намек, что я должен молчать? Или что все, финита ля комедия? Видимо, придется идти и разбираться с самим Снейком.
Я больше не боялся. Само собой, я хотел жить, но того панического страха, какой был в аэропорту, больше не возникало. Ну вампиры. Не людоеды же. Последние, как и зомби, если бы существовали, пугали бы сильней. А эти – нет. Если у них есть даже сайт, если общаются с людьми, заводят доноров и клерков – значит, вполне цивилизованные, с ними можно договориться. Стало быть, этим и займусь после заката.
Теперь, почти во всем разобравшись и приняв решение, я был доволен. Теперь мог наслаждаться и Мюнхеном, и весной, и безграничной свободой, которая светила мне благодаря вредному Георгичу. Остался лишь один вопрос: как преподнести все это Клаусу? Пожалуй, стоит его, все же, напоить.
Вечером я не стал тревожить моего немецкого друга звонками: хотел сначала решить вопрос со Снейком, чтобы владеть полной информацией. Как только стемнело, я собрался к нему и… понял, что не знаю адреса его конторы. Вот почему я был уверен, что если там бывал, то и повторно запросто приеду? Ведь и туда, и обратно меня возили на машине. Какой же я идиот! Как только до своих лет дожил! Я нагуглил справочник юридических организаций Мюнхена и стал искать "Privates Notariat". Э-э… Ну и который из десятков этих адресов мой? Если он вообще есть в человечьем справочнике. А как еще можно найти его? Позвонить в такси, чтобы подняли историю? Вариант, конечно: я знал дату и время подачи авто, знал точный адрес. Но в какой из служб Рон делал заказ? Точно! Рон! Не желая терять ни минуты, я написал ему: "Доброй ночи. Подскажите, пожалуйста адрес конторы Снейка".
Молчание. Я начал нервничать. Выждав с полчаса, я сказал себе, что модератор просто занят, он же не может разорваться на всех. Но, помнится, где-то был указан телефон, по которому якобы можно вызвать мастера города. Я отыскал его и, прекрасно помня, что "номер не существует", позвонил.
И – о чудо! – мне ответили.
Голос клерка был приветлив и ровен. Никакого официоза – и ни капли панибратства или развязности.
- Здравствуйте, - улыбнулся я, - Мне нужно встретиться с мастером города.
- Добрый вечер, - еще раз приветствовал меня тот, теперь уже на английском. – Представьтесь пожалуйста.
- Макс. Воробушин. Я приезжал недавно. Просто адрес забыл, - неохотно сознался я.
- К сожалению, он не сможет вас сегодня принять.
- В смысле, не сможет?
- Сейчас его нет в офисе, и я не могу сказать, когда он придет. Но я сообщу о вас. Что-нибудь еще передать хотите?
Я смешался.
- Нет. Пожалуй, нет. Мне нужна личная встреча, и чем скорее, тем лучше, - ответил неуверенно.
- Я понял вас. Как что-то будет известно, я сообщу. Можно звонить на этот номер?
- Да, конечно.
- Хорошо. Спасибо за звонок. Всего доброго.
Вот это был облом.
Но если посмотреть на полную половину стакана, то дело продвигается: телефон для связи жив, принципиально мне не отказали, так что если и не сегодня, то в ближайшем будущем я получу ответ. А может, Снейк сам найдет меня, да хоть нынче ночью, и на сей раз я буду готов.
Клаус мне так и не позвонил. Может и к лучшему. Пусть отдыхает парень после тяжелых трудовыебудней, а вот завтра – завтра мы будем праздновать.
Я вернулся в отель, подбил наличность. Маловато. Сделать, что ли, подарок боссу и потребовать расчет? Я усмехнулся мстительно, но воплощение идеи отложил. Надо же чем-то скрасить досуг, пока мой приятель немец вкалывает.
Ответ от Рона так и не пришел. Зато бумкнулось сообщение в WhatsApp, от Нильса: "Все еще гадаю, за что спасибо :) ".
"Ты мне подкинул отличную идею, так что я больше не волнуюсь насчет письма, - честно написал я. – И рубашка классная".
"Надеюсь, я в ней тебя увижу".
"Наверняка".
"Может быть, перейдем в фейсбук?"
"Ты что! Это слишком интимно!" – и куча смайликов.
Нильс засмеялся.
"Я тут кино смотрю под пиво. Хочешь со мной?"
"Что за кино?" – уточнил я больше из любопытства, чем планируя куда-то ехать.
"М-м-м… Хорошее кино. Тебе понравится".
Мы посмеялись, перекинулись еще десятком незначительных фраз, и Нильс отправился досматривать свою порнуху, а я бухнулся на кровать, раскинув руки и улыбаясь. В очередной раз я осознал, что в Мюнхене у меня есть друзья. Интересно, правда, почему они оба геи? Смеясь над чувством юмора судьбы, я допил вино, скучавшее в холодильнике, и отправился на боковую.
Хороший день не означает такую же хорошую ночь. Честное слово, лучше бы поехал к Нильсу!
Почти до самого утра я не мог уснуть. Вертелся, думал всякое, представлял завтрашний день, ждал звонка, стука в дверь или даже в окно… Потом усталость взяла свое. Но вместо отдыха я получил кошмары. Я просыпался, тяжело дыша, понимал, что это сон, но открывать глаза боялся. Боялся, что что увижу то же самое. Тяжелые веки, тяжелые чувства. Я снова засыпал. В полной тишине я поднимался по высоченной лестнице – и вдруг ступени начинали крошиться подо мной, падать в черную бездну. Я хватался, за что мог, но оно тоже рушилось – и я летел вниз, обгоняя обломки. И просыпался опять, с чувством полной обреченности и одиночества. Тотального, воющего от тоски одиночества. Я пытался убедить себя, что есть друзья, семья, что где-то меня ждут и любят, но вокруг вздымались руины мегаполиса, а из черных туч лил кислотный дождь. Я искал укрытия, бежал – и видел, как дождь смывает лица моих родных. Никому такого не пожелаю! В моменты пробуждений мне казалось, что по комнате движется тонкая черная тень и зло смеется надо мной. Я всматривался, ничего не видел, потом осознавал, что сплю, - и снова окунался в кошмар. Только с рассветом я вырубился, наконец, без сновидений.
***
Сны. Привилегия людей. Бессмертные охотники, как правило, не видят снов: их время от рассвета до заката вычеркнуто из Вечности. Почему? Мир, в котором существуют и люди, и вампиры, сложен и требует идеального баланса. Способности бессмертных vs. специфика людей.
Вампиры обладают множеством преимуществ, дающих им особенную силу и власть. Совершенная память, хранящая малейшие детали всего, что было увидено, услышано когда-то. Феноменальная обработка информации в уме и аналитика. Ментальный щит, скрывающий сознание от постороннего вторжения. Умение влиять на восприятие людей, в том числе подменяя их воспоминания о произошедшем. Все это – возможности вампирского сознания, мощная ментальная работа.
Сны же – это сфера бессознательного, которым невозможно управлять. Она не поддается ни контролю, ни волевым воздействиям. И если нет особенного дара – жить в этих снах, внедряться в подсознание, быть сутью, а не условным отражением ее, - то ты лишь зритель, подвластный правилам иного существования. Оно дает ряд преимуществ людям, умеющим воспользоваться ими (пророчества и знания "оттуда", психические трансформации, связи и стимулы, откровения, осознаваемые поутру), но для вампиров оно недоступно, являясь чуждой для них формой бытия.
Есть и иное мнение: ночи бессмертных насыщены настолько, что только "смерть" способна "перезагрузить" и восстановить их тело и разум, чтобы при пробуждении не начинать с нуля, а уплотнить весь опыт, сконцентрировав его, и в то же время позволяя развернуть во всех деталях. А смерть лишена сновидений.
Однако есть свидетельства и факты, что некоторым из бессмертных все же случается увидеть сны. Чаще это недавно обращенные вампиры, еще хранящие в себе остатки человеческого. Их пробуждение наступает позже заката. И в эти краткие минуты, в межмирье Солнца и Луны, они способны воспринимать иное.
И еще реже, в силу личных качеств, особых Ключей к Вечности или обстоятельств, некоторые Дети Ночи получают в дар видения, несущие в себе особый смысл.
;
Провокаторы
Солнце и птичий ор за окном развеяли остатки мрачных снов, и те осыпались, как золотая пыль в косых лучах. Над городом сиял яркий майский день. Первый майский день, и это следовало отметить. С Клаусом, разумеется. Почему-то мне очень хотелось поделиться с ним лучшими остатками советской культуры. Правда, я и сам о ней мало что помнил, так что ограничился красными флажками.
К вечеру я собрал на стол и, собираясь позвонить Клаусу, обдумывал искушающую речь, но он опять нарушил мои планы, явившись прямо на порог.
- Привет, Макс. Я к тебе. Не помешаю?
- Конечно, нет! Входи! – я отступил, удивленный таким внезапным вторжением. – Ты сегодня прямо по-русски!
- Давай я выйду, позвоню, а потом приду снова, - улыбнулся он, шагнув назад.
- Нет уж! Теперь я тебя никуда не отпущу! – я буквально за руку втащил его в свой номер и захлопнул дверь. – Раздевайся.
- Вот сразу так! – засмеялся он.
- Можно постепенно. Опять в сером? Когда-нибудь я подарю тебе оранжевые шорты.
- А у тебя, вижу, праздник? – Клаус ловко свернул с темы.
- Конечно! Ты знаешь, какой сегодня день?
- Среда.
- Первое мая! Ты в курсе, что это?
- Рассказывай, - он повесил на стул сумку с нетбуком и подсел к столу, оценивая мои приготовления.
- Международный день весны и труда! Твоя тетушка отмечает его? Кстати, как ее зовут?
- Не уверен, - он скромно улыбался на мои торжественные интонации. – Кира.
- Кира? – я ждал именно этого ответа, но до последнего не верил. – Красивое имя. А лет ей сколько?
- Знаешь, я как-то никогда не спрашивал.
- А твоим кузенам?
- Примерно, как нам.
- Тогда она точно должна знать этот праздник!
- Поеду к ней в следующий раз, непременно спрошу, - пообещал Клаус, улыбаясь.
Я еле удержался, чтобы не запретить ему соваться к ней.
- Спроси. А теперь мы выпьем, - я взялся разливать вино.
- Макс, я же за рулем.
- Скучный вы народ, немцы, - делано скривился я, понимая, что, возможно, и перегнул палку, рванув с места в карьер.
Клаус нисколько не обиделся:
- Я с удовольствием составлю тебе компанию в выходные, обещаю.
- Но праздник-то сегодня!
- Искренне поздравляю тебя, - он встал и, взяв меня за плечи, подтянул к себе, посмотрел прямо в глаза. – И я рад, что сейчас я рядом с тобой.
Я невольно опустил взгляд. Его губы улыбались так мягко, что захотелось их коснуться. Я поднял было руку… Но вовремя остановился, хлопнул его по плечу.
- Спасибо, друг.
- Кстати, у меня есть подарок для тебя, - Клаус отпустил меня и, покопавшись в сумке, протянул небольшой синий конверт размером с кредитку.
- Что это? – насторожился я. Кажется, у меня скоро будет конвертофобия.
- Подарочный сертификат в магазин охотника. Там можно купить походную одежду и удочку. Съездим на рыбалку, если захочешь.
- О-о-о! Клаус! – ну разумеется, я тут же все ему простил. - Конечно, хочу!
- С праздником тебя.
- Спасибо! Это… Это так неожиданно и так в тему!
Он подал мне стакан:
- За прекрасные выходные.
Я, конечно же, выпил.
- Но скажи… Нет, я очень рад, мне приятно, но скажи: почему ты так заботишься обо мне? Столько времени для меня, угощения, подарки…
- У меня на тебя большие планы, - многозначительно улыбнулся он.
- Прям настолько большие? – выразительно уточнил я, лыбясь до неприличия.
- Еще больше.
- А подробности?
- Босс не против, чтобы ты работал со мной.
- Вот это да! Отличная новость! – воскликнул я, не ожидавший такого счастья. – А мой, представь, пригрозил меня уволить, если не приеду в пятницу. Это судьба.
Клаус засмеялся вместе со мной:
- Похоже.
- А как он возьмет меня без документов?
- Ты, главное, восстанови свой паспорт, а рабочую визу он обеспечит.
- Это очень, очень круто, Клаус! Спасибо!
Он был доволен не меньше моего, и это составляло едва ли не половину моей радости.
- Но есть условие.
Это меня немного остудило.
- Какое?
- Ты выучишь немецкий.
- А! – вновь заулыбался я. - Это без проблем. Хоть прямо сейчас начнем. Ты же мне поможешь?
- С удовольствием.
- Ну и отлично! Расскажи лучше, где ты пропадал эти два дня?
- Возил босса на встречу. Собирал информацию для проекта. Приводил свою квартиру в порядок.
- Один живешь?
- Да. Так удобней. Никому не мешать, ни от кого не зависеть.
Я понимающе покивал:
- Так и есть.
- Ну а ты как?
Я рассказал о своих приключениях, опустив вторую часть встречи с Нильсом (в бутике) и попытки добиться встречи с вампиром. Клаус слушал с неподдельным интересом, и это подстегивало вспоминать детали. Сдержаться, чтобы не сказать лишнего, было непросто. Возможно, я пару раз и выдал, чего не стоило, но Клаус, к счастью, был увлечен общим сюжетом и не обратил внимания. Над ситуацией же, когда мне пришлось искать в переполненном ресторане незнакомца, он деликатно улыбнулся и комментировать не стал.
- В общем, мы пришли к выводу, что это просто шутка, - беззаботно заключил я и осушил бокал.
Клаус с улыбкой наполнил его снова:
- Хорошо, что ты разобрался. Неизвестность хуже всего.
- Это точно.
- Кстати, - он потянулся к сумке, достал из нее нетбук. – Ты кое-что обещал мне. Помнишь?
- А конкретно?
Он включил компьютер и пересел на кровать, похлопал рядом с собой:
- Показать мне страницу тощего.
- Ты все еще об этом помнишь?!
- Конечно. Мне же интересно.
- Ладно, - не слишком довольно протянул я.
Я подсел к Клаусу, переставил его ноут к себе и неспешно стал загружать "Neverday". Я пытался придумать хоть одну весомую причину, чтобы этого не делать, но не смог: все стало бы только подозрительней. Так что уж лучше покажу ему этот фанатский сайт и быстренько съеду с темы. А с другой стороны, мне хотелось услышать его мнение и все-таки предупредить насчет русской тетушки. Не прямым текстом, но чтобы он сам сделал выводы и догадался.
- Ну, гляди, - я вколотил пароль и, повернув к нему экран, предоставил свободу действий. – Странный сайт. То ли фанаты Толкина, то ли готы. В общем, прибабахнутый молодняк.
Клаус с интересом смотрел форум. Я с не меньшим интересом рассматривал его. Сегодня он был в деловом костюме и водолазке. Очевидно, примчался прямо из офиса. Челка падала на глаза, лицо в свете экрана казалось еще бледней, а пальцы ловко и легко скользили по тачпаду. Зачем-то представилось, что так же грациозно он будет и ласкать… Я прогнал эту дурацкую мысль.
- Ну как тебе?
- Хороший форум. Все сделано удобно, стильно.
- Я про контент.
- Да мало ли в интернете сайтов про вампиров? Каждый имеет право жить, как ему нравится. Ну и тут собрались по интересам, общаются… Почему бы и нет? – спокойно ответил Клаус, продолжая серфить.
- Так ведь они серьезно думают и говорят, что они вампиры, - провокационно акцентировал я.
Он снисходительно посмотрел на меня:
- Ты знаешь, некоторым людям прямо на лоб можно красный стикер клеить: "вампир". И не ошибешься.
Я рассмеялся:
- Ты прав. Вот нашему Георгичу такой не помешал бы. Чтоб сразу видели, с кем имеют дело.
Он усмехнулся и вернулся к изучению сайта:
- А вообще, народ тут подобрался неглупый. С воображением.
- Ага. Им бы романы писать.
- Могли бы.
Я сделал вывод, что он не поверил в серьезность форума. С одной стороны, это хорошо, а с другой – как теперь объяснишь ему опасность?
- Смотри, нам пишут, - вдруг объявил Клаус и развернул ноут ко мне, а сам придвинулся ближе.
Два сообщения на немецком, оба упали полчаса назад.
- Переведешь? – попросил я, загоревшись любопытством.
- Конечно. "Я сделал, что хотел, можем ехать дальше". Второе: "Почему не отвечаешь? Проблемы с местными?" Отправил некий Миллер. Надо ответить, иначе он заподозрит неладное.
- Ну напиши, что все окей, - разрешил я и дотянулся до стакана. Отпил, потом снова сунулся в экран. – Это твое "окей" такое длинное? Там же всего две буквы!
Клаус улыбнулся:
- "Здесь вкусные девочки, я увлекся. Куда ты хочешь поехать?" Так норм?
- Ну ты политик! – засмеялся я. - Отлично, отправляй! Посмотрим, что он скажет.
Ответ пришел практически сразу, и Клаус тут же перевел его:
- "Поздравляю. Потом расскажешь. Я хочу в Цюрих. Говорят, там мало цивилов. Ну и новые места посмотреть. Может, освоимся".
- Кто такие цивилы?
- Местный жаргон? – предположил Клаус, строча ответ.
- Что ты пишешь?
- "А мне нравится в Баварии. Приезжай, я тебе такие места покажу!"
Я аж напрягся:
- Ты что, зовешь его сюда?! Зачем?!
- Посмотреть. Он называет себя вампиром. Любопытно же, кто он на самом деле.
Сказать, что я встревожился, - ничего не сказать. Я тут же вспомнил Снейка, который вряд ли будет рад чужаку на своей территории. И нам обоим бошки оторвет.
- Не надо его тут вообще!
- Прости, я уже отправил.
- Черт!
- Да ладно, я отлично знаю город. Назначим встречу, глянем издали – и все. Пусть он побесится.
- Это плохая идея.
- Он спрашивает, где я конкретно.
- Черт…
Клаус вновь стал печатать, озвучивая:
- "Все еще в Мюнхене. Тут в барах такие сочные официантки!"
- "Да ты самоубийца! Там же Инквизитор!"
Мы с Клаусом переглянулись.
- Кто такой Инквизитор?
Это спросил не я, а Клаус, буквально с языка снял. А я перед собой увидел Снейка. Честное слово, ему бы это имя очень подошло!
- Может, местная власть типа? – предположил я, нервно вертя в пальцах стакан. – В их сообществе.
- Сейчас выясним. О, придумал! – с энтузиазмом заявил Клаус, и пальцы его стремительно запорхали над клавиатурой.
- Что? Что ты ему пишешь?! – чуть ли не запаниковал я.
- "Да что он мне сделает?!"
- "Немки настолько вскружили тебе голову? Так он ее еще и оторвет! Кончай там нарываться и приезжай в Цюрих!"
- "Не могу. У меня тут дело. И твоя помощь не помешает".
- Ты ненормальный, Клаус! - возмутился я, представив последствия этой переписки.
- Да все нормально. Вон еще ответ: "Приеду только завтра". Видишь, сработало. Сейчас черкну ему адрес, и нам останется только явиться туда пораньше и посмотреть.
Я тяжело вздохнул.
- Да не переживай так. Все будет хорошо, - заверил меня он, обняв за плечи. И знаете, я как-то сразу успокоился и действительно почувствовал, что он прав.
- Никогда бы не подумал, что ты способен на такие шутки, - усмехнулся я и допил вино.
- Еще?
- Нет. Не хочу. Лучше поговори со мной.
Клаус закрыл ноут, сунул на тумбочку.
- О чем?
- Расскажи о себе. Я ведь практически ничего не знаю.
- Ну… ничего особенного, если честно. Живу в основном в Мюнхене. Учился в университете на историка. Теперь вот езжу по Баварии, выполняю поручения начальства.
- А твои родители?
- Они предпочитали Гамбург. Их больше нет.
- Сочувствую.
Клаус кивнул:
- Все они рано или поздно уходят. А мы остаемся.
Мы помолчали. Я все-таки подставил бокал. Клаус налил вина.
- Это что же… ты новый год и рождество отмечаешь один?
Он мягко засмеялся:
- Хочешь спросить, есть ли у меня пара? Нет, постоянной нет. Давно уж… - он задумчиво посмотрел в пространство, будто вспоминая что-то очень ценное, но утраченное.
- Я думал, ты душа компании и просто нарасхват… Вон как активно общался в клубе.
- Клуб – это совсем другое. Потом поймешь.
- Ну раз ты обещаешь, - улыбнулся я, довольный, что репутация Клауса не вполне соответствует истине.
А он расстегнул пиджак и залег поперек кровати, подперев голову:
- А ты? Кто тебя ждет дома? – спросил с интересом.
Я смутился: моя попытка подтвердить или опровергнуть "вампирскость" семьи Клауса превращалась в обмен откровениями. Но раз пошла такая пьянка…
- Да нет никого. То есть, родители-то есть, но живут отдельно. А я даже кота не завел.
- Зато сейчас можешь не беспокоиться, что он остался без заботы, - понимающе улыбнулся Клаус.
- Да. Но, признаться, иногда не хватает такого… предвкушения, что ли, что ты сейчас придешь домой – а там тебя встречают… - Похоже, алкоголь ударил в голову и сбил тормоза. – Я бы сказал… что даже не помню этого чувства. Может, поэтому я так рад тебе. Каждый раз.
Я опустил взгляд и рассматривал вино в стакане. На месте Клауса, наверное, я бы сейчас обнял меня или даже больше. Я не понимал, хочу ли этого. Возможно, будь на его месте девчонка… Нет, не то. С девчонками не поговоришь так по душам. Они все время хотят чего-то, не пойми чего. А тут – я чувствовал – можно просто открыться. Без обязательств.
- Хочешь, я помогу тебе расслабиться? – по-дружески невозмутимо спросил Клаус.
- Э… что?
- Ты слишком напряжен из-за всего, что свалилось на тебя в Мюнхене, да и за годы, я вижу, накопилось.
- Не думаю, что это нужно… - нахмурился я, не понимая, чем умудрился спровоцировать его. В голову полезли всякие непристойности.
- Соглашайся, - улыбнулся он, - Если не понравится, остановишь в любой момент.
Он встал и, обойдя кровать, устроился за моей спиной. Руки легли на плечи и повели в стороны, слегка сжимая, сгоняя напряжение и усталость. Он просто массировал, уверенно и аккуратно, явно зная в этом толк. Я глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Мысли стремительно уносились куда-то далеко, уступая место тишине и покою. Я опустил на пол стакан и закрыл глаза. Клаус продолжал. Охватывая все большую площадь спины, скользя по плечам до локтей и возвращаясь к шее, он шаг за шагом уводил меня в озеро безмятежности, все глубже погружал в мягкие воды удовольствия. Нет, я не хотел останавливаться. Я был готов даже снять футболку и лечь. Но только я зашевелился – как Клаус сам разлегся локтями на моих плечах, шепнул над самым ухом:
- Где твои возражения?
- Я очень возражаю, чтобы ты прекращал, - засмеялся я.
- Плохо возражаешь, - он легонько подул на мою шею, чем вызвал толпу мурашек. – Пойдем прогуляемся.
- Прямо сейчас? – я повернул голову – и чуть не воткнулся в него носом. – Я еще не расслабился!
- Расслабленный ты не сможешь передвигать ноги, - иронично заметил он и отстранился. Напоследок все же погладил меня по спине. – Учись быть убедительней.
Ну не зараза ли?
- Ладно, пойдем.
Это был совсем другой Мюнхен. Как будто бы родней и ближе. Уютней, что ли. Казался мне знакомым, хотя на этих улочках я был впервые. Не знаю, как это получилось, но я чувствовал себя в полнейшей безопасности. Говорили о будущей рыбалке, о местах, где лучше клев, о снаряжении… Я потерял счет времени.
Очевидно, мы сделали круг, потому что местом, которое я на самом деле узнал, был мой отель. Пиликнула машина на парковке, графитово-серый BMW. Клаус направился к ней. Я следом.
- Это твоя?
- Да, - скромно улыбнулся он и, забросив нетбук на заднее, открыл водительскую дверцу. – Мне пора, Макс. Надо выспаться.
Я с любопытством заглянул в салон, добротный и идеально чистый.
- Завтра все по плану?
- Конечно, так что до встречи. Береги себя.
Он пожал мне руку и укатил. А я вернулся в номер и долго торчал у окна, обдумывая все, что случилось.
***
Вампиры не могут лгать. Мистика? Нет, закономерность мира. Такая же, как любой из законов физики.
Те, кто живут на грани небытия в прямом и переносном смыслах, обязаны всецело соответствовать реальности, если хотят и дальше в ней существовать. Они должны быть истинны. Ложь отдаляет их от бытия, а потому, как и любая угроза выживанию, сталкивается с инстинктом самосохранения. Инстинктом, что лежит в основе множества способностей Детей Ночи. Вечность стремится сохранить их для себя, а они – остаться в Вечности, растущими в своей силе и красоте. Именно инстинкт не позволяет бессмертным формулировать и произносить слова, что сделают эту связь менее прочной.
Мир человеческий полон лжи и фальши. Он полон тайн, которые должны остаться таковыми, он требует змеиной гибкости и скрытности хамелеона. Этот мир провоцирует бессмертных лгать точно с той же целью, с которой принуждает к правде: сохранение. Вечная еженощная проблема, решение которой содержит в себе тот же самый мир.
Существует тысяча способов озвучить правду так, чтобы собеседник услышал то, что хочет слышать, а не то, что подразумевается на деле. Неоднозначность слов, метафоры, полутона, намеки, невербальный контекст, жесты и взгляды, недомолвки, многозначительные паузы… Люди склонны домысливать и понимать лишь в рамках собственного опыта и представлений. Особенно когда эмоции и чувства берут верх. Слова вампира, значащие для него одно, для человека часто означают иное. Но почему столь очевидные несоответствия не нарушают истины? Почему все же свершившийся обман не вредит вампирам?
Гениальное устройство мира тому причиной. Мира, что существует в сознании каждого, и для каждого он свой. Внезапно вскрывшаяся ложь – лишь грань всеобщей правды, расширение границ якобы обманутого сознания. Смертным сложно это понять. А вампиры используют в своих целях. И чаще всего люди, вкладывая в слышимые слова свои собственные смыслы, обманывают сами себя. "Вина" вампиров лишь в том, что они читают мысли, состояния людей и, обладая большей информацией, зная состав обеих смысловых систем, создают нечто третье, равно правдивое для каждой. Навык, приобретаемый лишь с опытом, недоступным для смертных.
Вампиры не лгут. Но правда их дорого обходится тем, кто желает верить.
;
Чистый лист
Эта ночь началась с крови. Я ждал Клауса, и минут за тридцать до его прихода, не зная, чем себя занять, решил побриться. И уже почти закончил, как в дверь постучали. Я вздрогнул, лезвие скользнуло под углом – и я порезался.
- Входи, - крикнул я, высунувшись из ванной, и скрылся снова, чтоб закончить процесс.
А когда вернулся, промокая лицо полотенцем, - остолбенел: посередине комнаты возвышался Снейк.
Секунду мы молча смотрели: я на него – он на мою царапаную челюсть.
- Готовился к моему визиту? – скупо усмехнулся вампир, поймав мой ошарашенный взгляд. – Мне передали, ты хотел видеть меня.
Я не знал, что сказать. В голове метались мысли о неуместности, о крови на лице, а главное – о Клаусе, который вот-вот заявится. Но он не должен видеть его!
- Да, я хотел спросить у вас насчет письма, - заговорил я, торопливо натягивая водолазку.
- Какого письма? – спросил он так, как будто был не в курсе, о чем я.
- Белого. В белом конверте. Без текста. Этого! – я протянул ему конверт, но Снейк лишь вопросительно глянул на меня.
Еще и партизанить будет?! Некогда в молчанку играть. Нужно срочно убрать его отсюда!
- Это ведь ваше письмо, – я сунул конверт в карман, накинул куртку.
- Почему ты так решил?
- Идемте, по дороге расскажу.
- Ты рискуешь.
- А разве с вами может быть иначе? - схватив мобильник, я вышел вслед за ним, захлопнул дверь. – Сюда, - указал на боковую лестницу.
Только когда мы вышли на улицу и я увидел, что машины Клауса рядом нет, я малость успокоился и повел его прочь от отеля.
- Так вот, письмо. На нем печать вашего клана. Вы – мастер города, значит, в курсе всего здесь. И вы единственный, кто знал мой адрес. Значит, именно вы отправили его. Или кто-то по вашему приказу. Так вот: зачем? Что вы хотите этим сказать? Почему пустое? Что, не нашлось слов, чтоб объяснить?
Я чувствовал, что зарывался, но замолчать уже не мог: во что бы то ни стало надо быстро решить вопрос и, выпроводив вампира, вернуться к Клаусу. Счет на минуты.
- Скажите же что-нибудь!
- Письмо не пустое, - констатировал Снейк, заинтересованно глядя на меня.
Я машинально стер с челюсти кровь:
- Конечно, в нем же белая бумага!
- Чистый лист.
- Какая разница?
- Что значит чистый лист?
И тут впервые я задумался не над словами, которых не увидел, а над смыслом самого предмета, образа.
- Ты можешь сам вписать, какой отныне будет твоя жизнь, - продолжил Снейк. - А можешь сжечь его.
Я посмотрел на него, опасаясь понимать, к чему он клонит.
- Но прежде, чем ты решишь что-либо, я хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня.
- Что?
- Отвези это, - он вынул из кармана и протянул мне небольшой флакон из темного стекла, - сюда, - к флакону присоединилась бумажка с адресом.
- Ладно, - кивнул я, готовый отправиться по поручению, как только мы с Клаусом освободимся.
- Сейчас же.
- Но, - опешил я, - я сейчас занят!
- Чистый лист, - напомнил Снейк и пошел было вперед, но обернулся. – Кстати. Кто такой Клаус?
Я остолбенел. Неужели он поймал его?!
- Откуда вы знаете про Клауса?! Что с ним?!
- Кто такой Клаус? – повторил он так, что стало ясно: его терпение не вечно.
- Мой приятель. Пожалуйста, не трогайте его! Он ни в чем не виноват!
- А в чем виноват ты?
Перед моим взором так и встал этот чертов лист, сложенный пополам вместе с конвертом. Я вдруг отчетливо осознал, что каждый мой неверный шаг, каждая оплошность могут перечеркнуть завтрашний день не только мой, но и Клауса.
- Я зашел на "Neverday" под чужим именем и пригласил в Мюнхен вампира.
Снейк яростно схватил меня за горло. Страх плесканул по венам, окатив льдом. Царапина закровила. Он впился в меня жутким взглядом – и голова раскололась на тысячу осколков, в каждом отражались воспоминания. Он расшвыривал их, ища нужные, а остальные бились о стенки черепа дробились еще, вызывая дикую боль. И ужас. Я вцепился в его руку и захрипел, не способный дышать.
Внезапно воздух ворвался в легкие – и я рухнул на колени, закашлявшись.
- Отвези снадобье, - холодно приказал вампир и удалился.
Я с трудом поднялся: осколки в моей голове звенели и пересыпались, искажая картинку, что была перед глазами. Сердце тяжело билось. Возвращаться в свой номер, не выполнив приказа, я не посмел. Вызвал такси. Оказалось, ехать надо аж до Ленгриса. Я еле уговорил водилу, наобещав золотые горы.
По пути я позвонил Клаусу. Тот не ответил. Мое волнение удвоилось. Но я все еще не исключал варианта, что он не попался в лапы Снейка, поэтому отправил смс: "Никуда не ходи и держись подальше от отеля. Утром объясню".
Судя по навигатору, дорога занимала около часа. Весь этот час я жутко нервничал, понятия не имея, куда еду и что меня ждет, но больше, конечно, волнуясь за Клауса. Мы уже проехали Бад-Тельц и почти были на месте, как под капотом машины что-то хлопнуло, пахнуло бензином. Водитель тут же остановился и, ворча, полез смотреть, в чем проблема.
- Все плохо. Придется ждать помощь, - наконец, сообщил он и стал звонить, вероятно, в сервис.
Сидеть на месте я не мог.
- Ленгрис – это туда? – уточнил я, показав рукой вдоль шоссе.
Таксист глянул на меня как на ненормального.
- Да, но...
- Отлично. Если не вернусь – не ждите.
Махнув озадаченному немцу рукой, я зашагал в сторону неизвестности.
Откровенно говоря, я надеялся, что кто-нибудь подберет меня по дороге и подбросит до места назначения, но что-то пошло не так. И я топал по обочине, ежеминутно сверяясь с навигатором, чтобы не ушарашить куда-нибудь в леса и горы. Таксист, конечно, прав: я ненормальный.
К полуночи я добрался до Ленгриса. Еще с полчаса потратил на поиски нужного адреса. И без малейших колебаний постучал в дверь дома, погруженного в темноту: раз уж я лично приперся среди ночи в такую даль, то нечего и им спать.
Двери открыл старик, совершенно лысый и сонный.
- Здравствуйте. Это вам, - я порылся в кармане и протянул ему флакон.
- Ah? Was?
- Вам передали это, - четко выговорил я, взял его руку и вложил снадобье в сморщенную ладонь.
- Was?
То ли он был глухой, то ли не проснулся – я выяснять не стал. Пожелал ему доброй ночи и потопал обратно. Колено, снова пострадавшее от удара об асфальт, ныло все сильней.
Я шел вдоль трассы и голосовал. Автомобили проезжали редко – и мимо. Один раз меня обогнал мотоциклист. Я проводил его взглядом, не надеясь даже на то, что он заметит меня. Но мне сказочно повезло: парень, видимо, поняв, что больше мне ничего не светит, сжалился и остановился.
- Hey, wo gehst du hin? – сняв шлем, обернулся он.
Я поспешил к нему:
- В Бад-Тёльц не подвезете?
- Без проблем, - белозубо улыбнулся он.
Глубоглазый, рослый, подтянутый. "Белокурая бестия, - мелькнула мысль. – И не боится же в ночи подбирать незнакомцев".
Он достал из багажника второй шлем, протянул мне:
- Держись крепче.
Я сел позади него и едва успел ухватиться: парень рванул с места так, что казалось, будто мотоцикл порвет надвое. Да и дальше легче не стало: он несся, как сумасшедший, игнорируя все ограничения по скоростям.
Через пять минут мы были там. Бестия съехал на обочину, остановился.
- Куда тебя завезти?
- Не знаю… Да не надо, я все равно потом поеду в Мюнхен.
- Так и я еду в Мюнхен, - радостно заявил он.
- Нет-нет, спасибо! Я лучше выпью где-нибудь кофе, а там подумаю.
- Окей. Если что – я на заправке. Кофе там тоже есть, - он указал на яркие огни, светившие невдалеке, и сам поехал туда же.
- С таким гонщиком? Нет уж, спасибо, - проворчал я. Хотя, признаться, если вычесть страх, что разобьемся, то мне понравилось.
Я выяснил, где ближайший бар, проверил, сколько денег у меня осталось – и тихо выругался. Едва хватало на чашку кофе и, если повезет, на автобус. Никакого такси, никакой нормальной ночевки. Оно понятно: я вообще не собирался куда-то ехать, а потому в моих карманах была только наличка, причем очень немного.
Когда я вошел в магазинчик на заправке, бестия еще сидел за столиком.
Я взял себе маленькую порцию кофе и подсел к нему:
- Можно?
Байкер радушно пригласил присоединиться.
- Вы знаете, я передумал, - поспешил сообщить я, пока он не умчался. – Если вы, конечно, не против.
Он улыбнулся так, будто ждал этих слов:
– Не вопрос, довезу до Мюнхена.
- Только… у меня все деньги в отеле. Я заплачу, когда доедем, - стыдливо уточнил я.
Парень махнул рукой:
- Мне все равно по пути. А мотоциклу без разницы, одного везти или двоих.
- Спасибо, - я облегченно улыбнулся. Что ни говори, а удача меня не покидала.
Белобрысый кивнул, выбросил свой стакан и вернулся за столик:
- Путешествуешь?
- Ага.
- Надолго в Мюнхен?
- Не планировал, но появилось дело. Может, и задержусь.
Кто знает, почему незнакомцам, с которыми мы вряд ли когда-нибудь еще пересечемся, мы доверяем больше, чем родным? Почему бездумно открываемся, предполагая анонимность, не допуская вероятности того, что где-нибудь когда-нибудь сказанное нами отзовется и, может быть, сыграет против нас?
Надеюсь, я никому сейчас не добавил фобий.
- У нас неплохо, - одобрил парень. – Я пол-Европы обкатал, но в Баварии все равно лучше.
Я усмехнулся:
- Понимаю. Мне тоже нравится. Большей частью.
- А что не нравится?
- Потерял паспорт, работу… да и вообще творятся сплошные странности, - усмехнулся я. – Зато вот на людей везет. Хорошие вы, баварцы, люди.
Байкер довольно улыбнулся.
Я не хотел его задерживать, поэтому быстро допил кофе, и мы поехали. Летели с той же невообразимой скоростью, но на сей раз у меня было время, чтобы оценить мастерство вождения: парень так ловко и точно маневрировал на поворотах, так плавно менял скорость, что в какой-то момент я расслабился и таки позволил себе в полной мере насладиться. Более безопасной (и в то же время стремительной) поездки на мотоцикле в моей жизни еще не было.
Он довез меня до самого отеля. Мы простились почти по-дружески. По крайней мере, сам я чувствовал именно это. Он не зашел ко мне, не взял денег, не спросил номера телефона – просто помог и исчез в ночи. Но мне казалось, что мы еще увидимся.
Клаус по-прежнему не отвечал на сообщения и звонки.
Я позвонил в контору Снейка. К моему удивлению, трубку снял он сам.
- Я отвез старику лекарство, - коротко отчитался я.
Снейк усмехнулся:
- Кто сказал, что это было лекарство?
- Что?!
Но в трубке остались только гудки.
"Ах ты скотина! Моими руками?! А если вдруг я отдал не тому?! Попутал адрес? А если старикан сам пить не будет, а траванет кого-нибудь? Да просто перепутает спросонья! Боже, какой же я дебил! Надо было выяснить, что везешь!" Я в злости и досаде чуть не кидался на стены. Но в то же время понимал, что предотвратить что-либо был не в силах. Я чувствовал себя убийцей, соучастником. Был уверен, что поутру, найдя старика мертвым, полиция снимет с флакона пальчики… а там – мои! "Успокойся, - внушал я себе. – Торговаться с вампиром ты тоже не мог. И не факт, что он бы не соврал насчет флакона. К тому же ты только курьер. Представь, что старикан просил купить лекарство в аптеке, а название перепутал. Или не название, а дозу. Или все правильно, а у него… скажем, аллергия. Виноват в этом курьер?" Я застонал, не в силах совладать с неизвестными, помноженными на мой очередной психоз. Правильно говорит Георгич: пить меньше надо.
Я снова попытался достучаться до Клауса, но безрезультатно. Волнение за него накатывало волнами: стоило только себя уговорить и немного успокоиться, как тревога вздымалась снова. Я вымотался жутко, но, конечно, сна ни в одном глазу.
Желая хоть немного отвлечься, я решил зайти на "Neverday" с аккаунта тощего – и неожиданно не смог. Я сперва подумал, что это глюк, и ткнулся еще раз. Но снова высветилась надпись: пользователь не зарегистрирован. Он что, удалился?! Или кто-то удалил его?! Я зашел под своим именем. В поиске набрал R.W. "Данного пользователя не существует". Я поискал Миллера. Аналогично. Вот, значит, как: Снейк заметает следы. Но почему тогда не вычистил и меня? Ответа у меня не было.
Под утро мой пропавший ботан все ж позвонил.
- Где ты?! Как ты?! – набросился я на него безо всяких приветствий.
- Нормально. Прости, что опоздал. На работе задержали.
- Я звонил тебе раз двадцать! Ты мои сообщения видел?
- Да, только что. Я заезжал к тебе, но не застал. Поехал, как договорились. Миллера не видел. Тебя тоже. Потом вырубился телефон. Ты сам-то куда делся? Я беспокоился.
Значит, Снейк его не достал, и Клаус не в курсе про вампиров. Отлично! Пусть так и будет.
- А я перепутал транспорт и уехал в Ленгрис. Наличка кончилась, а карту я в номере забыл. Пришлось возвращаться автостопом. Поэтому везде опоздал. Прости, что так получилось.
- Главное, что все живы, - улыбнулся Клаус, и я был рад, что он не стал выспрашивать детали.
- Ты приедешь?
- Поздно уже, Макс. И завтра много дел.
- Жаль. Слушай, ты же пойдешь в субботу в клуб?
- Пойду.
- Возьми меня с собой.
- Зачем? - удивился он так искренне, что на мгновение и я так же подумал.
- Не знаю… Хочется. Обещаю: я не буду тебе мешать. И ревновать не буду.
Клаус засмеялся:
- Ты не мешаешь. Я рад твоей компании. Но предупреждаю: я буду пить. И не гарантирую, что не начну оказывать тебе больше внимания, чем ты хотел бы.
- Переживу, - я тоже рассмеялся, радуясь новой встрече.
- И танцевать со мной пойдешь? – продолжал иронизировать он.
- Если будешь достаточно убедительным.
- Как говорит Кира, никто не тянет твой язык.
- Никто тебя за язык не тянул, - поправил я, смеясь. – Заметано. Во сколько мне приехать?
- К полуночи. До этого я должен кое-что сделать, а потом я весь твой.
- Звучит двусмысленно.
- Конечно!
Мы попрощались.
Я был безумно рад, что с ним все в порядке. Я даже забыл про старикана. С чистой совестью, можно сказать, счастливый, я завалился спать.
***
Распахни передо мной дверь, впусти меня в дом свой. Или запри засов и бойся даже думать обо мне. Ибо если помыслишь меня сущим – то я буду здесь.
"Никогда не приглашай в свой дом вампира", "не открывай дверь незнакомцу, явившемуся в ночи", "если вдруг явится на порог – осени его крестом", - передают люди из уст в уста, желая защитить себя и близких от бессмертных хищников. Верят в это и всеми силами стремятся исполнять. Только, как правило, к рассвету в избранном доме все равно гуляет смерть. Люди винят друг друга и себя: не те слова сказал, не ту молитву, не повесил чеснок…
Но правда в том, что не существует заклинаний, что удержали бы вампира снаружи. Ни одна религия не защитит от проникновения Вечного в дом, если получено приглашение. И обратного действия нет.
Это не колдовство. Это знание законов мира, в котором мы живем. Дом человеческий – его разум. И открыть дверь перед чужаком – значит увидеть его, принять его существование, впустить факт его бытия в свой мир. Приглашение – суть инициатива человека, согласие и даже волеизъявление – принять. Готовность вовлечь это чуждое в свою жизнь, соединить два мира. И кто тому виной, что человек не сознает опасности контакта?
Добрая воля – условие очень многих явлений. Но в отношении бессмертных есть нюанс: даже в случае, когда приглашение добыто хитростью или силой, даже если оно не сознается человеком как исполненный акт – важно то, что вампир услышал его, что зов проник в его вампирский мир, открыв возможность для взаимодействия.
Можно составить перечень советов, как войти в чей-то дом. Можно перечислять способы защититься от проникновения. Тех и других – ровно столько, сколько частных ситуаций. Но настоящий смысл имеет лишь одно: помнить, что всё – в вашем сознании.
;
Откровение
Пятницу я проспал. И, откровенно говоря, порадовался: предыдущие дни и ночи так вымотали меня морально, что я, даже увидев, что на часах полдень, сунул голову под подушку и пошел на второй круг.
Конечно, консульство я проворонил. Зато отправил Георгичу подарок: заявление. Потом черкнул родителям, что задержусь в Германии еще. Записался на вечерний курс немецкого. Потом спал снова. В "Neverday" ничего не происходило, со стороны Снейка тоже. Я надеялся, что мой "чистый лист" все еще не запятнан, и не хотел создавать лишних проблем.
День субботы тоже был посвящен отходняку и изучению немецкого. А вот вечер… Вечером я решил тщательно подготовиться к предстоящей вечеринке.
И вот к полуночи, бодрый и трезвый, как стеклышко (но с твердым намерением это исправить), я поехал на Элизенштрассе.
Это было необычное и, в общем, прикольное чувство: узнавать лица, видеть себя не чужим среди людей, к которым ты и отношения-то не имеешь. Я помнил только некоторых и не знал имен, но они искренне радовались мне, а я в ответ приветливо улыбался. Нет, конечно, я не оценивал их как объект своих притязаний, да и сам не собирался становиться таковым. Но было празднично, и ломать этот настрой не хотелось.
Все тот же бармен дружески приветствовал меня, галантно преподнес заказанную "маргариту", а в ответ на мое "данке" едва ли не раскланялся.
Я нашел место, откуда видно вход в дарк-рум, и удобно устроился, потягивая коктейль. Я был настроен забить на все и, наконец, расслабиться: кто-то, а Снейк уж точно не явится сюда и не испортит вечер.
Общество собиралось. Народ теснился возле бара, другие танцевали, третьи расположились в лаунж-зоне с кальянами. Дарк-рум, судя по всему, тоже пользовался спросом. Вот дверь в очередной раз открылась, выпустив оттуда парнишку лет двадцати. Я узнал его. Беленький, в джинсах и пиджаке, он поднял воротник по самые уши и, пошатываясь, побрел в туалет. А следом, как я и предполагал, выскользнул Клаус.
Я, конечно, испытывал двойственные чувства по поводу его склонностей, но все же залюбовался: в дизайнерских драных джинсах и темно-серой майке, изрезанной поперек, он выглядел стилягой-студентом. Взлохмаченные волосы и кожаный браслет дополняли образ. Наверное, половина взглядов в этот момент устремилась на него. Я вспомнил слова Нильса о его репутации и решил понаблюдать. А еще мне дико льстило, что я, не будучи конкурентом всех этих парней, все ж обогнал их.
Я улыбнулся и направился прямиком к нему.
- Привет-привет! – радостно заулыбался он, увидев меня. Обнял, глотнул из моего бокала, чувственно облизнул губы. – Вижу, ты тут совсем освоился.
- Нет, до шотов еще не дошло, - засмеялся я, чертовски радуясь видеть его живым. – Классно выглядишь.
- Да ты, брат, тоже неплох, - он отстранился, прошелся взглядом по моему прикиду. – Эту рубашку я у тебя не видел.
- Купил, чтобы тебе не было стыдно в моем обществе.
Мы рассмеялись. Клаус увел меня к диванам. Мы непринужденно болтали, очевидно, оба нуждаясь в полноценном выходном. Иногда Клаус здоровался с кем-нибудь, иногда я ловил выразительные взгляды. Но никто к нам не подсаживался и не приставал. Один раз он сходил до бара, принес два кроваво-красных коктейля, на поверку довольно крепких. А когда я расправился со своим, то протянул мне второй.
- Ты снова пытаешься напоить меня, - засмеялся я, хотя в принципе был не против. – А обещал пить вместе со мной.
- Я готов пить его с твоих губ, - усмехнулся Клаус, проникновенно глядя мне в глаза.
- Звучит провокационно. Я подумаю.
- Думай, думай. Я скоро вернусь и потребую ответа, - мурлыкнул он и поднялся с дивана. Похлопав меня по плечу, ускользнул куда-то в толпу.
А я, действительно задумавшись, сделал очередной глоток. И в самом деле: смог бы я поцеловать его? Или принять поцелуй? Господи, что за идеи! Я же тут не за этим! А зачем? Отдохнуть, расслабиться, пообщаться с другом. Получить удовольствие от общения, в конце концов. Ну так и получай! Тут-то никто тебя за это не осудит! А сам я?
Погруженный в разборки с самим собой, я не заметил, как ко мне подошел новый персонаж.
- Привет! Скучаешь?
Я вскинул голову – и узнал Нильса. Он был в белом и без очков. Зато с намеком на макияж. Но выглядел, скорее, как музыкант или актер на интервью, а не раскрашенное нечто. Прилично, в общем.
- Здорово, - салютнул ему я.
- Можно?
Я засомневался.
- Твой Клаус ушел в дарк-рум, - улыбнулся он. – Я не надолго. Не стану вам мешать.
- Напрасно думаешь, что меня это беспокоит, - усмехнулся я и похлопал по дивану.
- Конечно! – Нильс с готовностью сел со мной рядом. – Я вижу, как ты на него смотришь.
- Неужели все так очевидно? - засмеялся я, шутливо прячась за бокалом.
- Ясно, как день!
- За это надо выпить.
Что мы и сделали.
Потом болтали о весне, погоде в Мюнхене и музеях. Нильс был готов предложить VIP-сопровождение, но не решился. У меня закончился коктейль, но я хотел дождаться Клауса.
И он пришел, довольный и взъерошенный чуть больше, чем до. Появился бесшумно и внезапно, с интересом посмотрел на Нильса:
- Привет.
- Добрый вечер, - кивнул Нильс. Хотел было подняться, но Клаус стоял слишком близко, и никуда не собирался отступать.
- Я только поздороваться. Уже ухожу, - сделал еще одну попытку Нильс.
Клаус смотрел на него и улыбался.
- Знакомьтесь, что ли, - решил спасти ситуацию я. – Нильс. Клаус.
- Очень приятно.
- Взаимно.
Рукопожатие – и снова пауза.
- Мне правда, пора, - все-таки встал Нильс очень аккуратно. – Был рад увидеться, Макс. Приятного вам отдыха.
- Спасибо, тебе тоже.
- Я провожу тебя немного, - обольстительно улыбнулся Клаус, взяв его под локоть.
И я почти физически ощутил, насколько он привлекателен для Нильса.
Я с удовольствием бы предоставил их друг другу, ведь сам я ровным счетом ничего не терял. Но что-то вроде ревности внезапно ткнулось под ребра. А ведь я обещал, что не стану ревновать, я был в этом практически уверен!
- А я что-нибудь выпью, - тоже поднялся я, - вам взять?
Оба отказались.
Я опасался, что Клаус вызовет его на "мужской разговор", хотя не очень в это верил. Однако они зашли в дарк-рум. Ну что ж… Хоть кому-то я косвенно помог осуществить мечту. Я засел в баре и взял вискарь.
Штибера в тот вечер я больше не видел. Клаус заверил меня, что тому было слишком хорошо, чтобы смазывать впечатления, и он уехал домой.
- Ты точно не обидел его?
- Он же не вампир, - усмехнулся Клаус и пристально посмотрел мне в глаза. Серый взгляд его, как инфернальный туман, вползал прямо в душу. – Что там насчет коктейля на брудершафт?
- Если ты пьян с одного глотка, что ж будет дальше? – засмеялся я, чувствуя себя неловко. Потому что знал: если он вдруг возьмется меня тут целовать, то огрызаться я точно не стану. Ну не могу я обижать его, даже в теории!
Он не стал. Пригубил виски из моего стакана и улыбнулся влажными губами, дразня. И черт меня дернул стереть с них напиток пальцем и облизнуть! Эпатаж, не иначе.
Клаус засмеялся, игриво щурясь:
- Допивай и пойдем танцевать.
- Я не умею.
- А Нильс сказал, умеешь.
- Вы и меня успели обсудить?!
- Нет, только танцы. Пей.
Он был в отличном настроении, я – в таком же. Так почему, черт возьми, нет?
Впрочем, танцевал только Клаус, мягко и грациозно, как кошка. Без экзальтации, без лишних движений – как будто тек по мелодии, скромно и выразительно, тогда как я ритмично прихрамывал на месте и только.
Потом я упал на диван, а он ушел за напитком. Мы снова сидели рядом, строили планы, я рассказывал про свои первые занятия немецким, он - про поездку в Линц. Когда же я расправился с очередной дозой, в голову стрельнула шальная мысль.
- Клаус, у меня к тебе предложение, - торжественно заявил я, отставляя стакан.
- Очень любопытно, - заулыбавшись, он всем корпусом развернулся ко мне и, облокотившись на спинку дивана, демонстративно подпер голову ладонью. – Рассказывай.
- Возьми меня с собой в дарк-рум.
Он удивленно посмотрел на меня, выдержал паузу.
- Для чего?
- Мне любопытно.
Клаус оценивающе прищурился, закусив губу:
- Уверен, что хочешь это знать? Подумай.
- Я достаточно пьян, чтобы пойти и выяснить это.
- Я не хочу испортить наши отношения.
- И не испортишь. Обещаю, никаких претензий с моей стороны. А если что-то не понравится, я эротично шепну тебе на ушко, - интимным тоном проговорил я.
Он качнул головой, усмехнувшись:
- Рисковый ты парень, Макс.
- Я просто хочу… знать и понимать тебя. Быть настоящим другом, понимаешь? Так почему не сейчас?
Он молчал, рассматривая меня.
Я начал чувствовать отвергнутость и досаду.
- Что? Не подхожу для этого? – спросил, чуть ли не с вызовом.
- Конечно, подходишь, - улыбнулся он, как ни в чем не бывало. – Но у меня к тебе встречное предложение. Вести тебя в дарк-рум не совсем этично по отношению к остальным, согласен? Но раз ты хочешь знать, что делаю там я, я покажу тебе. Только у меня дома. Без посторонних. Едем?
- Едем!
Через пять минут мы были на парковке.
- Ты же сказал, что не садишься за руль пьяным, - иронично заметил я.
- Так ты меня еще не напоил, - улыбнулся он и открыл мне дверцу.
Я сел в удобное кресло, мгновенно сроднившись с ним. И почему-то все, от освещения до запахов, казалось мне знакомым. Хотя чему я удивляюсь? В Мюнхене я только и делаю, что ловлю дежавю.
Клаус устроился за рулем и бесшумно тронулся с места.
- Вот за что я люблю хорошие автомобили – так это за тишину и комфорт, - откомплиментил я.
- Они еще и бегают быстро, - продолжил список плюсов Клаус.
- И красивые.
- И постоянно жрут бензин.
Я засмеялся:
- Это уже не достоинство!
- Но факт.
Мы шутили и смеялись еще. Клаус отлично вел машину – так же плавно и лаконично, как танцевал. Стало очевидно, что он совершенно трезв. Ну так и я не чувствовал себя пьяным: веселым и раскованным – и только. И это нравилось.
Квартира Клауса оказалась просторной, особенно в сравнении с моей. Приглушенный свет, мало мебели, много пространства. Гостиная, две спальни, кухня. Плотные шторы, искусственный камин.
- Не любишь живой огонь? - полюбопытствовал я, сняв обувь и проходя в комнату.
Клаус тоже разулся, бросил ключи на столик, снял пальто:
- Не в городском доме.
Он задернул шторы плотней, включил нетбук. Зазвучала приятная музыка.
Я слегка заволновался, видя такие приготовления.
- В холодильнике есть вино и закуски. Неси сюда, что понравится. Будет этакий эксклюзив.
Пока я возился в полупустой холостяцкой кухне, музыка стала громче, а света меньше. Клаус пришел помочь, и мы вместе перенесли все нужное в "дарк-рум", расставили возле "диджейки".
Он забрал у меня бутылку, сам взялся наливать.
- Раздевайся, - распорядился деловито. – Гардероб там.
Я с удовольствием поддержал его игру. Так было проще.
- Браслеты выдашь?
- У тебя же есть. Считай, что это филиал, - с нежной улыбкой он поднес мне вино и погасил свет. – Ты обещал напоить меня.
Я ничего не видел – только голубоватую полоску под крышкой ноута. Бокал холодил пальцы. Я отпил. Потом еще.
- Где ты?
- Молчи, - едва слышно шепнул он.
Его рука ласково обхватила мою, придержав бокал, отвела ее в сторону. Пальцы второй коснулись моих губ, стирая влагу.
- Вкусно? – спросил я.
- Молчи.
Он оказался передо мной практически вплотную. Легонько двигаясь под музыку, приобнял меня, передавая моему телу ритм, и позволил еще глоток. И снова собрал напиток с моих губ. Через секунду я сообразил, что это был уже язык. От волнения побежали мурашки. Но Клаус уже скользнул мне за спину и гладил по плечам, расслабляя. Несколько минут я боролся с желанием что-нибудь сказать, гася неловкость. Но сменилась песня, а я так ничего не произнес. Запрет на слова как будто снял ответственность, развязал чувства, которые не нужно объяснять.
В какой-то миг я захотел сам повернуться к нему, но он, скользнув пальцами по моей руке, забрал бокал, отставил его куда-то в сторону, легонько помассировал мне плечи и, обнимая, стал расстегивать рубашку. Неторопливо, сверху вниз, одну пуговицу за другой. Пальцы его то ныряли под ткань, касаясь моей кожи, то отстранялись, то легонько гладили поверх рубашки – а потом сменялись давлением ладони… Он танцевал. Я постарался отстраниться от осмысления происходящего и сконцентрировался только на тактильном. Рубашка поползла с плеч. Ладони Клауса тоже, невесомые и нежные, словно женские. Вот тут-то мозг и уцепился за ощущения, выкинув остальное. Я отдался ласке, даже не прибегая к воображению.
Прохладный от вина поцелуй коснулся моего плеча. Потом еще раз, выше. И еще. И снова, все чувственней и жарче, ближе к шее. Я наклонил голову, подставляясь. Я чувствовал его дыхание, синхронное с моим. Я двигался.
Клаус возник передо мной снова – и холодный край бокала коснулся моих губ. О, желанная влага! Пара глотков – и… Я даже был готов, но вместо поцелуя ощутил лишь его пальцы, смоченные в вине. Я облизнул их, собирая пьянящий вкус. Он подтолкнул мой подбородок вверх и снова принялся целовать шею, уверенно и жадно, слегка царапая зубами. Сопротивляться я не мог, да и не думал. Я обнимал его, как девушку, тянул к себе, тиская спину, хотел еще. И он давал еще, целуя страстно, до боли. Стон. Чей?.. Мысли туманились, чувства – поглощали, уничтожая прежнего меня…
Он отстранился снова, через мое сопротивление. Погладил шею, поцеловал ее – и провел влажными пальцами по моим губам. Я ощутил вкус не вина, а крови. Но не поверил.
- Что это?
- Ты… - и Клаус слизнул остатки.
- Хочу вина.
- Конечно, - он вложил в мою руку бокал и усадил меня в кресло.
Внезапно накатила слабость, охватив все тело, и желание никуда не двигаться – просто сидеть и наслаждаться послевкусием.
- Включи свет, хочу видеть тебя.
Вместо этого Клаус открыл ноут и повернул его так, что света от экрана хватало. А сам уселся на пол возле ног, облокотился на мои колени.
Я погладил его по волосам, жестким от геля.
- Что это был за странный привкус?
Он с улыбкой облизнулся:
- Хороший привкус.
Я, неохотно преодолевая слабость, дотронулся до своей шеи. Больно и липко.
- Ты укусил меня, – даже возмущение было каким-то вязким и ленивым.
- Тебе понравилось, - резонно заметил Клаус, не сводя с меня странного блестящего взгляда.
- Да, но теперь останутся следы.
- Не останутся.
Я усмехнулся:
- Ты что, вампир?
- Да.
И тут я осознал, что это правда. В голове стало проясняться. Но страха не возникло - лишь досада и чувство обманутости.
- Так ты все это время лгал мне! - я сердито столкнул с себя его руки.
- Нет, ни слова.
- Конечно! А про диету? Про семью? Про работу и прочее? Про рыбалку, наконец!
- Макс, вампиры не лгут. Если ты что-то додумал или понял не так…
Я обвиняюще ткнул в него пальцем:
- Ты не сказал мне, что ты вампир! Ты делал вид, что не знаешь тощего, что Миллера не видел! Не знаешь Снейка!
- Позволь мне объяснить.
- Валяй! Попробуй!
Клаус заговорил, спокойно и неторопливо:
- Я и правда не знаю тощего. Он теневой, которого я должен был поймать, и только. И Миллера я не видел, им занимались другие. Я приехал позже, когда все уже закончилось. А Снейк…
- Ну?!
- Вспомни сам, разве ты спрашивал меня про него? Разве сам говорил хоть что-то о вампирах?
Я сердито перекопал свою память.
- Ну не спрашивал. Но ты-то мог сказать!
- Тогда все было бы иначе.
- Вот именно!
- Разве то, как сложилось, плохо?
Я не нашел ответа.
- Заметь, я говорю тебе все сам, ничего не скрывая. Хотя еще долго мог бы играть.
Я промолчал. Сидел, запутавшись в своих чувствах, как в елочной гирлянде. Обвинения, возникавшие в моей голове, тут же опровергались, стоило лишь взглянуть на факты чуть под другим углом.
- Я уволился, надеясь работать с тобой. Я хотел быть тебе другом, – выдал я самое обидное.
- Ты и есть друг. И предложение мое в силе: я с удовольствием возьму тебя к себе.
- Как ты это представляешь? Что скажет твой босс? Кто он? Снейк? – горько усмехнулся я.
- Да. И он одобрил мой выбор.
- Я должен был догадаться!
- Нет, Макс, ты все сделал отлично. Идеально. Иначе был бы мертв.
- Спасибо на добром слове! – горько съязвил я.
Клаус поднялся, принес коробку сока, наполнил мой бокал.
- Не хочу.
- Нужно восстановить потерю крови.
- Какая забота!
- Ты несправедлив.
Я промолчал. Молчал, пока не кончилось питье в бокале. На душе было мутно, в том числе потому, что я понимал: он прав. Он мог давно убить меня, неоднократно. Мог пить, пока я спал. Мог… что угодно! А вместо этого нянчился со мной, помогал… Но я-то все равно обманут! Им ли, Снейком… или собой…
Я тяжело вздохнул, смиряясь с тем, чего уже не изменить.
- И как мы будем работать? В разное время суток? Встречаться по ночам?
- Я обращу тебя.
- Э… прости?
- Сделаю тебя вампиром, как я.
- А если я откажусь?
- Боюсь, тогда ты не покинешь Мюнхен.
Я не поверил своим ушам. Верней, поверил, и это оказалось страшно.
- Ты сам убьешь меня?
- Я бы очень не хотел этого.
- Спасибо за честность! – ядовито процедил я и требовательно протянул бокал. Клаус наполнил его снова.
- Мне надо подумать.
- Само собой. Я только прошу не совершать поспешных действий. Ночь может оказаться слишком коротка.
- Да уж какие действия! Я тут… прям в оцеплении вампиров! Скажи, ты знал, что это Снейк отправил меня в Ленгрис? Нарочно же, чтоб я вам не мешал, да?
- Нет, не знал. Он обещал обеспечить твою безопасность в ту ночь. И я реально беспокоился, потому что был не в курсе, как именно.
- И про паспорт тоже? И про письмо?
Клаус покачал головой:
- Это его игры, не мои.
- Но ты по-своему использовал меня, так ведь?
- Немного, - мягко улыбнулся он. – Ты нравишься мне. Я хотел доставить удовольствие нам обоим.
- Я устал.
Клаус аккуратно забрал посуду из моей руки, подал рубашку:
- Я отвезу тебя в отель. Выспись, обдумай.
- А зачем сюда привез? Разве не мог устроить это шоу прямо в отеле?
- Если бы ты согласился на обращение сразу, остался бы со мной здесь.
- Так это реально твоя квартира?
- Да. И она отлично защищена от солнца.
- Черт…
- Поехали, Макс. Тебе нужно это переварить.
Весь путь к отелю мы молчали. Я складывал открывшиеся факты в цельный узор. И тем невероятней выглядела вся история. Клаус проводил меня до номера, даже зашел внутрь.
- Доброй ночи. И, пожалуйста, будь осторожен.
- Ага. Чистый лист.
Теперь-то я отлично понимал послание Снейка. Вот только легче мне не стало.
Клаус шагнул было меня обнять, но вовремя остановился. И хорошо: в тот миг я бы его не принял, а потом бы жалел об этом. Он, видимо, почуял. Все же, эмпатия вампиров очень велика, если они хотят.
И все-таки, когда он уже вышел за порог, я не вытерпел:
- А Нильса ты тоже грыз? Или?..
Он улыбнулся:
- Нет. Нильс хотел внимания. Он его получил. С ним все в порядке, не волнуйся.
- Да я не за него, а за тебя: отравишься еще вегетарианцем…
Клаус засмеялся, как всегда, деликатно. И лишь теперь я обратил внимание на его маленькие острые клыки.
- Спокойной ночи, Макс. Завтра я заеду. Не пропадай.
***
Двадцать первого января тысяча пятисотого года в замке Древнего Круга состоялся совет. Аарон, последний сын Илларна Темного, говорил о Кодексе своего будущего клана, в частности, об обращении новых бессмертных.
- …Функциональность Наследника определяется его принадлежностью к одной из четырех Ветвей поколений…
- Постой, - прервал его Эмилио Фино, глава кастильцев. – Прости, я верно понял, что ты заставишь своих Наследников заниматься тем, что им не по душе?
Аарон развернулся к нему.
- Как я уже сказал, за каждого в ответе его прямой Создатель. Создатель и будет выбирать подходящего кандидата, с нужными склонностями и талантами.
- А если после обращения тот передумает? Или откроет в себе новые таланты? – улыбнулся Фино.
- Значит, Основатель найдет ему другое применение в рамках своей Ветви.
- То есть прирожденного музыканта ты все равно заставишь махать мечом? – не без иронии поинтересовался Чех.
- Я понимаю к чему вы клоните. Но скажу так: тридцать Наследников, что вы определили для моего клана, слишком мало. Им все равно придется совмещать десятки разных обязанностей.
- Тридцать – это много для потомков предателей, - брезгливо фыркнул Пуатье.
- Скажи, - выступила вперед Сюлви, невысокая финка с длинной светлой косой и ласковым голубым взглядом, - для чего ты усложняешь правила необходимостью выбирать Спутников? Вечная любовь – это прекрасно, но что, если твоя Наследница захочет обратить женщину? Или, уже создав Наследника, вдруг полюбит другого?
- Прошу меня простить, но все мы в какой-то мере еще люди. Большинству из нас нужны отношения взамен семейных. И я хочу, чтобы мои Наследники были ответственны за свои решения. Чтобы сразу выбирали тех, с кем готовы провести Вечность. В противном случае не стоит и обращать.
- Или вообще не стоит обращать, – хмыкнул Равенский вполголоса.
Аарон услышал колкость, но реагировать не стал.
- К тому же, - продолжил он, глянув на виконта, - это правило касается лишь старших. Второго, третьего можно обращать независимо от пола и личных привязанностей.
- А сам ты будешь следовать ему? – язвительно уточнил Пуатье.
- Конечно. Я найду Спутницу, а уж потом обращу тех, кто станет Основателями других Ветвей, - ответил он, оглядывая присутствующих.
Он пересекся взглядом с Мишелем Леруа, задумчиво стоявшим у колонны.
- Как будут решаться проблемы, возникшие с младшими? – спросил лионец.
- По иерархии. За Наследника в ответе его Создатель.
- А на уровне Сообщества?
- Я лично беру ответственность за каждого вампира моего клана.
- По мне – пусть обращает, кого хочет, - заявил Матеуш Ларанжейра. – Главное – не с моих земель.
- Общий Кодекс Вечных приоритетней клановых, это и так ясно, - улыбнулась португальцу Сюлви.
- А как ты будешь контролировать численность? Если вдруг кто-то из Наследников нарушит твои правила?
Аарон обернулся на голос. Эрвин Врона сосредоточенно смотрел на него, очевидно, решая какой-то свой вопрос.
- Крайние меры всегда жестки, - ответил Аарон, нахмурясь.
- Хорошенькое дело, - встрял Торгау. – Так можно беспрерывно убивать и обращать снова!
- Значит, придется ограничить количество не обращенных Наследников, но обращений, - усмехнулся Фино. – Хотя я все равно за отсутствие таких границ. Они мешают видеть истинные перспективы.
- Я предлагаю принять Кодекс Илларна, как он есть, - поднял руку Чех. – Если не проверим в деле – как поймем, что он работает?
Возражать никто не стал.
Кодекс был утвержден, а клан, существующий пока лишь на бумаге, принят в Сообщество. Аарону было позволено покинуть, наконец, земли Илларна, чтобы найти себе Наследников, достойных стать продолжателями древней крови.
;
III
***
Декабрь тысяча девятьсот тридцать седьмого. Весь католический мир готовился к Рождеству. Германия, отравленная ядом войны, тоже.
Клаус шел вдоль Блуменштрассе, заглядывая в каждый магазинчик, на каждую витрину, что попадались по пути. Искал себе подарок. Себе, потому что ближе никого не было. Родители его жили в Гамбурге и еще в позапрошлом году держали свой цветочный магазинчик. Лучшие розы, лилии и хризантемы были у фрау Шульц. А потом грянула милитаризация всего и вся. Пока Клаус сдавал очередную сессию в Мюнхене, маленький цветочный рай был разорен, герр Шульц определен рабсилой на военный завод, а фрау, горюя над двойной утратой, закрылась дома. Они и рады были переехать к сыну, но директорам заводов была дана практически неограниченная власть – все во имя "Великой Германии". И волей, а точнее, произволом такого власть имущего герр Шульц на свою просьбу перейти на один из Мюнхенских заводов, получил категорический отказ.
Положение самого Клауса складывалось не лучше. Липкие щупальца нацизма проникали в немецкие умы, сковывали руки, давили на сердца. Убегая от их влияния, категорически не желая участвовать в нацистской жизни, Клаус сторонился молодежных организаций и профсоюзов, всячески старался быть неприметным, серым, посредственным, не привлекать внимания – чтобы выжить, не предавая собственную совесть. И у него бы получилось, но двадцатого декабря, точно также стремясь сохранить свою жизнь и честное имя, подал в отставку научный руководитель группы. И в тот же день уехал в Португалию. Кара партии, оскорбленной выходкой старого профессора, обрушилась на его студентов. Допросы и дознания, увещевания, вербовка… Кто-то не выдержал и сломался. Остальным же, включая Клауса, грозила отправка если не в лагерь, то на фронт. Но это – после Рождества, а пока у него еще есть время.
В таких условиях, конечно же, покинуть Мюнхен и подставить под удар родителей он тоже не мог. И нынешнее Рождество ему досталось со вкусом одиночества. Возможно, последнее в его жизни.
Он брел по вечернему предпраздничному Мюнхену, ища какую-нибудь невинную безделушку, не имеющую ни малейшего отношения к войне, чтобы повесить на букет еловых лап. Но с витрин смотрели нацистские кресты, танки и стеклянные головы фюрера. Небо окончательно стемнело, магазины начали закрываться, а он, задумавшись об участи Германии и немцев, так и не выбрал ничего. Покинув очередной магазинчик, Клаус просочился сквозь подвыпившую толпу и двинулся дальше. Ненадолго задержался возле уличного прилавка, последнего из не собравших свой товар.
- Ищете радость для родных? – прозвучал глубокий женский голос за спиной.
- А? - Клаус обернулся и поднял взгляд, и еще раз, потому что та, кто обращалась к нему, оказалась выше, чем он предположил. – Да. Только…
Незнакомка улыбнулась:
- Неужели для себя?
- Да, - еще больше смешался он, не понимая, кто она. Что-то внутри шептало, что она опасна, но весь ее облик – меховая горжетка, темно-зеленая накидка вроде старинного плаща, статная фигура – никак не вязался с современностью. Она была больше похожа на представительницу древнего знатного рода, сошедшую с антикварного полотна, чем на шпионку нацистов. А еще что-то в глубине зеленых глаз делало ее похожей на ведьму.
– Увы, не могу найти ничего подходящего, – пояснил он, – ничто не ложится на душу. Нынче так трудно выбирать…
Они отошли от прилавка, миновали веселого Шнапса, предлагавшего согреться ароматным глинтвейном и отведать имбирных пряников, и как-то незаметно пошли рядом.
- Который же из бесчисленного множества даров, что предлагает человеку жизнь, ты счел бы для себя достойным? Может быть, знания? – спросила она.
- Щедро, очень щедро, не спорю, – тихо засмеялся Клаус. Философские нотки вопроса ему понравились, но точно так же это могло быть и проверкой. Стоило быть осторожней. Но он так устал молчать! – Однако, я думаю, не всякое знание полезно.
- Тогда – свобода?
- Я свободен, - Клаус замешкался, подбирая нейтральные слова, - насколько это позволяет жизнь в обществе. Стоит ли желать большего?
- А сила?
- Какую силу вы имеете в виду? Физическую? Это, конечно, хорошо. Но ей должно быть применение, иначе она сойдет на нет. Моя жизнь пока не требует такого. А поднять стопку книг или защитить свой дом от хулиганов я смогу. Сила духа? Я думаю, главное проявление ее – в способности оставаться собой, следовать своим принципам. И не бояться перемен. Но разве мы способны оценить ее, пока жизнь привычна и безмятежна? Вот это, пожалуй, хороший дар.
Незнакомка слушала, время от времени смотрела в глаза, едва заметно улыбалась.
- С другой стороны, - продолжил он, решив, что если она из тайных агентов партии, то он уже сказал достаточно, чтобы попасть в списки ненадежных. Но ведь и так он там, куда уж хуже? - этот дар в той или иной мере дан каждому. И в нашей власти умножить его или пренебречь.
- Довольно ль тебе этого? Если бы стало возможным твое влияние на мир – ты согласился бы?
Хороший вопрос. Конечно, обладай он такой властью, то был бы рад остановить войну, утихомирить агрессоров, вернуть домой всех, кто был насильно оторван от семей. Но какой ценой?
- Любая ноша должна быть по плечу, - наконец, произнес Клаус. – Вон, у моих соседей кот: маленькое, вроде, существо, но даже с ним они не могут справиться.
Незнакомка улыбнулась:
- Порою хрупкость, ненадежность плеч, которым бремя власти суждено, - иллюзия. Как многое из ваших представлений. Лишь время проявляет суть вещей, определяет истинную ценность.
- Время! У нас его меньше, чем у многих живых существ планеты. И при этом мы так небрежны с ним, будто и ценить-то нечего! За те несколько десятков лет, пока обычный человек способен осмысливать и создавать, гении успевают столько, сколько целому поколению не под силу. Я думаю, они и двигают прогресс, и человечество спасается лишь тем, что может сохранить их достижения. Да, время проявляет гениев. Но само оно - самое ненадежное из того, что мы имеем.
- И в то же время абсолютность его неоспорима, - серьезно заметила незнакомка.
- Когда мы рассуждаем философски, безотносительно его границ – да. Но на деле это недоступная людям роскошь. Наше время весьма условно, особенно если учесть, как быстро оно может оборваться. Непредсказуемо и независимо от нас.
- Смена одних границ времени на другие дарует больше, чем может представить человек. Мои границы – эта ночь, что вскоре исчерпает себя, чтобы назавтра дать рождение новой.
"Ну, вот, - мысленно вздохнул Клаус, - Теперь она уйдет, и я никогда не встречу ее больше. Жаль. Было хорошо".
- Я вижу тень печали на твоем лице, – ласково произнесла она. – Мои слова стали ее причиной?
- О, не беспокойтесь! Это временное, – грустная усмешка, как ни старалась скрыться, не смогла, – Все временное… в рамках не мной определенных границ.
- Но впереди еще Рождественская ночь.
- И одиночество, и снег за окном. Нет, я не жалуюсь. Так даже лучше: никто из-за меня не пострадает.
- Я могу сделать ее иной.
- Вы? – от неожиданности Клаус остановился. Пристально посмотрел в глаза незнакомке, не понимая, шутка ли или угроза.
- Нехорошо, когда сам главный герой Рождества остается без подарка, – очаровательно улыбнулась она. – Доставь мне удовольствие: поужинай со мной.
Он был настолько удивлен, что позабыл спросить, откуда она знает его имя.
- Простите, это, вероятно, я должен был пригласить вас…
Она кивнула, принимая извинения:
- Мое имя Хельга. Встретимся послезавтра около полуночи. Здесь.
Улыбнувшись на прощанье, она быстро ушла вперед, растворилась в морозной темноте. А он смотрел ей вслед, боясь поверить в реальность произошедшего.
Всю ночь и весь последующий день Клаус не переставал думать об этой встрече. Он был готов к тому, что нацисты явятся в любой момент, не дожидаясь назначенного срока. Но в то, что Хельга имеет к ним отношение, не верил. Не хотел верить. И даже приготовил ей подарок: миниатюрные песочные часы с витыми золочеными опорами и конусообразными чашами, обнимающими блестящие крупинки черного песка. Он снова и снова с сомнением поглядывал на них: понравятся ли? Впрочем, времени на выбор другого уже не было.
Как отличается Рождественская ночь от дней Адвента! Живой, текучий, говорливый Мюнхен враз опустел, спрятался внутрь себя, укрыв от посторонних глаз тайну семейных рождественских традиций, которые, как очень хотел верить Клаус, не сломались под гнетом нацистской пропаганды. Лишь белые холодные пушинки неспешно падали на крыши, на деревья и фонари, усиливая чувство одиночества. Верь Клаус в лучшее – возможно, он воспринимал бы красоту зимней ночи иначе. Но он любовался ею с чувством отчуждения и горечи, усиленным нечаянной надеждой. Именно надежда заставляла его теперь вглядываться в снежную мглу и искать высокую фигуру в старинном плаще. Однако, напрасно. Что ж…
- Доброй ночи тебе, сомневающийся. Разве есть причины не верить моему слову? – вдруг раздалось рядом.
Клаус вздрогнул.
- Простите меня. Просто… простите, – обернулся он к Хельге, радостно улыбаясь.
- Роняющие оперение полночные крыла зимы великолепны. Но мы здесь ради более высокого полета. Идем, – приглашающе-повелительным жестом она указала направление.
Дом Хельги оказался недалеко. Самый обыкновенный снаружи – и совершенно особенный внутри. Бордовые, с золотым тиснением стены, паркетный пол, антикварная мебель, канделябры. И ни намека на Рождество. Клаус огляделся, ища хоть одну хвойную веточку: как же так, ведь надо… Зеленый взгляд хозяйки дал понять, что суета людских условностей здесь неуместна. Она неспешно расстегнула пряжку на плече, и Клаус едва успел подхватить соскользнувший плащ: засмотрелся на рельеф мышц под мягкой тканью простого элегантного платья. Нет, это не просто аристократка. Эта женщина хранит в себе намного больше тайн, чем он мог представить. Хельга меж тем зажгла свечу и, приглашающе кивнув, направилась в другую комнату. Клаус засмотрелся на медную роскошь ее волос, сплетенных в пышную косу.
Вторая комната была поистине огромна и больше напоминала дворцовый зал, нежели квартиру. Стены тонули в темноте, складки тяжелых гобеленов закрывали окна, а между ними поблескивали рамы картин и зеркала. Большой камин у дальней стены едва теплился, и Клаус отметил изящество кованых решеток, поднимавшихся к самому потолку.
- И вы здесь живете! – выдохнул он, не сдержавшись.
- Я здесь бываю. Располагайся, прошу.
Хельга села на ближайший диван. Клаус скромно присел рядом на край, чувствуя себя очень неловко и в то же время странно хорошо. Необъяснимо.
- Я обещала тебе подарок. Луна свидетель: сказанное Хельгой имеет вес. Но прежде скажи мне: кто ты?
- О, я ведь тоже приготовил подарок! – встрепенулся Клаус. Привстав, вытащил из кармана сверток. – Возможно, он не будет иметь ценности для вас, но позвольте, все же… Когда еще я смогу делать подарки? – он осторожно положил ее на бледную ладонь хозяйки.
- Благодарю, – с улыбкой кивнула та и раскрыла упаковку. Закованное в стекло время осыпалось и замерло.
Хельга перевернула часы, держа их перед лицом.
– Знаешь ли ты сам, насколько уместен дар твой? Таков наш мир: в эту минуту, что было наверху, спешит вниз. А в следующую, - она вновь их перевернула, - стремится к прежнему бытию, хотя теперь оно – своя же противоположность. Что может быть важнее, чем власть над временем? Позволить ему бежать вперед… или обратно… иль вовсе остановить…
Часы легли горизонтально на ее ладонь, песок рассыпался по половинкам и замер. Хельга многозначительно посмотрела на Клауса:
– Мне нравится. Благодарю. А теперь слушаю тебя.
- Меня? Ах, да. Да что обо мне? Учился в университете на историческом, пока наш профессор… В общем, группу распустили, и вряд ли я теперь закончу свою работу.
- Исторический. Значит, события прошлого занимают ум твой?
- Скорее, недоказанные факты, - улыбнулся он. - И древние легенды тоже.
- Не думала, что песни предков звучат в храме науки.
- Да это я уже сам. Мои исследования не одобрили, пришлось сменить тему.
Хельга вопросительно посмотрела на него.
- Я изучал труды Антуана Кальме и другие документы, - пояснил он. – Все, что было связано с… простите, вампирами. Все, что могло подтвердить или опровергнуть их существование. У нас был парень на факультете, на два курса старше меня – Мартин Хофманн. Он интересовался разными способами достижения власти над людьми и искал их в истории и в легендах. Поначалу он поддерживал меня, изучал вместе со мной материалы, одобрял каждый шаг… Но вскоре на одной из конференций жестоко разгромил. Видимо, не нашел для себя пользы. Или оснований, чтобы убедиться в реальности вампиров.
- А ты?
Искренний интерес Хельги удивил Клауса. Впервые в жизни желание быть откровенным оказалось сильней неловкости. Он не привык к общению с малознакомыми людьми, а с женщинами тем более. Но сейчас, в совершенно чужой, непривычной для него обстановке, в обществе великолепной Хельги что-то заставляло говорить правду.
- Источники слишком противоречивы, из них не сделать однозначный вывод. Такое впечатление, что вера в бессмертных хищников – это сугубо личный выбор. Только едва ли от него зависит реальное положение вещей. Как бы люди к ним ни относились.
- И каково же отношение смертного, сидящего напротив? – как будто снисхождение мелькнуло в певучей волне голоса – и снова ушло вглубь, оставив на поверхности легкую рябь скрытого знания.
- Как я могу относиться к тем, в чьем существовании не уверен? Предполагая, что вампиры реальны, я чувствую нечто сродни уважению, хотя их способ питания вызывает во мне протест. Может, я был бы рад, если бы это оказалось правдой. Но изменится ли мое отношение, если я вдруг столкнусь с одним из них лицом к лицу, – как я могу сказать? Не знаю. Во всяком случае, выяснить это было бы интересно. Ну а пока я ограничен тем, что имею.
- Неужели прутья этой клетки настолько прочны? Что заставляет тебя оставаться тем, кто ты сейчас?
Клаус задумался. Если бы не события последних дней, то у него, может, и были бы причины держаться за привычную жизнь. Но впереди ждало отнюдь не светлое будущее, и едва ли долгое, так есть ли смысл?
- Не знаю. Видимо, уже ничто.
- Значит, время даров настало, Гайст.
- Простите?
- Я подарю тебе новое имя, Клаус Шульц. Я подарю тебе новое время, – Хельга встала.
Клаус вскочил следом. Сердце на секунду сжалось – и с удвоенной силой заколотилось в грудь: "Неужели она?.." Теперь все обрело свои места: и королевское достоинство Хельги, и приглашение на рождественский ужин без Рождества, беседа о дарах и интерес к его студенческой работе… Он столько раз представлял встречу с вампиром, и никогда – так. Боясь ошибиться, но понимая, что бездействие еще хуже, Клаус снял пальто и шарф.
Хельга неспешно обошла его и, встав за спиной, взяла за плечи:
– Смертный, идущий вдоль границы Вечности, перешагнешь ли ее вслед за мной?
- Да!
Острой болью пронзил его поцелуй в шею, закружил голову. И он упал бы, если бы не руки, державшие его, заботливо усадившие обратно на диван. Она продолжала пить, вытягивать его силы, с каждой секундой угрожая отнять и жизнь. Как скользок край небытия!
И Клаус с него сорвался.
- Гайст – отныне имя твое. Вечность – время твое. Встань, мой Наследник, и познай себя. Ибо Ночь не станет ждать.
Неподъемная тяжесть тела. Вкус крови на губах. И чувства, стремительно обретающие яркость, какой до этого не знали никогда.
Потом был человек, напоивший его кровью, и путь в Яхенау. А оттуда Хельга повела его по заснеженному склону вверх, на Бенедиктенванд. Клаус даже не задался вопросом, зачем: все его мысли были заняты осознанием нового себя. Он еще не знал, в кого превратился, но то, что жило в нем теперь, человеком не являлось.
;
V
Сказать, что мой следующий день был трудным, - ничего не сказать.
Я усиленно старался переосмыслить все, что знал, а мозг отчаянно сопротивлялся.
Я злился на Клауса, что он мне сразу все не объяснил, но понимал, что сам я готов не был. Я пробовал представить, как было бы все, знай я о вампирах ну хоть с той драки, что было бы, если бы Снейк меня не задержал – и не хватало воображения. Я злился на Снейка, но в то же время осознавал его снисходительность. Это бесило: я ее не понимал и чувствовал себя ущербным.
Я перерыл весь "Neverday", отыскал несколько постов на тему обращения, но это помогло мало: они не отвечали на главный вопрос: почему я?
Потом я представлял, как это будет: моя новая жизнь, друзья, родители, привычки… Все это с вампиризмом сочеталось от слова никак.
Я воображал работу с Клаусом – и она виделась как промысел ночного убийцы. Такое себе, знаете ли. Убивать людей я не хотел, да и вообще агрессия не по мне. Но предоставят ли другую? Клаус понятно выразился: или – или. С другой стороны, я видел его: тихого и вполне мирного, без злобы, без понтов, довольно много времени уделявшего мне. Клуб, рыбалка, снукер, отдых на природе… Его жизнь была размеренной и ни разу не экстремальной, и времени, судя по всему, хватало на все.
За обедом я думал о том, как буду жить без привычной еды, без кофе, без напитков посерьезней. Вместо всего этого будет кровь, кровь, кровь… Лучше уж ежедневный ланч у Принца Мышкина! Казалось, после таких мыслей, кусок не влезет в горло. А на самом деле я едва ли не впервые в жизни ел так внимательно, тщательно распознавая и запоминая вкусы, буквально смаковал каждый кусочек. И в кафе, манящие запахами свежей выпечки и кофе, заходил намного чаще, чем обыкновенно.
Я любовался небом, щурился на солнце, представляя, как это – больше никогда не видеть его. Теперь-то я понимал и бледность Клауса, и его слова о том, что его кожа сгорает на солнце. Он был предельно, максимально честен, а я, дурак, воспринимал все в рамках своих привычных представлений.
Я общался с людьми, где надо и где не надо, воображая, будто я уже вампир. Не пытался войти в роль – всего лишь пробовал, как это будет. Но все сводилось лишь к тому, что я мгновенно забывал об этой цели и жадно впитывал общение – как пустынный песок воду.
В порыве чувств я даже позвонил Нильсу. Он сетовал на слабость, но был очень доволен вчерашним вечером, извинялся и благодарил меня от всей души. Ну слава богу, хотя бы здесь совесть моя чиста. Встретиться же со мной Нильс отказался, сказав, что у него еще дела, а после вчерашнего вряд ли хватит сил совместить их и встречу. В целом, меня это устроило: я не знал, о чем с ним говорить. Не о вампирах же.
Все это время я ждал Клауса. И при этом хотел, чтоб он пришел как можно позже. Странное чувство, нелогичное. А что было логичным? Да в принципе, все. Только это была другая логика, за гранью моих этических оценок.
Он появился к десяти. В том самом виде, как я встретил его впервые, тихий и уютный: свитер, шарф… В первый момент почудилось, шагни он в сторону – и я увижу край бильярдного стола. Но Клаус вошел, и дверь закрылась.
- Извини, - заговорил он на русском. – Я дал бы тебе всю ночь, но нам многое нужно успеть.
- Ты тоже. Вчера я был, мягко говоря, в шоке, и наговорил лишнего.
- Я понимаю. На самом деле ты вел себя очень адекватно, - его русский был безупречен.
Мы помолчали.
- Прямо сейчас да? – спросил я.
- Сначала я хочу услышать твое решение.
- А могу я сперва спросить?
- Все, что угодно.
- Звучит как "последняя сигарета", - усмехнулся я. – И все-таки. Смогу я после всего этого вернуться в Петербург?
- Не сразу. И не надолго. Это территория другого клана.
- А общаться с родными?
- Дистанционно.
- Чем мы с тобой будем заниматься?
- Зависит от заданий Снейка.
Я нахмурился:
- И убивать?
- Возможно, - ответил он совершенно спокойно.
- Ты сам убивал?
Клаус помолчал, очевидно, формулируя ответ.
- Приходилось. Но не так часто, как представляют люди о вампирах.
- А твои жертвы?
- М?
- Те, кем ты питаешься. Что с ними?
- Те, чей срок еще не пришел, живы.
- Срок?! Кто определяет его? Ты?
- Нет, - Клаус улыбнулся. – Его определяет сама жизнь: возраст, обстоятельства, случайности... Не мне решать, сколько им отмерено.
- Но за кого-то ты это решаешь!
- Когда на это есть причины.
- И что, если бы не приказ Снейка, ты бы меня просто отпустил? Мы бы расстались, и я бы не узнал, кто ты?
- Процентов семьдесят.
- А остальные тридцать?
- Я бы, как минимум попробовал тебя. А потом стер воспоминания.
- Вы и на это способны?
- Замещать память? Да. Зачастую это необходимо.
Я помолчал.
Клаус тем временем разделся, задернул шторы. Переключил свет, создав интимный полумрак.
- А что я получу? Ну, кроме жесткой диеты и смертельной фобии.
- Новые перспективы, способности. Свободу.
- Свободу? – я засмеялся. - Шутишь? Ограничение по питанию – раз. По времени суток – два. Подчиненность приказам – само собой. Что там еще? Территории? Еще каких-нибудь законов пачка. Один "Neverday" чего стоит - лишнего слова не скажи!
Клаус улыбнулся:
- Ты полагаешь, что человеку проще? Думаешь, ты живешь без обязательств?
- Ну у меня их намного меньше, а особенно теперь, когда я уволился!
- Давай-ка посчитаем, - теперь он стал загибать пальцы. – Законы вашей страны – раз. Законы других стран. Условия путешествий, визы, разрешения и прочее. Ты же любишь "свободно" путешествовать? Потом традиции твоей семьи, твои обязанности перед ней. Круг близких людей, их ожидания, их расчет на тебя. М? Ты говоришь, уволился. Но ты вернулся бы – и снова стал искать работу, потому что в человеческом обществе невозможно жить без этого. Оно не приемлет тех, у кого нет денег, и борется с теми, у кого они есть, непонятно откуда. Еще? Твои привычки. Думаешь, это ты определяешь их? Разбери честно каждую и поймешь, что твоего там – только исполнение.
- Ну, между прочим, даже вам приходится соблюдать правила - кстати, наши, человеческие – особенно если хотите путешествовать.
Клаус многозначительно улыбнулся.
- Да ладно! – не поверил я.
- Ладно. Но я знаю тех, кто легко обходит их. Так что для нас исполнение ваших законов – дело добровольное. Взять хотя бы Эринию – она вообще носится по миру, наплевав на расстояния и время. Ну она – отдельный разговор.
- Что за Эриния?
- Старшая Наследница Снейка.
- Хм. А ты? Тоже его Наследник?
- Я покажу тебе нашу родословную после обращения.
- Большую? – улыбнулся я, уловив в тоне Клауса нотки гордости.
- С тысяча пятьсот шестнадцатого года.
Я аж присвистнул.
- Нехило! А тебе-то самому сколько?
- Я еще молод, - улыбнулся он. – Восемьдесят восемь.
- Да ты просто юнец! – рассмеялся я, офигевая. – А какая у вас средняя продолжительность жизни?
- Вечность.
- Звучит как искушение.
- Я хочу, чтобы ты жил. В идеале – рядом со мной.
- А если я не захочу?
Клаус развел руками:
- Кто же тебя заставит.
Я снова помолчал. Каждый ответ его рождал все новые и новые вопросы, так можно разговаривать всю вечность. Но нельзя. Я чувствовал: пора решать. Да я уж и решил, но вот озвучить было чертовски сложно.
Клаус шагнул ко мне.
- А ты тоже выбирал, как я? – выбросил я вопрос, как щит против разящего меча.
- Нет, Макс, не так. – он улыбнулся снова. – Я выбрал женщину, пошел за ней, не зная, кто она. Теперь я тот, кто я есть.
- Ага! Значит ты не стопроцентный гей!
Он весело рассмеялся:
- Так вот что тебя больше всего волнует!
- Мне, знаешь ли, не все равно, с кем жить, - смеялся я, но больше нервно.
- А если б я был стопроцентным, ты бы отказался?
Пришлось и это осмыслить заново.
- Пожалуй, нет, не отказался, - вздохнул я. – Уже не отказался. Так что чего тянуть? Я хочу жить. Хотя не представляю, как это будет.
- Все зависит от нас, - Клаус приблизился, тронул меня за плечо. – Сними рубашку, так будет удобней. Сначала я выпью тебя, а потом…
- Знаю, знаю. Обмен кровью и все такое… Читал на сайте. Кстати, ты ведь там тоже есть?
Я запутался в рукаве, забыв расстегнуть.
- Есть, - кивнул он, помогая освободиться. – Мое имя Гайст. Призрак.
Я усмехнулся:
- Круто. Нет, серьезно, тебе идет.
Он бросил рубашку куда-то в сторону, усадил меня на кровать.
- Я могу встать за твоей спиной, если хочешь.
- Нет уж. Предпочитаю смотреть смерти в глаза, - не без патетики заявил я.
- Это можно устроить.
Он сел рядом со мной, взял мою руку, поцеловал запястье.
Холод его пальцев (а может, эта крайне непривычная ласка, предваряющая нечто нечеловеческое) проник до сердца.
- Будет больно?
- Естественно.
Я напряженно ждал. Он медлил, целуя вены и, как обещал, не сводил с меня взгляда.
"Спасибо тебе", - услышал я в своей голове его голос.
- За что? Ох!
Куснул так куснул! Моя рука мгновенно занемела от боли. Конечно же, я дернулся, но он так крепко держал, что я только себя поддернул к нему. Спокойно, Макс, вены уже вскрыты. Боржоми не поможет.
Я чувствовал, что быстро слабею. Слишком быстро для нескольких глотков. Клаус обнял меня, ласково прильнул к шее – и продырявил и ее. Силы покинули меня почти мгновенно, вместе с сознанием.
Я очнулся в постели. Если быть точным, на заправленной кровати, а рядом, обнимая меня, лежала полуобнаженная, обжигающе горячая девушка. Увидев, что я открыл глаза, она мурлыкнула что-то по-немецки и прильнула тесней, податливая, нежная. Что было дальше? Не спрашивайте: я и сам не знаю. Я ответил на ее поцелуй – а потом сработал инстинкт.
И я остановился, только когда услышал голос Клауса: "Довольно".
Я выпустил обессилевшую пташку из рук.
- Залечи ей ранки, - распорядился Клаус, появившись в поле зрения.
- Она жива?
- Конечно. Вы еще увидитесь.
Мне стало неловко.
Он будто почувствовал это и пояснил:
- Эрна наш донор. Она не против делиться с нами собой.
Я слизнул кровь с красивой шеи, понаблюдал, как зарастают ранки. Поцеловал тонкую ключицу. Эрна тихонько застонала.
Клаус подал мне рубашку:
- Одевайся, Макс, нам пора.
- А она?
- Утром она приведет номер в порядок и сдаст его. Поживешь пока у меня.
- А потом?
- Потом как сам захочешь.
Я поднялся, укрыл девушку краем одеяла и стал одеваться. Мою сумку, уже собранную, подхватил Клаус.
- Идем.
Мы вышли из отеля и направились… куда-то. Я не спрашивал – вслушивался в свои сумбурные ощущения.
Чувствовал я себя очень хорошо и очень странно: я был собой – и в то же время кем-то совершенно другим, мне незнакомым. Я смотрел на все, будто впервые в жизни, я горбился и тихарился, озирался на прохожих, уверенный, что все они, конечно, видят, что я вампир. А тот, другой я – ничему не удивлялся и, крадучись, жадно ловил запахи и звуки, оборачивался на каждого встречного, прикидывая, каков тот на вкус. Я привыкал к обновленному телу, боялся сделать лишнее движение – а он хотел бежать и прыгать, размять будто впервые ожившие мышцы, использовать их, наконец, на все сто. Я сконцентрировался только на себе – а он жаждал схватить сразу весь мир. Я потерял ориентацию в пространстве, запутался в улицах и домах – а он чувствовал все стороны света и точно знал, что до восхода солнца осталось четыреста четырнадцать минут.
- У тебя тоже так было? – спросил я Клауса.
- Как?
- Будто раздвоение личности.
- Не думаю. Вообще, у всех это происходит по-разному. Слишком много факторов складывается, чтобы сравнивать и что-то пытаться предугадать. Я в ночь обращения был будто в трансе. Я сразу принял, что произошло, еще в процессе. Привыкать, конечно, пришлось, но я понимал важность этой трансформации и старался соответствовать. Пожалуй, я заведомо был к этому готов.
- Как ее звали?
- Почему звали? – он посмотрел на меня с улыбкой. – Хельга жива и прекрасна.
- Ты видишься с ней?
- Да. Она живет в Цитадели, это родовой замок нашего клана.
- Ого. А ты тогда почему в Мюнхене?
- Мне так удобней.
Мы вышли на парковку, Клаус повел меня к машине.
Почему ты не припарковался возле отеля? – удивился я. – Там же было место.
- Тебе нужно было прогуляться, почувствовать ночь.
Я сел на переднее:
- А куда поедем теперь?
- Выручать твой паспорт, - весело подмигнул он.
Так я и знал, что мой аусвайс у Снейка! Понял, когда увидел знакомое крыльцо.
- Идем же, - позвал Клаус, видя, что я на первой же ступеньке затормозил. – Он не убил тебя раньше, а теперь для этого понадобится очень весомый повод.
- Я не боюсь, - нахмурился я и вслед за Клаусом вошел в контору.
Дверь в кабинет Снейка была открыта. Клерком и не пахло. Зато я очень четко ощутил присутствие древнего вампира. Не знаю, как это объяснить. Я просто чувствовал. И к этому примешивался страх. Необъяснимый, хтонический – словно из глубины не то что моей души, а всего человечества. Я посмотрел на Клауса. Он ободряюще улыбнулся и подтолкнул меня вперед.
Тот самый Снейк в том же самом плаще сидел за столом, перебирая какие-то бумаги. Но я смотрел не на него. Я смотрел на пышногривую девицу в черном латексном комбинезоне, на высоченных каблуках. Она стояла, гибко наклонившись к вампиру, опираясь ладонями на край стола и что-то тихо говорила.
- Доброй ночи, - приветствовал их Клаус.
- Доброй ночи, - повторил я, не в силах оторвать взгляд от ее стройных бедер и подтянутого зада. Вот от такого донора и я б не отказался!
Она обернулась. И меня окатило такой волной ужаса, что волосы зашевелились. Я понял вдруг, кто вынудил меня забиться в кресло в аэропорту, кто был изящной тенью в моей комнате и насылал кошмары. Страх рос, он сковал мои ноги, руки, тянулся к сердцу, чтобы захватить и намертво сковать его.
- Доброй, - произнес Снейк – и воздействие на меня прекратилось. Только холодный неприятный пепел осел в душе.
- Мой Наследник. Максимилиан, - представил меня Клаус официально.
Девица широко улыбнулась, между кроваво-алых губ сверкнули белые клыки.
- Рад, что все состоялось, - кивнул Снейк. – Где будет жить?
- Думаю, со мной? – Клаус вопросительно посмотрел на меня.
Я кивнул.
- У вас есть время до конца мая, - теперь Снейк обращался ко мне. - Потом – ко мне на обучение. Вот твои документы. Визу получишь на следующей неделе.
Я пошел к столу, чтобы забрать паспорт:
- Кто я теперь?
- Курьер. Гайст поможет разобраться в обязанностях и научит основному. Рекомендую слушаться его и не нарушать Кодекс.
- Понятно.
Потребовалась вся сила духа, чтобы пройти вблизи кошмарной красавицы, будто вырвавшейся из ада. Но я сделал это, несмотря на ее пристальный, прожигающий насквозь угольно-черный взгляд.
- Больше не задерживаю, - кивнул мне Снейк и вернулся к бумагам.
Я бегло глянул на черноглазую. Она смотрела на меня с таким хищным энтузиазмом, что я даже не попрощался. Схватил свой паспорт – и бежать.
На улице мне стало намного легче. Я глубоко вдохнул, убрал в карман документы.
- Быстро он нас отпустил. Я думал, он устроит какой-нибудь экзамен.
Клаус улыбнулся:
- Устроит, не переживай. За этот месяц я должен обучить тебя фехтованию и самозащите.
- Фехтованию? – изумился я. – В смысле, на этих? Шпагах, что ли?
- В смысле на всем. Это обязательное условие для всех Наследников Илларна, особенно для Второй Ветви.
- Вторая Ветвь – это типа… младшее поколение?
Клаус (то есть, Гайст) засмеялся над моим нетерпением:
- Все узнаешь. Поехали.
- Куда?
- Домой. Или ты хочешь прогуляться?
Мне хотелось одновременно всего, но информация показалась важнее.
- Домой, - согласился я.
- Открывай "Neverday" – распорядился он, выруливая с парковки.
Пока я ковырялся с телефоном, он позвонил кому-то, что-то сказал.
"Ваш статус изменен", "Вам предоставлен доступ в подфорум", "Вам предоставлен доступ в подфорум", "Вам предоставлен доступ в подфорум"… – посыпались сообщения.
- Да ты волшебник! – засмеялся я.
- Заполни профиль.
- Чем? О, я стал вампиром!
Буковка H, которую я ставил при регистрации, изменилась на V, а "новичок" на "пользователь".
- Клан впиши, Дом Илларна - подсказал Клаус, - чтоб не считали Тенью.
- Ты второй раз говоришь про тень. Что это? – тем не менее, совету я внял.
- Вампиры, не пожелавшие или не успевшие войти в Сообщество.
- Ясно…
Бумкнулось личное сообщение. От Хакера. "Вот сейчас меня с форума и вытурят", - подумал я и открыл его.
"Добро пожаловать в Ночь".
Ну надо же!
- Кто такой Хакер?
Клаус глянул на меня, улыбнулся.
- Что? – не понял я.
- Представил, сколько еще раз ты мне задашь подобный вопрос. Хакер – один из создателей "Neverday". И Наследник нашего клана и нашей с тобой Ветви. Так что, считай, что старший брат.
- Насколько старший?
- Лет на тридцать.
- А младше меня кто-нибудь есть? – не удержался я, отлично понимая идиотизм вопроса.
- Не беспокойся, будут, - засмеялся Клаус. – Главное, сам Наследников не заводи.
- Самому бы еще разобраться, - усмехнулся я и занялся изучением новых страниц.
Видимо, как вампиру мне открылся доступ в Community, а там – "Земли", "Кланы", "Персоны", "Легенды". Еще один раздел – Code of Eternal – был вынесен отдельно. Внутри он был разбит на статьи, касающиеся общих законов, территорий, людей, какого-то "Древнего Круга" и прочего. Доступ к поиску по сайту я тоже получил и – о чудо! – по персонам в том числе.
- Начни с Кодекса Вечных, - посоветовал Клаус.
- Угу, - согласно кивнул я, набирая в строке его имя.
Сайт выдал мне единственного Гайста, вампира из Дома Илларна. На аватарке – серый силуэт, темнеющий в тумане. Сомнений и быть не могло.
"Рад тебя видеть," – написал я и, шкодливо глянув на Клауса, отправил.
- Я знаю, что ты сделал, - улыбнулся он, не отвлекаясь от дороги.
- В смысле?
- Твои мысли не закрыты. Ты должен создать ментальный щит, чтобы наглецы вроде меня не лезли в твою голову.
- Это что же, все, что я думал до сих пор, ты знал?! – возмутился я.
- Когда ты был рядом.
- Рассказывай сейчас же, как сделать щит!
Он рассмеялся, стал объяснять. В теории все выглядело просто: вообрази и закрывайся. Но по факту я не мог удержать его и пяти секунд – какой-нибудь фразой Клаус отвлекал меня и легко обходил, а то и рушил его. "Придумай что-то, о чем тебе не нужно постоянно думать". Легко сказать! Я пробовал – и снова Клаус оказывался сильней.
- Это нормально. Во всем нужна тренировка. Со временем научишься не только держать щит постоянно, но и сопротивляться вторжениям.
- Да?
- Да, - Клаус остановил машину в уже знакомом мне дворе. – Ты голоден?
Я прислушался к ощущениям.
- Не знаю…
- Значит, нет. Идем домой?
Войдя в квартиру, Клаус сразу разделся, оставшись в футболке и штанах, включил камин и, достав из шкафа несколько книг, карандаш, залез с ногами в кресло.
- Осваивайся, - очень по-домашнему улыбнулся мне. - Та спальня твоя. В ванной есть новый набор умывальных принадлежностей. Если что-то не понравится – закажем другое. Всем остальным можешь пользоваться. В общем, это твой дом.
- Спасибо.
Я снял куртку и пошел "осваиваться". На сей раз я осмотрел его квартиру внимательней. За плотными шторами скрывались стальные жалюзи. Кровати были высокими, и пространство под ними закрыто деревянными панелями. Наверняка там ящики. Я бы так точно сделал. Там бы и спал. Стена в гостиной оказалась шкафом-купе. Заглядывать туда без позволения хозяина я постеснялся.
Кухня выглядела, скорей, декоративно: слишком чисто и прибрано. Холодильник пустовал, если не считать остатков вчерашнего и пары плиток шоколада. В баре было полно вина. В шкафчиках – посуда, в основном для питья. Много ножей. В верхнем шкафчике – баночки со специями. Нашелся даже кофе и все, что к нему полагается. Черт, мне определенно нравилось чувствовать себя здесь, как дома!
Я поставил чайник и вернулся в гостиную.
- Значит, вот так ты и живешь. Ночью.
Клаус оторвался от книги, отложил ее, раскрытую, на столик, взял другую.
- Ну да.
Я усмехнулся:
- Скажи, что я об этом думаю?
- Ты еще не знаешь, что думать. Не определился, - он смотрел на меня с какой-то… нежностью, что ли. Но такого влечения к нему, как в прошлые встречи, я уже не ощущал. Я просто знал, что он теперь самый родной и близкий мне… не человек. Я знал, что он примет меня тем, кто я есть, что будет учить меня всему и защищать. Даже от Снейка.
- Слушай, - уселся я в кресло напротив него. – А что это за лохматая брюнетка была в конторе? Смотрела на меня так, будто сожрать готова.
Клаус вычеркнул что-то на странице и улыбнулся:
- Она может. Это и есть Эриния, старшая Наследница Снейка. Аккуратней с ней.
- Мне кажется, те кошмары, что снились мне недавно, насылала она.
Лицо его стало серьезным:
- Сочувствую. Я никому не желал бы такое испытать. Кошмары, панический страх – это ее профиль. Я слышал, некоторых теневых она доводила до сумасшествия.
- Вот блин.
- Но обычно она не трогает своих. Если будет тебя тревожить – скажи. Я поговорю со Снейком.
- Он не выглядит тем, с кем можно просто поговорить и получить, что хочешь.
- Мы вообще редко выглядим теми, кем на самом деле являемся, - улыбнулся Клаус, - перелистал книгу где-то до половины, вычеркнул что-то еще и протянул мне.
- Что это?
- Твой учебник. И это, - выдал первую тоже. – Здесь Кодекс Илларна. Родословная нашего клана, основные законы и правила.
- Прикольно. А я представлял старинные свитки.
- Свитков полно в библиотеке замка.
Я заглянул в книгу. Среди обыкновенных печатных страниц попадались исписанные от руки.
- Она же на немецком!
- Поэтому я приготовил тебе словарь. Ты же обещал выучить язык.
- Не так же сразу!
- Поверь, ты это сделаешь намного быстрее, чем предполагаешь.
Естественно, я не поверил: с английским у меня, конечно, было не плохо, но каких адских трудов это стоило!
Закипел чайник. Я приготовил себе кофе и вернулся к Клаусу.
Он с любопытством глянул на меня.
Я уселся за книги. Клаус подсунул мне еще одну и занялся проверкой следующей.
- Что ты вычеркиваешь?
- Кодекс недавно изменился. Я не успел переписать. Игнорируй зачеркнутое, а новый вариант я дам позже.
- Ладно.
Вооружившись словарем, я принялся изучать основы моей предстоящей жизни.
Клаус оказался прав: память схватывала все мгновенно: слова, конструкции фраз, смысл прочтенного… А главное, все это было чертовски интересно.
Увлекшись, я машинально отпил из кружки – и скривился от отвратительного вкуса. Держа кофе во рту и стараясь убрать от него язык подальше, я не знал, что делать. Глотать это точно не следовало.
- Пойди выплюнь, - сдерживая смех, подсказал Клаус.
Я пулей умчался в ванную. Еще и рот прополоскал. Только убедившись, что стало лучше, вернулся в гостиную.
- Ты не сказал мне! – больше по привычке возмутился я.
- Извини, - теперь он уже неприкрыто смеялся, поблескивая клыками, - мне было любопытно, в какой момент сообразишь.
- Экспериментатор, - проворчал я, понимая, что сам дурак.
В общем, мы просидели с книгами всю ночь. Я читал, все больше и больше понимая, насколько непроста и интересна жизнь вампиров. Если чего-то я не догонял – Клаус рассказывал, по существу и кратко.
Минут за восемь до рассвета он поднялся и погасил камин.
- Спать пора, - улыбнулся, - спокойной ночи. До завтра, - и ушел к себе.
Я собрал книги, запомнив номера страниц, выключил свет. Чего-то не хватало. А может, просто странно было ложиться в кровать, не чувствуя усталости. Казалось, я могу продолжать еще сутки и даже не одни.
Я заглянул к Клаусу.
Он уже разделся и расправлял постель. Сильное гибкое тело – даже при всей бледности мертвым не назовешь.
- И что, можно вот так вот просто лечь? И спать, как белые люди?
Он обернулся, выпрямившись:
- Можно.
- И безо всяких там гробов?
- Если так хочется, мы купим тебе гроб.
Я усмехнулся:
- Обойдусь пока что.
- Может быть, хочешь лечь со мной? – продолжал веселиться Клаус.
Я выразительно развел руками, мол, что с тебя, извращенца, взять.
Он забрался под одеяло и сладко потянулся:
- Если передумаешь, приглашение в силе.
Я не смог противиться его обаянию, улыбнулся в ответ:
- Подумаю. Спокойной ночи.
Честно, я и в самом деле не верил, что усну. Лежал в своей кровати, сложив руки под голову, смотрел в потолок, слушал тишину. Накопившиеся за последние часы мысли и впечатления сслоились в моей памяти в одну объемную насыщенную ночь. Все, что было до – померкло, отошло на второй план, но тоже не пропало: я помнил все мельчайшие детали. Я собирался, раз уж не устал, продумать план дальнейших действий, но стоило солнцу с той стороны коснуться горизонта – мое сознание накрыло темнотой.
***
Всем известно, что солнце – враг вампирам, их проклятие и смерть. Даже те, кто не верит в наше существование, убеждены: рассвет загонит всех немертвых обратно в гроб, а если нет – то сожжет в пепел. Однако те обращенные, кто лишь приходит в ужас от неоспоримого факта, не пытаясь даже анализировать его, теряют возможность понимать его и использовать в собственных целях.
Да, солнце враг наш. Но оно же и наш ориентир во времени и пространстве. Инстинкт самосохранения – самые точные часы, поскольку жизнь наша зависит от минут, оставшихся до рассвета. И самый точный компас, говорящий нам, с какой стороны надвигается смертельная угроза.
Еще один момент, связанный с солнцем, – граница ночи. Даже скрывшись от палящих лучей за глухими стенами или под землей, вампиры "умирают": ровно до тех пор, пока дневное светило снова не скроется за горизонтом, они предельно уязвимы. Поэтому места дневного сна должны быть максимально защищены от посторонних и от солнца.
Да, время бодрствования бессмертных в сутках безусловно меньше, чем у людей. Это серьезная помеха в делах и путешествиях. Однако такова природа мира: все находится в балансе. Краткость ночей компенсируется их бесконечным количеством. Вы скажете, что человечество живет быстрей, что в этом плане вампиры им не конкуренты. Но это тоже проявление баланса: физические и ментальные способности Детей Ночи, в сравнении с людскими, неизмеримо больше. И этим преимуществом следует пользоваться с пониманием перспективы.
;
Первые шаги
Пробуждение было резким и четким – будто включили. Даже мой отнюдь не слабый комп грузится дольше. Я сел на кровати, разом осознав, где я, кто я, что прямо передо мной северо-запад, а ночь только-только началась. А главное – я был на удивление спокоен. Вот значит, какое ты, вампирское утро.
Из кухни доносился звон посуды и запах кофе. "Да ладно, Клаус! Я же не дурак, чтобы попасться дважды!"
Я быстренько умылся, зачесал волосы и, надевая джинсы, притопал в кухню. Клаус хозяйничал у кофеварки, а за столом на стуле сидела Эрна. В узких брюках и кофточке с таким широким воротом, что сваливалась с плеча. Волосы ее были подобраны кверху, отчего она выглядела еще соблазнительней.
- Gute Nacht, Milord, - радостно улыбнулась она.
- Hallo, - весело поздоровался Клаус со мной и подал напиток ей.
Эрна с удовольствием принялась за кофе, игриво поглядывая на меня.
- Халло, - кивнул я обоим, запоздало осознав, что появляться перед малознакомой девчонкой в полуголом виде не очень-то прилично.
- Это твой ужин, так что можешь быть в любом виде, - пожал плечами Клаус.
Я поспешил воздвигнуть ментальный щит.
Клаус одобрительно кивнул.
Я небрежно прислонился плечом к стене, оглядел своего Создателя, по его виду пытаясь угадать, какой будет ночь. Не удалось.
- Что у нас по плану?
- Обход владений, тренировки, а дальше - что успеем, - ответил он, убирая посуду. – Не затягивай с ужином. Я пока соберу необходимое.
Я остался наедине с Эрной. Сел перед ней, дотронулся до остренького колена:
- Извини. Вчера я был слишком грубым, - сказал я на английском.
Она улыбнулась:
- Entschuldigung, ich verstehe das nicht, - проговорила виновато она. Нет, внешне это никак не выражалось я просто чувствовал ее эмоции настолько хорошо, что даже не усомнился.
- Ты мне понравилась вчера, - наковырял я из вчерашнего запаса немецких слов. – Ты вкусная.
- Спасибо, - она смущенно опустила взгляд на свою чашку.
Меня вдруг охватило дикое желание сгрести ее в охапку, бросить на пол и пить, пить, пить!.. Поглощать и проникать, всецело владеть ею! Я машинально стиснул ее колено, потянул к себе. Она с готовностью поставила чашку на стол и развернулась, взглядом вопрошая, чем может услужить.
- Ты очень, очень вкусная, - с жаром прошептал я, перетягивая ее к себе на колени.
Теплые руки скользнули по моим бокам, обняли за спину. Эрна подалась ко мне, прогибаясь, открывая шею, грудь. Как искушают эти вены! Я сдвинул воротник сильней и поцеловал обнаженное плечо. Дальше – как в тумане. Помню жар крови, умопомрачительный вкус, прилив энергии. Помню ее сладкий стон, от которого хотелось ее еще сильней. Помню обрывки ее мыслей, разные, не связанные меж собой – будто детали разных пазлов в одной горсти. Я пил и пил, с жадностью и страстью, пока в моей горячей голове не появилась мысль: "Остановись! Оставь ей жизнь!"
Я отстранился. Эрна, простонав, доверчиво легла мне на плечо, пачкая кровью. Вот же я сволочь! Я залечил следы укуса.
- Клаус! Что ей дать?
- В холодильнике темная банка. Полстакана, - донеслось из комнаты, - только сам не пей.
Я пересадил ее на прежнее место и, четко следуя инструкциям, напоил:
- Давай, малышка, приходи в себя…
Мне было совестно, что голод заставил меня забыть о ее безопасности. А еще больше – оттого что я все еще хотел ее. И будь она в платье – не гарантирую, что смог бы удержаться. Она легла локтями на стол и, глядя на меня туманным взором, счастливо улыбалась. Идеальный донор.
Мы доставили Эрну домой и только после этого Клаус скомандовал:
- А теперь – за дело. Смотри и запоминай, чтобы не пришлось потом расплачиваться за ошибки, - и повез меня по Мюнхену.
Он показал мне парки, в которых охота была разрешена, и границы города. Потом - часть Мюнхена западней Изара, считавшуюся нейтральной.
- Выезжать сюда без особой необходимости пока не советую. Эти земли раньше принадлежали нам, и если новый Кодекс Илларна будет принят Древним Кругом, то мы получим их обратно. Но сейчас там могут появляться теневые. Ты видел, мы стараемся держать весь Мюнхен под контролем, но для новообращенных на нейтралке небезопасно.
- Но это же большая часть города!
- Да, и это не нравится никому из нас.
- И мы с тобой будем следить тут за порядком?
- В том числе. Когда ты будешь готов.
Я хотел было возразить, но вспомнил драку Клауса с тощим. Да, Снейк был прав, прогнав меня оттуда. Но все равно досадно.
- А когда начнем тренировки?
- Скоро.
Мы выехали из города на юго-запад, в Форстенридер-Вальд. Клаус продолжал рассказывать, описывая в деталях, как проходят границы территории. Реки, ручьи, горный рельеф… - вампиры ориентировались на местность. Их не волновало, как поделили эту землю люди, хотя частенько логика совпадала. Я думал, мы проедем по периметру, и вернемся в Мюнхен с севера, через Фрайзинг. Только Клаус вдруг свернул с шоссе и покатил по лесной дороге в темень и глушь.
- Что мы там забыли? – с недоумением спросил я.
Он улыбнулся, но не удостоил меня ответом.
Остановив машину под деревом, он вышел из нее, вытащил из багажника сумку и, позвав меня с собой, зашагал на более-менее открытое пространство.
- Ты же не собираешься меня тут закопать? – несколько нервно пошутил я.
- Я дам тебе возможность избежать этого, - засмеялся Клаус и бесшумно поставил сумку на землю. – Выбирай.
Я расстегнул замок – и ахнул: ножи, кинжалы – целый арсенал!
- Потом полюбуешься. Бери, чем будешь защищаться.
- Я? Сейчас?
- Ты же не хочешь провести день в земле?
Вот шантажист! Нет, я, конечно, был уверен, что Клаус не причинит мне вреда, но гарантий-то никто не давал. Может, это входит в образовательную программу.
Я взял клинок подлиннее, чтобы наверняка, и расстегнул куртку:
- А ты? Не будешь выбирать?
Он улыбнулся, аккуратно повесил пальто на дерево.
- У меня есть, - и в его руке вдруг сверкнуло узкое лезвие. – Не будем тратить время на теорию, - улыбнулся и бросился на меня.
Я отмахивался от него, как сумасшедший. Уворачивался, прыгал, отбегал. Больше всего боялся запнуться и упасть: это было бы слишком позорно. И первые шесть минут я не верил, что все всерьез. Но когда кинжал Клауса пропорол мне ногу – я офигел.
- Черт! Стой же ты! Ты меня ранил! – завопил я, зажимая бедро. Запах крови дурманил и злил. Это была моя кровь!
- Врага ты тоже будешь умолять? – бросил Клаус довольно жестко. – Защищайся! – и снова перешел в наступление, тесня меня к деревьям. И вообще весь он как будто изменился: стал холодным, безжалостным, чужим.
Рана не давала нормально двигаться. Я отступал и отбивался, как мог, парировал удары, уклонялся. Порез кровил, джинсы налипли и тянули. Боль не давала сосредоточиться. Несколько раз я попытался дотянуться до Клауса, пользуясь длиной клинка, но тот настолько быстро и ловко уклонялся, что я ни разу не достал. В очередной попытке я снова промахнулся и, чуть не напоровшись на его кинжал, отшатнулся в сторону. И охнув согнулся пополам. Лезвие прошло точнехонько по ребрам, прорвало куртку и пригвоздило меня к дереву.
- Твою мать!
Клаус засмеялся.
- Единственное, что тебя спасет, – это отсутствие лопаты, - и, ухватив меня за челюсть, с силой поцеловал.
В голове вспыхнула сверхновая – кровь Клауса, попав мне в рот, впиталась, отдав такую живительную силу, что моментально утихла боль. Я жадно кинулся за новым глотком – и опоздал: Создатель уже стоял в шаге от меня и усмехался.
- Домой идешь? – теперь он снова был уютным и доброжелательным ботаном.
Я выдернул кинжал (очень, знаете ли, странное действие, когда ты им пришпилен, как записка) , освободившись, потрогал ребра. Одежда была в крови, но боль угасла и царапина быстро затягивалась. Я осмотрел клинок, узкий, с небольшой гардой и красивой резьбой. Вспыхнуло воспоминание.
- Это был ты! Ты снимал с меня браслет клуба неделю назад! Это ты привез меня в отель! Так?
Клаус развел руками:
- Кто-то же должен был доставить тебя домой. Ты рисковал своей… репутацией.
- Но почему я тебя там совсем не помню?!
- Был увлечен алкоголем и Нильсом?
- Неправда! Нильсом не был!
- Как скажешь. Поехали, пора.
Я неуверенно шагнул, но с ногой тоже оказалось все в порядке.
- Почему твоя кровь лечит меня?
- Я старше. Моя кровь сильней.
Я принял это просто как факт.
Уже в машине я все-таки спросил его:
- Ты что, и правда, закопал бы меня в лесу?
Клаус неоднозначно улыбнулся:
- Ты же вампир. Что с тобой станется?
- Нет, серьезно?!
- Проверим завтра.
Он смеялся, как всегда, беззлобно и легко, но в его взгляде поблескивала сталь.
**
Всю следующую неделю Клаус был рядом со мной. И совершенно некогда было думать ни о своем прошлом, оставленном в Петербурге, ни о человеческой морали, ни о чем бы то ни было еще – я целиком и полностью был занят тренировками, изучением вампирской жизни и, конечно, немецким. Клаус теперь не говорил со мной по-русски вообще. Но все, что он произносил, дублировалось в моей голове этакими субтитрами, так что я все понимал. И запоминал, потому что он редко повторял дважды. Поражаясь способностям своей памяти, я набивал ее всем подряд, и впоследствии ни разу не пожалел об этом.
Тренировки тоже были своеобразны: каждую ночь Клаус брал новое оружие и вез меня в парк. И без малейших снисхождений гонял меня по поляне. Я вынужден был защищаться, приноравливаться к незнакомым клинкам, к новой технике, выдумывать уловки – и все равно все заканчивалось кровью. Моей, конечно же. Своей он меня больше не поил.
По пути домой он комментировал мои удачи и ошибки, а после я садился за изучение теории: история, плюсы и минусы, специфика… Мозг впитывал как губка. Навык формировался быстро и с акцентом именно на способность адаптировать знания к новым условиям.
Пятница началась обыкновенно: с прихода Эрны. Клаус поил ее кофе с яблочным пирогом, а я развлекал разговорами, практикуя свой немецкий. Девушка с каждым разом нравилась мне все больше, а сегодня была особенно хороша: в весеннем платье с рукавом до локтя, шелковом шарфике и сетчатых чулках. Так и хотелось увести ее вдоль цветущей аллеи и заманить поглубже в лес. О чем я, собственно, и заявил, иронично преподнося себя маньяком. Эрна смеялась, возражала, что никакой я не маньяк, а очень даже хороший парень. Ей, конечно, виднее.
Внезапно Клаусу позвонили.
Он коротко и серьезно ответил: - "Да. Скоро буду", - и стал собираться.
- Куда мы едем? – полюбопытствовал я, предвкушая настоящее задание.
- Я еду. Ты остаешься здесь. Проводишь Эрну – можешь заниматься чем хочешь.
- Я хочу с тобой.
Он отрицательно покачал головой:
- Нет. Узнаю, что ты был за Изаром – голову откручу.
- Но я могу тебе помочь!
- Очень поможешь, если не будешь рисковать. Приятной ночи, Эрна, - он галантно поклонился девушке и ушел.
Я посмотрел на нее:
- Ну как тут будешь вампиром, когда нельзя из дома выходить!
Она очаровательно засмеялась:
- Этого у вас никто не отнимет, милорд.
- Да, ты права, - я усмехнулся и взял ее за руку. – Идем. Я знаю место поудобней кухонного стула.
Она ни в чем мне не сопротивлялась. Я пил. Я ласкал. Я владел. Эрна таяла в моих руках, оживала, таяла снова… Я не спешил и наслаждался, сколько мог. Поил ее вином – и наслаждался снова. В конце концов я ушатал ее так, что она просто не могла пошевелиться. Укрыв ее, все еще соблазнительную, одеялом, я оделся и устроился в гостиной у камина. Настало время "Neverday".
Я решил выудить из форума всю информацию касательно моего клана. Так сказать, сверить часы. Из двадцати Наследников Илларна, указанных в родословной, на сайте тусила половина. И шесть - из нашей Ветви, включая неучтенного меня: Снейк, Гайст, Джоанна, Геката, Хакер... Да, Хакер тоже оказался нашим. Увы: неприятный тип. Я так и не расстался с первым впечатлением о нем, и, признаться, не очень жаждал личного знакомства. Рональд, как выяснилось, был из Третьей ветви, Наследник "сына" той русской "тети Киры". Правда, я так и не понял, почему он значился в Первой… Больше я никого не знал. Зато проверил актуальные границы территорий. Отметил, что Наместниками на отдаленных землях были поставлены вампиры Третьей Ветви: В Бостоне – Дэвид, Кира – в Перми, а Альберт – в Омске. С чем это связано, я пока тоже не понимал. На всякий случай я добавил всех илларновцев в закладки и взялся изучать Community. Теперь-то я распознавал, что из сообщений правда, а что – фоновый спам, призванный отвлечь внимание. Отличная маскировка, которую создавали сами же юзеры-люди. А модераторы не удаляли, предоставляя наивным смертным иллюзию свободы.
Через два с половиной часа проснулась Эрна. Слабая, помятая, такая домашняя, она выглянула из моей спальни, держась за дверной косяк, и улыбнулась:
- Доброй ночи, Милорд.
Я отложил телефон:
- Как ты? Окей?
- Да, спасибо.
- Ты чудо. Кофе будешь?
Она кивнула и ускользнула снова, чтобы одеться.
Я приготовил кофе и бутерброды, достал из холодильника сладости.
Пока она ужинала, я пробовал прочесть ее мысли – хотелось знать, что она думает обо мне и о произошедшем. Но в голове ее был такой сумбур, что я вообще не нашел нужных воспоминаний.
Потом я вызвал такси и отвез ее домой. Стыдно признаться, но и там я едва не соблазнился ее податливостью. К счастью, остановился вовремя. Надо бы купить ей подарок, что ли…
Обратно я возвращался пешком.
Клаус так и не приехал. Я начал волноваться, писал ему сообщения, даже пару раз звонил – никакой реакции. Умом я понимал, что он способен постоять за себя, раз уж прожил почти сотню лет, но тревога не унималась. В итоге я решил ждать до последнего – и там же, сидя в кресле, и уснул.
**
Когда я открыл глаза, мой Создатель был уже дома. Торчал перед зеркалом и прихорашивался.
- Наконец-то! Где тебя носило?!
- Намного интересней, где я буду сегодня, - подмигнул мне в зеркало он.
- Да уж догадываюсь, - усмехнулся я, рассматривая его сегодняшнего. Джинсы на сей раз сочетались с длинной рубашкой с сетчатой вставкой на спине. - А это что?!
Я подскочил к нему, схватил за руку: через всю кисть с тыльной стороны тянулся свежий шрам.
- Ты дрался!
Клаус с улыбкой мягко отнял руку:
- С кем не бывает.
- Почему он не заживает?!
- Я не успел поужинать. Скоро наверстаю. Ты со мной, или вызвать Эрну?
- Не надо, - смутился я. – Я ее, кажется, вчера слишком утомил.
- С донорами такое случается, - он взялся поправлять полураспущенный галстук.
Мой взгляд не отрывался от шрама, выглядевшего отчего-то очень красиво. Хотелось его поцеловать. Я не без усилия отвел взгляд.
- Знаешь, я ведь не просто пил ее. Ну…
Клаус обернулся:
- Макс, это ваше дело. Уверен, ты оставил ее довольной.
- Откуда знаешь? – не поверил я. – Она всегда и всем довольна, будто все время под веществами. Я пытался прочесть, чтобы понять, что она думает на самом деле, но у нее в башке такой бардак!
- Да, есть немного, - улыбнулся Клаус. – Ей слишком часто замещают память, поэтому ее собственных воспоминаний почти что нет.
- Но это же ужасно! Зачем?! Она и так все делает добровольно, и ничего не боится!
- Она клановый донор, Макс. Контактирует с любым из нас, кто пожелает. И при этом живет в городе, где еще полно теневых. Нельзя, чтобы кто-то чужой мог прочесть ее. Так что тебе придется делать то же самое.
- Черт. Ясно. В общем, я поеду с тобой. А то опять вернешься со шрамами. Никуда одного пускать нельзя, - проворчал я.
Он засмеялся:
- Одевайся. Нам еще нужно заскочить в Штарнберг.
Я не стал спрашивать, где это и зачем. По-шустрому оделся и последовал за ним, рассчитывая лично все увидеть.
Но Штарнберг мне увидеть не пришлось.
Едва мы выехали с большой развязки возле Вангена, как нас нагнал летевший с ненормальной скоростью байкер. Еще и посигналил! Клаус взял чуть вправо, позволяя ему поравняться с нами и открыл окно. Я думал, он сейчас выскажет этому понторезу все, что думает, но Клаус вынул вдруг из-под сиденья небольшой тубус и протянул ему! А тот, не снижая скорости, подхватил его, сунул за пазуху, махнул рукой – и укатил вперед, будто мы ехали не на BMW, а на телеге!
- Это… вообще… как?! – выговорил я в полнейшем шоке.
Клаус, довольный эффектом, закрыл окно.
- Это Рональд. Ему дальше, а нам – обратно.
- Рональд? Который модератор в "Neverday"? – не поверил я.
- Он.
- А… нормально передать никак? Остановиться там…
- Хочешь познакомиться? Напиши. Думаю, тебе он не откажет, - рассмеялся Клаус и перестроился на правую полосу.
- Да ну тебя!
- Он едет из Шефтларна, - милостиво пояснил Создатель. – Сходить с трассы, тем более останавливаться – лишняя трата времени. Ночи не так длинны, как хотелось бы.
Я промолчал. Думал о том, сколько еще вещей, простых, но "невозможных", делают вампиры так, походя.
Когда мы подъезжали к клубу, я все еще был под впечатлением от Рона. Встретиться с ним, действительно, хотелось, но вестись на провокацию Клауса – увольте. Этот Мичурин ведь и вправду прикопал меня на тренировке. Или кто там? Макаренко? Вечно их путаю.
Охранники на входе впустили нас без всякого досмотра. С каким-то пиитетом даже. Я уже знал, что Клаус всегда вооружен, поэтому не удивился: наверняка он всех давно очаровал и влез в доверие. Но меня-то эти парни видят третий раз в жизни. Неужели влияет то, что я вампир? Я решил поискать знакомые лица и понаблюдать. А заодно попрактиковаться в чтении мыслей.
"Здравствуй, солнышко!" - это парень с браслетами увидел меня. Улыбается и откровенно рад видеть.
- Добрый вечер, добро пожаловать, - то, что прозвучало вслух, когда я приблизился к нему.
Я улыбнулся тоже:
- Привет.
"Какие холодные руки! Что же тебя никто не греет?!" – изумлялся он, пока надевал мне браслет.
Мне стало неловко, я поспешил пройти.
Гардеробщик залип на Клауса. Я предпочел не видеть, что он воображает про него.
"Найдемся в баре", - бросил мне мысль Клаус и исчез среди курток и пальто.
Я прошел в зал, ловя чужие взгляды, заинтересованные, равнодушные… Первых было намного больше. Может, потому что сам я чувствовал себя охотником, выбирающим добычу, и смотрел соответствующе. Кто-то нарочно попадался мне на пути, иные – спешно уходили, избегая прямого взгляда. Я чувствовал, как во мне поднимается, раскрывается, будто хищный цветок, голод. Именно он оценивал теперь людей, не видя разницы между мужским и женским.
Бармен приветливо помахал мне рукой, и я решил следовать плану – то есть, дождаться Клауса. Я легко просочился сквозь толпу и занял место напротив красавчика.
- Привет. С чего начнем? – жизнерадостно улыбался он.
- Сегодня я начал бы с тебя, - ответил я предельно честно – аж сам удивился.
Бармен засмеялся. А сам подумал, что, пожалуй, и не против, вот только ночь недавно началась.
- Налей мне, что сам любишь, - усмехнулся я, стараясь не показывать клыки.
- Это я мигом. Тебе понравится! – заверил он и принялся намешивать коктейль. Мысль о моем предложении его не отпускала.
"Он еще и с воображением!" – плеснул я масла в огонь.
Бармен бегло глянул на меня – и спешно отвел глаза.
Сидеть так возле бара и наблюдать было прикольно: мысли всех – как на ладони. Сразу понятно, кем тебя считают, чего от тебя ждут. "Какая лапочка!" "Расселся – не пройти!" "Похож на бывшего…" "Интересно, каков он сверху…" "Это мое место, проваливай!" "Как жаль, что гей…" На последнее я обернулся. Девушка в сверкающем мини стояла в метре от меня и пила на брудершафт с подругой. Я засмотрелся на их поцелуй.
"Ты будешь пить или пялиться на девчонок?"
Я обернулся к стойке и заметил бокал с коктейлем.
- Спасибо. Выглядит круто, - приветственно приподняв его, я пригубил напиток – и отпрянул, обжегшись терпким вкусом.
Бармен засмеялся.
- Я тебя съем, - пригрозил я и, глядя ему в глаза, лизнул кромку бокала.
Что вызвало новый приступ шальной веселости и интереса.
А вот девчонка разочарованно увела свою фройндин подальше от такого непотребства.
Где же Клаус?
Я взял напиток и, щедро расплатившись, направился в главный зал. Видимо, слишком быстро, потому что прямо на меня откуда-то сбоку наскочил Нильс.
- О, Макс! Прости, я тебя чуть не сбил!
- Привет, Нильс! – обрадовался я. - Коктейльчик?
- С удовольствием! - он забрал у меня бокал. – М-м, вкусно. Ты один сегодня?
- Нет, Клаус застрял где-то, так и не добравшись до бара.
- Понятно, - засмеялся тот. – Пойдем присядем?
Мы пробрались в лаунж. Диваны были заняты. Я быстро присмотрел тот, что в углу, и кинул мысль ворковавшей там парочке: "Самое время выпить!" Перекинувшись парой фраз, те снялись с места, а мы с Нильсом заняли уютный уголок.
- Как мы удачно, - улыбнулся Нильс, вытягивая свои длинные ноги. – Я целый день сегодня в бегах. Хоть отдохнуть немного.
- Много работы было?
- Да так, всякое…
Что "всякое", мне было интересно, но читать его я не стал: неловко шарить по карманам друга, а уж в голове тем более. Я усмехнулся над собой, сел к нему лицом, опершись локтем на спинку дивана.
- Ты каждую субботу тут бываешь?
- Да. И по пятницам тоже, - кивнул он, отпивая коктейль. И вдруг нахмурился: - Погоди. Ты же не говоришь на немецком!
- Я записался на курсы. Стараюсь изо всех сил.
- Ого! Очень хорошо получается! – искренне восхитился он. – Давно?
- С неделю.
- Круто! Нет, правда, круто! А… зачем? Решил остаться со мной в Мюнхене? – он подмигнул игриво.
- Все может быть, - ответил я ему в том же тоне.
Нильс довольно заулыбался:
- Я рад. Очень рад!
- Да. Может, даже устроюсь на работу.
- Вот это планы! Мне нравится! А куда?
- Посмотрим…
Как здорово, что у людей полно уклончивых ответов! И ведь привыкли все настолько, что додумывают, как хотят.
Мы поболтали еще немного. Я чувствовал его симпатию ко мне, чувствовал, как растет его желание быть ближе. А ведь я даже не флиртовал! Но, признаться, голод начал срывать тормоза: я был готов затолкать Нильса в еще более темный угол и пить, пить… А может быть, и этот подойдет? Все подумают, что это просто поцелуи…
- …Танцевать.
- Что? – очнувшись, переспросил я.
- Танцевать пойдем. Ты какой-то ужасно соблазнительный сегодня. Вставай же! – он потянул меня за руку.
- Да иду я, иду.
И ведь пошел, ведомый не столько парнем, сколько голодом. Он требовал прикосновений, человеческих запахов и тепла. Я понял вдруг, почему Нильс был притягательней всех остальных: он пах собой, а не парфюмом. Этот соблазн был выше моих сил.
Вытащив меня на танцпол, он хищно облизнулся и начал двигаться под музыку, обходя меня по кругу. Как мило! Мой ужин делает вид, что намерен меня сожрать. Я улыбался, подтанцовывая. Он заигрывал и дразнил. Хотелось схватить его, прижать к себе, впиться зубами в вену. Все больше вовлекаясь, забыв об окружающих, я крадучись двинулся к нему. Схватил за талию, рывком поддернул к себе вплотную.
- Отдай мне себя!
Нильс засмеялся, ладонями уперся в мои плечи. Я машинально сжал его сильней, перехватил за шею, наклоняя… И вдруг почувствовал присутствие вампира, более сильного, чем я. Я резко обернулся.
К нам, танцуя и грациозно обходя других, направлялся Клаус. Приветливо улыбался, но в глазах его темнел гнев.
"Да что не так?!"
"Не смей нарушать правила!"
Тут только я сообразил, что собирался пить жертву прямо на глазах у всех.
- Привет, Нильс! Рад видеть! – Создатель уже дружески хлопал мой ужин по плечу.
- Привет! – заулыбался тот, приобнял нас обоих. – Ну что, по бокальчику за встречу?
- А как же танцы?
- Кажется, Макс еще не готов. А ты?
- А я вполне, - Клаус небрежным жестом откинул волосы и мягонько так прильнул к Нильсу, придержав его за спину, перехватил власть.
Не знаю, что он сделал и как, только Нильс мгновенно закрыл глаза и отдался вампирской воле. Я видел, как слаженно и гармонично они движутся, чувствовал, как учащенно бьется сердце Нильса, как поднимается в нем желание принадлежать. Клаус был крайне обольстителен – и спокоен. Еще бы: он-то уже поел! А я – я очень хотел к ним присоединиться.
Так чего я жду?!
Подражая Создателю, я подтанцевал к ним ближе, помялся, не зная, что сказать.
- А вы отлично смотритесь вместе.
Нильс вздрогнул. Сбился с ритма.
- Прости, Макс: я позвал тебя, а тут… Но вы оба… Черт… Я не знаю… вы оба такие классные! Может быть… вы не против провести время вместе? Втроем?
Мы с Клаусом переглянулись.
- Я не против, - многозначительно шевельнул бровью Клаус.
- Ну я, наверное, тоже…
- Тогда мы можем у меня…
- Стой-стой, - перебил я его. – Погоди приглашать...
- Ах ты кокетка! – перебил меня Создатель и, сжав за плечи, повернулся к Нильсу: - Скромничает, представляешь?
Нильс засмеялся:
- Я вас обоих приглашаю к себе. Продолжим вечер в более удобной обстановке. Только придется такси вызвать.
- Не нужно, мы на машине, - улыбнулся Клаус.
- Правда? Отлично! Дайте мне минутку!
Он умчался в сторону туалета, а мы пошли в гардероб.
- Никогда не отказывайся от приглашения, – сказал мне Клаус по дороге.
- Но он хороший парень, можно же встретиться на нейтральной, а дом пусть остается ему защитой!
- Именно потому. А если вдруг пожар? Ограбление? Другой вампир? Все что угодно может произойти с человеком в его доме ночью. А ты – будешь топтаться у двери и не сможешь помочь.
Я понял, что еще очень далек от прозорливости бессмертных.
Квартира Нильса располагалась в центре Мюнхена и больше была похожа на фотостудию, чем на жилье. Стильная минималистичная обстановка в черно-белых тонах с зеленоватыми акцентами. Большой диван заправлен покрывалом. Мини-кухня с барной стойкой. Ваза в углу, с какой-то икебаной. На стене – фотокартина, нарезана на несколько частей.
- Вот тут я и живу. Добро пожаловать, - радушно пригласил нас Нильс, слегка волнуясь. – Где-то у меня было вино, хорошее… - полез он в холодильник.
Клаус, мгновенно оказавшись рядом, придержал дверцу:
- Ты хочешь пьянствовать или что поинтересней? - улыбнулся провокационно.
- Я хочу вас, - с улыбкой признался тот.
Клаус кивнул в сторону дивана.
Я устроился на подлокотнике и с телефона включил музыку:
- Стриптиз? Кто первый?
Клаус, усмехнувшись, подтолкнул Нильса ко мне и, покачивая бедрами, начал расстегивать свою рубашку. Нильс застыл, глядя на него, будто завороженный. Да и я, признаться, поймал себя на том же: следил за каждым его движением, как бандар-логи за Каа. Я подтянул Нильса ближе, усадил перед собой и уперся подбородком ему в плечо. Какой громкий пульс! Как близка и соблазнительна шея! Я накрыл ладонью его сердце, вбирая этот удивительно прекрасный ритм. Нильс возбуждался, но еще сдерживал себя, и это его волнение было очень вкусным. Но смотрел я все это время – на Клауса. А он, уже избавившись от рубашки, стал расстегивать ремень. И до меня вдруг отчетливо дошло, что соблазняет он не только Нильса. А я – ведусь. Брякнула пряжка. Язычок молнии поехал вниз… Я потянулся ртом к жаркой шее.
- Без меня? – Клаус внезапно схватил меня за волосы, перехватил поцелуй. – Твоя очередь, - вытолкнул Штибера "на сцену".
Нильс засмеялся:
- Ладно.
Продефилировав от нас несколько шагов, он демонстративно засунул пальцы в задние карманы, обернулся и подмигнул. Эйфорическая улыбка, блеск в глазах. Нильс начал танцевать, медленно поворачиваясь, пока не оказался вновь к нам спиной. Рубашка поползла с плеч, обнажая затейливую татуировку. Все ниже, ниже… Он завязал ее на бедрах и так же медленно, на сей раз не оборачиваясь, стал расстегивать джинсы. Я уже не мог, я не хотел ждать. Нильсов пульс бился в моем мозгу чуть ли не болью. Клаус приобнимал меня, казалось, невесомо, но стоило попытаться встать – я уперся в надежную преграду его руки. Джинсы упали на пол. Рубашка вокруг стройных бедер Нильса колыхалась, дразня недообнаженностью. Он выглядел таким беззащитным!
"Хочешь – позови его", - просочился в мои мысли Создатель.
Я потянул к себе внимание парня. Нильс обернулся, вспыхнул торжествующей улыбкой и, придерживая края рубашки, двинулся к нам. Клаус похлопал по своим коленям, приглашая, - и Нильс устроился на нем лицом к лицу. Я, не сдержавшись, провел пальцами по абсолютно гладкой теплой голени, бедру… Да сколько можно ждать?! Я сгреб его в охапку и жадным поцелуем впился в шею.
"Ну, аккуратней..."
Я не слушал. Стиснул крепкие плечи, вцепился в спину – и, наконец, куснул от всей души. Нильс охнул, но мгновенно расслабился, отдался, застонав. Может быть, Клаус что-то сделал – я не знаю. Мне было все равно. Я пил, наполняя себя чужой жизнью, энергией – и это все, что было важно.
"Эй, ты убьешь его".
Мгновенно отрезвило. Я отпрянул. Клаус слизнул кровь с шеи Нильса, уложил его на себя, ласково гладил. Что-то шептал.
"Прости".
"Перед ним извинишься. Неси еду".
Я метнулся к холодильнику. Пока я собирал экспресс-поддержку, парни улеглись на диван. Нильс обнимал Клауса, уткнувшись лицом ему в грудь, а тот ласково целовал его плечо, перебирал и гладил волосы… Я поставил тарелку с закусью и вино на столик.
Мы усадили Нильса, вручили ему бокал. Он доверчиво прижимался к плечу Клауса, благодарно гладил по колену меня… Казалось, кто-то, а я уж точно не заслужил такого отношения. Но мозгом я понимал, что дал ему то, чего он хотел.
Придя немного в чувство (и уничтожив все, что я ему притащил), Нильс улыбнулся:
- Это… это…
- Надо продолжить? – усмехнулся Клаус, убирая посуду.
- Это было очень! И да, можно… - он с надеждой посмотрел на меня.
Что?
- Твоя очередь.
- Раздень его сам, - усмехнулся Клаус и выразительно глянул мне в глаза: мол, не смей сопротивляться.
Я не совсем понял, что он задумал, но улыбнулся и придвинулся ближе.
Нильс принялся расстегивать мою рубашку, ловко и умело. Теплые ласковые пальцы, сбивчивое дыхание. Он волновался, снова заводясь. Обнажив меня по пояс, осторожно принялся целовать все тело. Я неловко обнял его, не представляя, что делать дальше: хотел бы пить, но Клаус запретил. Да еще и встал за спиной, держа за плечи. Пальцы Нильса втиснулись мне под пояс, прошлись к бокам и обратно, перебрались вперед.
- Хочешь еще вина? – поспешно предложил я, пытаясь выскользнуть из-под него.
- М-м, - отрицательно качнул головой Нильс, и язык его, горячий и мокрый, повторил движение – и продолжил чертить по мне зигзагами.
Я понял, что с двоими не справлюсь.
"Останови его!" – взмолился я, но Создатель только засмеялся и поцеловал меня в макушку.
"Ладно же, я отыграюсь!"
Нильс двинулся обратно вниз. Я ухватил его за волосы, подтянул обратно и мстительно поцеловал. Лучше бы этого не делал. Прилив его энтузиазма был так очевиден, что я запаниковал. Конечно, Штибер и не подозревал ничего. А Клаус откровенно развлекался.
Я не хочу рассказывать, что было дальше. Правдами и неправдами мне удалось отвлечь парня и вручить его Клаусу. Они еще какое-то время ублажали друг друга на диване, а я, сев за барной стойкой, повернулся к ним спиной и уткнулся в мобильник, стараясь ничего не слышать.
Наконец, за моей спиной стихло. Я опасливо обернулся. Нильс безмятежно спал, накрытый покрывалом, Клаус одевался.
- Оставим его так? – прошептал я, пряча телефон.
Клаус кивнул.
Мы молча собрались и вышли, закрыв дверь. Спустились к машине.
Мне было крайне любопытно, как Нильс пришелся моему Создателю на вкус (мне-то самому кровь его понравилась даже очень, как и воспоминания – настоящие, живые, в отличие от Эрны).
- Что скажешь?
- Ты был неосторожен в словах и действиях, - прохладно констатировал Клаус, садясь за руль.
- В каком смысле?
- Ты рисковал раскрыть нашу сущность.
- Но он же наш друг.
- До тех пор, пока уверен, что ты человек.
- Но я же тебя принял.
- У тебя были другие обстоятельства. И ты отлично знаешь, что даже меж людьми, бывает, один факт меняет отношения кардинально.
- И что, ты сотрешь ему память?
- Уже, - хмыкнул он. - Вернее, заменил частично. Не волнуйся, тебя он не забудет.
Я вздохнул. Мне не хотелось втягивать Нильса во все это, но он был единственным человеком в Мюнхене, кого я готов назвать своим другом. Более того, я познакомился с ним еще до обращения, и это почему-то казалось особенно важным. Хотелось это сохранить. И уберечь его. Мысль о том, что кто-то вроде тощего будет пить его, вызвала приступ злости.
- Неужели мы никак не можем защитить его?
- От чего?
- От других вампиров.
- Хочешь запереть его и никогда не выпускать? – глянул на меня Клаус. – Он потеряет свою ценность.
- Должны же быть другие способы!
Клаус провокационно улыбнулся:
- Он тебе нравится.
- Ничего… - я хотел соврать, но не смог, - ничего такого в том нет! Он просто хороший парень, к тому же вкусный. Будешь это отрицать?
- Не буду.
- Тогда скажи, что можно сделать.
- Ну… - Клаус притормозил на светофоре, пропуская припозднившегося пешехода. – Ты можешь сделать его своим донором. Официально.
- Аусвайс выдать, что ли?
- Ты злишься.
- Конечно, злюсь! Потому что не вижу решения проблемы.
- Проблема – это когда тебя похищают лет на двадцать, а выхода из того места не существует. И даже в этом случае есть решение, - хмыкнул Клаус и поехал дальше.
- Ты это о чем?
- О тебе. Эмоции мешают тебе видеть.
- И все равно я не понимаю, что за "официальное донорство", - упрямо повторил я.
- Вампиры читают мысли, - терпеливо пояснил Клаус. - Чтобы считаться неприкосновенным, донор должен знать о своей принадлежности. А это, в свою очередь, требует его согласия.
- А если кто-то не захочет соблюдать эту неприкосновенность?
- Значит, будет основание призвать его к ответу за нарушение Кодекса. Сообщество с такими не церемонится.
Я задумался. Слова Клауса звучали логично, но я не верил, что все так просто. Где-то наверняка подвох.
- Значит, я должен просто получить его согласие?
- Если очень общо – да.
- А с деталями?
- Если что-то пойдет не так, мне придется его убить.
- Но почему?!
- Потому что ты не сможешь.
Вот она, подстава!
- А… - мой мозг судорожно искал выход, - а почему ты не можешь сделать его своим донором? У тебя точно все будет "так"!
- Он твой друг.
Я закусил губу, терзаясь мучительным сомнением. Рот наполнился кровью. Черт!
Мы доехали до дома, зашли в квартиру. Я все еще не мог смириться с тем, что при малейшей моей ошибке пострадает Нильс.
- Не хочешь – не бери его. Никто не заставляет, - произнес Клаус, кладя ключи на столик. – Только рано или поздно тебе все равно придется завести донора. Нильс это будет или кто другой – не важно. Ты снова встанешь перед выбором.
- Почему это "придется"?
- С твоей "любовью" к насилию?
- Ты вообще обратил меня, не предоставив выбора! – взорвался-таки я.
Клаус спокойно посмотрел на меня.
- В целом, да. Поэтому делаю все, чтобы ты выжил и научился уважать Вечность, - он разделся и прошел в комнату, сел за книги.
Я медленно выдохнул, унимая злость. Я понимал, что во многом виноват сам: сам поперся искать вампиров, сам ездил искать Клауса в клуб, сам познакомился там с Нильсом… Но черт возьми!
Ладно.
- Когда я должен сделать это?
- Завтра.
- Но мне надо подумать!
- Думать надо сразу, Макс, - улыбка Клауса была такой отечески нежной, что я растерялся. – Потом может оказаться поздно.
Все же, с Создателем мне очень повезло. Я это понял позже, когда перезнакомился со всеми нашими. А в ту ночь я негодовал и искал человеческую справедливость, которой в принципе и быть не могло.
***
"Любая достоверная информация о вампирах должна храниться в тайне от людей, в целях безопасности Детей Ночи и во избежание глобальной войны.
В том числе недопустимы:
- открытая демонстрация широкой публике способов питания и способностей, превосходящих человеческие возможности, (живьем, посредством аудио и видеозаписей, фото и др. способами);
- предоставление образцов крови, тканей тела для химических, медицинских и прочих исследований;
- любые другие фиксируемые тем или иным способом подтверждения существования и сверхъестественной природы вампиров, в том числе косвенные".
Таков один из основных законов Кодекса Вечных. Законов, неукоснительно соблюдаемых на всех без исключения территориях Ночного Сообщества и, по возможности, нейтральных.
Свод законов каждого клана в обязательном порядке включает этот пункт, уточняя нюансы и способы его исполнения, оптимальные для данной территории. Многие кланы определяют для гостей конкретные условия и места охоты. Во многих существует служба доноров. На иных землях охота вовсе запрещена.
Вступая на чужие земли, каждый бессмертный должен помнить о том и заблаговременно выяснить правила пребывания, даже если речь о транзитной ночи. Сделать это можно, найдя соответствующую статью на сайте Neverday или обратившись к Мастеру города.
Нарушители будут наказаны в соответствии с кодексом клана, владеющего данной территорией.
;
Донор
"Макс, привет! Это было… у меня нет слов! Мы можем встретиться сегодня?" – первое, что я увидел после пробуждения. Нильс, конечно же. Я сразу вспомнил вчерашний разговор с Клаусом и то, что предстояло сделать.
Сам Клаус сидел за кухонным столом и заполнял какие-то бумаги.
- Привет, - виновато улыбнулся я, помня свои дурацкие наезды.
- Доброй ночи, Макс, - между делом кивнул он. Рука его резкими зигзагами двигалась над листком, расставляя галочки, потом он переворачивал страницу – и снова стремительные зигзаги.
- Нильс хочет встретиться.
- Отлично. Часть твоей задачи решилась сама собой.
Я подсел к нему за стол.
- Ты не поедешь со мной?
- Нет, на сегодня у меня другая работа, - он, наконец, положил ручку, сбил листы в стопку и сунул в пластиковый конверт. – Считай, это твое первое самостоятельное задание. Если, конечно, ты намерен сделать его донором.
- Намерен.
- Хорошо.
- А ты сегодня вернешься?
- Не успею.
- Ясно.
- Эрна тоже занята, так что твой ужин ждет тебя в черно-белой студии. Или за городом. Только будь осторожней.
Я кивнул.
Клаус собрал все со стола, дружески похлопал меня по плечу и уехал.
Ну что, большой и страшный вампир? Теперь ты сам должен решать свои проблемы. Вперед.
Первое, что я сделал – это написал Нильсу. Договорились, что приеду через полтора часа. И все эти полтора часа, включая дорогу, я представлял, что ему скажу и какой будет реакция. И пришел к выводу, что совершенно не знаю его и не могу предсказать. Тогда почему я был уверен, что все получится? Так я и уверен не был. Я просто хотел этого, хотел, чтобы наши отношения остались прежними. А что за отношения? Да кто ж разберет.
Расплатившись с таксистом, я поднялся на третий этаж и позвонил в знакомую дверь. Пришлось подождать, прежде чем Нильс предстал моим глазам. И как предстал! В узких джинсах и поварском переднике! Больше на нем ничего не было, а из кухни доносился запах жареного мяса. Раньше он мне бы показался аппетитным, но теперь я предпочел бы повара.
- Ты еще и готовишь!
Нильс захлопнул мной дверь и сгреб меня в объятия:
- Макс! Как же я рад тебя видеть!
Голод вскинул голову, почуяв пульс горячей крови. Я с трудом сдержался, чтоб не вцепиться в шею Нильса вот тут же.
- Я тоже рад, - приобнял я его, аккуратно отстраняясь. – Дашь мне раздеться?
- Да хоть полностью!
Он отступил и, откровенно любуясь, дожидался, пока я сниму обувь и куртку.
- А, черт! Мясо! – вспомнил он вдруг и умчался к плите. – Ты проходи, не стесняйся. Клаус будет?
- Нет, у него сегодня дела, - я озирался, для чего-то сверяя обстановку со вчерашней. Не изменилось ничего, только в кухонной зоне, где возился Нильс, был соответствующий беспорядок.
- А твои дела как?
- Нормально, - я задернул шторы и сел у барной стойки. С другой от Нильса стороны во избежание соблазна. – Я же устроился на работу! Не говорил?
- О! Так это круто! Поздравляю! Кем?
- Курьером в нотариальной конторе.
- Отличное начало! Это надо отметить! – он выставил на стойку вино и два бокала. - Значит, наш ужин будет еще и праздничным. Супер!
- Ты мне хотел что-то сказать? Я днем не мог ответить, но вот приехал.
- Да. Секунду.
Нильс вытащил из духовки жаркое, выключил плиту и повернулся ко мне.
- Я… Я хотел сказать, что вы, парни… просто нечто! Вы оба. У меня такого никогда не было, но я точно знаю: я… влюбился! В вас обоих сразу, - он с невиннейшей улыбкой развел руками.
Я, мягко говоря, обалдел от такого заявления.
Нильс ждал ответа, а я смотрел на него, не зная, что сказать. Нет, такое отношение к нам, конечно, почти гарантировало, что он согласится и кровь давать, тем более что уже делал это. Но пользоваться его чувствами в своих корыстных целях?.. А чем еще пользоваться? Люди так и сходятся: если им нравится. Разве не верх эгоизма? Каждый рассчитывает получить то, что хочет. Так и у нас будет: мы получим кровь, а Нильс – удовольствие. Даже если Клауса не будет рядом, вот как сейчас, неужели я не смогу порадовать его?
Я вспомнил, как не хотел вчера смотреть, чем они там занимаются. Ну так не обязательно же до такого доводить. Можно как-то иначе, наверное…
- Ты тоже мне очень дорог, Нильс, - проговорил, наконец, я, улыбнувшись. – И Клаусу нравишься. Мы даже обсуждали, как продолжить отношения…
- Правда? И что решили? – он старался выглядеть ироничным, но в глазах сияла надежда.
- Вот как раз это я и пришел с тобой обсудить.
- Так давай обсудим! Я ради вас на многое готов, - он прислонился к барной стойке, готовый слушать.
- Нет, лучше иди сюда, - я сел на диван.
Нильс с воодушевлением устроился рядом.
Я улыбнулся ему и осторожно приобнял за плечи:
- Как ты относишься к бдсм?
Он удивленно подтолкнул по переносице очки, поразмыслил пару секунд.
- Не знаю даже. Я не пробовал. Видел, конечно... Но личного опыта нет. Надо проверять. Только вот.. не уверен, что мне все понравится. Унижения очень не люблю.
- Об этом речи не идет. Я тебя слишком уважаю, чтоб унижать, – совершенно искренне заверил я. – Я говорю о принадлежности тебя нам. Мне, если быть точным.
- Да я со вчерашней ночи весь ваш! – довольно заулыбался Нильс. – Больше мне никого не надо!
- А как насчет игр с кровью?
- В каком смысле?
- Мне нравится ее вид, запах… вкус…
- О, так я напрасно старался прожарить мясо, - засмеялся он.
- Меня интересует твоя, - проникновенно уточнил я и облизнулся.
Нильс так и залип взглядом на моих губах. Я повторил специально для него.
- И… как ты хочешь ее добывать? – уточнил он чуть тише, не сводя с меня взгляда.
- Аккуратно и максимально безопасно для твоего здоровья.
- Любопытно было бы глянуть...
- А почувствовать? – голос тише и вкрадчивей.
Нильс потянулся ко мне и замер, почти касаясь моих губ:
- И это тоже…
Я лишь на миллиметр подался вперед, позволил себя поцеловать. Как он был нежен! Как искренен в этой ласке! И я не мог не ответить. В тот момент я безусловно любил его, что бы это ни значило.
Нильс так же бережно завершил поцелуй. Шепнул, не отстраняясь:
- Я буду твоим!
Сейчас – или никогда. Я обнял его – и сам поцеловал, с чувством и непреодолимым желанием пить его, наконец. И впустил его язык в рот, чтобы он почувствовал острые клыки.
"Ого! Вот это арсенал!" – мелькнуло в его голове, но страха не возникло. Он осторожно прошелся по ним языком, оценивая, удивляясь. И я не удержался – куснул его, и уже жадно, страстно потянул горячую кровь. Нильс вскрикнул, толкнулся от меня, но встретив сопротивление – прижался крепче, стискивал в объятиях, лез языком все глубже, царапаясь – и пьянея от поцелуя.
Я аккуратно снял с него очки, сунул на столик. Сжал его волосы в горсти, потянул, запрокидывая голову. Лизнул вдоль шеи:
- Так что скажешь насчет моего предложения?
- Ну если ты всегда так будешь!..
- Не всегда, - усмехнулся я и добавил с видом заговорщика: - Но есть способы и поинтересней…
- А Клаус тоже так любит?
- Клаус еще больший извращенец.
- Тогда я согласен, - рассмеялся Нильс. – Но ты позволишь мне одну вещь.
- М-м?
- Потом скажу. Ничего экстраординарного.
Я улыбнулся:
- Ладно. А теперь иди сюда. Хочу тебя.
Когда-нибудь я научусь нормально формулировать мысли?
Разумеется, Нильс понял по-своему и, провокационно облизнувшись, залез мне на колени. От него так и шла волна вожделения и, направленная прицельно на меня, толкала в водоворот. Я соблазнялся. Но не на обещание феерического секса, а на искренность, на доверие Нильса и его открытость. На его любовь. Я не знаю, как другие вампиры пьют страх и боль, безнадежность, сомнения… Это же совершенно невкусно, и даже голод не утолить – только злит.
В общем, едва Нильс оказался у меня на коленях, я уже не стал сдерживать себя и принялся целовать его шею, быстро подбираясь к желанному и стремясь утянуть его с собой в эту бездну. Он до последнего не верил, что я его укушу. Даже подумывал, не принести ли мне нож (какая милота). А когда содрогнулся от боли – было поздно: уже ничто не смогло бы отобрать его у меня. Я был ласков, насколько мог, с каждым глотком все больше (позже я научился и настоящей нежности, но до Клауса мне все еще далеко). Я сумел заблаговременно остановиться. И потом неспешно слизывал кровь с шеи, придерживая его за спину.
- Только мой… ничей больше, - шептал я, сам вникая в эти слова впервые, пьянея от такого обладания.
- Твой, - Нильс уткнулся мне в плечо, разнеженный и возбужденный, – всегда твой…
Это меня устраивало. А еще добавлялась радость, что я справился с заданием и Клаус никого не убьет.
Но за все надо платить. Особенно если дал обещание. Моя расплата… была бы сладкой, если б не вылом мозга.
Нильс, немного придя в себя, выпрямился, потрогал давно залеченную шею и, ничего не обнаружив, заявил:
- Я-то думал, ты реально кусал меня.
- Реально. Но я же обещал без риска, - снисходительно улыбнулся я.
- Там хоть синяк остался? – спросил он с такой надеждой, что я растерялся.
- Тебе зачем?!
- Ну… хоть какая-то метка, - смутился Нильс. – Да ладно, - заулыбался снова. – Это было здорово. Я хочу отблагодарить тебя.
Он, едва касаясь, погладил меня по щеке и гибко соскользнул на пол, встал на колени прямо передо мной. Горячие ладони заскользили по моим бедрам, поднялись выше, забрались под рубашку. Непривычная приятная ласка, теплая, расслабляющая… пока его пальцы не расстегнули мои штаны. Так ловко, что я отобразил это уже по факту. Я машинально схватил его за волосы, желая остановить, но Нильс воспринял это совершенно иначе – и, мурлыкнув, быстро склонился надо мной, согревая своим дыханием.
- Уверен? – шепнул я, изо всех сил стараясь скрыть волнение.
- Ты просто закрой глаза и расслабься. Я знаю, что делаю, - мягко, почти по-Клаусовски ответил он и лизнул меня по животу. Я медленно сбивчиво выдохнул и последовал его совету, насколько смог.
Он был очень, очень аккуратен, плавно переходил от невесомых поцелуев к глубокому захвату, от ненавязчивости – к неуемной страсти. И добился своего: по завершении я лежал, тяжело дыша, а Нильс растянулся рядом, навалившись, и ласково выводя пальцами рисунки на моей груди. Не нужно читать мысли, чтобы понять, что парень хочет продолжения банкета. Он мечтал об этом весьма красочно, но молча, и я сделал вид, что не понимаю.
Расстались мы очень близкими друзьями. Правда, это понятие пришлось расширить: заменять его на какие-то другие я готов не был, а Нильс имел огромный запас тактичности, чтобы не настаивать. В конце концов, это он принадлежал мне, а не наоборот, и хотя бы это мы понимали одинаково.
***
Наверняка многие из вас, обретя Вечность, сталкивались со странностями пространства: неожиданно, в одно мгновение оказывались в неизвестном месте; входили в помещения, которые внутри гораздо больше, чем кажется снаружи; наблюдали исчезновение спутников в дороге или внезапно встречали чужаков, коих секунду назад не было в радиусе километра. Этим и другим похожим явлениям есть объяснение, которое и само может показаться неправдоподобным. Однако оно является естественным свойством нашего мира. Свойством, прямое взаимодействие с которым доступно не каждому бессмертному.
Речь идет о так называемых параллелях: вариативных слоях реальности, где время и пространство отличаются от привычных всем. Параллели эти, в отличие от базовой, доступны лишь тем бессмертным, которым принадлежат, а также приглашенным. Пространство в них способно изменяться по воле хозяина и поддерживается в желанном виде за счет его энергии, его жизненных сил. В отдельных случаях там может быть изменено и время (замедлено или наоборот). Чем меньше объем пространства, выделенного в параллель, тем проще его поддерживать и управлять. Каждая параллель уникальна, и для каждой вампир, владеющий ею, устанавливает свои условия для входа. Она – его личное пространство, защита, а иногда и способ передвижения, самый быстрый из возможных. Телепортация? Нет. Переход через параллель, сокращая километры и часы.
Самой известной, легендарной параллелью являются владения Хранителя Мифов. Они же – земли Северного клана. Говорят, там всегда август и время замирает. И сколько бы ни пробыл вампир в Северных Землях, он возвращаешься оттуда ровно в час заката на следующую ночь.
Условия для входа туда – не тайна о семи печатях, но чтобы выполнить их, мало находиться в нужное время в нужном месте. Пройти сквозь Северные врата одномоментно может лишь один из желающих – тот, чье намерение окажется сильней. И риск в случае неудачи оказаться лицом к лицу с рассветом останавливает очень и очень многих.
Как правило, доступ в личную параллель открывается не сразу: новообращенному вампиру требуется накопить силы, чтобы поддерживать ее. Многие из бессмертных так и не получают его. Возможно, дело в личных способностях или специфике крови.
Как узнать, есть ли у тебя собственная параллель и стоит ли искать пути в нее? Как скоро и как именно она проявится? Как установить свои условия для входа? Как обустроить защищенное пространство и превратить его в "телепорт"? Эти и множество других вопросов не имеют универсальных ответов. Ибо свойства каждой параллели напрямую зависят от владельца: его способностей, характера, желаний, представлений... И подсказать что-то могут лишь те, кто сам имеет опыт работы с параллелью.
;
Рональд
На следующую ночь Создатель не приехал. Я позвонил ему. Он ответил сорок три минуты спустя сообщением: "Буду не сегодня".
"Все в порядке?"
"Да. Напиши Рональду".
"Зачем?" – осталось непрочтенным.
Я, понадеявшись, что вскоре Клаус ответит и все мне разъяснит, занялся своими делами, то есть ужином. Выбор был небольшим: Нильс или Эрна. Можно было еще податься на охоту, но я не был уверен, что сделаю все, как надо. И еще меньше хотел гоняться за добычей, когда есть доноры. Не желая слишком уж баловать моего гомо-друга, я поехал к Эрне.
Уже подходя к ее дому, я почувствовал приближение вампира. Сильнее меня, сильнее Клауса даже. Я настороженно остановился, вглядываясь в темноту. Незнакомый силуэт, уверенная походка. Я укрепил ментальный щит и встал, загородив вход во двор Эрны, готовый ее защищать.
Вампир был лет тридцати и еще бог знает сколько сверху. Длинноволосый крепкий блондин викингского вида, в светлой рубахе, перехваченной ремнем. И направлялся он прицельно к Эрне. Но увидев меня, конечно же, остановился.
- Доброй ночи, - кивнул мне вежливо. – Позволишь пройти?
- Не уверен, что это лучшая идея, - нахмурился я на такую наглость.
Он улыбнулся дружески и хищно:
- Я договаривался с Эрной еще вчера. Полагаю, у меня приоритет.
- Она наш клановый донор, - упрямо возразил я, жалея, что не прихватил с собой кинжал.
Улыбка незнакомца стала шире и снисходительней:
- Прости. Позволь представиться. Зигмунд. Наследник Второй Ветви.
Черт бы меня побрал! Честное слово, я покраснел бы, если б был способен! Сквозь землю бы провалился!
- Прошу прощения, - хмуро кивнул я. – Макс. Аналогично.
- Наследник Гайста. Да, я слышал. Рад знакомству, - но руку мне не протянул.
- Взаимно, - кивнул я.
- Теперь я могу пройти? – повторил свой вопрос Зигмунд. И, заметив мои сомнения, добавил: - Надолго не задержу, не беспокойся.
Я отступил. Каких-то особых правил касательно порядка использования доноров мне еще не попадалось.
Досадуя, я пошел дальше. Клаус, зараза, мог бы мне и показать всех илларновцев! И всем было бы проще! Что мне теперь делать? Ждать под дверью, когда Зигмунд с ней наиграется? И что останется после него? Вон какой здоровый! Но с другой стороны, почему я должен менять из-за кого-то свои планы? Я хочу Эрну, я нравлюсь ей – так почему должен отказываться?
Около часа я бродил кругами в районе ее дома. Воображение рисовало сцены того, что могло происходить там у них с викингом. Мне это категорически не нравилось, и я гнал эти мысли прочь. "Может, он рыцарски любезен. Может, вообще, сливает кровь в стакан и пьет, как сок", - пытался утешить себя я. Но верилось плохо. Потом я мучился вопросом, не пора ли ему и честь знать. И что значит "надолго" в его понимании? Относительно чего: ночи или Вечности? Как же чертовски трудно быть вампиром! И Клаус, как назло, ездит где-то… Полного подобных мыслей, ноги снова принесли меня к дому Эрны. Свет в ее окне погас. Должно быть, хороший знак, - подумал я и уверенно зашагал ко входу.
Девушка открыла только после третьего звонка (чтоб я еще считал их, как в театре!). Сонная, укутанная в плед, она потерла кулачком глаза и, наконец узнав меня, улыбнулась:
- Доброй ночи, Милорд. Прошу вас, входите.
- Он ушел?
- Кто?
- Не важно. Забудь, - я вошел в дом, закрыл за собой дверь. Судя по всему, кроме нее здесь никого не было, и я, наконец, почувствовал себя свободно.
- Прости, что разбудил. Соскучился, - улыбнулся я ей.
- Я вам рада, - и ее слова были правдой.
Я шагнул к ней, обнял осторожно. Эрна вся подалась навстречу. Плед соскользнул с ее плеча, обнажив его и красивую нежную грудь. Мысль о Зигмунде снова царапнула ревностью. Я поцеловал теплое плечико и сунулся в ее память. Море бьется о скалы. Холодный ветер, брызги в лицо. Ветер треплет края одежды и волосы, порывами пытается сбить с ног. Крик морской птицы. Сон. О визите вампира – ни единой мысли. Интересно, как они подменяют память, если нельзя врать? Я этому еще не научился, а Клаус не рассказывал. Ладно. Поужинаю, потом все остальное.
Но только я притянул донора к себе, в кармане вздрогнул телефон.
- Прости, малышка. Минутку, - обнимая одной рукой, я повел ее в спальню, а второй достал мобильник.
"Привет. Встретимся? Жду через двадцать минут в Английском саду на Гисслингштрассе", - сообщение от Рона в "Neverday". Я тут же вспомнил просьбу Клауса и мысленно выругался.
- Эрна, солнце мое, мне придется уехать. Загляну к тебе позже, ладно?
- Конечно, милорд, как пожелаете. Удачной вам ночи.
- Спасибо, дорогая.
Я ласково поцеловал ее податливые губы и отпустил.
Естественно, я опоздал. Место встречи, названное Рональдом, было недалеко от дома Клауса, но вот от Эрны добираться – понадобилось время. "Уже еду", - написал я ему, садясь в такси, но уже полчаса как рулил по Мюнхену. Наконец, добравшись до парка, я помчался по навигатору, срезая путь, где можно и нельзя. Выскочил на Гисслингштрассе, никого не увидел и побрел вдоль, надеясь, что Рон сам меня найдет.
"На месте. Куда идти?"
"Стой", - с улыбочкой ответил он.
Я остановился и стал ждать.
Меньше, чем через минуту мимо проехал байкер, остановился, сдал назад. Снял шлем – и оказался тем самым парнем, что подвозил меня из пригорода в Мюнхен. Такого я не ожидал.
- Ну вот, настало время познакомиться лично, - протянул руку он. - Рональд. Ну ты и так знаешь.
- Макс, - на автомате ответил я, принимая рукопожатие. - Что случилось?
- Гайст просил провести с тобой тренировку.
Гайст. Очень непривычно.
- Почему вы зовете его по нику? – полюбопытствовал я. – Он же Клаус.
- Нет, - Рон засмеялся. – Гайст – его настоящее имя, полученное после обращения. А Клаусом он был до. Видно, использует его для общения среди людей.
"Зачем такие сложности?" – подумал я, но говорить ничего не стал. Надо просто привыкнуть.
- Ясно. И что за тренировка?
- Ваша обычная, вероятно. По фехтованию. Поехали, я как раз нашел подходящее место.
Путаными дорожками он привез меня в довольно глухой угол парка, заглушил мотор.
- У меня с собой ничего нет, - неохотно сознался я.
- Да? Я думал, Вторая Ветвь никогда не ходит безоружной. Ничего, мой арсенал не так велик, как ваш, но на сегодня хватит.
Из багажника он достал два блестящих стилета, протянул один мне. Очень удобный, острый. У Клауса я таких не видел. Оценив клинки, я посмотрел на Рона. По ощущениям он был примерно одного возраста с моим Создателем, а физически – повыше и крепче. Оставалось только надеяться, что его работа в библиотеке не требовала ежедневной практики с оружием. Иными словами, я рассчитывал на специфику своей Ветви и ее преимущества.
И опять ошибся. В первые же двадцать минут Рон вымотал меня так, будто я этим стилетом забивал динозавров, предварительно их загоняя. И при этом он осторожничал со мной, заставляя парировать удары, уклоняться, но избегал ранить. Не то что Клаус. Я начал раздражаться, допускать ошибки. Раздражаться сильней. Когда, в очередной раз уходя от выпада, я запнулся за какой-то корень, Рональд остановился.
- Что с тобой? Ты как будто не собран и зол.
- Да я зол. Потому что голоден, - огрызнулся я.
- Что же ты сразу не сказал? Поехали!
- Куда?
- На охоту.
- Я лучше потом заеду к Эрне.
- Брось. Рано или поздно тебе все равно придется охотиться. Так что сочтем это продолжением тренировки.
- Ну не знаю, - я все еще сомневался в гениальности этой идеи.
- Садись на мотоцикл, - распорядился Рональд таким тоном, что я не посмел возразить.
На деле все оказалось много проще: Рон привез меня в облезлую квартиру с едва начатым ремонтом, выдал рабочий халат и заказал пиццу. Вскоре явился курьер, плотный парнишка лет семнадцати, веснушчатый и благодушный. Рональд закрыл дверь.
Нет, это просто какой-то день сюрпризов! Пацан оказался шугливым и настолько прытким, что мне пришлось поскакать по квартире, прежде чем я поймал его и, завалив на пол, добрался до шеи. Пять минут позора – но я наелся. И что теперь с этим обморочным делать?
- Я разберусь с ним, - улыбнулся Рон и потащил пацана к двери. – Открой те банки с краской в углу, а потом окно.
- Ты же не убьешь его? – не без тревоги уточнил я.
- Конечно, нет! Сколько баварцев умрут с голоду без пиццы!
Я успокоился.
Пока я выполнял поручение, Рон привел бедолагу в чувство и поднял на ноги:
- Простите, у нас тут очень душно и краска, а вы после рабочего дня… Много заказов было?
- Да, весь день на ногах, - слабо ответил курьер, потирая лоб (в падении здорово приложился об пол).
- Вам бы выходной взять, отдохнуть немного, - сочувственно продолжал Рон, отряхивая его от строительной пыли.
- Не могу. Я недавно устроился. Не пустят.
- Понятно. Ну тогда хороший ужин и красное вино очень поправят дело. Послушайте моего совета, не пожалеете.
Пацан заулыбался, польщенный таким вниманием.
- И еще, - Рон пошарил во внутреннем кармане куртки, вынул бумажку в пять евро, - прошу, возьмите. За причиненные неудобства.
Парнишка покинул нас совершенно довольный.
Я вздохнул:
- Как это здорово выходит. У тебя, у… Гайста. А я – полный бездарь.
- Более тридцать двух тысяч ночей. И большинство из них – охота. Не волнуйся за опыт, у тебя все впереди.
- А почему не пьешь доноров? Любишь азарт?
Рональд пристроился на край стола, улыбнулся:
- Я – пьющий смерть. Доноров не напасешься.
Я нахмурился:
- В каком это смысле?
- У нас, как и у людей, могут быть разные потребности в питании. Большинство вампиров насыщаются энергией из крови, не убивая человека. Кому-то надо больше, кому-то меньше, но все же без летальных исходов. А пьющим смерть, чтобы полностью удовлетворить голод, необходимо отнять все. Это особая энергия, и другим способом ее не получить. Все остальное – легкий перекус, чашка кофе вместо обеда.
Вот это новость.
- Клаус мне такого не говорил…
- Видимо, ты не спрашивал, - пожал плечами Рон.
Мой мозг отказывался это переварить.
- И ты… каждую ночь…
- Не каждую. Но уезжаю в нейтральные земли. И не нарушаю закон.
- Вечно ходить голодным… Кошмар.
- Терпимо. Я привык, - он улыбнулся. – Но доноров мне лучше не давать.
- Я поначалу думал, вампиром быть просто: спишь половину суток, за едой в магазин не ходишь, если что-то надо от кого-то – внушаешь – и вуаля. А у вас заморочек больше, чем у людей. Но это полбеды. Я постоянно втыкаюсь в то, что вы мыслите иначе. Я не привык к такой логике, все время приходится что-то узнавать, а узнаешь – вопросов все больше. Какие-то нюансы, уточнения, особенности… Вот почему Клаус, то есть Гайст, не говорит все сразу? Ну показал мне родословную клана… Список имен – и ни одного лица! Встретишь на улице – и не узнаешь. Как вот я с тобой.
- Не знаю. Видимо, хочет тебя чему-то научить, создает условия для этого.
- А объяснить, что ли, трудно?
Рон усмехнулся:
- Гайст – он вообще не слишком открытый. Но он о тебе заботится, поверь. И делает это, как считает нужным.
- Ну ладно… а вот ты – мог бы показать мне всех Наследников нашего клана? Во избежание недоразумений.
Рональд покачал головой:
- Извини. Если он этого не сделал, то по какой-то причине. Это ваши отношения, и я не стану вмешиваться.
- Даже если бы я умирал?
- Ты же не умираешь, - усмехнулся он.
Я недовольно хмыкнул. Но в целом, конечно, Рон был прав: мои родители все время спорили, как надо воспитывать меня. И это с учетом перспективы в пару десятков лет, не более. Что уж говорить о Вампирах, которые ориентируются на вечность.
- А твой Создатель? Он тебя во все сразу посвящал? И вообще, какой он?
Рональд довольно улыбнулся:
- Идеальный.
Я засмеялся:
- Такого не бывает.
- Я не сказал, что он совершенен, - уточнил Рон. – Он идеальный для меня. Хотя я его довольно редко вижу.
- Как у нас говорят, реже видишь – крепче любишь.
- Не буду спорить.
- И? С чего вы начинали?
- Он обратил меня против правил, для Патриции. И сразу отдал ей. А сам был сослан в Сибирь, - усмехнулся Рон, вспоминая. – Мы общались письмами и встретились лишь через несколько лет. Только тогда появилась возможность общаться ближе. Я жил с ним рядом, помогал в делах… и восхищался всем, что и, главное, как он делает. Он не читал мне лекций и нотаций – учил своим примером. Да, не все он делал правильно, где-то ошибался, что-то терял… Но всегда был и остается настоящим, живым и искренним. Он – воплощение разума, деликатности и благородства.
Я задумался. Мог ли я что-то подобное сказать о Клаусе? Видимо, две недели – слишком мало, чтобы узнать Создателя, жившего до тебя почти сотню лет. Если подумать… он ведь… застал Вторую Мировую, жил здесь, в нацистской Германии, видел все собственными глазами. И пропаганду, и падение Берлина… Он гордится своей землей – и в то же время свободно говорит по-русски, даже Наследником взял русского… Что-то высокое, большое должно быть в душе, чтобы не поддаваться влиянию истории.
А Снейк? Сколько разного повидал он за свои… даже не представляю сколько сотен лет. Если еще и помнить все – это, знаете ли, многое объясняет. Неудивительно, что он такой холодный. А каким стану я, скажем, через полтинник? Может, характер испохабится, как у моей бабули: буду брюзгливым истероидом с приступами биполярки. Надеюсь, психика вампиров покрепче людской, и такого кошмара не случится.
- А сколько лет Снейку? – спросил я Рональда, сидевшего в тишине и не мешавшего моим мыслям.
- Четыреста восемнадцать.
- Ого.
- Сколько Аарону, мы вообще не знаем, - улыбнулся Рон. – Там все запутано, а он не говорил.
Я усмехнулся:
- А вы спрашивали?
- Вот уж не знаю! – Рон засмеялся. – Я точно нет. И в архиве Патриции никаких упоминаний не нашел.
Мы поболтали еще немного, потом поехали. Пиццу Рон взял с собой – отвезти Вальдеру – и я еще раз осознал, насколько они внимательны к людям, которых используют. Не удивительно, что люди платят верностью и кровью. Хотя вот насчет Вальдера я почему-то был уверен, что их с Рональдом связывает давняя дружба и взаимная забота чисто человеческого плана.
Рон подбросил меня до дома, пожелал удачи и укатил. А я, весь в философских мыслях, сел перечитывать Кодекс Илларна, желая с новой точки оценить то, что казалось неприемлемым и странным.
***
Обращение – это не только дар Вечности, передаваемый Создателем своему Наследнику. Это не только обмен кровью и вливание в новообращенного нечеловеческих способностей и сил. И не формальный повод для смены статуса. Обращение – это, прежде всего, кровная связь.
Что это значит?
Подчинение Наследника и принятие им воли Создателя.
Зов по крови. Вампир может призвать свою кровь, и Наследник, являясь ее носителем, слышит этот зов и, даже если не осознает его источник, стремится к нему. Сопротивляться зову могут лишь те вампиры, кто накопил собственные силы, или же чья связь с Создателем ослаблена по тем или иным причинам.
Защита. Создатель может чувствовать состояние своего Наследника, особенно в случае угрозы его жизни, и своевременно позаботиться о нем. Если связь между Наследником и Создателем достаточно сильна, то и Наследник будет способен чувствовать Создателя.
Невозможность для вампира причинить своему Создателю вред, критический для его жизни.
Степень проявления тех или иных свойств кровной связи сугубо индивидуальна и зависит от многих факторов (от личных способностей вампиров до обстоятельств обращения), предсказать, какой окажется эта связь, до обращения практически невозможно.
;
Мой чужой дом
Наконец, Гайст вернулся. Все еще под впечатлением от рассказа Рона о разлуке с Создателем, я не стал приставать с расспросами – просто обнял его и так же молча отпустил.
- Что с тобой? – удивленно улыбнулся он.
- Ничего. Я жив, ты жив – все отлично.
Он удивленно шевельнул бровью, но удовлетворился. А я решил быть внимательней, чтобы увидеть и понять его настоящего.
Ночи шли одна за другой, и в целом наш распорядок не менялся: ужин у Эрны или Нильса, учеба, тренировки, дежурные поездки по Мюнхену. Все мирно и привычно. Только однажды мы столкнулись с кем-то из теневых. Странный тип в широкополой шляпе и пальто а-ля плащ-палатка. Гайст запретил мне выходить из машины и сам общался с ним. Минут через пять он вернулся, и мы продолжили путь, а незнакомец исчез в темноте парка.
- Что ему нужно в Мюнхене? – не без любопытства спросил я.
- Ей. Ночь без права охоты.
- И как ты проверишь это?
- Никак.
- Тогда какой смысл в контроле?
- Вечность – это мир возможностей, - пояснил Гайст. – Я дал ей возможность прожить эту ночь без проблем, приняв условия. Возможность сделать шаг к Сообществу. В дальнейшем к ней будет больше доверия. Или она может оказать мне встречную услугу. Вариантов много.
- А если она нарушит уговор?
- Значит, у меня появятся другие возможности.
Какие – он, конечно, не объяснил.
Май подходил к концу, а мой Создатель по-прежнему был для меня неоднозначным. Он нежничал с едой – и без малейших колебаний вычищал им память. В общении был мягок и заботлив – а на тренировках безжалостно гонял меня и зачастую серьезно ранил. Он никогда не говорил о планах дальше текущей ночи – но однажды мы два часа провели в магазине, выбирая мне рыболовные снасти и экипировку. И несмотря на его внешнюю общительность, я все еще не знал его истинных мотивов. Зато теперь я отлично понимал, почему он – "неуловимый туманный призрак".
В одно прекрасное вампирское "утро" он положил передо мной два билета на самолет:
- Хочешь в Петербург?
Я не поверил своим ушам:
- А можно?! Правда можно?!
- Я договорился о нашем пребывании там на четыре ночи. С правом охоты.
- Это невероятно! Кайф!
- Вылет через два часа. Собирайся.
- Да я уже готов!
Мы успели ровно к началу посадки. Казалось, я вечность не летал на самолетах и, признаться, немного волновался. Но никто не заподозрил во мне и моем друге Клаусе Шульце ничего необычного. Волнений стало больше, когда я вспомнил, что в это время в Питере начинаются белые ночи.
Город нас встретил тучами и туманом. Вот я и дома. Было очень странно думать, что этот город принадлежит не мне, как я всегда считал, а чужим вампирам. Спасибо хоть на том, что наши кланы не враждовали. И все равно, выходя из аэропорта, я чувствовал себя хозяином.
- Давай, говори адрес. А я сориентируюсь, как доехать.
Гайст улыбнулся:
- Нас ждут на парковке. Идем.
Признаться, это шкрябнуло по моему самолюбию. Но все равно мне было интересно, кто заправляет моим городом, и спорить я не стал.
Улыбчивый, но молчаливый водитель привез нас к большому бизнес-центру. Проезд через дворы, скромный вход, который и не сочтешь рабочим. В зеркальном лифте мы поднялись на шестой этаж. Длинный коридор, пустой ресепшен. Мы миновали три боковых двери, в четвертую Гайст постучал.
- Войдите!
В просторном светлом кабинете возле окна стоял высокий вампир. В белых брюках и кофейного цвета джемпере. Светлые волосы его были собраны в хвост. Увидев нас, он улыбнулся и сделал несколько шагов навстречу, сокращая дистанцию. Он ощущался старше и сильнее нас с Гайстом, вместе взятых, но Снейку уступал.
- Доброй ночи, господа. Рад, что вы заглянули ко мне. Тойво, мастер Петербурга, - представился он.
Ничего так мастер, на вид успешный и благожелательный. Впрочем, теперь я с выводами не спешил.
- Гайст. А это мой Наследник Максимилиан, - представил нас Гайст.
Финн весело заулыбался, глядя на меня:
- А тебя я помню. Ты в прошлом августе переплывал Неву.
От неожиданности я смутился:
- Это было по пьяни на спор… Да еще перед разводом мостов… Глупо…
- Рискованно, но азартно, - поправил Тойво. – Мы с Микко делали ставки. Я выиграл.
Гайст с любопытством смотрел на меня. Я невольно вспомнил детали того дурацкого события. Было холодно, а Васька забрал мою одежду и на самокате угнал на другой берег. Мне ничего не оставалось, кроме как догонять его вплавь. Потом, на Рубинштейна, было намного веселее.
- Добро пожаловать в Петербург, - Продолжал Тойво. – Все пункты нашей договоренности в силе. У вас есть где остановиться, или предложить апартаменты?
- Мы бы не отказались от сокращения бытовых забот, - деликатно улыбнулся Гайст.
Финн достал из шкафчика ключи, подал ему:
- Оставите в квартире, когда поедете.
- Благодарю.
- Рад знакомству. Если что – обращайтесь. Всегда готов помочь.
- Зачем нам чужая квартира? - недовольно спросил я, когда мы вышли из офиса. – У меня своя есть, вон, в центре, полчаса ходу.
- Давай мы завтра сходим, и покажешь ее, - терпеливо улыбнулся Гайст. – А сейчас слишком мало времени, поэтому просто поедем в апартаменты, ладно?
Вскоре я понял, что он был прав. И не потому, что квартира финна была больше и удобней. Она была вампирской. Ставни на окнах, приглушенный свет, кровати с пологами. И никаких ковров – на случай, если отмывать от крови. Наверняка и звукоизоляция, как в бункере. В общем, все, как положено. А в моей – даже и спать-то толком негде.
Я обошел апартаменты, тщательно осмотрев и запоминая пример образцового жилья. Конечно, заглянул и в кухню, осознав, наконец, что зверски голоден. Машинально заглянул в холодильник. В морозилке валялся заиндевевший пакет донорской крови. Серьезно?! Я схватил его и потащил к Гайсту:
- Нет, ты только глянь на это! Они что, издеваются?!
Гайст усмехнулся:
- В случае крайней нужды… Но мы с тобой лучше воспользуемся этим, - он показал дешевую красно-желтую визитку с ярким рисунком и надписью "Теплая еда".
Я рассмеялся:
- Да ладно! Это точно не азиатский ресторанчик с рынка? Даже дизайн придумать не смогли – содрали с фастфуда!
- А ты бы предпочел пластиковую, с серебряным тиснением и летучими мышами?
- А почему теплая? Ну дурацкое же название!
- Зато по существу. Ты пробовал когда-нибудь кипятить кровь?
Черт. А ведь он прав: она не выдержит нагрева выше не помню там скольки. Но мало, в общем.
- Думаешь, это спецдоставка?
- Сейчас проверим, - он с улыбкой вынул телефон и позвонил.
На том конце ответили мгновенно:
- Доброй ночи. Служба доставки "Теплая еда". Что мы можем вам предложить? – прозвучал приятный женский голос.
Гайст усмехнулся:
- Две порции чего-нибудь свежего. Код… - он глянул на визитку, - 345F.
- Я поняла вас. В ближайшее время ваш заказ будет доставлен. Благодарим за обращение в наш сервис.
- Спасибо. Хорошего вечера, - попрощался с ней Гайст и сунул визитку за угол зеркала.- Если не дождемся, будем грызть лед.
- Ну нет! – возмутился я. – Если не приедут за час – пойдем охотиться.
Он засмеялся, мягко, как всегда:
- Какой ты кровожадный. Тогда спрячь это обратно и займемся планами. Ночи здесь слишком коротки.
- Ну смотри. Я хочу забрать свои вещи, - начал рассуждать я, двинувшись на кухню, - да и с самой квартирой решить вопрос. За ней присматривать же надо. Значит, надо встретиться с Васькой и обсудить...
- Я запрещаю тебе как-либо, даже намеком сообщать ему, кто ты теперь. И о вампирах в принципе, - внезапно строго прервал меня Гайст.
Я обернулся:
- Ладно… Хотя не понимаю, почему. Он ведь…
- Категорически.
- Да ладно, ладно. В общем, я встречусь с ним, может, даже пущу его пожить… Или не стоит?
Он пожал плечами, очевидно, предоставив решение мне.
- Ну вот. Еще я бы хотел увидеться с предками… родителями, то есть, - пояснил я в ответ на его удивленный взгляд, - но если я заявлюсь к ним посреди ночи, маман хватит удар. Так что это исключено.
В дверь постучали.
- Что? Уже?!
Гайст пошел открывать. Я спешно сунул кровь в морозилку и устремился за ним.
Это и правда явились "две порции". Аккуратные парни в фирменных красно-желтых куртках с нашивками компании. Очень вежливо приветствовав нас, прошли в комнату и стали раздеваться.
- Как вы предпочитаете?
- Мне будет достаточно запястья, - Гайст подтянул к себе ближайшего и увел на кресло.
- Мне тоже, - кивнул второму я.
Парень закатал рукав, обнажив вены.
- Как вы так быстро добрались? – полюбопытствовал я, усаживая его рядом с собой на диване.
- Скорость доставки – секрет нашей компании, - улыбнулся тот и протянул мне руку. – Надеюсь, вам понравится.
Я заглянул в его мысли. Он работал не первый год, имел дело с разными "клиентами" и гордился тем, что пришелся по вкусу даже Тойво. Впрочем, подробностей их встречи я выудить не смог, хотя и попытался.
- Как тебя зовут?
- Бестия.
- Ого, - я усмехнулся. – Сами придумываете себе имена?
- Когда как, - польщенно улыбнулся он. – Это мне досталось в самом начале службы.
- А за что?
- Макс, время, - окликнул меня Гайст, не дав парню ответить.
Значит, не стоит это обсуждать. Глянув в его зеленовато-рыжие глаза, я приступил к ужину.
Доноры уехали. Я не стал спрашивать Создателя о причинах очередного запрета, допустив, что они есть: скорее всего, очередной выверт мудреного вампирского этикета. Кодекса Северного клана, которому "принадлежал" Питер, я не знал.
- Позвони своему Ваське, договорись сразу, - посоветовал Гайст. – Сам встретишься с ним, я не буду вам мешать.
- Но ко мне-то зайдем? – мне почему-то очень хотелось показать ему свое прежнее жилище.
- Конечно. Очень интересно посмотреть, откуда я выловил такую рыбку.
- Заметано.
Он ушел в спальню стелить постель, а я устроился в гостиной на диване и позвонил Ваське.
- Макс, мелкий подонок! Куда ты пропал?! – завопил тот сходу.
Его привычная манера теперь почему-то царапнула, но я решил проигнорить.
- Надо встретиться. Ты завтра вечером свободен?
- Почему завтра?! Сейчас! Где ты? – он продолжал орать в трубку так, что мне пришлось убавить громкость. – Слышишь? Мигом приеду!
- Сейчас никак. Я только что прилетел в Питер и абсолютно не в состоянии.
- Да что с тобой такое?!
- Работа…
- Не ври. Я разговаривал с Маринкой. Тебя уволили.
Пожалуй, впервые в жизни я пожалел, что работал в одном здании с ним. Офисы располагались на разных этажах, но на ланч-то ходили в одно кафе. Так что общительный проныра Васька знал большую часть моих коллег.
- По-твоему, старый пень - единственный работодатель в мире? – усмехнулся я.
- О! Так тем более это надо отметить! Говори уже, куда ехать.
- Завтра в наш бар. Я подойду к часу.
- В час он не работает.
- В час ночи, балда.
- Так поздно?
- Все, до завтра, бро.
Он продолжал возмущаться, но я сбросил. Васька стал трезвонить сам. Пришлось отключить мобилу.
Я заглянул в спальню. Гайст уже был готов ко сну.
- Я договорился, - сообщил я, как будто он и так не слышал.
- Хорошо. Точно не хочешь спать здесь?
- Не, на диване будет отлично.
- Возьми одеяло.
Я забрал одеяло, подушку и вернулся в гостиную. Устроился поуютней. Странное чувство: как будто первое января, а ты трезв, как стеклышко. И проснулся не там, где отмечал. И кажется все знакомым, но не оно: что-то изменилось едва заметно, ты не можешь понять, что, но чувствуешь, что необратимо. И чтобы разобраться, надо выпить. Только не хочется.
Бледный рассвет стер мои мысли.
**
Меня разбудил дождь. Он барабанил по железному карнизу так громко, будто я спал на улице. Питерский ветер наполнил комнату сырой прохладой. Гайст, уже одетый, сидел на подоконнике и, высунув руку в окно, с каким-то невероятно умиротворенным видом ловил капли в ладонь.
- По дождю соскучился? – усмехнулся я.
- Он прекрасен, - отозвался Гайст откуда-то из глубины своих дум.
- Пожалуй, - я тоже высунулся в окно. Там, в этой серой сырости, лежал мой Питер. Вчерашнее ощущение вернулось, и сделать с ним я ничего не мог. – Поехали? Или сначала ужин?
- Поедем, - Гайст соскользнул с окна.
Я быстро оделся и догнал его уже на пороге. Он с одобрением посмотрел на меня и приглашающе кивнул на выход.
Свежесть и тишина. Огни машин и светофоров, подсветка зданий, цветные блики на воде. Как же я по всему этому соскучился! Словно прошла целая вечность. Дождь усилился, запузырился в лужах. Я натянул капюшон. А Гайст, откровенно наслаждаясь, подставлял лицо и улыбался. Волосы его намокли, потемнели, вода стекала с них за воротник – а он все радовался.
- Надо бы дождевик тебе купить, - хмыкнул я. – Розовый.
Кажется, он меня не услышал.
Наконец, мы добрались до моего дома. Старая лестница парадной, пыльный фонарь под потолком, серая паутина, под ногами - куски мозаики… Она как будто проступала через слои времен, просвечивала из-под десятилетий. И казалось, я вижу весь рисунок, целиком, каким он создавался изначально: красочные цветы и завитки, рельефные узоры, позолота… Как вообще на это можно наступать?!
- Эй, осторожней! Неужели не видишь, какая красота! – тормознул я его на следующей площадке.
Он посмотрел под ноги.
- Да, здесь было очень красиво. Удивительный город.
- Ты что, не видишь? Оно и есть красиво! Разве не видишь?
Очевидно, его восприятие было иным. Он с интересом посмотрел на меня:
- Покажи мне. Дай мне образ того, что видишь ты.
Я приоткрыл свой щит и стал внимательно рассматривать пол площадки, вытаскивая из-под слоев истории ее первозданный вид, сам поражаясь и восхищаясь. Это же шедевр! Как можно было допустить такой упадок?!
- Очень красиво, - повторил Гайст и аккуратно прошел вдоль стены, перешагивая золоченые узоры. – У тебя интересная способность. Я о такой еще не слышал.
- И что мне с ней делать? Я же теперь все время страдать буду! Как они могли довести произведение искусства до такого!
- Можно и не страдать, а, например, заняться реставрацией.
- Здесь?!
- Не обязательно.
Думая над его словами, я торопливо поднялся до квартиры. Прям не терпелось увидеть ее новым взглядом. Конечно, я знал, что она когда-то была крутой, но никогда не пробовал представить ее в исходном виде. Отпирая дверь, я уже жалел, что год назад ее сменили на железную.
- Входи, - пригласил я его внутрь и вошел вслед за ним. – Сюда, - открыл вторую дверь, ведущую в мои личные апартаменты. Зажег свет.
Гайст остановился посередине комнаты, осматривая. А я – жадно схватился взглядом за лепнину под потолком – единственное, что осталось от прежнего декора. И какого декора! Теперь я видел тонкие изящные линии и формы, проступившие из-под слоев побелки. Мог рассмотреть даже лица ангелочков, рассаженных по углам. Этот – в венке из роз, а тот - с какой-то дудкой… И даже перышки на крыльях! Может, ну его, Мюнхен? Остаться здесь, засесть с кистями и щетками, восстановить прежнюю красоту… Я прошелся взглядом по стенам, но больше ничего разглядеть не смог – слои обоев, многократно наклеенные разными жильцами, надежно спрятали все от меня. Вот если ободрать…
Слух резануло дверным звонком.
- Кто там еще?! – от неожиданности я вздрогнул, посмотрел на Гайста.
- Это твой дом, - пожал плечами он.
Я пошел открывать.
На пороге, ухмыляясь от уха до уха, стоял Васька:
- Вот ты и попался!
- Что ты тут делаешь?! – ошарашенно зашипел я.
- Если гора не идет к Магомету… - задрав к потолку палец продекламировал он – и прошмыгнул мимо меня в комнату. – Здырассьте.
Гайст развернулся к нему:
- Доброй ночи, Василий.
- Ха! про меня уже знают! А вы, я так понимаю…
Гайст, не скрывая иронии, ждал предположений.
- Клаус, - встрял я. – Мой друг и коллега Клаус. Из Мюнхена.
- А по произношению не скажешь, - ухмыльнулся Васька.
- Я жил какое-то время в России, - миролюбиво пояснил Гайст.
- А, и теперь, значит, решил увезти и Макса, – наехал на него Васька. И мне очень хотелось верить, что в шутку.
- Слушай, угомонись.
- Ничего страшного, - успокоил меня Гайст. – Вам, очевидно, многое нужно обсудить. А я прогуляюсь. Встретимся позже.
- Не заблудишься? – отчего-то заволновался я.
- Справлюсь. Удачи, Василий, - он снова улыбнулся ему и ушел.
Я повернулся к Ваське:
- Что ты здесь делаешь?!
- С тобой разговариваю. Ты же вчера не соизволил. И сегодня встречу назначил на черт-те когда.
Я промолчал, соображая, что делать дальше.
- Вот этот, - Васька ткнул пальцем в дверь, - это и есть твоя новая работа? Эта бледная поганка из ботанического сада?
Я угрожающе нахмурился:
- Не надо.
- Да брось! Сколько ты его знаешь? Неделю? У него же на лбу написано, что он из этих, - Васька изобразил манерную цыпочку. – Не думал я, что свяжешься…
- Вообще-то, я звал тебя поговорить об этой квартире, - перебил его я, опасаясь, что он сморозит еще какую-нибудь хрень и разозлит меня.
- А что с ней?
- Хочу предложить ее тебе.
- В смысле, продать?
- Пожить. Присматривать, платить коммуналку. Деньги я буду перечислять.
- Нужны мне твои деньги!
- Отлично. Значит, по рукам.
- Надолго?
- Пока не знаю. Полгода, год, два…
Васька хохотнул:
- Эк тебя зацепило! В Германию, значит, собрался. Что за работа? Много платят? Карьера? Разве нельзя дистанционно?
Он сыпал вопросами, а я изо всех сил старался сдерживать раздражение и голод, который от эмоций (Васькиных и моих) чувствовался все больше.
- Пойдем-ка в бар, - предложил я, опасаясь, что тут, наедине, могу не сдержаться.
- Ну вот, хоть что-то в тебе от прежнего Макса, - удовлетворенно ухмыльнулся он. – Ща выцеплю такси. Не по дождю же шлепать.
Как я и рассчитывал, алкоголь отвлек его от моей персоны. Васька стал рассказывать, что тут без меня происходило, шутить, заглядываться на девчонок. Он довольно быстро пьянел, а потом впадал в такое состояние веселого полутранса, когда мозг отключался, а остальное отлично знало, как себя вести в приятной компании. При этом он мог совершенно не помнить, что с ним было, - и никогда об этом не жалел. И только иногда могло вдруг пробудиться сознание: Васька вдруг трезвел, выдавал что-нибудь до жути жизненное (чем приводил всех в ступор) – и окончательно отрубался. Вот и сейчас он был уже готов свалиться в эту веселость. Куда я его успешно подтолкнул, подменив его стакан своим.
Вскоре он зазнакомился с какой-то кралей и уже обнимал ее, вещая нечто псевдофилософское.
Однако ночь близилась к концу, а я все еще был голоден.
- Ладно, Васёк, вы тут отдыхайте, а мне пора, - похлопал я его по плечу.
- Ты куда? Я провожу!
- Не надо, спасибо, бро.
- Да все путем! Если здесь надоело – пойдем к тебе! Правда, Танюша?
Танюша не горела желанием, ее вполне устраивало безопасное развлечение в баре. И она тысячу раз была права.
- Не стоит. Я просто найду Клауса и отвезу на командировочную квартиру.
Васька вдруг посмотрел на меня тем самым пронзительно трезвым взглядом:
- Я так и знал: Европа тебя испортила. Ты не тот Макс.
В груди у меня похолодело. Не от страха, нет. От осознания, что вот она, необратимость: Васька почувствовал, и хотя не смог себе объяснить, но отношение изменилось. Он перестал быть мне тем близким другом, кому всецело можно доверять.
- Мы все меняемся, - осторожно заметил я.
Он обреченно махнул рукой и заказал стакан водки.
Ушел я оттуда в смятении.
Впрочем, новые задачи быстро заняли мой мозг, вытеснив переживания. Я дозвонился до Гайста и, условившись встретиться на Банковском мосту, поймал такси. Оттуда мы вместе двинулись в сторону квартиры. Гайст делился впечатлениями о городе. Я – радовался, что ему здесь нравится. Дождь превратился в ливень, мы ускорили шаг. Вдруг между струями воды как будто промелькнула тень.
- Ты видел?! Что это было?
Гайст остановился, рукой загородив мне путь:
- Жди здесь, я проверю, - и, всматриваясь в исполосованную ливнем темноту, устремился туда.
И – пропал.
- Эй! Гайст! Клаус! – я бросился следом. – Гайст!
Но лишь пустая набережная – никого. Я заглянул за парапет. Пробежался вперед на полсотни метров, вернулся… Он как под землю провалился! Борясь с нахлынувшей тревогой, я стал звонить ему. Не абонент. Да что творится?! Я метался по набережной, не зная, куда бежать. Рассвет неумолимо приближался, инстинкт гнал в укрытие. Я искал, сколько мог, и лишь в последние минуты, рискуя вырубиться по дороге, помчался к нашим апартаментам. И я успел! Последнее, что слышал – это грохот собственного падения на пол гостиной.
**
Я пришел в себя с приступом голода и злости. Первой же мыслью было явиться к Тойво и предъявить за пропажу моего Создателя. А не поможет – я подниму на уши весь "Neverday"! Я даже схватил телефон. Два непринятых от Васьки немного остудили пыл.
"Стоп. Так дела не делаются. Ведешь себя, как истеричка. Даже людей объявляют в розыск через три дня. А тут – вампир".
Я позвонил в "Теплую еду".
- Доброй ночи. Что я могу вам предложить? – все та же безупречная доброжелательность.
- Бестию, пожалуйста.
- Минутку… - она пощелкала клавиатурой. – Назовите, пожалуйста, код.
- 345F.
- Благодарю за заказ. Ожидайте доставку в ближайшее время.
Потом я принял горячий душ, переоделся в сухое и привел себя в порядок. К приезду донора я уже был похож человека. Немного раздраженного, но все же.
Бестия появился на пороге все с той же дружелюбной улыбкой и взглядом, полным радости и энтузиазма.
- Доброй ночи, милорд! Рад снова видеть вас!
Я невольно улыбнулся ему:
- Взаимно. Проходи.
Он скинул мокрые кроссовки и вошел.
- Все еще льет? – спросил я, ожидая, пока он снимет куртку.
- Так, пустяки. Вот вчера – был дождь, да, - он повесил ее на вешалку, шагнул ко мне. – Как вы желаете?
- Быстро и эффективно. У меня еще дела.
- Конечно, - он стянул и свитер, оставшись в рубашке-поло.
Я усадил его рядом с собой на диван и, ухватив за плечо, подтянул ближе. Бестия напрягся, как от внезапной боли. На секунду, но я успел почувствовать – и отпустил.
- Что такое?
- Ничего существенного. Простите меня. Я в вашем распоряжении.
Я не поверил, жамкнул за плечо еще раз. Парень сбивчиво выдохнул.
- Покажи! – я все же подтянул его к себе и задрал рукав рубашки. Под ним скрывался нехилый такой синяк. – Кто это тебя?
- Это не имеет значения, милорд. Пожалуйста, пейте, - он потянулся ближе, подставляя шею.
Я вздохнул. Мне было жаль его, но я ничем не мог помочь. К тому же сам был голоден.
- Ладно, не волнуйся. Все хорошо, - ласково погладил я по плечу, опуская рукав, и аккуратно дотронулся губами до теплой шеи. – Я не обижу, - и бережно, как мог, куснул.
Он вздрогнул – и тут же расслабился, весь подался ко мне, буквально таял в моих руках: чувственный, нежный, тонкий. С каждым выдохом, с каждым биением сердца отдавал мне себя. Соблазн был так велик, что приходилось все время контролировать себя, чтоб не сломать его в своих объятиях. Бестия был очень вкусен.
Приглушив голод, я отстранился, продолжая обнимать:
- Ты потрясающий.
- Благодарю, милорд, - парень довольно улыбнулся.
- Скажи, что вам позволено?
- Давать кровь.
- М-м… Тогда так: что я могу делать с тобой?
Он поднял взгляд, и я в нем не увидел ни страха, ни смущения.
- Пить. Тем способом, каким вам будет приятно. Убивать запрещено. Калечить нежелательно.
- То есть в принципе я имею право применить насилие?
- Да, милорд. Если вам так захочется – я буду сопротивляться. Если предпочитаете ласку – буду нежен.
- А что предпочитаешь ты?
Он улыбнулся:
- Видеть вас довольным.
- Ловкий ответ.
Мы оба засмеялись. Бестия нравился мне все больше. И эти рыжеватые глаза…
- Как давно ты работаешь?
Парень недвусмысленно глянул на настенные часы.
- Ну да, конечно. Ты здесь не для разговоров, - усмехнулся я. – Извини. Но ты же видишь, я сам недавно обращен, и мне чертовски не хватает с кем-то поговорить. С понимающим, кто знает эту тему с обратной стороны, - совершенно искренне посетовал я.
- Вы можете спрашивать в процессе, - с улыбкой подсказал он.
- А есть какой-то лимит времени?
- Вы же сказали, что спешите.
- А все-таки?
- Час, если не оговорено иное.
- Видишь ли, мне надо найти Создателя. Он вчера пропал куда-то… буквально растворился в воздухе. И я не знаю, как теперь его найти.
- Простите, милорд, я тоже не знаю.
- И ничего такого здесь не случалось?
- Если и было, мы не в курсе.
- Ясно. Сможешь прийти еще раз, к утру?
- Вряд ли получится, милорд. Скорее всего, меня вызовут. У нас норма – два заказа в ночь, не больше.
- Тогда иди сюда, - я потянул его к себе спиной, обхватил за плечи, с удовольствием вдохнул его запах – и укусил.
Таки наевшись, я почувствовал себя намного лучше. Донор отправился к кому-то еще, а я – на свою квартиру. Потому что идей, как выручить Гайста, у меня не было абсолютно. Я даже сформулировать не мог, откуда его надо спасать. То, что спасать надо, я не сомневался, вот только доказательств не имел.
Собрать свои вещи заняло минут двадцать: документы, ноут, личные мелочи, кое-что из одежды. Остальное я просто скидал в пакеты и в угол шкафа. Потом бросил Ваське смс: "Приезжай забирай ключи". А сам полез в "Neverday" искать инфу про Северный клан и Тойво.
Васька явился через полчаса, мокрый и виноватый.
- Слушай, извини, я вчера набрался и не помню, что тебе наговорил, но наверняка обидел. Так вот, я не хотел.
- Я не обиделся, - вздохнул я. – Мне просто надо было уехать.
- Точно?
- Да.
- Ну тогда ладно, - он повеселел. – А ты уже все, собрался?
- Да, можешь заселяться хоть сейчас. Держи, - я положил в его ладонь связку ключей.
- И что? Совсем не жалко уезжать?
- Жалко, - честно ответил я, - но перспективы там – сам понимаешь.
- Не-а, не понимаю. Не люблю эту Европу. Прутся туда все, кому не лень.
- А тебе лень, - усмехнулся я.
- А я не хочу.
- Ну ко мне-то в гости приедешь, когда устроюсь?
Васька задумался.
- Не знаю. Может, и приеду… поглядим.
- Ладно, пора мне.
- Да что ж ты все время бежишь! – возмутился он. – Сам не свой как будто!
Если бы он знал, насколько прав! Если бы я сразу понимал это!
- Прости, у меня, правда, дела.
- Среди ночи?
- Такое тоже бывает, - развел руками я.
Васька расстроенно вздохнул:
- Ну и катись в свою Германию.
Я подошел и крепко обнял его:
- Мы еще увидимся. И в баре посидим. И Неву переплывем…
- Угу. Вдоль. Пусти уже. Набрался европейских штучек…
Я засмеялся, отпустил. Васька хмуро посмотрел на меня.
- Удачи, что ли.
- Спасибо, бро.
Я не скажу, что это было легко. Нам обоим. Но по-другому никак. Я нацепил на спину свой рюкзак, выкатил самокат и помчался в апартаменты. А Васька еще долго торчал у окна и наверняка курил.
Гайст так и не вернулся. Я снова засел на форуме, ища на сей раз хоть какую-то информацию об исчезновении вампиров. И обнаружил несколько любопытных сообщений. Разные пользователи упоминали о пропаже своих знакомых. В разных городах и обстоятельствах, в разное время ночи. Единственное, что их объединяло, – это гроза. А еще – что их с тех пор никто не видел. Я попытался открыть обсуждение полностью, но не смог: тема была в архиве. Вот засада! Я еще раз внимательно перечитал то, что есть, ища, за что бы зацепиться. Что-то же должно быть. Может… тень в дожде? среди дождя?.. Есть! Целая тема, да еще и живая! Но в разделе легенд?! Я спешно перемотал до первого сообщения. Фотография свитка, на котором в стихах на русском языке – "Песнь о Вампире дождя". Я, жадно хватая строчки, стал читать
"о чудовище жестоком,
об ужасном древнем монстре,
что повсюду сеет гибель,
смерть приводит за собою…"
Хорошенькое начало! Но вот же, это разве не то, что я видел вчера?!
"…как мелькнул крылом промокшим,
блеском перьев хищной птицы
край плаща его по ветру,
одеяний темный всполох,
да взметнулись над плечами,
струи ливня рассекая,
волосы чернее ночи,
смоляного блеска пряди".
Это же и есть та тень, за которой погнался Гайст и исчез! В дожде исчез! Я поспешно, прыгая через повторы строчек, помчался по истории о королевском сыне-вампире, объявившем охоту на это чудовище. Я так надеялся узнать, каким оружием его можно убить! Но
"Незадолго до рассвета,
прежде солнца пробужденья
в стороне нашли, поодаль,
за изломами деревьев,
обескровленное тело,
истонченное до кости.
По иссушенным останкам
били капли дождевые,
угрожая в прах рассыпать…"
Тяжелое чувство придавило грудь. Хотелось думать, что это просто готские стихи – вампиры, смерть и все такое. Дань декадансу. Но интуиция подсказывала: отмахнуться просто так не выйдет.
В комментариях народ спорил о правдивости истории и о том, чьим Наследником был погибший. Мнения, естественно, расходились. Кто-то даже заявлял, что видел Вампира дождя лично и вовремя смылся. На всякий случай я запомнил их имена, чтобы расспросить. Мысль о том, чтобы пойти к Тойво и все рассказать ему, упорно наматывала круги, но была и другая: я, Наследник Второй Ветви, потерял своего Создателя?! И пойду просить помощи на стороне?! Да Снейк меня живьем сожрет! Значит, следовало рассказать Снейку. Но было горько и досадно: это ведь я притащил Гайста в Питер, я назначил ему встречу на том чертовом мосту… Мост! Надо завтра сходить на мост! Может, эта набережная – место его охоты? Тогда я найду его и заставлю отдать Создателя! Строчки об иссушенном трупе, правда, обещали другой исход, но о них я старался не думать.
Я позвонил Ваське.
- Что, передумал? – грубовато, но все-таки с надеждой ответил тот.
- Вась, мне нужно оружие.
- Ты сдурел, что ли?
- Холодное. Меч, кинжал, рапира – что угодно. Я знаю, ты можешь достать.
- Я тебе чокнутому даже пластиковой вилки не дам!
- Это важно, бро! Очень важно! Я заскочу к тебе завтра, заберу.
- Ты там бухаешь со своим фрицем, что ли?
- Этого фрица спасать на…
**
Я очнулся с телефоном в руке. Солнце скрылось за горизонтом, в мобильнике с десяток пропущенных звонков и сообщений. Общий смысл последних – "нахрена я с тобой, придурком, связался?!" Я улыбнулся Васькиной откровенности. Но прежде чем поехать и выразить свои симпатии лично, следовало поесть. Я позвонил в "Теплую еду". Бестию мне не дали: занят. Прислали девушку, приятную на вид, улыбчивую, но безвкусную – чувствовалась в ней некая принужденность, что ли. Но кровь есть кровь, и силы она прибавила.
Васька встретил меня сонный и злой.
- Ты вообще охренел?! – зашипел на меня, едва открыв двери.
- Не здесь же! В комнату пошли.
Пахнуло запахом мыла и старого тела, скрипнула дверь – и в коридоре, как полночный призрак, появилась соседка в длинном халате и платке. Прошаркала на кухню, ворча.
- Мы уже уходим, Алевтина Ильинична. Больше не шумим, - пообещал я и затолкал Ваську в комнату.
- Ну что? Достал?
- Вон, на столе лежит, - хмуро кивнул он на длинный сверток. – Еле выпросил. Сказал, что для фото. Так что если хоть одна царапина…
- Оно хоть металлическое? – я поспешно развернул тряпки. Внутри оказалась катана, очень похожая на китайский сувенир. Я вытащил ее из ножен, пару раз взмахнул.
- Но-но, осторожней! – отступил Васька. – Мне ее еще возвращать.
- Это же игрушка! Что мне с ней делать?
- Где я тебе настоящую возьму? Острая? Острая. Блестит. Чего тебе еще надо?
- Чтоб прочная была, нормально рассекала.
- Ты что, убивать собрался? Тоже мне киллер.
- Ну, кинь в меня подушку.
Васька постучал пальцем по виску, но за подушкой пошел. И мстительно так, от души швырнул ее мне в голову. Я, увернувшись, рубанул. По комнате полетел наполнитель.
- Ладно, сойдет.
- Чем еще в тебя зафигачить? Энциклопедией советской хочешь? Может, мозг прояснится.
Я засмеялся:
- Оставь, самому еще понадобится.
- Нет, ты мне объясни, - он угрожающе взвесил книженцию на ладони, - что за хрень? Ты просишь меч, потом бросаешь трубку, не отвечаешь целый день… Являешься опять посреди ночи… Тебе точно помощь не нужна?
- Я не псих.
- Я про другую помощь. Если у тебя с кем-то разборки – я с тобой.
- Васька! – меня аж умилила его забота. – Бро! Ты настоящий друг! Но я не могу так рисковать тобой.
- А я тобой могу, да?
- Я-то выживу, а за тебя меня совесть сожрет с потрохами.
- Значит, санитары тоже не помешают, - хмуро заключил он.
И все-таки я убедил его остаться. Вампирская способность, не иначе. Забрав катану, я покатил на Грибоедова, гадая, хватит ли мне таланта быть столь же убедительным для полиции, если вдруг меня увидят с оружием.
Снова пошел дождь. Теперь я радовался ему и впервые жаждал грозы. Ну или хотя бы ливня, в каком пропал мой Гайст. Полный решимости, я въехал на Банковский мост, задрал лицо к небу.
- Ну, давай! Где ты? Появись! Вампир дождя ты или кто?! Иди сюда!
Фыркнув от воды, затекшей в нос, я протер ладонью лицо, обнажил катану и двинулся вдоль канала, вглядываясь в темноту.
- Эй, ты! Верни моего Создателя! Хуже будет!
Я представил себя со стороны. Васька прав: по мне санитары плачут. Но даже не улыбнуло: я понял вдруг, насколько расходится то, что видим мы, с реальным положением вещей.
Я проехал еще два моста, промок и начал мерзнуть. Впервые после обращения меня вдруг охватил озноб.
"В холодной грозовой ночи ломались копья и мечи. Воды текучая броня таит меня, хранит меня…"
Что за дурацкая мысль? Я в жизни стихов не сочинял. Откуда эти строки? Начитался всякого… Но ритм совсем не тот и слова не из легенды. Откуда они в моей голове? Я перерыл память и убедился, что сейчас их слышал впервые. Огляделся. Никого не увидел. Только дождь и блики фонарей да светофоров.
- Эй, выходи! Отдай мне Гайста, подлец!
Мимо проехал автомобиль, едва не окатив меня водой. Зараза. Как будто сверху мало!
Я ткнул катаной в небо:
- Выходи! Если ты такой крутой, как пишут в легендах, чего боишься? Новообращенного?
Ливануло, как из ведра. Я захлебнулся собственными словами, а отплевавшись от воды, увидел метрах в двадцати перед собой размытую фигуру в плаще.
- Ах ты зараза! – вцепившись в руль самоката и размахивая катаной, я помчался на вампира.
"Может, ты и быстрей, но у меня два колеса!" – я мчал за ним, что есть духу, догоняя. Пятнадцать метров… Десять… Бах! Колесо запнулось в водостоке, я кубарем перелетел через руль, катана зазвенела об ограду. Я наугад схватил ее, боясь упустить в канал. Ладонь резануло болью. Ты ж дьявол! Я лизнул порез, перехватил ее за рукоять и бросился догонять вампира. Я не знал – чуял, куда бежать. Несся, не разбирая дороги.
"В холодной грозовой ночи надежда пламенем свечи трепещет. Отражений свет заманит? Да. Согреет? Нет…"
Тень перемахнула через решетчатый забор. Я плечом долбанул калитку, та с лязгом отлетела прочь. Ржавая дверь, гулкий коридор с запахом крыс и пыли. Впереди, выше моей головы, мелькнул край плаща.
- А ну стой! – заорал я и загрохотал по железной лестнице. – Стой, гад! Верни Гайста!
Где-то справа разбилось и посыпалось стекло. Лунный свет, ворвавшись в окно, как луч прожектора, рассек пространство. Я, наконец, остановился.
Это был старый заводской цех мохнатых годов, пыльный и проржавевший. Под потолком на рельсах висели цепи и крюки, повсюду были останки мощных механизмов.
- Зачем тебе Гайст? – раздался красивый мужской голос за спиной.
Я резко развернулся. Вампир дождя, черноволосый и в том самом плаще, стоял на плите здоровенного пресса, как на сцене, весь такой пафосный и элегантный.
"Давануть бы тебя как следует!" - подумал я, ища глазами пульт управления этой махиной.
- Зачем тебе Гайст? – повторил он и, соскользнув, уселся на край плиты, свесив ноги. На коленях его узкой полоской блеснул металл.
Вооружен, значит. Ладно, начнем с переговоров.
- Он мой Создатель, - заявил я, не спеша убирать в ножны катану.
- Я спрашивал не это.
Я раздраженно фыркнул:
- Это же очевидно! Он учит меня всему!
- Учиться можно у любого, - философски заметил тот и любовно погладил свой клинок.
Теперь я понял, что это была рапира – тонкая и изящная, как театральный реквизит.
- Какое вообще тебе дело?! Я его Наследник – и точка! Верни его!
Вампир легко спрыгнул с пресса и бесшумно двинулся по кругу, оценивающе осматривая меня:
- Я пригласил тебя сюда…
- Это ты называешь приглашением?!
- Однако, ты его принял.
- Ну, знаешь! – я перехватил катану удобней и приготовился к драке. Эта его улыбочка бесила невероятно: как будто он кичился своим превосходством, рисовался, как последний мажор.
- Не знаю, поэтому спрошу еще раз: для чего он тебе?
Я бросился на него.
Я был уверен, что он увернется, окажется позади меня или просто отпрыгнет в сторону, оставив меня дураком. Но зазвенела сталь. Он принял удар, отбил и сделал выпад. Я отскочил, успев заметить, как картинно он держит оружие. Чертов позер! Я напал снова.
Спасибо Гайсту, что гонял меня на тренировках! Если б не он – быть мне уже сто раз пронзенным! Я рубился, как сумасшедший, но все же слишком медленно, чтобы хотя бы царапнуть врага. А тот – играл, цитировал Шекспира и даже чертов плащ не был ему помехой! Ну, зараза, держись!
Я загнал его под рельс с крюками и, не прекращая нападать, долбанул по кнопкам управления. Тяжелый крюк с лязганьем полетел вниз. Вампир отпрыгнул, но конец плаща прижало к конвейеру. Я с победным криком бросился на него, а он, ловко выскользнув из тряпки, крутанулся – и сбросил второй крюк. Тот громыхнул прямо рядом со мной. Я-то увернулся, а вот катану выбило из рук и погребло под цепью. Твою мать!
Я огляделся, ища замену. Выдрал из конвейера рычаг и снова бросился на гада.
- Как грубо, - усмехнулся тот, ловко уворачиваясь и избегая касаться железяки своей рапирой.
- Зато эффективно!
- Правда? – смеясь, он вспрыгнул на балку, подвешенную на тросах, и побежал по ней. Я метнул рычаг, как копье. Он врезался в окно, пробив толстые стекла, и впустил еще один луч света.
Вампир вышел в него и, разведя руки, манерно поклонился.
Я со злости швырнул обломком кирпича.
- Спускайся! Не то я сам сниму тебя оттуда!
- Ты не ответил на вопрос, - улыбнулся он.
Я понял: этот извращенец не намерен драться со мной. Ему не интересно. Нужен интеллектуальный поединок. А может, просто позарез приспичило поговорить?
- Он нужен мне, как старший брат, наставник, с которого можно брать пример, - извилины натужно заскрипели, пытаясь преобразовать чувства в слова.
- В твоем клане много достойных братьев, - возразил тот и, взявшись за трос, стал раскачивать балку, как качели. – Многие будут рады сблизиться с таким перспективным Наследником.
- Но никто не будет заботиться обо мне так, как он. Любить, как он, - произнести это оказалось чертовски трудно.
Вампир дождя спрятал рапиру в ножны и сел на балку, задумчиво глядя на меня.
- Прошу, если он жив, отдай его.
- Что ты предложишь мне взамен?
- Он не предмет, чтоб торговаться!
Тот усмехнулся, спрыгнул на пол. Я удивился, насколько стройным и изящным он выглядел теперь. В облегающих штанах и легкой тунике навыпуск, с довольно тонкими чертами лица и бездонной темнотой синих глаз. Я бы даже назвал его по-своему красивым. Я чувствовал, что он не просто вампир, а что-то еще. Вроде Эринии, только другого рода.
- Скажи уже, чего ты хочешь! – не выдержал я его молчания.
- Я хочу, да… - произнес он, медленно сокращая расстояние между нами. – Хочу, чтобы ты любил его. Был понимающим и чутким. Внимательным. Достойным Наследником.
Я окончательно запутался. Но руку все же протянул:
- Обещаю.
Вместо рукопожатия он указал на дверь в нескольких шагах от меня:
- Выйди на балкон.
- Ладно. Если это поможет…
Чтобы открыть заржавленную дверь, потребовалось усилие. Она со скрежетом поддалась – и передо мной возник пропавший Гайст.
- Ты все это время был здесь?! – опешил я.
- Слава богу, ты жив! – тот шагнул ко мне и обнял так, что я мгновенно понял ошибочность своих претензий.
- Ты где был?! И как тут очутился?!
- Объясню позже. Идем.
Мы вернулись в цех. Вампира дождя уже не было.
- Погоди, я должен кое-что забрать, - я пошел к цепи и стал кусками перекладывать ее, чтобы достать катану.
- Ты дрался с ним?
- Пришлось. Извращенный тип, скажу я тебе.
Гайст неодобрительно покачал головой и отбросил в сторону оставшуюся часть цепи.
Я подобрал обломки катаны:
- Черт. Васька меня убьет.
- Думаю, все же, нет, - улыбнулся он. – Но несмотря на безрассудство и самоуверенность, я горжусь тобой.
- Так ты все видел?! Ты все знал! И сам спланировал?!
- Не планировал.
Но я уже сделал выводы и рассердился. Молча пошел на выход.
Я злился, очень злился на Гайста за то, что он провернул эту дурацкую шутку. Я тут с ума сходил, а он – сидел в зрительном зале! Я зло шлепал по лужам туда, где бросил самокат, а он держался в стороне и не отсвечивал. Еще бы!
У самоката уже копался какой-то поц. Очевидно, решил приделать ему ноги.
- Эй! А ну отошел! – крикнул я, ускоряя шаг.
Пацан скинул капюшон и поднялся.
- Васька?!
- Я колесо починил. Можно ехать, - отчитался тот.
- Ты как вообще тут оказался?!
Васька пожал плечами:
- На своем приехал. Но ты так быстро удрал, что я даже не понял, куда.
- Блин.
Мне стало стыдно. Может, я зря тут наезжаю на всех?
- Ты извини… Тут это… Случайно… - я протянул ему обломки от катаны.
- Ну ё-маё! – расстроенно протянул Васька. – Просил же не царапать…
- Фотоссия была… активной. Я возмещу.
- Да ему нафиг деньги не нужны. Ему на игру ехать.
- А если мы подарим другой клинок? Устроит? – спросил Гайст, и я с интересом глянул на него.
- Откуда же я знаю…
- Когда ты его должен вернуть?
- На следующей неделе.
- Думаю, мы успеем.
- Все равно… хорошая была штука. Нахрена ломать-то…
- Макс прав: это вышло случайно. Но этот меч сегодня спас ему жизнь.
Васька недоверчиво посмотрел на Гайста, потом на меня.
- Ну ты придурок. Говорил же, вместе надо.
Я только вздохнул.
К дому мы с Гайстом подходили почти помирившись. Он рассказал мне о параллелях, представляющих собой наслоение пространства, доступ в которое открыт не всем бессмертным. Рассказал, как тридцать девять лет назад так же в грозу погнался за теневым – и оказался во владения Вампира Дождя, откуда не сумел выйти. Что время там текло иначе, и когда тот все-таки отпустил его – прошло двадцать семь лет.
- Но раз ты уже вляпался однажды – на кой погнался за ним снова?!
Гайст многозначительно улыбнулся.
- Да ладно! – не поверил я.
Но складывалось все правдоподобно: и нежелание чужака драться, и требование любить…
- Я рад был встрече с ним, но не предполагал, что он запрет меня снова. Именно ты открыл мне путь обратно, распахнув ту дверь.
- Некоторых жизнь ничему не учит, - хмыкнул я. – Даже вечная. Теперь-то он не претендует на тебя?
Гайст пожал плечами:
- Вероятно, ты убедил его.
Что ж, такой расклад меня устраивал.
- А ты? У тебя есть доступ к параллели?
- Не замечал.
- А в других бывал еще? Ну, кроме этого.
- Конечно. Дом Хельги в Мюнхене, наша Цитадель, моя квартира…
- Я не заметил в ней ничего необычного.
- И не должен был.
- А та, в которой мы остановились здесь?
- Не знаю. Возможно.
- Есть способ это выснить?
- Спросить у Тойво?
И тут вдруг на меня накатил страх: это ведь любой вампир, имеющий доступ к параллелям, может вытворять, что пожелает! И что ты ему сделаешь? Ничего! А другие способности? Неутолимый голод? Сила? Чуть крышу у кого сорвет – и начнутся безумства! Волной покатятся одно за другим! Мир превратится в хаос! Где, кто та сила, что сможет навести порядок? Что, кроме разума, удерживает их от произвола?!
Я остановился.
- Что такое? – затормозил и Гайст.
- Не знаю. Видишь? Чувствуешь? – я распахнул ментальный щит. Страх нахлынул, мощной волной – будто открыли шлюзы.
Гайст, глядя на меня, нахмурился.
Из темноты раздался знакомый смех:
- Нравится перспектива?
Мы разом обернулись на нее – Эринию, размашисто шагавшую к нам на своих высоченных каблуках. Ее волосы шевелились от ветра, будто живые, а глаза поблескивали кровью.
- Я прошу не мучить его кошмарами, - встал, чуть загородив меня, Создатель.
- Для этого нужно не обладать сознанием, - хищно улыбнулась она. – Такого ты ему желаешь?
- Нет, - отступил он.
Эриния щелкнула пальцами:
- Ваш отпуск кончился, господа. Вернее, твой, - острый черный ноготь указал на меня. – Ты идешь со мной.
- Я не оставлю его здесь!
Она лишь усмехнулась и кинула мне черный платок:
– Завязывай глаза, если не хочешь увидеть что-нибудь пострашнее.
- Меня уже ничто не испугает!
- Даже гибель твоих близких? – красный язык прошелся по губам, таким же красным. Смежились изгибы ресниц. – Бессмертных близких…
Я поспешно завязал себе глаза и вцепился в руль самоката, как в поводыря.
- Оставь это, - засмеялась она.
- Ни за что!
- Дети времени… У всех свои капризы… Поезжай на голос, мальчик, и не вздумай шутить со мной.
***
Вампиры – это миф. Сказки. Выдумки безграмотных крестьян и шарлатанов. Развлечение для праздных умов. Фантазии девиц, жаждущих новых ощущений. Так в большинстве своем считают люди, и нам, рожденным силой Ночи, это выгодно вполне.
Однако и у нас, самих являющихся этакой легендой, есть свои "мифы". Об устройстве мира, о территориях и кланах, об отдельных личностях. Какие-то из них – лишь слухи, порождаемые страхом или незнанием. Иные – правда, спрятанная за нарочитой недостоверностью. Верят в них Дети Ночи или нет, но каждая из таких легенд имеет под собой основания.
Те же, кто хочет удостовериться в правдивости или узнать намного больше – ищут встречи с Хранителем мифов. Говорят, в ее библиотеке есть записи самых древних песен и легенд. Говорят, что многие из них созданы ее руками. А для кого-то и сама Хранитель – миф, ведь дорога к ней лежит через рассвет, и чтоб дойти, нужна просто сказочная удача.
Среди Наследников Дома Илларна тоже есть персона, чьи способности настолько специфичны, что кажется, будто она и не вампир. Имя ее предпочитают не произносить, а встречи избегают, как рассвета. Прекрасная, опасная богиня мести, древний ужас, воплощенный в бессмертном теле. Она прошла сквозь множество эпох, впитала все возможные людские страхи и с удовольствием готова отдавать их обратно людям, щедро насылая кошмары, от которых можно сойти с ума. Говорят, она способна точно так же воздействовать и на вампиров. Пути ее лежат через миры, где правят разрушение и безысходность. Явление ее не предсказать, и не известны никогда мотивы. Стихия ужаса: то поднимается, вползает в сердце, как неизбежный утренний туман, то резким и внезапным ураганом сбивает с ног. И говорят, что лишь ее Создатель способен усмирить ее.
;
IV
***
Солнце, наконец, повернуло к закату. Прохлада ночи – лучший спутник в долгом пути. Джавид еще с утра собрал походный мешок и подготовил лошадь. Осталось только ждать. Сегодня он видел сон: горизонт охвачен пламенем и черный дым застилает взор. Сон тревожил его. Тревога вела к сомнениям, а сомнения никогда не вели к хорошему. Все решено, караван готов выступать и Джавид будет сопровождать его. Не первый раз.
Жена подала обед.
- Набери воды, - приказал он, ласково улыбнувшись, – и не переживай за меня. Вернусь с подарками.
Она лишь молча склонила голову, прижалась лбом к его руке.
- Со мной все будет хорошо, - заверил он. – Береги детей.
Вскоре Джавид выехал со двора. Сон все еще не давал покоя, но уговор прежде всего. От успеха зависит жизнь семьи, да и всего селения. Путь предстоял неблизкий: за товаром, а затем в Йезд. Там надлежало присоединиться к каравану, чтобы проследовать через Деште-Кевир и дальше, до самого Алеппо. Дорога через Исфахан была короче, но для его целей не безопасней.
Нынешний товар был особым доверием хана: среди ковров, шелков, посуды и приправ необходимо было спрятать и провезти ларец. Такое не отправить морем, тем более, что порт Ормуз давно уже в своих разбойничьих руках держали португальцы.
Джавид не любил море. Неукротимая стихия, способная поглотить все и вся. Холодная синяя бездна, что тянет вниз, к несуществующему дну. Нет, куда привычней пески и палящий жар пустынь, чтоб под ногами все-таки земля.
С каждым днем пути предчувствие становилось все хуже. Джавид упрямо отодвигал его, молился о благополучии семьи и ехал дальше, избегая караван-сараев и больших дорог. Он знал эту землю лучше многих.
В условленное место он прибыл вовремя. Два вооруженных слуги привезли ларец и письмо от хана. "Ни одна живая душа не должна знать о твоем товаре," – говорилось в бумаге. Забрав ларец, раскланявшись любезно, Джавид отправился на северо-восток. Горячий ветер занес тела двух безымянных путников песком.
Терзаемый тревогой, он все же сделал небольшой крюк в сторону дома. Хотя бы издалека увидеть дым очагов и услыхать мирную тишину, чтобы успокоить мятущееся сердце. Но глазам представилось совсем другое: алые всполохи на горизонте, ярче рассвета! Он ринулся туда. Селение полыхало огнем. В бешеной ярости он выхватил шамшир и, бросив хрипящего коня, заметался по краю, силясь пробраться к собственному дому. Но облитые маслом стены полыхали так, что пройти было невозможно. Обгоревшие тела односельчан – и ни единого врага. Ни одной женщины! Проклятия понеслись к небесам.
Даже к утру войти в селение, подобное раскаленной жаровне, Джавид не смог. Но обнаружил следы воинов и пленных, ведущие в сторону моря. И подобрал бронзовый браслет, в пылу сражения сбитый кем-то с врага. Не замкнутый, подобный витому полумесяцу с двумя навершиями. Это не было похоже на португальцев. Как и уходящие к горизонту два корабля.
Проклиная себя за то, что не внял знакам свыше и покинул дом, Джавид предал земле тех, кого смог. К закату настрадавшееся сердце окаменело: зияющую рану затянуло холодным панцирем. Поймав вернувшуюся лошадь, он отправился в Йезд. Но месть ядовитой змеей затаилась в груди, выжидая своего часа.
Сопроводив товары и передав ларец, Джавид остался в Алеппо. Возвращаться было некуда. Здесь, в большом городе, где сходились многие торговые пути, он принялся за поиски обидчиков.
"Этот браслет похож на украшение северян".
"Говорят, мимо Ормуза проходили два судна, потопили португальский корабль".
"Огромные и злые, как дэвы. На твоем месте я бы с ними не связывался".
"Нет, мы не знаем".
Здесь ответов не было. Джавид нанялся в отряд, охранявший английского торговца, и вместе с ним отправился в Европу.
Шторм. Вой ветра и скрип мачт. Соленая вода била в борта, стремясь перевернуть корабль. Бездонная пропасть. Джавид молился, но англичане вытащили его на палубу и, привязав к борту, всучили в руки канат: "Держи, иначе все погибнем!" Он удержал. Волей Аллаха, не иначе.
Шторм вынудил их миновать промежуточный порт и отправиться сразу к английским берегам, в Бристоль. Джавид остался при торговце. Тот гордился своим спасителем, исправно платил ему и обещал с первой же экспедицией отправить на материк.
Снова пришлось ждать. Он начал осваивать чужой язык и продолжал выспрашивать про владельца браслета. Нити вели на север, в Датско-Норвежскую Унию. И в прошлое, оживлять которое не хотел ни один англичанин. "Их называли викингами. Больше их нет. Это чья-то дурная шутка". Он так не думал.
Снова снился полыхающий горизонт. Джавид проснулся с тяжелым чувством и пониманием: пора. Торговец утверждал, что выходить в море сейчас опасно и что корабль еще не готов. Но Джавид был на верфи и в порту. Англичанин лгал.
Он взял билет на первый же корабль, шедший во Францию. Заплатил двойную цену.
Французы не проявили радушия: его сочли шпионом. Английский язык помог объясняться, но сам стал "доказательством", что Джавид служит Британии. Ночь он провел за решеткой, в компании других подозрительных лиц. Стражник с самодовольным лицом пообещал, что всех повесят в Париже. Джавид не стал ждать: вырезал охрану, забрал свое оружие и сбежал. Теперь он вынужден был скрываться. Ночная тьма берегла его от посторонних глаз, день – дарил ненадежный отдых. Сны больше не приходили.
Однажды, пробираясь по окраинным улочкам очередного городка, Джавид увидел, как пьяный солдат прицепился к какому-то мальчишке лет пятнадцати на вид. Решить проблему – дело двух минут.
- Иди домой, - посоветовал он, - закатывая тело солдата под цветущий куст роз.
Спасенный наблюдал внимательно, но страха не проявлял.
- Можно посмотреть? – пальцем указал на шамшир.
Джавид отцепил с пояса меч и, демонстрируя, немного выдвинул из ножен.
Парень осмотрел его с деловитостью опытного бойца, потрогал лезвие.
- Хороший. Проводи меня?
Он говорил по-английски и ничему не удивлялся.
Джавид кивнул. Смелость всегда внушала уважение, как и благоразумие.
- Далеко твой дом? – уточнил он.
- Да. Там, - тонкая мальчишечья рука указала направление.
- Идем.
К концу ночи городок остался далеко за спиной, а путь преградила река.
- Там выше по течению дорога и мост, - подсказал парень.
По грубо сколоченному деревянному мосту Джавид перешел первым. А когда обернулся, чтобы подать руку спутнику, того рядом не было.
- Эй! Где ты?
Странное беспокойство охватило внезапно. Он выбежал на середину моста, всмотрелся в воду.
- Эй! Эй!
Дальше искал молча. Дважды сплавал вниз по течению и обратно, обшарил берега. Солнце встало в зените. По мосту бодро промаршировал французский отряд. Косуля пришла на водопой. Прокричал в небе пернатый охотник. Джавид сидел под деревьями, сушил одежду и думал. И вспоминал. Боль плескала волнами, как море в шторм, норовя скинуть в бездну. Жгучая ненависть сушила глаза и сердце. Руки сжимались в кулаки, становясь камнем.
Ночь принесла прохладу телу и мыслям. Надо двигаться в путь. Но он не мог себя заставить покинуть это место.
- Эй! – с моста донесся знакомый голос.
Он поднял голову.
Парнишка уже перескочил перила и по крутому склону спускался к нему:
- Почему ты не ушел?
- Я обещал отвести тебя домой, - процедил Джавид, с трудом сдерживаясь, чтобы не придушить паршивца.
- И сделаешь это, что бы ни случилось? – глаза его блестели любопытством.
- Да.
- Кем бы я ни оказался?
- Хоть византийский император.
Тот засмеялся:
- А если умрешь при этом?
- Не раньше, чем отдам тебя в руки твоей семьи.
- Вряд ли это удастся, - усмехнулся тот. – Все они давно мертвы.
Джавид прищурился, переосмысливая свое решение. Не изменил.
- Но я, действительно, возвращаюсь домой, - серьезно продолжил парень. - И я хочу, чтобы ты пошел со мной. Останься со мной.
- Если сбежишь еще раз, свяжу, – предупредил Джавид.
Отнюдь не детская улыбка в ответ:
- Давай я лучше покажу тебе, почему я пропадаю к рассвету.
Парнишку звали Аароном. Нет человеческих слов, чтоб описать, что почувствовал Джавид, когда тот обнял его и прильнул к шее. Рвущая боль стала сладкой. Луна и Солнце поменялись местами. Смерть превратилась в жизнь.
;
Основатель
Эриния шла впереди. Я не слышал шагов, но чувствовал ее присутствие. Оно пугало и манило, как в темной комнате приоткрытая дверь, из-за которой сочится еще более густая темнота. И я ехал на своем самокате к этой самой двери. Под колесами сначала шуршал асфальт, потом брусчатка, решетка ливневки, снова асфальт… а потом песок. Какой дурак его тут насыпал? Я рассчитывал, что перееду эту кучу и выкачусь на нормальную поверхность, но песок становился все глубже.
- Куда ты меня ведешь?!
Она хищно засмеялась в ответ.
Наконец, колеса самоката увязли окончательно, и мне пришлось вести его рядом с собой. Откуда-то дохнуло горячим иссушенным ветром. Песок забивался в кроссовки. Я буксовал и раздражался. А вампирессу это лишь развлекало.
- Сама-то поди босиком чапаешь, - буркнул я и подумал, не снять ли обувь тоже. Но буквально через пару шагов песок пропал, а вместо него загрохотали какие-то жестяные листы. Они сменились прутьями арматуры, упруго прогибавшимися под моим весом. Я потерял баланс, машинально взмахнул рукой – и стукнулся о перила, как оказалось, моста. Схватился. Железные кромки, шершавые, будто покрыты ржавчиной.
- Не отставай.
- Ты как, вообще, ходишь здесь на своих каблуках?!
Эриния хмыкнула:
Шагай шире, тут трещина.
Трещина?! Я остановился, как вкопанный. Ногой ощупал "пол" перед собой. Вот он, железный край, неровный, гнутый – будто кто-то вырвал кусок. Вцепившись одной рукой в перила, а другой в самокат, я попытался определить ширину дыры. Чуть больше среднего шага. Мысленно выругавшись, я подхватил свой транспорт и очень старательно перешагнул пролом.
- Шевелись!
Мост закончился, под ногами теперь был бетон – плиты с небольшими перепадами высоты. Эриния ушла вперед. Я снова мог ехать, но как ни старался нагнать ее, не получалось.
Колеса соскочили с очередной плиты, захрустела гравийка, местами поросшая травой. Это точно не Питер: даже воздух здесь был другим, не говоря уже о тишине, не свойственной городу. Звуков природы тоже не было слышно.
- Где мы? – я машинально потянулся к платку.
- Не смей, - прошептала Эриния так близко, что я отпрянул и едва не навернулся с самоката.
- Блин! Ну нельзя же так подкрадываться к человеку!
- К человеку – можно и не так, - усмехнулась она, и удушающий страх мгновенно подкатил к моему горлу.
- Все равно ты ничего со мной не сделаешь…
- Ты этого не знаешь, - под платком стало еще темней, и страх усилился.
Я уже знал, что это ее влияние, но сопротивляться не мог. Никакое самовнушение не помогало избавиться от ужаса, выползавшего из неизвестности.
- Налево, - ее голос снова был впереди. Я круто развернулся и поехал туда, надеясь, что никаких больше трещин и разломов не попадется. Пересек еще один железный мостик, дугой перекинувшийся через что-то. Где-то далеко внизу текла вода. Перил не было. Я старался не думать о высоте, с которой могу свалиться, но воображение уже не поддавалось контролю. Воображение рисовало постапокалипсис.
- Э-гей! – зачем-то крикнул я.
Вдалеке что-то лязгнуло и покатилось. Я инстинсктивно вжал голову в плечи и умолк.
Земля. Растрескавшийся асфальт. Лужи. Снова гравийка. Битое стекло. Менялся воздух, иногда возникали звуки и запахи, пропадали снова. Я потерял счет времени, хотя после обращения мои внутренние часы работали не хуже швейцарских. По ощущениям прошло около ста тридцати минут, я начал волноваться уже по другому поводу: я совершено не чувствовал близость рассвета. Да и сказать не мог, откуда вообще поднимется солнце. Неужели потерял эту способность? Или снова стал человеком?! Еще одна фобия в мою и без того полную копилку.
В очередной раз дорога поменялась – на большие плоские камни – и появилось эхо, как будто мы вошли в туннель. Пахло огнем и пылью.
- Надеюсь, мы не идем навстречу поезду метро, - нервно пошутил я.
- Проверь.
Я разозлился и все-таки сорвал повязку. И зажмурился от яркого света, сившего в руках вампирессы.
Это оказался, действительно тоннель. Вернее, каменный коридор, освещенный факелом, который Эриния держала в руке. Я стоял и жадно озирался, стараясь ухватить взглядом все и сразу: каменный свод потолка, нишу с покрытой пылью статуей, окна-бойницы, за которыми царила ночь.
- За мной, - скомандовала Эриния и зашагала вдоль коридора.
И теперь я слышал стук ее каблуков, гулко отдававшийся в глубине. На миг даже пожалел, что мои шаги в кроссовках звучат не так внушительно.
- Это что, Цитадель? – я все-таки догнал ее и пошел почти рядом. Самокат мешал поравняться с ней, к тому же коридор шел под уклон, и приходилось крепко держать руль, чтоб не наехать ей на пятки.
- И как вы тут живете? Это же… натуральное средневековье!
- Ты прав, умирать здесь намного легче, - многообещающе произнесла она.
- А как мы оказались здесь? В тысячах километров от Питера, а шли от силы пару часов!
Эриния не соизволила ответить.
Коридор вывел на спиральную лестницу, ведущую вверх и вниз. Наше направление не изменилось. Я спускался, раздражаясь на неудобство самоката и пытался вообразить какой-нибудь пандус, по которому можно было бы катить его. А еще чувствовал голод – собственно, причину раздражения – и надеялся, что скоро мне дадут донора.
Пока мы спускались, я думал о Снейке. Сложно было представить, что в подземелье этого замка вдруг обнаружится современный кабинет, и Основатель виделся мне в помещении вроде пыточной камеры, с кучей всевозможных щипцов, крюков и прочих орудий, развешанных вокруг дыбы, которая, конечно же, ждала меня. "Баварский инквизитор", - услужливо подсказывала память, а воображение рисовало высоченный силуэт Снейка в черном черном капюшоне и с раскаленным прутом в руке. Я нервничал. Конечно, я понимал, что большая часть этих фантазий навеяна Эринией, однако же не просто так он получил свое имя.
Наконец, мы достигли нижней площадки лестницы. Дальше тянулся совсем уж мрачный коридор с низкими сводами и железными дверями по обе стороны. Одна из них приглашающе открыта.
Эриния с усмешкой положила руку на руль самоката:
- Иди. Не советую заставлять Инквизитора ждать.
Вот зараза.
Я подавил вздох и, изо всех сил убеждая себя, что ни в чем не виноват, пошел.
Снейк ждал меня. И выглядел точно так, как раньше: в плаще, внимательный и строгий. Однако "кабинет" даже превзошел мои ожидания. С той разницей, что вместо щипцов блестели самые разнообразные ножи, а чуть поодаль пылала яркими угольями жаровня. И вместо дыбы меня ждала широкая массивная лавка. Впрочем, секундой позже я заметил и дыбу, и большой стол, и клетки с цепями… В общем, это было самое настоящее подземелье для пыток, и Снейк смотрелся в нем настолько органично, что я тут же почувствовал себя виновным во всех известных человечеству грехах. И в парочке неизвестных.
- Доброй ночи… - "милорд" я договорил мысленно, не будучи уверенным в верности формулировки.
- Не важно, что ты думаешь о правильности. Важно, что ты действительно хочешь донести, - заметил Снейк и приглашающе повел рукой. – Проходи.
Я медленно кивнул:
- Благодарю, милорд, - произнес тихо. И замешкался, не зная, куда именно должен переместиться.
Снейк усмехнулся, но дальнейших распоряжений давать не стал.
- Итак, - заговорил он, оценивающе оглядев меня, - у тебя было достаточно времени на знакомство с твоей будущей жизнью. Теперь я хочу знать, насколько ты приспособлен к ней.
Он сделал паузу и, не сводя с меня пристального взгляда, продолжил:
- Я поясню, почему с такой щепетильностью отношусь к подготовке Наследников. Шестьсот семьдесят пять лет назад наш клан был очернен предательством. И хотя все предатели были казнены, шлейф позора тянется до сих пор. Мы, вампиры Второй Ветви, ответственны за безопасность и соблюдение Кодекса. Именно на нас лежит главная задача восстановления имени и положения Дома Илларна в Ночном Сообществе. Ветвь силы и власти. Мы обязаны быть идеальными.
Он говорил спокойно, безо всякого пафоса, но с каждым словом смысл произносимого проникал мне в душу, прорастал в самую глубь, ветвясь корнями, цеплялся крепко и неотвратимо.
- Ты останешься в Цитадели. Я буду проверять, что ты усвоил, учить и тренировать тебя, пока не сочту нужным изменить условия твоего существования. За это время решится вопрос о твоей функции в клане, ты сможешь выбрать, чем будешь полезен Дому Илларна.
- А если не смогу? Или мой выбор вас не устроит?
- Тогда я сам определю твою роль и подготовлю тебя к ней, как сочту нужным.
Лучше бы я этого не слышал. Уверенности во мне и так было немного, а мысль о том, как Снейк придумает использовать меня, и вовсе подкосила.
Снейк с легкостью прочел мои сомнения, скептически хмыкнул.
- Ты был на родине, - перешел он на немецкий. – Расскажи мне о Мастере города.
Я, признаться, не ждал такого резкого поворота. Пришлось напрячь мозги, чтобы переключиться на нужные воспоминания.
- Тойво. Наследник Северного клана, прямой Наследник Сюлви Лайне, - я очень старался быть лаконичным и информативным, предполагая, что именно это требуется Основателю. – Высокий блондин…
- Портрет, - перебил меня Снейк.
Я вспомнил в подробностях, как выглядел финн в момент нашей встречи, и направил образ Снейку.
Ты виделся с ним раньше? – уточнил Снейк. Очевидно, в картинку просочилась и улыбка Тойво, довольного выигранным пари.
Я качнул головой:
- Нет. Вернее, он меня видел. Я – нет.
- Обстоятельства?
Мне стало неловко.
- Я речку переплывал на спор, - стыдливо опустил я голову, - а он случайно оказался там же и видел это. Спорил со своим помощником, смогу ли я.
- И?
- Я смог. Он выиграл, - не без гордости я поднял взгляд на Снейка.
- Что еще можешь сказать о нем?
- Внимателен к гостям. Предлагает жилье и местных доноров из специальной службы.
- Существенней.
Я подумал с минуту. Сообразить не смог – слишком мало одной пятиминутной встречи.
- А. Он… древний. Сильный, как вы.
Основатель кивнул:
- Что Гайст?
- А что Гайст?
Снейк выразительно посмотрел на меня. Я понял, что он ждет отчета о действиях моего Создателя, моих оценок и т.п. Но я же не доносчик!
- Он очень внимателен и терпелив к своему неопытному Наследнику, - сказал я чистую правду.
- Чем ты занимался в те ночи в Петербурге?
- Смотрел на город с новой точки зрения. Собирал вещи. Встречался с приятелем и решал вопрос с квартирой.
- А он?
- Он… ждал, пока я разберусь с делами и мы сможем вернуться в Мюнхен.
Конечно, в памяти моей всплыли куда более провокационные подробности этих "дел", но о них я предпочел умолчать. И почувствовал, как воля Снейка толкнулась в мой ментальный щит, намереваясь преодолеть его. Я уплотнил завесу.
Инквизитор на миг прищурился и направился к стене с оружием.
- Ты недостаточно откровенен.
По шее пробежал холодок.
- Но там действительно не происходило ничего… - я замешкался, подбирая слово, что сделало бы фразу наиболее правдивой, - значимого для клана. Просто житейские заботы, человеческие.
Основатель снял со стены два недлинных меча, развернулся ко мне.
- Эриния увела меня раньше времени, а Гайст остался один, - с упреком добавил я, опасливо скользя взглядом по золотистому блеску клинков. И вспомнил, что Ваське был обещан такой же.
- Почему ты беспокоишься о нем, раз город в надежных руках Тойво? Ему что-то угрожает?
Я понял, что проговорился.
- Я так не думаю…
- Стараешься не думать, - он бросил мне один из мечей.
Только инстинкт помог мне извернуться и поймать его за рукоять, а не лицом.
Снейк удовлетворенно усмехнулся:
- Я намерен получить интересующие меня ответы. Защищайся.
В это мгновение я пожалел, что Гайст не забил до отказа тренировками все наше время. Хотя сколько ни упражняйся, до Снейка мне не дорасти: это не поединок, а избиение младенцев! Даже встреча с Вампиром дождя показала, что как соперник я полный ноль. Но выложить все на блюдечке, только чтобы не рисковать?! Слишком низко даже для человека представлений. Я сжал меч крепче. Конечно, я проиграю. Рассчитывать на жалость Инквизитора – верх глупости. Но я могу пробиться к двери – вдруг она станет той самой финишной чертой, за которой начнется новый уровень?
Снейк неторопливо направился ко мне с видом полного владения ситуацией. Да так оно и было. Я отступил, стараясь не смотреть на дверь, и встал наизготовку.
Он сделал выпад, быстрый и прямой. Я уклонился и ударил под ребра. Звон и скрежет – мой меч столкнулся и был отброшен в сторону кривым ножом.
- Это нечестно!
Снейк, ухмыльнувшись, снова напал. И у меня больше не было ни секунды, я не успевал продумать свои действия даже на полшага вперед – крутился, парировал атаки, отступал. В ушах звенело, от круговерти я потерял, где дверь, с трудом удерживал себя от паники. В то время как Снейк размеренно и методично гнал меня к клеткам. Я это заметил, когда наткнулся на одну из них спиной – и в ужасе отскочил в сторону, пока еще была возможность. Снова началось движение по кругу. Вскоре я вроде как приноровился к его атакам и даже вспомнил свой начальный план. Уже ловчее и спокойней отбиваясь от Основателя, я стал передвигаться к выходу, все время думая о том, что нельзя позволить Снейку узнать про Ирвика, красующегося на балке под потолком, про сломанную Васькину катану и Гайста, появившегося вдруг на балконе… Воспоминания накатывали, как прибой, во всех деталях, мешали сосредоточиться на поединке, и я не мог это остановить. На мысль о моих глупых воплях у Грибоедова, по спине полоснула боль. Черт! Я охнул, изогнувшись, и падая, отбил блестящий коготь Снейкова ножа. Давай же, Макс, сконцентрируйся! "Зачем тебе Гайст?" – вопрошал Вампир Дождя в моей голове. Дьявол! Мой щит! Снейк коротко рассмеялся и атаковал снова. Я попытался затянуть туманом свое сознание, не пустить в него. Он с легкостью рассек мечом мутную пелену. Я схватил первый попавшийся в моем воображении щит и выставил перед собой, скрывая мысли. Щит оказался викингским. Какой бешеной яростью полыхнул взгляд Инквизитора! Злобно оскалившись, он врезал в него кулаком, разбив в щепки! Второй удар пришелся мне в лицо. И тут же стальные пальцы, вцепившись в горло, грохнули меня об пол. А потом шею пронзила такая боль, что я был счастлив потерять сознание.
Я пришел в себя, лежа на чем-то твердом. Надо мной – тяжелый каменный потолок с железными кольцами, вокруг – полумрак. На попытку встать спина ответила болью. Я все же поднялся, чувствуя, как тянет кожу прилипшая одежда.
- Очнулся. Хорошо.
Снейк сидел за столом и переливал какую-то жижу из одной бутылки в другую, поменьше.
Я потрогал шею, зажившую, но все еще болевшую от его укуса, потер ушибленную скулу.
- Не смертельно, - обронил Снейк и, взяв склянку с пипеткой, по капле стал добавлять в бутылочку.
- Я это пить не буду, - опасливо предупредил я.
Он хмыкнул.
- Я удержал бы щит, если бы не был голоден, - снова заговорил я, чувствуя потребность оправдаться. – А вы еще и пили меня. Между прочим, Кодексом это запрещено.
Снейк досчитал капли, тщательно заткнул склянку пробкой и пристально посмотрел на меня:
- Запрещено пить себе подобных. Ты таковым еще не стал. И я получал информацию, а не утолял голод. Хотя бессмертная кровь – лучшее средство для восстановления сил.
Я тяжело вздохнул, чувствуя себя абсолютно беспомощным и не имея сил даже злиться на это.
Какое-то время я сидел, опустив голову, и молчал. Снейк занимался своими делами и не приказывал ничего, так что я просто не знал, что делать. Да и в целом был доволен тем, что постепенно утихает боль, что не нужно махать мечом и позорно пятиться… Но ментальный щит я все-таки восстановил. Временный, пока не придумаю что-то понадежней. Да и не хотелось делать это при свидетелях.
Открылась дверь. Вошел загорелый парень, чуть помладше меня, одетый в черное. В брови поблескивал пирсинг, под ухом качался маленький черный крестик. Парень деликатно улыбнулся мне, поклонился Снейку.
- Отведи его в покои и накорми, - распорядился Основатель. – Потом свободен.
- Да, милорд, - голос парня был бархатист и мелодичен. Потом он обратился ко мне, – Прошу, милорд. Я провожу вас в вашу комнату.
Я поднялся и последовал за ним, чувствуя себя тигром, которого манят из клетки куском свежего мяса.
Мы молча поднялись по уже знакомой лестнице на несколько этажей и свернули в короткий коридор.
- Здесь ваши покои, милорд, - он галантно распахнул передо мной одну из дверей.
Я едва сдержался, чтоб не втолкнуть его туда и не загрызть. Пришлось опереться о стену, чтобы хоть ощупью вернуть себя к реальности.
"Покои" – сказано, конечно, громко. Впрочем, если учесть изолированность… На деле это была полукруглая комната с окном, закрытым деревянной заслонкой. У одной стены стояла старинная кровать, у другой – стол и табуретка. Свечи, масляная лампа, ниши вместо шкафов, стопка одежды. И мой самокат, аккуратно пристроенный у входа.
- Я в вашем распоряжении, милорд, - улыбнулся мне парень, закрыв дверь.
- Как тебя зовут?
- Лучано.
- Итальянец? Прикольно. Хорошо говоришь по-немецки, - улыбнулся я, предвкушая приятный ужин. Вспомнился Бестия. Возможно, этот будет не хуже.
- Учусь в институте в Мюнхене. Последний курс. Я должен говорить хорошо.
- Отлично, - я уселся на кровать, довольно мягкую для такого аскетичного жилья, поманил его к себе. – Как оказался в Цитадели?
- Подал объявление в "Neverday". Так что я тут по собственной инициативе. Как предпочитаете пить, Милорд?
- Зови меня Максом.
- Но этикет…
- Да кто тебя тут слышит! – я ухватил его за руку и насильно усадил рядом с собой. – Прости, я чертовски голоден.
Он торопливо снял толстовку и предоставил себя мне.
Прерваться, даже чувствуя, что донор слабеет, было трудно. Я вспомнил Снейка и представил, что будет мне за убийство такой вкусняшки. Помогло. Потом мы немного поговорили: Лучано рассказал о порядках, принятых в Цитадели касательно людей, о том, что ему позволено ездить в Мюнхен на время сессии, но всегда есть кому его заменить. В общем, мы расстались почти по-приятельски. Он был явно доволен, что его приписали к молодому и человечному вампиру, и заранее настроился на преданность мне. Это было приятно.
Оставшись один, я запер дверь и выглянул в окно. Комната располагалась примерно на высоте пятого этажа, внизу, от замковой стены и до самого горизонта расстилался лес, виднелись Альпы. Немного поофигевав от осознания своего нынешнего места жительства и статуса, я решил переодеться. Так сказать, закрепить свой переход в новую фазу жизни.
Куртка оказалась безбожно испорчена – рассечена мечом практически через всю спину. Рубашка тоже. Я бросил их в большую чашу под столом, решив, что она будет мусоркой. Глухо стукнулся телефон. Вот идиот! Выковыряв мобильник из кармана, проверил его. Телефон подмигнул мне, загрузил экран с непринятыми смс – и сдох. Гадство.
Я огляделся в поисках розетки – и рассмеялся, осознав, что ищу электричество в средневековом замке. Нервно рассмеялся, между прочим, потому что давно уже должен был позвонить Гайсту. А солнце уже кралось к горизонту. Мне ничего не оставалось, кроме как наглухо закрыть окно и улечься спать.
***
Семь лет в Вечности. Две тысячи пятьсот семьдесят шесть ночей. Он освоился в Баварии, привык к немецкой речи. Овладел европейским оружием. Приспособился к климату и смене дня и ночи. Его кожа стала светлеть. Но до сих пор он не нашел того, кто сжег его дом. Очередной город молчал.
По улице прямо на него шли двое солдат. Запахнувшись в плащ, Снейк отступил в темный переулок, избегая встречи. Он уже поужинал.
- А какова богиня, а! Я бы такую – ух! – смеялся один.
- Зачем же ты прогнал их? Надо было задержать хоть до утра! – вторил другой.
- У меня жена!
- Жена каждый день, а турецкая пророчица – раз в жизни!
- Слабоумная циркачка, а не пророчица. Но в постели была бы хороша!
Смеясь и обсуждая прелести восточной рабыни, солдаты прошли мимо.
Найти повозки циркачей оказалось просто: изгнанники расположились у дороги, поодаль от городских ворот. От костра поднялся лысый силач.
- Мы уже все отдали! – заявил он, угрожающе сжимая булаву. – Чего еще вам нужно?
- Я хочу говорить с пророчицей, - ответил Снейк.
- Представление кончилось!
- Но ведь она не умерла.
- Говерих! Говерих! – заорал силач в сторону повозок.
Из ближайшей высунулся человек в разноцветной шляпе.
- К твоей богине хотят, - пояснил лысый.
- Это невозможно. Богиня отдыхает, - человек соскочил на землю, направился к ним.
- Я заплачу, - холодно пообещал он.
- Дорого.
- Дорого.
- Плати.
Снейк бросил ему мешочек с деньгами.
Тот взвесил его в руке, заглянул внутрь:
- Только на одно пророчество и хватит. Иди за мной.
Ее повозка напоминала клетку, обтянутую полотном. Внутри, на подушках и коврах, в грязном ворохе шелков лежала сама "богиня". Растрепанная грива черных волос. Медные браслеты на запястьях. Он слышал ее ненависть и боль, направленные на него и хозяина.
- Оставь нас, - приказал циркачу.
- Э, нет! Богиня будет говорить в моем присутствии! – страх и ревность куда красноречивей слов. – К тому же без меня вы не поймете. Она не знает нашего языка.
- Я оставлю ей щедрый дар.
Говерих засуетился. Жадность взяла свое:
- Ладно, ладно. Как пожелает господин, как пожелает. Я буду неподалеку, если понадобится переводчик. А он вам, конечно, понадобится, потому что это –заморская богиня. Ее пророчества – древняя мудрость, доступная не каждому уму.
Он взял с подушки колокольчик, затряс над самым ухом пророчицы. Снейк поморщился от пронзительного звона. А девушку с каждым ударом бронзового языка стало выкручивать и ломать.
- Вставай, богиня, вставай! Господин хочет предсказание! – хозяин всучил колокольчик Снейку. – Вы не волнуйтесь, это так и должно быть. Это богиня возвращается в тело. Звоните, пока она не заговорит. А то, может быть, я помогу вам?..
- Исчезни.
- Все-все, меня тут нет!
Снейк бросил колокольчик в угол. "Богиня", как хищный зверь, проводила железку взглядом и развернулась к гостю. Красота, искаженная безумием. Снейк подался к ней. Она припала к полу, оскалилась. Сверкая черным взглядом, стала подниматься, раскачиваясь, как змея. Он сел обратно, тихо заговорил на фарси:
- Кто ты? Откуда? Почему ты здесь?
В ее глазах постепенно появилась осмысленность. Потянув шелковое покрывало к груди, она обнажила ногу. Лодыжку обхватывала цепь.
Он все-таки подсел ближе. Она шарахнулась от него.
- Я дам тебе свободу, - пояснил он. – Дам тебе силу для мести. Позволь.
Она смотрела настороженно.
Снейк почтительно взял ее руку, погладил пальцы и мягко потянул к себе.
Он обратил ее. Потом смотрел, как жаждущая крови дева, сорвавшись с цепи, мечется черным пламенем меж повозками, крушит их, убивает циркачей. Он знал, за что. Он держал нож у горла хозяина, позволяя насладиться зрелищем и ему. А после отдал своей Наследнице.
;
Слияние времен
Меня разбудил стук, глухой и будто бы далекий. Не сразу я сообразил, что это стучат в мою дверь. Одернув рубаху и пригладив волосы, открыл. На пороге стоял, улыбаясь, Лучано. С рюкзаком в руке.
- Доброй ночи, милорд. Простите, я думал, вы уже встали.
Я покосился на рюкзак:
- Сколько времени?
- Минут двадцать, как зашло солнце, - ответил он удивленно.
- Входи.
- Не желаете принять ванну?
От такого внезапного предложения я аж проснулся.
- А что, есть?!
- Ну… да… - он опустил взгляд, чувствуя вину за то, что не сказал мне об этом раньше.
- Не парься, - усмехнулся я. – Где это сокровище цивилизации?
- В соседней комнате.
Я не удержался от фейспалма.
Ванна представляла собой… ванну. Не слишком большую, зато на красивых гнутых ножках. Она стояла среди такой же полукруглой комнаты, в какой я спал. Высокий кран подавал воду, а слив вел куда-то в пол. Еще здесь была большая лавка, напольная вешалка для полотенец, столик и кувшин. Пока я рассматривал все это хозяйство, гадая, как в каменных стенах прокладывали водопровод, Лучано вынул из рюкзака стопку полотенец, мыло, шампунь и прочее для умывания. Даже махровый коврик для ног. Рюкзак он повесил на железный крюк, торчавший из стены, а сам стал готовить мне воду.
- Мыть меня тоже входит в твои обязанности? – пошутил я, вспомнив Нильса.
- Если вы пожелаете, милорд, - нимало не смутился он.
- Что, и прецеденты были?
Лучано загадочно улыбнулся. Я не стал лезть к нему в голову, решив, что мне, пожалуй, лучше не знать таких подробностей: не дай бог увижу голого Снейка.
- Можешь зайти минут через двадцать, - распорядился я, снимая рубаху.
- Хорошо, милорд.
- Макс.
- Простите. Макс, - вновь улыбнулся он. Ему очевидно нравилось такое простое обращение. Коротко поклонившись, он пошел к двери.
- Постой, - окликнул я его. – Скажи, выходит, в доноры может попасть любой желающий? И его пригласят в Цитадель?
- Я не знаю. Возможно, мне очень повезло.
Да уж…
Лучано ушел, а я залез в теплую воду и стал думать о том, какая между нами разница. Он обычный студент. Я – вампир. Чуть больше месяца, но все же. Но на самом деле он ведь намного ближе к бессмертным, чем был я на момент обращения. Я до последнего отказывался видеть. А он – прицельно шел навстречу, искал. Почему же Вечность получил я, а не он? Ведь и Гайст, и другие знали его до меня. Случайность? Рука Судьбы? Каприз моего Создателя? Или он сам отказался? Тогда он идиот. Но не похоже. Что-то знает, о чем даже не догадываюсь я? А если бы все было наоборот? Если бы он был обращен, а я остался в донорах? Смог бы я выдержать такое? Каждую ночь тебя кто-то жрет, ты ограничен во всем, не можешь никуда поехать, ни с кем откровенно поговорить… Как это терпеть?! Нет, доноры – определенно не нормальные люди. Но эти ненормальные делают нашу жизнь вкусней…
- Милорд?.. Макс?
- Что? – погруженный в свои мысли я не заметил, как пролетело время, и Лучано снова стоял передо мной.
- Давайте я все же помогу вам. Не очень удобно без душа.
- Валяй, - вздохнул я и, протянув мочалку, повернулся к нему спиной. – Слушай, давно ты в Цитадели?
- Второй год.
- А почему вообще решил искать вампиров и служить им?
- Нравится, - голос его прозвучал улыбкой. – Приятно иметь отношение к чему-то настолько значимому, вне человеческих границ.
- А почему не быть самому?
- Не знаю. Мне никто не предлагал.
- А сам разве не хочешь? – удивленно обернулся я.
- Я не уверен, что готов.
- Так и я готов не был, - задумчиво проговорил я и обхватил свои колени, уткнулся в них подбородком.
- Я заметил, что даже если чего-то очень ждешь, вот даже с минуты на минуту, то в самый важный миг, когда оно приходит, ты не готов, - заметил Лучано, занявшись моей головой. – Ты, кажется, весь внимание – а оно все равно всегда случается внезапно.
Я вздохнул:
- Похоже на то.
- Но если бы мы могли заранее приготовиться ко всему – разве была бы наша жизнь такой яркой?
- Откуда ты такой умный? – рассмеялся я.
- Из Асти.
- Всегда думал, что это шампанское.
Мы засмеялись.
Закончив с мытьем, я оделся и, вытирая голову, смотрел, как итальянец аккуратно составляет на столик все принадлежности.
- Ты, случаем, в отелях не работал?
Он глянул на меня через плечо:
- Нет. Зато пару раз устраивал разборки из-за плохого сервиса.
- Да ладно! Даже не представляю тебя в роли скандалиста!
- Ну… я такой редко, - рассмеялся он и смахнул с края стола капли воды.
- Иди сюда.
Лучано тут же отложил полотенце и подошел, поддергивая выше закатанные рукава.
- Нет, я хочу шею.
Он послушно стянул рубашку с плеч, подставляясь. И черт возьми, он был ничуть не хуже Бестии! Другой, конечно. Букет его эмоций был сдержанней и лаконичней, будто составлен профессионалом с хорошим художественным вкусом. Бестия был стихиен, буквально плавился, самозабвенно перетекал из одной формы наслаждения в другую, не сдерживая своих чувств, был воплощением любви и принадлежности. Лучано – отдавался с огромным уважением, с желанием доставить удовольствие и с удовольствием от этого процесса. И завершался этот букет тонкой ноткой гордости за то самое прикосновение к высшему, что было позволено ему.
Утолив голод, я стал способен думать и о других вещах. И в первую очередь о Гайсте, от которого меня отделяла сдохшая батарея мобильника.
- Слушай, раз уж в замке есть нормальный водопровод, то, может, и электричество найдется? Какой-нибудь дизель-генератор или что-то вроде?
Лучано улыбнулся:
- Зачем генератор? Розетки есть.
- Тогда на кой тут факелы и свечи?!
- Ну… я не знаю насчет всех помещений, а в донорском крыле вполне нормальное освещение. Еще в библиотеке и, наверное, в некоторых комнатах Башни Памяти. Во всяком случае, я видел компьютер. Да и мобильники у многих есть.
Башня Памяти. Библиотека. Интернет. Я понял, что буду делать.
- Как пройти в библиотеку?
Лучано мысленно нарисовал маршрут.
Отлично!
- Спасибо тебе. За информацию, за ванну и за чудесный ужин, - от души поблагодарил я.
Парень заулыбался, довольный как слон.
А я, отпустив его и сунув сотовый с зарядником в карман, отправился изучать замок.
Ну, откровенно говоря, изучать особо было нечего. Это вам не питерские парадные. Стены из грубо обработанного камня, пол и своды потолка из него же. Разве что кованые решетки между некоторыми переходами добавляли эстетичности, да железные крепления факелов. И при всей массивности и лаконичности, грубости даже, замок, бесспорно, производил сильное впечатление. Он как будто обладал собственной личностью, был самостоятельной персоной, мощной и влиятельной, привыкшей довлеть над всем. Редкие статуи в нишах тоже были подчинены этому влиянию – как свита при грозном монархе. Я шел вдоль коридоров, впитывая атмосферу, то и дело касаясь холодных шероховатых камней, чтобы прочувствовать, уложить в своей голове реальность древнего замка, вампиров и моего личного положения в этой системе координат.
К слову, мои попытки воссоздать первоначальный вид Цитадели, каким он был, скажем, лет пятьсот назад, потерпели полный провал. Я не видел ничего, кроме того, что показывали мне мои глаза. Видимо, с тех самых пор замок совсем не изменился, и влиятельный клан вампиров, коим считался когда-то Дом Илларна, был крайне аскетичен. Но ведь должны же быть какие-то знаки власти. Штандарты, там, гербы… Ничего подобного я не обнаружил.
Осматривая очередную каменную фигуру, я задумался о ее странности: женщина, одетая на левую половину в доспех, а на правую в платье. И даже в этом высеченном и камня изваянии читалась ее красота. Я скользил пальцами по складкам ее одежд, переходящих в плетение кольчуги, по волнам длинных распущенных волос…
- Что ты там делаешь? – раздалось за моей спиной так насмешливо и внезапно, что я аж вздрогнул.
- Розетку ищу, - машинально выпалил я, развернувшись.
- Интересно, в каком месте ты надеешься ее найти, - голубые глаза, ироничная улыбка. Обычная девчонка, если не считать, что вампир.
Мой взгляд невольно скользнул ниже, оценивая изящную фигурку незнакомки в облегающем свитере и джинсах. Образ довершали кроссовки, поношенные и пыльные, как мои.
- Ты знаешь, кто это? – я кивнул на статую.
- Амалия.
- Та самая, из-за которой?..
- Та самая.
- Но… - я недоуменно нахмурился, - почему тогда она еще здесь? Если стала причиной…
- Это только люди склонны придумывать себе идолов, а потом низвергать их, - усмехнулась она. – Мы же ценим вклад, который сделала Амалия в развитие клана до своей роковой ошибки. И произведения искусства, в которых это запечатлено.
Я промолчал, обдумывая ее слова.
- Ты, как я понимаю, Макс? Наследник Гайста? – спросила она с совершенно искренним любопытством.
- Ага. А ты?
- Джо. Джоанна.
- Тоже живешь в Цитадели?
- Нет, в Бостоне. Прилетела на пару ночей по делам. Так что у тебя за нужда в розетках?
- Мобильник разрядился.
- А Снейк, конечно, не счел нужным выделить тебе нормальную комнату, - иронично констатировала она.
- Тут есть нормальные?
- Идем. Накормлю твою электронную зверушку.
Джоанна повела меня обратно в Башню Смерти. Только совсем по другим лестницам и коридорам, куда заглянуть я бы не догадался. В конце концов мы поднялись до условно третьего этажа и вампиресса открыла передо мной дверь:
- Входи. Это моя лаборатория, так что лучше здесь ничего не трогай.
Искреннее слово, я совершенно не ожидал увидеть здесь современную, узнаваемую лабу. Равномерный белый свет с потолка, светлые кафельные стены, стеклянные шкафы, столы с приборами и микроскопы…
Джо сходу всучила мне белый халат, сама надела такой же.
- Ты медик? – уточнил я, озираясь.
- Биохимик. Вон там розетка, можешь пользоваться.
Я радостно воткнул зарядник и подключил своего страдальца к питанию.
- Так зачем ты на самом деле трогал статую? – спросила Джо, готовя стол к работе. – Ты художник?
- Не совсем. Вернее, совсем нет. Но я… как бы это сказать… я вижу под измененным видом предметов, какими они были раньше. Ну, скажем… если бы тут были облупившиеся фрески, то я увидел бы недостающие фрагменты.
- Даже если никогда не видел картину целиком? – недоверчиво посмотрела она.
- Ага. Я сам не знаю, как это происходит. Так вот в этом замке я не вижу ничего – как будто за сотни лет ничего не изменилось.
- Так и не изменилось, - она пожала плечами. - В коридорах уж точно. А какой была моя лаборатория, сказать можешь?
Я попытался, но увидел лишь голые стены, как везде.
- Не получается, - неохотно сознался я. – Каменная кладка и только.
Джоанна усмехнулась:
- Ну да… А знаешь, твоя способность кажется перспективной. Хотя пока не понимаю, какая будет польза клану. Ты говорил Снейку?
- Нет.
- Зря. О таких вещах следует сообщать ему. А вот направо и налево лучше бы не распространяться.
- Ты – право? Или лево? – пошутил я, потыкав телефон.
Она неоднозначно хмыкнула и склонилась над микроскопом. Я не без удовольствия рассматривал ее невысокую стройную фигурку, интригующе прикрытую белым полотном халата, и вспоминал родословную клана. Вот, значит, какой у Хакера Создатель. Повезло ему. Нет, Гайст у меня, конечно, тоже крутой, хоть местами и извращенец.
- Слушай, Джо, - опробовал я на язык новое имя, - а тебя тоже гоняли с мечом по плацу?
- Полагаешь, женщинам не нужен такой навык?
- Действительно, с чего я взял, - пробормотал я себе под нос.
- Что, прости? – машинально переспросила Джо на английском.
- Я говорю, зря решил, что для кого-то есть исключения, - я перешел на инглиш тоже. – Ты не говоришь по-русски?
- Да как-то нужды не было, - равнодушно пожала она плечами.
Мобильник пиликнул, оповещая о своей дееспособности. Я схватился за него. Но не успел даже проверить входящие, как в комнату вошла еще одна персона. Ослепительно белая блондинка лет двадцати на вид, но ощутимо старше Гайста. Темный взгляд ее отливал фиолетовым, а облегающие брюки и короткая курточка делали ее похожей на лесную охотницу из фэнтези. Не хватало лишь лука и эльфийских ушей.
- Как я удачно! – хищно улыбнулась она, шагнув ко мне с грацией дикой кошки. – Ты-то и нужен.
- Польщен, - я улыбнулся ей в ответ, надеясь, что не слишком жалобно. – А, простите, кому?
К новой встрече со Снейком я готов совершенно не был.
- Мне.
- Ирбис, не пугай мне мальчика, - вступилась Джо, очаровательно улыбаясь.
Я переводил взгляд с одной на другую, соображая. Ирбис. Создатель Джоанны. Прямая Наследница Снейка. Мило.
- Потом пообщаетесь. Сейчас у нас тренировка.
С ней?! Я внутренне сжался и уплотнил свой щит. Выдернул из розетки телефон, который тут же благополучно умер.
- Что ж, идем, - я бодро улыбнулся снежному барсу.
- Эй, окликнула меня Джо, когда мы уже вышли в коридор, - возьми, пригодится, - и бросила в меня пауэрбанком.
Поймав его, я поклонился:
- Я твой должник, миледи.
- Сначала выживи, - рассмеялась она и скрылась за дверью.
Что я могу сказать о тренировке с Ирбис? Это был поединок, изменивший все мои представления о женщинах, по крайней мере, вампирского рода.
Я был галантен с ней первые пятнадцать секунд – ровно до момента, когда ее рапира пронзила мне плечо, а следующим ударом – ментальный щит. Я понял: женщины куда опасней, чем о них думают. Мне пришлось использовать все свое мастерство (как громко сказано), чтобы хоть сколько-нибудь продержаться.
О, как она была прекрасна и сильна! Как ослепительно коварна! И как убийственно жестока! Она смотрела, вынимая душу, улыбалась, как нежнейшая из любовниц. Я восхищался, терял бдительность на какие-то доли секунд – и Ирбис беспощадно пробивала мою защиту. Мы оба знали это. Я отлично сознавал, что она намеренно использует женское влияние и мужские стереотипы. Она – что я осознаю и не могу сопротивляться, и наслаждалась этим. Чем-то напоминала Эринию, но без той всепоглощающей страсти, без ужасающего хаоса, что были свойственны старшей Наследнице Снейка. Ирбис – это слепящие острым блеском вершины гор и холодная очевидность исхода.
К себе я возвращался чуть не ползком, в болезненном тумане, мокрый от крови. И вырубился прямо в ванне.
***
Белые локоны, глаза – цветущая сирень. Порывистость и легкость ветра. Тихи и невесомы, как утренний туман. Так говорили о них, сестрах-ведуньях, что внимали шепоту трав, готовили целебные настои и помогали людям. Их дар передавался из поколения в поколение, от матери к дочерям, мальчики же рождались редко и не доживали даже до года.
Последние травницы этого рода, три юные сестры жили в глухой австрийской деревушке: Амила, Лерия, Велина – вот их имена. Милы, отзывчивы, старательны во всем – они могли бы стать отрадой людям. Но как же часто люди в гордыне, зависти и слепоте своей уничтожают собственное счастье!
Тысяча семьсот двадцать четвертый год стал роковым для травниц: оставшись без родителей, они остались и без защиты. По весне Лерии исполнилось девятнадцать, и ее решил взять в жены деревенский староста. Не было страха перед его властью, не было расчета, однако не было и любви. Староста получил отказ. Оскорбленное самолюбие одного, ревнивые слова другой, зависть и злоба третьих – и вот уже звучат обвинения в колдовстве и угрозы. И вскоре вся деревня, вооруженная камнями и вилами, жаждет расправы над "седыми ведьмами".
По счастью младшая сестра, Велина, в тот страшный час ушла на реку за водой. Амила, увидав толпу, сказала Лерии укрыться в доме, а сама вышла поговорить с людьми. Но что такое доверие – против града камней! Стройное тело распласталось на земле, обагренной кровью. Уютный дом, где каждый мог найти поддержку и покой, - охвачен огнем.
Лерия едва выскочила из окна и бросилась в лес. Толпа гналась за ней, однако закат заставил их вернуться в деревню, а она все продолжала бежать. Только боль, ненависть и жажда мести несли ее вперед.
Боль, ненависть и жажда мести. Из последних сил – с отчаянной мольбой о справедливости. Руки в золотых браслетах, столь же изящные, сколь сильные, возникли вдруг из тьмы и подхватили ее в тот самый миг, когда сознание накрыло тьмой.
- Зачем ты принесла ее сюда? – Снейк оглядел девицу в грязном, изорванном платье, безжизненно лежавшую на лавке.
- Разве можно оставить ее неотмщенной?! – глаза Эринии восторженно пылали чернотой. – Взгляни, как полыхает жаждой крови ее сердце! Страдания и боли – через край! Большей убийцей, чем она сейчас, не стать! И только Ночь – граница между нею и возмездием!
Снейк сдержался от комментариев.
- Ты нашла, кого я просил?
- О, да! – Эриния, как зверь, припала на руки, вскинула голову, оскалясь. – Теперь ты можешь свершить свою месть сполна! Можешь уничтожить его, его Наследников, людей, его имя!...
- Кто он?
- Убийца! – голос ее засочился ядом, коварно вползающим в душу. – Снежный волк из ледяных земель. Бьяртр Берсерк.
Глава Норд! Снейк со злой досадой скрипнул зубами: этого просто так не достанешь и не убьешь. Но он не для того так долго искал, чтоб отступать!
- Милорд, отдай мне ее, - мурлыкнула Эриния, вдруг оказавшись рядом и приобняв его.
- Что?
- Обрати ее для меня. Прошу.
- Мне достаточно одной богини мщения.
- Она ведунья. Слышал о таких? Она будет полезна тебе и клану…
Это меняло дело. Но почему Эриния вдруг так небезразлична? Снейк испытующе посмотрел на Наследницу. В блестящей черноте глаз, как в омуте, таилось неведомое. Жадное, голодное, неутолимое. Но ведунья в клане… Способности, помноженные на кровь и Вечность…
- Отныне Ирбис – имя твое. Ночь – твой покров, а кровь – пища.
Так Дом Илларна принял еще одну Наследницу – юную травницу, чья смерть стала началом ее новой жизни.
;
Рыцарь
Наверное, я уже достал вас словами об очередном пробуждении. Но что поделать, если каждая новая ночь для меня так значима? Будь у меня время, я бы вообще расписывал их поминутно. К счастью для вас, моя Вечность предназначена для иного.
Итак, я пробудился. И обнаружил себя в ванне. Одежда, жесткая от засохшей крови, валялась на полу. Чутье подсказывало: лучше ее сжечь. Голодный, раздраженный, я ждал Лучано. Успел отмыться, одеться в чистое, привести ванную в порядок, поставить на зарядку мобильник… донора все не было.
Ладно. Раз гора не идет к Магомету – я знаю, где здесь можно добыть еду. Заодно разведаю часть замка, в которой не был. Полный решимости, я вышел в коридор – и буквально наткнулся на девушку. Та тихо вскрикнула и закрыла глаза руками. Да ладно, не такой уж я и страшный вампир. Наоборот, за месяц тренировок тело мое стало красивей и сильней, есть на что полюбоваться.
- Эй, не бойся, - ласково заговорил я и аккуратно взял ее руки, отвел от лица. – Лизхен?!
Это точно была она! Чуть побледневшая, но не менее прекрасная, чем прежде, Лизхен смотрела в пол. Страх и замешательство, смущение и память о нашей симпатии сплелись в ней в клубок противоречивых и удивительно ладных чувств. Интересно, какова она на вкус?
- Лизхен, милая! Вот это встреча! Что ты здесь делаешь?!
- Я здесь… для вас, милорд… - едва слышно прошептала она.
- Что?! Ты донор?!
- Это плохо? – она с недоумением взглянула на меня, краснея.
- Нет! То есть… Для меня-то хорошо, но… Хочешь ли ты сама этого?
Лизхен промолчала.
- Пойдем-ка, - я схватил ее за локоть и завел в свою комнату. Усадил на кровать. – Ну, расскажи, как это случилось? Не бойся, никто больше не услышит. Как ты попала сюда?
- Ваш немецкий стал намного лучше…
Я ждал ответа.
- Разве вы сами не знаете, милорд?
- Я здесь всего третью ночь, и мне никто не говорил, что моя принцесса стала донором.
Она вздохнула, обвиняюще глянув на меня.
- Слушай, я понимаю: ты не веришь мне. Но я и сам вампир всего лишь с месяц. И я понятия не имел, куда Снейк дел тебя в ту точь. Мне он обещал, что позаботится.
- Обо мне позаботились,Милорд.
- Перестань! Я все еще тот самый Макс, бестолковый турист, который… - я спешно перебрал в голове варианты и нашел единственный, оставшийся правдивым – которому ты очень нравишься.
Молчание.
- Скажи, Лиз, ты тут по своей воле?
Она подняла на меня взгляд, взялась за пуговицы своей кофты:
- Как вы предпочитаете, Милорд?
- Ну, конечно! Он вынудил! Это же Снейк! Нет, я не буду пить тебя, я сделаю лучше! Жди!
Я схватил самокат и помчался к Снейку.
О том, что в замке полно лестниц, а к Инквизитору надо спускаться в подвал, я вспомнил, когда несся по коридору, стуча колесами, как паровоз. Но бросить самокат и мысли не возникло. Все это мелочи, главное – освободить принцессу и вернуть домой, обратно в Мюнхен.
Я был так решителен и зол, теперь уже на Снейка, окутан вихрем своих чувств и мыслей, как заставить его отпустить Лизхен, что… как говорится, вижу цель – не вижу препятствий. Зато препятствия увидели меня. Внезапно вспыхнув мощной силой присутствия, кто-то мелькнул сбоку от меня – и рванул за рубаху. Я кубарем слетел с самоката, треснувшись головой, а тот оглушительно громыхая и скрежеща, пролетел по коридору дальше и врезался в железную решетку.
- Да вы охренели! – заорал я, вскакивая на ноги. И тут же заткнулся, потому что увидел перед собой статную даму в длинном зеленом платье. Зеленоглазую, с медным пламенем волос, заплетенных в косу. И ростом почти с меня! Ни хрена ж тут подборочка женщин! Я поискал взглядом ее спутника, сорвавшего меня с самоката, но тот, судя по всему, уже свинтил. Думать, что его вовсе не было, не хотелось.
- Простите, миледи, я очень спешил, - усовестившись, я потер ушибленный затылок и слегка поклонился. – Надеюсь, я не задел вас.
- Нет, - сдержанно качнула головой она, изучающе на меня взирая.
Нет – что?
- Меня зовут Макс, - я старательно улыбнулся. – А вы?..
- Странно, что Гайст не показал тебе всех Наследников Илларна.
- Я тоже не знаю, как так вышло.
- Ты торопился. Куда, если не секрет?
- К Основателю Второй Ветви.
В ее изумрудном взгляде мелькнуло понимание:
- Не смею задерживать. Следующий поворот направо, в конце коридора.
Кивнув по-королевски, она с достоинством удалилась. Я не посмел окликнуть ее, хотя и было чертовски любопытно, кто она такая. Доковылял до самоката и, решив следовать ее подсказке, поехал в правый коридор.
За указанной дверью, почти неотличимой от других, я ждал увидеть что угодно – но только не мюнхенский офис Снейка. Я ошарашенно тряхнул головой, в мозгах зазвенело. Я всмотрелся в ближайщую из стен. Сквозь современные обои и штукатурку постепенно проступила древняя каменная кладка. Ну слава богу, не совсем стряхнул кукуху, жива еще…
А в следующий миг из-за стеллажа показался сам Основатель. Вопросительно посмотрел на меня. А что я? Ах, да! Я же здесь ради Лизхен! Соберись, Макс, ты должен быть решительным и твердым.
- У тебя сейчас должна быть тренировка, - подтолкнул Снейк мои мысли.
Я сурово нахмурился:
- Знаю. Но сейчас есть вещи поважнее. Что делает здесь Лизхен?
Взгляд Снейка стал внимательней:
- Можешь догадаться.
- Я догадался! Но какого рожна она в замке?! Она должна вернуться домой!
- Ты голоден.
- Да при чем тут это?! Я требую, чтобы ей дали свободу! Ей здесь не место, она не доброволец!
- Требуешь.
- Эм-м… - до меня внезапно дошло, что и кому я только что сказал. – Прошу. А взамен я сообщу кое-то важное.
- То есть если я этого не сделаю, то лишусь ценной информации, – холодно прищурился Снейк.
- Именно так.
- И ты всерьез считаешь, что я не смогу получить ее против твоей воли?
- Это не просто информация, это моя способность.
- Без разницы - равнодушно заметил Инквизитор, шагнув ко мне.
Под волосами похолодело: вспомнилось, как вчера он буквально высосал кусок моей памяти вместе с кровью.
Снейк, очевидно, прочел мою мысль – в своем порыве я напрочь забыл о ментальном щите.
- Конечно, всегда есть способ получить желаемое без таких жертв, - как будто усмехнулся он.
- Какой?
Он подошел почти вплотную:
- Раздевайся.
Я прифигел. Не веря своим ушам, пялился на него, а пальцы машинально расстегивали рубашку: не подчиниться под его взглядом я не мог. Судорожно искал другое объяснение, которого, судя по всему, не существовало: ведь он наверняка знает и про Гайста, и про Нильса…
Снейк ждал.
Я, всеми силами гася нервную дрожь, стянул рубашку с плеч, застрял в застегнутом манжете, дернул, злясь на всё и вся, – и таки сбросил ее на пол.
- На колени, - тихий властный приказ.
Я медленно опустился. Как же, черт возьми, тут холодно... насквозь продрог… А этот – будто нарочно тянет, снимая плащ. Да распахни и всё, что он тебе, мешает?! Я опасливо поднял голову, стараясь не смотреть туда. Встретился с инквизиторским взглядом. И вдруг на каменном лице Снейка мелькнуло удивление – и гнев. Вспышка на полсекунды, но такая, что я шатнулся, как от удара.
- Я объясню тебе, зачем, - яростно прошипел сквозь зубы он и потянул из-за пояса плеть.
Когда я пришел в себя, я был все там же: на полу в кабинете Инквизитора. С трудом распрямил спину, стараясь не стонать – она задеревенела и с малейшим движением отзывалась болью так, будто по мне проехал трактор. А вот в голове было чисто и ясно: я отлично осознавал и свое место в клане, и иерархию, и свою ошибку, которую правильней назвать дурью и наглостью. Снейк, дважды мной оскорбленный, был еще милостив и обошелся со мной, как с родным, без угрозы для жизни – просто и эффективно. Мысленно матерясь, я дотянулся до рубашки, стиснул ее в кулаке и поднялся. Прошел в часть кабинета, скрывавшуюся за широким стеллажом.
Инквизитор сидел за столом и читал какие-то письма. Рядом со стопкой бумаг стояли бутылка и бокал. Победу празднуем. Ну-ну. Стало быть, удовлетворен.
- Я могу идти? – уточнил я. Ни тревоги, ни страха больше не было, лишь понимание, что так надо.
Снейк посмотрел на меня, отложил документ:
- Нет. Пойдешь со мной.
Я стал натягивать рубашку.
Он не возразил. Налил в бокал какой-то жижи, придвинул к краю:
- Пей.
Я взял бокал, понюхал. Кровь и какая-то трава. Осторожно попробовал. Ну такое себе.
- До конца, - уточнил Снейк, убирая письма в ящик.
До чьего конца? Но беспокойства все равно не возникло: все уже произошло, а худшего не будет. Я отчего-то знал, что прощен и, если не накосячу снова, никто не причинит мне вреда.
Основатель повел меня по лестнице наверх. Так высоко в башне Смерти я еще не был. Холод и сырость, стены в пыли. Паук на железной решетке натянул сеть, дополняя узор. Копоть вокруг колец для факелов. Выщербленные ступени. В одном из переходов меж этажами я дотянулся до бойницы и выглянул наружу. Увидел только небо и зубастую полосу гор.
- Альпы?
- Да. За ними – земли Лимерка.
Я обернулся:
- Вражеский клан?
- К счастью, нет, - Снейк был обыденно серьезен. – Мало кто мог бы противостоять роду Лимерка Первого. Все кланы понимают это, как и губительность подобной вражды для всего Сообщества.
- Наш был таким же?
- Я не застал этого.
Я умолк, двинулся дальше.
Я решил, что он ведет меня на крышу – показать место казни. Но, не дойдя до верха, он свернул в коридор и жестом пригласил следовать за ним. Открыв одну из комнат, Снейк пропустил меня вперед, после вошел сам.
- Скажи, что ты видишь?
Я оглядел комнату:
- Стол, кровать, окно, на стенах руны…
- Глубже.
Я глянул на него. Основатель спокойно ждал, предоставляя мне возможность осмотреться. Значит, все-таки выяснил про мою способность. Чтоб я еще раз упомянул о том, что что-то знаю! Да ни одной мыслишки, даже намека не допущу! Однако же, противиться сейчас было глупо. Да и не хотелось: самому интересно же. Я медленно пошел по комнате, всматриваясь в стены и предметы. Не замечая особых перемен. Я хмыкнул и снова повернулся к Снейку – и у входа увидел ее! Ту самую, которую едва не сбил самокатом! Она успела переодеться и выцарапывала что-то на двери.
- Миледи?
Снейк резко обернулся на дверь, потом ко мне:
- Что ты увидел? Кого?
Вампиресса пропала. Вот нифига себе! Так значит, я могу…
- Кого ты видел? – строго и требовательно.
- Женщину в мехах. Рыжеволосую, - я подошел к двери, потрогал контуры символов. – Она писала эти руны. Кто она?
- А теперь открой мне сознание и смотри. Я хочу видеть сам.
Мне тоже было крайне любопытно, поэтому я скинул щит и, усилием выкинув Снейка из своего внимания, погрузился в созерцание прошлого. Я прицельно устремился туда, в то время, когда стены комнаты были еще чисты.
Она стояла у бойницы, в отчаянии ломая руки, статная и прекрасная. Рваный подол платья, грязная обувь – будто бежала через лес. С тоской смотрела в свинцовое ночное небо. Она металась по комнате, будто дикий зверь, всем своим телом билась в дверь, ища свободы. Чертила руны, молясь своим богам. Сменялись ночи. Приходил донор, она брала максимум руку, делала глоток. Иногда являлся Снейк – и она, гордая, несломленная, смотрела мимо и хранила молчание. Но однажды она таки сменила платье на принесенное. И дверь открылась.
Я выдохнул, устало привалился к стене: это рассказывать сейчас так просто, а проживать тогда – потребовало всех моих психических и нервных сил. Если б я знал все это при встрече с ней там, в коридоре, где едва не снес ее, то уж конечно вел бы себя совсем иначе!
Снейк стоял у окна и смотрел вдаль. Я молчал, не смея нарушать ход его мыслей. Очевидно, многое из увиденного стало для него новым.
- Ее имя Хельга, - наконец, произнес он. Моя Наследница. И Создатель Гайста.
Я встал, как громом пораженный. Вот это я лох! Мало, что выставил себя идиотом, так еще и Гайсту влетит за мою дурь! М-да, хорош наследничек.
- Очень рекомендую до завтра создать прочный ментальный щит. Я буду лично проверять его до тех пор, пока не сочту достаточно надежным.
Я посмотрел на Снейка, сдержал вздох: неужели без этого совсем никак?
- Ты уже знаешь слишком много, чтобы ходить открытым, - в ответ на мысль пояснил он. – Иди. Не трать зря время.
- А Лизхен? – внезапно стрельнуло мне в башку.
- Можешь забрать ее. Если найдешь убедительное основание.
Мы разошлись на лестнице: Снейк отправился в свой подвал, а я - за самокатом и к себе.
Конечно же, Лизхен ушла. А я – о чудо! – дозвонился до Гайста.
- Макс, как я рад тебя слышать! – сходу ответил тот, судя по фону, куда-то ехал.
- Конечно! А самому позвонить не судьба?
- На нерабочий телефон? Прости, этого я пока не умею.
Отрезвило.
- Нет, ты прости. Тут слишком многое на меня свалилось, все время то стресс, то обморок. Я задолбался уже валяться без чувств! А тебя все нет и нет! А между прочим, я за тебя тоже волнуюсь!
- И когда успеваешь? - усмехнулся Гайст иронично.
- Ты сам-то как? Где? Когда я тебя увижу?!
- Стой, стой, - он засмеялся. – Сейчас не очень удобно говорить, – заглох движок, хлопнула дверца автомобиля, потом вторая. – Я уже иду в Цитадель. Буду минут через двадцать.
- Вот так просто?! Я тут мучился неизвестностью, не мог тебе позвонить, а ты все это время был рядом?!
- Если ты заметил, Европа вообще не очень большая, - улыбался Гайст, целеустремленно шагая.
- Заметил, - проворчал я, сердясь, не зная, на кого больше. – Давай скорее. Жду.
Он отключился, а я заходил по комнате, стараясь погасить растущую злость. Сожрать бы кого-нибудь… Ладно, никто не виноват, я просто голоден. Вспомнилились слова Снейка. Черт. Надо внимательней слушать Основателя. Хотя казалось, куда уж больше… Сгонять за донором? А если за это время приедет Гайст и не найдет меня? Или случится еще какая хрень? Нет уж, лучше дождусь. А как он узнает, где моя комната?! Я торопливо и подробно, как мог, описал расположение своих апартаментов, отправил Гайсту. Тишина. Чертова неизвестность! Я выглянул в окно, надеясь увидеть, как он появится во дворе, но оно выходило на внешнюю сторону замка.
- Тоже мне, принцесса в башне, - проворчал я и, чтобы скоротать время, открыл "Neverday".
- Макс!
Я вскинул голову.
- Гайст! Наконец-то! – я бросил телефон и кинулся к нему. Сгреб в охапку – и охнул, выгнулся от болезненных объятий.
- Да ты всерьез соскучился, - улыбался тот, мягко отстраняясь. Во взгляде – вопрос.
- Да это Снейк… Спина болит просто, - нервно засмеялся я. – Чертовски рад тебя видеть!
- Я тоже, Макс. Вижу, контакт с Основателем уже налажен.
- Ты знал, что оно так будет, да? Знал?!
Он невесомо приобнял меня, повел к кровати:
- Я знал, что твоей жизни здесь ничто не угрожает. А остальное – вопрос регенерации.
- Вопрос моих убитых нервных клеток! – злился я. – Они тоже восстанут из мертвых?!
И только тут я заметил донора, скромно стоявшего возле двери. Я пристыженно умолк. Лучано с приветливой улыбкой подошел ближе, склонил голову:
- Я в вашем распоряжении, милорд.
Я подозрительно покосился на Гайста.
- Подобрал по пути и довез до Яхенау, - пояснил он, бросив беглый взгляд на парня.
Не то чтобы я поверил в совпадение, но к недомолвкам Создателя уже привык.
Мы пили его вместе, чуть не на брудершафт. То ли я был жутко голоден, то ли Лучано так рад, но вкусен он был просто невероятно. Позднее, уже отпуская донора, Гайст проводил его долгим взглядом. Наверняка передал какую-то мысль. Моего терпения хватило ровно до того момента, как за Лучано закрылась дверь.
- Признайся, ты его тоже?..
- Зачем тебе это знать, Макс? – он улыбнулся так тонко, что я совершенно не понял, да или нет.
- Действительно, - хмыкнул я, вполне соглашаясь.
Гайст придвинулся ближе:
- Покажи, что со спиной?
- Да нормально все. Живой же.
- Покажи.
Он все-таки вынудил меня снять рубашку и лечь. Дотронулся теплой ладонью. Я вздрогнул.
- Я осторожно. Это будет приятно и снимет боль, - заверил меня Гайст, проводя кончиками пальцев вдоль моего многострадального хребта.
- Так чем ты занимался, пока я вел тут политические дебаты со Снейком? – лениво спросил я, расслабляясь под его лаской. Теперь-то я был сыт, спокоен за своего Создателя и вполне благодушен. К тому же на горизонте уже топтался рассвет.
- Обеспечивал меч для твоего Васьки, - мягко засмеялся он.
Я улыбнулся. Мы еще немного поговорили о разном, не особо важном.
Заснул я, кажется, в его объятиях.
***
То, что нам кажется случайностью, иногда оказывается судьбой.
Попытка мести Бьяртру Норд, прерванная Аароном – тлеющие уголья в груди. Но не угасшие. Снейк продолжал собирать сведения о Норд, присматривался к ним и конунгу, искал подходы, слабые места, которых Берсерк, казалось, не имел. А главное – ждал Знака Судьбы, того самого чувства, что пора. И однажды момент настал.
В одну из февральских ночей тысяча восемьсот тридцатого Снейк, пробудился, как от толчка. Эриния, спавшая рядом, извернулась, будто кошка, разнеженно потянулась:
- Непременно надо вставать?
Он поднялся, зажег огонь в жаровне и стал одеваться.
- Не сейчас, - Наследница свернулась клубком, кутаясь в одеяло. Пламя плясало, отражаясь в ее черных глазах и добавляя взгляду демоничности.
- Я получил его.
- Знак Судьбы? О чем на этот раз?
- Это предстоит выяснить, - он сел перед огнем, пошурудил в угольях. Те полыхнули ярче, рассыпая искры.
Он всего несколько раз получал такие знаки: время и место чего-то крайне важного в судьбе, той точки поворота, после которой свершённого уже не изменить. В самый первый раз, не разобравшись, он пренебрег, и в результате вместо родного дома – пепелище.
- Что будешь делать? - изящная когтистая рука, высунувшись по локоть, сгребла со скамьи платье, утянула под одеяло.
- Мне нужен быстрый проход сюда, - он взял со стола карту, ногтем указал место возле одной из северных дорог. - И обратно.
Эриния коварно засмеялась:
- Это земли Норд.
- Да.
- Что ты надеешься найти в этих снегах?
- Я должен быть там в эту ночь.
- О, это будет хорошая ночь, - предвкушающе облизнула клыки Наследница.
Снейк строго глянул на нее:
- Только путь. Никакого вмешательства.
Та недовольно фыркнула и отвернулась.
Снейк встал из-за стола, прицепил к поясу ножны, надел плащ.
- Сейчас.
- Как скажешь, мой господин. Но в следующий раз я возьму свой кусочек удовольствия, - ухмыльнулась она и, подойдя к двери, распахнула настежь. В спальню колючим снегом сыпанула метель.
Пути Эринии были неисповедимы, но все – через ее параллель, полную ужаса и хаоса, как и сама богиня мести. Даже Снейк, хоть и не испытывал страха, предпочитал не пользоваться ими без особой нужды. Вот и сейчас открылся новый путь, через каменистое плато, покрытое коркой льда и снега. Пронизывающий ветер рвал с плеч плащ. Сквозь снежную мглу там и тут виднелись камни, обломки копий и щитов, черепа. Злой насмешкой трепетал серый обрывок флага.
- Осторожней, переход узкий, - раздался сквозь ветер голос Эринии.
Она стояла на заледенелом валуне, взлохмаченная, в полощущемся на ветру платье, и указывала направление. Он уверенно зашагал туда, переступая камни и кости. Справа и слева – обрыв, мутное небо падает ниже земли, превращаясь в бездну. Ошибке нет места.
Миновав переход, Снейк оказался по колено в снегу, мягком и рыхлом. Тишина. Луна над лесом. Ведомый интуицией, он выбрался к дороге – и затаился, услышав голоса. Четверо всадников, среди них женщина. Люди клана Норд. Усталые, едут издалека. Двое уговаривали сделать привал, мечтали об огне и еде. Третий убеждал добраться до селения, где безопасней. Женщина приказала продолжать путь. В мыслях ее мелькнул образ Бьяртра, который ждет ее и будет рад встрече, тепло его объятий… Так вот зачем он здесь! Снейк выхватил шамшир и ураганом налетел на путников.
Нет, он не стал их убивать, лишь обездвижил и отпустил коней. А женщину, сражавшуюся с ним не хуже мужчин, забрал с собой. Пил ее тут же, по пути, намереваясь вызнать про Бьяртра. Кто из людей может знать больше, чем донор, готовый к обращению? Она была великолепна, поистине достойный кандидат.
Самый рьяный из ее спутников таки дополз по снегу, полыхая яростной жаждой убить врага. Снейк без труда вырубил его и вложил в память послание: горящее на песчаном берегу селение, запах крови – и паруса, уходящие из залива на горизонт. Пусть берсерк знает, за что лишился своей избранницы.
Он принес Хельгу в Цитадель и уже там, в Башне Смерти, использовав свою третью и последнюю возможность, даровал ей Вечность.
Едва придя в себя, она выхватила нож, наотмашь ударила его. Лезвие остро лизнуло по щеке, порез засочился кровью. Снейк выбил нож и прижал ее руки к полу.
- Будем считать, мы квиты, - усмехнулся он, склоняясь над самым ее лицом.
И только когда кровь попала ей на губы, когда она распробовала вкус, Хельга вдруг осознала кто она теперь. И стоило ослабить хватку – как она бросилась на Снейка, стремясь убить. И не смогла. Вампир не может убить своего Создателя.
- Дай знать, когда будешь готова.
И он оставил ее в каменных покоях, заперев дверь.
Она металась в комнате, как в клетке. Отказывалась от еды. Взывая к своим богам, писала на стенах руны. Но говорить с врагом не собиралась. Смотрела сквозь и выразительно молчала.
Снейк оставил ей чистое платье и ушел.
Но продолжаться так бесконечно, конечно, не должно.
Через неделю к ней явилась Эриния, привела синеглазого белокурого мальчишку, совсем юного:
- Если ты не выпьешь его, он сойдет с ума от моих кошмаров.
Хельга заглянула в его сознание – и отшатнулась.
- Он же ваш донор! Зачем ты терзаешь его?!
Эриния ответила усмешкой.
Как и предполагал Снейк, младшая Наследница оказалась человечной:
- Я буду пить. Отдай его мне.
Мальчик стал приходить к ней каждую ночь. А вскоре она переменила платье, приняв тем самым свой новый статус и получив свободу. В стенах Цитадели, конечно.
За окнами протаивал, освобождая от снега склоны Бенедиктенванд, еще хмурый, но уже пахнущий теплом март. Снейк просматривал протоколы последнего совета в Берне, прикидывая, что полезного можно извлечь из решений Древнего Круга, и пытаясь понять, не изменилось ли их отношение к Дому Илларна. По представлениям самого Снейка, клану давно пора выйти из опалы и вернуть былые территории.
В приоткрытую дверь бесшумно проскользнула Эриния – только повеяло прохладой.
- Входи, - скорее, для соблюдения формальности, произнес он.
- Доброй ночи, Создатель. Добрейшей даже, - промурлыкала та, устраиваясь на краю его стола.
- Почему бы это? – усмехнувшись, поинтересовался Снейк.
- Потому что она будет о-очень интересной…
Он поднял на нее вопросительный взгляд.
Эриния соблазнительно прогнулась и обернулась на него через плечо:
- Северный волк ходит по твоей земле, Инквизитор. Снежный волк рыщет свою добычу. И он уже у твоих стен, - она засмеялась. В черных глазах заблестел, разгораясь, голод.
Снейк нахмурился:
- Кто?
- Ты знаешь, мой господин. Ты знаешь.
Он скрежетнул зубами, хлопнул бумагами об стол: "Явился сам – это меняет дело!"
- Будь здесь! – и размашистым шагом вышел из кабинета.
Демонический смех огласил коридор за его спиной.
Снейк стремительно пересек двор и толкнул створку ворот. Ночь за пределами Цитадели раскинулась вдоль горизонта. Фигура Бьяртра возле руин, светлые волосы, зубцы короны. Тишина Баварских Альп. И вдруг небо стало черней, пахнуло гарью! Дым и пламя на весь горизонт! Воспоминания захлестнули, как порыв бури, ярость плеснулась в сердце. Рука до боли сжала рукоять.
Конунг обернулся:
- Добрый вечер, Наследник Илларна. Не откажешь в беседе пришедшему с миром в твой дом?
- С миром?! - прошипел Снейк, с трудом удерживая себя на месте. – Ты уже был однажды на моей земле!
- Я прочел твое послание, - голос Бьяртра стал холодней. - Мой человек у тебя. Если рассчитывал на выкуп, озвучь цену. Если же Хельга мертва, скажи об этом. Я пойму, что искать здесь нечего.
- Живее тех, кто подвернулся под твой меч в ту ночь, - зло скрежетнул зубами Снейк, выхватив шамшир. – Но ты не получишь ее!
Звон стали эхом разнесся по горам. И вместе с ним – хохот богини мщения. Взмыли в небо черные тени тревожных птиц. Север и юг, Бьяртр Норд и Джавид закружились в яростной пляске смерти.
- Прекратите! – раздался гневный окрик. – Снейк, остановись!
Они успели обменяться еще серией ударов, прежде чем Снейк, парировав очередной выпад Бьяртра, отступил.
И между ними вклинился Аарон:
- Остановитесь! Что здесь происходит?!
- Горячий прием, - зло выдохнул Снейк, прожигая врага яростным взглядом.
- Я пришел поговорить, - стирая кровь с кулака, пояснил Норд. – Твой Наследник разговаривать не настроен. Ты – согласишься?
Аарон угрожающе глянул на Снейка:
- Оставь нас.
- Я не…
- Оставь нас.
Снейк сдержал всплеск злости. Коротко поклонился и исчез среди руин.
Аарон развернулся к гостю:
- Прости моего Наследника, конунг. Он иногда чрезмерно вспыльчив. Приветствую тебя на земле Илларна. Чем могу быть полезен?
Бьяртр убрал меч в ножны:
- Из моего клана похищен человек, мой личный донор. Хельга. Я бы хотел получить ее обратно и готов обсуждать условия.
Аарон медленно вздохнул.
- Я признаю твое право требовать ее возврата. И я вернул бы ее тебе, будь она прежней. Но теперь… Прости, Хельга теперь Наследница Илларна.
Бьяртр помолчал, напряженно обдумывая новость.
- Я могу увидеться с ней?
- Не возражаю. Но это должен решать ее Создатель – Снейк. А он, судя по всему, пока не в состоянии принимать благоразумных решений. Я постараюсь убедить его, но...
- Я подожду здесь. И если тебе удастся повлиять на него, в долгу не останусь.
Ждать долго не пришлось: Снейк отказал категорично. Бьяртр так и не увидел Хельгу и получил лишь заверения в том, что она окружена заботой и вниманием. Отказавшись от компенсации в виде другого человека, он уехал.
Шли ночи, месяцы, годы.
Снейк лично занимался обучением Хельги: кодекс клана, ментальный щит, обращение с оружием... Требователен, суров – и полон уважения. Ни малейшего шага за грань приличий. Ни капли снисхождения там, где его не должно быть. Полюбила она его? Смогла простить? Едва ли. Но стала прекрасной Наследницей, завоевавшей доверие всего клана. Образцом для новообращенных.
Со временем и ростом сил в Хельге открылась способность к параллелям. Вместе с Патрицией она стала поддерживать защиту Цитадели.
Ей поручили клановых доноров, и она прекрасно справлялась с этой задачей. По традиции Норд, Хельга завела и своего, из приезжих северян, и стала готовить к обращению. В тысяча девятьсот пятом году Вторая Ветвь пополнилась новым Наследником. А тридцать лет спустя – еще одним.
Снейк, безусловно, ценил ее, гордился ею. Но ни на миг не забывал о конунге, сталкиваться с которым Аарон повторно запретил.
;
Черный Лекарь
Солнце скатилось за горизонт. Я блаженно потянулся, открыл глаза… "Где он?! Куда делся?!" Вскочив, я заметался по комнате, выскочил в коридор. Из ванной раздавались голоса. Оба знакомые, оба на итальянском. Облегченно вздохнув, я вернулся в комнату и стал приводить себя в порядок.
Вскоре пришли и Гайст с Лучано. Создатель сразу же подтолкнул донора ко мне:
- Сначала завтрак.
Я спорить не стал. Я вообще был согласен на любые его требования, только бы он не пропадал. А еще, откровенно говоря, надеялся вычитать из крови Лучано, что только что происходило в ванной.
Кровь подняла мне настроение, а память донора не выдала ничего предосудительного: он лишь принес дополнительное полотенце и напоил Гайста. Все в порядке вещей. Итого, я был доволен и готов вершить новые подвиги во имя Ночи.
- Иди, приготовь пока горячую ванну для Макса, - выпроводил Гайст итальянца и подсел ко мне. – Как себя чувствуешь?
- Отлично. Мы возвращаемся в Мюнхен?
- За что ты схлопотал от Снейка?
Я смутился и промолчал, не зная, как объяснить.
- Я не намерен тебя наказывать или поучать. Я хочу знать, чего ждать дальше, - пояснил Создатель.
И почему-то мне показалось, что он имел в виду не только Инквизитора.
- Да все будет в порядке! В итоге он сказал, что я могу забрать ее, если найду достаточное основание.
- Кого?
- Да Лизхен же! Она тут в донорах, представляешь?!
- Не знал.
- А вот!
Гайст помолчал, обдумывая.
- А при чем тут спина?
- Ну… снова замялся я, - я был не очень вежлив с голодухи.
Он неодобрительно качнул головой:
- Имей в виду: "достаточное основание" для Снейка – это обоснование законом. Кодексом Илларна. Не помню, чтобы там была статья о переходе клановых доноров в личные.
- Ну значит есть другие способы. Я найду. Неужели за всю историю не было прецедентов, чтобы донор покинул цитадель?
- Ну почему же, были…
- Вот видишь! Значит, это возможно!
- Ну да… Последний раз, когда такое произошло, одна была убита, а второй обращен.
Я уставился на него, силясь представить, какие события могли привести к такому.
- Что еще требовал от тебя Основатель?
- Сказал, чтобы я укрепил… черт!
- М-м?
- Чтобы я укрепил ментальный щит, - хмуро договорил я. – И обещал лично проверять, пока не останется доволен.
Гайст медленно вдохнул и так же медленно сделал выдох.
Я махнул рукой:
- Да понял я: ни в какой Мюнхен я не поеду, а своими проверками он меня добьет.
- Это, конечно, вряд ли. Но над щитом придется поработать. Знаешь… - он задумался, перебирая какие-то свои варианты, - У тебя же есть уникальная способность. Попробуй использовать ее. Самую сильную из твоих сторон. Ну вот мой щит – ты ведь его и не видел ни разу. Он не стена, не заслонка – туман. Сломать туман невозможно, а заблудиться в нем – запросто. Придумай что-то естественное для тебя и неуловимое для других.
- А какой щит у Снейка?
Гайст рассмеялся:
- Я бы сказал "проверь", но, боюсь, ты и вправду проверять возьмешься, а это чревато. Очень не советую.
Я задумался:
- Значит, нужно использовать что-то недоступное для других… Ладно.
- А я поговорю со Снейком, попробую узнать, что он думает насчет тебя.
Я тут же представил, как Гайст требует у Инквизитора моей свободы - и тут меня клинануло.
- Гайст, может, пока не стоит ходить к нему?
- Почему? В чем проблема? – с недоумением глянул он.
Ну… - мне стало жутко стыдно и досадно, но факта-то уже не изменить – Когда он спрашивал меня о поездке в Питер… он пил мою кровь… и…
- И что?
- И мог узнать про тебя и Вампира Дождя… Я не смог скрыть.
- Ма-акс, - протянул он, и я не понял, с сочувствием или осуждением.
Я опустил голову:
- Прости. Я сопротивлялся, но…
- Если я все еще здесь, значит, все в порядке, - приобнял меня он. – Но раз ты так переживаешь, то я прямо сейчас пойду и все выясню.
- Нет!
Но он уже двинул к выходу.
Мне ничего не оставалось, кроме как отправиться в ванную.
Лучано хлопотал вокруг меня, а я лежал в теплой воде и думал о том, что надо было рассказать Гайсту и про Хельгу, и про Джо. И про путь в Цитадель с Эринией. Почему о таких важных вещах я вспомнил лишь сейчас, когда он ушел?! А сейчас, если Снейк ему предъявит, то уж наверняка за все мои косяки.
- Я что-то делаю не так, милорд?
- Что? - я посмотрел на озадаченного донора. – Нет, все нормально. Это я туплю.
- Не тупите, а осмысливаете более основательно и глубоко, - улыбнулся он.
Я нервно засмеялся:
- Да, точно, так это и называется.
Лучано отобрал у меня мочалку и занялся моей спиной. Которая, кстати, уже совершенно не болела.
Вернувшись в комнату, я обнаружил сообщение от Гайста: "Буду немного занят. Займись чем-нибудь полезным". Все только что приобретенное спокойствие – как ветром сдуло. "Занят! Стопудово Снейком! Из-за меня!" Я рванул к двери.
"Так, стоп. Куда собрался? Выручать Гайста, конечно! Дебил? А если у них просто дела? Так-то он до тебя со Инквизитором десятки лет работал. А ты тут вломишься, нарушив распоряжения Создателя. Отличная демонстрация того, как он воспитал тебя!" Я привалился спиной к двери и схватился за голову, не зная, что делать: тревога толкала на безумства.
"Как что? Исполнять приказ, конечно. Ты укрепил ментальный щит? А если Гайст там от Снейка огребает?! А я тут буду упражняться с воображением? Конечно, нет! Давай, вломись к ним, добавь еще повод".
Я медленно выдохнул, стараясь успокоиться. И в самом деле, чего я весь на нервах? Цитадель – наш дом, все будет хорошо. Лучше всего последовать совету и занять мозг делом. Вспомнилось, что Джо говорила про библиотеку. Все лучше, чем сидеть и ждать. Заодно узнаю что-нибудь о донорах. Я написал Гайсту, где намерен быть, и отправился в Башню Памяти.
А там жизнь подкинула новых впечатлений, потому что из лабиринта столов и стеллажей ко мне вышла прелестная девушка в пеньюаре. Кхм. Или как там называются эта одежда, похожая на простыню? Я подвис, сводя воедино визуал с ощущением ее явного надо мной превосходства.
- Здравствуй. Чем я могу помочь? ласково заговорила она.
- Э… доброй ночи…
- Патриция. Меня зовут Патриция.
- Максим. Макс, - еще больше смешался я, вспомнив, что Патриция – первая Наследница Аарона.
- Рада знакомству. С чем ты пришел сюда?
И в самом деле.
- Мне нужен Кодекс Илларна. И дополнения к нему.
- Что ты называешь дополнениями?
- Ну… редакции, поправки, комментарии…
- И протоколы советов?
- Ага, - уверенно кивнул я, но тут же засомневался, - а их много?
- Протоколы ведутся, начиная с тысяча шестисотого года. Их много, - улыбалась она.
- Тогда не надо. Потом. Если я не найду.
- Хорошо. Я принесу, что ты хочешь. Или предпочитаешь в электронном виде?
- А есть?!
- У меня великолепный помощник, который оцифровал уже значительную часть архива. И основные документы в том числе.
- О. Ну лучше все-таки в бумажном, - попросил я из любопытства, как они выглядят.
Патриция кивнула и скрылась в глубине книжного лабиринта. Я бы не удивился, если бы ей где-то там доставал с высоких полок книги Минотавр.
Пока она ходила, я осмотрелся в читальном зале. Столы с разложенными книгами и свитками напоминали именно его. Я углядел и пару ноутбуков, что вообще воодушевило. И лишь потом додумался взглянуть на потолок: неровный желтоватый свет, так похожий на свет огня, исходил от огромных подвесных канделябров с искусственными свечами. То есть Башня Памяти вполне электрифицирована, да еще и оснащена современной техникой! Поди и вафля есть.
Я разместился за единственным свободным столом, сунулся под него узнать, есть ли розетка. Воткнул зарядник.
- Максимилиан! – раздался вдруг хриплый мужской голос.
Я дернулся, стукнулся башкой об стол и вылез-таки, потирая затылок. Да так и застыл: передо мной стоял средневековый ангел. То есть плечистый жилистый брюнет в подпоясанной рубахе и кожаных штанах, сунутых в сапоги. Но с утонченным женским лицом.
Пока я тупил, терпение у ангела кончилось:
- Ты идешь со мной, - констатировал он и развернулся к выходу из библиотеки.
- Почему это?!
- По распоряжению Основателя.
- Я вообще-то тут делом занят, - не слишком уверенно возразил я, еще не понимая статуса этого нового персонажа. – И жду Патрицию. Она, так-то, тоже Основатель.
- Дождался, - хмыкнул он, переведя взгляд в полумрак коридора.
Оттуда, действительно, выплыла Патриция, с улыбкой и большущим кожаным фолиантом в руках.
- Доброй ночи, Тамир, - поздоровалась она с ангелом.
Тот изобразил сдержанный поклон.
А я судорожно вспоминал все, что знал о Тамире. А знал я ни-че-го. В "Neverday" его не было. Клаус о нем не рассказывал. Рональд тоже. Единственное, что я видел, – его имя в родословной Илларна: он значился первым Наследником Ирбис и был лет так на полтораста старше Гайста.
- Извини, у меня важное дело, - "убедительно" развел руками я, когда он снова развернулся ко мне.
Ангел молча указал на дверь.
- Иди, - мягко промолвила Патриция, кладя фолиант на стол. – Кодекс будет здесь.
Такой подставы я, признаться, не ожидал. Думал, она меня поддержит. Ладно же.
Я потопал вслед за Тамиром, смотрел ему в спину и гадал, зачем. И из десятков вариантов не сумел выбрать ни одного. А скольких еще и предположить не мог!
- Мы идем к Снейку? – не выдержал я, наконец.
- Нет.
- А куда?
Он не удостоил меня ответом. И жестом. И вообще хоть чем-то. Полный игнор. Впереди простиралась длинная галерея с колоннами. Я притормозил, сообразив, что мобильник остался в библиотеке.
- Не отставай, - бросил Тамир через плечо.
- Шнурок развязался! - я тут же наступил на конец шнурка и дернул ногой в сторону. – Видишь?
Он дождался, пока я завяжу шнурки, и так же молча двинулся дальше. Что за непробиваемый тип!
Мы спустились до первого этажа и вышли во двор, где я до этого еще ни разу не был. Мощеный камнем, гулкий и пустой. Древний. Я очень явственно услышал стук копыт и обернулся. Никого. Глюк воображения.
Мы прошли мимо нескольких построек, назначение которых я не понял, мимо колодца, остановились у небольшого дома, притиснувшегося к стене башни. Тамир открыл передо мной дверь. Секунду поколебавшись, я все-таки вошел.
Как я был поражен сверхсовременной лабораторией Джоанны, точно так же меня удивило место, куда попал теперь. Типичная лачуга ведьмака: склянки, свитки, сушеная трава и оружие. Чем еще занимается Вторая Ветвь, если в ее составе есть такой… Наследник?
- Обалдеть, - не сдержал я удивления.
Тамир равнодушно хмыкнул.
- Очень впечатляюще тут у тебя. И, кх-кх, атмосферно, - пояснил я, слегка дурея от запахов растений, развешанных под потолком.
Он в ответ зазвенел склянками, взявшись за какие-то приготовления. На столе стали появляться бутылочки с подозрительным содержимым, пробирки, нож… Я начал нервничать.
- А где плотва?
- Что? – Тамир с недоумением посмотрел на меня.
- Ну, твоя лошадь. Ты же ведьмак?
Он молча хмурился, явно не понимая.
- Я пошутил. Забудь.
- Я алхимик, - неохотно пояснил он и выставил на стол спиртовку и стопку глиняных чашек.
Легче не стало.
- Руку дай, - он шагнул ко мне со скальпелем.
- Э… для чего?
Но он уже схватил мое запястье. Я тут же вывернулся, на предплечье вспыхнула боль.
- Ты че творишь?!
Тамир с чуть большим интересом смотрел на меня, держа во рту кончик лезвия.
- Что, вкусно? – огрызнулся я и прижал языком кромки округлого пореза, наполненного кровью. Хорошо так ковырнул, умеючи.
- Не особо.
- Ну так не трогай!
Тамира мое мнение не интересовало. Он стал выставлять на стол новые бутыльки, а затем, тщательно отмеряя дозу, смешивать их содержимое в бокале.
- Я вижу, ты занят, - нервно усмехнулся я, – может, зайду попозже? - и шагнул к двери.
- Пей, - протянул он мне чашку.
- Что-то я не уверен, что ты сдал курс зельеварения на отлично.
Он молча ждал.
Я вспомнил Снейка. Вспомнил Патрицию, слишком быстро отдавшую меня на растерзание этому мракобесу. Вон какие длинные шрамы на щеке. Неспроста, должно быть. А, собственно, почему они не зажили? И на свежие не похожи… Кто его так?
- Пей.
- Надеюсь, я от этого не сдохну, - проворчал я по-русски и неохотно подошел к нему, взял его зелье.
Мутная жижа пахла чем-то терпко-сладким и грибами. Я медленно поднес чашку к губам, все еще ища отмазку, - и чуть не захлебнулся! Тамир схватил меня за шею – и буквально влил содержимое мне в рот! Все до капли!
Пока я, откашливаясь, вытирался, он забрал посудину и снова отошел к столу.
- Мог бы нормально сказать! – хрипло возмущался я.
- Я сказал.
Я от души выругался.
Он указал на скамью, пришлось сесть.
В голове моей немного просветлело. Даже запахи стали как будто легче. А может, просто принюхался, привык. Раздражение тоже улеглось: в конце концов, не так уж часто доводилось мне бывать в домах алхимиков. Я оглядел Тамира, склонившегося над своими зельями и, казалось, забывшего обо всем. Надо признать, он красив. Я имею в виду не только внешность, но его действия, ловкие точные движения его длинных пальцев, то, как он держит чашку, как мелко крошит какой-то кусок коры… Да и сама увлеченность его работой завораживала. Не даром говорят, что можно бесконечно смотреть на три вещи.
Мне стало интересно, о чем он думает, и я аккуратненько так полез к его сознанию.
Искреннее слово, это был первый раз, когда я попытался прочесть бессмертного. Я ожидал наткнуться на ментальный щит, предвкушая нечто интересное – и не увидел ничего. Вот просто уперся в пустоту – и все, ни шагу дальше. Может, у него мозга нет? Попробовал снова. Но будто топтался у открытой двери и не мог преодолеть пустоту, за которой скрывалось самое главное. "Ну и черт с тобой".
- Слушай, может, вызовем донора? Пить так охота, - постарался расслабиться я. Что там нужно сделать? Принять сначала позу, а состояние само наладится? Я сел на скамью верхом и, опершись позади себя руками, вытянул ноги.
Тамир бросил мне бутылку.
Я машинально ухватил ее на лету.
- Ну ты вообще! А если б не поймал?!
- Восполнил бы собственной кровью.
Я возмущенно фыркнул. Логика говорила, что он понтуется. А интуиция – что нет.
- Ну и что мне с ней делать?
- Ты же хотел пить, - он пожал плечами, продолжая смешивать всякую хрень в глиняных плошках.
- Ну эт несерьезно! Давай я позову Лучано. Ты пил Лучано?
Молчание.
Я вскрыл бутылку. Пахло довольно интересно. И на вкус что-то вроде вермута, только на крови.
В общем, я сидел, предоставленный собственным мыслям, потягивал угощение и рассматривал жилище алхимика, сравнивая его с другими, какие успел увидеть в Цитадели. Конечно, самой впечатляющей все еще оставалась лаборатория Джо. Полезли воспоминания о ней, о Гайсте, о Нильсе, которого наверняка бы впечатлил замок. Вот, между прочим, почему бы не сделать Цитадель туристическим объектом? Столько места пустует зря! А так еще бы и зарабатывали. Или отель. Сдавать какую-нибудь часть башни…
- Кстати, а почему замок пустует? – спросил я, покачивая наполовину опустевшую бутылку в пальцах. – Это же прекрасный образец древней архитектуры! Только представь: комфортабельные номера, экскурсии иностранных туристов, люди туда-сюда…
Тамир швырнул в меня такой тяжелый взгляд, что я тут же заткнулся.
- Ладно, ладно… - глотнул еще. – Но ты все еще не сказал, зачем мы здесь.
- Снейк просил прочитать тебя.
- Вот черт…
Я тут же понял, что совсем забыл о щите, и постарался получше укрепить его. Что там говорил Гайст? Придумать нечто недоступное другим? На моей способности… Хм… Я вспомнил питерскую парадную, где впервые увидел мозаику из прошлого. И вот за теми плитками, за теми кусочками цветного камня и стекла припрятал свои мысли. И очень вовремя, потому что Тамир, вооружившись ножом и нехилой такой чашкой, приблизился ко мне.
- Но-но! Чего тебе опять?
- Твою кровь.
- Но я же не разбил бутылку!
- Ты опустошил ее.
Вот же зараза!
- Я не позволю! Хочешь – кусай, а так нельзя!
- Пожалуйся Основателю.
Я попятился от него. Точнее, пополз, - и едва не сорвался со скамейки. Тамир схватил меня за волосы, придавил коленом грудь и, сунув чашку на пол, резанул по шее.
Я заорал, задергался, пытаясь освободиться, - и понял, что совершенно лишен сил и координации. Чертово пойло!
- А ну пусти сейчас же! Ты не имеешь права! – хрипел я, вырываясь, а кровь текла сильней.
В конце концов он отпустил меня, пришлепнув на порез какую-то вонючую повязку.
- Чтоб тебя! Упырь чертов! Охренели тут в своем средневековье! – ругался я, схватившись за рану. От нашлепки утихла боль и в целом становилось легче, но это я заметил потом, а в первые секунды прижимал ее чисто по человеческой привычке.
Тамир спокойно отхлебнул из чашки и, смакуя вкус, отнес ее на стол. И нет, не удовлетворился. Вернулся ко мне.
- Руку.
- Ниче я тебе больше не дам!
Но я отлично понимал, что после этого предательского пойла не смогу сопротивляться даже вполсилы.
- Сам возьму, - хмыкнул тот и подсел на лавку.
- Да на, на! – сунул я ему запястье. - Чудище ненасытное!
Конечно, я хамил ему на русском – откуда бы у фрицев такие слова? По крайней мере, я их не знал. Но тут же пообещал себе пополнить запас при первой же возможности.
А Тамир, не понимая ругани, невозмутимо куснул меня и потянул кровь. И, конечно, воспоминания. Я понял это по несвоевременности и несвязности мыслей, проносившихся в моей голове. Захлопнув брешь в щите, я стал выкладывать второй слой мозаики. Детальки не приклеивались, падали и разбивались, путались узоры и цвета. Я думал о том, как соединить их, о поездке в Питер и Васькиной катане, о знакомстве с Гайстом, даже о Снейке кое-что. Не слишком лестное, но эти мысли заталкивал поглубже под слои пестрого декора. Я так отчаянно сопротивлялся, что совершенно выбился из сил и ушел в глухую оборону. Я не заметил даже, что моя рука давно свободна, а Тамир лишь продолжает пристально смотреть.
А потом он начал задавать вопросы, не произнося ни звука. Я огляделся. В круглой тесной башне из разноцветного стекла – лишь я и он. Вот гадство! Я больше не мог скрыть от него мысли. Но сделать их нечитабельными – мог! И я стал отвечать ему на русском, витиеватыми словами невпопад. И вообще, чувствовал себя пьяным и размазанным по стенкам бутылки, из которой пил. Чего вы от меня хотите?
Но это, кажется, сработало. Тамир, не получив вменяемых ответов, отстал.
Я с превеликим облегчением покинул его, накрепко запомнив: никогда. ничего. у алхимика не пить.
Конечно, я сразу вернулся в библиотеку. Теперь, вдобавок к прочему, появился новый повод: вяснить, кто такой этот Тамир и почему ведет себя так нагло. Новостей от Гайста не было, и я прочно засел за Кодекс, выискивая информацию.
О донорах я статью нашел. И даже не одну. О территориальных, личных… Но новых сведений по поводу того, как изъять территориальных доноров из клана, не обнаружил. Насчет алхимика все оказалось еще сложней: ни единой зацепки, проясняющей его поведение. "Наследник Второй Ветви, прямой Наследник и спутник Ирбис. Обращен в 1778 году". Всё.
С тяжелым вздохом я отодвинул книгу.
Патриция, сидевшая за соседним столом и что-то писавшая на свитке, подняла голову:
- Чем-то помочь?
- Да нет… Просто… тут нет ничего, что я хотел узнать.
- А что ты хотел узнать?
Может, ее улыбка обезоруживала, а может, я так перенервничал, что уже не верил в свои умственные силы…
- Что-то… больше, чем общую информацию про доноров и Тамира, - честно выдал я. – В смысле, одно от другого отдельно. В смысле, не Тамира и доноров, а просто Тамира и просто территориальных доноров.
Она засмеялась:
- Я поняла тебя. Если нужны какие-то тонкости в отношении людей, то лучше обратиться прямо к Хельге. А Тамир… о нем ты вряд ли отыщешь что-то в официальных документах.
- Ну кто-то же должен знать, почему он такой наг… борз… своеобразный!
Мне показалось, или Патриция сдержала смех?
- Ну правда! Он не считается даже с тобой! – искренне возмущался я. – Ладно Снейк, хотя с чего бы Основатель одной Ветви должен превосходить других? Но этот! Он даже не прямой Наследник!
- Тише, тише, - примирительно заговорила Патриция, и я вдруг понял, что кричу так, что эхо гуляет в стеллажах.
Я пристыженно умолк.
- У Тамира, действительно, расширенные полномочия в клане. А что касается Второй Ветви – то да, она сильнее и влиятельнее прочих, потому что обеспечивает нашу безопасность. Тебе ли не знать.
- Но должны же быть причины! Неужели лишь потому, что он готовит всякую отраву?!
Патриция с улыбкой помолчала, дожидаясь, пока я успокоюсь. А это было совсем не просто: меня несло похлеще, чем пьяного Ваську.
- Знаешь, - снова заговорила она, когда я все-таки взял себя в руки, - если он тебя так интересует, то больше шансов найти что-то среди легенд.
- Легенд?
- Да. Он известен как Черный Лекарь.
- Етить!
- Что?
- Извини. Это в русском языке форма удивления. Крайнего. А в твоей библиотеке есть что-то про Черного Лекаря? Или никто не рискует?
- Только в электронном виде. Я могу спросить у Рональда.
- О! – я замешкался, соображая, как будет оптимальней. – Лучше я спрошу у него сам.
- Как пожелаешь, Максимилиан.
- Пожалуйста, не называй меня так, - чуть не покраснел я. – Можно просто Макс, ладно?
- Ладно. Доброй тебе ночи, Макс. До рассвета совсем немного, а мне нужно закончить перевод.
- Конечно. Прости, что отнял столько времени. Доброй ночи.
Я вернулся к себе и много думал. Нет, досадовать и жалеть о чем-либо бессмысленно. Нужно выстраивать тонкую политику отношений с соклановцами, будь они из моей Ветви или какой другой. И я решил заняться этим не откладывая. Правда, не утерпел и прежде залез в Neverday проверить, нет ли там чего про Лекаря.
И чего там только нет! Множество постов от теневых, испуганных, предупреждающих друг друга не связываться, а в идеале вообще не видеть. И опасливые вопросы типа "А точно он не охотится там-то и там-то?" И отдельная тема, в которой бессмертные делились опытом встречи с ним (правда, закрытая и сброшенная в архив). Нашелся даже самозванец с ником Лекарь Черный, явно человек, причем не самый умный. А главное – я обнаружил саму легенду о Черном Лекаре – прекрасный стихотворный текст про обращение. Так вот откуда у Тамира шрамы! Еще попалось мне упоминание о каком-то романе, посвященном алхимику, но саму публикацию найти не удалось. Ничего, отыщем. Не роман – так автора. Если он еще жив, конечно.
Гайст явился перед самым рассветом. Мы не успели толком поговорить, но про визит к Тамиру я все-таки рассказал.
Создатель сдержанно выдохнул:
- Ты аккуратней с ним. Не давай поводов для придирок. Он, можно сказать, третья рука Снейка.
- Да он же сам нарывается!
- Поверь: без действительных причин Тамир не станет отрываться от работы.
- А разве это не его работа – тиранить новообращенных?
- Я так не думаю, - уклончиво ответил Гайст. – Он, вообще-то, живет в России. И если Основатель его вызвал так срочно, значит, есть причина. Надеюсь, это не ты?
Я пожал плечами: откуда мне знать? Стоп.
- Где? В России?! И русский знает?!
- Разумеется.
Я схватился за голову и со стоном повалился на кровать.
- Что такое? Что ты успел наговорить ему?
- Лучше не спрашивай. Я такое не повторю.
Гайст задумчиво потер подбородок:
- Ладно. Будем надеяться, он спишет это на действие своих снадобий.
- Я извиняться не пойду! – хмуро предупредил я.
- Это не свойственно тебе и даже выглядело бы фальшиво, - хмыкнул он и улегся рядом. Подпер ладонью голову.
- А ты? Все это время был у Снейка? Он не наехал на тебя? – вернулся я к тревожной теме.
- Нет. Мы решали ряд вопросов касательно западной части Мюнхена. Завтра я должен быть там.
- Расскажешь?
- Обязательно, когда устроим все по плану. Спи.
***
Слава всегда летит впереди своего хозяина. Но зачастую бывает так, что она не привязывается к его имени, а создает другое, то, по которому его распознают даже в тех землях, где он не бывал. Вампирский мир знает много таких имен. Слышишь "Лионское Серебро" – и представляешь милого мальчика с ножом в руке, безжалостного палача. "Берсерк" – и видишь викинга в короне, вооруженного непобедимым мечом. "Фино" – и перед взором предстает виртуозный гитарист с ангельским, а вовсе не вампирским характером. "Художник Вечности" – и чувствуются тайна и власть, проступающие в гениальном полотне". "Баварский Инквизитор" – и высокая фигура воплощенной суровости встает за твоим плечом, вынуждая ускорить шаг.
Среди носителей таких имен и Черный Лекарь. Алхимик вызывающий у многих страх. Рожденный средь людей кровью великих травниц, рожденный средь вампиров ею же, он перенял способности и стал легендой.
О нем говорят разное: кто-то считает его убийцей теневых, кто-то колдуном, а иные – лишь наглым шарлатаном, но ни один не хочет проверять истинность слухов на себе. И лишь в одном мнения всех схожи: характер Лекаря – лучший повод быть здоровым.
Кроме досужих разговоров, существуют литературные произведения о нем (поистине бесстрашен, кто решился такое написать!): "Легенда о Черном Лекаре" и роман с неочевидным названием "28". Достаточно упоминаний и в других романах о Доме Илларна. Сколько в них вымысла, а сколько правды – решать не нам. Но факт, что авторы причастны к Вечности, говорит о многом.
;
Экстерном
Я пробудился…
Ха. Я просто открыл глаза, будто моргнул секунду назад: Гайст в той же позе лежал рядом и с тою же улыбкой смотрел на меня.
- Я не хочу спать, - возразил я, чувствуя растущий голод. – Давай лучше позовем Лучано.
- Он скоро будет.
Гайст встал и начал собираться.
- Ты куда? – приподнялся я на локтях.
- В Мюнхен. Я же говорил, что есть работа.
- Когда я смогу уехать вместе с тобой?
- Думаю, Основатель однозначно даст тебе это понять, - усмехнулся он, охлопал себя по карманам, проверяя, все ли на месте.
- Ты даже не поужинаешь?
- Перехвачу по дороге.
- Но я же не успел тебе все рассказать!
Гайст подумал пару мгновений:
- Давай я прочитаю по крови.
Я изумленно уставился на него. Нет, все было логично: он выбрал самый быстрый и эффективный способ. Просто мой мозг даже представить себе не мог, что мой Создатель – и будет пить меня. К тому же я отлично помнил то чувство опасности, до паники почти, то сопротивление всей моей вампирской сущности, когда меня кусали Тамир и Снейк. И совершенно не хотел испытать такое от Гайста.
- Тогда расскажешь позже, - улыбнулся он. – Мне пора.
Явился донор.
Гайст указал на меня и вышел.
- Эй, подожди!.. – я бросился было следом, но буквально врезался в Лучано – и не смог от него отойти.
"Идиот! – язвил здравый смысл, - брось еду, никуда он не денется!" А руки цепко держали донора и спешно расстегивали его воротник. Сам Лучано был рад и тем самым привлекал еще больше – будто запах любимых блюд.
- Ты чертовски соблазнителен и вкусен, - вздохнул я и впился ему в шею. Шаг за шагом утянул к кровати и, усевшись вместе с ним, уже не отвлекался от процесса.
Потом последовала тренировка с Ирбис. Когда я, ушатанный и весь в порезах, вернулся к себе, обнаружил сообщение от Нильса: "Куда ты пропал? Я соскучился". Я кратко написал, что был на родине, но теперь занят. Как только разгребу дела – сразу приду к нему. Мы поболтали еще немного, я убедился, что с моим донором все в порядке, и отпустил его спать.
Больше заняться было нечем. Пойти к Джоанне, что ли? Вернуть паурбанк?
- Привет, - я проскользнул в лабораторию, обнаружив дверь приоткрытой.
Джоанна оторвалась от микроскопа, но не обернулась, а лишь настроила в нем что-то и снова прильнула к окулярам:
- А, это ты, Макс. Входи.
- Извини, я не сообразил спросить, можно ли к тебе.
- Да без проблем. Располагайся.
- Спасибо. Как твои дела?
- Отлично, если не считать… всякого… - она выдернула из-за уха карандаш, записала что-то на листочке, потом в тетради, лежавшей рядом.
- Разве вампирской памяти не хватает, чтобы держать все в голове? – спросил я, усевшись на край пустого стола.
- Привычка. Да и удобней, когда все перед глазами.
Я оглядел кабинет внимательней: на дверцах шкафа, над столом, на маркерной доске – везде висели белые листочки. То с цифрами, то с формулами. А некоторые с мозголомными надписями типа "Возьми там" – и стрелка.
- Не боишься, что кто-нибудь подсмотрит твои секреты?
Джо усмехнулась:
- Ну нет! Единственный, кто может помешать моей работе, ни черта не смыслит в биохимии!
- Снейк, что ли?
- Снейк не станет мне мешать. Зачем, если отличный специалист работает безупречно?
- Тогда даже не представляю.
Она черкнула на листке что-то еще и, наконец, отлипла от микроскопа:
- Я имею в виду… Боже! Ты что, пытался помыть кошку?! – воззрилась на мои свежие шрамы.
- Скорее, барса. И не помыть!
- А! Ирбис! Ну ты выжил – поздравляю, - засмеялась она.
Забегая вперед, скажу, что мы стремительно сдружились. Она рассказывала уйму интереснейших вещей о новых технологиях, о перспективах для бессмертных и человечества. И в то же время она собственными глазами видела начало прошлого века и иногда в довольно ироничной форме вспоминала что-нибудь из своей жизни. Мы много шутили и смеялись, однажды даже ужинали вместе.
Рассказывала Джоанна и про Хакера. Как оказалось, он был не просто модератором "Neverday2, а его создателем. Теперь, конечно, стало ясно, почему "Your secrets are never just yours", да и его манера общения тоже. Помимо сайта, он отвечал за информационную безопасность клана здесь и в Бостоне и обеспечивал технический ресурс для этого. Как он все это успевал, не имея сотни помощников, - даже не представляю. Я искренне восхищался, но… честно сказать, жутко ревновал к нему Джоанну. Хотя отлично понимал, что не имею на это никакого права: она же выбрала его еще до моего рождения! Но где логика – и где чувства. Поэтому я каждый раз одергивал себя: конечно, Джо мне нравится, даже очень, но разве мог бы я променять на нее Гайста? То-то и оно.
А вот про Тамира я от Джоанны практически ничего не слышал. И даже на прямые вопросы она отвечала уклончиво, а чаще лишь саркастичным фырканьем. Из чего я сделал вывод, что она с алхимиком не в ладах. И, зная легкий характер Джо и ее общительность, на сто процентов был уверен, кто тому виной.
По рекомендации Джоанны я взялся изучать протоколы советов, о чем потом не пожалел ни разу: в решениях Основателей проскальзывали такие хитроумные формулировки и трактовки Кодекса – хоть цитатник собирай. И все же, про смену статуса клановых доноров я так ничего и не нашел. Как позже подсказала мне Патриция, каждая Ветвь свои внутренние решения фиксирует самостоятельно, и во Второй, похоже, записей никто не вел. А я-то так рассчитывал, что приду просить о Лизхен, подкованный на все четыре копыта!
Зато всплыл любопытный факт: с какого-то момента Тамир перестал участвовать в советах клана. Гайст пошутил, что это из-за его характера, но я, конечно, не поверил.
Самого алхимика я тоже больше не видел.
Однажды (может, через пару ночей после визита к алхимику) я встретил в коридоре замка другого, крайне любопытного персонажа.
Столкнулся я с ним почти так же, как с Хельгой: на самокате. Я не сразу заметил его, когда вылетел из-за поворота, а увидев, принял за донора и решил эффектно промчаться мимо.
Он отскочил к стене слишком шустро для смертного:
- Вау! Откуда здесь такая роскошь?!
Я, разумеется, затормозил.
- Прости, я чуть не снес тебя. Не хотел, честно, - всмотрелся я в белого, как снег, парня, едва ли старше меня.
- Ерунда, - рассмеялся тот, - это я не должен был ловить ворон.
- Я Макс, - протянул я руку.
- Феликс, - рукопожатие его было не слишком уверенным, но крепким.
- Рад знакомству. Давно ты здесь? Я тебя не видел, - спросил я, имея в виду не только Цитадель, но и родословную Илларна.
- С Тамиром приехал.
- Ты – его Наследник?!
Феликс смущенно засмеялся:
- Нет, его Наследник Джек! А я… скорей, воспитанник.
Вот это новость! Аж две! Никто ни разу не упоминал, что у алхимика имеются такие связи!
Видимо, я слишком удивленно хлопал глазами. Феликс перехватил инициативу:
- А ты чей?
- Гайста.
- Здорово, рад за тебя. Он хороший.
- Это точно, - улыбнулся я, польщенный за своего Создателя. – А как ты оказался в учениках Тамира?
Кровь прилила к его лицу. На фоне этого очень человеческого румянца брови и ресницы Феликса стали еще белее:
- Не ученик. Воспитанник. Это другое. Тамир просто… присматривает за мной.
- А твой Создатель где?
- Мертв.
- О. Сочувствую. Мне жаль.
- А мне не очень, - хмыкнул Феликс.
- Но… из какого ты клана?
- Тень, очевидно, - резко бросил он. - Можно прокатиться?
- Конечно! - я вручил ему самокат. Нужно было хотя бы несколько минут, чтоб все осмыслить.
Нет, у меня в мозгу не помещалось, что у Тамира есть Наследник. Что он вообще способен нормально общаться с кем-либо. И ведь не указано нигде. Значит, вампиров в клане больше, чем содержит родословная. А почему? А сколько еще неучтенных? И кто они? И когда бы я узнал об этом, если бы не эта случайная встреча? А Феликс – вообще теневой! Присматривать можно по-разному. Особенно после убийства Создателя. Может, он пленный, а я тут выдал средство для побега! Я прислушался: судя по звукам, парень мчал обратно. Ну хоть тут я не косячнул. А еще он знает Гайста. С хорошей стороны. Что-то мне вообще ни черта не понятно.
Феликс на полной скорости пролетел мимо меня и, затормозив, круто развернулся.
- Кайф! Вечность не гонял на самокате! А по Цитадели – так это вообще супер!
- Тоже заценил, да? – я засмеялся довольно и немного нервно. – Слушай, можно еще вопрос?
- Ну? - Феликс вернул самокат и ждал.
А я никак не мог найти нормальную формулировку.
- Прости, но… Тамир знает, что ты здесь?
Он сощурился. От его восторга и дружелюбия не осталось и следа:
- Ты что же думаешь, раз в твоем клане Инквизитор, то теневым место только в клетках его подвала?
- Э… извини, - я хотел, но не смог ему соврать.
- А! - он обреченно махнул рукой. – Ты типичный Наследник Второй Ветви. Все вы помешаны на безопасности, - постучал пальцем по лбу.
- Вообще-то, это наша работа, - не без превосходства улыбнулся я. – Как минимум, мы должны знать обо всех, кто находится в Цитадели.
- Я тоже так когда-то думал.
- И что же изменилось?
- Мир… Обстоятельства… Снейк… Ничто не стоит на месте.
- Заинтриговал. И как же это произошло?
- Мы с Марго довольно долго были донорами в Цитадели…
- Серьезно?!
Он странно глянул на меня, но продолжил:
- Потом Кира увезла нас к себе, а оттуда мы вместе с ней и Тамиром отправились в Омск. Не знаю уж, зачем и почему… Не важно. По пути на нас напали Бешеные. Шестеро…
- Погоди. Кто такие бешеные?
Феликс посмотрел еще страннее:
- Ты точно Наследник Гайста?
- Я обращен полтора месяца назад! – праведно возмутился я.
- Понятно. Бешеные – самый агрессивный и необузданный теневой клан. Был. В июне две тысячи шестнадцатого, после нападения на нас, Интар убил их главаря. С остальными расправились всем Сообществом.
- Ну а ты-то там каким боком?
- А я был обращен во время того нападения. Марго… это моя сестра-близнец, она погибла, а я вот получил Вечность.
- То есть, тебя обратил кто-то из Бешеных, а потом Тамир его грохнул?
Феликс отрицательно качнул головой:
- До.
Я изумленно уставился на него и сунулся к его сознанию. И – поскользнулся на луже крови! Так реалистично, что аж руками взмахнул, ловя равновесие.
- Наверное, тебе не успели сказать, что читать чужие мысли не этично, - с холодной вежливостью улыбнулся Феликс.
- Прости, я машинально. Это как в шпаргалку подсмотреть.
- Я догадался, что не со зла. Но другие могут и оскорбиться.
- Угу, я понял. Но все равно не могу представить, как это возможно – жить рядом с этим алхимиком, каждую ночь иметь с ним дело …
Феликс весело рассмеялся:
- Это ты у Джека спроси: он в нем души не чает.
- Мазохист.
- Не знаю, я за ним такого не замечал. Джек отличный парень. Всегда поддержит и готов помочь.
- Это многое объясняет, - усмехнулся я. – Хотя тут я скорей поверю в добровольно-принудительную.
- Ты несправедлив, - возразил Феликс, став серьезней. – Когда я был еще донором, то жутко боялся Тамира и люто его ненавидел.
- Ха. Наверняка на то были причины.
- Конечно были, - улыбнулся он. – Все эти донорские браслеты, эксперименты и манера пить кровь… Но там, в Сибири, когда он дрался с Бешеными, защищая меня, я понял кое-что другое.
- Конечно, дрался: ты же был его едой!
- Нет, Макс, за еду так не дерутся. Кроме того… Ведь он видел мое обращение и понимал, что я стану Теневым, из тех же Бешеных. Он мог бы сразу убить меня и не создавать проблем. Но не стал. И мы сражались спина к спине. Не представляешь, какое это чувство!
Я, действительно, не представлял и ощущал легкую зависть. Ведь за все время знакомства с Гайстом мы с ни разу не дрались бок-о-бок.
- И сразу после этого он стал к тебе добреньким, - съязвил я.
Феликс расхохотался:
- Не-а! Вот вообще нет! Даже наоборот. С вампира больше спрос.
- Тогда не понимаю.
- Просто поверь: все далеко не так однозначно, как кажется.
- Но…
- Извини, я должен идти. Если хочешь знать, куда и зачем, - спроси алхимика, - полыхнул победной улыбкой он и зашагал по коридору прочь.
А я обескураженно смотрел вслед, понимая, что секреты Дома Илларна только начинаются.
***
Все бессмертные умеют читать мысли не только людей, но и своих собратьев. Эта способность вкупе с инстинктом самосохранения привела к необходимости их скрывать, защищая свое сознание от вторжения посторонних. И таким средством для защиты является ментальный щит. Это первое, чему учит своего Наследника любой вампир.
Щит создается в первые же ночи воображением и волей Новообращенного. Вид его, способ действия и прочность всецело зависят от вампира. Дети Ночи, обладающие более сильными ментальными способностями, могут создавать двойной щит.
Мысли, не скрытые за ментальным щитом, видны любому, а наличие даже самого слабого щита дает сигнал при попытке их прочтения. Но он не гарантирует защиту при столкновении с более сильным и опытным бессмертным.
Этикет Ночного Сообщества не рекомендует читать мысли собратьев!
;
Глоток истории
Следующие две недели я жил по весьма простому распорядку: Лучано на ужин, душ, просмотр "Neverday", тренировки, снова душ, потом прогулка по закоулкам замка, Джоанна и библиотека. Каждую ночь почти один и тот же комплект – и каждую ночь разный.
Взять, хотя бы, Ирбис. Она гоняла меня нещадно с разными видами оружия то в пустых залах среди колонн, то во дворе, мощеном камнем, то на узких лестницах башен, даже на крепостной стене. Я изучал ее тактику, изо всех сил сопротивлялся ментальным атакам, за пару-тройку ночей осваивал защиту… А потом приходил Снейк и разбивал мой щит вдрызг. Он не говорил ни слова – и так было понятно, что впереди очередные несколько ночей, чтобы я мог создать новый.
Я старался, как мог.
А еще – скучал по Гайсту. Он, как и обещал, держался на связи. Но через раз. появлялся уже к утру, так что времени хватало от силы на пару фраз – чтобы понять, что оба живы. Нас разделяли какие-то семьдесят километров – ничто! И в то же время непреодолимы.
Однажды (кажется, 18 июня) Ирбис прислала сообщение: "Не сегодня". И я обрадовался так, будто всю школу отпустили с уроков! Это был мой первый законный выходной, очень внезапный. В первый момент я даже растерялся: чем же займу эту ночь? Но почти сразу вспомнил о том, ради чего часами шерстил бумаги в библиотеке.
Конечно, я переживал, ведь с Хельгой мы не встречались с того самого раза. Вдруг она все-таки обиделась на мою неучтивость? К тому же новых аргументов в пользу освобождения Лизхен я не нашел. Но если не сейчас – то когда? И я, собрав всю свою решимость и воспитанность, отправился в крыло доноров.
Мне представлялось что-то вроде людских в древнем замке, где всегда полумрак, пахнет чесноком и рыбой и слуги снуют туда-сюда с ведрами, корзинами, тазами… Может, когда-то так и было. Но теперь, войдя в донорскую часть замка, я оказался в хорошо освещенном чистом коридоре, где в проемах бойниц стояли живые цветы, а на стенах между дверями висели зеркала и картины (вполне приятные пейзажи, а не страдающее средневековье). А еще раздавалась музыка – как будто кто-то играл на фортепиано. Я пошел на звук.
Но с боковой лестницы услышал незнакомые голоса и заглянул туда. Двое парней, негромко поругиваясь, тащили шкаф.
- Помочь?
Они разом обернулись. Тот, что постарше, не выпуская ношу из рук, уважительно кивнул мне:
- Доброй ночи, милорд. Спасибо, мы справимся. Не волнуйтесь.
- Не сомневаюсь, - усмехнулся я и спустился к ним. – Вы оба туда, а я снизу.
Втроем мы подняли эту махину, донесли и установили в гостиной буквально за пять минут. Я читал в их головах путь этого шкафа от картинки в каталоге до той самой лестницы, их радость от моей внезапной помощи и предвкушение одобрения "самой Хельги".
- Кстати, где Хельга? – спросил я.
Парни переглянулись.
- Так у себя, наверное.
- У себя – это?..
- В кабинете своем, - пожал плечами старший. На лице его возникло недоверие. В голове тоже: "Этот вампир не знает, где кабинет Хельги. Кто он такой и что вообще делает в Цитадели? Теневой?!"
Второй чуть сдвинулся и загородил собой одну из дверей, ведущих из гостиной. Привалился к ней, будто устал, но я же чувствовал, что он в любой момент был готов бороться. Со мной!
От такого расклада я прифигел. Вот уж чего не ждал – так это подозрений! Тут же представил, что надо объясняться и доказывать, кто я такой. Да щас, разбежался! Что я, не прочитаю его память сам?!
Но, сунувшись в его башку, я не увидел ничего, кроме того, что видели сейчас мои глаза. Только с другого ракурса. Сознание второго было защищено аналогично. Твою ж поперек колена!
Парни, похоже, тоже напряглись и ждали моих действий. В ботинке старшег9о я приметил нож. Да ладно! Не кинется же он с этой игрушкой на вампира! Легко представилось, как все это закончится кровищей. Не моей.
К счастью, всех спас Лучано, появившийся из дверей.
- О, милорд! Рад снова видеть вас! – воскликнул он, сияя искренней улыбкой.
- Взаимно, - конечно же, обрадовался я и сразу же забыл о двух балбесах. – Не видел Хельгу?
- Буквально только что. Проводить?
- Буду благодарен.
Доноры за спиной облегченно вздохнули.
- Не представляешь, как я себя почувствовал, когда эти двое решили, что я не местный! - шепнул я итальянцу, когда мы ушли за поворот. – Неужели я должен еще что-то доказывать?
Лучано глянул на меня и засмеялся:
- Мы тут приучены защищать Цитадель и девчонок в случае чего, так уж вышло, простите. Они просто еще не знают вас.
- Ну я не знаю… Можно же иначе как-нибудь…
- Им тоже ведь непросто, - примирительно улыбнулся Лучано. – И потенциальную угрозу пропустить нельзя – и оскорбить недоверием. Любая ошибка дорого обойдется.
- Да уж, незавидное положение.
- Мы не жалуемся. А про вас я расскажу им, не волнуйтесь.
Я тоже улыбнулся:
- Спасибо, Лучано, ты настоящий друг!
Хельгу мы застали на кухне (вполне современной и уютной, между прочим). Она принимала какой-то отчет у девушки в голубом платье. А может, обговаривали заказ продуктов… В общем, решали что-то по хозяйству. Едва завидев нас, девушка слегка поклонилась и умолкла.
Хельга же с королевским достоинством повернулась к нам:
- Доброй ночи, Максимилиан. Лучано?
- Парни принесли шкаф, все в порядке.
- Благодарю, можешь идти, - и ко мне: - Чем могу помочь?
- Доброй ночи, Хельга, - я элегантно, как умел, поклонился. – Я за советом по поводу одного донора.
- Кирстен, закончи список, я позже посмотрю, - приказала она помощнице, а меня жестом пригласила за собой: - Пройдемся.
Мы вышли в коридор и направились вдоль него, прочь от донорских комнат. Этих коридоров я не знал и потому даже представить не мог, куда мы выйдем.
- Слушаю тебя.
- Да. Извините. Я хотел поговорить насчет Лизхен, - я приоткрыл свой щит и показал Хельге портрет моей принцессы.
- Тебе что-то не нравится в ее поведении?
- Нет-нет! Что вы! Я вовсе не жаловаться на нее!
Хельга с интересом смотрела на меня. Глубокая зелень ее глаз чаровала, тянула, как в омут. И черты лица, такого идеального, в ореоле мягких волос… Не удивительно, что Гайст повелся: это же невозможно – быть такой красивой без колдовства! Здесь, в ярко освещенном коридоре, я видел ее во всем великолепии. И представлял, как бы чудесно пронизывало ее медную гриву золотыми лучами солнце…
- Так что тебя беспокоит в отношении Лизы?
- А, да, - я не без усилия сфокусировался на главном. – Насколько мне известно, она попала в Цитадель не по своей воле. В Мюнхене у нее остались родные и друзья. И я вижу, что ей лучше вернуться к ним. Можете полностью стереть ей память последних недель, но, пожалуйста, отпустите ее домой. А если так нельзя, то я готов сделать ее своим личным донором, чтобы она могла жить в Мюнхене, а я – присматривать за ней. Теневой, который нападал на нее раньше, больше не придет, а от других я смогу защищать ее. И убедить, чтобы не покидала город. Прошу вас, Хельга, вы ведь сами знаете, что такое быть донором, поймите ее! Ей нужен Мюнхен! Пожалуйста.
Я выговорился. Тому, кому надо. И теперь чувствовал себя немного пустым и будто даже растерянным – как если получил письмо с ответом, зачислен ли ты в университет, и от этого зависит твоя дальнейшая судьба, и ответ уже – вот он, в твоих руках, его уже не изменить. А прочитать боишься.
Вампиресса двинулась дальше, я за ней.
- Конечно, я знаю, каково быть донором, - заговорила она. – И знаю, насколько это положение ненадежно. Однако я не вижу объективных оснований, чтобы кланового…
- Но ведь Феликс с Марго когда-то покинули Цитадель! – перебил я. – Почему Кира смогла забрать их? Двоих!
- У Киры были причины более веские, чем желание выглядеть рыцарем в глазах малознакомой дамы. Кроме того, она не требовала смены статуса доноров.
- То есть, вы просто не хотите отпускать ее!
- Для этого нет ни законных оснований, ни объективных причин.
Я тяжело вздохнул: спорить с ней было абсолютно бессмысленно – только ухудшило бы положение Лизхен и мое. Если принцессе жить тут несколько лет, то мне-то вечность!
- А если я найду другие аргументы? – последний раз попытался я.
- Таких аргументов нет, Максимилиан, - на какую-то крохотную долю секунды мне показалось, что в ее голос просочилось сочувствие. – Тамир уже надел на нее браслет.
- Но Феликс тоже был с браслетом!
- Генрих. И Генрих умер. Далеко не каждый погибший человек становится бессмертным, - она приподняла ладонь, предупреждая возражения.
- Я понял. Благодарю, - хмуро произнес я. – Можно последнее?
- Да.
- Пожалуйста, не наказывайте Лизхен за это вот все. Она тут не при чем. Это моя инициатива.
Хельга едва заметно улыбнулась:
- Донор не отвечает за действия вампира. Не беспокойся, Максимилиан. Хорошей тебе ночи.
Сказать, что я шел обратно в смешанных чувствах – это очень преуменьшить. С каждым шагом, с каждой новой мыслью они накатывали на меня как снежный ком: досада на себя за то, что все затеял, что не сумел добиться свободы Лизхен, что не пошел к Хельге раньше, чем Тамир нацепил на принцессу свою садистскую приблуду. Злость на Тамира за изобретение этих чертовых браслетов, на Феликса – за то, что был Генрихом. И за мое же сочувствие ему же. Недовольство упрямой Хельгой – и восхищение ее достоинством, разумностью и красотой. Понимание, что я сам дурак, мог бы логически прийти к глупости своей затеи и не затевать. И возмущение той самой рыцарской части, которая, действительно, хотела полюбоваться на отражение себя в благодарных глазах Лизхен. И злость на это рыцарство, и на то, что оно оказалось таким эгоистично второсортным. Вот сейчас еще Снейка бы сюда с его проверками – и был бы полный комплект!
В кармане вздрогнул телефон. Я тоже.
Надеясь, что это кто угодно, лишь бы не Основатель, я глянул на экран.
"Зайди ко мне".
Господи, Джо! Прямо камень с души! Я невольно заулыбался и, прикинув, по каким коридорам добраться до ее лаборатории быстрей, бодро пошагал вперед.
Нет, я не позабыл о разговоре с Хельгой, как только на горизонте появилась Джо. Но как-то упаковал все свои переживания об этом в компактный сверток и положил на полочку до лучшего момента.
В лаборатории Джоанны царил еще больший порядок, чем обычно: столы пустовали, инструменты и документы аккуратно расставлены по шкафам… Зато по центру громоздились, разинув рты, как два пузатых важных господина, два чемодана.
- Ты уезжаешь?
- Ага, - она весело подмигнула. – Поеду мучить население Бостона. Я обещала – возьми вон там, - она махнула рукой в сторону стола, продолжая упихивать багаж.
На столе меня ждал белый пластиковый пакет со стикером "F;r Max". Я заглянул внутрь.
- Что это? – заинтригованно полез рассматривать.
Джо засмеялась:
- Подарок. При разумном подходе заряда на неделю хватит, а раз в неделю можно и в библиотеке посидеть.
- Обалдеть! Где ты такой нашла? – я восхищенно вертел в руках тяжелый, крайне лаконичного дизайна пауэрбанк.
- Какая разница? Берешь?
- Беру, конечно! Спасибо! Что я тебе…
- Считай вложением в молодежь, - она была в отличном расположении духа и даже ирония звучала дружеской теплотой. – Ну я пошла. До встречи когда-нибудь.
- Погоди! - я пихнул девайс обратно в пакет и подскочил к ней, схватился за ручку чемодана, - я провожу тебя и помогу!
- Ну давай.
По пути к выходу из Цитадели Джо вкратце рассказала, что в Яхенау вызовет такси до Эрдинга, потом в аэропорт, а оттуда частным рейсом до Бостона.
- Ты покупаешь целый самолет?!
- Не я, - загадочно прищурилась она. – Но мне найдется уютненькое место в багаже. Днем высплюсь, а потом – в город.
- И ты будешь вот так рисковать? Проводя день на борту самолета?!
- Не первый раз. Человек, который обеспечивает мою безопасность, знает, что если что-нибудь случится, то это будет последний день в его жизни.
- А про то, что ты вампир, он знает?
- Конечно.
- Он твой донор?
- Нет, - мы подошли к воротам и Джо толкнула тяжелую створку.
Я слегка ошалел от того, что выйти из Цитадели так просто. Распахнул ворота шире и выглянул наружу. Замок располагался на каменистом плато, а дальше расстилался лес.
- А мне выйти можно? – с надеждой уточнил я.
- Понятия не имею, какие условия тебе поставил Снейк, - пожала плечами Джоанна.
- Сказал жить в Цитадели. Про прогулки ничего не было. Но и не запрещал же, - я все-таки нашел лазейку и усмехнулся.
- Вот и ответ.
Мы вышли за ворота. Я обернулся, чтобы впервые посмотреть на замок снаружи – и увидел руины! Руины, Карл! Какой-то жалкий обломок древней стены и раскатанные камни!
- Охренеть!
Джо весело смеялась за моей спиной.
Я обернулся на нее:
- Это иллюзия, да? Оптический обман? – я наклонился к ближайшему валуну, потрогал. Шероховатый, холодный и влажный от ночного воздуха, как и положено камням. Но ведь я только что был в этом замке – целом замке! – с башнями, галереями, лабораторией Джо!
Я тщательно ощупал этот валун. И соседний. И помахал руками перед собой, надеясь наткнуться на невидимые ворота. Да как так-то?!
- Что, нравится? – веселилась за спиной Джо.
Я дошел до самого большого обломка стены и оперся на него руками. Даже не знаю, чего хотел: сдвинуть ли его или продавить пространство насквозь, чтоб оказаться в Цитадели… Но под ладонями что-то изменилось – и вокруг меня стали расти другие стены, появился мощеный двор, послышался приближающийся цокот копыт… Да, вот он, тот самый двор! Я попал в него! Но – как?! Как все это работает?! Я обернулся на Джоанну, но ее не оказалось, а тяжелые ворота вдруг стали открываться, и во двор въехала телега, груженая мешками. На одном из них, обреченно сутулясь, сидел парнишка, связанный по рукам и ногам. А возничий – возничий был вампир, невысокого роста, темноволосый и одетый в потертую коричневую рясу.
- Эй! Есть кто? – крикнул "монах" и, довольно ухмыляясь, спрыгнул с телеги. Из ближайшей постройки выскочил человек, стал распрягать лошадь.
Из башни вышли еще два вампира: хмурого вида коренастый брюнет с голодным темным взглядом – и парень поизящней, чьи золотисто-русые волосы и лоб были обхвачены плетеным шнуром.
Никто из них не обратил на меня ни малейшего внимания.
- Еда? Маловато, - хмыкнул коренастый и сдернул добычу с мешка. Тот кубарем скатился на землю и замер, скрючившись.
- Это подарок, - пояснил "монах", разгружая телегу. – Прицепился в городе, прокатиться хотел с ветерком. Ну я и прокатил, - он довольно рассмеялся, демонстрируя великолепные длинные клыки.
Из-за ворот раздался голос Джоанны:
- Макс! Макс! Очнись!
Все вокруг меня будто подтаяло, стало прозрачней. Я уже понял, что наблюдаю историю этих руин, и потому лишь отмахнулся, захлопнул щит и сконцентрировался на ожившем прошлом.
Тем временем русый красавчик поднял пацана на ноги – и я едва не сел наземь сам! Мальчишкой был Аарон!
- Олф, отведи малого к отцу. Пусть сам решает, что с ним делать, - усмехнулся "монах". - А ты, Неро, поможешь мне?
- Пришлю людей, им полезно работать, - хмыкнул брюнет и зашагал прочь.
Монах взвалил себе на плечи сразу несколько мешков и понес к башне.
А я, крайне заинтригованный судьбой Аарона, остался с ним и Олфом.
- Тебя как угораздило-то? – заботливо расспрашивал его вампир, развязывая веревки. – Я ведь теперь даже не знаю, как ты отсюда выберешься живым.
- Отпустите меня, - жалобно пробормотал тот.
- Ну нет, это я не могу. На телегу ты сам залез? Сам. Стало быть, здесь по доброй воле. А потому судьбу твою будет решать глава нашего рода. Порешит в живых оставить – так и будет. А нет…
Аарон бросился прочь, но Олф мгновенно поймал его за шиворот, а другой рукой сгреб поперек тела. Да так и понес в башню.
- Ничего, я за тебя замолвлю словечко, а там уж как отец решит…
Я поспешил за ними, жадно ловя каждый звук, каждый пиксель того, что вижу. Внезапно изображение задрожало – и развалилось на мелкие кусочки. Я стоял на самом краю обрыва, Джо тянула меня за плечи назад, а в кармане вибрировал телефон.
- Что это было?!
Даже не знаю, кто из нас озвучил это.
- Ты что-то видел, да? Что? Расскажи!
- Я не уверен… Что тут было-то?
- Это тебя надо спросить. Щит наглухо, сам как сомнамбула. Я не могла тебя дозваться! – она вынула свой мобильник, ткнула в него – и мой телефон умолк.
- Я тоже не знаю, - пробормотал я совсем как Аарон. Интересно, сколько веков назад это случилось на самом деле?
- Но что видел-то?
- Цитадель. Древнюю… Но как теперь попасть в нашу?
- Пройти между вон теми камнями. В тебе кровь Илларна, так что дополнительных приглашений не требуется.
- Я пойду, пожалуй. Извини. Мне надо обдумать.
Джоанна понимающе усмехнулась:
- Да, параллели умеют сбивать с толку. Иди, думай.
Я понимал, что надо бы выполнить обещание и помочь ей с чемоданами спуститься с горы. Но совершенно не мог себя заставить думать о чем-то, кроме увиденного.
Вернуться в Цитадель мне удалось. Я прошел во двор, сразу нашел то самое место, где стояла телега "монаха". Дотронулся до камней и постарался занырнуть в прошлое, туда, где глава Дома Илларна был еще человеком. Ничего не изменилось. Только нагретые солнцем камни покрылись льдом, потом оттаяли…
- Что ты делаешь?
Я вскинул голову. Передо мной стоял Аарон и с интересом смотрел, как я лапаю мостовую.
- Я… Простите, милорд, я кое-что видел, и теперь пытаюсь увидеть снова.
- Покажешь?
Я был готов к тому, что он на правах главы клана тут же полезет мне в голову, но он спокойно ждал моего решения.
- Конечно. Я видел это, когда был возле руин и прикасался к стене Цитадели, - коротко пояснил я и впустил его в свои воспоминания.
Всего несколько секунд он считывал образы. Несколько секунд, за которые на его лице сменилось множество эмоций. Высмотрев всё, он отступил.
- Ты прочитал это, касаясь древней стены?
- Да, снаружи.
- Это настоящий дар. Ты уже научился защищать свое сознание?
- Не знаю, Милорд. Основатель еще ни разу не был доволен мной, - неохотно признался я.
- Идем к нему.
Вот блин.
Нет, наверняка я бы и сам пошел. Позднее. Когда решил, что делать с новой информацией. А сейчас я не был готов, однако спорить с Аароном, да еще и только что подсмотрев его прошлое – так себе идея.
- А… кто эти вампиры? – спросил по пути я, решив, что семь бед – один ответ.
- Неро и Олф, прямые Наследники Илларна Темного. Олф был историком и поэтом, отлично разбирающимся в людях и бессмертных. А Неро… - Аарон напряженно сжал губы, гася гнев, - Неро предал нашего отца. Убил его ради власти в клане, а в результате уничтожил весь клан.
Я принял к сведению причинно-следственную связь, пообещав себе не рваться наверх. Гораздо больше трона меня заботила необходимость общаться сейчас с Инквизитором. И я очень надеялся, что не в подвале. В воображении мелькали самые разные варианты дальнейшего, и в каждом я старательно убеждал себя, что вообще-то ни в чем не виноват, что стены сами рассказали мне о прошлом. Я успокаивался, представлял, какими словами выражу эту мысль Снейку – и начинал волноваться снова, хватался за другой вариант – и все по кругу.
Однако, мне повезло: мы вышли в коридор, ведущий к его кабинету. Я сдержанно вздохнул (надеясь, что Аарон не слышал), утвердился в одной из придуманных формулировок и уже намного уверенней вошел в кабинет.
Снейк стоял перед картой Германии и о чем-то думал. Его длинная черная коса тянулась вдоль спины, делая его еще выше и строже.
- Доброй ночи, - стандартно приветствовал его Аарон.
Я повторил эхом.
Снейк развернулся к нам:
- Приветствую. Чем могу быть полезен?
Кажется, я никогда не привыкну к этой форме вежливости из уст Инквизитора. Глядя на него, сразу понимаешь, что полезен тут можешь быть только ты, и то если он так решит.
Аарон перевел взгляд на меня:
- Я не хочу, чтобы он увидел то, что видел ты.
И снова Снейку:
- Прочти его.
Оба приказа, столь непреложные, взорвали мне мозг. Я запаниковал. "Господи, он же замучит меня прямо тут, на глазах у главы клана! А тот еще и поддразнил!" Я смотрел, на Основателя неспешно приближавшегося ко мне, и судорожно вспоминал, как ухитрился скрыться от Джоанны. Как же это было?! Увлекся, погрузился в созерцание прошлого… Прошлое! Щит не из пространства или воли, а из времени! Я с трудом оторвал взгляд от Снейка и уставился на стену за ним – сунул туба башку, как страус в песок. И это сработало!
Обои со стены исчезли. Грубый камень, пыль и факел в когтистой железной лапе. Я жадно вдохнул запах дыма и сырости, погрузившись еще глубже. Арка проема, темнота, железная решетка. Шаги и отсветы огня. Смех. От этого смеха волосы на затылке зашевелились. Из проема вышли на свет двое.
- Все, как ты хотел, мой повелитель, - зловеще ухмылялась Эриния, держась за локоть Снейка. Лохматая, в рваном темном платье, она вселяла еще больший ужас, чем всегда.
Я отступил к стене, боясь оказаться на их пути.
- Надеюсь, он при этом выжил, - хмыкнул Снейк, глянув на нее.
- Мертвые пленные скучны, - насмешливо скривила она окровавленные губы.
- Согласен.
Я вжался в стену, дыхание перехватило. Ни вздоха. Ни звука.
Проходя мимо, Эриния обернулась и посмотрела на меня. Клянусь! Не знаю, как, но она меня увидела! И меня – от горла до самого сердца – вдруг пронзило ледяной болью. Я зажмурился, не в силах терпеть, но еще больше боясь закричать. Вспомнился двор Цитадели, Олф и Неро, Аарон, грубо сброшенный с телеги… Перед глазами вспыхнул яркий свет.
Я стоял, придавленный к стене, а Инквизитор пил меня!
Черт возьми, хватит!
Я инстинктивно толкнул его, отбиваясь. И к удивлению, он отступил. Не сводя с меня проницательного взгляда, вытер большим пальцем кровь со своих губ, облизнул. Мою кровь!
- Почти удалось, - удовлетворенно констатировал он. Впервые в жизни я видел в его взгляде одобрение.
- Щит рухнул, когда ты куснул его, - заметил Аарон (а я заметил Аарона).
- Нет. Когда Эриния увидела его. Это она вытолкнула его из прошлого.
- Но так быть не должно! – забыв о всякой субординации, возмутился я. – Она… они не должны видеть меня! И уж тем более толкать! Я не в их мире!
- Верно. И это стоит изучить. Позднее. К счастью, Эриния есть только у меня.
Я не вполне понял, что он имел в виду, но промолчал.
- Его способность очень сильна, - многозначительно произнес Аарон.
- И защита ей пропорциональна. Он научится ее использовать и будет нечитаем. В идеале.
- Я доверяю твоему мнению и мнению Тамира, однако хочу гарантий.
- Заперев его в башне, не гарантируешь ничего.
Оба умолкли и несколько секунд смотрели друг на друга. Похоже, мысленно говорили обо мне. Мне стало неуютно. Но все же лучше, чем когда встречаешься глазами с богиней ужаса. Теперь-то у меня есть эталон кошмара.
В конце концов Аарон кивнул Инквизитору и повернулся ко мне:
- Ты ценное приобретение для Дома Илларна. Постарайся остаться таковым.
Я поклонился.
Аарон, кивнув, покинул кабинет.
"Что же теперь будет? Снейк начнет по-новому тренировать меня? Скормит меня Эринии? Наложит 100500 запретов?.."
- Отпустит в Мюнхен.
Я отмахнулся от этой мысли, не веря ей. А через миг дошло, что это была не мысль.
Снейк улыбался.
- Завтра в начале ночи придешь сюда. Я соберу документы для Гайста, отвезешь. И останешься при нем.
- Я? Правда?!
- Могу передумать.
- Не надо! Я поеду к Гайсту! – торопливо выпалил я, все никак не веря в такое счастье.
- В таком случае, до завтра, Максимилиан.
- До завтра, Милорд.
Он удовлетворенно хмыкнул и вернулся к карте.
А я – стрелой помчался к себе, чтобы в первую очередь поделиться отличной новостью с Создателем.
***
Кодекс Илларна.
Утвержден Советом Древнего Круга в 1500 г н.э. в Берне.
Применим на всех территориях, принадлежащих Дому Илларна.
Представляет собой документ, составленный лично Аароном (главой Дома Илларна).
Содержит непреложные законы Ночного Сообщества, этикет, иерархию клана, а также особые условия обращения Наследников, связанные с ограничением численности клана.
Первая редакция Кодекса Илларна предложена Основателем Третьей Ветви в 2024 г., одобрена и дополнена Основателями остальных Ветвей. Представляет собой свод законов, созданный на основе пожеланий всех Наследников Илларна и согласованный с главой клана.
Новый Кодекс Илларна утвержден Советом Древнего Круга также в 2024 г.
Основные изменения коснулись состава клана: увеличения количества Наследников (снято ограничение) и условий их обращения. Также Древним Кругом было принято решение возвратить клану все территории, которые ранее принадлежали Илларну Темному.
Функциональная структура клана и иерархия оставлены без изменений.
;
Новый Мюнхен
С самого пробуждения настроение было просто прекрасным. Я наскоро умылся, заправил постель и стал собирать вещи, которых было-то: пауэрбанк, мобильник да самокат.
- Доброй ночи, Милорд, - явился Лучано. – Уезжаете?
- Почему ты так решил? – с любопытством посмотрел на него я.
- Вы не стали ждать ванну и… так тщательно прибрали здесь, - пряча иронию, улыбнулся он.
Я усмехнулся:
- Пусто стало, да? Ты прав, я возвращаюсь в Мюнхен. Так что если вдруг будешь в городе – пиши. Всегда рад тебя видеть.
- Спасибо, Макс. Непременно.
- Пару глотков перед дорогой?
- С удовольствием! – Лучано полыхнул улыбкой и подошел ко мне, закатывая рукав.
- Нет, не так, - меня распирало от радости, и я хотел делиться ею с каждым.
Он опустил взгляд и стал расстегивать рубашку. Я не дождался: распахнув ворот, сдернул ее с плеч и, обхватив донора за плечи, прижал к себе, с чувством куснул. Двумя глотками не обошлось, конечно, но и опустошать парня я не стал. Лизнул по ранкам, отстранился, заглядывая в глаза. Лучано светился удовольствием.
- До скорой встречи, бро.
- Конечно, милорд.
И я помчался к Инквизитору. Сейчас, в предвкушении свободы и вспоминая, как он вчера встал на мою сторону, я почти любил его. Во всяком случае, чувствовал намного ближе и верил, как родному: ни страха, ни тревог.
Снейк оказался занят: Хельга и Ирбис стояли у его стола и что-то говорили. Хельга – величественно, Ирбис - беспокойно. Я извинился и смылся в коридор, чтобы не провоцировать в свой адрес лишних идей.
Пока я ждал, во мне росло предвкушение встречи с Создателем. В голове складывался план, как побыстрей добраться до Мюнхена. Не на своих же катить. Когда обе Наследницы Снейка покинули его кабинет, я точно знал, куда, на чем и на какие шиши поеду. Выждав еще пару минут, я снова заглянул к Основателю.
- Входи. Подожди немного, - Снейк заполнял какие-то бумаги, отмечая строки галочками.
"Психотест, что ли?" – весело подумал я и подошел к вчерашней карте. Ну Германия. Современная вполне, с кучей каких-то меток и подписей типа "T.z.", "Auf" и подобных. Я поискал легенду. Не нашел. Снейк все листал и отмечал бумаги. Мне стало скучно, и я чисто из нетерпения и любопытства, видя, что он слишком увлечен, чтобы заметить, решил взглянуть, какой же все-таки у него щит.
Честное слово: я ступил на очень, очень ненадежную почву. Песок. Он был повсюду, и не видно конца. Это потом я узнал, что Снейк родом из Ирана (точнее, Персии) и вполне логично защитил свое сознание тем, с чем привык иметь дело. А поначалу я провел параллели только с его характером, сухим и безжалостным, как пустыня. И что бы мне вовремя не остановиться?! Но нет, я сделал второй шаг.
Песок стал глубже и насыпался в кроссовки. Я опустил взгляд. Да, я стоял на каменном полу в Цитадели – и в то же время ноги мои уходили в песок все глубже, увязая. Я переступил, вытаскивая ногу, но другой тут же провалился по колено. Как это, черт возьми, происходит?! Я бросил умоляющий взгляд на Снейка, но тот только перевернул страницу. И тут же я провалился уже по самые… в общем, глубоко. Звать на помощь в голос было ужасно стыдно. К тому же теперь он точно разозлится и запрет меня в Башне Смерти навсегда! Я решил, что если лягу, то, может быть, сумею выползти… В конце концов, это всего лишь видимость, порождение сознания… Или нет? Пустыня снова стала единственной реальностью. Темные барханы. Ветер и песок в глаза. Я зажмурился – и мгновенно замерз. Вся одежда забилась песком и потяжелела. Ну какая идиотская смерть – в зыбучих песках, которые даже не материальны! Я стиснул кулаки. Меж пальцев рассыпался холодный песок. А я уже утонул по грудь и начал задыхаться!
- Снейк! – сдавленно завопил я.
Новый порыв ветра занес меня песчаной пылью. Я в отчаянии вскинул руки защищая глаза. Кто-то крепко схватил меня за руку выше локтя. Я вцепился в него, что было сил.
- Это очень смело, но безрассудно.
Голос Снейка вернул нас в Цитадель, а руки помогли подняться с пола.
- Простите меня, - пробормотал я, от стыда и досады готовый сквозь землю провалиться. Хотя нет, на деле я был безумно рад что Основатель мне это не позволил.
- Выяснил, что хотел?
- Да, милорд.
- Держи. Это документы для твоего Создателя. Идем.
И он повел меня вглубь кабинета, за стеллажи, где скрывалась еще одна дверь. Мы вышли в небольшой слабо освещенный тамбур, заканчивающийся такой же дверью, а миновав и ее, оказались… Я не поверил своим глазам. Я уже был тут, в этом офисе! "Privates Notariat"! И за столом в приемной сидел все тот же непроницаемо любезный клерк.
- Как это возможно?! – изумленно выдохнул я.
- Эриния – это открытые пути для мести. Но иногда могут быть и просто пути.
- Тайные!
- Разумеется. Теперь ты знаешь, как быстро найти меня, если возникнет необходимость. Дальше, думаю, справишься сам.
- Конечно. Спасибо вам. За все.
Снейк скрылся в своем на сей раз мюнхенском кабинете. А я, попрощавшись с клерком, вышел на улицу, соображая, как теперь ехать к Гайсту.
Мы сговорились встретиться в том самом баре с бильярдом, где познакомились. Довольно далеко от конторы Основателя. Я встал на самокат… представил, как буду нестись по тротуарам со скоростью мотоциклиста, вспомнил Кодекс – и взял такси.
Наконец-то я почувствовал свободу! А вместе с ней – такой прилив счастья, что встретил подъезжающую машину с совершенно идиотской улыбой от уха до уха. Таксист, в первый момент удивленно взглянувший на меня, тоже развеселился и подмигнул:
- Классные клыки!
Твою ж.
- Спасибо, самому нравятся, - честно ответил я и улыбнулся еще шире. Как говорится, поздно пить боржоми.
А себе сделал пометочку, что пора бы научиться помнить о них и прятать. Вон, у Гайста совсем их не видать – а они есть, на собственной шкуре знаю.
Пристроив свой самокат у бара, я вошел внутрь. За стойкой, обслуживая народ, хлопотала Ангелина.
- Привет, - я помахал ей рукой и протиснулся ближе. - Клаус здесь?
- А, это ты. Там, - она указала вверх и принялась готовить очередной коктейль.
А я, отчего-то разволновавшись, поспешил на второй этаж.
Я ожидал увидеть Гайста в том самом прикиде, как в первый раз (чтобы уж все совпало), но не угадал. И даже не узнал его сразу: на бильярде играла компания незнакомых мужиков, а единственный, кроме них, посетитель сидел за ноутом и двигал фигуры на шахматной доске. Явно не вампир. Да и одет в какую-то мешковатую куртку, а на голове дурацкий хвостик.
"Как он проскользнул мимо меня, что я не заметил?" – подумал я. И заглянул в головы всех – узнать, не видели ли они Гайста. Сознание парня за ноутом отражало то же, что было на экране. Донор, что ли?
Я прошел сбоку, чтобы посмотреть.
Гайст обернулся на меня и улыбнулся.
- Ну ты и конспиратор! – восхищенно рассмеялся я.
Он вышел из игры и прикрыл ноутбук.
- Что это за прикид? – я придирчиво рассматривал его. – Совсем не в твоем стиле. Или у нас работа?
- Нет. Сегодня мы празднуем. Добро пожаловать в твой Мюнхен, Макс, - он протянул мне вскрытую банку пива.
Я засмеялся:
- Ну нет! Еще раз на такое не поведусь!
- Как хочешь, - усмехнулся он и, хитро глянув, сделал несколько глотков.
- Я все равно не верю.
- Да без проблем, - Гайст допил остатки и с удовольствием облизнулся. - Идем. Надо одеть тебя, как подобает Наследнику Второй Ветви.
- В такую же робу?
- Что-то имеешь против?
Нет, он определенно дразнит и разводит меня! Понять бы, на что.
- Я знаю, где мы будем меня одевать, - смеясь, заявил я и позвонил Штиберу.
К моему удивлению, Нильс спал и трубку взял не сразу.
- О, это ты, Макс! Рад тебя слышать. Как дела? – судя по шороху, он завозился в постели, но вставать не стал.
- Дела требуют твоего участия, - усмехнулся я. – Если ты, конечно, сейчас свободен.
- Для тебя я всегда свободен, - сонно, но довольно протянул Нильс.
- Тогда мы сейчас приедем.
- О. Ладно. Хорошо. С Клаусом?
- Ага. До скорого, - усмехнулся я и убрал мобильник.
- Быстро ты научился напрягать доноров, - усмехнулся Гайст, ведя меня на выход.
- А ты что, без меня не напрягал его? Не заходил ни разу, что ли?
- Зачем? Это же твой донор.
И почему-то от этих слов мне стало очень хорошо.
Нильс встретил нас босым и в клетчатых домашних брюках. Очень стильных, кстати.
- Вот такую робу ты хочешь? – сходу пошутил Гайст.
Нильс ни черта не понял, но с улыбкой приветствовал нас и впустил в дом.
- Ты завтра на работу? – спросил у него я.
- Конечно. А что случилось?
- Мне нужно подобрать одежду. Обычную и деловой костюм.
- Макс скромничает, - похлопал меня по плеча Создатель. – На самом деле ему, как получившему хорошую работу, нужен не менее хороший прикид.
- О! Поздравляю!
- У тебя есть каталог твоего бутика?
- Конечно! – Нильс притащил несколько буклетов, разложил на столике перед диваном. – Извините, я не успел заправить…
- Забей.
Гайст между тем ускользнул в кухню:
- Хотите кофе?
- Я бы не отказался. Там, в правом шкафчике, - воодушевился Нильс.
- А я буду Нильса.
И вскоре я по-барски развалился на диване, потягивая кровь с примесью кофеина из запястья донора и листая пахнущий краской каталог. Шик да и только. Оба моих друга были довольны – и это довершало нашу маленькую идиллию особой ноткой.
Наконец, я выбрал, что хотел. Гайст одобрил, ткнул еще в пару вещей, которые я посчитал уже роскошью, и, скинув каталоги на диван, поставил на стол свою сумку. Мы с Нильсом заинтригованно смотрели, как он вынимает оттуда… Да ладно! На свет явился мой "охотничий" костюм и ботинки.
- Переодевайся, - скомандовал Гайст.
- Э…
- Давай уже, - Нильс нетерпеливо заерзал. – Что мы, тебя не видели?
Аргумент. Да мне и самому было чертовски интересно, что замыслил мой Создатель. Я переоделся.
- Ночная охота? – предположил Нильс.
- Рыбалка.
- Круто. А мне… можно, я посплю дома?
Мы с Гайстом засмеялись.
- Конечно, - милосердно улыбнулся я. – У тебя важная миссия: добыть мне шмотки.
Нильс заверил, что завтра к вечеру все будет готово.
Прощаясь, он так очевидно хотел поцелуя, что я не отказал. В том числе себе – в удовольствии сделать еще глоточек из прокушенной губы.
Потом Гайст вывез меня за город. Мы сидели с удочками на берегу Вальхензее в молчаливой беседе обо всем произошедшем. Молчаливой, потому что не хотели распугать рыбу.
Надо сказать я очень удивился, когда увидел, что Гайст привязывает наживку без крючка.
- А что ты будешь делать с ней, когда поймаешь? – резонно заметил он.
- Можно продать… или Нильсу отнести…
- Давай, он будет просто счастлив, - съязвил Гайст.
- А если не ловить – какой азарт?
- Посчитаем, кто больше их накормит? – он тихо засмеялся и закинул удочку.
Это было странное развлечение, но на удивление азартное. Довольно быстро я понял, что и в этом он меня превзошел.
- Это потому, что я не был готов, - смеясь, оправдывался я, в третий раз пытаясь подсунуть червяка рыбёхе, уже минут пятнадцать ходившей кругами.
- Она тебе не доверяет. Чует, что совсем недавно ты был готов ее сожрать.
Я фыркнул и закинул удочку снова.
А когда по озеру расползся туман и солнце стало подтягиваться к горизонту, Гайст привел меня в небольшой домик, скрытый, как он сказал, от всех глаз, кроме наших. Домик, подаренный ему Хельгой и спрятанный в ее параллели. Мы валялись на широкой кровати, обсуждали мое будущее, строили планы. Сошлись на том, что для начала я буду помогать Гайсту в его работе и попутно писать контент для "Neverday". Но это – завтра, послезавтра и потом. А сейчас я мог расслабиться и, чувствуя абсолютную поддержку Создателя, просто мечтать. И искреннее слово, это была первая ночь моей Вечности, когда я был абсолютно счастливым.
Arahna Vice. Декабрь 2025.
Вторая Ветвь
© Copyright: Арахна Вайс, 2025
Свидетельство о публикации №225121500172
Свидетельство о публикации №225121500172
Рецензии