Тело

- Сколько?

- 33 рубля. Цена проезда одинаковая во всем городском транспорте.
 
Расплачиваюсь с представителем отживающей свой век профессии – кондуктором.
В автобусах моего города я их не видал все 10 лет, что там живу. А здесь кондукторов нет, наверное, только в метро.

Сажусь на свободное место у окна, рядом с задним выходом. Впереди сидит, поблескивая бритой головой, немолодой кавказец. Слева от него ёрзает на сидении бабуля в заношенном оренбургском платке, явно готовясь покинуть этот гостеприимный автобус среднего класса на следующей остановке.

Одновременно со мной в автобус вошла пара девчонок лет 16-ти, в сопровождении подростка-мальчугана не старше 13-ти лет. Наряжены они были соответствующе современной моде малолеток, но стойкого омерзения у меня не вызвали, что бывает довольно редко. В правом ухе брюнетки, которая уселась ближе к проходу, красовались сразу три сережки разных размеров, а бровь была проколота аккуратным пирсингом. Её подружка, крашеная блондинка в непропорционально больших темных очках, расположилась у окна, и как следует разглядеть её я не мог. Заметил лишь, что она без конца подносила телефон ближе к уху, очевидно, прослушивая голосовые сообщения, а сама, видимо, отвечала текстом. Эти действия перемежались с неестественной улыбкой, которая вступала в ход, как только к блондинке обращалась брюнетка.

Спутник этих девиц был в настолько широких «трубах», что мне грешным делом казалось, что его субтильное тельце вот-вот пойдёт ко дну и утонет в них. На голове у него красовалась дурацкая, стереотипно-рэперская, бейсболка с прямым козырьком, а через хилые плечи была переброшена какая-то черная сумочка.

- Не надо топтаться на передней площадке, есть же свободные места, - слышу уже знакомый голос женщины-кондуктора, - присядь сюда.

После этой фразы, обращенной к пареньку, она чуть ли не за руку повела его по проходу и усадила на один ряд впереди его дамского эскорта. Почему он сам не совершил эти нехитрые действия, осталось для меня загадкой.

Не могу не сказать пару слов про этот атавизм местного транспорта, уже упомянутый мною в начале, – гордую профессию кондуктора, воспетую, наряду с другими, не менее гордыми, славным советским прошлым.   
               
Катаясь по городу, я вывел три основных типа кондукторов. Эта старушка, которая так назидательно и по-учительски обращалась с пацаном, - яркий представитель первого типа. Его составляют женщины пожилого, или, как минимум, предпожилого возраста. Наверняка они одиноки, или просто забыты своими детьми, внуками. Испытывая острую потребность в живом общении, такие люди, уже физически и морально переступив экватор жизни, подыскивают себе подобные местечки. Опять
же зарплату платят, прибавка к пенсии какая-никакая. Про подобие власти, которая распространяется на таких вот школьников, или любителей прокатиться «зайцем», тоже не стоит забывать.

Вторая группа пышно представлена самыми разнообразными деклассированными элементами. Бывшие (и вероятно будущие) зэка с татуированными пальцами и поникшим взглядом, запойные ханыги с трясущимися руками, которые не без труда держат терминал или пересчитывают мелочь, опустившиеся и окончательно запустившие себя женщины, возраст которых мог достоверно установить только просмотр паспорта. Это далеко не исчерпывающий список типичных представителей второй группы. Находясь в здравом уме, никто не возьмет их на более приличные и высокооплачиваемые работы. Они об этом знают и не претендуют на большее. Зачем? Копейка в кармане водится, в автобусе/трамвае/троллейбусе ты сам себе начальник, возможность присесть на уши пассажирам, дабы пожаловаться на свою непростую долю, всегда присутствует. Наличие любой работы для таких людей – единственный способ окончательно не утратить человеческий облик.

Если предыдущие классы, по правде говоря, не новы и существовали в прежние, уже канувшие в Лету, эпохи функционирования общественного транспорта нашей многострадальной страны, то третий тип кондукторов являет собой отличительную особенность века текущего. Крупный город, имеющий потребность в дешевой рабочей силе, в идеале подальше удаленный от госграниц – нет почвы благодатней для возникновения особого рода феномена российской действительности. Имя ему – мигранты.

Выходцы из южных, или, что чаще, среднеазиатских республик бывшего СССР разъехались в поисках лучшей жизни по городам и весям России. Некогда почетная профессия кондуктора оказалась вполне подходящей для приезжих ребят. Справедливости ради стоит сказать, что по моим наблюдениям, кондукторы этой группы относились к своим обязанностям более ответственно, нежели представители двух предыдущих. Причем независимо от пола, так как мне встречались и женщины, и мужчины. Впрочем, это как раз неудивительно. Что «бабушки», что «отщепенцы», не дорожат такой работой. Они занимаются этим от безысходности. У мигрантов же есть мотивация и цель. Официальная работа для них – шанс легализоваться в стране. Также земляков можно бесплатно по городу катать. Не хочу сейчас давать оценки того, хорошо это – наплыв мигрантов в крупные города России, - или плохо. Сегодняшний рассказ совсем не об этом.

Тем временем, наш автобус уже проехал пару остановок. Он тащится очень медленно, а потому я имею массу времени всех хорошенько разглядеть. Место рядом со мной по-прежнему пустует. К лысоватому кавказцу, сидящему сразу за мной, подсел кавказец моложе, пока не страдающий нехваткой волос на голове. В его уши были воткнуты наушники, что автоматически делало всё окружающее малоинтересным для него.

- Граждане не скапливайтесь на передней площадке! - командует кондукторша, активно размахивая правой рукой, - занимайте свободные места.

Девочки-подростки, которые стали гостями этого дилижанса
в одно время со мной, все также были целиком поглощены своими телефонами. Лишь изредка брюнетка что-то шептала на ухо блондинке, на что та только кивала головой и натягивала на мордашку вымученную улыбку. А паренёк, по всей видимости, находился под сильным впечатлением от масштабов личности кондукторши, ибо после каждой ее повелевающей фразы отворачивался к окну и впадал в созерцание неторопливо проплывающих мимо улиц.

Автобус подъехал к остановочному комплексу с оригинальным названием «остановка Уральская». Высадил нескольких пассажиров и терпеливо ждал новых. Однако, они не спешили появляться. А автобус ждал так упорно, что казалось, будто он принципиально не двинется с места, пока хоть один человек не станет его гостем.
 
По прошествии пары минут автобусу, наконец, улыбнулась удача. К его задним дверям шаткой походкой двигалось нечто, отдаленно напоминавшее человеческого индивида мужского пола. Глядя в окно, я сразу увидел, как оно с трудом узрело автобус, медленно отклеилось от скамейки, расположенной под крышей остановки «Уральская», и, шатаясь, плелось в нашем направлении. Пока оно совершало эти манипуляции, я имел счастье внимательно рассмотреть это нечто. Назовём это нечто телом.

Тело, на первый взгляд, представляло собой мужчину лет 35-40, чуть ниже среднего роста, с большим брюхом и плешью на дынеподобной голове, увенчанной жиденькими русыми волосами и маленькими поросячьими глазками неопределенного цвета. Этот ханыга был одет в потёртые голубоватые джинсы, серую застиранную футболку и черную дерматиновую куртку. В зубах он держал слабодымящуюся сигаретку, которой оставался один шаг до состояния бычка. Видимо, тело тоже это заметило и выплюнуло её за секунду до того, как залезть в автобус.

Один мудрый человек сказал, что мысль невидима, но её отсутствие бросается в глаза. Тело являлось живым подтверждением этого афоризма. Его мутный взгляд, который формировали слегка раскосые бесцветные глаза, не передавал ровным счетом ничего. Человек этот передвигался на автопилоте, видимо, тоже пребывавшем в режиме «под мухой».

Лишь со второй попытки преодолев целых три ступеньки, тело забралось-таки внутрь автобуса, который на радость уже нервничавшего плешивого кавказца впереди меня, наконец закрыл двери и тронулся с места. Тело без раздумий упало на ряд сидений слева от прохода, одновременно заняв сразу два посадочных места.

Весь путь до следующей остановки тело не подавало признаков жизни, полуприкрыв глаза и мирно склонив свою буйную голову на заплёванную серую футболку, которая прикрывала жирную грудь. Но ближайший автобусный привал немного взбодрил его.

На место рядом со мной сел какой-то паренёк в очках в крупной, и не пользовавшейся популярностью у молодых людей, роговой оправе.
В руках он держал складной зонтик синего цвета. Зонтик, по всей видимости, был не совсем исправен, так как парень крепко удерживал его двумя руками, отдельно укрывая ладонью кнопку срабатывания механизма раскладывания. Видимо, от случайного нажатия. Теперь между мной и телом, помимо прохода и сидений, демаркационной линией выступал и этот тщедушный очкарик.

Параллельно моему знакомству с конструкцией дефективного складного устройства, бережно удерживаемого студентом, тело начало выходить из коматоза. Средних размеров дыня, покоящаяся на едва различимой шее, со скрипом крутилась по сторонам. Властная кондукторша, которая уже пробиралась по проходу к этому примечательному гражданину, собиравшему презрительные взгляды как минимум задней площадки автобуса, первой попалась его косому взору.

- Проезд оплачиваем, гражданин! – произносит блюститель общественно-транспортного порядка и суёт терминал ему под самый пятак.

На удивление кондукторши, тело сразу поняло суть ее требования и пустилось в поиски банковской карты в своих многочисленных карманах.

- Вам до какой остановки? – не унимается кондукторша, - когда выходить будете?
Наступила пауза. Далее на его физиономии явно отразилось удовольствие, вызванное успешным окончанием поиска карточки.

- Пирогова, 13.

Улица и номер дома были произнесены глухим низким голосом и почти по слогам. «Странно, что номер квартиры не назвал», - пронеслось в моей голове.

- Есть такая. Это недалеко от «Гастрономической». – Кондукторша приняла оплату, и, уже отходя, добавила, - но ехать долго, я вас предупрежу заранее.

Всё-таки представители первой категории кондукторов самые заботливые и жалостливые.

Каждый пройденный нашим автобусом километр влиял на тело несколько отрезвляюще. Впереди него два места занимали те самые молоденькие девчушки, блондинка с брюнеткой, по понятным причинам не проявлявшие к телу никакого интереса. И тут он решил исправить это досадное недоразумение самостоятельно.

- Девчонки! – подобие лица расплылось в улыбке, показав отсутствие зуба, следующего за клыком, на правой стороне верхней челюсти.

Ответ не был получен. Но сразу последовала еще одна попытка наладить контакт:

- Девчонки! Куда едем?

Стало заметно, что подружки напряглись. Не всякой понравится, когда к ней пристает пьяный незнакомый мужик, от которого не знаешь, чего ожидать. Поэтому малолетки выбрали эффективную тактику – не обращать внимания. Глядишь, отвяжется. 

Однако, тело, подбадриваемое конским количеством горячительного влитого внутрь, не прекращало свои камлания, с повторяющимися кругами словечками вроде «девчонки» и «как дела?». Меня же смущал не его словесный напор, скорее казавшийся забавным, а потуги подвинуть свою тушу всё ближе к подросткам. Ему мешали спинки впереди стоящих сидений, но руки он мог протянуть довольно далеко. Я уже не сводил глаз с этой, представившейся моему взору, картины. Мой сосед-очкарик, потупил голову вниз, на зонтик, и пытался абстрагироваться от этих телодвижений, которые происходили на расстоянии его вытянутой руки. Мне приходилось выглядывать из-за его головы, но он стойко игнорировал и мои действия.

После очередного обращения тела к «девчонкам», я заметил, что немолодой кавказец, слепивший меня своей блестящей лысиной, тоже без конца недовольно поворачивает голову и недобро поглядывает в его сторону. Даже его земляк, музицировавший рядом, почуял что-то неладное, вынул один наушник из уха, прислушался, и перекинулся парой фраз с опытным соседом на непонятном для меня наречии.

Малолетки всё дальше отодвигались от назойливого калдыря, уже с трудом удерживаясь на сиденьях. А кондукторша была занята тем, что выговаривала что-то недоброе мужичку, осмелившемуся стоять на передней площадке. Такое поведение возмущало её куда больше, чем повышенная половая активность пассажира с улицы Пирогова.

Я подумал, что если тело протянет руки к подросткам, то придётся прервать это представление. Впереди сидящие горцы тоже были настроены решительно, и явно миндальничать не стали бы. И доехать до искомого адреса телу было бы не суждено, если бы не одно обстоятельство, возникшее, как это часто бывает, весьма неожиданно.

Автобус подкатил к очередной остановке, и в рядах его пассажиров произошла ротация. Место рядом с телом, до того пустовавшее, решила занять, на первый взгляд, ничем не примечательная особа. Женщина эта выглядела лет на 45, редкие волосы с проседью были убраны в аккуратную, немного учительскую «луковку», на носу громоздились очки без оправы, на плече повисла серая сумочка, а в руке был зажат чем-то заполненный, белый целлофановый пакет. Усевшись на сидение, она мигом отодвинула тело ближе к окошку и дальше от малолетних девочек. Мы с кавказским дуэтом впереди облегченно выдохнули.

Ниже я приведу диалог, волею случая завязавшийся между этими совершенно разными и незнакомыми друг другу людьми. Даю честное пионерское слово воздержаться от фантазирования и домысливания, и представить эту беседу «без купюр», со всем уважением к первоисточнику. Увы, некоторые фразы и слова лишь фрагментарно долетали до моих ушей, вынужденные по пути преодолевать худосочную фигуру
с поломанным зонтиком, а потому оставлю за собой право изредка вклиниваться в эту беседу со своими комментариями. Исключительно в гуманитарных целях.

Разговор завязался с ненавязчивого вопроса тела, адресованного женщине, спасшей малолеток от его чрезмерного внимания:

- А вы куда едете?

- Прямо.

Несколько секунд ушло на переваривание такого сложного ответа.

- А что там?

- А там дом.

Пауза.

- А я с работы еду.

- У вас там вакансий нет, случайно?

- В смысле?

- Ну работа хорошая, наверное, где столько наливают.

На этой фразе я понял, что ушки стоит держать на макушке. Женщина явно была не лишена чувства юмора.

- Ааа. Это Димка проставлялся, у него сын на днях родился.

- Это благородная причина. Сам бог велел так напиться. А как тебя зовут? – Более плавного перехода на «ты» трудно себе представить.

- Петя. А вас? Эээ… тебя, то есть?

Её имя я не расслышал, так как в этот момент кондукторша вновь начала кому-то громко читать нотации. Далее тело ни разу не обратилось к ней по имени. Поэтому для своего и вашего удобства я вынужден придумать его сам. Пусть будет Елена.
А Отчество? Например, Алексеевна. По-моему, неплохо, ей подходит.

Тут на тело напала икота, долго и упорно не желавшая переходить на Федота, что придало этой парочке еще большую комичность.
- Чего напился-то так, Петя?

- Захотелось.

- По тебе не скажешь, что с непривычки развезло. Злоупотребляешь?

- Бывает. Вот скажи мне, что этим бабам надо?

- О, так я и знала. Во всем опять бабы виноваты.

- Нет, ты скажи, что им надо по жизни?

- Вот видеть такого архаровца с собой рядом – предел мечтаний каждой женщины.
А пьяного, тем более.

Сарказм был так выпячен наружу, что даже тело, пусть не сразу, но его почувствовало и, ощерив рот в кривой ухмылке, засмеялось. 
 
- Тогда я сам скажу. Им нужны только бабки, машины […приступ икоты…]

- Зачем всех под одну гребёнку-то?

- Они силиконовые, все в татуировках […длительный приступ икоты…]

- Ну не все, не все, ты просто общаешься не с теми, Петя.

- Эххх…

- Они, что ли, в тебя пойла-то столько влили? Нет, сам напился, негодник.

- Ну Димка же. Дочка у него […приступ икоты…]

- Ты определись, дочка или сын у твоего Димки. А вообще, таким, как ты, только повод дай.

Судя по затянувшейся паузе, шестерёнки зашевелились. В этой дынеподобной голове начался мыслительный процесс. Те первые шаги, после бог его знает какого перерыва, делались неумело, без навыков координации. Это походило на движения незрячего, лишенного прежнего поводыря, но в одночасье обретшего нового.
 
- Слушай, а ты куда едешь всё-таки?

- Не поверишь, домой еду.
 
- А кто у нас дома?

- Дома у нас муж, дочь, зять, маленький внук, кошка и любовники. Один в шкафу, а второй под кроватью.

- Ха-ха-ха.

Пауза.

- А третьего найдется куда спрятать?

- Это ты чего, Петя, никак на себя намекаешь?

- Почему бы и нет?

- Точно. Я же без силикона и татуировок. И бабки с тачками мне не нужны.

Оба смеются. После паузы Елена Алексеевна добавила:

- Хорошо, бог троицу любит. Найдём и тебе местечко. Но для начала перестань столько пить и в пьяном виде потом на людях позориться. Гробишь же себя. У тебя вон глаза какие добрые.

Где в этом мутном взгляде она рассмотрела доброту – загадка.

- Площадь революции, граждане! – звучит зычный голос кондукторши.

«Что-то знакомое», - проносится у меня в голове. Да это же моя остановка. Аккуратно протискиваюсь к дверям между стоящими пассажирами, которые в такие моменты кажутся неповоротливыми громадинами. Жаль покидать такой разношерстный рейс, но остаться тоже не могу, меня ждут. По пути бросаю последний взгляд на тело. Удивительная метаморфоза произошла с ним за время этой непродолжительной беседы с женщиной учительской внешности. Будто что-то незримое поколдовало над ним и черты его приобрели более осознанный вид.

Через минуту я уже стоял со своим приятелем перед светофором, дожидаясь зеленого сигнала. Людей скопилось много. По правую сторону от меня я заметил тех девчонок, к которым безрезультатно приставало тело. Их малолетнего кавалера что-то не видно. Наверное, затерялся в толпе.

- Ну и персонажи у вас тут попадаются, - говорю приятелю, глядя на беспощадный светофор, - оторви и выбрось просто.

- Что есть, то есть - отвечает он, - тут всяких встретить можно, особенно по выходным. Я могу тебе забавный случай рассказать, сам на работе наблюдал, недели две назад…

Далее он действительно рассказал мне одну историю, которая, по правде говоря, не произвела на меня особого эффекта. Переходя дорогу, я вертел головой по сторонам и позади себя заметил лицо Елены Алексеевны. Вдруг она улыбнулась, очевидно, узнав во мне соседа по автобусу. Я улыбнулся в ответ. На противоположном тротуаре мы разошлись в разные стороны. «Пошла кормить кошку и любовников», - подумалось мне.

Теперь мне известны два способа быстрой трансформации невменяемого тела обратно в человека. К «вытрезвителю», понимаемому в самом широком смысле этого слова, добавилось общество сердобольной дамы.

Убедившись в том, что значение женщины в нашем мире трудно переоценить, я самоотверженно принялся вникать в суть забавного случая, приключившегося с моим приятелем.

                Вл. Урицкий
                октябрь 2024