Пролог

Новый рассвет. Солнце едва успело выглянуть из-за горизонта провожая холодную ночь. Аромат сырой земли все больше чувствовался с отступлением прохлады ночи. В этом предрассветном сумраке уже более четко виднелись слабые очертания некогда древней и могущественной крепости. Ныне она погрузилась в глубокий сон. Ее стены обветшали и разрушились. Уцелевшая башня зияла дырами и едва могла держаться на каком-то только ей знакомом стержне. Возможно, сила воли предков и дух векового строения вложили в эту одинокую башенку последние силы и стремления, чтобы устоять.
Да только все это напрасно, ведь знания предков давно стерлись из памяти нынешнего поколения, а само строение много сотен лет находилось под запретом, окруженное силами природы бурным речным потоком. Именно на этом берегу расположилось некое подобие древности, собранное из ее обломков на берегу речного потока.
Каменная Ярь медленно начинала освещаться лучами восходящего солнца. Именно солнечный диск день за днем и год за годом наблюдал извечную картину грубых традиций обосновавшегося тут племени Налгар. Вскоре несколько молодых людей появятся на главной площади, а к ним выйдет Старейшина.
Все эти юнцы как на подбор: сильны, широкоплечи и высоки. Грубоватые черты внешности и тела, окутанные такими же грубыми тканями. Многие из них отправятся на охоту или займутся иными важными делами, но будут и те, кому достанется грязная работа.
Ростник скоро завершит свой круг и даст место новому месяцу. Приближающийся Шепот уже наполняет воздух слабым ароматом трав, а вскоре они заполнят весь воздух, давая возможность травникам и шаманам за готовится к холодам.  Несмотря на это, утро все еще было зябким и таило прохладу. Однако молодцов это ничуть не смущало. Они уже во всю спорили о том, кто поймает лучшую добычу к грядущему пиру, кто будет нести почетный караул на дозорной вышке.
-Тишина, - зычный голос разнесся над площадью заглушая молодые голоса. На небольшом помосте возвышался Старейшина. Он был далек от тех сгорбленных старцев в балахонах. Старейшина Друга был сильным воином и со времен молодости продолжал одеваться как воин. Его цепкий взгляд прошелся по рядам молодняка замечая мелкую сутулую фигуру, пробиравшуюся к самым задним рядам. Брови его нахмурились, почти сходясь на переносице. – Убирать помои и собирать травы пойдет Каил, а за опоздание приберешься на псарнях. Почистишь их кормушки, а то жрут как свиньи, не гоже так с нашими братьями поступать.
По рядам пронесся звонкий смех. Все взгляды устремились к замершему пареньку. Лишь в одном из этих взглядов промелькнуло сочувствие. Тощий и сутулый паренек продолжал смотреть под босые ноги. Даже его разорванная одежда казалась стыдилась собственного хозяина, а потому старалась как можно быстрее разойтись по швам. Длинные грязные пряди спадали, закрывая осунувшееся лицо, украшенное тонкой полоской шрама.
-Ну все, хватит ржать! – Друга повысил голос в следующее мгновенье наслаждаясь тишиной. – Те, кого перечислю отправятся на охоту, второй круг пойдет на строительство и вообще каждый раз одно и тоже, если не запомнили, то воины из вас не выйдут, - Друга махнул рукой, словно собираясь кому-то влепить затрещину и начал распределение.
Не было ни стыда, ни горечи в его душе. Даже тело, казалось, просто существовало стараясь прожить как можно больший срок. Подобная работа стала для Каила уже привычной ведь с шести лет он только и слышал насмешки и издевательства – сирота. Сын предателя, хотя никто толком не мог сказать, что же случилось с его отцом. Мать, которая не вынесла тягот и холодных зим слишком рано покинула ребенка. Он мог лишь радоваться привязанности псов, кормушки которых чистил. Некоторые из молодняка выросли на его руках.
-Что ж, пора мне и другими делами заняться, - прикрыв глаза рукой он посмотрел на солнечный диск. Светило уже поднялось, достаточно высоко оживив Каменную Ярь. Женщины сновали туда-сюда, дети беззаботно играли, а те, что постарше приспосабливались работать.
Все готовились к вечеру. Когда дым шаманского костра возвестит о начале празднования и выберет день для ритуала взросления. Каил посмотрел в сторону возвышавшейся горы. Каменная тропа, по которой должны были пройти молодые воины племени – в этом году наступал и его черед, но вряд ли кто озаботится присутствием ненавистного сироты.
Бросив еще один взгляд в сторону тропы, Каил поднял вонючие ведра и направился к самой дальней части поселения. Выгребные ямы воняли ужасно, а потому их вырыли как можно дальше, среди каменистых равнин, заполненных душистыми травами.
-Эй, оборванец!
Каил просто шел вперед. Голоса и насмешки, издевательства всегда преследовали его. По началу он пытался отвечать, но толпа всегда оказывалась сильнее.
-Да брось, не трогай, а то еще провоняешь помоями, - смех все слышался за спиной, а сердце в груди сжималось от сожалений. И он шел. Шел к выгребным ямам и обратно. Чистил псарни и собирал мусор. А затем медленно брел к дому травницы Амры за корзинкой и очередным списком трав, что нужны для ритуала. Ее же собственные ученицы лишь с ней выходили на сборы, а остальное время учились читать, различать травы и лечить болезни.
Их умение читать порой порождало в нем горечь и зависть. Эти девицы не очень ценили то, что умели читать и писать, а он мог лишь разбираться в том, что ему объяснили.
Исключенный из жизни всего племени, Каил упал среди душистых трав смотря в ясное небо. Легкий ветерок уже к полудню становился теплее, а мягкая трава защищала от холода сырой земли. Он никогда не плакал, лишь молча сносил обиды и заглушал в себе зависть и злость. Травники не учили его, шаманы позволяли собирать мусор и кости после ритуалов, а воины не позволяли близко подходить к оружию. Ему оставалось лишь наблюдать со стороны, как привычный поток жизни проходил мимо. А слабость, трусость и страх не позволяли ему покинуть Каменную Ярь, ведь опустошенные земли были еще опаснее издевательств соплеменников.
-Будет ли у меня когда-то шанс? – тонкие кости пальцев, обтянутые кожей, коснулись неровной косточки, расположившейся на груди. Истертый шнур овивал шею, а сама потертая кость была изрисована красными символами. Последний подарок матери, нагрудный амулет отца, сделанный ею. – Может, потому что он не был с отцом, тот и пропал? – сильный порыв ветра будто хотел вернуть парня в реальность вырывая из мыслей. – Будет ли у меня шанс? – вновь повторив вопрос пустоте, Каил поднялся, продолжив собирать травы.
Спешить ему было не куда, ведь эта работа могла занять достаточно времени. А скажи, что помогал собирать травы, бить так сильно не будут. Впервые за день улыбка заиграла на его губах.