Глава 11. Упыри

        Но эта пустота не принесла ей покоя. Лишь только Лика окунулась в забытье, как ее с новой силой охватило дикое ощущение голода. Нестерпимое, бесконечное, разъедающее изнутри… Лика открыла глаза и зарычала, принюхиваюсь к окружающим ее запахам. Кроме главного зверя она учуяла еще одно существо. Сложно было сказать, кто это, но точно не человек. Девушка оскалилась и легко вскочила на ноги. Прокушенная лодыжка больше не болела, во всем теле была сила и легкость, и лишь одно чувство нарушало покой Лики. Голод. Но стоило ей двинуться в сторону леса, как по поляне раздался крик:
        - Стой!
        Лика повернулась на голос. Мужчина. Она принюхалась. Но не человек, что-то неживое, хоть из плоти и крови. Девушка шагнула в его сторону, слегка наклонив голову. Из горла вырвался рык. И от него она как будто снова вдруг очнулась. Осознав, что вендиго что-то с ней сделал, Лика испуганно всхлипнула и сделала еще один шаг к Всеславу.
        - Что со мной?
        - Он превратил тебя в вендиго, - спокойно ответил Всеслав. – Но я могу вернуть тебе человечность, если ты согласишься надеть амулет. Правда, вендиго так просто не даст этого сделать, нам придется сражаться.
        Лика ускорилась, чтобы поскорее добраться до мужчины, но когда до него остался всего шаг, в голове как будто появился густой туман. Она перестала контролировать себя, снова ощущая лишь безумный голод и приказ «Убей, разорви, съешь!». Зарычав, она подняла руки с длинными звериными когтями и раскрыла рот, чувствуя, как пустота, вызывающая голод, выходит из нее, движется к новой жертве, а ей становится легче. Всеслав, прорычав что-то сквозь зубы, медленно пошел навстречу этой пустоте и вдруг резко выхватил из-за спины факел, одним четким движением поджег его и бросил, но не в Лику, а в вендиго. Пламя опалило клочки шерсти, лизнуло сероватую кожу, и под сводами леса разнесся тягучий, хриплый вой, полный боли и злости. Но вендиго не бросился на обидчика, вместо этого он убежал в лес.
        А девушка вдруг почувствовала, как ей на шею набросили веревку. Как только крепкие волокна коснулись голой кожи, Лика взвыла от боли и упала в снег, забившись в судорогах. Изо рта, из глаз, из ушей начал выползать, извиваясь, черный туман. Он двигался медленно, будто нехотя, а в лесу вновь раздался вой вендиго, зовущий, полный тоски и страдания. Девушка, превозмогая боль и дикую слабость, кое-как встала на четвереньки и поползла в сторону зовущего ее существа. Но кто-то схватил ее за раненую ногу, и Лика повернулась в сторону обидчика, издав визг, полный боли и злости. Это был Всеслав, он тянул ее к себе, не давая уползти в лес.
        - Ну уж нет, никуда ты от меня не уйдешь, - пропыхтел он, подтаскивая ее ближе.
        Мужчина пригвоздил ее руки своими широкими ладонями и уселся сверху. Лика билась изо всех сил, но слабость взяла свое. Она чувствовала, как то чужеродное, что передал ей вендиго, постепенно исчезает, забирая с собой всепоглощающий голод, а холод и боль в ноге возвращаются с новой силой.
        - Что… что это было? – выдохнула девушка, когда почувствовала, что снова стала собой.
        - Вендиго сделал тебя своим подобием, - ответил Всеслав, поднимаясь на ноги. – Вставай, нам нужно срочно уходить. Он скоро вернется. Я нашел выход.
        Лика с трудом поднялась, опираясь на его руку, и заковыляла под деревьями. Выход из этого мира оказался совсем недалеко, вскоре и она почувствовала легкую пульсацию воздуха. Всеслав, еще раз проверив ее состояние, снова взял свою спутницу за руку и шагнул в мерцающую завесу. Место, в которое они попали, сильно отличалось от снежного леса. Все здесь, на первый взгляд, дышало тишиной и покоем. Маленькая деревня, уютно расположившаяся в долине под ними, спокойно спала в эту теплую летнюю ночь, укутанная ласковым ветром и сиянием звезд.
        - Не обольщайся, - тихо сказал Всеслав. – Ни один из этих миров не может быть безопасен.
        - Но почему? – спросила Лика, без сил опускаясь на землю, такую теплую, по сравнению с замороженным лесом. Если после такой прогулки она не получит воспаление легких, это будет настоящим чудом.
Всеслав тяжело вздохнул.
        - Потому что в каждом из этих измерений заключены все чудовища, когда-либо терзавшие человечество. Колдуны, жрецы, шаманы со всего света охотились за ними. Кого-то убивали, но тех, кого убить не могли, заключали в подобие таких тюрем. Эти измерения созданы для того, чтобы они вечно жили здесь, не имея возможности вырваться.
        - Но почему я могу сюда попасть? И кто ты?
        - Когда-то я был волхвом. На Руси много своих чудовищ – Лихо, навки, упыри, вурдалаки. Одних я уничтожал, других отправлял сюда, если не мог справиться. Постепенно я начал чувствовать себя особенным. Я был один на много деревень, люди часто ко мне обращались, больше некому было их защитить. Некоторым я отказывал просто потому, что они мне не понравились. Или мне не хотелось никуда идти, например. Боги долго терпели мою наглость, пока я не начал брать плату за спасение деревень. Тогда они решили наказать меня и сделали стражем этих миров, как и многих других, кто не захотел просто так помогать людям. Теперь мы ходим между мирами и следим за тем, чтобы никто из этих существ не сбежал…
        Его рассказ прервал хруст ветки. Лика подскочила, как ужаленная, с испугом озираясь по сторонам. Теперь ночь не казалась ей такой уж приветливой, на девушку снова повеяло дыханием смерти. Но откуда именно исходит опасность, она не замечала. Тишину снова прорезал шорох. Как будто кто-то медленно, с большим трудом, полз в их сторону. Глаза заболели от усилий, которые Лика прилагала, чтобы увидеть в темноте невиданное существо. Прикосновение прохладных пальцев к запястью стало для нее как удар током. Девушка подпрыгнула и развернулась, чтобы дать отпор, но рядом был всего лишь Всеслав. Он приложил палец к губам и указал в сторону деревни. Лике понадобилось около минуты, чтобы увидеть то, что он хотел показать. Но лучше бы она не видела. К домам, с трудом переставляя одеревеневшие ноги, двигались смутные фигуры. Даже в темноте девушка поняла, что это нечто противоестественное. Они не крались, не пытались спрятаться, просто ковыляли вперед, падали и снова поднимались. Их влекла к домам жажда крови, жажда жизни, жажда свежей плоти. Лика почувствовала, как горлу подкатывает тошнота.
        - Что это? – прохрипела она.
        - Упыри, - произнес Всеслав сквозь зубы. – Мерзкие создания.
        - Тогда чего мы ждем? Там, внизу, люди. Они же ничего не знают об опасности…
        - Они все знают, - усмехнулся мужчина. – Поэтому лучше не дергайся, иначе они выберут себе других жертв.
        Лика поежилась, но не успокоилась. Первые упыри уже добрались до хлипкого забора, подламывая его под себя. И тогда девушка поняла, что, несмотря на кажущуюся немощность, в них достаточно силы, чтобы вырвать из земли особенно крепкие доски.
        - Ты говорил, что в этих мирах живут только чудовища, откуда там люди? – спросила Лика, стуча зубами от страха. Казалось, у нее дрожала каждая жилка.
        - Разве я так сказал? – удивился Всеслав. – Я сказал, что ни один из этих миров не может быть безопасным. Если сюда попадают люди, значит, они чем-то это заслужили. В этой деревне живут колдуны и ведьмы, которые призвали мертвых к жизни. А также те, кто заплатил за это.
        Спустя несколько долгих минут до Лики и ее спутника донеслись отчаянные крики страха и ярости. На улице замелькали новые фигуры. Люди бросались на мертвецов с вилами, топорами, кто-то швырял в них пылающие факелы или поливал водой, судя по всему, святой или заговоренной.
        - Они не смогу  их убить, - равнодушно произнес Всеслав. – Завтра все повторится снова. Пока люди, живущие в деревне, не сделают то, что нужно.
        - И что же это? – спросила Лика.
        - Смерть. Они должны смириться со своей участью, признать свою вину и умереть от рук и зубов этих упырей. Только тогда они смогут пойти дальше. За последние двести лет только одна ведьма сделала это, остальные продолжают влачить свое бесполезное существование в этом мертвом мире.
        - Я могу как-то помочь им? – поежилась девушка.
        - Нет. Пойдем, нам надо выбираться отсюда, нужно вернуться в музей.
        Они прошли несколько метров, когда позади них раздался шорох. Легкий, едва уловимый, как дуновение ветра. Всеслав замер, останавливая Лику. Он напряженно осматривался, втягивая носом воздух, но ничего не смог обнаружить.
        - Может, птица? – прошептала девушка.
        - Здесь нет ни птиц, ни зверей, - отрезал Всеслав. – Идем быстрее.
        Но быстрее она не могла. Боль в прокушенной ноге поднялась выше колена, а то, что было ниже, уже давно онемело, и это пугало больше всего. Поэтому Лика передвигалась не быстрее тех упырей, что атаковали деревню, да и темнота не давала никакого шанса на безопасное передвижение. Они решили не оставаться на открытом пространстве и углубиться в лес, и этот лес был таким же мертвым, как мир, в котором он вырос. Здесь ничем не пахло – земля, травы, деревья, все это было как будто ненастоящим, реквизитом для съемок какого-нибудь фильма ужасов. На миг Лика подумала: а что, если это все просто какой-то глупый розыгрыш? Может, Диана захотела так пошутить? Или Стас, из мести, что она его бросила, устроил для нее представление? Но тут из темноты прямо перед девушкой вдруг выросла новая фигура, и не успела она позвать Всеслава на помощь, как ее схватили за горло и пригвоздили к дереву. Лика забилась, захрипела, пытаясь вырваться из ледяных тисков, но существо только сильнее сжало пальцы, и девушка прекратила вырываться, опасаясь, как бы ее вообще не задушили. Она тщетно пыталась найти взглядом Всеслава, его снова не оказалось рядом во время нападения. Он что, специально это подстраивает?
        Наконец, девушка осмелилась посмотреть на того, кто ее схватил. И захрипела от ужаса, забившись с новой силой. На нее смотрели мертвые глаза ее двойника. Сероватая кожа почти слезла со скул, синие губы приоткрылись, обнажая остатки желтых зубов, Лика видела даже мерзко шевелившийся язык.
        - Чего ты хочешь от меня? – с трудом заговорила она, не смея отвести взгляд от утопленницы. – Что тебе нужно?
        Но та, вместо ответа, лишь издала булькающий звук, похожий на смешок, и потянулась к своей жертве, оскалив зубы. Лика сопротивлялась из последних сил, ей чудом удалось оттолкнуть от себя чудовище, но лишь на мгновение. Она уже закрыла глаза, приготовившись к смерти, когда вдруг почувствовала свободу. Из-под опущенных ресниц девушка увидела рядом с собой Всеслава с лопатой в руке.
        - Прости, пришлось задержаться, оружие искал, - ухмыльнулся он.
        - Лопата?! – взвизгнула Лика. – Серьезно?
        Мужчина лишь пожал плечами и передал ей «оружие».
        - Давай, тебе нужно сделать это, иначе мы никогда отсюда не выйдем.
        - Что сделать? – раздраженно спросила она, потирая саднящую шею.
        Отлично, ее грызли, превращали в вендиго, душили, и все это за один вечер. Интересно, что будет дальше?
        - Ты должна убить ее, - спокойно ответил Всеслав, указывая на утопленницу, успевшую подняться на ноги.
        Лика уставилась на него во все глаза. Что она, черт побери, должна сделать? Да, это вроде бы нечисть, которая постоянно ее преследует, но это ведь ее копия! Это все равно что убить саму себя.
        - Я не смогу, - замотала головой Лика и тут же скривилась от боли в ноге и шее.
        - Ты должна, - холодно возразил Всеслав. – Этот двойник – воплощение твоих страхов, он преследует тебя в каждом мире. Он не выпустит тебя отсюда, так что, единственный выход – убить. И сделать это должна именно ты.
        - Но почему я? – взвилась девушка. – Я уверена, ты бы и сам с удовольствием ее убил, ведь она так на меня похожа!
        Мужчина фыркнул и тут же предостерегающе выставил руку – пока они говорили, утопленница снова попыталась наброситься на Лику, но была отброшена Всеславом. Девушка не успела глазом моргнуть, как лопата оказалась у нее в руках.
        - Ты должна отсечь ей голову.
        - Ты с ума сошел? Кто я, по-твоему?
        - Я расскажу тебе, кто ты, если ты сделаешь это, - повел плечами ее спутник. – Давай, время не ждет!
        Девушка вцепилась в лопату. Руки тряслись так, что это сомнительное орудие могло выпасть в любую минуту. Она что, серьезно собирает отрубить кому-то голову? Прямо сейчас? Может, есть возможность… Но возможности не было. Пока девушка цеплялась за последнюю надежду, утопленница подкралась к ней и набросилась, скрежеща зубами. Лика услышала предостерегающий окрик Всеслава, но не успела отреагировать. Невероятно сильный удар отбросил ее на землю, длинные ногти вонзились в запястья, пригвоздив их к земле. Страшное лицо со звериным оскалом оказалось в опасной близости. Девушка собрала все свои силы и отшвырнула от себя нечисть, взвыв от боли в ноге. Кое-как поднявшись, она снова почувствовала в своей руке гладкий черенок лопаты, видимо, Всеслав подал, перехватила его поудобнее и размахнулась. И когда утопленница подобралась ближе, Лика со всей силы рубанула ее по шее. Голова с длинными растрепанными волосами, вращаясь, покатилась по земле, а девушка, почувствовав, что ее вот-вот вырвет, скрылась за деревом.
        Даже боль отступила, уступая место отвращению. Когда волны тошноты ослабли, Лика устало опустилась на землю, прислонившись к шершавому стволу. Сколько прошло времени, с тех пор как она пересекла порог музея? Несколько часов? И что там происходит сейчас, сколько еще людей погибло от рук этого сумасшедшего Игоря? Возможно, они все уже мертвы, и последнее, что увидели эти несчастные люди, - лицо безумца и оскаленные морды восковых чудовищ. Нет, она не будет так думать, возможно, для людей, оставшихся в музее, еще есть надежда, нужно как можно скорее вернуться.
        Кряхтя и сжимая зубы, Лика поднялась на ноги, опираясь на мертвый ствол. И застыла, не в силах пошевелиться. Возле нее стоял упырь. Существо чуть склонило голову набок, рассматривая девушку, полную жизни и горячей, пульсирующей крови. Страх ледяной рукой стянул горло Лики, не давая ей позвать на помощь. Если после всего пережитого она останется жива и не попадет в психушку, она сойдет с ума от радости, Лика была в этом уверена. Перед ней стоял мертвый человек, и как бы его не называли, выглядел он именно как покойник. Девушке, к счастью, нечасто доводилось бывать на похоронах, но то, как смерть искажала лица людей, навсегда впечаталось в память.
        Упырь вдруг засвистел, тихо, протяжно. В ответ ему со всех сторон раздался ответный свист. Он что, зовет друзей на ужин? Девушка осторожно, не делая резких движений, прижимаясь спиной к стволу, начала отступление. Где этот чертов Всеслав, почему его никогда нет рядом? Но стоило ей только об этом подумать, как он возник прямо за ее спиной.
        - На нас надвигается армия упырей, - спокойно произнес он, как будто ничего страшного не происходило. – Как назло, мы остановились недалеко от кладбища. Они сильно пострадали во время схватки с жителями деревни, поползли в свои норы, а тут ты с запахом своей крови.
        Всеслав неодобрительно покосился на растерзанные запястья девушки.
        - Ну, извините, пожалуйста! – возмутилась она.
        Свист становился все ближе. Вскоре из-за деревьев показались шатающиеся силуэты, с неотвратимостью вечности подбиравшиеся к новым жертвам.
        - Всеслав, - простонала Лика, - я не смогу от них убежать, моя нога, я ее почти не чувствую!
        Мужчина выругался сквозь зубы и дернул ее к себе. Девушка потеряла равновесие и чуть не распласталась на земле, но удержалась, опираясь на своего спутника. Они медленно отступили к центру поляны. Всеслав сжимал в руке лопату, которая уже не казалась такой нелепой – хоть какое-то оружие. Лика, оглядев землю, подняла длинную крепкую на вид ветку. Ну а что? Не голыми же руками сражаться.
        - У тебя есть какой-нибудь план? – спросила она у Всеслава.
        - Хм, дай-ка подумать… Может, открыть дверь? – саркастически отозвался он.
        - И где ее искать?
        Мужчина вздохнул.
        - Тебе не понравится ответ.
        Лика сразу все поняла. Конечно, разве могло быть иначе? Где еще им искать выход, как не на кладбище? Это даже смешно.
        - В какую хоть сторону двигаться?
        Вместо ответа, Всеслав начал пятиться туда, где деревья, расступаясь, образовывали небольшую арку. Выдохнув сквозь стиснутые зубы, Лика направилась за ним. Больную ногу пришлось подволакивать. В этот раз боли не было, она вообще ничего не чувствовала. Страшно было даже подумать о последствиях этого безумного путешествия. Но это ничего, главное выбраться отсюда. Правда, насчет этого у Лики возникали большие сомнения. Тихий свист упырей преследовал их, раздаваясь отовсюду. Такое чувство, что их собралась тут целая армия. Хотя Лика и этому не удивилась бы. Но больше страшило не их количество, а то, что они не нападали. Девушка нутром чуяла – окружают, загоняют в ловушку. Взглянув на сосредоточенное лицо Всеслава, она поняла, что он тоже это понимает. Но выхода у них не было. Или идти на кладбище, чтобы вырваться из этого мира, или провести вечность в постоянных бегах по мертвому лесу.
        - Может, попробуем попасть туда утром, когда упыри спрячутся? А сейчас просто переждем где-нибудь, найдем укрытие? – предложила она, догоняя своего спутника.
        - Ты думаешь, здесь только упыри водятся? – усмехнулся мужчина. – В этом лесу прячется много чего нехорошего, не уверен, что ты захочешь с этим столкнуться. По крайней мере, пока.
        - Что значит пока? – резко остановилась девушка. – О чем ты говоришь?
        - Ни о чем, - отрезал он.
        Впереди показалась покосившаяся деревянная ограда. В темноте кресты на старом кладбище выглядели как когти самой ночи, заострившиеся, напряженные, готовые вцепиться в непрошеных гостей.
        - Не нравится мне это, - протянула девушка. – Может, все-таки не пойдем туда?
        - Дверь в другой мир там, - ответил Всеслав. – Ты ведь и сама можешь это почувствовать.
        Лика напряглась, прислушиваясь к колебаниям воздуха. И действительно уловила вибрацию завесы, которая могла дать им спасение. Или уничтожить, смотря в какой мир она их перенесет. Вообще, было бы неплохо вернуться в музей, там хоть какая-то реальность.
        Свист раздался совсем близко, и тут же на Лику всем своим весом навалился упырь. Возле лица клацнули острые зубы, чудом не задев кожу. Всеслав отшвырнул его от девушки, но на него напало сразу несколько существ. Девушка, озверев от ярости и отвращения, набросилась на них, отшвыривая и избивая палкой, пока та не сломалась. Но тут и сам Всеслав сбросил с себя оставшуюся нежить, бесцеременно перекинул Лику через забор и перепрыгнул сам. Девушка взвыла от боли, ударившись о землю прокушенной ногой, но мужчина уже был рядом, рывком поднял ее и побежал вперед, с удивительной ловкостью огибая могилы и оградки. Иногда из небольшого холмика в ночной воздух взмывали руки, пытаясь ухватить нарушителей покоя за ноги. Всеслав удачно перепрыгивал и через эти препятствия, но одному мертвецу, все же, удалось схватить его за лодыжку. Мужчина повалился на землю, придавив своим весом Лику. Но она не заметила этого, ее взгляд был прикован к развороченной могиле, внутри которой воздух выглядел совершенно иначе – как будто покрывало, колыхавшееся от легкого ветерка. Девушка пискнула и поползла назад, подальше от этого страшного места.
        - Нам в другую сторону, дура! – закричал Всеслав.
        - Я не пойду туда! – взвизгнула она.
        Всю жизнь Лика боялась не только темноты, но и замкнутых пространств, с трудом терпела лифты и при любой удобной возможности поднималась по лестницам. Самовольно прыгнуть в могилу? Да черта с два! Но Всеслав думал по-другому. Не успела Лика подняться на ноги, как он схватил ее и потащил к зловонной яме, казавшейся ей бездной.
        - Отпусти меня! – завизжала девушка.
        - Мы уйдем отсюда, хочешь ты этого или нет, - рыкнул мужчина, слегка встряхнув ее. – Возьми себя в руки!
        Но она его не слышала и продолжала извиваться, пока за ногу ее не схватил один из упырей.
        - Ладно, - простонала Лика, ударив того здоровой ногой по голове. – Ты меня убедил, в могилу так в могилу!
        Она повернулась на живот и, не в силах подняться хотя бы на четвереньки, поползла по-пластунски к зияющей яме. Всеслав подобрался к ней, ухватил покрепче за руку, отшвырнул еще одного упыря и вместе с Ликой полетел вниз. Последнее, что увидела девушка, - это холодные влажные комья земли, посыпавшиеся на нее сверху…