Уроки английского. Часть-19

Уроки английского. Часть-19.

В ожидании весенних праздников (проводы зимы, паска, родительский день) обновили горки, установили качели. Вика нашла спонсоров, чтобы то же сделали в школе, но не получилось.
Подходя после обеда к школе на «театр» увидела директрису, сметающую с машины снег. Та тоже её заметила, махнула рукой, подзывая.
 - Виктория Николаевна, мне кажется, или у вас действительно много свободного времени?
 - Не замечаю.
 - Я отказала Вашим спонсорам.
 - Так-то эмоциональные игры улучшают восприятие школьной программы.
 - Но ухудшают травматическую статистику. А там сломанные руки и носы, и даже гематомы головного мозга. А я хоть уже и на пенсии, но надеюсь ещё маленько поработать. Дома-то мне нечем заняться, дети выросли. Жалею, вот, что  ещё парочку не родила в своё время. А сейчас, как старая клуша, деньги коплю и не знаю на что. Вы, кстати, не думаете ещё парочку родить?
 - Да поздно уже, возраст.
 - Ну, с вашей-то энергией это не возраст. Советую. Посидите в декрете, отдохнёте.
 - Да я, вроде, не устала. А Вы устали от меня?
 - Если я устану, я прямо скажу, намекать не буду. Там у меня лежат пять или шесть заявлений на Вас, тоже из-за травм. Как только их накопится с десяток, я на вашем театре поставлю крест. Делайте выводы.
 - Я всегда говорю, чтобы от родителей дети не скрывали травмы.
 - Ну и зря. Некоторые родители считают такой доклад своей обязанностью. Это как бы часть проявления заботы. Не все могут чётко для себя обозначить, что такое забота. Я сама начала это понимать только ближе к старости…  Тут к моим соседям дочь с мужем приехали, и у них ребёнок с задержкой развития. Вы бы заглянули как-нибудь, может что посоветуете. 
 - Да загляну, но многого не обещаю, я не такой уж и спец. Дайте телефон. 
 - Сейчас, видимо, важны не сами знания, а желание их применить, смотреть и видеть. А у вас это качество наблюдается, - директриса продиктовала телефон, тяжко вздохнула. – Как Вы думаете, директору прилично самому обметать машину на виду у школьников?
 - Давайте я обмету.
 - Упаси бог, меня сразу в рабстве обвинят. А так я хоть выгляжу более демократично. Кстати, Вы у нас тоже рабовладелец – весь город пересказывает, как школьники вам картошку капали. 
 - К счастью, сами ученики вообще на это внимание не обращают, а рассказы я переживу, привыкла уже.  Я пойду?
 - Беги. Не забудь, пожалуйста, о моей просьбе. Я, дурочка, уже пообещала. 

Вместо философских и  научных трудов, Вика советовала читать биографии известных людей, и этим сразу подтягивала историю разных наук и земель, географию, психологию, социологию и искусствоведение.
И однажды в десятом «математик»  спросил:
 - Вот читаю про Готфрида Лейбница, и не покидает ощущение, что он слишком распылялся. Кажется, в жизни не было  ничего, что его бы не интересовало. А ведь с его талантами, упрись он рогом в математику или физику, он бы продвинул науку запредельно.

 - Ну-у, это было его личное дело. Наверное, для таких людей наука – не самоцель. Они живут в своё удовольствие. Да и может быть он потому и распылялся, что в какой-то момент упирался в научный тупик, и требовалось на что-то переключиться. Не зря же говорят, что все серьёзные открытия произошли на стыках наук, и не в тяжёлой работе, а в лёгких увлечениях. Кроме того, есть такое мнение, что науку двигают не гении, а учёные среднего звена, постепенно, по крупицам, накапливая знания. И у каждого из них тоже есть свои маленькие открытия, радующие душу.

  - А вот я заметил, что люди тёмной расы чаще добиваются успехов в жизни. Это  моя не репрезентативная выборка, или  всё-таки, что-то есть в генетике.   
 - Да, есть и в генетике. Но дело не в тёмной расе, а в смешивании разных рас и культур. При этом резко увеличивается  разнообразие потомков. Правда,  это увеличивает давление естественного отбора и многие вымирают. Олег, а сколько там лет Лейбниц прожил?
 - Семьдесят.
 - Так-то для того времени неплохо. Значит обладал ещё и природным умом, не впадал в крайности. А кем он был по происхождению?
 - Тёмный, из южных славян.
 -  Есть такая неофициальная теория о том, что наука в Европе лучше развивалась из-за смешивания рас и культур – скандинавской, германо-славянской, гало-кельтской и атланто-финикийской. Но сейчас уже едва ли это удастся кому-нибудь доказать.
 - А Вы говорили, что европейская цивилизованность возникла из-за перенаселения.
 - Так причина же не обязательно должна быть одна.
 - А ещё вот такой момент: Готфрид очень любил сладкую пищу. Это могло быть причиной его гениальности.
 - Сомневаюсь. Сладкая пища только тогда улучшает энергетический обмен, когда к ней есть привычка в несколько поколений. Но даже тогда, сама по себе такой причиной она не будет – необходимо какое-то эмоциональное воздействие, активизация любопытства. Если же такой привычки нет, то сладкая еда наоборот, создаёт в организме чувство насыщения и отключает поисковые стимулы. Тебе надо посмотреть на его воспитание в детстве.
 - Ему в детстве отец читал житейские и исторические рассказики, и ему нравилось. Но отец рано умер.
 - Вот, скорее всего причина в этом. Детские рассказы любимого воспитателя хорошо западают в душу. Они оставляют в памяти, так называемые «тематические метки», около которых в будущем формируется интерес.  Развитая эмоциональность – основа развития.
 - А мне вот как-то попадала работа по эмоциям, и автор там говорит, что из головы их надо выжигать калёным железом.
 - Ну, это он явно погорячился. Эта теория была, одно время, в ходу  у коммунистов, когда они боролись с чрезмерным абстракционизмом и половыми извращениями. Но большинство из них быстро поняли, что дело не в эмоциях, а в общей воспитательной культуре, в попытке части интеллигенции разделить  культуру на высшую (интеллектуальную) и низшую (народную).
 - А такого разделения нет?
 - Оно может быть, если интеллигенция, или часть её, оторвана от народа. Но это не высшая культура, а просто другая. Разделение между высшей и низшей духовностью нет даже  в философии идеализма.  Культура – явление массовое, и в её основе  лежат  народные традиции.
 - А может быть высшая культура, это и есть гегелевский  абсолютный дух?
 - Гегель, в своём стремлении к упрощению, только сильнее всё запутал. Я настаиваю на том, что материя первична, и именно от неё мы и должны плясать в исследовании идеальных и абстрактных сущностей. Не верю я в субъектность духа. Любая мысль может родиться только в материальном теле… Вы, конечно, можете думать иначе, но думать – значит сравнивать факты, а если вы думаете над малым количеством фактов, то мысль начинает бегать по кругу, и появляется «привычная тропа» элемент фанатичности. То есть, малое количество фактов снижает критичность рассмотрения, а значит и вероятность постижения истины.

 - А мне, вот, нравится читать про любовь, но почему-то она всегда сопровождается ссорами, какими-то интригами, конфликтами, изменами – неужели нельзя построить чистых романтичных отношений.
 - Во-первых, авторы «художки» сознательно придумывают сложности, и на этой литературе вы научитесь только мечтать.  Почему я вам и советую больше читать биографические, реалистичные, и даже документальные рассказы. И только когда пропал интерес, полезно отвлечься на романтику, может даже с элементами реального, типа Гюго, Экзюпери, Джеральда Даррелла, раннего Тургенева, можно Ухтомского, о путешествии цесаревича Николая. 
 - А во-вторых?

 - А во-вторых, люди сами себе создают сложности. Если человек в детстве видел мало трудностей, то он начинает думать о себе, как о сильном, умном и везучем; и у него появляется чувство самоуверенности, самомнения. Он начинает всех поучать, критиковать, вмешивается в чужую жизнь, а для своего партнёра ставит слишком высокие планки.  Это одна из самых распространённых причин конфликтов – чем легче жизнь, тем труднее построить крепкую семью. И наоборот, если пришлось пережить трудности, а особенно преодолеть их вместе с партнёром, то дальнейшие отношения будут самыми крепкими. Здесь появляется взаимное чувство – неспособности предать, оскорбить, унизить; понимание Судьбы, как фактора неизбежности совместной жизни, и эта неизбежность не напрягает, потому что появилась уже и привычка и умение к совместному решению всех проблем.

 - И что теперь, надо сознательно создавать трудности?
 - Не знаю, может быть просто нагружать себя дополнительной ответственностью, но в то же время меньше заботиться о своих родственниках, если эта забота не нужна. У достаточно активных людей жизнь всегда трудна… Кстати, Олег, а у Лейбница как было с личной жизнью?
 - Никак. Не было ни жены, ни детей.
 
 - Да? Странно. Значит он, всё же, был фанатиком науки. Ну что ж, бывает… Жизнь вам скучать не даст… Думаю, что в совместной жизни, нельзя всегда требовать от партнёра таких же проявлений любьви, как во время первых свиданий. Потому что первые свидания поддерживались «энергией для зачатия», а потом её становится меньше, и многие ошибочно считают это окончанием любьви. На самом деле длительных ровных отношений не бывает, и заморачиваться над этим не стоит. При снижении любовных влечений, у вас в запасе всегда есть взаимное уважение. Должно быть, по крайней мере.
 
Сходила она и к директрисиным соседям,  выслушала их методики, сделала замечание:
 - На массаж сильно напирать не надо. Массаж больше должен быть внутренним, от движения и от потребности к движению. Раньше тридцати лет массаж требуется редко, обычно при малой подвижности. Сейчас надо стимулировать нервное и эмоциональное развитие, а для этого нужно общение со сверстниками, примерно такого же уровня активности.  Это обязательно. Вам надо найти хотя бы одного (а лучше двух-трёх) таких  детей, и почаще их сводить. Можно с некоторым возрастным разрывом, здесь надо смотреть на практическое взаимодействие. Меньше контролировать их игры, следить только за безопасностью. Меньше обслуживать, пусть всё сами учатся делать. Не перекармливать – сытость снижает активность, впрочем, как и хронический недокорм, но  это сейчас встречается реже.
 - А вот посмотрите уколы, витаминные добавки.
 - В этом я не понимаю, у меня не было такой практики.
       \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\