Рогнеда. Вторая часть. Глава первая

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МИСТИЦЫ.

 

 

И всё же юной девушке немного жаль было покидать родимое село. Уезжая в трясущемся на ухабах рыдване, Рогнеда до рези в глазах и тоской в сердце вглядывалась в удаляющихся по мере их движения провожающих. Отец с натужной улыбкой на усталом лице, силящийся не показать отбывающей в неизвестные дали любимой дочке, как ему больно отпускать её одну не пойми куда и неизвестно насколько. Мать осунувшаяся, враз постаревшая, тонкой рукой посылающая Неде прощальный привет. Буядар, держащийся молодцом, но и его напряжённая фигура всем видом показывающая, как нелегко ему будет без сестры-погодка… выражала скорбь расставания. И Гришаня. Парень, отстранёно державшийся последние дни перед её отъездом, неожиданно перед самым отбытием Неды пришёл к ним домой и, не обращая внимания на её семью, не смущаясь присутствием всех родичей, сердечно простился с подругой детства, подарив ей на память плетёный ремешок, который сам смастерил. А затем вышел проводить её к повозке и, не обращая внимания на вновь собравшихся вокруг зевак, подсадил в телегу, крепко пожав на прощание руку.

 

Старшие братья и сёстры Рогнеды простились с ней в родительском доме и провожать на дорогу не вышли. Девочка их не винила: у каждого из них были на то основания. Но её друг… Гришаня. Эх, видать и впрямь, крепко засела она в сердце паренька. Что удивительно, а может и нет: сама Неда ничего подобного ни к Гришане, ни Димитру никогда не чувствовала. Петро? Тем более… от слова вообще… Кстати, самого Петро окрест не наблюдалось. Рогнеда пожала плечами и… перестала о нём беспокоиться. И уже когда, громыхающая на каждой кочке колымага выехала за пределы села, вдалеке в чернеющем на фоне пасмурного неба перелеске, взгляд юной путешественницы приметил одиноко стоящую, прячущуюся за стволами деревьев фигуру. И по невольному теплу вдруг разлившимся в области груди, Неда признала в этой фигуре своего несостоявшегося возлюбленного.

 

Да, она ощущала сожаления об оставляемых родных и друзьях-подругах, чувствовала некоторые опасения за новый, вот-вот долженствовавший начаться этап жизни… И всё-таки приятные предвкушения и нетерпеливое ожидание неизвестного, в её душе преобладали. И однако… при воспоминании о том самом… последнем прощании по телу Рогнеды нет-нет, да и пробегала сладкая дрожь от недавно пережитого. А вдруг она ошиблась? А что если школа метер – вовсе не её путь.

 

 

И девочка снова и снова перебирала в памяти последние напутствия Метраны:

 

«Метеры по выпуску становятся или покровительницами. Или наставницами, как я. Либо законницами. Есть правда ещё… но их мало – философини. И уж совсем будет что-то из области фантастики, если кто из метер дорастёт до состояния Творца… Однако, запомни: ты ещё не метера, и не факт, что когда-либо ею станешь. И всё-таки ты уже не просто девочка-девушка-женщина. Ведь не только метеры, но и наши ученицы... уже не совсем личности в привычном понимании… И ты… однажды переступив порог школы метер, уже никогда не будешь прежней.»

 

 

 

- 1 -

 

 

Ах, какой бескрайний простор предстал восхищённому взору Рогнеды, когда они с Никодаром, проехав ближние к их Невелее окрестности, выехали на главный проезжий тракт, ведущий в столицу. Вдалеке, насколько хватало поля зрения, сияли снежные шапки величественных гор. Откуда там может быть снег, - удивлялась девочка, - ведь до зимы ещё не так близко… Вокруг, сколько ехали, лежала пашня под озимыми. Как можно обработать столько земли, - искренне недоумевала она, - и зачем так много? Спереди блестела серебристыми изгибами, петляющая среди небольших холмов река, то приближаясь, то вновь убегая в золотисто-оранжевую осеннюю даль.

 

И чем ближе они подъезжали к пункту назначения, тем шире от удивления открывались глаза девчушки, покорённой всё новыми открывающимися картинами: вот небольшая деревушка с миленькими, словно игрушечными домиками, расположившаяся в живописной долине; вон пролесок с неизвестными Рогнеде раскидистыми деревьями и ухоженными, будто специально подстриженными в виде диковинных животных, кустарниками. А вот и… ах! Она прямо онемела от восторга: они подъезжали к городу, что виднелся издалека и в вечерних сумерках и казался девочке огромным многоголовым змеем – столько глаз-огоньков было у этого гигантского чудища.

 

Под цокот копыт выносливой лошадёнки они въехали на большой каменный мост, ведущий в Мистицы – так, насколько помнила Неда назывался город, где находилась школа, в которой ей предстояло учиться.

 

 

Уставшая от длинной тряской дороги, в которой пришлось провести не только несколько дней, но и ночей – взявший на себя ответственность за доставку по месту назначения девочки в целости-сохранности Никодар, не рискнул оставаться на ночлег со своей юной подопечной в сомнительного вида тавернах – Рогнеда плохо соображала. Они с провожатым останавливались в подобных заведениях только, чтобы перекусить и дать немного отдыха и корма уставшей от непривычно дальней дороги лошадке. И поспать девочка могла только урывками, когда попадалась боле-менее сносная трасса.

 

Поэтому сейчас она не замечала многочисленных площадей, перекрёстков да поворотов на разные улочки, по которым они плутали в сгущающихся сумерках в поисках школы, совсем сомлев убаюканная мягким покачиванием телеги на ровной, мощёной столичной дороге. И когда наконец, добравшись до места назначения, повозка въехала в школьные ворота, Рогнеда крепко спала. В полусне девочка лишь почувствовала, как её будто кто-то бережно взял на руки и в таком же покачивающимся, как и ранее ритме понёс по лестнице вверх.

 

Проснулась Неда, когда теплый солнечный лучик мягко коснулся её лба и, ласково щекоча нос, весело пробежался по всему лицу до подбородка. Девочка сладко потянулась и, не открывая глаз, рывком села на постели. Она припомнила, что уснула в повозке, а потом её будто приняли чужие крепкие руки и отнесли куда-то наверх. Так где же она? Тело обволакивает мягкое тепло. Сквозь веки пробивается солнечный свет… Осторожно приоткрыв один глаз, Неда начала осматриваться. То, что открылось её взору на первый взгляд опасности не представляло: светлая уютная комната с большим окном во всю стену напротив и лёгкими занавесками кремового цвета; кровать, на которой она сейчас сидела и, по-видимому, до этого почивала; рядом шкаф и тумбочка. Облегчённо выдохнув, Рогнеда открыла второй глаз и тут же услышала:

 

- Привет. Я Тунья. А ты?

 

На Неду смотрела курносая веснушчатая девочка с огненно-рыжими кучерявыми короткими волосами, забавно обрамляющими её молочного цвета личико. Оказывается та притулилась на низенькой скамейке возле кровати Рогнеды, поэтому сразу она и не заметила рыжеволосую. Да и сейчас с высоты её нового ложа была видна только голова курносой Туньи.

 

- П-п...привет, - чуть запинаясь поздоровалась Рогнеда, спуская одну ногу с кровати, - Я… э-э… Неда… Рогнеда, в общем.

 

- Вау! – Прыснула в кулачок Тунья и, вскочив со скамейки, добавила. – Какое чудное имя. Но ты не бойся: у нас тут и не такие есть.

 

И прыгая на одной ножке по бликам солнечного света, ярко сияющего золотыми вкраплениями на белёном деревянном полу, стала перечислять, загибая пальцы:

 

- Ларуза, Мавилита, Беструния, Филлиана, Кампатуни, Черденнера, Прачилалия и ещё уйма чудных имён у здешних воспитанниц. А ты… можно просто Неда, да? Ты будешь жить со мной и Тавией.

 

Рогнеда кивнула, с улыбкой наблюдая за весёлой резвушкой в простом миленьком платье до щиколоток цвета варёной или парной репы скачущей, задрав подол до самых подмышек, по полу. Её тонкие в полосатых чулках и больших, явно не по размеру, сабо при этом выделывали такие кренделя, что Неде подумалось: как Тунья вообще умудряется не грохнуться об пол в такой обуви при подобных телодвижениях. Вслух же сказала:

 

- Приятно познакомиться, Тунья. А… где остальные… в смысле, наша вторая соседка… как её, говоришь? Талия?

 

- Талия? – Резвушка покатилась со смеху, причём буквально. Наконец, отсмеявшись, девочка поднялась с пола, отряхивая несуществующую пыль, и скороговоркой выпалила:

 

- Тавия!… Та-та-тавия! - И тут же сходу продолжила. -  Ой! Ты же здесь ещё ничегошеньки и никогошеньки не знаешь! Быстро умывайся: умывальник там. – Она махнула рукой в сторону шкафа. – Одевайся и бегом завтракать!

 

И отдав это распоряжение, Тунья прыгнула, как была в обуви, с ногами к Рогнеде на кровать. Неда наконец спустила на пол вторую босую ногу и благодарно кивнув соседке по комнате направилась в указанную той сторону. Действительно за шкафом оказалась ещё одна дверь, ранее ею не замеченная, а за дверью… О, метеры! Что это? Девочка в изумлении осматривала странное помещение, облицованное по всей площади, включая пол и потолок… по виду каменной плиткой в розовато-золотистой гамме. Причём кроме трёх странных предметов непонятного назначения такого же странноватого цвета, на тон ярче, больше ничего здесь не было. И как тут умыться? Где взять воду? И ничего не понимающая Рогнеда выскользнула из помещения обратно в спальню и, легонько тронув всё ещё сидевшую на её кровати о чём-то задумавшуюся Тунью за плечо, смущённо спросила:

 

- Ой… прости. А где там… вода? И… куда м-м… умываться?

 

Тунья оторвалась от своих размышлений и в удивлении уставилась на новую соседку:

 

- В смысле где? Ты что… впервые в городе?

 

Неда удручённо кивнула, и веселушка, понимающе хмыкнув, спрыгнула с кровати и, схватив Неду за рукав ночнушки, в которую та оказалась облачена, потащила её в ванную комнату. По ходу скороговоркой объясняя предназначения всех попадающихся по пути предметов. Открыв глаза и похоже даже рот, Рогнеда едва поспевала за своей провожатой, стараясь попутно фиксировать в памяти её разъяснения.

 

В конце концов новоиспечённая пансионерка была умыта и одета в чистенькую с иголочки форму: платье такого же, как и у Туньи фасона и цвета, чулки – правда однотонные – и ботинки (тоже несколько иные, нежели сабо её новой приятельницы). Вся одежда оказалась ровной стопкой сложена на тумбочке возле кровати девочки, а ботинки стояли под нею. Итак, Рогнеда оказалась полностью готова к выходу в «новый свет»! Что-то будет…



Продолжение скоро...