Мальчик Петя и Рождественская звезда

Петя жил в деревне Михайловка, где дома пахли печным дымом и яблочным повидлом, а до школы было десять километров по извилистой проселочной дороге. Каждый день Петя забирался в старенький автобус, рычащий, как добродушный медведь, и добирался так до храма знаний. Но сегодня, под самый канун Рождества, Петя задержался – помогал учительнице украшать зал к празднику. Когда он выбежал на остановку, красные огни автобуса таяли в зимних сумерках. Темнело рано.

Десять километров. Пешком. Один.

Сначала было не страшно. Петя потуже затянул ремень рюкзака, нахлобучил шапку и зашагал по укатанной снежной колее. Из труб домов в соседнем поселке тянулся дымок, пахнущий горькой хвоей и праздником. Он думал о елке, которую сегодня будет наряжать с папой, о пирогах с капустой, приготовленных мамой, о маленьком подарке на утро. Мальчик семенил ножками, согреваясь, и даже начал вспоминать и напевать колядки.

Но вот последние дома остались позади; дорога нырнула в лес. И словно кто-то выключил свет. Темнота встала стеной – густая, чёрная, колючая. Только снег под ногами тускло белел. Ветви старых елей, отягощённые снежными шапками, хрустели на ветру. Валенки скрипели по снегу громко и жутковато. В кармане замерзший телефон давно разрядился.

И тут из глубины леса донесся звук, от которого сердце школьника замерло. Длинный, завывающий, тоскливый волчий вой. Он пронзил морозный воздух, словно острая ледяная стрела, и впился в уши. Петины ноги подкосились. Вой повторился, уже ближе, ему вторил другой, с противоположной стороны дороги. Серые тени уже мелькали между стволами. И казалось, светятся зелёные глаза.

Он прижался спиной к толстой сосне у обочины, чувствуя, как бешено колотится сердце. Слезы наворачивались на глаза, но они тут же замерзали на ресницах. «Мама…» – прошептал он. Ему стало ясно, что до дома он не дойдет.

И тогда он поднял голову. Сквозь переплетение черных ветвей, в разрыве облаков, сияла одна-единственная звезда. Не такая, как все. Невероятно яркая, живая, будто сделана из золота и наполнена неизвестным теплом. Она не просто светила – она струилась мягким, успокаивающим сиянием, освещая снег вокруг мальчика голубоватым светом.

И с этим светом пришла странная мысль, ясная и твердая: «Иди за звездой. Она тебя выведет».

Петя оттолкнулся от дерева и пошел, не сводя глаз с небесного путеводителя. Страх отступил. Его место замещала вера во что-то доброе. Волчий вой снова раздался где-то сбоку, но теперь он казался просто частью леса и ночи, а не смертельной опасностью. Звезда плыла по небу и будто вела мальчика за руку. Он даже перестал ощущать жгучий холод.

Вдруг, за поворотом, в сиянии звезды показался силуэт. Не волчий. Человеческий. Это был старичок на запряженной лошадью санях, который, похоже, чинил оглоблю.
– Дедушка! – вырвалось у Пети, и он побежал к нему.
Старик поднял голову. Лицо его, изборожденное морщинами, с широкой седой бородой, освещенное лунным светом, было добрым.
– Ой, путник! Что ж ты один в такую пору? – голос у деда был хриплый, но теплый.
– Я… я опоздал на автобус, – выдохнул Петя.
– Садись, садись, сынок. Как раз в Михайловку направляюсь, к внучке на праздник. Подвезти тебя – мне одна радость.
Петя забрался на сани, укутался в жесткий тулуп, и лошадь медленно пошла. Лес, еще недавно враждебный и страшный, теперь тихо проплывал мимо, и его красота в лунном и звездном свете завораживала. Они ехали молча, и Петя смотрел на звезду, которая теперь плыла прямо над ними, как ангел-хранитель.
– Красивая звезда сегодня, – тихо сказал Петя.
– Рождественская, – просто ответил старик. – Она каждому свой путь освещает. Тебе, видно, тоже помогла.

Когда сани выехали из леса и вдали показались огоньки деревни, Петя обернулся. Деда рядом не было. На санях сидел он один, укутанный в тулуп. А на сиденье лежал небольшой сверток грубой бумаги с надписью: «Для мальчика, что шел за звездой. С Рождеством».
В свертке была старая мохнатая рукавица из овчины, а в ней – несколько теплых пряников в форме звездочек.
Дома все были в ужасе. Мама звонила всем, отец бегал по деревне, собирал народ на поиски сына. Когда Петя, с красными от мороза щеками, ввалился в избу, его крепко обняли и дали подзатыльника. Мама заплакала. Отец строго смотрел, но скоро подобрел. А мальчик, захлебываясь, рассказывал про волков, про чудесную звезду и про загадочного деда.
– Да это же старый Федосей, из дальнего хутора! – воскликнул отец, выслушав описание. – Но как же? Он в городе еще с прошлой недели, сынок. В нашей деревне старик никак не мог быть…
Все замолчали, глядя на пряники-звездочки на столе. Тишину нарушил только треск поленьев в печи.
– Это рождественское чудо, – тихо сказала мама, а в ее глазах блестели слезы. – Просто чудо.
Петя подошел к окну. Небо было чистое, усеянное мириадами звезд. Но самой яркой, той, что вела его, уже не было видно. Она сделала свое дело.
А на душе у мальчика было светло и спокойно. Он прошел через страх и нашел веру в чудо. Теперь он знал наверняка: какая бы темнота ни ждала впереди, всегда найдется звезда, которая укажет путь. И пока есть в мире такое – никаким волкам тебя не съесть. С Рождеством.