Многие прикасались к нему

Автор: Эглантон Торн. изд.Лондон: The Religious Tract Society, 1882 год.
***
 I. В ПОИСКАХ ПИСЬМА II. СУД НАД ДЖЕРРИ III. ВЕЛИКИЙ ВРАЧ IV. УХОД ИЗ ДОМА
 V. В МАСТЕРСКОЙ VI. СТРАДАНИЯ ВО ИМЯ СОВЕСТИ VII. МРАЧНЫЕ ДНИ
8. ОДИНОКИЙ СТРАДАЛЬЕЦ IX. ТРЕВОЖНЫЙ СЛУЧАЙ X. РАЗГОВОР XI. В БОЛЬНИЦЕ
 XII. ПЕЧАЛЬНЫЕ ИЗВЕСТИЯ XIII. МАТЬ И ДОЧЬ XIV. ВЕРА ДЖЕРРИ БЫЛА ОТМЕЧЕНА
15. ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ.
***
СТОЛЬКО, СКОЛЬКО ЕГО КАСАЛОСЬ
ГЛАВА I.
В ПОИСКАХ ПИСЬМА.

"О боже! Как бы мне хотелось, чтобы почтальон поторопился и пришёл," — сказала Эллен
Мэнсфилд сама себе, стоя у ворот фермы и с нетерпением глядя на узкую улочку, в которую они выходили.

Было ясное июльское утро, и солнце заливало тёплыми лучами её светлые волосы и румяные щёки.
Она ждала с непокрытой головой на свежем воздухе, не опасаясь последствий такого воздействия.
Она была так поглощена ожиданием деревенского почтальона, который
Он никогда не был особенно пунктуален, да и не обращал внимания ни на что, кроме...
 Волк, старый пастуший пёс, подкрался к ней и уткнулся носом ей в руку, но его безмолвная привязанность не нашла отклика.
 Куры собрались вокруг неё и тщетно кудахтали в надежде привлечь её внимание и получить в награду немного хлебных крошек или зёрен кукурузы, которыми она часто их угощала.

Все мысли Эллен были заняты письмом, которое, как она надеялась, должно было прийти сегодня утром. Но вскоре её разбудил голос матери, звавшей её из дома.

«Эллен, Эллен, где ты? Я хочу, чтобы ты немедленно вернулась!»
Эллен выглядела раздражённой и надула губы.

"Как утомительно!" — пробормотала она себе под нос.

И вместо того, чтобы поспешить на зов, она прошла несколько шагов по дорожке, чтобы густая изгородь скрыла её от матери, если та выйдет за дверь, чтобы её поискать.

Эллен была высокой, хорошо сложенной девушкой лет шестнадцати, с
живым, умным лицом, свежим румянцем и ясными голубыми глазами, которыми могут похвастаться только деревенские девушки. Она была сильной и активной.
Её мать, естественно, ожидала, что дочь, старший ребёнок в семье из десяти человек, будет ей во многом помогать. Но Эллен ненавидела работу по дому и считала несправедливым, что от неё ждут выполнения таких задач. Она всегда радовалась, когда ей, как сейчас, удавалось ускользнуть от бдительного ока матери и насладиться несколькими минутами безделья.

 Этим утром таких минут было много, потому что почтальон не приходил быстрее, даже когда она его ждала. И совесть не раз твердила ей, что она должна вернуться в дом, но она всё медлила.
 Наконец она заметила старика, медленно спускавшегося по
Он шёл по переулку, перебирая в руке несколько писем.

"О боже! Почему он не может идти немного быстрее?" — подумала Эллен с нетерпением. "Он ползёт как улитка. Я уверена, что одно из этих писем от тёти Матильды."
На другой стороне переулка был дом, куда направлялся почтальон, прежде чем прийти к Эллен. Эллен смотрела, как он входит в ворота, и с тревогой ждала его возвращения. Но когда он вышел, в руке у него не было писем.

 «Должно быть, у него есть письмо для нас», — сказала себе Эллен и поспешила ему навстречу.

«Сегодня утром для вас не было письма», — сказал он в ответ на её вопросительный взгляд.


 «Не было письма?» — в смятении повторила Эллен.  «Вы уверены?  Вы не ошиблись?»

 «Нет, конечно, я не так часто ошибаюсь», — ответил он, улыбнувшись этой мысли.  «Возможно, я принесу вам письмо завтра».

С этими словами он пошёл дальше, оставив Эллен в полном разочаровании.
 Она так рассчитывала на это письмо и была так уверена, что оно придёт, что едва могла вынести эту задержку.


  Мысль о том, что ей придётся ждать ещё целый день, чтобы, возможно, снова
Она была разочарована и подавлена. Она стояла на месте, потому что
у неё не было ни малейшего желания приступать к домашним делам, которые
нужно было начать раньше.

 Пока она стояла, прислонившись к изгороди, с крайне недовольным выражением лица, до неё донёсся звук приближающихся шагов. По аллее быстро шёл молодой человек, оглядываясь по сторонам с видом человека, незнакомого с местностью и ищущего какое-то конкретное место. Эллен с любопытством наблюдала за ним, ведь он был для неё незнакомцем, а появление незнакомца в этой сельской местности
Появление незнакомца в округе было редким событием. Его поведение отличалось от поведения местных жителей. Он был одет в чёрный костюм, из-под которого виднелась белоснежная рубашка с маленьким чёрным галстуком, а на голове у него была «бодрствующая» шляпа. У него было приятное, честное лицо с
добрым выражением, которое победило обычную застенчивость Эллен, поскольку, к
ее удивлению, он остановился, увидев ее, и обратился к ней с
вопросом:

"Не будете ли вы так любезны сказать мне, эта дорога ведет к фермерскому дому Холройда?"

"Да, сэр", - ответила Эллен. "Но вы должны повернуть налево, когда дойдете до
Спуститесь по переулку и идите по тропинке через поля, которую вы увидите. Она приведёт вас прямо к дому.
"Спасибо, спасибо," — сказал незнакомец, однако он стоял на месте и внимательно оглядывался по сторонам. "Вы живёте в этом доме?"

"Да, сэр," — ответила Эллен.

«Не могли бы вы передать своим родителям, если они, возможно, ещё не слышали, что сегодня вечером в амбаре фермера Холройда в семь часов состоится проповедь и что я буду очень рад видеть их там, если они смогут прийти, — и вас тоже, если вы сможете их сопровождать», — добавил он с добротой.

"Спасибо, сэр", - сказала Эллен с некоторым колебанием. "Я скажу им.
Но папа и мама в основном слишком заняты, чтобы куда-то ходить".

"Правда? Прошу прощения за это. Но вы, я полагаю, не слишком заняты?

Эллен покраснела, так как знала, что, должно быть, кажется ему бездельницей. У неё не было
желания идти на собрание в амбаре фермера Холройда, но она не знала, как
отказаться.

"Нет," — сказала она в ответ на его замечание. "Но я не знаю, смогу ли прийти."

По её поведению было ясно, что она не хочет идти, и он это понял.

"Я буду рад видеть тебя там, если ты сможешь это устроить", - сказал он
мягко. "Мне было бы жаль думать, что твое сердце равнодушно к
Тому, кто является твоим лучшим другом. Прошу вас, не совершайте великой ошибки
, находя время и склонность ко всему, кроме "одной вещи, которая
необходима ".

С этими словами он отвернулся, и Эллен, чувствуя себя
смутился, и стыдно, имея столько ее утром,
поспешил обратно в дом.

"Где ты была все это время, Эллен?" - спросила ее мать, которая была
занята тем, что укладывала малышку спать. "Я звонила тебе в течение
в последнюю четверть часа. Очень плохо с твоей стороны отходить в сторону, когда ты знаешь, что нужно так много сделать. Уже больше девяти часов, а кровати не застелены, и посуда после завтрака не вымыта.
 Чем ты занималась?
 Миссис Мэнсфилд, бледная, встревоженная женщина, говорила тихо и раздражённо, как будто не ожидала, что её упрёки возымеют какой-то эффект.

"Я ждала почтальона, мама", - ответила Эллен. "Но он
не принес никакого письма. Я не могу понять, почему тетя Матильда не пишет".

- Ей нужно было бы немного подумать, прежде чем отвечать на мое письмо.
— ответила её мать. «Она не из тех, кто делает что-то в спешке. Я могла бы
сказать тебе, что сегодня утром письма не будет. Тебе лучше было бы
заниматься своей работой, а не слоняться у ворот».

 Эллен нетерпеливо тряхнула головой в ответ на этот упрёк и начала с
излишним шумом и грохотом мыть чашки и блюдца, из которых они ели
утром.

«Где Люси?» — спросила она наконец.

 «Наверху, кормит Джерри завтраком», — ответила мать и добавила со вздохом: «Бедняжка плохо спал ночью и выглядит неважно».

Эллен ничего не ответила, но слова матери пробудили в ней чувство вины, потому что в своём стремлении получить письмо она забыла о нуждах своего любимого брата, которому обычно уделяла внимание.

 Некоторое время она усердно трудилась в тщетной надежде наверстать упущенное, и вскоре посуда после завтрака была вымыта и расставлена на буфете. Она не забыла рассказать матери о незнакомце, которого видела, и о собрании, которое должно было состояться в тот вечер в амбаре фермера Холройда.


"Ах!" — заметила миссис Мэнсфилд. "Всё это хорошо для тех, у кого есть
Мне больше нечем заняться, кроме как ходить на эти собрания, но мне не стоит об этом думать.
Однако она вздохнула, вспомнив, что в молодости с удовольствием посещала такие службы.
И это воспоминание побудило её добавить: «Ты можешь пойти, если хочешь, Эллен».
Но Эллен не была уверена, что ей этого хочется.



Глава II.

СУД НАД ДЖЕРРИ.

 Когда Эллен поднялась наверх, чтобы застелить кровати, она сначала зашла в маленькую комнатушку у подножия лестницы, известную как комната Джерри.
Она осторожно подняла щеколду и вошла, ступая легко, как по воздуху.

Однако юная страдалица, которую она боялась потревожить, не спала, а
приветствовала ее словами:

"О, Эллен! наконец-то! Я начал думать, что ты не придешь повидаться со мной
этим утром."

"О, Джерри, ты же знаешь, что я непременно приеду", - ответила Эллен,
целуя своего маленького брата, который стал еще милее из-за болезни,
превратившей его в беспомощного инвалида.

Было грустно смотреть на маленькое, измождённое лицо Джерри, почти такое же белое, как подушка, на которой оно лежало, с таким жалким выражением страдания.  На его висках отчётливо виднелись синие вены.
Тёмные круги под печальными глазами, дрожащие губы — всё свидетельствовало о боли, которую ему так часто приходилось терпеть.
Однако улыбка, с которой он приветствовал сестру, была очень милой, а голос звучал веселее, чем можно было ожидать.

Он лежал на низкой кушетке, придвинутой к открытому окну, через которое
мог любоваться зелёными лугами и фруктовыми садами, окружавшими
дом, наблюдать за тем, как коровы ходят туда-сюда во время дойки,
или за тем, как сенокосцы выполняют свою работу, и улавливать
множество приятных видов и звуков, которые можно услышать на
ферме. Ему было приятно иметь возможность делать это
Он редко смотрел на окружающий мир, потому что был слишком слаб, чтобы вставать с дивана, и почти не было надежды, что он когда-нибудь сможет передвигаться, как другие дети.


Было сделано всё возможное, чтобы скрасить его печальную жизнь, и, несмотря на неровный пол и скошенные потолки, его маленькая комната была уютным местом. Все картины, которые попадали в дом, были прибиты к стенам, чтобы радовать Джерри. Розовое дерево, пышно разросшееся снаружи, было аккуратно подстрижено и подведено к окну, чтобы Джерри мог наслаждаться ароматом его цветов. И
ваза с цветами неизменно стояла рядом с его кроватью, когда они были в наличии
.

Те книги, которыми мог похвастаться дом, всегда можно было найти в комнате Джерри
, потому что он был большим любителем чтения. И с тех пор, более чем
три года назад, когда в седьмой год, внезапное падение от
сеновал совершил ужасный вред своему позвоночнику, книги были его
любили товарищи.

Однако не так дорог ему был он сам, как его братья и сёстры, Эллен, Том и Люси, которые были старше его, и младшие, которые появились позже и которых он всегда
тепло приветствовал, если был достаточно здоров, чтобы их видеть.

Однако иногда, в плохие дни, когда приступы боли были особенно мучительными, он не мог выносить присутствия никого, кроме матери, чьё сочувствие было таким искренним и искренним.

 Книги были не единственным средством развлечения, которое было у Джерри.
 Когда у него начинала болеть голова от чтения, он мог развлечься плетением соломы. В той части Англии, где жили Мэнсфилды, бедняки обычно посвящали свой досуг этому занятию и находили его прибыльным. Но в последние годы по разным причинам этот промысел пришёл в упадок, и хотя Джерри сплел много соломенных жгутов, он заработал
 Это немногое, однако, было приемлемым и обеспечивало его многими удобствами, которых в противном случае ему бы не хватало.  Для Джозефа Мэнсфилда семья была важнее кошелька, и он не мог позволить себе держать кого-то из своих детей в праздности.

  Он платил высокую арендную плату за несколько акров земли, которые обрабатывал, и часто задерживал платежи. Когда наступал неурожайный сезон или погибал скот, его лицо вытягивалось, и он говорил о разорении, в то время как его жена становилась ещё бледнее и тревожнее, чем обычно.

 Старшие дети знали, что родители ждут от них помощи по хозяйству
Они должны были сами зарабатывать себе на жизнь, как только становились достаточно взрослыми для этого, и Эллен особенно стремилась к тому, чтобы иметь возможность обеспечивать себя самостоятельно. Ей не нужно было уходить из дома в поисках работы, если бы она была готова выполнять ту работу, которая лежала у неё на виду, ведь миссис Мэнсфилд не могла в одиночку справляться с ведением домашнего хозяйства и молочной фермы, а также с заботой о множестве малышей, стиркой и починкой их одежды.

Но, как мы уже говорили, Эллен не любила заниматься домашними делами и всегда помогала неохотно.  Она хорошо шила и
Она твёрдо решила стать портнихой. И после долгих попыток отговорить её от этой затеи мать, уступив её желанию, написала её тёте, которая была портнихой в Чармуте, крупном морском порту, расположенном примерно в тридцати милях от дома Эллен, и попросила её взять племянницу в ученицы. Именно ответа на это письмо Эллен так ждала.

«Что так задержало тебя сегодня утром, Нелл?» — спросил её младший брат, когда она села рядом с ним.


 «Ничего особенного, Джерри. Я просто зря потратила время, наблюдая за
почтальон. Однако всё было напрасно, потому что он не принёс письма от тёти
Матильды.
При этих словах лицо Джерри помрачнело.

"Мне невыносима мысль о том, что ты уедешь из дома, Нелли," — сказал он.

"Мне будет жаль расставаться с вами, но я буду рада уехать по другим причинам," — ответила Эллен.

«Я не представляю, что мама будет делать без тебя, — сказал Джерри. — Она будет ужасно скучать по тебе. Она и так очень занята, но без тебя ей придётся работать ещё больше».
Эллен покраснела и на мгновение прикусила губу от досады. Она не
Ей не хотелось, чтобы ей напоминали о таких вещах, как то, что сказал Джерри.

"Маме помогает Люси," — сказала она.

"О да. Люси может многое, я знаю," — ответил Джерри. "Но не всё, что можешь ты, я думаю."
"Надеюсь, мне когда-нибудь дадут отпуск, и я приеду домой, чтобы увидеть вас всех,"
— заметила Эллен, желая сменить тему. «А когда я научусь своему ремеслу, Джерри, я поселюсь где-нибудь неподалёку, и ты будешь жить со мной. Я буду так хорошо о тебе заботиться и куплю тебе много книг».
Джерри грустно улыбнулся и покачал головой. «Боюсь, что так и будет».
никогда не буду, Нелли. Иногда я думаю, что мне придется пролежать в этой комнате
всю свою жизнь; и, о, я действительно начинаю чувствовать, что так устала от этого!

"Я осмелюсь сказать, что вы делаете", - сказала его сестра, ласково, "и вы чувствуете себя хуже, чем
обычно утром после плохой ночи. Но тебе станет лучше через
час или два, дорогая.

Джерри глубоко вздохнул, и Эллен, надеясь отвлечь его от грустных мыслей, начала рассказывать ему о незнакомце, который должен был проповедовать в тот вечер в амбаре фермера Холройда.

"О боже! Как бы я хотел пойти и послушать его," — воскликнул он.

"Я бы тоже хотела," — сказала Эллен, с грустью думая о том, как это невозможно
Он должен был это сделать.

"Ты пойдёшь, Нелли?" — спросил он.

"Я не знаю," — ответила Эллен.

"О, Эллен! Я бы хотел, чтобы ты пошла, — сказал он, — тогда ты могла бы рассказать мне, что он сказал. Ты не представляешь, как мне хочется узнать кое-что."

"Какие вещи, Джерри?" - удивленно спросила Эллен.

"То, о чем я читала в Библии, Нелли, о Господе Иисусе,
и о том, как Он исцелял бедных больных людей. Я часто задаюсь вопросом, не было ли одной
в толпе, которая пришла к нему, как беспомощный, как я."

"Там был человек с ДЦП", - предположила Эллен.

"Да, он мог двигаться не лучше, чем я", - ответил мальчик. "Его
друзья отнесли его на кровати к Иисусу. О, Нелли! как бы я хотел, чтобы Иисус
был сейчас на земле, потому что тогда, возможно, Он исцелил бы меня. Хотя
В конце концов, я, возможно, не смогу добраться до Него ".

"Мы хотели проводить вас к нему, если это возможно, Джерри", - сказал он
сестра.

«Да, я знаю, что ты бы так и сделал, — ответил он с улыбкой, — но нет смысла об этом думать. И всё же, когда я так устаю лежать здесь, мне хочется, чтобы я мог исцелиться, как те люди. Думаю, Бог мог бы исцелить меня
ну а теперь, если ему понравилась—он не мог, Нелли? Ты думаешь, если я очень молился
ему тяжело, он хотел?"

- Не знаю, - с сомнением ответила Эллен, - но, думаю, на твоем месте я бы попробовала.
Джерри.

Мальчик некоторое время лежал молча, его нахмуренный лоб показывал, что он был
погружен в серьезные размышления.

Наконец он встрепенулся и спросил: "Ты пойдешь сегодня вечером, Нелли?"

"Да, Джерри", - ответила Эллен.

"И ты расскажешь мне все об этом, когда вернешься?"

"Да, я обязательно это сделаю, Джерри".



ГЛАВА III.

ВЕЛИКИЙ ВРАЧ.

ЭЛЛЕН сдержала свое слово. Несмотря на её нежелание идти
После собрания она вышла из дома около семи и медленно направилась к амбару фермера Холройда. Она очень любила своего младшего брата Джерри и готова была сделать что угодно, даже если бы это шло вразрез с её чувствами, лишь бы доставить ему удовольствие.

 Воздух в тот июльский вечер был таким свежим и приятным, а дорога через поля — такой красивой, что Эллен не хотелось торопиться. Она взобралась на верхушку живой изгороди, чтобы собрать шиповник, который там рос.
Затем, заметив на другой стороне землянику, она спустилась, чтобы подкрепиться ею.  Она так увлеклась
Таким образом, она потратила много времени и, добравшись до амбара, обнаружила, что служба уже началась и все места заняты, кроме тех, что расположены в непосредственной близости от небольшого столика, за которым стоял проповедник. Она бы с радостью избежала этого.

 Однако ничего не поделаешь, и ей пришлось проталкиваться к свободному месту сквозь небольшую толпу прихожан, которые от всей души пели гимн, с которого начиналась служба.

Подобные встречи приветствовались многими жителями этого сельского округа, который находился в нескольких милях от любой церкви и чьи разбросанные
Религиозное просвещение местных жителей полностью зависело от
редких визитов евангелистов, таких как тот, что собирался обратиться к ним.
 По первому зову многие собирались в амбаре или коттедже, чтобы услышать Слово Божье, и некоторые с радостью преодолевали для этого значительные расстояния.


  Эллен почувствовала, как проповедник взглянул на неё с узнаванием, когда она села в нескольких футах от него. Она редко бывала на подобных собраниях, потому что миссис Мэнсфилд, хоть и выросла в христианской семье, познала все тяготы этой жизни
Это сделало её безразличной ко всему, что касалось вечной жизни, и позволило её семье расти почти в неведении о том Спасителе, который особенно благосклонен к бедным и обременённым.


Воскресенья в их доме проходили почти так же, как и другие дни, и Библия оставалась бы непрочитанной, если бы не Джерри, который, изучив содержание всех остальных книг, взялся за неё. И нашёл там столько всего, что
заинтересовало и успокоило его, и в то же время столько всего, что
вызвало у него удивление, что он никогда не уставал от этого и постоянно предлагал
Он задавал матери вопросы о христианских истинах, на которые ей было трудно ответить.

 В надежде понять его мысли и проникнуться ими она недавно сама начала читать Священное Писание, и священные слова пробудили в ней отголоски голоса отца-христианина, давно затихшего после смерти, и вызвали у неё раскаяние и стыд. В глубине души она хотела пойти с Эллен и ещё раз услышать слово истины.
Но если бы она это сделала, кто бы присмотрел за молочной фермой,
позаботился о ребёнке или успокоил Джерри, если бы у него случился один из его приступов
от боли? Нет, место занятой матери было дома, и Тот, Кто возложил на неё это бремя, не позволил бы ему помешать ей приблизиться к Нему, но приблизился бы к ней и помог ей нести его, если бы она только позволила Ему.

 Эллен подумала о Джерри, когда проповедник зачитал свой отрывок, потому что это было яркое высказывание Марка о Спасителе:

 «Все, кто прикоснулся к Нему, исцелились».
Она приготовилась внимательно слушать и вскоре настолько увлеклась словами говорящего, что не могла не слушать.
Ей стало жаль, когда он закончил, и она с удовольствием послушала бы его ещё. Ей было приятно видеть, что у него с собой было несколько маленьких книжек и брошюр, которые он начал раздавать людям в конце службы, потому что она знала, как обрадуется Джерри, получив такую брошюру.

 Когда она подошла, чтобы взять брошюру из его рук, проповедник добродушно улыбнулся Эллен и сказал: «Я рад, что ты всё-таки смогла прийти. Помните: «Многие из тех, кто прикасался к Нему, исцелились. »
Он не смог сказать больше, потому что вокруг него собирались люди
Она не получила брошюр, но эти слова произвели на Эллен неизгладимое впечатление.

 Полчаса спустя она сидела у постели младшего брата и изо всех сил старалась пересказать ему проповедь, которую только что услышала. Удивительно, как трудно ей было вспомнить слова проповедника, хотя они так её заинтересовали. Когда она
повторила текст, то на некоторое время замолчала, пытаясь
придать форму смутным представлениям, которые остались в её памяти.

"Ибо все, кто прикоснулся к Нему, исцелились"," — повторил Джерри. "Расскажи мне всё, что он говорил об этом, Эллен."

«Я расскажу тебе всё, что помню», — ответила его сестра. «Я не помню точно, с чего он начал, но знаю, что он говорил о том, с какой радостью те, у кого были больные друзья, приводили их к Иисусу, потому что тогда я подумала о тебе, Джерри.
 Они приносили их и клали на землю, чтобы те могли коснуться края Его одежды; и те, кто касался лишь края Его длинного, струящегося одеяния, исцелялись».

«Да, я знаю это», — ответил Джерри, который взял мамину Библию и нашёл нужный отрывок. «Здесь так написано. Что ещё он сказал?
 Сказал ли он, что Христос исцелит людей сейчас?»

«Да, он сказал, что Иисус сейчас такой же, каким был в те дни, когда жил на земле. Он назвал Его Великим Врачевателем, а это значит «доктор», понимаешь, Джерри. Но я не уверена, что Он исцеляет людей в том смысле, в каком ты имеешь в виду», — поспешила добавить она, заметив нетерпеливый взгляд брата.

«Я едва ли смогу объяснить вам это, но проповедник сказал, что именно грех стал причиной всех болезней и страданий в мире.
 До того как Адам и Ева согрешили, боль была неведома.  Он сказал, что грех хуже любой телесной болезни — даже страшнее проказы, которая
Это описано в Библии, и он много говорил об этом. О боже,
как бы я хотела лучше это запомнить. Он сказал, что мы все заражены этим
и не можем исцелиться сами, но Христос может исцелить нас, и если
мы только прикоснёмся к Нему с верой, Он исцелит нас. Он говорил так,
будто мы все ужасные грешники, и мне показалось, что он смотрел на меня.
но я уверена, что я не хуже других девушек. Я не ворую, не лгу и не ругаюсь, так что я действительно не считаю себя таким уж плохим.
"Но разве он не говорил что-то об Иисусе, который исцелял тела людей?" — с тревогой спросил бедняга Джерри.

«Нет, дорогая, всё дело в душе и в том, как нам спастись от греха. Он сказал, что мы должны с верой идти к Иисусу, как та бедная женщина, которая прикоснулась к Нему в толпе, или слепой, который воззвал к Нему, когда Он выходил из Иерихона. Он сказал, что мы все хотим, чтобы нам простили грехи, а только Иисус может прощать грехи».

«Да, — заметил Джерри, который был хорошо знаком с евангельским повествованием, — Иисус прощал грехи тем, кого Он исцелял.  Как ты думаешь, Нелли, я очень грешный?»
 В глазах мальчика стояли слёзы, и его сестра наклонилась и поцеловала его
Она с любовью посмотрела на него и ответила: «Нет, я уверена, что это не так, Джерри».
 «И всё же это так, — возразил Джерри, — если именно грех причиняет страдания, как сказал проповедник».
 Эллен выглядела озадаченной. «Боюсь, я не совсем правильно тебе всё объяснил, Джерри, потому что знаю, что он сказал: мы не должны говорить о ком-то, что раз он сильно страдал, значит, он был большим грешником. Если бы мы так говорили, то были бы похожи на фарисеев, которые считали грешником человека, родившегося слепым. Не беспокойся об этом, дорогой. Я уверен, что ты не очень грешен».

Джерри вздохнул. «Ты больше ничего не можешь мне сказать, Нелли?» — спросил он после паузы.

 Эллен попыталась придумать что-нибудь, что могло бы его утешить. «Я помню, как проповедник сказал, что какими бы ни были наши грехи и печали, они не могут быть выше силы Христа исцелить нас. Точно так же, как Он мог исцелять всевозможные болезни, когда был на земле, так и сейчас Он может удовлетворить все наши нужды и помочь нам во всех наших бедах.
"Он это сказал?" — с нетерпением спросил Джерри.

"Да, думаю, я правильно повторила его слова," — ответила его сестра.

Лицо мальчика озарилось надеждой, и он продолжил переворачивать страницы.
над страницами Библии, которую он держал в руке. Однако через некоторое время он перестал это делать, и Эллен, наклонившись к нему, увидела, что он заснул, положив палец на отрывок, в котором говорится о том, что все, кто прикасался к Спасителю, исцелялись.



 ГЛАВА IV.

 ПОКИДАНИЕ ДОМА.

 На следующее утро пришло долгожданное письмо, которое полностью удовлетворило Эллен.

Тетя была готова научить её шить, и, поскольку ей срочно требовалась помощница, она была бы рада, если бы Эллен приехала к ней как можно скорее.

Эллен занялась приготовлениями, и в суете и волнении последних дней перед отъездом
серьёзные мысли, пробудившиеся в её душе после проповеди, которую она слушала, отошли на второй план. Её время было настолько занято, что
её визиты в комнату Джерри были короткими и поспешными, и разговор, описанный в предыдущей главе, больше не возобновлялся.


Но Джерри его не забыл. Его мысли постоянно были обращены к Тому,
Кто исцелял всех, кто прикасался к Нему, и он читал с ещё большим интересом
больше, чем прежде, записей о Его благословенной жизни. Много молитв прозвучало
с этого ложа страданий достигло ушей Великого Врача,
который послал ответ мира сердцу больного ребенка.

Джерри подал прошение не только о физическом здоровье. Слова, которые
повторила ему его сестра, выявили более глубокую, более смертельную болезнь,
чем та, которая лишила его конечностей силы и причинила ему такую
боль. Джерри больше не сомневался в своей греховности. Исследуя своё сердце светом Божьего Слова, он обнаружил скрытое в нём зло и с помощью
С осознанием греха пришло стремление к избавлению, которое заставило его
молиться так же усердно о здоровье души, как и о здоровье тела. Он знал,
что Иисус может прощать грехи, и не сомневался в Его готовности сделать это.
Обратившись верой к Всемогущему Спасителю, он получил благословение и
испытал радостную уверенность в том, что его грехи прощены ради
Его имени.

«Иисус простил мои грехи, Нелли», — прошептал он сестре утром в день её отъезда, когда она пришла попрощаться с ним. «И
я верю, что Он ещё исцелит меня, если я буду терпеливо ждать. Ты же знаешь
как долго Он заставлял ждать ту женщину, которая умоляла Его исцелить ее
дочь. И все же, Он все-таки исцелил ее. Поэтому я надеюсь, что Он исцелит меня
, если я продолжу просить Его. Он сказал мне: "Ободрись,
твои грехи прощены тебе"; возможно, скоро я услышу, как Он скажет:
"Встань и ходи".

«Я уверена, что так и будет, дорогой Джерри», — сказала Эллен, удивляясь вере своего младшего брата.


 «Кажется, я не против лежать здесь, — сказал Джерри. Я чувствую себя намного счастливее, чем раньше, и всё вокруг кажется мне прекрасным. Но что
 Мне очень жаль, что ты собираешься покинуть нас, Эллен», — поспешил добавить он.
вскидывая руки ласково шею сестры.

"Дорогой Джерри, я не могу сказать тебе "прощай"," воскликнула Эллен,
с эмоциями. "Но я буду писать тебе так часто, как только смогу, и рассказывать
все, что, я думаю, тебе понравится услышать. И ты обязательно напишешь мне
, не так ли, когда почувствуешь себя достаточно хорошо?"

"Да, я попытаюсь написать, Нелли; но ты же знаешь, что я не силен в таких вещах".
"это не так".

"Не важно, что писульку это; я сделаю это как-нибудь, не
страх. Я буду только рад видеть ваши письма, то, что она выглядит
мне нравится".

Они могли бы сказать друг другу гораздо больше, но снизу донёсся голос миссис Мэнсфилд, которая велела Эллен поторопиться, иначе она не успеет на поезд.  Брат и сестра нежно, но молча обнялись, потому что оба чувствовали, что их душит ком в горле, из-за которого они не могли произнести ни слова.  А потом Эллен оторвалась от него и сбежала вниз. У двери стояла лёгкая повозка с её маленьким чемоданом.
Отец ждал, чтобы отвезти её на вокзал.

 Теперь, когда момент отъезда настал, Эллен поняла, что ей не по себе.
Она пыталась уйти из дома раньше, чем планировала. Она не выдержала и расплакалась, целуя своих младших братьев и сестёр и выслушивая последние тревожные наставления матери относительно её здоровья и поведения. Вилли собрал для сестры огромный букет цветов в качестве прощального подарка, а маленький Джонни — несколько ягод клубники. И всем им было что сказать, так что Эллен наверняка опоздала бы на поезд, если бы осталась их слушать. Её отцу пришлось поспешно прервать прощание, посадить её в повозку и уехать без лишних слов.

Эллен было грустно, когда она уезжала, махая рукой братьям и сёстрам, столпившимся у ворот, и матери, которая стояла у двери с младенцем на руках. Но вскоре она перестала плакать и начала с оптимизмом смотреть на предстоящую разлуку. Её мысли были заняты приятным будущим, которое, как она представляла, ждало её впереди, пока они ехали по просёлочным дорогам между полями созревающей кукурузы и лугами, всё ещё покрытыми благоухающим сеном.

«Прощай, моя девочка», — сказал отец, нежно целуя её.
она сидела в вагоне третьего класса с билетом до Чармута в руке.  «Будь хорошей девочкой и постарайся угодить своей тёте.  Твой отец будет очень рад видеть тебя, когда ты сможешь вернуться домой».
 Раздался свисток, и Эллен в последний раз помахала отцу на прощание, когда поезд тронулся с места. Наконец-то она уехала, как ей того давно хотелось.
Она покинула надоевшие обязанности и ограничения дома, который, в конце концов, оказался для неё дороже, чем она могла себе представить.
Её ждали новые места и новая работа, которая, как она надеялась, будет не такой неприятной.

Она добиралась до Чармута почти два часа, хотя расстояние было небольшим.
Поезд двигался неторопливо, останавливаясь на всех маленьких
провинциальных станциях, служащие которых, казалось, не
торопились обеспечить его скорый отправление. Кроме того,
ей пришлось полчаса ждать на переезде. Когда она
выходила из дома, утро было ясным и солнечным, но по
дороге она заметила, что на небе собираются тёмные тучи, а когда она добралась до
В Чармуте шёл сильный дождь.

Она ожидала, что тётя либо приедет сама, либо пришлёт кого-нибудь
Никто не встретил её, но, к её ужасу, когда она вышла из поезда,
она обнаружила, что там никого нет. Она стояла одна на платформе
среди суеты и неразберихи, вызванных прибытием поезда,
которые так сбивали с толку человека, привыкшего к спокойствию
деревенской жизни, и не знала, что ей делать. Она наблюдала за своими попутчиками, которые спешно собирали свой багаж и уходили с вокзала: кто-то на транспорте, кто-то пешком.

Затем она робко обратилась к старому носильщику, чья честность
Его лицо внушало ей доверие, и он сказал ей, что улица, на которой живёт её тётя, находится недалеко, и если она подождёт до прибытия экспресса, то он возьмётся показать ей дорогу и донести её чемодан.

 Эллен с радостью согласилась. И, дождавшись, пока
экспресс, фыркая, подъедет к станции и высадит пассажиров, а те, в свою очередь, получат багаж и уйдут, старик взвалил на плечо чемодан Эллен и зашагал по мокрым, грязным улицам, которые на взгляд чужака выглядели уныло.
Дождь лил как из ведра, и платье с набивным рисунком промокло насквозь.
Эллен продрогла и снаружи, и внутри ещё до того, как добралась до дома тёти.


"Номер 13, это здесь," — сказал швейцар. И Эллен далее
рассчитывать на то, увидев в окно, что на видном месте
отображаются открытой форме-книге, опираясь на некоторые накидки и детей
платья, карту, на которой был напечатан в декоративных букв,—

 "Мисс Мэнсфилд, пошивщица платьев и накидок".

Мужчина громко постучал в дверь, которую открыла девушка примерно
Девушка лет Эллен, элегантно, но неопрятно одетая, грубо уставилась на неё, когда та пригласила её войти.

 «Если это Эллен, скажи ей, чтобы не давала привратнику больше шести пенсов», —
 прокричал пронзительный голос с верхней площадки лестницы.

 Но Эллен уже без колебаний дала мужчине шиллинг, который он просил.

«Скажи Эллен, чтобы она сняла ботинки, прежде чем подниматься наверх», — снова раздался пронзительный голос.


 Эллен была рада подчиниться, потому что её ноги были мокрыми.

 «Боже! Ты вся мокрая», — заметила девушка, которая её впустила, и улыбнулась, как будто нашла это забавным.

Сняв грязные ботинки, Эллен последовала за другой девочкой
наверх, в мастерскую, где её тётя заканчивала работу над шёлковой
мантией и в то же время отчитывала свою помощницу, юную девушку с
бледным худым лицом и большими тёмными глазами. Эллен не видела
тётушку много лет, хотя та жила недалеко от дома её брата.
Мисс Мэнсфилд, как правило, была слишком занята, чтобы навещать его.

 Эллен робко и тревожно посмотрела на неё, когда та вошла в мастерскую.
Мисс Мэнсфилд была высокой, худощавой женщиной с землистым цветом лица, резкими чертами лица, быстрым, наблюдательным взглядом, от которого ничто не ускользало, и не менее активным языком. В рабочей комнате она говорила громко, а её манеры отличались значительной резкостью. Но когда она обращалась к своим работодателям, её голос звучал мягко и вкрадчиво, а поведение было само изящество. Будучи тираном для окружающих, она могла быть безмерно подобострастной с любым, чьего расположения добивалась.

 «Значит, ты наконец-то добралась сюда», — воскликнула она, когда Эллен вошла.
Она говорила быстро, несмотря на булавки, которые держала между тонкими губами, и, несомненно, из-за них не поцеловала Эллен в знак приветствия, на который та имела право.  «Полагаю, ты не думала, что тебя встретят, не так ли?  Я думала, ты достаточно взрослая, чтобы добраться сюда одна, а я слишком занята, чтобы тратить время впустую, уж поверь. Надеюсь, ты не дала этому носильщику больше шести пенсов?
"Я дала ему шиллинг до того, как вы заговорили, мэм," — ответила Эллен.

"Тогда, моя дорогая, тебе не следовало этого делать. Никогда не давай этому
вроде люди то, что они просят. Они будут уверены, чтобы обмануть вас, если они
может. Когда ты живешь в городе, ты лучше знаешь, я верю,
чем позволить себе быть возложена на так легко. Это первый раз, когда
ты дома, не так ли?"

«Да, мэм», — робко ответила Эллен, с трудом сдерживая готовые вот-вот хлынуть слёзы.


 «Ну и высокая же ты, право! — продолжала её тётя, вытаскивая булавку из платья, которое было утыкано иголками и булавками так, что она напоминала ожившую подушечку для иголок.
- Боже мой! Какое у тебя мокрое платье! Оно похоже на промокшую тряпку, а
осмелюсь предположить, что этим утром оно было чистым, не так ли? Я так и подумал," она
продолжение, как Эллен ответила утвердительно. "Я надеюсь, что у вас есть
не принес много таких платьев, ибо они будут бесполезны для тебя здесь.
Все настолько легкое, как это, не подходит для городской одежды. Вам нужно что-то, что не придётся стирать каждую неделю и что не испортится от капли дождя. Что ж, вам лучше пойти и снять его прямо сейчас, а потом, я уверен, вы не откажетесь от чашки чая. Джулия, покажи Эллен, где она может
Ложитесь спать и не болтайте попусту, а сразу возвращайтесь к своей работе. Кстати, надеюсь, вы оставили их всех дома в целости и сохранности?
"Да, спасибо; все в порядке, кроме Джерри," — ответила Эллен слабым голосом, выходя из комнаты и следуя за своим проводником в маленькую комнату на верхнем этаже дома, почти без мебели, которая, на ее взгляд, привыкший к чистоте деревенской обстановки, выглядела мрачно.

Оставшись одна, Эллен опустилась на маленькую кровать и дала волю чувствам.
Она была разочарована и чувствовала себя неловко из-за поведения тёти
холодный, резкий прием в потоки слез.



Глава V.

В РАБОЧЕМ ПОМЕЩЕНИИ.

Эллен нашли ее новой жизни очень отличается в реальности от того, что она
появились в ожидании.

Шитье оказалось не таким приятным занятием, как она ожидала.
не прошло и недели, как она пробыла в
Чармуте, как мучительно почувствовала тоску по дому.

Резкие высказывания тёти пугали её, и страх обидеть кого-то делал её такой робкой и нервной, что она совершала больше ошибок, чем могла бы.  Ей было интересно, как её товарищи по
рабочий кабинет может занять частые нагоняи их хозяйка так хладнокровно
как они появились делать. Но они привыкли к ее словоохотливости
выражениям неудовольствия и знали, что она часто казалась более сердитой,
чем была на самом деле.

Чрезвычайно вспыльчивая, мисс Мэнсфилд обладала добрым сердцем, несмотря на
свою острую речь и резкие манеры. Она намеревалась хорошо обращаться со своей племянницей,
потому что была довольна её внешностью и любила её рукоделие,
хотя часто находила в нём недостатки.  Она была бы удивлена,
если бы узнала, с каким страхом и неприязнью к ней относились
Это первое, что вдохновило Эллен. По привычке она стала ругать всех подряд, и
она понятия не имела, насколько неприятна эта привычка окружающим.


Эллен считала долгие часы шитья под пристальным взглядом тёти, которая
постоянно следила за тем, чтобы она не теряла бодрости, такими же утомительными, как и часы, проведённые за помощью матери по дому.
Время от времени её отправляли с поручениями, но, не привыкнув к городской жизни, она совершала столько ошибок, что её нечасто использовали таким образом.
 Однажды она навлекла на себя большой позор, рассказав даме, которой она прислуживала,
о дорогой мантии, которую она заказала и с которой консультировалась по этому поводу, что она ей не подходит.


В результате мантию вернули, чтобы перешить, к большому раздражению мисс Мэнсфилд, которая самым суровым образом высказала своё недовольство по поводу того, что всё произошло из лучших побуждений.


Коллеги Эллен сильно различались по характеру и поведению. Джулия
Коулман была хитрой и разговорчивой девушкой, которая могла бы хорошо работать, если бы захотела, но сильно испытывала терпение мисс Мэнсфилд своей ленью и беспечностью.
 Однако она быстро находила оправдания своим недостаткам и прибегала к обману
и неправда попыталась бы оградить себя от обвинений. Эллен была склонна
любить ее, потому что она была яркой и оживленной и стремилась подружиться
с новенькой.

Мэри Нельсон была на несколько лет старше других девушек, она
уже прошла обучение и была оставлена на службе у мисс
Мэнсфилд, потому что ее помощь была очень ценной. Она была
очень тихой девочкой и редко говорила, если к ней не обращались. Она шила так же усердно, когда мисс Мэнсфилд не было в комнате, как и в её присутствии. У неё было слабое здоровье, и иногда она теряла сознание
от того, что она слишком долго склонилась над своей работой. В такие моменты Эллен испытывала к ней жалость
и была щедра на выражения сочувствия и предложения
помощи. Мэри была благодарна ей за доброту и пыталась показать,
что она такая. Между двумя девушками возникло дружеское чувство,
хотя они мало говорили друг с другом.

Мисс Мэнсфилд не любила много разговаривать в рабочей комнате,
и когда она присутствовала, обычно был слышен только ее голос.
Конечно, это с лихвой компенсировало молчание остальных.

 Джулия и Мэри не жили в этом доме и всегда были рады
Они спешили домой, как только получали разрешение. У Эллен было мало возможностей для свободного общения с ними. за исключением тех случаев, когда
что-то вынуждало её тётю уехать из дома.

 Однажды вечером ей пришлось уйти по делам, и она оставила девочкам работу, которую нужно было закончить до их возвращения домой. Они работали довольно усердно, потому что им не терпелось закончить задание, но во время работы Джулия непринуждённо болтала.

"Чем ты занимаешься по воскресеньям, Эллен?" — спросила она. "Тебе здесь не скучно?"

— Да, скорее так, — призналась Эллен. — Но я встаю поздно утром, потому что тётя никогда не торопится по воскресеньям. Потом я обычно
Я пишу длинное письмо домой, а вечером хожу с тётей в церковь; так время проходит быстрее. Мне это нравится больше, чем шить целыми днями.
— Осмелюсь предположить, что так и есть, — ответила Джулия. — Но всё же жаль, что ты не можешь получить хоть какое-то удовольствие в свой единственный выходной. Я бы хотела, чтобы ты пошла со мной на прогулку в следующее воскресенье после обеда. Я бы прогулялся с тобой и показал тебе город, который ты ещё не видела.
"Спасибо," — ответила Эллен. "Я бы хотела прогуляться с тобой, если бы тётя разрешила, но я знаю, что спрашивать её бесполезно. Что касается остального
В воскресенье я спросила её, можно ли мне немного прогуляться одной, и она так сердито ответила, что «молодым девушкам не пристало разгуливать по улицам в одиночку».
"Ну, должна сказать, я тебе не завидую, Эллен, ведь ты целыми днями сидишь взаперти с этой старой перечницей," — сказала Джулия со смехом.

«Нет, мне это совсем не нравится, — недовольно ответила Эллен. — Я ужасно устаю от того, что постоянно сижу дома. Дома я никогда не оставалась в доме больше чем на час, а здесь я почти не выхожу на улицу».

«Интересно, не хочешь ли ты пойти со мной на занятия по изучению Библии?» — сказала Мэри Нельсон, оторвавшись от работы. «Думаю, твоя тётя не будет против».
«Что такое занятия по изучению Библии?» — спросила Эллен. «Я никогда на них не была».
«И если ты последуешь моему совету, то никогда и не будешь!» — воскликнула Джулия. "Вы
найти его намного медленнее, чем оставаясь дома, я могу вам сказать".

"Я не считаю, это так", - сказала Мэри. "Я не откажусь от этого происходит либо
счета. Наша учительница - такая приятная молодая леди, и такая добрая, и
добра ко всем нам, что мы ее очень любим. Она делает уроки самыми
интересными ".

Джулия презрительно улыбнулась и многозначительно покачала головой.

 Эллен подумала, что хотела бы пойти с Мэри на занятия, но почему-то ей было стыдно сказать об этом Джулии. Но воспоминание о её брате Джерри и его любви к Слову Божьему придало ей смелости, и она твёрдо сказала:

"Я бы хотела пойти с тобой в следующее воскресенье, Мэри, если тётя разрешит."

«Хорошо, договорились», — ответила Мэри с улыбкой.  «Я буду очень рада вашей компании».
 Джулия выразила своё презрение к этому соглашению.
Она тихонько присвистнула, и Эллен почувствовала, что упала в глазах своей подруги-ученицы.



 ГЛАВА VI.

 СТРАДАНИЯ ВО ИМЯ СОВЕСТИ.

 Мисс Мэнсфилд была не против того, чтобы Эллен пошла с Мэри на занятия по изучению Библии. За то время, что последняя работала у неё, она трудилась так усердно и преданно, что мисс Мэнсфилд прониклась к ней безграничным доверием и не боялась, что та втянет Эллен в какую-нибудь шалость.


Соответственно, в следующее воскресенье Мэри позвала Эллен, и они вместе отправились в школу, где проходили занятия.
Дорога до школы заняла у них около двадцати минут, и, поскольку день был ясный, Эллен с удовольствием прогулялась. Она чувствовала себя довольно застенчивой и неловкой, входя в классную комнату, где сидело около дюжины девочек, ожидавших прихода учительницы. Но они поприветствовали новенькую, и вскоре она почувствовала себя с ними как дома.

Вскоре вошла мисс Грэм, их учительница, и Эллен сразу почувствовала к ней симпатию.
Она посмотрела на её милое личико с доброй улыбкой и нежными, любящими голубыми глазами.  Мисс Грэм поприветствовала Эллен в классе.
и выразила надежду, что она захочет и сможет посещать занятия регулярно.

"У вас нет Библии?" — спросила мисс Грэм, увидев, что Эллен собирается заглянуть в Библию вместе с Мэри.

"Нет, мэм, у меня нет своей Библии," — ответила Эллен, краснея.

"Тогда я дам вам свою, чтобы вы больше не говорили так," — сказала мисс Грэм.
— сказала мисс Грэм приятным голосом, открывая ящик стола, за которым сидела, и доставая из него аккуратную маленькую чёрную Библию, в которой она начала писать имя Эллен.

 Эллен была очень рада этому подарку и хотела показать его
Джерри, чье восхищение, она знала, это обязательно вызовет.

Она заинтересовалась уроком, который последовал за этим, и ушла в конце урока.
Держа в руке Библию, она решила почаще читать ее.
возможно, она сможет ответить на вопросы мисс Грэхем.
задавала вопросы с такой же готовностью, как Мэри и некоторые другие девочки.

Каждое воскресенье в течение следующих нескольких недель она ходила с Мэри на занятия,
хотя Джулия смеялась над ней за это. Она часто писала Джерри письма, в которых рассказывала об уроках, которые мисс Грэм проводила в классе.

Бедный больной юноша с жадностью читал эти письма и изучал отрывки из Священного Писания, на которые в них ссылались. Ему стало немного лучше, чем было, когда Эллен уехала из дома. Приступы боли случались реже, а настроение было бодрым и полным надежд. Его вера в
Господа Иисуса, хоть и простая, как у ребёнка, была сильна, и он часто с уверенностью говорил о том времени, которое, по его мнению, должно было скоро наступить, когда
Господь исцелит его.

В его письмах к сестре — любопытных документах, написанных крупным размашистым почерком, — содержится множество отсылок к этой надежде. А из
Обнадёживающие сообщения о том, что его здоровье улучшилось, которые она получала не только от него самого, но и от матери, вселяли в Эллен надежду на то, что это не обманчивое улучшение.


Одна из истин, которую мисс Грэм внушила ей, заключалась в ценности и важности молитвы. И каждый день она горячо молилась о том, чтобы её младший брат выздоровел.

Ей ещё предстояло осознать свою потребность в духовном здоровье и ценность Христа как Спасителя от греха.

 С приближением зимы мисс Мэнсфилд была завалена работой, и
Как бы быстро они ни шили, она и её помощницы едва успевали всё делать. Было бы хорошо, если бы мисс Мэнсфилд
хватило здравого смысла не браться за то, что она не в силах выполнить. Но она никогда не отказывалась от работы и часто обещала выполнить заказ к определённому сроку, хотя знала, что сделать это совершенно невозможно.

 Она не жалела себя и работала больше всех. Её иголка
редко оставалась в стороне после полуночи, но часто снова оказывалась в работе ещё до рассвета. Она страдала от такой чрезмерной занятости.
и стала такой нетерпеливой и раздражительной, что Эллен боялась к ней обращаться. Малейшая ошибка вызывала самую суровую критику.

 «Бесполезно поднимать шум из-за этого, — воскликнула мисс Мэнсфилд однажды
субботним вечером, когда девушки склонились над работой с бледными, усталыми лицами, потому что время их обычного ухода уже прошло.
 «С этими платьями нужно что-то делать. Тебе придётся прийти завтра на пару часов, Мэри, и помочь мне их доделать.
Мэри подняла глаза в изумлении, не без примеси страха. Она покраснела.
На мгновение её лицо залилось румянцем, но затем краска быстро сошла, и оно стало ещё бледнее, чем прежде.


"Приедете завтра, мисс Мэнсфилд?" — повторила она вопросительным тоном, словно сомневаясь в том, что слышит.


"Да, завтра. Я что, недостаточно ясно выражаюсь?" — нетерпеливо ответила мисс Мэнсфилд.

«Я не могу прийти в воскресенье, мисс Мэнсфилд», — твёрдо сказала Мэри, хотя её голос выдавал волнение.


 «И почему же, pray?» — резко спросила её работодательница.

 «Потому что я считаю, что выполнять такую работу в день Господень неправильно», —
 ответила Мэри.

 «Думаешь, я стала бы просить тебя об этом, если бы это было неправильно?» — парировала она.
портниха сердито: «Но, полагаю, я не знаю, что правильно.
Ты один из тех фарисеев, которые считают себя лучше всех.
Конечно, как правило, работать по воскресеньям неправильно,
но в данном случае это необходимо. И я хочу, чтобы ты приходил только на два часа утром». Вы могли бы ходить на занятия по изучению Библии во второй половине дня и в церковь вечером. Что плохого в том, чтобы сделать это хотя бы раз?
 «Мне очень жаль, мэм, — ответила Мэри, — но я не думаю, что это будет правильно».

"Вы лучше скажите, что вы предпочли бы не обязать меня. Что бы быть ближе
правда, я жду", - ответила Мисс Мэнсфилд. "Но я не собираюсь мириться с
такими лицемерными способами. Если ты не решишь помочь мне завтра, тебе
не нужно утруждать себя приходом сюда снова ".

- О, прошу тебя, не говори так! - умоляюще воскликнула Мэри.

— Я так и говорю, и я это серьёзно, — возразила мисс Мэнсфилд, которая уже вышла из себя. — Значит, теперь ты понимаешь и можешь действовать соответственно. Если ты не придёшь завтра, то не придёшь и в понедельник.
 Так что же ты будешь делать?

"В самом деле, мэм, я не могу прийти завтра", - ответила Мэри, в большой
дистресс. "Я буду работать сверхурочно на следующей неделе или сделаю все, что в моих силах, чтобы
угодить тебе, но я не могу шить в воскресенье".

"Очень хорошо, значит, этого вполне достаточно", - сказала Мисс Мэнсфилд, белый с
гнев. "Теперь ты можешь надеть свои вещи и пойти домой. И помни, я не хочу больше видеть тебя здесь, если только ты не передумаешь и не согласишься выполнить мои желания. Вот твоя недельная зарплата.
 Мэри быстро вытерла слёзы, готовясь подчиниться этому жестокому приказу.
 Дрожащими руками она медленно надела шляпку и шаль и
Она повернулась, чтобы уйти. На мгновение она задержалась у двери и бросила на свою суровую работодательницу умоляющий взгляд, полный отчаяния.

[Иллюстрация: ОТПУЩЕНА!]

Но мисс Мэнсфилд вернулась к работе и, судя по всему, была слишком увлечена шитьём, чтобы заметить её умоляющий взгляд.

"Спокойной ночи, мэм," — сказала Мэри сдавленным голосом.

Игла мисс Мэнсфилд внезапно сломалась надвое, и она нетерпеливо вскрикнула, но не обратила внимания на слова Мэри. И, сильно встревоженная, бедная девушка медленно спустилась по лестнице и вышла из дома.



 Глава VII.

 Мрачные дни.

Если мисс Мэнсфилд и ожидала, что Мэри передумает и придёт на работу на следующее утро, то она была разочарована. Ей удалось закончить платья без посторонней помощи, но отказ Мэри помочь ей вызвал у неё не меньшее негодование.

 К большому огорчению Эллен, ей запретили ходить на занятия по изучению Библии, так как тётя не хотела, чтобы она и дальше общалась с Мэри Нельсон. Это было большим разочарованием, ведь она с нетерпением ждала воскресных занятий и была так привязана к своей доброй учительнице, что не могла даже подумать о том, чтобы пропустить уроки. Она
Ей также было жаль расставаться с Мэри, которая во многом проявила себя как добрый друг. Последующие дни были довольно мрачными.

 Мисс Мэнсфилд была в дурном расположении духа, и угодить ей было невозможно.
Несколько недель Эллен была вынуждена не посещать занятия и за это время ни разу не увиделась с Мэри.
Однако в конце концов она получила от тёти разрешение снова ходить на занятия.
Мисс Мэнсфилд согласилась, потому что ей не терпелось услышать что-нибудь о Мэри Нельсон. Она ожидала, что Мэри обязательно приедет, и довольно скоро
или позже, и попросит снова взять её на работу; но шли дни, а от неё не было никаких вестей, и мисс Мэнсфилд стало не по себе.
Она не могла понять, нашла ли Мэри работу в другом месте.

 Как и большинство вспыльчивых людей, мисс Мэнсфилд забыла, в каких резких выражениях она высказала своё недовольство помощницей, и удивилась, что Мэри не попыталась убедить её простить нанесённую обиду. Ей очень не хватало искусной иглы Мэри,
и в это напряжённое время года было непросто найти ей замену.
Но гордость не позволяла ей позвать девочку обратно после того, как она так резко с ней обошлась, хотя она с радостью сделала бы это.

Эллен отправилась на занятия по изучению Библии в надежде встретить там Мэри.
Она удивилась, когда та не пришла, и ещё больше удивилась, когда в конце занятия мисс Грэм сказала ей: «Эллен, можешь ли ты что-нибудь рассказать мне о Мэри Нельсон? Она не приходила на занятия уже два воскресенья».

«Нет, мисс, я ничего о ней не слышала весь последний месяц», — таков был ответ Эллен.


 «Разве она не работает на вашу тётю?» — удивлённо спросила мисс Грэм.

"Нет, не сейчас", - ответила Эллен, краснея при этих словах. "Моя тетя
уволила ее".

Мисс Грэхем, казалось, была очень удивлена, услышав это, но не задавала вопросов.
что касается обстоятельств, при которых Мэри была уволена.

"Я не видела вас здесь несколько недель", - сказала она. "Я начал бояться"
"ты перестал интересоваться классом".

«О нет!» — заверила её Эллен. «Дело было не в этом. Мне было очень жаль, что я не смогла прийти, но моя тётя не хотела, чтобы я приходила».

 «Действительно! Мне жаль, что так вышло, — ответила её учительница. — Ты пришла сегодня днём с её разрешения?»

 «Да, мисс Грэм».

«Тогда, я надеюсь, она разрешит тебе прийти снова в следующее воскресенье. Я должна попытаться увидеться с Мэри Нельсон на этой неделе, потому что её отсутствие меня тревожит. Я надеюсь, что она не больна, но обычно она так пунктуальна, что я уверена: она не стала бы пропускать службу из-за какой-то незначительной причины».
Эллен тоже была встревожена, потому что помнила, какой бледной и больной выглядела Мэри в субботу вечером, когда она так расстроенно ушла.

«Ты видела Мэри Нельсон на уроке?» — самым резким тоном спросила мисс Мэнсфилд у своей племянницы, когда та вернулась.


 «Нет, её там не было», — ответила Эллен.

Мисс Мэнсфилд выглядела удивлённой.

"В самом деле! Я думала, что её всегда можно найти там и что она ни за что не пропустит занятия. Но, осмелюсь сказать, она не такая уж святая, какой себя выставляет."

"Мисс Грэм сказала, что, по её мнению, Мэри, должно быть, заболела, — заметила Эллен, — потому что она не была на занятиях два воскресенья подряд, а она почти никогда не пропускает."

Мисс Мэнсфилд почувствовала себя неловко.

Она осознала, что была слишком сурова с Мэри, которая заслуживала лучшего отношения после стольких лет верной службы.

Она знала, что у девушки всегда было слабое здоровье, и боялась, что та заболела. Она почти решила, что на следующий день попытается увидеться с Мэри и помочь ей, если та больна. А если она обнаружит, что Мэри осталась без работы, то предложит ей снова поступить к ней на службу.

 Но из-за новых требований к её времени и вниманию, которые предъявило ей утро понедельника, она, к своему большому сожалению, забыла об этом наполовину принятом решении.



 Глава VIII.

ОДИНОКАЯ СТРАДАЛЬЧИЦА.

 Мисс Грэм не забыла о своём намерении навестить Мэри и выяснить причину её отсутствия на занятиях по изучению Библии.

В начале недели она направилась по узкой улочке в
неблагополучный район города, где Мэри снимала маленькую комнату над овощным магазином.

 «Мэри Нельсон дома?» — спросила мисс Грэм неопрятную на вид женщину с выражением ленивого добродушия на лице, которая стояла за прилавком в тесном магазинчике, где витали самые разные запахи, но сильнее всего чувствовался запах лука.

«Да, мисс, она, конечно, в доме, потому что не может встать с постели: ей очень плохо».
«О! Мне грустно это слышать, — воскликнула мисс Грэм. — Я боялась, что она
должно быть, она больна. Могу я подняться к ней в комнату?
"Да, пожалуйста, мисс. Я уверена, что она будет очень рада вас видеть, ведь у неё большие неприятности, бедняжка."

 Какими бы тревожными ни были слова женщины, мисс Грэм не была готова к тому, что Мэри окажется так больна. Обладая хрупким телосложением и будучи очень восприимчивой к холоду, Мэри не смогла оправиться от простуды, подхваченной в дождливый день, когда она ходила из одного места в другое в поисках работы. В результате у неё развилось тяжёлое воспаление лёгких.  Мисс
Грэм не могла сомневаться в этом, глядя на её бледное, странно изменившееся лицо и встречаясь с взволнованным взглядом этих обычно спокойных глаз.

"О! Мисс Грэм, это вы?" — воскликнула девушка хриплым шёпотом.
"Как мило с вашей стороны прийти! Я так рада вас видеть!"

"Моя дорогая девочка, я огорчена, что нашла тебя такой больной", - сказала ее учительница.
с трудом скрывая тревогу, которую вызвал у нее вид Мэри. "Как давно
ты в таком состоянии?"

"Я пролежала в постели почти неделю", - ответила Мэри. "Я старалась не отставать".
сколько могла, и мне пришлось выйти, чтобы узнать, можно ли забеременеть.
Я пыталась работать, но в конце концов сдалась. Боль в боку была невыносимой.
"Жаль, что вы не сдались раньше, — сказала мисс Грэм. "Но теперь давайте посмотрим, чем я могу вам помочь. Будучи дочерью врача, я должна иметь представление о том, как лечить больных. Вам никто не советовал, что делать?"

«Миссис Джонс купила мне в аптеке микстуру от кашля и какое-то средство для втирания в грудь, — ответила Мэри. — Но, похоже, они мне не помогают. »
«Когда я вернусь домой, Мэри, я попрошу отца прийти и посмотреть на тебя, —
сказала мисс Грэм, осторожно приподняв подушку и уложив больную
девушка в более легкой установки. "Он будет в состоянии дать вам что-то
облегчить тебе я доверяю".

- Вы очень добры, - пробормотала бедная Мэри, крепко сжимая руку своей учительницы
в своей исхудалой руке и глядя ей в лицо глазами,
полными любви. "Вы очень добры, Мисс Грэм, но я не думаю, что это
будет какая-то польза, что он придет".

«Почему ты так низко оцениваешь его мастерство?» — спросила её подруга, стараясь говорить непринуждённо, хотя на сердце у неё было тяжело.

 «Нет, ты же знаешь, я не это имела в виду», — с трудом выговорила Мэри.
"Но я чувствую себя так плохо, и не думаю, что мне когда-нибудь станет лучше.
Что-то мне подсказывает, что я здесь долго не пробуду. И я не сожалею об этом.
Я чувствую, что устала от жизни.

"Нет ничего странного в том, что вы так себя чувствуете", - ответила мисс Грэхем. "Мы
все склонны вам грустно и тоскливо, когда мы больны. Но я надеюсь, что тебе
скоро станет лучше и ты проживёшь ещё много счастливых дней, если на то будет Божья воля. Но что бы ни было причиной этой болезни, я верю, что ты знаешь Того, Кто наш лучший Друг, и в жизни, и в смерти. Чувствуешь ли ты, что Его любовь обнимает тебя?

На лице Мэри появилась слабая улыбка, когда она ответила: «Да, я давно доверяю Ему и люблю Его.  Я часто хотела сказать тебе об этом, но не решалась.  Я была плохой христианкой, такой неверной и трусливой;  но я не знаю, что бы я делала все эти годы без Иисуса.
»Вы не представляете, какая это унылая жизнь — сидеть и шить весь день напролёт, пока не заболит бок и не станет плохо во всём теле. Раньше я думала, что если бы дамы, которые носят красивые платья, знали, чего нам, бедным девушкам, стоит их шить, они бы не придавали им такого значения.
Что ж, не думаю, что когда-нибудь снова смогу зарабатывать. Вы знаете, мисс Мэнсфилд
больше не позволила бы мне работать у неё, потому что я не согласилась бы работать по воскресеньям. Это было для меня большим испытанием, потому что никто другой не взял бы меня на работу, а мои деньги почти закончились. На прошлой неделе я не смогла заплатить  миссис Джонс за аренду, но она была так любезна, что сказала, что это не имеет значения, пока я не поправлюсь.

«Не беспокойтесь об этом, дорогая Мэри, — мягко сказала мисс Грэм. — Всё будет хорошо.
Всё будет как прежде».
 «Спасибо, вы так добры ко мне. До вашего прихода я чувствовала себя так
Я была одинока и несчастна и думала, что Бог, кажется, забыл обо мне.
Но, видишь ли, это не так, ведь Он послал тебя, чтобы утешить меня.
«Бог никогда не забывает Своих детей и не оставляет их в беде», —
заметила её учительница и добавила, заметив взволнованный вид девочки:
«А теперь я не могу больше тебя слушать; ты должна
вести себя тихо, иначе мне придётся тебя покинуть».

«О, не говори так!» — взмолилась Мэри. «Мне так много нужно тебе рассказать. Я хочу поблагодарить тебя за всю твою доброту ко мне на уроках по изучению Библии. Ты даже не представляешь, каким утешением и помощью для меня были твои уроки. Если
Я больше никогда не приду на занятия, не могли бы вы попрощаться за меня со всеми девочками? И не могли бы вы передать привет Эллен Мэнсфилд и Джулии Коулман, с которыми я раньше работала, и сказать, как сильно я надеюсь, что они обе будут иметь Иисуса своим Другом? Вы могли бы дать Джулии мою Библию; я не думаю, что у неё есть своя. Мне часто хотелось поговорить с ними о Спасителе, но я боялась. Но теперь я так счастлива в Его любви, что могла бы
говорить с любым из Него».
«Дорогая Мэри, я надеюсь, что ты ещё поправишься, — сказала мисс
Грэм. — Но если Богу будет угодно забрать тебя к Себе, я отнесу тебя».
исполню все твои желания. А теперь не утомляй себя разговорами.
Но все её попытки заставить Мэри замолчать были тщетны.

От обычной робости Мэри не осталось и следа. И хотя она с трудом
вдыхала воздух и едва могла говорить громче шёпота, она говорила
с жаром и быстротой, которые свидетельствовали о охватившей её лихорадке.

Опасаясь, что её присутствие вызовет слишком большой ажиотаж, если она задержится ещё ненадолго, мисс Грэм решила, что лучше уйти, пообещав вернуться через некоторое время, если возможно, в сопровождении отца.



Глава IX.

Тревожный инцидент.

Вечером того же дня Эллен и Джулия остались в мастерской одни.
Мисс Мэнсфилд вышла, чтобы принять заказ. Она не забыла
оставить девушкам много работы на время своего отсутствия; но
Джулия, пребывавшая в праздном настроении, вскоре бросила работу и начала развлекаться, рассматривая различные предметы одежды, некоторые из которых были почти готовы, а другие — только начаты, и которыми была завалена мастерская.

Эллен изо всех сил старалась закончить задание к возвращению мисс Мэнсфилд, хотя и не могла не отвлекаться.
Джулия была отвлечена действиями своей спутницы, особенно когда та начала наряжаться в одно из платьев.
Если бы мисс Мэнсфилд узнала об этом, она бы пришла в ярость.
Однако через некоторое время Джулии наскучило это развлечение, и она вспомнила о другом.


«Эллен, ты видела муслин, который прислали для свадебного заказа?»
— спросила она.

«Я на них не смотрела, — ответила Эллен. — Тётя сама их распаковала и поставила в выставочный зал. Кажется, дамы придут посмотреть на них завтра».

"Послушай, Эллен, я голосую за то, чтобы мы с тобой посмотрели на них сейчас", - воскликнула
Джулия.

"О нет, мы не должны этого делать", - возразила Эллен. "И действительно, мы не можем,
потому что тетя всегда запирает демонстрационный зал перед тем, как уйти".

"Конечно, запирает, - сказала Джулия, - но она не берет ключ с собой".
с собой.

«Откуда ты это знаешь?» — удивлённо спросила Эллен.

 «Потому что я случайно увидела, как она положила его сюда», — ответила Джулия, открывая ящик и демонстрируя ключ изумлённой Эллен.  «А теперь пойдём, Эллен, давай совершим путешествие в мир открытий».

"О, Джулия! Нам лучше не спускаться вниз", - запротестовала Эллен. "Тетя
может вернуться в любой момент, и она будет очень сердита, если застанет нас здесь".
"

"Ерунда! Я совершенно уверена, что ее не будет здесь в течение следующего часа",
ответила Джулия. «Я хочу посмотреть на эти платья, если ты не против, Эллен.
Так что я спущусь вниз».
С этими словами Джулия зажгла стоявшую рядом свечу.

«О, что бы сказала тётя, если бы увидела тебя!» — воскликнула Эллен. «Ты же знаешь, она никому, кроме себя, не позволяет входить в эту комнату со свечой».

— Ну, она меня не увидит, — невозмутимо заметила Джулия, — а я могу понести
Она зажигает свечу так хорошо, как только может. Право же, Эллен, ты выглядишь такой напуганной. Какие же вы, деревенские девушки, простые!
Ничто так не раздражало Эллен, как насмешки над тем, что она деревенская девушка. С её стороны было глупо обращать на это внимание, но она обратила.
Она покраснела, когда Джулия заговорила, и раздраженно воскликнула: "Я уверена, что мне
совсем не страшно, так что на этот раз ты ошибаешься в своем мнении о
деревенских девушках".

"Тогда тебе не следует вести себя так, будто ты боишься", - парировала Джулия. "Пойдем".
"Пойдем со мной, посмотри на эти муслины, если ты не боишься".

Эллен колебалась и не хотела идти, но страх перед насмешками Джулии пересилил здравый смысл, и она последовала за ней вниз по лестнице.

 Девушки вошли в гостиную, которая предназначалась для приёма покупателей и где были выставлены различные выкройки, отделка и материалы для пошива одежды. На диване, обитом ситцем, лежало несколько кусков тонкого муслина, красота которых вызвала у Джулии бурные эмоции.
Она наклонилась, чтобы рассмотреть их, и поднесла свечу так близко, что это усилило опасения Эллен.

«Будь осторожна, когда держишь эту свечу, Джулия!» — воскликнула она.

Но Джулия, казалось, хотела напугать Эллен как можно сильнее, потому что единственным результатом её замечания было то, что она стала держать свечу ещё более небрежно, чем раньше. Джулия держала её так, когда их внезапно напугал громкий стук мисс Мэнсфилд в дверь. Обе
Она подпрыгнула от неожиданности, и от испуга свеча выпала из руки Джулии на груду муслина.
Тонкая ткань мгновенно загорелась, и пламя быстро охватило фартук Эллен, а через мгновение она уже была в огне.

"О, Джулия! Помоги мне! Помоги мне!" - в ужасе закричала она.

Но Джулия, сильно встревоженная, потеряла всякое присутствие духа и выбежала из комнаты.
крича: "Пожар! Пожар!"

Она подбежала к входной двери, в которую громко стучала мисс Мэнсфилд.

Поток воздуха, ворвавшийся в дом, когда она открыла дверь,
раздул пламя, охватившее Эллен, и, если бы тётя не подоспела на помощь,
она могла бы сгореть заживо.

 С поразительным хладнокровием, мгновенно приняв решение,
что делать, мисс Мэнсфилд сняла с себя толстую шерстяную шаль и
Она крепко обернула его вокруг племянницы, чтобы потушить пламя.
С помощью воды, которую поспешно принесли из соседней кухни,
пожар вскоре удалось потушить. Тем временем Джулия стояла у двери,
заламывая руки и сообщая каждому проходящему мимо, что дом
в огне. В результате поднялась тревога, и перед домом собралась
толпа людей, которая с каждой минутой становилась всё больше. Кто-нибудь из самых предприимчивых вызвал бы пожарную машину,
если бы в дверях внезапно не появилась мисс Мэнсфилд, а вскоре и
Шарпли заверил их, что в этом нет необходимости, поскольку пожар полностью потушен.


"Если бы кто-нибудь вызвал врача, это было бы более кстати",
добавила она.

Едва она говорила, когда стук колес было слышно, и большинство
промыслительно, как оказалось, экипаж доктора Грэма катал в
улица. Через мгновение его продвижение было остановлено, и от имени страждущего были запрошены услуги врача.

 Доктор Грэм с радостной готовностью вышел из кареты и вошёл в дом мисс Мэнсфилд.  Он увидел, как она склонилась над своей племянницей.
Она склонилась над бесчувственным телом, стараясь как можно осторожнее, хотя её руки и не привыкли к таким задачам, снять с неё обгоревшую одежду и оценить степень её повреждений. Он пришёл ей на помощь, используя свои более умелые руки, и после тщательного осмотра заявил, что бедная девушка, хоть и сильно обгорела, находится в безопасности.

 Тем не менее он предвидел, что она будет сильно страдать, когда придёт в себя. Её ожоги нужно тщательно обрабатывать, и какое-то время они будут требовать постоянного внимания. Поэтому он посоветовал мисс Мэнсфилд
чтобы её племянницу немедленно перевели в соседнюю больницу, где
было бы всё необходимое для её состояния и где за ней ухаживали бы лучше, чем в доме её тёти.

Доктор Грэм любезно предложил отвезти её туда в своей карете
без промедления и лично позаботиться о ней и проконтролировать перевязку её ожогов.

Мисс Мэнсфилд немного поколебалась, прежде чем согласиться на его любезное предложение.

«Мне бы не хотелось, чтобы говорили, что я отправила свою племянницу из дома в больницу, когда ей было так плохо», — заметила она.

«Только невежда и глупец могут неправильно истолковать ваши мотивы и обвинить вас в этом», — ответил доктор Грэм. «В больнице вашей племяннице дадут лучший совет и окажут самое квалифицированное лечение. Вам, с вашей занятостью, будет трудно обеспечить её всем необходимым и уделить ей внимание, которого она здесь потребует».

 Мисс Мэнсфилд была достаточно благоразумна, чтобы оценить мудрость совета доктора. Поэтому она больше не возражала против его плана, а занялась выполнением его указаний и помогла перенести Эллен
к карете. Всё ещё пребывая в бессознательном состоянии, она была поднята
в экипаж и доставлена в больницу. Там добрый доктор неустанно
заботился о ней и не уходил, пока не убедился, что она пришла в себя, а её раны перевязаны.

 Её тётя оставалась с ней до тех пор, пока это позволяли правила больницы, а затем, не без слёз со стороны Эллен,
уехала.



ГЛАВА X.

РАЗГОВОР.

 Пока её отец ухаживал за Эллен, мисс Грэм с нетерпением ждала его возвращения домой. Он оставил её у постели Мэри,
куда он её сопровождал. Она подождала, пока пациентка погрузится в глубокий сон под действием снадобья, которое прописал её отец, прежде чем уйти. Она вполне ожидала увидеть его в комнате, когда вернулась домой, и была удивлена его отсутствием, а ещё больше — когда прошёл час, а он так и не пришёл.

 « Я не могу понять, что могло задержать папу», — сказала она своей кузине, которая пришла навестить её.

«О, его, наверное, вызвали к какому-то новому пациенту», — ответила её спутница, хорошенькая молодая леди, очень модно одетая. «Там нет
учет перемещений врача. И портнихи тоже.,
Я думаю; они почти никогда не держат своего слова. Миссис Браун обещала мне
мое сегодняшнее платье, но она его еще не отправила. Это так утомительно, потому что я
особенно хотела надеть его завтра.

- Да ведь вы заказали его только в пятницу, - заметила мисс Грэхем. "Я должна
не думаю, что она может сделать это в столь короткое время".

"Нет, я не дам ее очень долго, конечно", - ответил молодой
леди. "Но я сказал ей, что должен получить его сегодня, и она пообещала мне, что я
должен. В чем дело, Тереза? Почему у тебя такой мрачный вид? Ты
«Ты собираешься прочитать мне лекцию о моей расточительности?»
 «Боюсь, это не принесёт особой пользы, — с улыбкой ответила её кузина.
 — Твои слова напомнили мне о девушке, к которой я водила отца сегодня вечером.
 Она работала у портнихи, но потеряла место, потому что отказалась работать в воскресенье.
 Для неё это было большим испытанием, бедняжки. Она не могла найти себе другого работодателя и, переезжая с места на место в любую погоду, сильно простудилась, что привело к болезни:  от которой, я боюсь, она никогда не оправится.

«Бедная девушка! Как это печально!» — заметила её спутница. «Но почему мои слова напомнили вам о ней? Вы же не думаете, что я хочу заставить кого-то работать в воскресенье?»
 «Я не думаю, что какая-либо леди была бы настолько эгоистична, чтобы желать этого, если бы ей задали такой вопрос», — ответила мисс Грэм. "Но когда так много людей
настаивают на том, чтобы их заказы выполнялись как можно быстрее, портниха
чувствует себя вынужденной как-то выкроить время и испытывает искушение посягнуть на
единственный день отдыха, которым могут наслаждаться ее ученики.

"Но что же делать? Человек должен быть должным образом одет", - возразил тот.
молодая леди, самодовольно оглядывающая свой элегантный наряд. - Простите меня,
Кузина Тереза, но вы не можете ожидать, что все будут так равнодушны к тому, чтобы
одеваться как вы или перенимать вашу квакерскую простоту.

"Нет, тебе не нужно извиняться", - ответила ее кузина с безупречным добродушием
. «Я польщена вашим замечанием, ведь, если не считать чепца, мне очень нравится стиль, который выбирают дамы-квакеры. Но, конечно, можно быть хорошо одетым и без нового платья на каждый случай, особенно если его можно получить только ценой
страдания других. В таком случае, я думаю, ради наших более бедных сестёр мы должны отказаться от удовольствия одеваться по последней моде.

"Но ведь мы помогаем им, предоставляя им множество возможностей для трудоустройства.
Щедрые траты на одежду должны быть полезны для торговли."

"Не обязательно," — ответила мисс Грэм. «Уже не раз было доказано, что расточительность богатых может оказывать лишь пагубное влияние на положение бедных.  Привычкам высших классов подражают те, кто стоит ниже, и невыразимый грех и
Несчастья часто становятся их результатом. Если бы дамы были более внимательны к тем, кого они нанимают, и стремились бы оказывать на них положительное влияние, молодые работницы не подвергались бы ужасным искушениям, перед которыми многие не могут устоять.
 Мисс Грэм могла бы сказать больше, ведь она много думала и переживала по этому поводу и, кроме того, была хорошо знакома с положением того класса, за который выступала, но её прервало появление отца.

«О, папа, что так долго тебя задерживало?» — спросила она.

В нескольких словах он рассказал ей, что произошло у мисс Мэнсфилд и какую помощь он оказал пострадавшей.

Мисс Грэм искренне сочувствовала Эллен, и, расспрашивая отца о подробностях случившегося, она на время забыла о печальном состоянии другой своей подопечной. Но тут, вспомнив о ней, она с тревогой спросила: «Что ты думаешь о Мэри Нельсон, папа?»
Доктор Грэм покачал головой и посерьёзнел.

"Она очень больна, Тереза," — ответил он.

"Но она может поправиться? Ты не теряешь надежды?" — спросила его дочь.
встревожена своей манере.

"Пока есть жизнь, всегда есть надежда, дорогая моя", был ее отец
ответить.

Мисс Грэм спросил, не дальше, потому что она знала слишком хорошо, что означают эти слова
имел в виду.



ГЛАВА XI.

В БОЛЬНИЦЕ.

Оставшись одна в незнакомом месте, где не было никого, кроме чужих людей, и испытывая такую боль, какой она никогда раньше не знала, Эллен чувствовала себя очень несчастной. Длинный коридор с двумя рядами маленьких белых коек казался ей унылым, и она мечтала оказаться в своём родном доме, где её окружали бы заботливые руки матери и где её подбадривали бы любящие слова отца.

Медсестра, которая ухаживала за ней, была очень добра и делала всё возможное, чтобы утешить бедную девушку. Но она не могла понять, какие мысли терзали больную и делали её положение таким невыносимым.

 Осознание того, что эти страдания были результатом её собственного упрямства и глупости, усиливало её боль. Если бы только у неё хватило смелости противостоять уговорам Джулии и поступить правильно, этой беды бы не случилось.

Как бы расстроилась её мать, получив письмо от тёти Матильды, в котором та рассказала бы о случившемся! А Джерри! Как бы ему было жаль!
Эллен могла представить, какую тревогу вызовет эта новость в её доме. И мысль о том, что всего этого можно было бы избежать, если бы она поступила разумно, не успокаивала.


Приближалась ночь, и в палате воцарились тишина и покой. Большинство пациентов спали всю ночь, но были и те, чьи болезни не давали им уснуть. Эллен была одной из них. Её ожоги
так сильно болели, что о сне не могло быть и речи, и с наступлением ночи её беспокойство усилилось.

Она начала бояться, что не поправится. Она слышала о людях
умирает от последствий ожогов — что, если она умрёт?

О, как эта мысль о смерти пугала её! Какое ужасное чувство собственной греховности и недостойности она пробуждала! Как по-другому выглядело её прошлое поведение, которое так легко было оправдать, в свете этой мысли! Она вспомнила, как в последнее время пренебрегала чтением Библии и с радостью отгоняла от себя серьёзные мысли, которые пробуждало в ней искреннее учение мисс Грэм.
 Как она позволяла Джулии убеждать себя в том, что она поступает неправильно, и даже произносила слова, которые
это было неправдой. О, как это воспоминание терзало её сейчас!

Угрызения совести были сильнее телесных страданий.

Страх умереть неподготовленной повергал её в агонию.
Она жаждала увидеть кого-нибудь из друзей, кому могла бы довериться и кто мог бы утешить её. Если бы только мисс Грэм была здесь!

Эллен приподнялась на локте и посмотрела со своей кровати в углу на длинную, тускло освещенную палату.  Был ли там кто-нибудь такой же злой и несчастный, как она?  — подумала она.

  Ночная медсестра сидела на некотором расстоянии от кровати Эллен, но она
услышала ее шаги и сразу подошла к ней.

- Тебе не спится, моя дорогая? - ласково спросила она. - Боль очень сильная?

"Да, очень, и у меня болит голова, и я так хочу пить", - пожаловалась Эллен.

Медсестра держала бокал тост водой к губам; затем встряхнул
подушку, и положил ее в более легкой установки.

«Ну вот, теперь ты, кажется, уснёшь», — сказала она, отходя от неё.

Но нет, этот измученный, терзаемый угрызениями совести дух не знал покоя.
В голове у неё крутились одни и те же мысли, одни и те же страхи терзали её.
Король ужасов, словно мрачный враг, стоял перед ней, и она не видела
Князь Жизни, лишивший его силы.

Но посреди её отчаяния в памяти всплыли слова, которые она слышала когда-то давно и забыла. Она не знала, что заставило её вспомнить их.
Несомненно, Святой Дух пробудил в ней воспоминания.

 "'Многие, прикоснувшиеся к Нему, исцелились.'"

Эти слова долго дремали в её памяти; теперь они пробудились и передали своё послание сердцу, которое так сильно в нём нуждалось.

Она вспомнила, при каких обстоятельствах впервые услышала их. Перед её мысленным взором предстала сцена в
амбаре фермера Холройда. Снова
она увидела серьёзного молодого проповедника и жадно внимающих ему людей.
Она вспомнила суть произнесённой тогда речи; подробное описание проказы греха, а также страданий и смерти, к которым она ведёт. Ах, теперь она всё это понимала, чего не понимала тогда.
Проказа проникла в её плоть; она чувствовала себя осквернённой, но не могла найти лекарство. И всё же, что говорили эти слова — те слова, которые, как она помнила, проповедник велел ей запомнить?

 «Многие из тех, кто прикасался к Нему, исцелились.»
Она слышала, как Христа провозглашали Великим Целителем, она говорила
Она говорила о Нём как о таковом со своим братом, но всё это время не осознавала, что сама нуждается в Его исцеляющем прикосновении. Но теперь как драгоценна была для неё истина о том, что Христос может исцелить её! Но сделает ли Он это? Были ли какие-то сомнения в Его готовности простить и очистить?

Нет! Все, кто прикасался к Нему, исцелялись. Им нужно было лишь прийти и получить исцеление. Ни один из тех, кто искал благословения в Его руках, не был отвергнут как недостойный. И сейчас Он был тем же Спасителем, что и тогда, «тем же вчера, сегодня и вовеки».
Блаженные слова! Какое утешение они принесли в тревожное сердце Эллен!
Дрожа, но веря, она приблизилась духом к Спасителю и коснулась края Его одежды, и — о чудо! Её вера была вознаграждена, и она почувствовала, что исцелилась от своей немощи.
 На смену горю и страху пришли мир и покой, а также счастливое чувство прощения.

 Спокойствие духа приводит к соответствующему состоянию тела. Эллен стала меньше чувствовать боль, а с наступлением утра она и вовсе перестала её ощущать, погрузившись в освежающий сон.

 На следующий день, к большой радости Эллен, в палату вошла мисс Грэм.

Лица у всех пациентов оживился при ее входе, в
дочь врача был там частым гостем, и никто не был более
добро пожаловать. Она прошла между рядами кроватей, улыбаясь и подбадривая добрым
словом обитательницу каждой, когда проходила мимо, и направилась к тому
углу, где лежала Эллен.

"Мне было так жаль услышать о вчерашнем несчастном случае с вами", - сказала она, когда
села рядом с Эллен. «Смотри, я принесла тебе немного цветов, чтобы
поднять тебе настроение».
 С этими словами она вложила в руки девочки прелестный букетик
фиалок и подснежников. Эллен не знала, как её отблагодарить. При виде
Нежные белые цветы и сладко пахнущие фиалки вызвали у неё слёзы,
потому что они были словно отголоском прежней домашней жизни,
от которой она теперь казалась так далеко. Они напоминали о первых весенних днях,
когда она вместе со своими младшими братьями и сёстрами бродила
по полям и тропинкам вокруг дома в поисках первого подснежника
или спрятавшейся фиалки, о присутствии которой говорил её аромат.

"О, спасибо тебе, спасибо! «Как они прекрасны!» — сказала она, как только смогла говорить.
 «Видеть эти цветы — почти то же самое, что быть дома».

Но вздох, которым закончилось замечание Эллен, показал, что почти
всё-таки означает огромную разницу.

"Осмелюсь предположить, что теперь, когда вы лежите здесь, ваши мысли часто возвращаются домой?" — сочувственно сказала мисс Грэм.

"Ах да, конечно, так и есть, — ответила Эллен. — Я бы сейчас всё отдала, чтобы увидеть отца, мать и всех остальных."

Будучи уверенной в том, что Эллен будет приятно поговорить о своём доме,
мисс Грэм начала расспрашивать её о братьях и сёстрах,
на что Эллен с готовностью отвечала. Её подруга очень заинтересовалась
услышав о маленьком Джерри и постигшем его несчастье
.

- Как вы думаете, мисс Грэм, Иисус исцеляет людей сейчас? - спросил я. - Спросила Эллен
после того, как рассказала, как твердо Джерри верил, что Господь
однажды исцелит его.

"Его сила такая же, как и в былые времена, дорогая, хоть это и
проявляется в разных условиях. Твой младший брат совершенно прав,
веря в то, что Иисус может исцелить его, если на то будет Его воля.
Он следует учению Писания, молясь так, как он это делает, ведь ты знаешь, что нам сказано: «Во всём в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом»
сообщи о наших просьбах Богу".

"О, как бы я хотела, чтобы его молитва была услышана", - сказала Эллен. "Я молюсь
каждый день, чтобы он выздоровел".

"Тогда будьте уверены, дорогая Эллен, что ваша молитва и его не слышно,
хотя ответ будет отложен, и не может, наверное, прийти точно в
так, как вы желаете. Наш Небесный Отец в Своей бесконечной мудрости и любви иногда находит нужным отказать нам в наших просьбах. Но я верю, что в этот раз всё будет иначе.
Лицо Эллен просветлело.

"Мама говорит, что он стал сильнее и меньше страдает от боли," — заметила она. "О, я очень надеюсь, что со временем он полностью поправится."

"Вы видели что-нибудь о Мэри Нельсон, мисс Грэм?" - спросила она после
паузы. "Вы знаете, почему она не пришла на занятия?"

Ее учительница выглядела опечаленной, когда ответила: "Да, Эллен; вчера я ходила навестить Мэри
и с прискорбием должна сказать, что нашла ее очень, очень больной".

"О, мне так жаль это слышать", - сказала Эллен. «Я очень надеюсь, что ей скоро станет лучше, потому что я очень люблю Мэри. Я так злилась на тётю за то, что она её прогнала. Полагаю, она тебе всё рассказала?»
 «Да, она мне всё рассказала, — тихо ответила мисс Грэм. Это было для неё испытанием, но теперь её это больше не беспокоит».

Что-то в поведении молодой леди показалось Эллен странным.

"Мэри очень больна, вы сказали, мисс Грэм; но вы же думаете, что ей станет лучше, не так ли?" — спросила она, с тревогой глядя на свою учительницу.


Мисс Грэм не сразу ответила. Она изо всех сил старалась
сдержать эмоции, которые вызвал этот вопрос. Наконец она
тихо ответила: "Ей лучше, Эллен. Она освободилась от
всех страданий и печалей и теперь обрела покой.
"О, мисс Грэм, вы же не хотите сказать, что она умерла!" — воскликнула Эллен
голосом, в котором звучали одновременно горе и благоговение.

«Мы не должны горевать из-за неё, Эллен, — сказала её подруга. — Она была одинока и несчастна на земле; теперь она в безопасности в доме Отца на небесах».
И всё же Эллен не могла не горевать. Эта новость была такой неожиданной и такой печальной, что она была глубоко тронута, слушая подробности о болезни и смерти своей подруги, которые мисс Грэм продолжала ей рассказывать.

«Как только я её увидела, я поняла, что Мэри очень серьёзно больна, —
сказала она. — И мой отец, который навестил её вместе со мной позже в тот же день,
подтвердил мои худшие опасения и не смог дать надежды на её выздоровление.
И всё же, когда я оставил её мирно спящей прошлым вечером, я и подумать не мог, что больше не увижу её при жизни, ведь казалось вероятным, что она протянет ещё несколько дней. Но рано утром, когда Мария проснулась, женщина, которая сидела рядом с ней, заметила, что она сильно изменилась, и поняла, что это предвещает приближение смерти. Смерть не пугала Марию; спокойная и счастливая духом, она с радостью отошла от земли в объятия своего Спасителя.

Услышав эти слова, Эллен расплакалась. Она была очень тронута тем, как хорошо Мэри о ней отзывалась.
сообщение, которое она ей отправила.

 Известие о смерти Мэри, последовавшее за тревожными мыслями, которые не давали ей покоя прошлой ночью, произвело на неё тяжёлое впечатление. Если бы ей вдруг пришлось встретиться лицом к лицу со смертью, она не смогла бы, как Мэри, встретить её спокойно и радостно. Но теперь, благодаря вере в Того, Кто победил «последнего врага», смерть перестала быть для неё угрозой, и она могла
с бесстрашием смотреть в будущее, что бы оно ни сулило.

Воодушевлённая добротой учительницы, Эллен рассказала ей о душевных страданиях, которые она пережила, и о том, как священные слова, которые она вспомнила
Память привела её к Спасителю. Сердце мисс Грэм возрадовалось, когда она это услышала, а сочувствие и поддержка, которые она выразила в ходе последовавшего разговора, укрепили веру и радость юной верующей. Эллен была очень благодарна, когда ей сказали, что её жизни ничего не угрожает из-за полученных травм, но что через неделю или две она, по всей вероятности, полностью поправится. Она с надеждой смотрела в будущее, предвкушая жизнь, полную пользы и счастья, в служении Христу.



Глава XII.

Печальные вести.

Утром следующего дня после того, как Эллен попала в больницу, солнце ярко освещало её дом, хотя поля вокруг него были голыми и твёрдыми, покрытыми инеем. В кухонном очаге горел яркий огонь, и миссис Мэнсфилд, закатав рукава до локтей и надев фартук, замешивала тесто для хлеба на всю неделю.

Из комнаты наверху доносился голос Люси, которая беззаботно напевала, занимаясь домашними делами. Малыш ползал по коврику, лежавшему перед камином, явно гордясь своими крепкими ножками.
Он растянулся на полу и закудахтал от восторга.

 А в большом кресле у пылающего камина сидел Джерри, который больше не был прикован к своей комнате и мог присоединиться к семье, хотя всё ещё был слаб и болен. Пока он терпеливо учил своих младших братьев, Джонни и Вилли, читать по священному фолианту, лежавшему у него на коленях, на его лице читалась надежда, которой не было, когда мы видели его в последний раз, и казалось, что он вот-вот поправится.

«О, а вот и почтальон!» — воскликнула их мать, подняв голову, когда услышала, как ворота заскрипели на петлях. «Он принёс нам письмо от
Эллен, без сомнения. Беги, Джонни, и забери его у него.
Джонни не нужно было повторять дважды, он поспешил к двери и быстро вернулся с письмом для матери.


"Да это же от твоей тёти Матильды!" — сказала она, взглянув на него. "Она нечасто пишет. Боже мой! Надеюсь, с ней всё в порядке"
Эллен. Прочти мне, пожалуйста, Джерри, потому что я не могу убрать руки от хлеба, иначе он испортится.
Джерри взял письмо, которое протянул ему Джонни, и открыл его.
Мать с тревогой ждала, что он прочитает.

Письмо было написано в резком стиле, характерном для мисс Мэнсфилд.
Речь была краткой, насколько позволял характер сообщения.

 «Моя дорогая сестра, — написала она, — мне жаль сообщать тебе плохие новости, но ты должна быть благодарна, что всё не так плохо, как могло бы быть.
Вчера вечером, когда меня не было дома, Эллен и её подруга-подмастерье ослушались моего прямого приказа и принесли свечу в выставочный зал.
По неосторожности они подожгли несколько дорогих муслиновых тканей, которые там лежали.  Эллен была строго наказана за непослушание и могла сгореть заживо, если бы не
если бы я не подоспел вовремя, чтобы помочь ей. Однако она сильно обгорела, но не опасно.
По совету врача я сразу же отвёз её в больницу, где для неё сделали всё, что было возможно, и она, кажется, чувствует себя довольно комфортно и скоро поправится. Надеюсь, это не сильно тебя расстроит, и заверяю, что сделаю для Эллен всё, что в моих силах.

 «Остаюсь с любовью,

 Матильда Мэнсфилд».

 Пока Джерри дрожащим голосом читал это письмо, его мать была очень
Она была в ужасе.

 Забыв о тесте, она чуть не выхватила письмо у него из рук, прежде чем он закончил, так ей не терпелось узнать, что там написано.

 Наставления невестки о том, что ей не стоит волноваться, были бесполезны.


Эллен чуть не сгорела заживо, а лежать в больнице — эта мысль рисовала картину страданий, гораздо худших, чем реальность!

Сердце матери остро ощущало боль, которую испытывает ее ребенок, и
одиночество ее положения.

"О, мое бедное дитя!" - причитала она. "Сильно обожженная, вдали от матери
в больнице! Мне невыносимо думать об этом. Но я должна пойти к ней. Я
не могу позволить ей так страдать в одиночку, ни с кем не ухаживать за ней, ибо я знаю,
ее тетя немного нежности отказываться ни от одного, хотя я осмелюсь сказать, что она
значит, хорошо. Я должен управлять, чтобы пройти как-нибудь. Вилли и Джонни, отбегите как
быстро, как вы можетея поищу отца и попрошу его немедленно прийти ко мне".

Когда маленькие мальчики убежали выполнять ее просьбу, миссис Мэнсфилд опустилась на
ближайший стул и разрыдалась.

- О, Джерри, это ужасно! - рыдала она. - Я не сомневаюсь.
твоя сестра в крайне тяжелом состоянии. «Сильно обгорела», — видишь ли, так говорит твоя тётя, и, скорее всего, она не сказала бы мне всего. Осмелюсь предположить, что бедняжка получила травмы, которые могут остаться с ней на всю жизнь.
 «О нет, мама, я не думаю, что всё так плохо», — ответил Джерри, стараясь утешить её, хотя в его глазах стояли слёзы.
заговорила. "Тетя говорит, что она, похоже, скоро поправится. Она бы так не сказала.
если бы кто-то боялся, что она всегда будет больна, как я".

"Я не знаю", возразила мать, качая головой
despondingly. "Она не сказала мне всю правду разом, из-за страха
слишком сильно меня настораживает. Я сомневаюсь, что за её словами стоит что-то большее, чем ты думаешь.
Сердце Джерри уже вознеслось в безмолвной молитве к Спасителю за Эллен. Теперь он осмелился робко сказать:


«Мама, не плачь так. Иисус позаботится об Эллен. Я просил
Его исцелить её; может, и ты попросишь Его?»

«О, Джерри, я не могу, — вздохнула она. — Мне сейчас не хочется молиться».
«Если бы ты помолилась, тебе было бы легче это вынести, мама», —
сказал маленький инвалид, мудрый не по годам.

"Хотел бы я верить так же, как ты, мой мальчик," — сказала его мать, опускаясь на колени рядом с ним и нежно целуя его в щёку. «Ты молись, Джерри, я не могу».
На мгновение мальчик замешкался, а затем, сложив свои худые руки, просто, но торжественно произнёс следующую молитву:

"О Господь Иисус, мы знаем, что Ты — Великий Врач, Ты можешь исцелять людей и готов помочь нам во всех бедах. Взгляни на дорогого
Нелли, Господи, молим Тебя, пусть она поскорее поправится, благослови и утешь нас, и дай нам больше веры в Тебя. Аминь.
"Аминь," — пробормотала его мать, — "аминь."

И она воспрянула духом и принялась готовиться к скорому отъезду. Вскоре ей на помощь пришёл муж, потому что он, как и его жена, был обеспокоен тем, что «бедная девочка» не должна страдать дольше, чем это необходимо. Они имели лишь смутное представление о том, как устроена больница, и считали её нежелательным местом. Если бы они знали, какие удобства и преимущества там есть
Эллен наслаждалась жизнью, и они, возможно, не так сильно переживали из-за её положения, как они это делали.

 Миссис Мэнсфилд было нелегко оставить своего малыша и маленьких детей, даже чтобы поехать к старшему ребёнку, мысль о страданиях которого так пробуждала в ней материнскую любовь и жалость. Но она полностью доверяла старшим, Тому и Люси, на чью заботу она оставила их младших братьев и сестёр. После долгих наставлений и не без слёз она наконец попрощалась со всеми и отправилась на вокзал, чтобы сесть на поезд до Чармута. Воспоминание о молитве Джерри
Она пошла с ней, и не раз по дороге туда её сердце повторяло свои простые мольбы.



Глава XIII.

Мать и дочь.

МИСС Мэнсфилд заверила сестру, что сделает для Эллен всё, что в её силах.
И она сдержала своё обещание, потому что, хотя в её письме не было ни капли жалости к племяннице, сердце её болело за девушку, и она сожалела о её страданиях не меньше, чем о том, что чувство справедливости признавало их заслуженными.


На следующее утро после несчастного случая она зашла в больницу, чтобы узнать, как дела у Эллен, но ей не разрешили увидеться с ней, потому что
затем уснула. На следующий день она снова пришла навестить её и принесла несколько апельсинов в знак доброй воли. Эллен
скорее боялась встречи с тётей, опасаясь, что та будет упрекать её за непослушание. Но тётя вела себя добрее и мягче, чем когда-либо. Слова, которыми она попыталась выразить своё сочувствие, были резкими и
несколько необычными, это правда, но они выражали искренние чувства, и
она воздержалась от каких-либо намёков на причину катастрофы.

 Когда Эллен, с трудом преодолев своё нежелание, печально произнесла:
Когда она призналась в своей вине и попросила тётю простить её, мисс Мэнсфилд сухо ответила:
—

 «Не стоит много говорить об этом. Думаю, ты получила урок, который не скоро забудешь, а что сделано, то сделано, так что на этом всё».

Разницу, которую Эллен заметила в поведении своей тёти, можно было объяснить тем, что в то утро она, к своему горю и горькому сожалению, узнала о смерти Мэри. Совесть ясно говорила ей, что она виновата в случившемся. Если бы она не уволила Мэри так поспешно и несправедливо, та, по всей вероятности, была бы жива.
она никогда бы не заразилась болезнью, которая оказалась смертельной. Мисс Мэнсфилд
мучилась от угрызений совести и чувствовала, что никогда не сможет
простить себя за свой поступок. Воспоминания о Мэри долго
мучили её, пока наконец не заставили искать у подножия креста
прощения и покоя, которые только Спаситель может даровать
грешной душе. Она никогда не забывала урок, который преподал ей этот печальный опыт,
и в будущем относилась к своим ученикам с большим вниманием и
добротой, чем раньше.

Неожиданная доброта тёти подбодрила Эллен, но она всё равно тосковала по матери и жалела, что та так далеко от тех, кого она любила.


 Думая о доме и вспоминая счастливые дни, она
уснула и во сне всё ещё видела милую старую усадьбу и лица родителей, братьев и сестёр.

Она не теряла сознания от слабости и боли, но ей снилось, что она больше не в больнице, окружённая такими же страждущими, за которыми ухаживает странная, но добрая медсестра, а лежит
Она лежала в своей маленькой кроватке дома, а её братья и сёстры улыбались ей, а мама была рядом и заботилась о ней. Рядом с ней сидел
Джерри с таким счастливым лицом, пока рассказывал ей о Великом
Враче и слушал, как она рассказывает, что Иисус исцелил её. Затем она увидела, как мама склонилась над ней, и услышала, как та сказала: «Моя бедная Нелли!»
и даже почувствовала поцелуй на своих губах. С этими словами она проснулась и открыла глаза. Но вид, открывшийся её взору, настолько поразил её, что она подумала, что, должно быть, всё ещё спит.

 Потому что, когда она подняла глаза, они остановились на лице её матери — её собственном
Мать склонилась над ней, совсем как в её сне. На мгновение она застыла в изумлении, пока до неё не дошло, что это не сон, а радостная реальность, и, забыв о своих ожогах, она вскочила с криком восторга.


"О, мама! Как ты здесь оказалась?"
"Дитя моё," — сказала мать, заключая её в тёплые объятия.
«Думаешь, я могла бы оставаться в стороне, пока ты так лежишь?»
Эллен плакала от радости. Звук материнского голоса, ощущение её присутствия были невыразимо дороги ей.

Для больного ребёнка нет никого дороже матери. Эллен часто вела себя непочтительно по отношению к матери и не проявляла должной благодарности за её преданность.
Но она всё равно любила её, и в горе и в печали её сердце тосковало по ней. Все прошлые обиды были забыты, когда она взглянула на лицо своей матери, ведь это была её собственная мать, которая любила её и заботилась о ней, как никто другой.

«Как тебе удалось сбежать, мама?» — спросила она, когда немного пришла в себя от приятного удивления. «Что будет делать без тебя бедный малыш?»

«О! Малыш уже совсем большой и скоро будет бегать один.
 Я могу доверить его Люси; она удивительно заботливая и рассудительная для своего возраста. А отцу придётся на несколько дней стать для них и матерью, и отцом», — ответила её мать.

 «А Джерри? Как Джерри?» — с нетерпением спросила Эллен.

 «О! Джерри, кажется, действительно становится сильнее, и я рада это сказать, дорогая.
Он очень надеется, что со временем поправится, — ответила миссис Мэнсфилд. — Теперь отец спускает его вниз, и он сидит в углу у камина.
Он как всегда хорош, благослови его Господь! Иногда
Я дрожу, когда слушаю его слова, потому что боюсь, что он почти слишком хорош,
чтобы жить ".

"Слишком хорош, чтобы жить!" - повторила Эллен. "О, нет, мама, не говори так.
Безусловно, один должен быть добрым, чтобы жить, как и умирать".

Много было вопросов, Элен спросила у матери, и многое бы они в
сказать друг другу.

Пока они разговаривали, в палату вошёл доктор Грэм и подошёл к ним, чтобы узнать, как себя чувствует Эллен.

 «Вы её мать?» — спросил он, глядя на миссис Мэнсфилд, потому что сходство ребёнка с родителем было очевидным.

"Да, сэр; я проделал долгий путь, чтобы увидеть ее, но я не мог найти покоя, пока я
сам видел, как именно она была".

"У нее все хорошо", - объявил доктор, после того как навел кое-какие справки.
"Она не собирается долго оставаться в больнице. "Она не собирается оставаться в больнице,
Я вижу; скоро нам придется уволить ее как выздоравливающую.

"О, я благодарен, что слышу, вы говорите, что" воскликнула Миссис Мэнсфилд.
"Для меня это большое облегчение. Я смогу оставить ее с легким
сердце".

"О, мама! Не говори о том, чтобы оставить меня, когда ты только что приехала",
сказала Эллен укоризненным тоном.

"Моя дорогая, ты же знаешь, что нужно подумать и о других", - ответила ей
мать. "Но ты можешь быть уверена, что я останусь с тобой так долго, как только смогу".
"Я буду с тобой".

"Сколько у вас детей?" - ласково спросил доктор.

"Девять младше этого, сэр, и один из них постоянный инвалид".

«Ах да, я помню, моя дочь рассказывала мне сегодня утром о вашем маленьком сыне», — ответил доктор Грэм, которому было очень интересно послушать историю о Джерри.  «Как он себя чувствует?  Расскажите мне о нём всё».
 Миссис Мэнсфилд с готовностью начала рассказывать о несчастном случае, который
о том, что случилось с Джерри, и о его последующих страданиях.

 Доктор перебивал её множеством вопросов.

"И у вас не было никакого мнения по поводу его состояния, кроме мнения деревенского врача, который осматривал его после несчастного случая?" — сказал он, когда она закончила свой рассказ.

«У нас не было возможности найти кого-то другого, сэр, ведь мы живём в
деревне, за много миль от любого города, и у нас большая семья, которую нужно
воспитывать, и мало денег, чтобы тратить их на них».

«Верно, верно, я понимаю, — сказал доктор, кивая головой. — Но как вы думаете,
вы могли бы привести мальчика сюда, чтобы мы могли его осмотреть?»
что мы можем для него сделать? Конечно, я не могу ничего сказать, пока не осмотрю его; но вполне вероятно, что его состояние может быть более обнадеживающим, чем вы предполагаете.
О! как просветлели лица Эллен и ее матери при этих словах.

"Действительно, сэр, я была бы рада это сделать, если вы считаете, что поездка не навредит ему," — ответила миссис Мэнсфилд.

"Ну, из того, что вы мне рассказали, я бы подумал, что он мог бы, не рискуя,
предпринять путешествие", - сказал доктор Грэм. "Но я бы не стал убеждать вас
предпринять этот шаг без должного обдумывания. Вряд ли мне нужно говорить вам об этом
если, с Божьего благословения, он поправится, то, по всей вероятности, выздоравливать он будет медленно. Вы должны быть готовы расстаться с ним на какое-то время, если привезёте его в эту больницу.
 Лицо миссис Мэнсфилд помрачнело. Мысль о долгой разлуке с Джерри причиняла ей боль. Но надежда на то, что её мальчик поправится, стоила любых личных печалей и тревог.

 «Если бы мой муж согласился, сэр, я бы позволила мальчику прийти, ради того добра, которое он может получить», — сказала она после минутного молчания.

«Что ж, когда вы вернётесь домой, вам нужно будет поговорить об этом с мужем и узнать его мнение по этому поводу», — ответил доктор Грэм. «И если вы решите, что хотите, чтобы малыш приехал сюда, просто дайте мне знать, и я позабочусь о его приёме и присмотрю за ним. Ну-ну, не нужно меня благодарить, пока мы не увидим результат». Я думаю, мы могли бы что-нибудь для него сделать, но не могу сказать наверняка.
Затем он начал объяснять миссис Мэнсфилд, какие меры предосторожности нужно соблюдать, чтобы максимально оградить Джерри от переутомления, если
путешествие было предпринято. Эллен с жадностью внимала его словам, и её ожидания были настолько оптимистичными, что ей казалось, будто Джерри уже получил ответ на свою часто повторяемую молитву.


Три дня миссис Мэнсфилд провела в доме своей невестки, проводя как можно больше времени у постели дочери.
Затем, когда Эллен, казалось, пошла на поправку и ей явно было комфортно в больнице, где о ней хорошо заботились, на сердце у её матери защемило от мыслей о других детях, и она почувствовала, что должна вернуться домой.
 Эллен попрощалась с ней с меньшим сожалением, чем могла бы.
она почувствовала, потому что с нетерпением ждала приезда Джерри, которого надеялась добиться миссис
Мэнсфилд.

Велико было удивление маленького страдальца, когда ему назвали предполагаемое путешествие
. Они боялись, что из-за своей слабости он съежится
от усталости, связанной с таким предприятием. Но, напротив,
он был в восторге от этого плана и верил, что он был разработан
Господом в ответ на его молитву и приведет к его выздоровлению.

«Дай бог, чтобы ты оказался прав, мой мальчик», — говорила его мать, слушая его полные надежды слова.

И всё же родители не без страха готовились к тому, чтобы отвезти своего ребёнка в больницу. Они боялись, что их усилия, направленные на то, чтобы помочь ему выздороветь, только навредят ему. Но мальчик не испытывал страха, и его храбрый, полный надежд дух поддерживал его, несмотря на неизбежную усталость. Мать сама сопровождала его в поездке, потому что не могла доверить заботу о нём кому-то другому.

День, назначенный для их отъезда, выдался ясным и тёплым для этого времени года, до Рождества оставалось всего две недели.  Все дети были
Они были очень взволнованы отъездом брата и не знали, радоваться им или огорчаться. Ведь не было ли слёз в глазах их матери, когда она укутывала хрупкое тело Джерри в свою самую тёплую шаль, хотя при этом она улыбалась и с надеждой говорила о том дне, когда он вернётся к ним здоровым и сильным?

Лежа на матрасе в крытой повозке, которую медленно вёл его отец,
маленький инвалид добрался до станции, не испытывая никакого
дискомфорта, и остальная часть пути прошла так же хорошо.
 Той ночью Джерри спал в больнице. Его убаюкала счастливая
Погрузившись в свои мысли, он провёл совсем не такую ночь, как та, что его сестра провела в этих стенах.



Глава XIV.

Вера Джерри вознаграждена.

Несколько месяцев спустя, ярким июньским утром, Эллен и Джерри Мэнсфилд ждали на платформе Чармута поезд, который должен был доставить их домой. Лица обоих сияли от радости, ведь они ждали этого дня неделями, а время тянулось слишком медленно.  Его шестимесячное отсутствие в доме, который он никогда раньше не покидал даже на день, стало настоящим испытанием
Джерри всем сердцем стремился к своим любящим родителям, братьям и сёстрам.

Но он возвращался домой не таким, каким покинул его.  Нет, его вера была вознаграждена.  Спаситель не остался глух к его непрекращающимся мольбам, и он больше не был беспомощным мальчиком со слабыми и искалеченными конечностями.
Сгорбленная фигура теперь выпрямилась, а на маленьком личике появился румянец.
К нему возвращалось здоровье, хотя на лице всё ещё оставались следы болезненности,
говорившие о необходимости соблюдать осторожность.

 Его выздоровление было медленным и мучительным, а терпение — на исходе
Он страдал от ограничений, которые врачи сочли необходимыми для его лечения.
 В течение многих недель он был вынужден лежать совершенно неподвижно на плоской кушетке, но мальчик переносил это безропотно.


  Его обаяние завоевало расположение всех вокруг, и он стал любимцем как врачей, так и медсестёр и других пациентов. Мисс Грэхем,
которая часто проводила час у его постели, была особенно привязана к нему
, и ее доброта пробудила в сердце Джерри самую теплую любовь
и благодарность. Она полностью разделяла его радость, когда он ощупывал свои конечности
Он набирался сил и начал ходить, сначала делая всего несколько шагов за раз, но с каждым днём всё увереннее.


Врачи не без гордости рассказывали о своём успехе в лечении, и
доктор Грэм, очень заинтересованный в выздоровлении мальчика, постарался раздобыть для него недавно изобретённое приспособление для облегчения состояния больных с заболеваниями позвоночника, которое оказало большую помощь Джерри.

И вот теперь он мог довольно легко ходить и направлялся домой, чтобы показать всем, как он изменился! Как описать радость, переполнявшую его юное сердце?

Он и его сестра были не одни. Их тётя Матильда нашла способ выкроить полчаса в своём плотном графике, чтобы проводить их.
Ей было нелегко обходиться без помощи племянницы во время обещанного ей двухнедельного отпуска, но она училась отказывать себе ради других и не жалела о возникших неудобствах, видя счастливые лица брата и сестры.

Вскоре, пока они ждали, к ним присоединилась мисс Грэм, которая хотела
проводить своего маленького друга и позаботиться о том, чтобы ему было комфортно в пути.

«О, мисс Грэм, как мило с вашей стороны, что вы пришли!» — воскликнул он, увидев её. «Я
так хотел ещё раз попрощаться с вами».
 «Ты очень рад покинуть нас, Джерри», — сказала она, глядя на его улыбающееся лицо.

 "Не рад покидать вас, мисс Грэм, — ответил он, — но очень рад вернуться домой."

«Твоя мама будет очень рада видеть, что ты так хорошо выглядишь, — сказала дама. — Ты совсем не похож на того мальчика, каким был, когда приехал».
 «Думаю, мама меня не узнает, — радостно сказал Джерри.  Эллен говорит, что я вырос на пять-шесть сантиметров с тех пор, как уехал из дома».

— Осмелюсь предположить, что да, — ответила мисс Грэм. — И вы определённо стали крепче, так что вы поправились во всех отношениях.
Джерри несколько мгновений молчал. Он думал, как бы лучше отблагодарить мисс Грэм за её доброту к нему с тех пор, как он попал в больницу. Но тщетно он пытался найти подходящие слова. Всё, что он мог сказать, было:

- Мисс Грэм, вы были очень добры ко мне с тех пор, как я здесь, и
Доктор Грэм тоже. Я никогда вас не забуду.

"Спасибо, Джерри", - сказала молодая леди с улыбкой. "Я уверена, что мы
мы всегда будем помнить вас. И если когда-нибудь мы сможем вам чем-то помочь,
вы можете быть уверены в нашей готовности сделать это. Я буду иметь
удовольствие снова видеть вас на Чармут в определенный момент в будущем".

Джерри покачал головой.

"Я не думаю, что я больше никогда не выходить из дома, если я могу помочь ему," он
сказал решительно. Затем, словно опасаясь, что его замечание может показаться неблагодарным, он добавил:
«Но мне бы очень хотелось увидеть вас снова».
«Тогда я надеюсь, что у вас это получится, — ответила мисс Грэм. — Возможно, когда вы станете старше, вы приедете в Чармут, чтобы научиться какому-нибудь ремеслу или подготовиться к
какое-то призвание, ведь я не думаю, что ты станешь фермером, Джерри?
"Нет, я так не думаю," — ответил Джерри, глядя на свои тонкие белые руки. "Я знаю, чем бы хотел заниматься."
"Чем же?" — спросила мисс Грэм.

Лицо мальчика покраснело, и он тихо ответил: «Я бы хотел
рассказывать другим об Иисусе и о том, как Он добр к тем, кто Ему доверяет».
«Что ж, Джерри, возможно, именно это и есть та работа, которую тебе
предстоит делать, — сказал его друг. — И ты можешь начать прямо сейчас.
Ты помнишь, как Иисус сказал тому, кого Он исцелил: «Возвращайся в свой дом и
покажи, как много сделал для тебя Бог». Он говорит тебе то же самое.
"Да, Он сделал для меня много, — серьёзно сказал Джерри. — Ведь именно
Иисус действительно исцелил меня. Врачи сделали всё, что могли, но без Него их лечение было бы бесполезным."

«И телесное здоровье, которое Он вам даровал, в конце концов, — лишь малое благословение по сравнению с духовным здоровьем, которое Он готов даровать всем, кто ищет Его помощи», — сказала мисс Грэм.

Но тут разговор прервало прибытие поезда, и
мало времени для дальнейших слов. Вскоре Эллен и Джерри посадили в
вагон, и когда поезд увез их прочь, радостно махая на прощание руками
друзьям, которых они оставили позади, мисс Грэхем подумала, что никогда не видела
такие счастливые лица, как у них.

Какое это было приятное путешествие! Прошел почти год с тех пор, как
Эллен покинула свой дом, и за это время она испытала немало приступов тоски по дому
. Отсутствие научило её ценить любовь родителей и тосковать по маленьким детям, которых раньше она часто считала утомительными. Но она научилась большему
Уроки, которые она усвоила после своего отъезда, — уроки в школе Великого Учителя, которые она никогда не забудет и которые во многом изменили её, — сделали Эллен Мэнсфилд совсем другой.

Поезд мчался вперёд, унося их из задымлённого города с его мрачными улицами и многолюдными пристанями в мирную красоту сельской местности.
Джерри хотелось петь от радости, и с его губ то и дело срывались обрывки гимнов, которые он слышал в больнице.
 Поезд двигался слишком медленно для него.  На каждой станции они прибавляли в скорости.
он с нетерпением спросил у сестры, сколько ещё осталось до той станции, на которой их встретит отец, и ему казалось, что они никогда туда не доберутся.

Но в конце концов Эллен смогла сказать: «Следующая станция — наша, Джерри».
И вскоре он почувствовал, как поезд сбавляет скорость, и увидел отца, стоящего на платформе и высматривающего их. Хорошо, что его сестра была рядом и присматривала за ним, иначе он бы точно выскочил из поезда до того, как тот остановился, или сделал бы что-нибудь такое, что свело бы на нет всё, что смогли для него сделать врачи.

«Мой малыш, как хорошо ты выглядишь!» — воскликнул отец, помогая ему выбраться из кареты. «И как смело ты идёшь!» — добавил он, когда Джерри, желая показать себя с лучшей стороны, зашагал быстрее.

Сердце отца ликовало так, что словами не передать, и тыльной стороной своей грубой загорелой руки он поспешно смахнул слезу с глаза, прежде чем помочь сыну и дочери забраться в повозку, стоявшую у вокзала.
 Они почти не разговаривали, пока ехали домой по извилистым улочкам в тот ясный летний день.
 Каким-то образом сердца всех троих
Казалось, что слов слишком много, но восклицания, которые вырывались у Эллен и Джерри при виде каждого знакомого предмета, мимо которого они проезжали, были достаточно красноречивы.

 Наконец показался фермерский дом, у ворот стояла группа детей, одна голова возвышалась над другой, и они ждали первого признака приближения того, кого они ждали.  Когда они увидели машину, раздался крик радости, и шум привлёк внимание их матери, которая вышла из дома.

О, как же она была благодарна, когда подняла своего мальчика с повозки!
Она заключила его в тёплые объятия! Затем она повернулась, чтобы обнять другого ребёнка, чей сияющий вид свидетельствовал о том, что она полностью оправилась после
несчастья, которое причинило её матери столько горя и тревоги. Затем
дети окружили брата и сестру, обмениваясь поцелуями и
объятиями, а вопросы и ответы следовали один за другим так быстро,
что разговор напоминал игру в «перекрёстные вопросы и
непрямые ответы».

«Идите, идите, дети, вы же не хотите провести весь вечер во дворе, не так ли?» — спросил их отец. «Думаю, наши путешественники проголодались».

С этими словами он пропустил их вперёд, в большую кухню, которая была прибрана и сияла чистотой в честь этого радостного события. На обеденном столе была расстелена белоснежная скатерть, на ней стояли чайные принадлежности, а в качестве украшения — кувшин с букетом шиповника и других полевых цветов этого месяца. По комнате разносился аппетитный аромат, потому что мать жарила блины для детей, которые, как она знала, будут их есть с удовольствием.

[Иллюстрация: ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ.]

"О, как хорошо снова оказаться дома!" — сказала Эллен, и Джерри повторил её слова.

Дети весело болтали, собравшись за столом на ужин. Они были готовы рассмеяться по любому поводу, и
Джонни, просто заметив, что Джерри и малыш научились ходить в одно и то же время, вызвал бурю веселья. Но за этим невинным весельем скрывались серьёзные мысли, и когда мама сказала, что малышам пора спать, Джерри, глядя на отца,
произнёс тихо, но серьёзно:

«Отец, прежде чем мы ляжем спать, не помолишься ли ты Иисусу о том, чтобы он исцелил меня?»

Запрос занял его отец врасплох; он глубоко цвета, царапины
голову и посмотрел умоляюще на жену.

Она ответила на его взгляд, взяв свою Библию с полки, на
которой она лежала, и положив ее на стол перед ним.

"Мой отец всегда читал главу и молился со своими детьми
перед тем, как они ложились спать", - сказала она. "Я хотела бы, чтобы мы последовали его примеру
в начале нашей супружеской жизни. Но ещё не поздно начать всё с чистого листа. Господь был очень милостив к нам, хотя мы и забыли о Нём. Давайте поблагодарим Его за Его доброту, как говорит этот милый юноша.

Её муж открыл Библию, но стал перелистывать страницы с таким видом, будто ему было неловко.


"Что мне почитать, жена?" — спросил он.

Она нашла для него 103-й псалом, и он медленно и не без труда, ведь он был «небольшим знатоком», как он часто говорил своим детям, прочитал его.


С молитвой дело обстояло сложнее. Однако ему на помощь пришла память.
Он вспомнил слова, которые слышал в детстве, и дрожащим голосом повторил «Отче наш». Затем он осмелился добавить несколько слов благодарности за особые благословения, которые они получили как семья.
Он получил их со смиренным признанием своей греховности. Они были отрывистыми и несовершенными, но исходили из сердца и были вдохновлены Духом Божьим.

 В тот вечер ангелы, наблюдавшие за ним, могли сказать о Джозефе Мэнсфилде, как было сказано об одном человеке в древности: «Вот, он молится», — и радоваться тому, что в ещё один земной дом пришло спасение. Когда его жена поднялась с колен, в её глазах стояли слёзы, но это были не слёзы печали. Заведённая таким образом привычка никогда не исчезала. С тех пор не проходило и дня, чтобы не было прочитано Слово Божье и не вознесена краткая молитва.

Для Эллен счастливые часы пролетели слишком быстро, и настал день, когда она должна была вернуться к работе в Чармуте. Она с большим сожалением
попрощалась со своим домом. Если бы у неё был выбор, она бы предпочла остаться дома и помогать матери с домашними делами, которые раньше презирала. Но менять планы было уже поздно. Её помощь больше не требовалась, так как с ребёнком всё было в порядке, и Люси могла оказать матери всю необходимую поддержку.

 Эллен приняла решение и должна была его придерживаться.  Понимая это,
она сделала вид, что всё в порядке, и храбро, хотя и с тяжёлым сердцем, вернулась к своему утомительному занятию, решив служить своей тёте не «глазами», а как «раба Христова».
Постепенно она привыкла к особенностям своей тёти и научилась любить её, несмотря ни на что. Мисс Мэнсфилд относилась к своей племяннице с добротой, и её поведение свидетельствовало о том, что ею движет совсем другой дух, не тот, что влиял на неё в прошлом. Но она по-прежнему иногда говорила быстро и резко и никогда полностью не теряла самообладания
её любовь к ворчанию, ведь от привычки, выработанной за всю жизнь, не так-то просто избавиться.



ГЛАВА XV.

ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ.

Была холодная зимняя ночь, прошло больше десяти лет, и улицы Чармута выглядели уныло: моросил дождь, тротуары превратились в слякоть, а по углам дул пронизывающий ветер. Повсюду было уныло, даже на широких проспектах и просторных площадях, по которым спешили люди, стремясь как можно скорее найти себе уютное пристанище. Но особенно остро ощущалась сырость ночи на набережных и в узких мрачных переулках
 В такую ночь никому не хотелось выходить на улицу, и неудивительно, что многие, как молодые, так и пожилые, стекались в ярко освещённые питейные заведения, которых было так много в нижней части города.  Для многих жителей этого района эти таверны были более привлекательным местом, чем их собственные мрачные дома.

Но в одном из узких переулков из здания, которое ничем не напоминало питейный дом, лился тёплый свет.
Все прохожие, какими бы бедными и несчастными они ни были, могли беспрепятственно войти внутрь
переступив порог, они сели на удобные скамьи, которыми был обставлен зал.
Табличка над дверью сообщала посетителям, что это миссионерский зал, а слова «Бог есть любовь» свидетельствовали о том, что Отец не забыл Своих детей, а Спаситель — Своих заблудших овец.


К этому залу спешили два человека, внешний вид которых значительно отличался от внешности большинства людей, которых они встречали. Старшей из них была высокая молодая женщина с сияющим лицом, которая, закутавшись в толстую шерстяную шаль, смело шла вперёд и казалась совершенно
не подозревая о неприятном характере погоды. Ее спутником
был молодой человек небольшого роста и изящной внешности, с
необычайно милым выражением лица. Он казался едва окрепшим
достаточно, чтобы выходить на улицу в такую ночь, но он был тепло одет, и
толстое одеяло защищало его горло и грудь от сырого воздуха;
и цель, которая привела его сюда, была такой, ради которой он бы
пошел на гораздо больший риск.

Пока он шёл по этим тёмным, зловонным улицам, его сердце переполняла жалость к несчастным существам, которых он встречал.

«О, Эллен, подумать только, как мало мы можем сделать!» — сказал он своей сестре.
 «Весь этот грех и страдание; так много людей идут по пути смерти, и так мало тех, кто протягивает им руку помощи!  О, если бы я только мог сделать больше!»
 «Ты делаешь всё, что в твоих силах, Джерри, я уверена», — ответила Эллен Мэнсфилд. "Мне становится
очень стыдно за себя, когда я вижу, как усердно ты работаешь для других. Если бы
только я мог сделать больше! Но, похоже, шитье - это работа, которую Бог предназначил мне делать.
я так полностью занята, что у меня мало времени на
что-либо еще ".

- Но шитье может быть сделано во славу Его, - возразил Джерри. - и у вас есть
возможность направлять и помогать другим работницам. Кстати, что
стало с той Джулией Коулман, о которой ты мне рассказывала?"

Лицо Эллен помрачнело.

"О, Джерри, я много лет не видела Джулию, — сказала она, — и
мне страшно, когда я думаю о ней, потому что она была такой необузданной и своенравной и, казалось, была одержима удовольствиями. Тётя терпела её беспечность, сколько могла, но в конце концов была вынуждена уволить её. Затем она нашла работу в магазине, но вскоре потеряла её из-за безделья. И теперь я не знаю, что с ней стало, но боюсь, что ничего хорошего. Я чувствую
Я очень несчастна, когда думаю о Джулии».
«Давай помолимся за неё, Эллен, — сказал Джерри. — Давай попросим Великого
Целителя вернуть её к Себе, чтобы Он мог исцелить её грехи».

Но вот они вошли в зал, где уже собралась большая толпа, ожидавшая прихода молодого проповедника. Ибо заветное желание Джерри
исполнилось, и он дожил до того, чтобы рассказать другим о Спасителе, которого он так полюбил в детстве.

 Они с Эллен обустроили свой маленький дом в Чармуте и провели вместе много счастливых часов, хотя Эллен по-прежнему занималась большей частью домашних дел.
часть каждого дня она проводила в мастерской своей тёти. Некоторые из их братьев и сестёр тоже поселились в городе, так что они не были оторваны от своей семьи. И всякий раз, когда у них выдавался выходной, они спешили вернуться в родной дом, где их тепло встречали родители и дети, которые скоро уже не будут детьми.

 Эллен думала о старом доме, входя в зал миссионерской церкви.

Она вспоминала те дни, когда Джерри беспомощно лежал на больничной койке,
моля Спасителя о здоровье, и радовалась мысли о том,
как чудесно была услышана его молитва.

Вероятно, у Джерри были похожие мысли, потому что он решил поговорить с бедными,
убогими на вид людьми, собравшимися вокруг него, о Великом Враче.
Он взял в качестве текста свои любимые слова: «Ибо, как много было больных,
так много было и тех, кто исцелился». Он благодарил Бога за эту тему,
глядя на печальные лица, обращённые к нему, и думая о болезнях,
грехах и страданиях, омрачавших жизнь этих людей. У кого
хватило бы духу войти в их среду, если бы он не принёс им радостную
весть о могущественном
Друг, который «взял на Себя наши немощи и понёс наши болезни»?

Слова Джерри были простыми и полными любви. Он рассказывал о любви Спасителя к грешному человеку; о том, как, находясь на земле, Он сострадал всем, кто приходил к Нему, исцеляя их болезни, какими бы смертельными они ни были; облегчая их страдания, какими бы сильными они ни были; прощая их грехи, какими бы многочисленными они ни были. Он говорил о женщине, которая, слишком напуганная, чтобы просить о
пощаде, пробралась в толпе к Иисусу и коснулась края Его одежды. Он описал случай с прокажённым, который воскликнул:
«Господи, если хочешь, можешь меня очистить», — и получил
Он милостиво ответил: «Я сделаю это, если ты очистишься». И рассказал историю о грешнице Магдалине, которая осмелилась лишь омыть Его ноги своими слезами, но получила прощение грехов и была отпущена с миром.


Затем Джерри с радостью провозгласил, что Спаситель по-прежнему «способен спасти». Его сердце не изменилось по отношению к людям; Он по-прежнему тосковал по ним с любовью и жалел об их горестях. Он сказал этим несчастным людям,
что Иисус заботится об их телах, что Он знает каждую боль и страдание,
которые они испытывают, и может понять их слабость и нужду. Он
призвал их обращаться к Нему с любой болезнью, физической или духовной.
Великий Врач; но с особой настойчивостью он призывал их
избавиться от смертельной проказы греха, которая ведёт к смерти
как тела, так и души.

 Какой бы великой ни была их вина, Христос мог очистить их, ведь, как и в былые времена, «многие, прикасавшиеся к Нему, исцелялись».

В глазах Джерри стояли слёзы, когда он умолял своих слушателей прийти и исцелиться.
Его искренние слова не были сказаны напрасно. Святой Дух донёс их до многих сердец, заставив их взывать о спасении, и «сила Господа была с ними, чтобы исцелить их».
Гимн, которым завершилась служба, стал достойным продолжением речи Джерри и выразил желание многих присутствующих. Слова были такими:

«Исцели нас, Эммануил; мы здесь
 В ожидании Твоего прикосновения;
 Глубоко израненные души обращаются к Тебе,
 Спаситель, мы такие.

 Наша вера слаба, мы признаём,
 Мы слабо верим в Твоё слово;
 Но неужели Ты пожалеешь нас меньше?
 Будь так далеко от нас, Господь.

 «Вспомни того, кто однажды обратился
 С трепетом в поисках облегчения;
 «Господь, я верю», — со слезами воскликнул он,
 «О, помоги моему неверию».»

 «И та, что прикоснулась к Тебе в толпе,
 И та, что украла целительную силу,
 Услышала в ответ: «Дочь моя, иди с миром;
 Твоя вера исцелила тебя». »

 «Как и она, с надеждами и страхами мы приходим,
 Чтобы прикоснуться к Тебе, если нам это дозволено;
 О! Не отправляй нас отчаявшихся домой,
 Не отправляй никого неисцелившимся».

Пока звучал гимн, взгляд Эллен был прикован к девушке, сидевшей на скамье перед ней. Она была несчастного вида, одета в лохмотья и безвкусные украшения. Эллен заметила её, когда та вошла, и ей показалось, что
Черты её лица показались ей знакомыми, но после этого мимолетного взгляда она больше не обращала на неё внимания, пока в конце речи Джерри не увидела, как эта девушка поспешно закрыла лицо уголком шали, а сотрясавшие её тело рыдания свидетельствовали о том, что она была в отчаянии.
Эллен с тревогой наблюдала за ней и, видя, что та продолжает плакать, поспешила к ней, когда люди начали расходиться из зала.Она мягко спросила, что её огорчило. Её слова не вызвали никакой реакции. Девушка не подняла головы, но зарыдала ещё сильнее.
«Пожалуйста, расскажи мне, что тебя беспокоит, — ласково сказала Эллен. — Я хочу помочь тебе, если смогу».
На этот раз девушка подняла голову и посмотрела, кто с ней
разговаривает. Увидев Эллен, она вскрикнула и отпрянула, и в этот момент Эллен узнала Джулию Коулман, хоть та и изменилась до неузнаваемости.

"О, Джулия, это ты?" - воскликнула она, нежно кладя руку на плечо Джулии.
"Я так хотела увидеть тебя снова". "Я так хотела увидеть тебя снова".

- Не надо, Эллен, - воскликнула Джулия, поспешно стряхивая ее руку. - Не смотри на меня.
не говори со мной в таком тоне! Если бы ты знал, какой я плохой, ты бы
не прикасался ко мне ".

С этими словами Джулия встала со своего места и повернулась, чтобы выйти из зала. Но Эллен схватила её за руку и не отпускала.

"Нет, нет, Джулия, — сказала она, — ты не должна так убегать от меня. Я хочу быть твоей подругой, если ты мне позволишь."
"Я не могу! — воскликнула Джулия. — Я не достойна быть твоей подругой. О, если бы ты только знала, какая я плохая!И, не в силах сдержать эмоции, Джулия опустилась на скамейку и снова заплакала.
"Дорогая Джулия, если ты грешница, то и я тоже грешница, —
сказала Эллен. "И Спаситель, простивший мои грехи, простит и твои, если ты только попросишь Его."
"Ох, Эллен, это правда?" - закричала Юля, луч надежды прохождение над ней
лицо. "Это все правда, что сказал Проповедник—как прикасались
Его? Могу я подойти к Нему? Могу я прикоснуться к Нему?

"Да, это правда, совершенно правда", - заверила ее Эллен. "Господь Иисус
примет тебя с любовью и исцелит твои грехи. Но вот идёт Джерри; он расскажет тебе лучше, чем я. Ты не знала, что проповедник — мой брат Джерри.
И теперь Джерри добавил свои слова к словам Эллен и призвал Джулию искать Великого Врача, который и сейчас, как и во дни Своей земной жизни, «принимает грешников».
Прошло много времени, прежде чем она смогла поверить, что, какой бы несчастной и грешной она ни была, Иисус не отвергнет её мольбы. Но в конце концов вера победила страх, и, склонившись под бременем своего греха, но
уповая на любовь Спасителя к прощению, подобно кающейся женщине
в доме Симона, она преклонила колени у ног Иисуса, омыла их своими
слезами и обрела утешение, услышав из Его уст слова: «Прощаются тебе
грехи твои; иди с миром».

Она знала, что в этой жизни ей суждено нести на себе печать своих грехов, но их раны были исцелены, и в её случае тоже сработала поговорка: «Как
«Многие из тех, кто прикасался к Нему, исцелились».
Батлер и Таннер, типография Селвуд, Фром и Лондон.
*****************