Глава 5. Чалмоносец

Внимание! Автор в своем произведении осуждает идейные основы ЛГТБ (экстремистская организация, запрещённая в РФ) и радикального исламизма, указывая на то, что они представляют собой инструменты западных спецслужб, стремящихся подорвать безопасность России.


После встречи в Фонде Чейзи не только у Гарри Гарбуза пошли дела в гору, но и у шейха Исама Гумерова. Исламский активист стал популярным проповедником, «блогером от бога». Его стали приглашать на всевозможные религиозные и межкультурные конференции в Казане, Уфе, Махачкале, Москве, Стамбуле, Ташкенте, Дохе, Родосе, Каире, Джидде, Берлине, Лондоне, Париже. Через год после поступления на службу в ФЧ шейх Исам уже восседал главой Исламского Центра «Джибриль», представленного с помпой на Васильевском острове в Петербурге.
Активный богослов получил внушительные гранты от исламских организаций Великобритании, Катара, Турции. В рамках ИЦ «Джибриль» состоялось открытие медресе – Школы исламского шариата, изучения Корана и Сунны и подготовки правоверных мусульман. Шейх Исам объединил вокруг себя команду верных сподвижников. Его помощниками стали бизнесмен Джафар Зауров и русский ренегат Ясин Антонов.
Джафар Зауров – предприниматель, занимающийся фруктово-овощным бизнесом. Он привозит продукцию из стран ближнего зарубежья и поставляет на рынки города. Авторитет Заурова помог шейху Исаму добиться популярности в исламский среде Петербурга. Его начали уважать касимовские татары (бухарские все же настороженно отнеслись к восхождению новой религиозной звёзды), представители азербайджанской, узбекской, таджикской, киргизской диаспор.
Ясин Антонов привлек на сторону шейха русских ренегатов, попавших под чары янычарской романтики. Ясин прежде занимался профессионально балетом и выступал в малых и больших театрах страны и даже за рубежом. Однако определенные анатомические подробности мешали ему хорошо танцевать, и он решил бросить прелестное искусство ради «великой религиозной миссии» - обращения россиян в магометанство.
Для преподавания основ Корана и Сунны и обучения арабскому языку шейх Исам пригласил к себе в Центр руководить делами медресе йеменского доктора теологии Абдуллу аль-Худайди. Сам же получил почетную степень академика Исламской Академии Традиционных Наук и Космической Феноменологии в Сане.
К декабрю следующего года после судьбоносной встречи в Лондоне с Чендлером Чейзи шейх Исам Гумеров созрел для того, чтобы стать великим суфийским учителем – «кутбом». Богослов заказал в Стамбуле изготовление настоящей зелёной чалмы суфийского предводителя. Ему ее торжественно доставил Джафар Зауров.
Чалма была изготовлена искусным мастером из зелёной ткани «сундуса» и золотого шелка. Два полушария головного убора сходились над лбом, где разместилась священная суфийская кокарда с инкрустированным топазом. Верхнюю часть религиозной шапки украшал золотой шпиль с внушительных размеров полумесяцем.
К чалме прилагался шелковый халат малахитового цвета. Пояс халата изготовлен из кожи молодых овечек и покрыт арабской каллиграфией – коранической сурой «аль-Ихлас» (Верность). Также, для пущей эффектности, Джафар приобрел для любимого наставника посох, выструганный из средиземноморской сосны, украшенный золотыми и серебряными кольцами с арабской вязью. Вершину посоха украшал большой серебряный полумесяц, осыпанный алмазной крошкой.
Получив долгожданные одеяния и ритуальный посох, шейх Исам решил объявить о создании нового суфийского учения – «Гумерийа» или «Гумерийский тарикат», в основе которого он решил проповедовать безграничную преданность Аллаху, строгое соблюдение предписаний Корана и Сунны, милосердие к ближнему, справедливость, порицание греха и осуществление практики «зикр» - восхваление Аллаха путем перечисления его имен.
Фамилия шейха Исама, Гумеров, происходит от арабского имени Умар (или Омар). Это повлияло на выбор «духовной наследственности». Так, проповедник решил объявить основателем своего суфийского ордена ни кого иного, как халифа Умара Ибн Хаттаба, славившегося своим справедливым правлением и верностью пророку Мухаммаду.
Шейх Исам открыто порицал либерализм и светский характер общества. Для него само слово «светский» стало ругательным, означающим нечто профанное, десакрализованное, обывательское, лишённое духовности и извечных идеалов божественного свойства. Суфий взахлёб читал книги таких традиционалистов, как Александр Дугин, Гейдар Джемаль, Рене Генон. Он с восхищением относился к своему кумиру – турецкому проповеднику Фетхулла Гюлену. Не обошел своим вниманием и таких исламских мыслителей, как Маудуди, Сейид Кутб, Абдулла Аззам, Карадауи. Шейха Исама интересовало все исламское и идущее на пользу распространения религии и ее «пробуждения» (как он сам выражался). В пантеоне кумиров значились деятели разных эпох и стран: Малькольм Икс, Хасан аль-Банна, Хаттаб, Басаев, халиф Абу Бакр, аль-Афгани, Усама Бен Ладен, Мухаммад Ибн Абдель-Ваххаб, Ибн Таймийе, Закир Найк и другие ...
Несмотря на очевидное уважительное отношение к вооруженным борцам за идеалы ислама, шейх Исам все же публично позиционировал себя как мирного проповедника, отвергающего насильственные методы достижения целей. Будучи толстым по своей телесной комплекции, он крайне не любил физический труд, предпочитая образ интеллектуала и теоретика.
Для своего исламского центра богослов выбрал вполне говорящее название – Джибриль. Джибриль в исламе – это архангел Гавриил, принесший пророку Мухаммаду священное откровение Корана. Мусульмане почитают его как Святого Духа и ассоциируют с божественным посланием. Шейх Исам воспринимал свою проповедническую деятельность в качестве божественной миссии, поэтому выбрал соответствующее название. Что касается собственного суфийского учения, то он предпочел выделит фигуру халифа Умара Ибн Хаттаба, с которым ассоциировал себя.
Шейх Исам оказался не просто говоруном с подвешенным языком, но и вполне неплохим организатором, а также чутким психологом, тонко чувствующим политическую обстановку в стране. В своих речах и проповедях он учитывал государственный запрос на поддержку традиционных ценностей и умело вплетал в свои заявления цитаты руководства страны и ведущих чиновников.
Со стороны казалось, что активный богослов представляет интересы высших чинов государства и полностью старается придерживаться официального курса. И только внимательный аналитик смог бы увидеть, насколько тонко осуществляется работа по дискредитации государственной системы и подрыву общественного единства изнутри.