***

Какая же глупая девчонка – весна, эх, если бы я только ее встретил лицом к лицу, непременно перегнул бы через колено и приложил бы пару воспитательных шлепков! Не так уж и часто мы видимся, ну разве так сложно сделать наши встречи радостными? Каждый раз приезжает ко мне в одно и то же время, и сразу с порога, оставив кучу снега с пальто и грязь с сапог, мигом расползшуюся по всей квартире, начинает хозяйничать... раздергивает все шторы, и в помещение врывается свет. А я сразу слепну. Перед глазами все замыливается, и выступают недостойные мужчины слезы. Нет-нет, просто за долгое время работы у компьютера глаза отвыкли от яркого света, а я даже не думал плакать... а она шастает передо мной босиком, в трусах и короткой футболке... дразнится, дрянь! Знает, что я уже полгода без женщины. И щедро сыпет соль с перцем на старые раны...

Я заторможенными движениями размазывал по волосам шампунь... то и дело замирал, проваливаясь куда-то в подсознание, но потом вздрагивал и просыпался... шум воды в душе был недостаточно навязчив, чтобы заглушить мой внутренний голос – этого сволочного мужика, вечно действующего мне на нервы. На этот раз он нараспев, словно пытаясь вписаться в мелодию, читающуюся в шуршании душа, рассказывал мне, напоминал мне события годовалой давности. Этакий «дайджест» прошлой весны – все избранное дерьмо периода марта-апреля минувшего года... и бонусный видеоролик – нарезка из постельных сцен... на несколько длинных мгновений перед глазами все потемнело, и на меня полились воспоминания. Все наши ссоры... в глазах почувствовался острый зуд... неужели опять слезы подступили? Черт, нет, это шампунь... молодец, парень, ты вырвал меня из этого порочного круговорота дерьма в голове, спасибо тебе! Я подмигнул флакону, стоящему на краю ванны, в свою очередь флакон уважительно поклонился - и свалился в ванну... скатился по стенке, сделал пол-оборота на дне, заехал на другую стенку... дальше лениво сполз и остановился над сливным отверстием. Продукт не успел сгинуть в канализацию, я поспешно подобрал флакон, перемазал вытекшее его содержимое себе на голову, и убрал в полку. Быстро домывшись, я обмотался полотенцем и пошлепал в комнату к телевизору. Я еще очень пожалел, что не было ершика, который можно было бы засунуть через ухо в голову, чтобы прочистить мозг...

Нет, я так и не смог избавиться от навязчивого запаха, застрявшего с самого утра у меня в носу – от ее запаха. У этого запаха даже был цвет – такой приторно-сладкий, бархатистый бежево-розовый цвет ее обнаженного тела... и запах тоже ее тела... словно она здесь сегодня была и специально повсюду оставила свои следы, чтобы я теперь сидел и вспоминал ее. Чтобы я вспоминал каждый отдельный раз, когда оказывался с ней в одной постели, хотя они все были одинаковы... всегда одно и то же – как эта невинная овечка стеснялась поднять на меня глаза, а потом через мгновение уже жадно пила мои ласки, опустошая меня... столько трудов вхолостую... а сейчас опять ко мне прилип ее запах, и я не знаю, как избавиться от него. Она сделала свое самое грязное дело: спустя полгода после расставания, я все еще о ней вспоминаю... Все же девять месяцев выкинуть из памяти нелегко, хотя я бы не отказался от возможности как-то смонтировать это неудачное кино своей жизни, полностью вырезав этот временной промежуток. Забыть напрочь. Оставить ли просто пустоту, или заполнить ложными воспоминаниями, - что угодно, лишь бы не было больше в моей памяти этой женщины, и ни единого напоминания о ней...
Я так сильно рассердился сам на себя за эти мысли, что от души топнул ногой в пол, и сотней болезненных иголочек отозвался этот удар в любимом больном колене. Я выругался и истерично рассмеялся... отпустило!

Дурацкий день... и весна дурацкая...