Серафим и Серафима Глава 8

Рассказ Серафима

-- Добрый вечер, мои родные! Как же я спешила к вам, как мне хотелось быть с вами! – прямо с порога затараторила Серафима.



Она прошла в гостиную, по очереди обняла и поцеловала Юльку и Валентину Ивановну, а потом подошла к брату и присев с ним рядом, обняла его и тихо сказала:



– Ты не представляешь, как я рада, что мы с тобой встретились… Ведь на всём белом свете у нас с тобой нет никого роднее друг друга…



Валентина Ивановна не могла сдержать слёз, а маленькая Юленька смотрела на бабушку, сама готовая заплакать. Ничего не понимала она своим детским умишком из того, что происходит… Вроде и радуются все, но почему тогда бабуля плачет…



После ужина для Юли, в комнате тёти Симы, включили мультики, а взрослые устроились в гостиной слушать рассказ Серафима…



Он рассказал как прошло его детство, как его любили родители и бабушка, как он в школе учился, как умерла его бабушка… А ещё, рассказал про то, как впервые безответно влюбился в одноклассницу Альку…



– Вот из-за любви этой, я чуть было не наделал глупостей, – продолжал свой рассказ Серафим.



– После зимних каникул я, всё же, вернулся в свой класс. Альку я игнорировал, хоть она и отпускала в мой адрес всякие колкости! Мои отношения с одноклассниками постепенно наладились, учёбу я подтянул быстро, так как учился хорошо. Но очередная череда неприятностей ожидала меня впереди.



В начале июня, от сердечного приступа умерла мама. Неожиданно умерла… До этого чувствовала себя нормально. Хоть мы и знали, что, с самого своего рождения, живёт она с неизлечимым пороком сердца, но такого внезапного удара судьбы мы не ожидали. У нас словно почва из-под ног ушла.





Отец резко сдал и заметно постарел. С работы он приезжал усталый, раздражительный, со мной почти не разговаривал, ссылаясь на неприятности по службе. Пару раз ему становилось плохо и мне приходилось вызывать на дом Скорую.



Квартира без мамы быстро пришла в запустение. К нам хоть и приходила два раза в неделю работница из клининговой компании, но такого уюта, что был при маме, она создать не могла. Готовить мы тоже сами не могли, так как я этим никогда раньше не занимался, а отец поздно приезжал с работы. Поэтому, мы заказывали доставку еды из кафе.



 Отец видно чувствовал, что жить ему осталось недолго, так как начал усердно оформлять на меня все документы по наследству. Он очень выгодно продал квартиру бабушки – это была однушка в сталинке  рядом с метро Чёрная Речка. Деньги от продажи он положил на банковский счёт на моё имя, и сказал, что они – на моё будущее образование.



Мажором я никогда не был, но что такое бедность и нехватка денег, я никогда не знал. Учился в хорошей школе, где учились дети чиновников и богатых предпринимателей. Деньги не являлись для меня какой-то особой целью. Видя всё это, отец понимал, что если его не станет, то мне будет трудно выживать не зная жизни.



Именно поэтому он договорился со своим давним другом Алексеем Дмитриевичем, что тот (в случае смерти отца) поможет мне, на первых порах, разобраться с документами и со счетами в банке. Друг этот был адвокатом и имел в городе свою, хорошо раскрученную адвокатскую контору.



Прошла зима и уже весна уверенно переходила в лето. Отец чувствовал себя плохо и постоянно принимал лекарства. Я, не без труда, уговорил его поехать на пару недель в санаторий, чтобы хоть немного он смог поправить своё здоровье. Сам я всё лето собирался пробыть в городе, готовиться к учебному году и к поступлению в университет после школы.



Вернувшись из санатория отец немного воспрянул духом, посвежел, вышел на работу после отпуска и, мне казалось, что теперь-то всё будет хорошо, в плане его здоровья.



Наступил выпускной для меня учебный год. Я уже знал, что хочу поступать в университет на факультет информационных технологий и усиленно готовился, так как конкурс там был приличный.



Всё шло хорошо, но за неделю до нового года, когда я был в школе, мне вдруг позвонили из городской больницы. Это был врач, который сообщил, что мой отец, в крайне тяжелом состоянии доставлен в больницу и находится в реанимации. Я хотел сразу же ехать в больницу, но врач сказал, чтобы я этого не делал, так как меня к отцу всё равно не пустят.



Никогда не забуду ту пустоту в душе, которую я ощутил, когда после школы вернулся в свою квартиру... Вечером того дня, ко мне приехал дядя Лёша, тот самый Алексей Дмитриевич. Он предложил мне поехать пожить к нему, пока отец будет в больнице, но я отказался. Объяснил отказ тем, что мне надо готовиться к урокам.



Но к урокам готовиться я не мог. Я лежал на кровати отца и плакал от бессилия, отчаяния и страха за него. Утром следующего дня я проспал в школу и, провалявшись до обеда в постели, поехал в больницу. К отцу меня не пустили, он всё ещё находился в тяжелом состоянии.



Немного послонявшись по улицам, я зашел в кафе перекусить, но аппетита не было. Я выпил кофе и поехал домой. Город готовился к новому году, улицы были украшены гирляндами, на площадях стояли ёлки, оставалась неделя до праздника…



Той ночью я проснулся от какого-то сильного резкого звука, словно разбилось что-то стеклянное, упав с высоты. Я подскочил в постели, включил свет и вышел в прихожую. На полу валялась разбитая ваза, осколки которой разлетелись по всей прихожей. Сердце сжалось от дурного предчувствия.



Если честно, то я до сих пор не могу вспомнить, где эта ваза стояла и понятия не имею как, почему и откуда она упала. Я взял швабру и собрав осколки на совок, выбросил их в мусорное ведро. Уснуть я больше не смог до утра – сердце замирало от мыслей об отце. 



Утром, лежа в кровати, я с силой заставлял себя встать и пойти в школу – конец полугодия всё же. На душе было неспокойно.

Вдруг зазвонил телефон. Сердце тревожно сжалось… Я ответил.



– Серафим Емельянов? Это из больницы…  Сегодня ночью, не приходя в сознание, в реанимации скончался ваш отец. Тело отправлено в морг при больнице. Крепитесь… – сказал в трубку женский голос…



…

Говорят, что похороны были шикарными. Для поминок был арендован большой зал в ресторане. Были представители от городской администрации, друзья, сотрудники, пришли почти все мои одноклассники, но я ничего этого не помню.



Меня повсюду сопровождала Ирина Борисовна, жена дяди Л;ши, который полностью взял на себя организацию похорон. Я отрешенно следовал за нею, ничего не замечая вокруг. Ко мне подходили одноклассники, учителя, что-то говорили, но я их не слышал...



В канун новогодней ночи, в мою квартиру позвонили. На площадке перед дверью стояли Алексей Дмитриевич с огромной сумкой и Ирина Борисовна. Они прошли в квартиру, сказав, что приехали ко мне, чтобы я в новогоднюю ночь не оставался один.



Ирина Борисовна быстро прибралась в кухне и накрыла на стол. В полночь мы тихо поели, вспоминая моих папу с мамой, пару часов посидели за разговорами и, супруги уехали домой.



Я не знаю, что было бы со мной тогда, если бы не  дядя Леша с женой и не мой друг Юрка. Это они заставляли меня шевелиться и что-нибудь делать, хотя мне этого очень не хотелось и я даже злился на них.



…Закончились зимние каникулы и мне ничего не оставалось, как продолжать жить, привыкать к тому, что рядом нет любимых родителей, учиться самому себя обслуживать, оплачивать коммуналку, покупать еду и вставать в школу по будильнику.



Потом выпускные экзамены, так называемые ЕГЭ, на которых я получил высокие баллы, что и позволило мне поступить на бюджетное обучение. Дядя Лёша помог оформить мне пенсию по потере кормильцев и вручил мне, по поручению моего отца, банковскую карту, на которой было достаточно средств, чтобы не бедствовать.



Так, за хлопотами и учёбой наступило лето. Из университета мне пришёл ответ о зачислении на учёбу. Юрка Самсонов уговорил меня поехать с ним, на пару недель в Карелию, где жили его родственники. Он был моим одноклассником и другом с четвёртого класса. Жил Юрка со своими родителями в моем же доме, в соседнем подъезде.



Та поездка помогла мне отвлечься и притупила боль утрат. А ещё, я там влюбился в Юркину двоюродную сестру Наташу, которая в том, 2009-ом году, перешла в одиннадцатый класс.

Таких девушек как Наталья я до этого не встречал. Она не была похожа на девчонок из нашей школы – неестественных, фальшивых и нагловатых.



Наташа стала для нас с Юркой веселой и заводной подружкой. Ходила с нами на рыбалку и в лес. Мы часто угорали от смеха, когда она рассказывала смешные случаи из жизни их школы или пародировала соседку, которая жила в соседнем от них доме и была сварливой и шумной. Умела Наташа поднять даже самое плохое настроение.



Когда я вернулся из поездки, то понял как мне её не хватает. Я очень скучал по ней, мы переписывались в соцсетях, я часто ей звонил. Мы общались по видеосвязи на Скайпе и мне казалось, что я ей тоже не безразличен.



Учеба в универе давалась легко. Мне нравилось каждый день узнавать что-то новое и полезное. К своей одинокой жизни я тоже мало-мальски адаптировался, научился неплохо готовить, по выходным устраивал уборку в квартире, стирал свои вещи.



У нас большая трехкомнатная квартира, но я, в основном, пользовался только своей комнатой да иногда смотрел телевизор в гостиной. В спальню родителей, после смерти отца, я заходил лишь несколько раз, чтобы найти какой-нибудь нужный документ в его столе.



Так прошёл год и подходила к концу летняя сессия, после которой я собирался снова ехать с Юркой в Карелию, мечтая о встрече с Наташей. Она уже получила аттестат и ждала вызов из университета – её зачислили в РГПУ им. Герцена на факультет математики.



То лето полностью вскружило мне голову. В Наташе я видел то, чего не хватало в моей жизни – родную душу. Мы с ней проводили все вечера напролёт, играли в теннис, ходили на рыбалку и целовались… Она принимала мою любовь, но я не задумывался тогда, была ли она взаимной.



Приехав в Санкт-Петербург, Наташа устроилась жить в квартире у Юрки, так как была родной племянницей его матери. Виделись мы с ней почти каждый день, а в выходные дни, мне нравилось вывезти её куда-нибудь, чтобы показать достопримечательности северной столицы. Я как раз получил права на вождение автомобиля и неплохо освоил машину отца.



Прошёл ещё один год. Я перешёл на третий курс, а Наташа на второй. На каникулы она уехала в Карелию к родителям. Юрка, в то время, встречался с девушкой и в Карелию ехать не захотел, а меня туда никто не приглашал.



Чтобы не скучать одному в городе, я устроился системным администратором в контору дяди Л;ши, на время отпуска его сотрудника. Я часто звонил Наташе, но стал замечать, что она уже не так внимательна ко мне, как раньше, стала более сдержанной, часто ссылалась на занятость. А я переживал…



У Юрки я узнал когда она приезжает в Питер, но он сказал мне только номер поезда и день приезда, а номера вагона Юрка не знал. У самой Наташи я спрашивать номер вагона по телефону не стал, решил сюрприз ей сделать - встретить неожиданно.



В тот день я заехал на работу, получил расчёт за отработанные дни и, после этого, сразу отправился на Ладожский вокзал. Приехал я туда рано. До прибытия поезда было больше часа и я вышел в город, чтобы купить цветы.



Поскольку я не знал номера вагона, то решил встать у входа в вокзал – так я точно ее не пропущу и обязательно увижу. Я ликовал от предвкушения встречи…

Наконец, поезд прибыл и первые его пассажиры уже шли через тоннель в здание вокзала.



Я увидел её издалека и направился было навстречу, но тут до меня дошло, что она не одна. Рядом с ней шёл долговязый очкарик. В одной руке он держал чемодан, а другой обнимал Наташу и, то и дело наклонялся, чтобы поцеловать её. Она смеялась и отвечала на его поцелуи. В ее руках был скромный букетик алых роз…



Они прошли в нескольких метрах от меня, но были так заняты друг другом, что Наташа меня не заметила. Я стоял как пришибленный, с огромным букетом цветов и не знал, что делать. В один миг всё потеряло смысл, стало ненужным и бесполезным…



Юрка, после того, как я поделился с ним своей “отставкой”, меня не понял и лишь усмехнулся:



– А чего ты хотел от легкомысленной девчонки? Она ещё не нагулялась, а ты от неё серьезных чувств ждёшь,



А я и сам не знал, чувств ли я ожидал от Наташи. У меня была потребность в ком-то, кому бы я мог доверять самое сокровенное и быть пОнятым. Наташа мне именно такой казалась, после наших с ней задушевных бесед,

Однако, что случилось, то случилось.



Прошёл ещё один год, я закончил университет и получил диплом бакалавра. На этом я решил оставить обучение в университете и поступить на какие-нибудь  компьютерные курсы, которых появилось очень много по разным направлениям, но не тут-то было…  Мне пришла повестка в армию.



Дядя Леша узнав про повестку, примчался вечером ко мне и начал убеждать меня в том, что есть много способов, чтобы не идти в армию и, главное, мои материальные возможности это позволяют, но я решил, что буду служить.



Демобилизовался я весной 2014 года. Собственно, в армии я больше занимался не строевой подготовкой и тактикой ведения боя, а настраивал компьютеры в воинской части и в семьях офицеров.



Итак, армия позади. Чем заниматься дальше, я пока не знал. Предложений всяких было много, но хотелось чего-нибудь интересного и увлекательного. Я часто встречался с бывшими одноклассниками. Многие из них уже имели свой бизнес и не понимали, почему я всё ещё не определился.



Я много обучался на разных курсах по интернет-профессиям, освоил рекламное направление и даже неплохо зарабатывал на этом удаленно. У меня периодически появлялись подружки. С некоторыми из них у меня были более тесные отношения, но видеть в них свою вторую половинку не получалось и, в конце концов, отношения прекращались.



На одной из конференций, среди айтишников я встретил своего университетского однокурсника Илью Храмко. Мы обрадовались встрече, нам было о чем поговорить. Обменявшись номерами телефонов, мы договорились о встрече.



Илью мы в вузе называли генератором идей. Он с лёгкостью придумывал разные варианты того, как можно выйти из положения в той или иной ситуации. Парень никогда не унывал сам и умел заряжать других своей энергией. Единственным для него огорчением служил его невысокий рост, но даже это он всегда мог превратить в добрую шутку.



Илья уговорил меня подключиться к реализации одной его задумки – разработать курс обучения по заработку в интернете. Сначала его предложение мне не понравилось, но он настоял, чтобы я проникся этой темой и хорошенько всё взвесил. 



Во время подготовки материала я, неожиданно для себя, увлёкся процессом и уже через несколько месяцев мы разместили первые объявления о наборе учеников на свой обучающий курс. Курс мы продавали не дорого и желающих его пройти оказалось много. Это вдохновляло.



Пришло время выходить на министерство образования, чтобы получить лицензию на преподавательскую деятельность, надо было утверждать программы, закупать нормальное оборудование.  Не всё получалось сразу и без трудностей, но мы не останавливались и, со временем, наше дело стало приносить хорошие доходы.



Появились большие деньги, новые знакомства и связи и, жизнь началась такая, что я почти не бывал дома. Я  много путешествовал, благо работать можно было удаленно. Женщины сами набивались в моё общество, но это были не те женщины, которые мне нравились. Хотелось одну-единственную, но чтобы это была именно Она - вторая половинка меня самого.



В марте 2020-го во всем мире случилась беда. Пришла она и в Россию. Разного рода ограничения, связанные с пандемией, закрыли людей в своих квартирах и, вот тут-то наша компьютерная школа и получила признание. Знания, полученные на её курсах, давали возможность неплохого заработка в интернете.

К нам повалили желающие учиться и доходы наши стали расти.



Условия обучения были доступны каждому, кто хотел получить интернет - профессию. Наряду с платным обучением, школа проводила много бесплатных трехдневных марафонов по заработку и, таким образом, наращивала свой рейтинг.



В начале 2021 года в мире наступило небольшое послабление, постепенно стали отменять карантин и прочие ограничения.

Нас с Ильёй пригласили на большую конференцию по интернет - профессиям в Москву. Народа со всей России там было много и мы, пользуясь случаем, готовились там  презентовать  нашу  школу. Школа уже была известна в узких кругах, но лишняя реклама никому не мешает.



Поселились мы тогда в одной элитной московской гостинице в центре города и там, ужиная в ресторане,  познакомились с Ритой. Вернее, это она познакомилась с нами.



Рита вначале мне не понравилась: типичная “тёлка”, как мы тогда называли таких девиц. Она сама напросилась за наш столик и вела себя слишком вульгарно, не будучи с нами хорошо знакомой. Её внимание было нацелено на меня, но она быстро поняла, что я не купился на её чары и стала охмурять Илью.



Илья не особо пользовался благосклонностью женского пола из-за своего маленького роста и с радостью принял ухаживания Риты. Они несколько раз выходили на танцпол, несмотря на то, что Рита на пол головы была выше Ильи. Они танцевали, а я постоянно ловил на себе её внимательные взгляды.



Из ресторана я ушёл раньше, сказав, что устал и хочу спать, но через несколько минут Илья постучался в мой номер.



– Серый, на фига ты ушёл так рано? Моя мадам была очень разочарована и, почти следом за тобой, тоже покинула ресторан. Я, дурак, подумал, что она на меня глаз положила, – смеясь доложил Илья: – А она всё про тебя расспрашивала:  кто ты, да что ты.



– Не в моем вкусе бабёнка, – ответил я



На следующий день было закрытие конференции и мы освободились рано. До поезда было ещё долго и Илья предложил прогулялся по вечерней столице.



Был лёгкий морозец, на улицах ещё не убраны были новогодние украшения и город выглядел праздничным. Мы прошлись пешком до Красной площади и обогнув её, пошли назад  к гостинице. Собирались зайти в ресторан поужинать и не спеша ехать на вокзал.



Выходя из такси на Ленинградском вокзале, мы увидели Риту, которая тоже вышла из такси и собиралась проследовать в здание вокзала. Увидев нас она обрадовалась и поспешила к нам навстречу. Оказалось, что она тоже из Питера и едем мы с ней в одном поезде и в одном вагоне.



В этот раз она показалась мне более интересной, чем тогда в ресторане. На ней была белая норковая шубка, голубая вязаная шапочка и белого цвета сапоги. На лице – легкий макияж.



– Кого мы видим! Снегурочка! – радостно поприветствовал её Илья: – Куда путь держим?



– Домой, в Питер. А вы? – ответила Рита.



– И мы туда же! – сказал Илья.



Уже в вагоне, Рита попросила женщину поменяться с ней местами, чтобы нам сидеть рядом. Какое-то время мы разговаривали втроем, но вскоре Илья сказал, что хочет подремать и откинул спинку своего кресла, а мы с Ритой разговорились.



Рита оказалась очень интересной собеседницей и у нас с ней было много общего во взглядах, и в увлечениях. Всю дорогу до Питера мы с ней проговорили, а прощаясь – обменялись телефонами, пообещав не теряться.



Потом – частые свидания, встречи, походы по музеям и выставкам…  Рита жила далеко от меня, в Невском районе города. Мы с ней встречались где-нибудь в центре, гуляли, сидели в кафе, заходили по пути в какой-либо музей или на выставку, пару раз были в кино.



Потом, я вызывал для неё по телефону такси и мы прощались. В эти минуты я видел тень разочарования на её лице, понимал, что она не прочь поехать ко мне, а иногда приглашала меня к себе. Но я был не готов переходить с ней на другие отношения.



Всё произошло 8 марта. Рита категорично, не допуская возражений, пригласила меня к себе, отметить женский день. Я купил ей в подарок красивое колье с сапфирами из белого золота и  букет белых роз.



Рита жила одна в двухкомнатной квартире на Российском проспекте, в новом кирпичном доме. В квартире было чисто и уютно. Одна комната служила ей спальней, а в другой была гостиная и её кабинет. Рита работала блогером и иногда печатала в городской газете статьи, где числилась на полставки корреспондентом.



Меня она встретила накрытым на двоих столом. Мы пили шампанское, закусывали фруктами и конфетами, а потом…

Потом случилось то, что и должно было.



Мы продолжали встречаться то у неё, то у меня, а в апреле она сказала, что ждет ребенка, что уже пять недель нашему малышу.



Я не знал, что мне делать. Я не любил Риту, хоть, кажется и привык к ней. Но не мог я полностью раскрыть ей свою душу – что-то удерживало от откровений с нею. Я часто вспоминал Наташу, сестру Юрки. Вот такая, как она, женщина мне была нужна.



Тем не менее, с Ритой мы решили расписаться, чтобы ребенок родился в браке. Я заставлял себя полюбить ее, но… большее, на что меня хватало, это уважать её, как мать моего будущего ребенка.



Она была хозяйственной, чистоплотной, очень хорошо ко мне относилась, но я, как не пытался, не мог разглядеть в ней того, что когда-то видел в Наташе. Не было той искренности, той теплоты, что бывает у очень близких и родных людей.



В июне мы расписались и сыграли не очень шумную свадьбу, после чего Рита переехала ко мне. К концу беременности она стала чувствовать себя не очень хорошо. Она сильно отекала, у неё часто случались судороги, скакало давление. и всё это, как правило, вымещалось на мне.



Она стала капризной, требовательной, порой, ей доставляло удовольствие просто издеваться надо мной. Я терпел, понимал, что это гормоны, но случаи такие становились всё чаще и чаще. Обидно было слушать  всякую ересь в свой адрес – не скупилась она на эпитеты и выражения.



Порой доходило до того, что она начинала грубо проклинать не родившегося ещё ребенка. Терпеть это становилось невыносимо и я, в такие моменты, уходил из дома, чтобы не сорваться и не вспылить.



3 декабря у нас родилась Юлька.

Я присутствовал при родах, а после них – постоянно находился рядом со своими девочками в палате, исполняя любой каприз новоиспеченной мамочки. На третий день Риту с дочкой выписали и, мы приехали домой.



Я часто замечал, что Рита с раздражением и злостью смотрит на малышку, не проявляет к ней нежности, как это обычно бывает у молодых мамочек. Покормив ребенка грудью, равнодушно кладёт её в кроватку и зависает в телефоне.



Меня это пугало и, я даже проконсультировался у патронажной медсестры, что приходила к нам в первые дни, все ли с мамочкой в порядке. Она ответила, что так бывает, что не проснулся еще у нее материнский инстинкт.



Новый год мы собирались встречать дома. Я поручил Рите составить праздничное меню, чтобы заказать доставку блюд из ресторана. Я установил в гостиной искусственную ёлку, которая, со времён смерти мамы, лежала в коробке в кладовке, достал игрушки, развесил гирлянды.



– Мы, что? Только вдвоём будем праздновать? А гостей не будет разве? – удивленно спросила  меня Рита.



– А какие гости? Это праздник семейный, а мы с тобой семья теперь. И Юлька ещё, – ответил я.


– Мне надоело сидеть в четырёх стенах как в тюрьме, я хочу веселья и праздника! – выкрикнула она и в её голосе было что-то похожее на ненависть ко всему, что её окружает.


Мне стало страшно за неё. Не мог человек с нормальной психикой так себя вести. Что делать я не знал. Не представлял, с кем можно поделиться такими своими подозрениями, чтобы получить эффективный совет.


Между тем, девочка моя очень меня радовала. Это был спокойный, полноценно развивающийся ребенок. К весне у неё уже прорезались первые четыре зубика. Она редко капризничала, всем улыбалась.


Иногда Рита, словно стряхнув с себя негатив, начинала играть с дочкой, подавала ей игрушки, разговаривала с ней, но хватало её ненадолго.

Весна была тёплой и мы втроем часто выходили гулять на улицу, положив Юльку в коляску.


Начинала цвести черёмуха, сирень готовилась распустить бутоны, на клумбах пестрели тюльпаны и нарциссы, птички по-весеннему щебетали и настроение было приподнятое.


К нам часто заходили на огонек Юрка с женой Ириной, они тоже ждали ребеночка и уже знали, что это будет сын. Иногда заскакивал Илья. Он тоже нашел свою половинку, на которую не мог надышаться. Таня была миниатюрной, с хорошей фигуркой девушкой. Они с Ильёй словно созданы были друг для друга. Осенью собирались пожениться.


Меня удивляло, что у Риты нет подруг и, что она не общается со своими родственниками. Вначале я думал, что у неё никого нет, но как-то, в порыве откровения, она рассказала, что у неё есть мать, которая живёт в Ленинградской области, есть старший брат, но с женой брата Рита в ссоре. Я пытался задавать вопросы, но она резко меня оборвала, сказав, что это не имеет значения и тема эта закрыта для обсуждения.


Я продолжал работать удаленно, иногда приходилось куда-нибудь выезжать, но это ненадолго – Илья был в курсе наших непростых отношений с Ритой и делал мне поблажки, не допуская чтобы я надолго отлучался из дома.

В середине июля Рита пропала… Два дня она не появлялась дома и  я решил, что она уехала к себе на Российский проспект, чтобы отдохнуть от нас. Но когда она не явилась на третий день и не отвечала на мои звонки, я решил поехать в её квартиру и сам убедиться, что с ней всё хорошо.


Я оставил Юльку с Ириной, женой Юры, а сам, прихватив комплект ключей от квартиры Риты, отправился в Невский район.

В квартире Риты не было. Видно было, что она здесь не появлялась. Во мне начала расти тревога. Я вернулся домой и уже из дома начал обзванивать все больницы и… морги. Без результата – её нигде не было.

Расстроенный, я позвонил дяде Леше. Он выслушал и попросил меня приехать к нему. Я собрал Юльку и поехал. У дяди Леши были большие связи по всему городу. Он попросил у меня номер телефона Риты и, буквально в течение нескольких минут, нашел местонахождение моей жены.


Удивительно, но Рита находилась на территории гостиницы Астория...


– Собирайся, поедем вместе, – приказал дядя Леша.


– Ира, присмотри за малышкой, – попросил он Ирину Борисовну, свою жену.


Благодаря Алексею Дмитриевичу и его другу полковнику МВД Зарубину, нам удалось получить сведения о том, что Маргарита Емельянова, или моя жена Рита, находится в номере у итальянца (нам назвали фамилию).


Алексей Дмитриевич хотел, чтобы нам её позвали, но я попросил этого не делать – пусть будет так, как будет. Я решил не пороть горячку, а хорошо подумать, как действовать дальше. У меня не было злости, не было ярости, а было какое-то облегчение от того, что скоро этот брак должен закончиться.

За полтора года жизни с Ритой, я не помню ни одного дня, когда мне было хорошо с ней до такой степени, что я полностью чувствовал себя расслабленным. Я постоянно находился в каком-то подсознательном напряжении и ожидании того, что эти отношения должны прекратиться.


Рита вернулась домой три недели спустя, как ни в чём не бывало. Виноватой она себя не чувствовала, в квартире вела себя как обычно: принимала ванну, пользовалась тем, что лежит в холодильнике, к Юле была равнодушна. Я с любопытством ждал ночи, мне было интересно куда она ляжет спать. Она легла в нашу постель…

Я демонстративно забрал свою подушку с одеялом и молча отправился на диван в гостиную. Она что-то пробубнила, но я не слышал что. На следующий день я прибрался в комнате родителей, в которую мы никогда не заходили, постелил на их кровать чистую постель и перенёс из нашей спальни кроватку Юльки. Так у нас в квартире образовалось две спальни.

Для маленькой Юльки я был и папой, и мамой. Если надо было куда-то отъехать на время, то я относил дочку в соседний подъезд к Ирине, которая находилась в декретном отпуске. С Ритой я оставлять ребенка боялся.

Так мы и жили с женой по соседству, практически не общаясь. Она редко выходила из своей спальни – скорее всего работала в своём блоге. Были дни, когда она куда-то уезжала, но всегда возвращалась к ночи.

Юленька подрастала. Она сама уже поднималась в кроватке, держась за прутья, ей нравилось стоять. Она любила смотреть мультики в телевизоре, любила музыку и обожала старую мамину куклу, которой было лет больше, чем мне. Кукла закрывала глазки, говорила “мама”, когда её переворачивали и была ростом с Юлю. Юля могла подолгу открывать и закрывать ей пальчиком глазки и спала с этой куклой, обнимая её своей маленькой ручкой.

Время подходило к новому году и я решил украсить нашу гостиную нарядной ёлкой с разноцветными гирляндами и порадовать свою малышку красивыми эффектами. Как будет проходить новогодняя ночь я еще не знал. Мне не хотелось быть в это время только в компании Риты и я предполагал, что приглашу к себе Юру с Ириной и с их двухмесячным сынишкой Егоркой. Родители Юрки уехали жить в Карелию, оставив свою квартиру семье сына.

Мы с Юлей были на прогулке, ходили на площадь любоваться ёлкой. Рита оставалась в квартире одна. Вернулись мы поздно, в восьмом часу вечера. Подойдя к дому я заметил, что в комнате Риты не горит свет. Я решил, что она уснула.

Мы зашли в квартиру, я снял комбинезон с Юльки, разделся сам и мы пошли в ванную помыть руки.

– Де мама?– спросила Юля.

– Мама спит, – ответил ей я.

Юлька шустро ползала по полу. Подползая к дивану или стульям, она вставала и смешно пыталась залезть на диван. Она много чего по-своему говорила и я радовался тому, что она уже такая большая.


Мы с ней поужинали и пошли смотреть перед сном мультик. У нас традиция такая сложилась: сначала мультик, а потом я ей читаю книжку, она закрывает глазки и спит. А я иду к компьютеру работать.


Я тихо вышел из спальни, оставив там спящую дочь и прикрыл дверь. Включив свет в гостиной, я увидел на столе лист бумаги, на котором было послание от моей все еще жены:


“Я уехала в Италию. Навсегда. Меня не ищи. На развод подай сам, я против не буду. Рита.“


Вот так… Ни слова про дочь…

Я облегченно вздохнул.

– Слава богу, что Юлька и не огорчится вовсе. Ей не придется отвыкать от родительницы, так как она и не привыкла к ней за почти год своей жизни, – подумал я,

Пришло время искать для Юли няню. Я конечно и сам пока справлялся, но все же, какое-то женское влияние должно быть при воспитании дочки. Я собрался обратиться в агентство, но случайно, гуляя с Юлькой на детской площадке, разговорился с женщиной, приглядыаающей за своей внучкой. Она и сказала мне, что в нашем доме живёт женщина, которая как раз ищет работу няни.

Телефона этой женщины у меня не было, я знал лишь номер квартиры. Немного поразмыслив, я пришёл к выводу, что иметь няню в своём доме – это лучший вариант. Я позвонил в квартиру и мне открыла моложавая женщина, на вид неопределённого возраста. Я объяснил ей цель своего визита и она пригласила меня войти.

– Елена, – представилась она:

– Вышла на пенсию три месяца назад, но мое рабочее место уже ждал другой человек. Пришлось уступить. Дочка моя с семьёй живёт в Саратове, а я как приехала после школы в Ленинград, так и живу здесь. Мужа похоронила давно. Пенсия небольшая, надо искать подработку. Детей люблю, вот и подумала в няньки податься – говорила она легко и слушать её было приятно.


С тех пор, уже почти три года, няня Елена стала Юльке роднее мамы. Мы, практически, живем с ней как родственники, Я плачУ ей деньги, а она, не считаясь со временем, помогает мне по хозяйству, присматривает за дочкой и в любой ситуации поддерживает меня. Сейчас она в Саратов уехала – дочка у неё второго ребенка родила. Вот и оказались мы с Юлей в трудный момент одни, ещё и Юра, мой друг в отпуск с семьёй уехал.


… … …

Серафим замолчал.


– Да, тебе досталось… Такой молодой, а личная жизнь сложилась непонятно как, –  вздохнула Валентина Ивановна.


– Ничего, наверстаем! – оптимистично заверила Серафима.


– Валентина Ивановна, Вы отпустите меня завтра домой съездить? Проверю квартиру, да машину возьму, а потом за Юлькой приеду, – обратился к женщине Серафим.


– Конечно, поезжай, но мне хотелось бы, чтобы вы с Юленькой у нас погостили, тем более, что Симочка с понедельника в отпуске будет.


– Обязательно всё решим. У нас много времени впереди. И мы у вас, и вы у нас… Ещё нагостимся, – улыбаясь пообещал Серафим.

. . .

Продолжение следует