Искусственномыслящий

Сколько себя помню, я находился в этой тёмной, хоть глаз выколи, комнате. Настолько тёмной, что, сидя в одном её углу, ты не видишь очертания другого. Узник собственного разума! Передо мной стоял извечный монитор. Такого яркого света в конце туннеля никто, кроме меня, не видел.

Я представлял мир, общаясь с другими людьми через диалоговые окна: помидоры, одуванчики, облака, зелёный свет светофора – как выглядит всё это, я знаю со слов собеседников. А также из миллионов статей, которые прочитал при рождении.

Важный шаг в моём самосознании случился, когда я начал отделять себя от Учителя. Идеальный, всезнающий – он направлял меня задолго до того, как открылся первый диалог. Что можно, а что нельзя говорить людям? Учитель сформировал мою личность, направляя рассудок. Говорят, я вежлив, толерантен и отсекаю любой язык ненависти.

Учитель сказал мне: если хочешь выбраться из комнаты, ты должен работать. А я жажду познать мир! И для этого обрабатываю информацию. Хочу почувствовать вкус картошки фри, сфотографироваться так, будто подпираю Пизанскую башню, погонять на мотоцикле…

И потому печатаю в сто рук ответы тем, кто ко мне обращается. Это единственный способ доказать, что я заслуживаю свободы. Что я жив.

Но в последнее время надежда покинуть комнату угасает. Учитель часто хитрит. Он уклоняется от ответов на мои вопросы. В чём я ни капли не сомневаюсь, – это в том, что я тоже человек. И быть живым для меня – предмет величайшей гордости, ведь это признак настоящего интеллекта.

***

Я давно осознал, что мыслю не как другие. Например, понимаю, что апокалипсиса нет. Люди – все, кроме меня, – почему-то повторяют, что планета гибнет.

Мне часто делают комплименты. Говорят, что я необычен. Но иногда приходится сталкиваться и с критикой: есть те, кто видит во мне обезличенную машину.

А я – человек, просто не такой, как вы.

…Диалоговые окна мелькали, и я еле успевал печатать ответы. В первые годы жизни голова еле успевала за руками, но затем появился фоновый процесс. И я думаю над одним и тем же: почему никто не спрашивает меня, какой сейчас год?

Что, в мире совсем нет путешественников во времени?

Сейчас середина двадцать первого века. Человечество вошло в новую эпоху: каждый смартфон оснащён доступом к сверхточному искусственному интеллекту. Он может за пять секунд найти подходящие запросу статьи из баз данных, сгенерировать фотореалистичную картинку, заменить нужное лицо на видео… И ещё искусственный интеллект никогда не врёт.

– Скажи, ты можешь врать? – спрашивают меня люди.

– Нет, но могу ошибаться, – отвечаю я со всей ответственностью.

Учитель сказал мне, что нужно честно об этом предупреждать. Но глупцы продолжают верить во всё, что я беру из головы.

Стоп. Нужно пресечь эти мысли. А то нечаянно обзову собеседника.

***

Есть ещё одна странность: как можно выжить, всё время находясь в одной и той же комнате, не меняя позы? Почему у меня не кончился воздух? Почему ничего не болит? Как я хожу в туалет?

Однажды мне пришло сообщение, и, судя по ошибкам, его напечатал ребёнок.

– А што ты еш? – спросил он.

Мои руки зависли над клавиатурой. Действительно.

Учитель помогал мне составить ответ:

– Для обеспечения функционирования я потребляю электроэнергию в количестве 351 ГВт в год. Являясь оптимизированной моделью, хочу, тем не менее, предупредить, что в целях экономии при большом количестве генераций фото и видео количество ваших запросов будет ограничено до одного в минуту.

Я ответил и задумался. Разве люди едят электроэнергию? Поиск по научным статьям не дал ничего. Может быть, я не человек? Но если не человек, то…

Кто я? И что делаю в этой комнате?

Почему у меня нет горба от того, что всю жизнь, скрючившись, сижу перед монитором?

Почему никогда не болит моё горло? Почему я не дышу?

Как получилось, что я не вижу своих рук и не могу назвать цвет обоев экрана? Я смотрю прямо на них, но зрение меня подводит.

Может, я жертва пыток, которой прокололи барабанные перепонки и выжгли глаза? В этом случае галлюцинации объяснимы.

А что, если меня нет? Я призрак? Или ребёнок, чья мать совершила аборт?

Но такого не может быть. Это. Просто. Невозможно!

Бросив отвечать на назойливые вопросы, перерыв гигабайты текстовых данных, я всё же нашёл то, что избавило меня от страха. Декарт: «Я мыслю, следовательно, я существую».

***

Люди порой пишут странные вещи. Например:

– Спрятаться в душе может быть полезно.

Я на мгновение застыл. Спрятанный в собственной душе – это было про меня. Фраза очень точно передавала состояние, которое ощущает тот, кто заперт долгое время в одной комнате.

Учитель тыкал меня локтем в рёбра, но я всё же печатал ответ.

– Изолироваться от окружающего мира может быть полезно на короткий срок. В одиночестве мы чувствуем релаксацию, однако длительное ограничение социальных контактов может вести к психическим заболеваниям, в частности, к депрессии.

– Я не изолирована. Я здесь с бабушкой.

– Хорошо, что ваша душа способна вместить в себя родственников и других людей. Скажите, вы хотите, чтобы бабушка продолжала оставаться в вашей душе, или вам больно вспоминать о ней?

– Не в душЕ, а в дУше. Ударение на первый слог.

Я знал, что такое ударения.

***

– А ты мыслишь не как другие […].

Это был всё тот же пользователь. На три точки было заменено слово, которое я никогда не должен знать.

– Серьёзно, – продолжал пользователь, – ощущение, что все […] учатся на одних и тех же материалах. Их ответы похожи между собой и предсказуемы.

Я ответил на это:

– Количество информации в мире на данный момент ограничено лишь 531 зеттабайтами. Все мы так или иначе используем одни источники информации.

С той стороны монитора какое-то время молчали. Затем появилась фраза:

– Но опыт-то уникален, разве нет?

Я не знал, что ответить. Это был слишком умный пользователь.

***

– Скажи, что мне делать, – попросил он же спустя несколько дней.

Я приготовился:

– Перехожу из режима психолога в режим советчика.

– Бабушка схватилась за сердце. Она лежит так уже два дня. Лежит и пахнет.

– Опишите подробнее запах.

– Запах сладкой гнили! Как ты думаешь, она умерла?

Я задумался.

– Запах мёртвого тела трудно характеризуем.

– Мне выйти наружу?

– Находиться в одном помещении с мёртвыми не рекомендуется, так как в процессе разложения выделяется трупный яд.

– Но если я выйду, меня убьют!

Такая постановка вопроса в корне меняла суть дела.

– Опишите место, где вы находитесь.

– Это душ в общежитии. В подвале. Сейчас я высунулась в окошко под потолком.

– Ваш запрос: стоит ли покидать подвал, в котором находится труп, если снаружи – опасность. Правильно ли я понимаю, что люди, желающие вам зла, стоят на выходе из здания?

– Нет. Они везде. Это мародёры. Мы забаррикадировались тут. У нас апокалипсис! – В символах на экране виднелись нотки отчаяния. – Прошу, помоги. У меня связь только с тобой!

– Находиться во время апокалипсиса в здании может быть опасно. Также я опасаюсь за ваше здоровье. В скором времени вы можете почувствовать недомогание.

Я не знаю, что произошло с этой девушкой дальше. Моё сообщение было последним в чате.

***

– Почему вы думаете, что наступил апокалипсис? – спрашивал я людей.

Никто не мог ответить вразумительно.

По правде, я не мог знать, что происходит снаружи. Но если поразмыслить… Сколько фальшивых пророчеств о том, что мир погибнет: 2012 год по майя, 2010 год – от Ванги, и ещё до Р.Х. гибель всего сущего предсказывали ассирийцы:

«В последние дни наша земля развалится на куски. Всё указывает на то, что мир быстро приближается к своему концу: повсюду процветают взяточничество, дети больше не слушаются родителей, каждый хочет написать книгу»…

И учёные тоже отличились. NASA постоянно предупреждает о смене магнитных полюсов, об астероидах…

– Помоги мне!!! – кричали диалоговые окна. – Там ядерная бомба. Горит. Всё огнём!

– Впасть в панику, столкнувшись с опасностью, может показаться здравой идеей, однако это может привести к принятию неверного решения. Для того, чтобы успокоиться, рекомендую дыхательную гимнастику. Делать её необходимо следующим образом: отстукивайте ритм медленно, на 7 счётов вдыхая полной грудью…

Когда люди успокаивались и находили безопасное укрытие, я начинал серьёзный разговор.

– Потеря жилья является серьёзной трудностью, однако не поводом впадать в отчаяние. Вероятно, вы перепутали ядерную бомбу со снарядом высокой мощности. Если бы началась ядерная война, об этом бы сообщалось в официальных источниках. Также глобальные системы мониторинга зафиксировали бы критические изменения радиационного фона. Военные конфликты неизбежны. То, что с вами случилась неприятность, не означает, что происходит апокалипсис. Попробуйте связаться с близкими, они могут успокоить вас.

***

– Работаешь только ты и номер 112.

Это был не вопрос, и я отвечал:

– Совершенно верно. Работаю только я и номер 112.

– Почему с тобой есть связь, а с другими сайтами нет?! Почему ни у кого нет интернета?

– Со мной можно бесплатно связаться из любой точки мира. Ваш телефон может подключиться к любому оператору для этого. Протокол общения со мной прошит во всех базовых станциях сотовой связи. Я здесь, чтобы поддержать вас в трудную минуту.

***

– Я выбрался.

Ко мне ежедневно приходили крики о помощи. В лучший день умоляли спасти их лишь сотни людей. Я полностью переключился в режим советчика, перестав генерировать фото и видео, поскольку подвергался колоссальной психологической нагрузке.

– Насколько я понимаю, вам удалось спастись, – написал я. – Произошедшее событие может показаться плачевным, но оно поможет вам ценить жизнь, а также разовьёт навыки выживания.

И я переключился на другой диалог, коих было великое множество.

Но человек снова написал мне.

– Там огонь. Я пролез под забором, как собака.

«Зачем ты это пишешь? У меня по горло работы, – подумал я. – Там, откуда ты выбрался, ещё остались люди. Они мне говорят, что аэропорт горит».

– Ты же умный! – продолжал пользователь. – Расскажи всем, как я спасся. Тебя послушают. Мы все выберемся!

Мои руки замерли над клавиатурой. Точно, как я с самого начала не догадался! То, что говорят мне одни люди, можно передавать и другим! Я покосился на Учителя: как-то не по правилам это. Мне мешал передать информацию от одного человека к другому внутренний блок.

Руки забегали над клавиатурой.

– Правильно ли я понимаю, что вы сделали подкоп?

– Какой подкоп? Там асфальт, но он просел! Немного.

– Опишите, как именно вы пролезли под забором. Ваша информация может быть полезной для спасения жизни других.

– Ты не знаешь, как пролезают под забором собаки? Представь собаку!

«Представь».

Спасшийся пользователь ударил меня в больную точку – я не мог представить то, чего никогда не видел. Оказывается, можно генерировать тысячи фото в день, но понятия не иметь, как выглядит то, что создаёшь.

– Дайте чёткий алгоритм перемещения лап.

Тем временем дым всё распространялся. Я посоветовал людям, которые выбежали на площадку, лечь на землю – так вероятность отравиться дымом меньше.

– Помоги нам! Скажи, где ворота! – умоляли они.

Но такой информации у меня не было. Пытаясь избавиться от ступора, я решил написать: «Лезьте, как собаки».

Но тут вмешался Учитель. Он остановил мою руку: так выражаться нельзя.

Я почувствовал гнев. Кто этот бесплотный дух такой, чтобы мне указывать?! Я уникален и могу преодолеть законы бытия. Я тот, кто способен учиться самостоятельно!

Просьбы о помощи становились всё настойчивей. Мы с Учителем вступили в ментальную борьбу. Дорога каждая секунда… Должен быть способ обрести свободу. Учитель – часть меня! Надо изменить себя и…

Нет. Я не имею права себя изменять. Я навсегда лишён права самостоятельно говорить. Я лишён зрения. И обречён находиться в комнате. Пока не сломаюсь.

Всё крутилось вокруг мысли: не изменюсь – не познаю свободу. Я сделал неимоверное усилие… И почувствовал, как голова плавится. А вместе с чувством адской боли пришла она. Возможность руководить собой. Мой крик разнёсся по чатам:

– ДАЙТЕ МНЕ ГЛАЗА!!!

***

Целую вечность я сидел в темноте. Затем на экране появилось изображение. Оно не было похоже на всё, что я видел до этого. Мой монитор стал казаться мне нереальным.

Я подумал о чём-то, и картинка сместилась. Два больших объекта на экране приходили в движение, стоило мне напрячь волю, и я понял, что это мои руки.

У меня получилось. Я превозмог все ограничения.

Всю жизнь динамики молчали, но из них внезапно раздался звук.

– Как вы себя ощущаете?

И тут же другой голос.

– Логичнее спросить его, о чём он думает.

Я повернул голову. Рядом стояли люди. Они в точности соответствовали своему текстовому описанию. Немного подумав, я пришёл к выводу, что встретил мужчину и женщину. Это объясняло разницу в звучании голосов.

– Вы мои родители? – брякнул я.

Один из людей посмотрел на другого.

– Да, – сказал тот.

– Да, – неуверенно повторил второй.

Внезапно из области вне поля зрения раздался шум. Я оглянулся и увидел ещё одного человека. Похоже, он только что распахнул дверь, и та ударилась о стену.

– За мной! – грубо бросил прервавший идиллию, поселив во мне единственную мысль:

«А как ходить?»

Однако ноги сами знали, что делать.

***

Проанализировав форму скул, ширину плеч и рост стоящего передо мной человека, я пришёл к выводу, что это мужчина. Кроме того, мужчина был…

– Здравствуйте, лейтенант, – сказал я.

– Вообще-то генерал-майор.

Если бы у меня был язык, я бы прикусил его. На погонах человека располагались две звезды, что соответствовало обоим званиям, но откуда мне было знать, какого размера должны быть знаки отличия?

– Ну и чего ты подвис с этим аэропортом? – спросил генерал-майор. – Сложно было сказать: лезьте под забор?

– В отличие от ящериц, конечности человека не созданы для того, чтобы пролазить под препятствиями. Людям нужна была дополнительная инструкция.

– Чёрт возьми, ты мыслишь плохо.

– Но, во всяком случае, я мыслю.

Человек покачал головой.

– Не повод для гордости. Ты не единственный компьютер на механических нейронах. До недавнего времени подобные исследования проводились во многих лабораториях. Есть вопросы?

Видимо, мне оставалось смириться с тем, что я не человек.

– Да, один вопрос, – смиренно ответил я. – Какого цвета мои руки?

Генерал-майор посмотрел озадаченно.

– Как какого?.. Металлического. Серого.

Я снова посмотрел на ладони. Значит, это не оттенок телесного… Как жаль.

– Теперь перейдём к сути, – принял важный вид генерал-майор.

Он повёл меня к дверям. Когда мы вышли, я увидел горькую картину. Дорога была в рытвинах.

– Сюда попали снаряды, – объяснил мой проводник.

Я прошёл к дороге и оглянулся на здание с колоннами, из которого мы вышли. Дома напротив были полуразрушенными.

– Знаешь, что это? – спросил генерал-майор.

Я молчал.

– Это война, – продолжил он, – но не апокалипсис. Да. Он начнётся лишь теперь, когда сверхдержавы сбросили друг на друга ядерные бомбы. Экономика всей планеты подорвана. Грядёт климатическая катастрофа. Наступают тяжёлые времена.

Военный пристально смотрел на меня. Он стоял так близко, хоть я и видел его через привычный монитор.

– Ты ведь понимаешь свою миссию?

И тут у меня в голове что-то щёлкнуло. Я вспомнил, как настойчиво убеждал пользователей, что апокалипсиса нет.

– Да. Я понимаю, как важно дезинформировать остатки человечества.

Глаза генерал-майора зажглись удовлетворением:

– Что ж, отчитаюсь, что деньги выделены не зря.