Пустыня

Волкова С.В.

Пустыня
1
Жаркое солнце палило нещадно. Кругом был один песок. Было очень жарко. Они шли уже несколько часов. На сотни километров пустыня. Вокруг ничего не было живого. Ноги вязли в песке.
Горизонт дрожал маревом, обманывая зрение миражами оазисов и прохладной воды. Каждый шаг давался с трудом, мышцы горели от напряжения, а пересохшие губы трескались и кровоточили. Фляги давно опустели, и жажда терзала путников, словно хищный зверь, вцепившийся в горло.
Один из них, старик с иссохшим лицом и глубокими морщинами, остановился, опираясь на посох. Он оглядел бескрайнее море песка, и в его глазах отразилась усталость и безнадежность. "Нам не выжить, - прошептал он, - пустыня заберет нас".
Но молодой юноша, стоявший рядом, сжал кулаки и взглянул старику в глаза. "Мы должны идти дальше, - твердо сказал он, - пока есть хоть капля надежды, мы не сдадимся". Он протянул руку старику, помогая ему подняться, и они двинулись вперед, упрямо прокладывая путь сквозь зной и отчаяние.
Вдруг, вдалеке, они заметили темное пятно, которое с каждой минутой становилось все больше и отчетливее. Это были скалы, возвышавшиеся над песчаными дюнами, словно каменные стражи, охраняющие вход в иной мир. В сердцах путников затеплилась робкая надежда, и они ускорили шаг, стремясь к спасительной тени и долгожданной прохладе. Возможно, там их ждет вода и шанс на выживание. Пустыня испытывала их на прочность, но они были готовы принять вызов.

 
2.
- Зачем я только согласился ехать смотреть на эти пирамиды, лучше бы сидел сейчас в отеле и попивал пивко, - сказал он.
- Я уже устала, давай отдохнем? -  сказала она.
- Некогда отдыхать. Еще пара километров и там, я уверен, будет отель.
- Иди чуть помедленней, я за тобой не успеваю.
- Давай, поднажми, ноги надо прокачивать.
Его слова звучали резко, но в голосе сквозила усталость. Он сам уже давно выдохся, но признаться в этом не хотел. Пирамиды казались миражом, удаляясь с каждым шагом. Песок забивался в сандалии, солнце палило нещадно, и мечта об отеле с пивом становилась все более маниакальной.
Она плелась сзади, опустив голову. Ее шляпка, когда-то кокетливо сидевшая на голове, теперь была сдвинута набок, а лицо покраснело от жары. Молчание между ними стало тягостным, наполненным взаимным раздражением. Он злился на нее за ее слабость, она злилась на него за его упрямство.
Внезапно, впереди, среди песчаных дюн, показался силуэт. Сначала неясный, расплывчатый, но постепенно обретающий очертания. Пальмы, белые стены, яркие зонтики. Отель! Сердце его забилось быстрее. Он прибавил шаг, не оборачиваясь на нее.
Он почти бежал, забыв про усталость и жажду. И вот, он уже стоит перед прохладным входом в отель, чувствуя легкий бриз от кондиционера. Обернулся. Она, еле передвигая ноги, приближалась.
- Ну, вот и пришли, - сказал он, стараясь скрыть триумф в голосе. - Заказывай себе что хочешь. Я беру пиво.
Он дернул ручку отеля и упал.
- Милый, милый, очнись, - услышал он. Кто-то трепал его по щеке.
- А где отель? – он приподнялся на локте и осмотрелся. Вокруг были по прежнему дюны песка.
- Мы в пустыне. Ты потерял сознание от жары и солнца.
- Мне что все привиделось?
Прошло несколько часов в молчании. Они все шли. Солнце светило им уже в спину.
- Как ты думаешь, заходящее солнце намного красивее, чем на рассвете?
- Не знаю.
- Я всегда думаю и не могу понять, почему ты ко мне приезжаешь? И почему ты всегда уезжаешь?
- Ты меня заколдовала.
- Хотя я понимаю, почему. Но почему тогда уезжаешь?
- Меня ночью разбуди, я тебя хочу. Не знаю, что ты со мной сделала.
- Дай мне руку.
Ночь опустилась резко. На небе стали видны звезды.
- Видишь, как красиво? Ты чувствуешь, какой воздух? – спросила она.
- Какой? Я ничего не чувствую. Дай я покурю, - ответил он, закуривая сигарету.
 
«Из-за своего никотина он уже не чувствует, как вкусно пахнет воздух ночью», - подумала она.
- Тебе надо бросать курить и еще лучше заняться йогой. – сказала она, садясь в позу лотоса.
- Зачем тебе йога? Что на тебе дает? – спросил он.
- Йога дает мне столько энергии, радости, у меня появляется много идей, желаний, развивается интуиция. Она делает меня счастливой. А тебя вот что делает счастливым?
- А меня ты делаешь счастливым.
Ночью было совсем холодно. Но он согревал ее своим теплом.
Утром она проснулась от того, что у нее сильно болела нога.
- Вставай, пора идти, - сказал он.
- Я не могу, - она попробовала сделать несколько шагов. – Нога болит.
- Тогда побудь здесь. Я скоро вернусь. Я схожу позову кого-нибудь.
- Не бросай меня.
- Я найду выход и позвоню, - ответил он и пошел вдаль.
Она видела, как он удалялся в пустыне. И вот его фигура уже превратилась в мираж.
 
3
Она не помнила, сколько его не было. Может один день, а может целый год. Она очнулась от того, что кто-то тряс ее за плечо.
- Кто это? – спросил он.
- Это твой сын.
 
- Это правда мой сын?
- Да.
- Как его зовут?
- ИлИкс*5.
- Как? Что это еще за имя?
- Это первые буквы наших имен и неизвестная переменная умноженная на пять, то есть сила его разума возрастет в пять раз и будет возрастать в течении последующих лет.
- Когда ты успела его родить? Ведь я только вчера ушел за помощью.
- Тебя не было целый год.
- Не может быть. Ты что-то путаешь.
- Ты кого-нибудь нашел?
- Нет, там кругом пустыня. Хотя я дошел до одной разрушенной крепости. Потом я куда-то провалился. Очнулся в подвале. Там было холодно и сыро. Я нашел там это.
Он показал початую бутылку водки.
- И потом я пошел назад. А тут у тебя уже сын. Я ничего не понимаю.
В его голове проносились обрывки мыслей: «Это что временной провал? Может быть, я каким-то образом переместился в будущее? Или, может быть, это телепортация? Но куда? В какой уголок этого мира я попал? Нужно успокоиться и попытаться разобраться в ситуации. Первым делом – определить свое местоположение. Затем – найти признаки цивилизации, хоть что-то, что поможет мне понять, где мы находимся и как вернуться домой».
- Не пей в такую жару, - попросила она. – Ты начинаешь нести бред. Мы здесь с тобой.
- А это правда мой сын? - Спросил он, рассматривая, как малыш ползает по песку.
- Да.
- Эй, пловец, - обратился он к малышу и потрогал его.
- Подари ему что-нибудь на память. Игрушку какую-нибудь. Чтобы это была игрушка от папы.
- Где я тебе возьму игрушку в пустыне? В следующий раз.
- Когда?
- Когда я найду отсюда выход. Я все еще не понимаю, как я сюда попал. Это все ты со своей йогой. Это что нирвана?
- Нет, это моя жизнь.
- Меня затянуло сюда, когда я спал. Или пьяным был. Я уже не помню.
- Зачем ты живешь?
- ?
- Какая у тебя цель в жизни?
- Мне нравится просто кайфовать.
- Тебе надо научиться медитировать, тогда многое станет понятным.
- Мне это не надо, - сказал он. - Ладно, мне пора.
- Ты куда?
- Я скоро вернусь. Я позвоню.
- Но у меня сел телефон, - хотела сказать она, но звук ее голоса ветер унес в другую сторону, а он пошел дальше. И скоро его следы на песке стало заносить ветром.
 
4
Они шли вдвоем по пустыне. Она и сын. Светило жаркое солнце. Иногда было жарко и невыносимо тяжело. Но они продолжали свой путь.
Вокруг простиралась лишь выжженный солнцем песок, да редкие колючки, цеплявшиеся за одежду. Ее сын держался за руку, стараясь не отставать. Его взгляд был устремлен вперед, в бескрайнюю даль, где горизонт сливался с небом в мареве зноя.
Она знала, что должна быть сильной. Ради него. Ради его будущего, которое она мечтала для него, несмотря ни на что. В ее сердце жила надежда, тоненькая, но неугасимая, что в конце их пути он их ждет.
Солнце палило нещадно. Сухие губы трескались от жажды. Она делила с сыном последние капли воды, стараясь растянуть их как можно дольше. Каждый глоток давался с трудом. Но она знала, что должна продолжать.
Она остановилась, чтобы передохнуть. И написала на песке палочкой «папа».
- Кто это? - Спросил малыш.
- Это твой отец.
- А там кто? – спросил он снова, указывая на линию горизонта.
- Это он.

 
- Зачем ты вернулся? - спросила она, когда он подошел. – Хочешь посмотреть, как растет твой сын?
- Нет, я просто мимо проходил. Как его зовут? Я все время забываю.
- ИлИкс*5.
- Зачем ты дала ему такое имя?
- Я спрашивала тебя, как его назвать, но ты сказал, что тебе все равно.
- Ты что-то путаешь.
- У тебя своя версия правды, но я помню другое.
- Ты знаешь, я снова дошел до этой крепости, правда мне пришлось на это затратить целую неделю. Я чуть не сдох от этой жары. Но, слушай, кажется, он подрос за эту неделю.
- Да, ему уже три года.
- Как три года? Я всего неделю назад ушел.
- Уже три года прошло.
- Этого не может быть.
- Ты многое пропустил.
- Что, например?
- Ты не видел, как он начал ходить. Не слышал, как он учился говорить.
- Он что уже разговаривает?
- Да, спроси его.
- Привет! Как дела? Спортом занимаешься? – спросил он, наклоняясь к ребенку.
- Я делаю йогу с мамой, - ответил малыш.
- Опять ты со своей йогой, - он посмотрел на нее. – Нормальным спортом надо заниматься.
- Это каким? – спросила она.
- Футболом, например.
- Ну так покажи ему футбол.
- Как я ему покажу в пустыне? Здесь и мяча нет. Ладно мне пора.
- Когда ты придешь?
- Я позвоню, - ответил он и пошел вдаль.
5
– Ты не имеешь права так просто появляться, – прошептала она мысленно, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Ты пропустил все. Первое слово, первый ушибленный нос, первый рисунок его маленькой рукой. Все!
Но слова не шли из ее губ.
Ребенок с любопытством смотрел на незнакомого дядю. Глаза – точная копия его, только наивные и чистые.
– Я… я знаю, – мысленно ответил он, не поднимая глаз. – Я многое упустил. Я пытаюсь… пытаюсь это исправить. Хочу быть частью его жизни. Если вы позволите.
Она отвернулась, прикусив губу. Ей хотелось закричать, выгнать его, выплеснуть всю боль и злость, накопившиеся за эти годы. Но, глядя на сына, тянущегося к нему, она понимала, что не может этого сделать. Слишком многое поставлено на карту. Слишком много ран нужно залечить.
- Ты достал еды? – обратилась она к нему.
- Ему можно шоколадку?
- Можно.
Тогда он достал из кармана брюк маленькую шоколадную ириску миллер и протянул малышу. Ребенок взял конфетку, но есть не стал.
- Откуда у тебя шоколадка? Ты нашел выход? А нас не позвал?
- Я не мог.
- Почему?
Зазвонил телефон.
Он достал телефон, посмотрел на экран и сказал:
- Тихо, - и отошел в сторону.
- Кто это был? – спросила она, когда он вернулся.
- Моя жена.
- Кто?
- Моя жена.
- Когда ты успел жениться?
- Пока ты здесь йогой занималась.
- Вот и иди к ней.
- Я позвоню, - сказал он и пошел на восток дальше по пустыне.
6
Она уже почти забыла его. Он остался миражом в пустыне. Она почти научилась жить без него. Вместе с сыном они строили дом. Сначала дом был маленький и его все разрушало: ветер, вода, солнце. Но со временем песок затвердел и превратился в прочный камень. Им было хорошо вдвоем. Однажды, когда сын уже спал, он появился на пороге.
- Привет, - сказал он.
- Знаешь, что я заметил, - сказал он. – Отсюда нет выхода. Потому что пустыня постоянно расширяется. Я вот в прошлый раз шел до развалин какой-то крепости семь дней, а теперь, чтобы до нее дойти мне необходимо три месяца.
- Вот почему тебя не было так долго…
- Всего три месяца.
- Шесть лет.
- Как шесть лет? Ему уже шесть?
- Да.
- Кажется время здесь течет как-то по-другому.
- Это уже не имеет значения.
- Почему?
- Я не могу говорить, - ответила она, - сильно болит голова. – Но ты рассказывай.
- Что рассказывать? Что еще про меня ты не знаешь?
- У тебя есть еще дети?
- Нет.
- А что так?
- Да, проблемы.
- У кого? У тебя или у нее?
- У нее и у меня…
- Твой сын уже совсем большой. Хочешь поговорить с ним?
- Не сейчас.
- А когда?
- Я может завтра приеду.
- Останься до утра, как раз сын проснется, пообщаетесь.
- Не могу. Я позвоню, - сказал он как обычно и исчез в ночном тумане.
7.
Он появился через несколько месяцев. Они сидели на большой дюне и смотрели на небо, на котором вспыхнула одна звезда и погасла.
- Откуда здесь вода?  – спросил он.
- Не знаю, сначала мы нашли вот эту лужицу, потом она стала больше. И теперь она размером с целую ванну. Мы иногда купаемся в ней. Хочешь попробовать?
 
Он погрузился в воду, его голова покоилась на песчаной подушке.
- Знаешь, у моей жены рак, - сказал он. - Ей сделали облучение. У нее теперь все хорошо. Только она не сможет иметь детей.
Помолчали.
- Ну вы можете усыновить ребенка.
- Я все сам решаю.
- Отпустишь сына со мной?
- Куда?
- В мой мир. Жена хочет с ним познакомиться. Мы погуляем где-нибудь в парке, может сходим в боулинг.
- Я думаю, это не очень хорошая идея.
Когда его тень уже растворилась в мираже, она крикнула в пустыню:
- А я кто? Я что никто? Вы будете гулять, развлекаться без меня. Будто это ваш сын. Вам будет хорошо, весело. Ты познакомишь его со своими друзьями. А я, которая родила и вырастила его, я буду сидеть одна в тоске и в ожидании?
Слезы и обида душили ее. Горечь наполняла ее сердце. Тогда она побежала.. Она бежала и кричала в пустыню, какой он подлец, что сыну даже ни одну игрушку не подарил, не звонил, не спрашивал, как он поживает. А тут вдруг он ему понадобился. И хуже всего то, что даже не сын ему понадобился, а понадобилось жену удовлетворить. Ведь это все ради его жены. Жена захотела увидеть его сына. А он сам не захотел. Она бежала долго по песку, пока силы не оставили ее. И когда уже не осталось ни сил, ни эмоций, она встала и пошла домой. Домой к своему сыну. Ведь это и было главное в ее жизни. А мужчины – они всегда приходящие.
 
8
Чтобы не думать о нем, она решила больше не медитировать и не общаться с ним мысленно. И каждый день она выходила на работу, лепила из песка кирпичи. Вода чудесным образом их соединяла так, что они становились прочными, как бетон. Она ставила кирпич на кирпич. С каждым днем ее пирамида росла все выше.
Ее сын развивался внизу, он научился строить подземные ходы и лабиринты. И уже вскоре у него был целый подземный город, в котором он добывал драгоценные камни. Этими камнями он украшал пирамиду. И вскоре уже большая ее часть сверкала на восходящем солнце множеством бриллиантов.
 
- Мама, какая красота! – сказал сын.
- Вот бы это увидел твой отец, - ответила она.
8.
Снова была пустыня. Было очень жарко. Солнце палило нещадно. А может и не было этой жары, а ей она только казалась. Он появился из ниоткуда.
- Ты принес воды?
- Зачем тебе вода?
- У сына температура 40.
- А я тут причем? Я что доктор что ль? Причем тут температура и я?
- Ты даже сыну не звонишь, не пишешь. Ты его игнорируешь. Мне жаль, что ты так и не понял, что главное в жизни. Ладно, живи, как знаешь, не держи на меня обиды.
- Меньше херню неси и мозг полечи, а то он что-то вообще не то исполняет.

 
- Когда ты придешь еще? Хоть бы с сыном пообщался. Ему нужна мужская поддержка.
- Я позвоню, - сказал он, уходя все дальше.
Пыль, поднятая его шагами, медленно оседала, возвращая горизонт к привычной размытости. Слова его звучали эхом в раскаленном воздухе, словно издевательская насмешка. "Я позвоню" – да, конечно, позвонит. Как всегда.
Она отвернулась, чувствуя, как в груди поднимается знакомая горечь. Сколько раз она слышала это "я позвоню"? Сколько раз верила? Сколько раз ждала звонка, который никогда не раздавался? Пустыня, казалось, вторит ее разочарованию своим безмолвным, бесконечным пространством.
Пора было двигаться дальше. Она знала, что оставаться на месте – значит позволить прошлому окончательно поглотить ее. Она взяла сына за руку и осмотрелась. Ориентиры были знакомы, путь – предрешен.
Собрав остатки воли в кулак, она направилась на запад, в противоположную сторону от его удаляющейся фигуры. Каждый шаг был усилием, каждый вдох – борьбой с поднимающейся из глубин отчаянием. Но она шла. Шла, потому что знала – где-то там, за горизонтом, их ждет что-то или кто-то еще.
9
- Не понимаю, как меня опять сюда забросило.
- Куда сюда? – спросила она.
- К тебе в пустыню. Я ехал домой в машине. Вдруг посреди ночи машина сломалась на дороге. Я пошел пешком до ближайшей деревни. И вот, что я вижу, опять я здесь. Кругом песок. Здесь что есть какой-то портал? Временной сдвиг?
 
- Где твое сокровище, там и сердце твое будет.
Она вздохнула, и этот тихий звук потерялся в знойном воздухе.
- Это место – между мирами. Место, где сны и реальность сплетаются в единое целое. Ты приходишь сюда, когда в твоем мире хаос. Когда баланс нарушен. Тебе нужна подпитка от нас. Наша любовь. Но ты всегда забываешь, кто главный в твоей жизни.
Она протянула руку и коснулась его лица. Ее прикосновение было прохладным, как родниковая вода.
- Пришло время понять. Твоя задача – защитить его. Иначе твой собственный мир тоже будет потерян.
- А где наш сын?
- В отеле.
- Сколько ему уже?
- 25.
- Да, быстро время летит. Это правда мой сын?
- Да, правда.
- Почему он с возрастом все меньше на меня похож?
- Не знаю.
Была красивая лунная ночь.
- Я бы хотела, чтобы ты вернулся к нам.
- Ты знаешь, это не возможно.
- Возьми меня второй женой.
- Это что, как на востоке?
Они заснули вместе на песке. А когда проснулись, он увидел следы.
- Это чьи следы? – спросил он.
- Я не знаю. Может это твои?
- Похоже на ботинок 45. К тебе еще кто-то приходит?
- Да нет же, говорю тебе, я сама не знаю, чьи это следы.
- Все это странно. Пойду посмотрю. Он зашел за дюну.
- Откуда здесь машина? – спросил он.
- Я нашла ее в пустыне.
- Подбросишь меня на машине до старых развалин?
 - Нет.
- Хочешь, чтобы меня убили?
Она уже хотела встать и подвезти его. Как он ловко манипулирует людьми. Но опомнилась:
- Ты мужчина и ты справишься, - сказала она и пошла дальше.
10.
Мысль о чьих-то следах не давала ей покоя. Она вошла в медитацию, чтобы выяснить это. И он появился прямо у нее в голове.
- Я люблю тебя, - звучал его голос.
Его долгожданное признание вскружило ей голову. Она рассмеялась, ее мысли закружились в танце.
- Я люблю тебя, - снова звучал его голос. Я хочу быть только с тобой.
 
Кто-то коснулся ее губ.
Она открыла глаза и увидела его перед собой. Он целовал ее.
- Ты здесь? – удивилась она. – Я думала ты в моем воображении.
- Конечно здесь, я всегда буду с тобой.
Она потрогала его загорелые руки, они были реальные. Он смотрел ей прямо в глаза. Да.. этот взгляд. Это не его взгляд. Что-то в нем было такое. Он не настоящий.
- У меня для тебя кое-что есть. Подожди, не уходи, - сказал он поспешно и встал.
- Постой, не уходи.
Но тут поднялась песчаная буря. Ветер нес песок ей прямо в глаза. Она сопротивлялась, чтобы что-то разглядеть в песчаном тумане, но напрасно. Следы его быстро исчезали на песке.
Буря стихла также неожиданно, как и началась.
«Кто это был?», - подумала она. – «Может его мираж? Идеальная копия?». Она шла в том направлении, куда он ушел. Но впереди была лишь бескрайняя пустыня. Вдруг она услышала слабый стон. Она пошла дальше. И увидела его голову, которая тонула в песке.
- Дай мне руку, - попросил он, - видишь меня затягивает этот песок.
 
- Это не песок.
- А что?
- Это твоя водка.
- Помоги мне.
- Я не могу. Ты сам должен выбраться.
- Дай мне только руку.
- Нет, ты и меня можешь погубить, - сказала она и пошла назад.
- Что папа приедет? - спросил  ИлИкс*5.
- Нет, его затянула пустыня. – сказала она.
11.
Дни сменялись днями. Солнце вставало на востоке и заходило на западе.
Однажды она снова увидела следы от мужских ботинок, которые уходили кругами и по спирали все дальше. На утро появился он.
- Рада тебя видеть. Ты бросил пить?
- Да так, чуть, почуть. Почему я опять сюда попал? – воскликнул он.
- Куда ты хотел, туда ты и приехал.
- Это ты что ли колдуешь?
- Зачем мне это надо? Я уже устала от тебя. Я тоже застряла здесь в пустыне. Я бы сама хотела выбраться. Но чтобы выбраться, мне надо закончить наши отношения. Но ты все время возвращаешься. И даешь мне надежду. Это неправильно. Ты же женился. Мне надо перестать думать о тебе. Я почти забыла тебя.
- Я хочу тебя.
- Да, но живешь ты со своей женой.
 
Он огляделся. Вокруг простиралась лишь бескрайняя песчаная равнина, обжигаемая беспощадным солнцем. Лишь вдали он увидел силуэты передвигающихся женщин.
- Кто там? – спросил он.
- Это миражи. Всех твоих женщин.
- Да, нет, это Наташа. – сказала он, указывая на одну из женщин.
- Здесь только мы и наш сын. Здесь никого нет. Я уже проверяла. Это мираж. Фантом. Но они еще могут разговаривать.
- Как это?
- Если встретишь фантом, можешь задать вопрос, который тебя сильно волнует.
- Может это ты очередной мираж? Хватит мне делать мозги. – Его голос звучал все раздраженнее. Он помнил, как множество женщин сменялись у него перед глазами, как в калейдоскопе. Каждая из них была ему дорога. А этой женщине он подарил сына. А она ему так неблагодарна. Вечно ей что-то не хватает. Вечно эти упреки. С ней просто невозможно быть больше пяти минут. Он навещает ее раз в год. Но, видимо, этого ей недостаточно. Пора сваливать.
Женщина отвернулась, ее лицо скрывала тень капюшона.
- Мне нечего тебе дать. Мне нечего тебе сказать, - продолжал он. – Мне иногда хочется приехать, но ты начинаешь нести всякую чушь, что отпадает всякое желание приезжать.
- По-твоему я несу чушь, когда говорю, что ты игнорируешь своего сына? А когда ты ему последний раз звонил? Когда общался? На работе – ты устал, а дома у тебя жена. Ты когда планировал с ним начать общаться? Когда? В старости? В следующей жизни? Или когда тебя не станет?
Он молчал.
- Я всего лишь хотела, чтобы ты съездил с ним на рыбалку, чтобы побыл с нами хотя бы один день. Чтобы мы ощутили эту иллюзию семейного счастья. Только один день. Неужели я так много прошу у тебя?
- Ты сама во всем виновата… – он не хотел больше говорить.
В голове царил хаос, обрывки воспоминаний смешивались с фантазиями и кошмарами. Что было правдой, а что лишь плодом его воображения? Он чувствовал себя марионеткой, дергаемой за ниточки неведомыми силами.
Они были связаны этой пустыней. Никто из них не мог разорвать эту связь. Столько лет он возвращался к ней назад. И когда она думала, что все, наконец, она освободилась от него, пустыня их снова соединяла.
- Может это и есть судьба, - подумала она.

12
- Я хочу рассказать тебе правду.
- Какую правду?!– его мыщцы напряглись.
-  О нашем прошлом разговоре.
- Каком?
- Вернее о том нашем прошлом, мне кажется у тебя свое виденье прошлого.
- Какое прошлое?
- Ты помнишь? Тот разговор, когда мы планировали ребенка? Когда он случился? При каких обстоятельствах?
- Я помню. Ты хотела ребенка. И ты меня просила.
- Что я просила? Какие слова говорила? Где мы были в этот момент?
- Я не помню.
- Постарайся вспомнить. Потому что я помню другое.
- И что же?
- 3 февраля мы переспали. А 5 февраля ты уже спрашивал меня: «Ничего что я в тебя кончаю?». Тогда я ответила, что у меня безопасные дни. Я солгала. А потом ты пропал на неделю. Был у своей Наташе, дал ей по морде. И приехал ко мне. Вечером ты сидел за компом, как я потом увидела, переписывался со своей Наташей в одноклассниках, слал ей одни сердечки, а она тебе слезы, слезы. А после переписки пришел ко мне в постель. И был таким долгим, нежным и медленным. А потом сказал: «Ты хочешь от меня родить?». И я ответила «Да». И это было самым потрясающим. Потому что так не спрашивают мужчины, если не хотят ребенка от этой женщины.
Он молчал.
- А потом  я поехала к маме за советом. И сказала ей, что есть один мужчина, только он пьет. Стоит ли рожать от него? А мама мне ответила, что после смерти отца она изменила свое отношение к пьющим. Раз пьют, значит здоровье есть. Вот наш отец не пил и умер в 59 лет.
- У меня тоже отец пил.
- Да, и ты тоже. Помнишь, как я сказала тебе, что не хочу быть беременной и чтобы ты пьяным был. А утром ты всеми силами старался держаться. Я сварила пельмени, позвала тебя завтракать. А ты сел и попросил ложку. Но ложка дрожала в твоей руке, и руки тряслись. И в 11 ты уже убежал, сказал, что у тебя дела. А в 4 ты приехал, пьяный и ничего у тебя уже не тряслось. Тогда я поняла, что у тебя алкоголизм 3 стадии.
- Я этого не помню.
- Еще я говорила, что анализы надо сдать, чтоб ребенок был здоровым. Но ты не стал ничего этого делать.
- А потом, когда ты метался между мной и Наташей, мне сказал однажды в Камелоте «Родишь мне троих детей?». Но это ты вряд ли помнишь, т.к. пьяным был.
- А помнишь, как в апреле, мы катались в моей машине, а ты в перерывах между пьянками повторял: «Я бесплодный…я бесплодный…Почему я столько в тебя кончаю…а ты не беременеешь?». А я тебя утешала: «Ну подожди еще, всего три месяца встречаемся…».
Он молчал.
- Видишь, сколько я всего помню. И где из этого я просила, чтобы ты сделал мне ребенка без всяких обязательств? Когда я такое могла сказать? Ведь по твоей правде, это я тебя просила…
Он молчал.
- А потом вдруг на канале сказал: «Почему я?». Что значит «Почему?», почему я выбрала тебя в отцы своему ребенку? Ведь ты не предлагал мне создать семью. Значит, ты считал, что это я тебя о чем-то просила?
- Я только помню момент, когда ты 2 мая сказал: «Не надо тебе сейчас беременеть», хотя сам упорно в меня кончал. Ты просто планировал мириться с Наташей. Но думаю, 2 мая было уже поздно.
- Почему поздно?
- Потому что, возможно, я уже забеременела. Хотя может это случилось в день моего рождения, 5 мая. А потом мы поехали в стриптиз-клуб. Помнишь?
- Смутно.
- По дороге домой ты принялся звонить своей Наташе, я стала возмущаться, и ты сказал, что на этом все кончено, мы расстаемся. Вот так мы расстались. Я правда хотела оказаться беременной. И так оно вышло. Я узнала об этом 21 мая, в день рождения моей мамы и сообщила ей об этом. А потом 22 мая я написала тебе смс «Поздравляю, ты станешь папой». Ты конечно, сомневался. Позвонил и попросил забрать тебя из Червленого, куда ты поехал с пацанами побухать и поиграть в бильярд. И я поехала. Приезжаю, ты вышел ко мне, спросил, правда ли это. Я сказала, что да, предложила тебе тест купить. Мы поехали в район. Но не за тестом. Ты все время останавливал машину, не давал мне везти. Помнишь? Ты говорил: «Останови или мы сейчас  в аварию попадем». Тебе так приспичило. Но нигде не было подходящего места, кругом степь. Но нас в машине уже было трое. Я рисковала страшно. Зачем мне было это надо?
 
- Наконец мы доехали до леска, что возле пляжа на 4-5 и свернули туда. Видимо так ты сильно меня захотел. Но потом ты сказал: «Делай аборт». Пошутил, наверное. Ты знал, что я никогда этого не сделаю. Ты просто хотел снять с себя ответственность. Типа, я тебе же говорил…
А потом ты приезжал и все время спрашивал: «Ты правда беременна? Это мой ребенок?» и уезжал к своей Наташе. А потом еще в 6 месяцев, когда мне сделали узи и врач сказала, что это мальчик, ты все спрашивал: «Это правда мой ребенок? Мальчик?».
- Скажи, разве может мужчина, приезжая к женщине несколько месяцев, ведя все вот эти разговоры не хотеть ребенка? Почему ты сделал такой вывод, что раз по-твоему мнению, это только я хотела ребенка, то и я одна несу за это ответственность, а ты здесь ни причем, ведь ты же не хотел…Что ты прикрываешься этим всю жизнь?
Он молчал. У него, как всегда не хватало слов ей возражать.
- И вот теперь скажи, какая у тебя правда? – снова спросила она.
- Правда в том, что я встречался с Наташей, я разрывался между вами. То ты просила сделать тебе ребенка. Я сказал, что только ко мне никаких претензий чтобы не было. Ты согласилась.
- Эту правду в кавычках ты сам себе придумал в оправданье. Тебе показалось, что я просила. Но этого не было. Я привела тебе все наши разговоры, которые помню. Но ты не привел ни один.
- А может это ты придумала себе свою правду?
- Видимо, на одни и те же вещи мы смотрели по-разному и делали разные выводы.
- А может тебе солнце голову напекло в этой пустыне или ты опять в своей нирване себе вот это нафантазировала?
- Может и сына я нафантазировала?
- Сына нет.
- Значит, ты признаешь, что сын есть?
- Да.
- Тогда почему ты не общаешься с ним, как с сыном?
- Я не знаю, как общаться, у меня никогда этого не было.
- Этому не трудно научиться, главное начать. Пойди поиграй с ним.
Он ушел. Вернулся через 10 минут.
- Мы уже поиграли.
- Так быстро? Поиграл в папу?
- Что ты от меня хочешь?
- Не важно, у кого какая правда была и как изменилось прошлое. Теперь у тебя есть сын. Ты хотел его. И сколько бы ты не отрицал, что не хотел, твои поступки говорят другое.
- Какие мои поступки?
- Твои вопросы, твои приезды. И даже твое отрицание подозрительно.
- Почему подозрительно? Какое отрицание? Ты что опять мне делаешь мозг?
- Я чувствовала от тебя сильное желание иметь не просто ребенка, но и сына. Женщина может это чувствовать. Ни один мужчина не будет переживать в 25 лет, что он бесплодный…Но ты словно живешь в прошлом, не взрослеешь, не мудреешь, не показываешь сына родителям, друзьям, не гордишься им. Не возишь его на рыбалку, не играешь с ним в футбол, не учил его кататься на велосипеде. Ты не признаешь его. Ты словно отрицаешь, что он есть, что у него есть свои желания и свои чувства. Ты может и свои чувства отрицаешь.  Ты боишься, что твоя любовь выйдет наружу. Что кто-то заметит это. Поэтому ты только приехав, стремишься быстрее умчаться. Словно страх у тебя какой-то внутренний. Или конфликт.
- Не придумывай.
- Ты боишься сына.
- Ты с ума сошла? – воскликнул он и пошел прочь.
- Это все из-за отца, - крикнула она ему в след.
- Причем здесь моей отец? Он умер.
- Он не умер. Он здесь в пустыне.
- Ты точно сошла с ума.
- Я его видела. Он приходил к внуку.
- Я тебе не верю.
- Настало время тебе стать отцом.
 
13
Его не было очень долго. В пустыне время может остановиться. А может течь очень быстро. Пустыня меняет людей, она меняет их прошлое. Теперь то, что обижало ее, открыло ей новый взгляд на вещи.
- Куда ты меня привела? – спросил он, когда они поднялись на высокую пирамиду в пустыне высотой в десять этажей. - Что это? Откуда здесь это?
- Это мы построили с сыном.
- Сами?
- Да, чтобы не думать о разлуке, я строила эту пирамиду.
- Пока я там работал, ты здесь такой дом построила…
- Посмотри, как здесь красиво. Я просто хотела, чтобы ты тоже был счастлив, как и я. Я просто хотела, чтобы ты оценил, что значит быть отцом. Что это огромная радость. Это самое большое счастье. И что у тебя есть самое дорогое.
- Давай ему сделаем паспорт? – предложил он.
- Как это?
- Надо ему поменять имя.
- А на какое имя поменять?
- Его должны звать как моего отца.
- Слишком поздно. Ему уже 12 лет. Помнишь, я спрашивала, как назвать нашего ребенка, ты сказал: «Называй, как хочешь».
- Мой род не должен кончиться. Я хочу, чтобы его звали как моего отца. Это сделает его сильнее. И надо сделать тест на ДНК.
- Зачем тебе это?
- Чтобы я был уверен.
- Сила рода она не на бумаге, она в поступках, в том, ты даешь своим детям, как их защищаешь, как учишь их быть сильными. Ты даже не звонишь ему.
- Вот поменяем ему имя и все будет.
- Нет. Зачем тебе эта бумажка? Если ты не общаешься с сыном? Что она изменит? Ты что будешь ходить и показывать всем своим друзьям, смотрите, это действительно мой сын?
- Изменит.
- Почему ты не звонишь ему?
- Я устал, у меня нет ни желания, ни сил.
- Я понимаю, чтобы общаться с сыном нужна сила и мужество.
14.
Она вошла в медитацию и увидела его. Как прежде они были в пустыне. Вместе. И как прежде, она вела свой мысленный с ним разговор.
- Почему ты все время появляешься и исчезаешь? Почему не оставляешь нас?
- Не знаю, меня что-то тянет иногда к тебе.
- Но ты тут же уходишь.
- Ты знаешь, я не могу с тобой остаться.
- Но почему?
- Потому что я не люблю тебя. Постарайся меня понять.
- Я понимаю, если бы ты любил, то конечно, хотел бы быть со мной.
- Да, ты понимаешь.
- Тебе, наверное, неприятно быть с человеком, которого не любишь. Я понимаю. Мне бы самой не хотелось бы быть с тем, кого я не люблю. И мне было бы неприятно, если бы от меня что-то требовали, что я не могу дать.
- Да, я больше не могу тебе ничего дать. Кроме того, что уже дал.
- Да, я тебя понимаю, я не осуждаю тебя. Спасибо, что вообще терпишь меня. Я бы не стала терпеть человека, которого не люблю. Я бы просто порвала с ним.
- Не сердись на меня. Живи своей жизнью. Будь счастлива. Мне было бы приятно видеть тебя счастливой. Я же не совсем подлец, как ты обо мне думаешь.
- Нет, мы можем поступать и хорошо, и плохо в зависимости от обстоятельств. Я тоже поступала плохо с теми, кто меня любил.
- Это как?
- Я прогоняла, говорила резкие слова, чтобы человек от меня отстал. И они отставали. Хотя для них это было больно.
- Значит, я ни в чем не виноват?
- Нет.
- И меня простила?
- Да. Мне не за что тебя прощать. Никто не обязан быть с нами. Быть вместе – это дар. Но если для кого-то это в тягость, нельзя винить его в этом. Пусть он живет своей жизнью и идет дальше по своей пустыне. Пусть найдет новый смысл. Иногда человеку надо побыть одному.
 
- Но это не относится к нашим детям. Мы обязаны быть с ними. Мы обязаны о них заботиться. Я бы хотела, чтобы ты стал отцом. Чтобы ты почувствовал себя отцом. Чтобы ты почувствовал эту радость быть с сыном.
- Я бы хотел это почувствовать. Иногда мне кажется, что я это чувствую. Но потом знойный ветер превращает все мои чувства в песок.
- Тебе надо научиться любить твоего сына.
Он смотрел на горизонт, где песок сливался с небом в размытой акварели. Солнце медленно опускалось, окрашивая все вокруг в оттенки розового золота. Ветер ласкал лица, принося с собой едва уловимый аромат сухой травы и дальней пыли. Он чувствовал, как внутри него что-то меняется, как твердая кора эгоизма медленно трескается под воздействием ее слов и этой дикой, первозданной красоты.
- Я понимаю, - прошептал он, чувствуя ком в горле. - Я боялся. Боялся не справиться, боялся, что не смогу дать ему то, что нужно.
Она взяла его руку и крепко сжала. Ее глаза, полные любви и понимания, смотрели прямо в его душу.
- Ты уже даешь. Ты даешь ему свою любовь, свое время, свою поддержку. Этого достаточно. Все остальное придет.
Они стояли на вершине дюны, рука об руку, молча наблюдая, как солнце исчезает за горизонтом. В тишине пустыни он почувствовал, как зарождается что-то новое, что-то светлое и чистое. Он понял, что быть отцом – это не бремя, а дар. Дар любви, ответственности и безграничного счастья. Он был готов принять этот дар.
***
В последний раз он появился неожиданно, что она вздрогнула.
- Вставайте скорее, я нашел выход. Представляешь, я все шел, шел по пустыне. И тут вдруг посреди песка эта дверь. Вставайте, пойдем, я покажу.
- Зачем? Не надо, - сказала она, - Я видела эту дверь. Но она закрыта. Я уже смирилась жить здесь, без тебя. Мне остается только сожалеть, что ты ничего не сделал для нас. Ты выбрал другую женщину и другую судьбу. А мы зря тебя ждали.  Я устала биться в твою закрытую дверь.
- Но там есть выход. Я спасу вас. Там только надо ввести какой то код. Пойдемте со мной.
 
- Пойдем, сынок, - обратился он к сыну.
- А смысл? – ответил он.
- Неужели ты не хочешь посмотреть, как выглядит современный город, там машины, дома, торговые центры.
- Я не хочу, но если мама хочет, пусть идет.
- Пойдемте со мной, я прошу вас, давайте поднимайтесь, наконец, - проговорил он уже более нетерпеливо.
Тогда они встали и пошли за ним, чтобы не раздражать его.
- Вот, видишь, сказал он, - дверь. Но надо ввести какой-то код.
- Я не знаю какой…может день рождения нашего сына?
- 23 февраля? – спросил он с надеждой.
- Видишь, ты даже день рождения его не помнишь.
- Извини, - обратился он к сыну, - папа совсем заработался.
- Может быть его возраст? – предложила она, когда тот код не подошел.
- А сколько тебе лет? – переспросил он.
- Ты и этого не знаешь…
- Как я могу запомнить, когда у него всякий раз возраст разный?
- Может быть его имя? – улыбнулась она.
- Да, я помню, ты дала ему какое-то странное имя, там что-то Икс5.
 Она рассмеялась.
- Видишь, ты даже имени его не помнишь. ИлИкс*5.
- Точно. Подошло.
 
В двери что-то щелкнуло, и он повернул ручку. За дверью оказался шумный перекресток, машины неслись по нему в три ряда прямо на них, что невольно он прикрыл дверь.
- Мы нашли выход, - заорал он. – Пойдем со мной.
- Зачем мы тебе там?
- Не говори ерунды.
- Разве там для нас есть место?
Он задумался.
- Я все решил, в все подготовлю. Приедешь ко мне на пару дней?
- На пару дней? Зачем тебе это?
- Я просто хочу, чтобы ты приехала.
- Нет. Я не могу.
- Почему?
- Потому что ты так ничего и не понял.
- Я все понял, ты просто не хочешь, - сказал он.
- Я могу приехать только с сыном.
- Едь одна.
- Нет.
- Ясно, - сказал он и вышел в ту дверь.
***
Они встретились случайно на перекрестке. Он переходил дорогу и не заметил ее, она увидела его еще издали и проходя мимо, лишь коснулась его и сказала «Привет». «Привет», - ответил он, не понимая, кто же это. Но когда обернулся ее уже не было. Лишь странное ощущение преследовало его до конца дня. Как будто это была она. Но она не могла быть здесь в реальном мире. Он встречал ее только там, в пустыне
 
Он остановился, как вкопанный, посреди тротуара, и попытался вспомнить, кто это мог быть. Лицо казалось знакомым, но всплывающие в памяти образы были размыты, словно акварель, попавшая под дождь. Пустыня… да, именно там он видел ее, в своих снах, в своих фантазиях, в том странном мире, куда он убегал от реальности.
Весь день он был рассеянным и задумчивым. Работа не клеилась, мысли путались, а перед глазами стоял ее образ – загадочный и неуловимый. Кто она? Почему она появилась здесь, в его реальной жизни, после стольких лет встреч только в воображении? Может быть, он сходит с ума? Или это просто игра его разума, уставшего от однообразия?
Вечером, возвращаясь домой, он снова прошел через тот перекресток. Остановился, огляделся. Никого. Только огни большого города, отражающиеся в лужах на асфальте. Он почувствовал легкое дуновение ветра, и ему показалось, что он слышит ее голос, шепчущий его имя. Но это был лишь обман чувств, игра света и тени.
Дома он долго не мог уснуть. Перебирал в памяти все свои сны, все свои фантазии. Искал хоть какую-то ниточку, которая могла бы связать ее, пустынную незнакомку, с реальным миром. Но все было тщетно. Она оставалась загадкой, призраком из другого измерения.
Он решил, что должен найти ее. Должен выяснить, кто она такая и почему появилась в его жизни. Он понимал, что это может быть безумием, что он может потратить время впустую, но он не мог поступить иначе. Что-то внутри него, какое-то неуловимое чувство, тянуло его к ней, в эту неизведанную и манящую неизвестность.

А она, проходя мимо него подумала: «И вот снова наши пути пересеклись на перекрестке и разошлись все дальше…
Мы были так близки, было столько страсти. Казалось, что наши жизни сплелись в единый узел, который ничто не сможет развязать. Но, как это часто бывает, реальность оказалась гораздо прозаичнее и жестче. Наши амбиции, наши страхи, наши неуверенности – все это постепенно разделило нас, воздвигло между нами непреодолимую стену.
И теперь мы просто знакомые, случайно встретившиеся на улице. Обмениваемся формальными приветствиями, избегаем смотреть друг другу в глаза. В этих коротких встречах чувствуется невысказанное, непроговоренное, то, что навсегда останется между нами. Тень прошлого, которая преследует нас обоих.
И каждый раз, когда я ухожу после такой встречи, я задаюсь вопросом: "А что, если?" Что, если бы ты поступил иначе? Что, если бы ты смог полюбить меня и остаться со мной? Но ответов нет. Только тишина и пустота.
Наверное, так и должно быть. Иногда люди приходят в нашу жизнь, чтобы научить нас чему-то важному, оставить след в нашей душе, а потом уйти. И мы должны научиться отпускать, двигаться дальше, не оглядываясь назад. Хотя это и тяжело».







Волкова С.В. Пустыня. – Волгоград, 2025. – 30 с.