Роман Первые четыре главы

                Пульсирующий свет



    Миран никогда прежде не видел такого переплетения красоты и мистики. Он находился на грани между двумя мирами — реальностью и чем-то иным. Было раннее утро; он чувствовал это даже сквозь закрытые глаза, навсегда скрытые плотными гардинами век, за которыми осталось его бездыханное тело, покоящееся на одре.
    Его увлекал новый мир своей непринуждённой привлекательностью, столь непохожей на тот, который он только что покинул. Состояние вдохновенного парения и ожидания чего-то особенного заставляло его оглядываться. Перед ним мелькали ландшафты звёзд и планет, вызывая восторг и тревожный вопрос: «Где я? Что со мной происходит?»
    Ответов не было. Его новое состояние представляло собой невидимые, но живые конфигурации, смутно напоминавшие прежний облик, всё ещё лежащий на одре.
    Постепенно Миран начинал догадываться: это было не похоже на сон и, вероятно, связано с его смертью. В тот же миг до него донеслись стоны и рыдания близких… Но они не смогли нарушить гармонию нового бытия. Перед его внутренним взором всплывали печальные лица родных, картины детства и всей земной жизни, однако ничто не мешало умилению от движения сквозь пространство, сопровождаемого странной музыкой — чем-то напоминающей звучание органа.
    Подобно маленькому ребёнку, он оглядывался по сторонам и постепенно стал различать живые существа, которые, так же как и он, находились в этом загадочном, но изумительном мире. Кто-то разговаривал с кем-то, кто-то обнимался и улыбался, а кто-то махал ему рукой, так похожей на человеческую. Постепенно он начал привыкать к своему новому состоянию. Миран уже забывал своё бездыханное тело, из которого вышел в новую жизнь, столь непохожую на земную, хотя внутри него всё ещё проявлялись знакомые земные чувства…
    «И что дальше?» — задавался он вопросом и удивлялся тому, что его никто не сопровождает в новом мире, непрерывно меняющем свои декорации — каждая последующая была лучше предыдущей. И стоило ему подумать об этом, как всё видимое пространство залилось пульсирующим светом. Он не обжигал и не пугал, но и не успокаивал — напротив, заострял внимание всего живого и неживого на чём-то особенном, что вот-вот должно было случиться…



                Кодекс Вселенной



    Миран ждал чего-то особенного — возможно, откровения перед кем-то или перед самим собой. Но ничего не происходило. Пульсация света постепенно замедлялась, и вместе с ней тускнел сам свет, создавая ощущение, будто он удаляется, уходя в ином направлении.
    Когда пульсация окончательно прекратилась, Миран ощутил, что внутри него происходят необъяснимые изменения. Он начал отчётливо различать всё живое и неживое пространство вокруг себя. Стоило ему подумать о чём-то — и в мыслях уже возникал ответ на интересующий вопрос.
    После смерти на Земле он проникал в неизведанное пространство не по своей воле. Теперь же, после той самой вспышки пульсирующего света, он заметил, что одной мысли достаточно, чтобы переместиться в любом направлении. Его удивлению не было предела. И всё же он ждал чего-то большего — встречи с тем, кто определил бы его дальнейшую судьбу.
    Не дождавшись ответа и устав от неопределённости, Миран посмотрел вслед уходящему свету и подумал:
    «Кто я теперь? Каково моё предназначение в этом мире? Бесконечное скитание по пространству — или нечто большее, о чём я пока не знаю?»
    — Пока адаптируйся к тому, что ты видишь, — прозвучал рядом голос с бархатным тембром. — Познавай своё окружение, откройся ему — и оно откроется тебе. Оно видит, чувствует и воздействует на тебя в соответствии со Вселенским Кодексом. Оно такое же, как и ты, как и все обитатели Вселенной.
    Миран почувствовал, что голос не давит, а словно сопровождает его мысли.
    — Посмотри на себя внимательнее, — продолжил он. — Ты уже другой. Облик меняется, как и всё во Вселенной. Многое зависит от тебя: каким станет твоё будущее. Возможности даны тебе в полной мере, но ты не сможешь обратить их против самой Вселенной. Всё подчинено Кодексу существования. Так что добро пожаловать в новую жизнь. Почувствуй себя архитектором собственного пути.
    Голос умолк, а Миран ещё долго осмысливал услышанное.
    «Кому он принадлежал? Что он хотел до меня донести? Выходит, я и вправду — творец своей новой жизни?»
    Не успел он завершить мысль, как голос вновь прозвучал рядом:
    — Да. Ты творец своей жизни, которая является частью жизни Вселенной. А голос принадлежит мне — тому, кто следит, чтобы творцы, отвечающие за собственное бытие, в своём развитии следовали принципам Вселенского Кодекса.
    Потрясённый неожиданным откровением, Миран вслух спросил:
    — Вы и есть сам Господь Бог?
    В ответ раздался звонкий смех, и он ощутил лёгкое, почти дружеское прикосновение.
    — Я лишь хранитель Кодекса Вселенной. Тех, кто поддерживает её гармонию, я поощряю. Тех же, кто вносит сумятицу, — нейтрализую. Наслаждайся своей новой жизнью…


                Встреча с матерью



     После слов Хранителя Кодекса Миран ещё долго оставался неподвижным, словно само пространство вокруг него утратило смысл движения. Вселенная, бесконечная и всегда откликающаяся на его мысли, впервые чуть отступила от него. Он осознал, что даже вечное странствие может утомлять, если в нём нет покоя.
    «Усталость… — отозвалась мысль внутри него. — И я всё ещё способен чувствовать, как раньше. Значит, во мне осталось нечто земное». Эта мысль была одновременно утешением и тревогой. Он привык быть выше желаний, но сейчас ему было необходимо остановиться и отдохнуть.
    Мысль, подчиняясь внутреннему импульсу, перенесла его на планету с символическим именем «Ариана», расположенную в созвездии Проксимы Центавра. Ариана встретила его тишиной и благородной гармонией. Она напоминала Землю, но была лишена излишней суеты, словно очищенная от всего наносного. Ариана не стремилась впечатлить и не демонстрировала свою красоту — она просто жила. Чистая, добродетельная, подлинная.
    «Если у каждого мира есть душа, — размышлял Миран, — то здесь она присутствует во всём и ещё не забыла, кем является».
    Мысли перенесли его в самый центр планеты — город Надежда, раскинувшийся вдоль величественной реки Рипсимэ. Выйдя на берег, он остановился. Вода медленно перекатывала волны, и их движение притягивало взгляд, словно пыталось заговорить с ним.
    «Рипсимэ…» — повторил он про себя. Имя отозвалось болью и теплом одновременно. Так звали его мать. Его земное чудо. Ту, чьё присутствие когда-то делало его мир и само существование наполненными смыслом.
    Воспоминание вспыхнуло внезапно и оказалось сильнее, чем он ожидал. Слёзы выступили на глазах — впервые за всё время его существования вне пространства Земли.
     «Я отдалился от своей прошлой жизни, — думал он, — но не ушёл от самого себя». Связь с прошлым оказалась живой и пульсирующей, и в этот миг ему отчаянно захотелось вернуться туда, где жили его воспоминания, где каждая боль имела своё имя, а каждая радость — свою особую черту.
    Он медленно брёл вдоль берега, растворяясь в движении толпы. Вокруг проходили существа, похожие на людей, но с более утончёнными чертами лица и фигуры. Их взгляды были спокойны — в них не было тревоги и спешки.
    «Может быть, именно так выглядят те, кто ещё не потерял себя», — подумал Миран. И эта мысль прозвучала как вопрос, на который он пока не был готов ответить.
    Река продолжала своё течение, город жил своей, казалось, спокойной жизнью, а Вселенная терпеливо чего-то ждала от него. Но впервые за долгое время Миран не спешил отвечать на её зов…
    Он внезапно вздрогнул, почувствовав тепло знакомых рук на своём плече. Ещё не успев обернуться, он крикнул:
    — Маааама! Это ты?..
    Он обернулся и оказался в объятиях своей матери, которая, как и он, заливалась слезами — слезами радости и благодарности своей нынешней судьбе…




                Прогулка по набережной


    Они ещё долго прогуливались по набережной, внушительной по размерам реки Рипсимэ. Сын и мать шли в обнимку. От тепла матери, проникавшего в его тело, будто сотканного из чувственных элементов, Мирану становилось по-земному уютно. К нему возвращалась память, покинувшая его с появлением на просторах Вселенной. Перед глазами проходили самые волнительные эпизоды его жизни.
    Он неустанно глядел на мать, которая, хотя и была абсолютной копией своей молодости, всё же чем-то отличалась. Красивая, добрая и лучезарная, она струилась утешением и надеждой…
    Пребывая в состоянии сомнения с момента проникновения в глубины Вселенной, Миран задавался множеством вопросов, ответы на которые получал в реальном времени. Но то, что мать одним лишь взглядом смогла унять все его переживания, было, по-видимому, продиктовано его новой судьбой.
    — Я знал, что встречусь с тобой, — всё ещё пребывая в состоянии умилённого шока, произнёс после недолгого молчания Миран. — Но не смог предугадать именно такую встречу.
    — Ты ожидал другой встречи, сыночек? — с глазами, струившимися материнской любовью, спросила Рипсимэ.
    — Признаться честно, мне казалось, что ты встретишь меня в околоземном пространстве и будешь сопровождать на аудиенцию и Суд Господа, — делился мыслями Миран с матерью.
    — Ах, мой божественный мальчик! Какой же ты искренний! Меня тоже преследовали подобные мысли. Но новая жизнь на Небесах — не о суде, а о новых возможностях, о новых встречах, любви и вдохновении и… — вдруг, многозначительно взглянув на сына, Рипсимэ замолчала.
    — И чего ещё? — взволнованно спросил Миран. — Тогда всё-таки будет суд?
    — Ну зачем сразу о самом плохом, — мягко успокаивала мать сына. — Здесь судов не существует, поскольку вина человека всегда очевидна, если он совершил деяние, несовместимое с Кодексом Вселенной. В таком случае наступает наказание в виде лишений. Ты чувствуешь себя отшельником, и за это время можешь исправиться, искупив свою вину благими деяниями во имя процветания Вселенной…
    Рипсимэ старалась деликатно донести до сына реалии жизни на Ариане и во всей Вселенной. Мать заметила, как Миран немного загрустил и погрузился в раздумья. Она прижала сына к груди и по-матерински прошептала:
    — Ты не волнуйся, мой ненаглядный Миран. Мама рядом с тобой и не допустит, чтобы ты совершал ошибки, которые могут отрицательно сказаться на благополучии всей нашей планеты…
    Миран постарался улыбнуться матери, хотя в глубине души почувствовал некоторый дискомфорт. Это сразу уловила Рипсимэ.
    — Мой родной, не бери в голову. Сколько я помню себя за время своего пребывания на этой планете, ещё никого не наказывали за нарушение Кодекса Вселенной. Все люди здесь живут свободными и законопослушными гражданами. Таким, я уверена, будешь и ты! А теперь пойдём ко мне — тебе нужен отдых!