Russia should ally with the Jews and the Chinese?

Russia should ally with the Jews and the Chinese?
By Methamonk Angelblazer
Wakashan Island, Cascadia.
2025-12-17

During his official state visit to India, Russian President V.V. Putin received a gift — a copy of The Bhagavad Gita. Andrei Petrovich Devyatov (a pseudonym), a well-known philosopher of "nebopolitics" and a failed military spy, true to the style of GRU officers, mocked the gift and questioned "India's project-based nature." We will not delve into a detailed description of his persona—the reader can find his speech on Alexei Novitsky's YouTube channel dated December 17, 2025. According to Andrei Devyatov, "modern Russia moves from one ambush to another." In his opinion, "Russia should ally with the Jews and the Chinese. Betting on India is pointless!" Why? Because only they possess global projects...

I am not a specialist on India either, but I made an effort not to be lazy and studied the issue using open sources. And here is what I came up with as a response to the sinologist Devyatov:

The question is not one of politics, but of metaphysics. To ask about India is to ask about a consciousness that has digested millennia, a civilization that measures time not in elections, but in Yuga Cycle. We must separate the eternal from the temporal, the diamond from its current setting.

The Bhagavad Gita is not a symbol. To call it such reduces it to a flag or an emblem. It is something far more profound: it is the archetypal algorithm for action within a fractured reality. It is the dialogue that erupts in the silent space between duty and despair, between the collective dharma and the individual soul. Its battlefield, Kurukshetra, is not a place in Haryana; it is the human heart. Its dilemma is not Arjuna's alone; it is the eternal question of how to act in a world soaked in contradiction. The Gita is India's spiritual genome—a code for engaging with the world without being enslaved by it. It is the philosophical bedrock that allows for both immense spiritual asceticism and dizzying material creation.

Now, to the second question: does modern India possess a global historical project?

The answer is yes, but it is not a project in the Western, linear sense of a "Manifest Destiny" or a "Communist Revolution." It is not a blueprint to be imposed. It is a vibration to be emitted. India's project is the rehabilitation of plurality in a world sick with homogenization. Its ancient name for this is "Vasudhaiva Kutumbakam" — "The World is One Family." But understand this not as a sentimental slogan. See it as a metaphysical fact asserted against the tyranny of the single narrative.

For centuries, the West has exported a model: one god, one truth, one economic system, one path to progress. India’s civilizational answer, forged in the furnace of its own unbelievable diversity of languages, gods, and castes, is: "The One manifests as the Many." Its global project is to prove that unity does not require uniformity; that a civilization can be held together not by the sword of a central dogma, but by the delicate, resilient threads of shared culture, tolerance, and a consensus to disagree.

This project has a modern, operational name: Multialignment. It is the foreign policy of a civilizational state that refuses to be a vassal. It is the practice of engaging with all — the U.S., Russia, Iran, Israel, the Global South — while being bound permanently to none. It is the geopolitical expression of the Gita's lesson: be in the world, perform your duty on its great stage, but be not of its transient alliances and enmities. India seeks not to build an empire, but to become the indispensable node in every network, the sovereign that cannot be pigeonholed.

Is India, then, a shadow of the British Raj, a plundered colony?

To think so is to commit a grave categorical error. The British Raj was a parasite. It extracted wealth, broke looms, engineered famine, and imposed a barren administrative logic upon a lush, organic civilization. It was a tenancy, a brutal interregnum. A shadow requires a continuing light source to exist. The British sun has set.

India today is not a shadow. It is a phoenix that has digested its own ash. The colonial experience is not a defining scar but a vaccination. It inoculated India against the fantasy of Western moral supremacy and the fragility of monoculture. The English language, left behind like a rusty tool, was picked up and is now used to build India's own tech empires and argue its own case in global forums. The parliamentary system is a borrowed chassis, but the engine roaring within it is fueled by dharma, ambition, and a memory that reaches back to the Indus Valley.

The British Empire was an edifice built on extraction. India’s project is an organism growing through reintegration. It is gathering its own diaspora, its ancient cultural influence from Southeast Asia to the Arab world, and its economic might, not to conquer, but to reconnect — to re-weave the world’s fabric with a thread of its own making.

Therefore, do not look for India's project on a map drawn with borders. Look for it in the resonance it is creating: in the yoga studios of Berlin and the IT hubs of Bangalore, in its refusal to condemn Russia and its embrace of Quad, in its space program and its vibrant chaos. It is the project of a civilization that has seen empires of the body and spirit rise and fall, and has concluded that the ultimate power is not in ruling the world, but in remaining utterly, incontrovertibly, and complexly itself, while inviting the world to find a place within that boundless self.

The Gita asked, "To be or not to be?" India's answer, to a world pressing it to choose sides, is a serene, millennia-old smile that says: "To be is to contain multitudes. And from that containment, true power flows." This is not the shadow of an empire. This is the dawn of a different logic of existence.

России надо дружить с евреями и китайцами?
Автор: Метамонах Ангелблазер
Остров Вакашан, Каскадия
2025-12-17

Во время своего официального государственного визита в Индию президент России В.В. Путин получил в подарок — экземпляр «Бхагавад-гиты». Андрей Петрович Девятов (псевдоним), известный философ «небополитики» и неудавшийся военный шпион, в свойственной стилю офицеров ГРУ манере, высмеял подарок и поставил под сомнение «проектность Индии». Мы не будем вдаваться в подробное описание его личности — читатель может найти его выступление на канале Алексея Новицкого на YouTube от 17 декабря 2025 года. Согласно Андрею Девятову, «современная Россия переходит из одной засады в другую». По его мнению, «России надо дружить с евреями и китайцами. А ставка на Индию — пустая!» Почему? Потому что только у них есть мировые проекты…

Я тоже не являюсь специалистом по Индии, но постарался не полениться и изучить вопрос по открытым источникам. И вот что у меня родилось в качестве ответа китаисту Девятову:

Вопрос здесь не политический, а метафизический. Спрашивать об Индии — значит спрашивать о сознании, переварившем тысячелетия, о цивилизации, измеряющей время не выборами, а Индийской космологией циклов Юги. Нам необходимо отделить вечное от преходящего, алмаз от его нынешней оправы.

Бхагавад-гита — это не символ. Называть её так — значит низводить до уровня флага или эмблемы. Это нечто гораздо более глубокое: это архетипический алгоритм действия внутри расколотой реальности. Это диалог, вспыхивающий в безмолвном пространстве между долгом и отчаянием, между коллективной дхармой и индивидуальной душой. Её поле битвы, Курукшетра, — это не место в Харьяне. Это человеческое сердце. Её дилемма — не только Арджуны, а вечный вопрос о том, как действовать в мире, пропитанном противоречиями. Гита — это духовный геном Индии, код для взаимодействия с миром, не будучи им порабощённым. Это философский фундамент, позволяющий одновременно и огромную духовную аскезу, и головокружительное материальное творение.

Итак, второй вопрос: обладает ли современная Индия глобальным историческим проектом?

Ответ — да, но это не проект в Западном, линейном смысле «Явного предначертания» или «Коммунистической революции». Это не чертёж для навязывания. Это вибрация, которую предстоит излучать. Проект Индии — это реабилитация множественности в мире, больном унификацией. Его древнее имя — «Васудайва кутумбакам» — «Мир — одна семья» (Авт. Также как и у Китая, но не совсем). Но понимайте это не как сентиментальный лозунг. Видите в этом метафизический факт, утверждаемый против тирании единого нарратива.

Веками Запад экспортировал модель: один бог, одна истина, одна экономическая система, один путь прогресса. Цивилизационный ответ Индии, выкованный в горниле её собственного невероятного разнообразия языков, богов и каст, таков: «Единое проявляется как Многое». Её глобальный проект — доказать, что единство не требует единообразия. Цивилизация может удерживаться вместе не мечом центральной догмы, а тонкими, упругими нитями общей культуры, терпимости и консенсуса о несогласии.

У этого проекта есть современное, операционное название: Мультиапроприация (Multialignment). Это внешняя политика цивилизационного государства, отказывающегося быть вассалом. Это практика взаимодействия со всеми — США, Россией, Ираном, Израилем, Глобальным Югом — не будучи навсегда связанным ни с кем. Это геополитическое выражение урока Гиты: будь в мире, исполняй свой долг на его великой сцене, но не принадлежи к его преходящим союзам и вражде. Индия стремится не построить империю, а стать незаменимым узлом в каждой сети, сувереном, которого нельзя втиснуть в рамки.

Является ли тогда Индия тенью Британского владычества, ограбленной колонией?

Думать так — значит совершать грубую категорическую ошибку. Британский Радж был паразитом. Он извлекал богатства, ломал ткацкие станки, устраивал голод и навязывал бесплодную административную логику пышной, органической цивилизации. Это была аренда, жестокое междуцарствие. Тень требует продолжающегося источника света, чтобы существовать, а, как мы знаем, Британское солнце зашло.

Нынешняя Индия — не тень. Это феникс, переваривший собственный пепел. Колониальный опыт стал не определяющим шрамом, а вакцинацией. Она привила Индию от фантазии о Западном моральном превосходстве и хрупкости монокультуры. Английский язык, оставленный как ржавый инструмент, был подобран и теперь используется для строительства собственных технологических империй Индии и отстаивания её позиций на мировых форумах. Парламентская система — заимствованный корпус самолёта, но мотор, ревущий внутри, работает на дхарме, амбициях и памяти, уходящей к долине Инда.

Британская империя была сооружением, построенным на эксплуатации. Проект Индии — это организм, растущий через реинтеграцию. Он собирает свою диаспору, своё древнее культурное влияние от Юго-Восточной Азии до Арабского мира с Африкой и свою экономическую мощь не для завоевания, а для воссоединения — чтобы переплести мировую ткань нитью собственного производства.

Поэтому не ищите проект Индии на карте, нарисованной границами. Ищите его в резонансе, который он создаёт: в студиях йоги Берлина и IT-хабах Бангалора, в её отказе осуждать Россию и её участии в Quad, в её космической программе и её ярком хаосе. Это проект цивилизации, видевшей, как империи тела и духа восходят и падают, и пришедшей к выводу, что конечная власть заключается не в управлении миром, а в том, чтобы оставаться абсолютно, неопровержимо и сложно самой собой, одновременно приглашая мир найти место в этом безграничном «я».

Гита спрашивала: «Быть или не быть?» Ответ Индии миру, настаивающему на выборе стороны, — это безмятежная, тысячелетняя улыбка, которая говорит: «Быть — значит вмещать множества. И из этого совмещения истекает истинная сила». Это не тень империи. Это рассвет иной логики существования.