Тайна заколдованного леса. Глава 4. Колдун

  Дарко открыл глаза и увидел над собой потолок из неотёсанных сосновых жердей, застеленных поверх еловым лапником. Он лежал на топчане, укрытый волчьей шкурой в небольшой земляной избушке. На полу был сложен очаг из камней, дым от которого выходил через вход. Обстановка состояла из двух сосновых чурбаков – поменьше и побольше. Тот, что побольше служил видимо столом, а тот, что поменьше – стулом. Утварь тоже разнообразием не отличалась – котелок, пара мисок, топор и охотничий нож. Вход в землянку закрывался пологом, но сейчас полог был отдёрнут через вход в помещение проникал дневной свет. Тлели полынные свечи, отгоняя гнус.
Дарко почувствовал, что у него неловко затекла раненая рука – он попробовал ей пошевелить, но тут же пожалел об этом, застонав от боли.
 Его стон, видимо, услыхал снаружи хозяин избушки и не замедлил явиться.  Дарко узнал в нём того самого Велеса, хозяина леса, что забрал его на рассвете у родника.
- Очнулся! Ну вот и добро. А то я уже стал волноваться.  – «Велес» присел у его изголовья. – Имя своё помнишь?
- Да, - Дарко чуть кивнул.
- Как попал сюда помнишь?
- Не…
- Ничего. Я ходил набрать воды и нашёл тебя у родника.
- Волк. Это его шкура? – спросил Дарко про шкуру, которой укрывался.
- Эта? Нет. Твой волк оказался волчицей. Мне показалось будто она охраняла тебя. Зачем мне было её убивать?
Дарко очень хотелось пить. «Велес» плеснул из котелка в одну из мисок, осторожно приподнял юноше голову и поднёс к губам. Это был сладкий медовый настой на душистых травах. Дарко выпил всё, что было в миске и его снова повело в сон, глаза слипались.
- Отдыхай, после расскажешь, что с тобой приключилось, - хозяин хижины заботливо поправил на нём волчью шкуру.
  Три дня «велес» не отходил от него - отпаивал травами, перевязывал рану, пока к Дарко не вернулись силы. Юноша ни разу не сомневался, что это и есть тот самый колдун, о котором в деревне ходили легенды. Рассказывали, что когда-то он появился в селе неизвестно откуда, потом его изгнали из деревни в лес и он то ли совсем ушёл, то ли стал упырём.
  «Велес» правда, на упыря никак не походил. Это был рослый мужик лет сорока, с вьющимися чёрными волосами, и такой же чёрной бородой, в которых уже серебрилась седина.  Живые тёмные глаза его были иногда печальны, но чаще в них вспыхивали искорки смеха, в уголках лучиками разбегались морщинки. Смеялся «велес» также заразительно и вообще казался добрым человеком.
 Дарко сперва даже подумал, что для колдуна он слишком какой-то несерьёзный, хотя бесспорно учёный. Потому что владел тайными знаниями и ведал загадочные черты и резы, нанесённые на многочисленные дощечки, кусочки кожи и бересты, хранящиеся в его полотняном мешке.
- У нас тут вот какая забота – рубахи у тебя нет. А свою запасную я на перевязки извёл. Остаётся только та, что на мне. Но ничего, у меня вот что есть – «велес» достал чёрный балахон с капюшоном, - если подвязать верёвкой, в самый раз будет.
И Дарко вдруг вспомнился ворон, который привёл его к роднику.
- Ты умеешь оборачиваться вороном?
- Вороном? Конечно, - колдун спрятал в бороде улыбку, но глаза блеснули смехом, - Вон перья торчат в заднице. Показать? 
 Впрочем, у «велеса» даже было имя – Варужан и родом он был откуда-то с верховьев реки Дуная из Влахии. Говор Варужана сильно отличался от говора поселян, а помимо их языка он знал ещё языки неведомые - греческий и латинский.  Колдун странствовал на север, к Варяжскому морю, а заодно решил навестить знакомые места, где не был уже много лет.
Узнав, что Дарко пытались принести в жертву богам, Варужан огорчённо вздохнул,
- Я три года пытался вразумить этих людей, объяснял, что Богу не нужны человеческие жертвы. И вот, опять.
- Какому Богу? Перуну?
- Нет. Единому Богу. Который создал этот мир, луну, звёзды, зверей и птиц, создал тебя и меня.
- А как же Дух леса, ты же сам говорил?
- Так-то дух. Душа. Лес – он живой, а у всего живого дух есть.
- А у грозы дух есть?
- Да какой у неё дух, это просто небесная вода.
- А почему тогда гроза началась, когда меня в жертву принесли?
- Потому что жрец ваш может погоду предсказывать. Это не сложно, надо только понаблюдать за растениями или тварями. Про грозу и я заранее знал. Вот поэтому жрец так торопился с ритуалом, чтобы всё вроде как боги жертву приняли вышло.
- Почему я? Что я ему плохого сделал?  – Дарко захлестнула горечь обиды.
Варужан пожал плечами. – Не знаю. А как зовут вашего жреца?
- Скрева.
- Скрева? Вот негодяй! Это же я его всему обучил, а он взялся людям головы морочить!
- Ты знал его?
- Знал. Как же. И он знал.
Варужан умолк, потом спросил каким-то умоляющим голосом, - Слышишь, Дарко, а ты про женщину по имени Ветрана не слыхал? Есть у вас в деревне женщина с таким именем?   
Дарко не сразу нашёлся что ответить.
  Женщин с таким именем в поселении точно не было, но ему казалось, что он слышал когда-то это имя. Память колыхалась как тёмная вода. Но вот где и от кого – нет, не вспомнить.
 Услышав ответ Дарко, Варужан словно потух. Что-то пробормотал про себя и потом весь вечер был молчаливый, рассеянный. Уронил котелок в очаг и залил угли. 
 Дарко сказал Варужану о том, что хотел бы повидать отца с матерью, сообщить им, что живой и спросить, знали ли они о том, что его принесут в жертву.
Варужан ответил поразмыслив, - Если в деревне кто увидит тебя, слух пустит, сюда придут, сожгут хижину, а нас с тобой убьют. Знаю, проходили уже. Сам схожу в деревню ночью, укажешь мне свой дом. Отца твоего как звать?
- Есений.
- Есений? - колдун вдруг удивлённо воззрился на него. И вдруг вспомнил. Вот же как звали того неприметного веснушчатого юношу, влюблённого в Ветрану. - Твоего отца зовут Есений?
- Да.
- Невысокий такой, рыжеватый с веснушками.
- Ну да.
"Вот кто может мне рассказать о том, что случилось с Ветраной" - подумал Варужан и решил непременно навестить своего бывшего ученика.

Есений три дня не находил себе места. Когда его под вечер выпустили из клети, он побежал сломя голову в овраг искать Дарко. Соседи рассказали ему что приключилось на перуновом поле.   
  Есений понимал, что раненый мальчик не смог бы далеко уйти. Он лазил по оврагу до самого вечера и наконец набрёл на то самое место, где Дарко свалился в мох. Здесь в быстро гаснущем предгрозовом зареве разглядел он кровавые следы, которые вели в заколдованный лес. Горько пожалел Есений о том, что поторопился и не взял с собой дворового пса, который помог бы найти Дарко по запаху.
  Тем временем совсем стемнело и полил дождь. Напрасно Есений звал Дарко, окликая по имени - его крики тонули в шуме грозы. 
  Наутро Есений взял собаку и снова отправился в лес, не теряя надежды найти Дарко. Но поиски были напрасны - дождь смыл все следы и Есений с болью осознавал, что скорее всего раненый Дарко стал жертвой лесных зверей или просто умер от потери крови. Но всё же он собрался на поиски и на третий день.
- Смирись уже, - сказала ему жена. - Был бы жив, уже бы явился. Велес его забрал, чужой он нам был, - вздохнула она.
- А ну замолчи,  - прикрикнул на неё Есений. Он не хотел верить в то, что Дарко мог погибнуть, но подумал, что жена в чём-то права. Если приёмный сын и вернётся, то только ночью, чтобы никто не видел. Поэтому как только стемнело Есений вышел за околицу, притаился и стал ждать. И как выяснилось не напрасно - около полуночи из леса вышел человек и направился в сторону дома Есения. Обрадованный, Есений сперва хотел окликнуть его, но вовремя понял, что это не Дарко.
  Тогда Есений припустил что есть мочи за незнакомцем, к своему дому, но возле сарая перемахнул через плетень, ухватил стоявшие у стены вилы и держась незамеченным в тени прокрался вслед незваному гостю.
  Незнакомец тем временем открыл калитку и направился к дому Есения, остановился в раздумье у двери, думая стучать или нет. Тут Есений подкрался сзади и приставил  вилы к его спине.
- Тебе чего здесь надо? - недобро спросил он.
- Я с добрыми вестями, Есений.  - человек обернулся, откидывая с головы капюшон.
- О, мать честная, Варужан! - Есений опустил вилы, - Я думал тать крадётся. Ты какими судьбами?
- Разговор у меня к тебе важный, - отвечал Варужан, - здесь неловко, пошли куда-нибудь в укромное место.
Есений тоже подумал, что в дом такого гостя лучше не приглашать и жене лучше не сказывать про него. Поэтому пошли они за сарай, где между сараем и поленницей было у Есения  для души оборудовано что-то вроде навеса со скамейкой и столиком. Варужан присел на скамью, положив руки на стол.
- Рад тебя видеть живым и здоровым Варужан, но не до разговоров сейчас мне, беда у меня, сын три дня как пропал, - начал Есений. На свету Варужан бы заметил, как отводит он взгляд, как облизывает губы. Но даже по голосу было понятно, как тяжело дается Есению эта встреча.
- Знаю. Поэтому и пришёл. У меня твой сын.
Есений уцепился за скамейку обеими руками
- Живой хоть? - спросил осекающимся голосом.
- Да живой, конечно.
Есений выдохнул, словно с плеч гора свалилась, - Я два дня его искал по лесу, думал уже всё.
Варужан не ответил. Они сидели, молчали, каждый не знал что говорить. Наконец, Варужан нарушил молчание,
- Скажи мне, что стало с Ветраной? Где она? Её принесли в жертву?
Есений ответил не сразу, собираясь с духом.
- Нет, её не принесли в жертву. Они хотели, но я тогда назвал её своей женой, думал уберечь. Она родила сына. А потом... - Есений  умолк.
- Что потом?
- Это случилось в конце зимы,она пошла полоскать бельё в проруби и провалилась под лёд. Её тело нашли в полынье, ниже по течению. Вот и всё.
Варужан провел ладонью по лицу, точно хотел стереть с него воспоминания.
- Значит, Дарко её сын? - спросил он после некоторого молчания.
- Ваш с ней сын, - тихо ответил Есений, - её и твой. Нешто кровь свою не признал?
  И точно, Варужан вспомнил, что сразу обратил внимание на то, как Дарко в не походит на Есения. Его зеленоватые глаза - совсем как у Ветраны и тёмные кудри - его,Варужана, кудри.
- Я не смог её уберечь, я виноват, - после некоторого молчания сокрушённо сказал Есений.
- Но ты её защитил. Принял чужого ребёнка. Её смерть - случай. Это не твоя вина, - отвечал Варужан.
- Ты не знаешь... Это я вас тогда предал. Рассказал где ты прячешься, - Есений пальцами зажал глаза, чтобы не выдать слёз, - Прости. Она доверяла мне...а я. А я её любил. Я не хотел больше ни о ком думать.
  Варужан ничего не ответил. В нём боролись противоречивые чувства. Оба его ученика его предали. Один открыто стал его врагом, другой - предал тайно, как Иуда. Только один раскаялся, а второй судя по всему  продолжал ненавидеть. 
- Скажи, как ты позволил им принести Дарко в жертву?
- Я не позволял. Меня заперли в клети. Всё так неожиданно случилось и я не успел его предупредить. Ты можешь не верить мне, но так и было. Скрева терпеть не мог Дарко с самого рождения и я всё время боялся, что он погубит его. Я думаю, что и Ветрана не сама в прорубь упала.
- Почему?
- За несколько дней до смерти она мне сказала, что её всё равно сживут со свету. Очень грустная была. Я спрашивал её что случилось, но она так и не рассказала.
Я пытался узнать у Опалихи, она её тело обмывала, она наверняка что-то видела. Но утаила.
- Почему ты так решил?
- Она ни да, ни нет не сказала. Мол знаю, но не скажу.Да и сам понимаешь, побоялся я тогда до истины дознаваться. За Дарко было страшно.
- Ладно, - сказал Варужан, - мне пора возвращаться. Нужда есть - дай одежду для Дарко. Парень полуголый по лесу разгуливал. А до торжища идти далеко, боюсь пока его надолго оставлять.
 Есений тотчас метнулся в избу, а Варужана охватило неприятное чувство. А ну как сейчас Есений расскажет о его появлении и им с Дарко не поздоровится. Он почему - то не сомневался, что мальчишка останется с ним. 
  Есений вернулся спустя какое-то время с тряпичным узлом.
- Могу я его увидеть? - попросил он, протягивая узел Варужану.
- Чтобы вы потом опять всей деревней пришли меня убивать?  - горько усмехнулся Варужан.
  Есений обреченно поник - Не думай так, Варужан. Я не совсем пропащий человек. Мне Ветраны хватило. Ничего путного не вышло из того, что я захотел пойти наперекор судьбе. Я не стану подвергать Дарко опасности. Только пусть Дарко сам решит.
- Пока он со мной в лесу - ему ничего не угрожает. - отвечал Варужан. - А дальше пусть решает сам. Его судьба свершилась. Прощай.
 Варужан накинул на голову капюшон и растворился в темноте.