Погоня

  Облака в небе напоминали клочья шерсти, разорванные огромными невидимыми когтями, а порывистый ветер, словно дикий зверь, выл и хлестал по лицу, а скрип вековых деревьев напоминал стоны пленников, обречённых на гибель. Всё кругом кричало об опасности, но рыцарь Эдмунд не думал останавливаться и продолжал погоню. Он гнался за тем, кто посмел нанести ему оскорбление и ничто на свете не могло остановить его решимость.
  Гнев, словно едкая кислота, пожирал его изнутри, выжигая последние остатки сомнений. В голове лишь звучал призыв: «Смерть предателю!». Его конь, чувствуя неукротимый гнев всадника, мчался сквозь лес, словно стрела, выпущенная из лука отчаяния. Ветви, словно костлявые руки, пытались схватить рыцаря, цепляясь за доспехи, но Эдмунд лишь пригибался в седле, словно пружина готовая распрямиться в смертоносном   броске.
  Он уже видел его — тень, мелькавшую среди деревьев.
-Беги трус, спасайся, но тебе не уйти! - прорычал рыцарь, сжимая рукоять меча, и клинок сверкнул в просветах между облаками, обещая скорую расплату.
   Эдмунд чувствовал, как закипает кровь в венах, как ярость ослепляет его. Он догонит Легарда и тот заплатит за всё. Лес затаил дыхание, ожидая развязки этой смертельной игры.
  Предатель нёсся, слово заяц, почуявший охотника. Каждый шаг его коня отдавался в лесу хриплым шорохом листвы. Эдмунд видел, как развевался плащ преследуемого, словно крыло раненой птицы, стремящейся вырваться из лап смерти.
  Ярость Эдмунда достигала апогея, превращая его в неудержимую стихию.
-Ты заплатишь за то, что пренебрёг законами гостеприимства! Ты посмел украсть кристалл знаний! - кричал он в спину беглецу, и его голос, словно раскаты грома сотрясал лес.
  Конь Легарда споткнулся, словно подкошенный невидимой рукой и рухнул на землю. Всадник, вылетевший из седла, кубарем покатился по земле и остался лежать без движения.
  Эдмунд спешился и неторопливой походкой подошёл к поверженному врагу. Он стоял над неподвижным телом Легарда, подобно статуе Гнева, высеченной из самой тьмы. В его глазах бушевала буря.
-Подымайся трус! Встреть свою смерть глядя ей прямо в глаза! - крикнул он, занося меч над головой. Лезвие его блеснуло в лунном свете, словно язычок адского пламени, готовый пожрать душу грешника.
  Легард поднял голову. Лицо его, искажённое страхом было бледным, словно полотно, на котором смерть нарисовала свой автопортрет.
-Эдмунд, прости...- прошептал он, - я отдам тебе кристалл, только не убивай. Я всё осознал. Я всё верну...
  Легард потянулся к своей дорожной сумке, дрожащими руками вытащил из неё шкатулку и протянул Эдгарду.
-Положи рядом! - приказал рыцарь, не опуская меча.
   Мир вокруг замер, ожидая развязки. Клинок рассёк воздух, словно приговор, от которого не было спасения. Лезвие блеснуло, отражая тусклый свет луны, словно живое пламя, готовое всё поглотить на своём пути. Но в миг, когда казалось, что судьба вора и предателя решена, что меч рассечёт его горло, Эдмунд ощутил, как внутри что-то треснуло – не ярость, не ненависть, а нечто иное, более глубокое. Взгляд его встретился с затравленным взглядом Легарда, человека, который когда-то был другом, братом по оружию, тем, кому он доверял больше жизни.
  И в самый последний момент рука дрогнула. Ярость рассеялась словно дым, оставив после себя лишь пустоту и боль. Рыцарь увидел перед собой не предателя и вора, а сломленного человека, некогда близкого друга. Всё это казалось теперь призрачным и невозможным. Эдмунд почувствовал, как тяжесть мести начинает превращаться в груз бессмысленной боли. Он опустил меч и вложил его в ножны, затем наклонился и поднял шкатулку. Открыв её, он убедился, что кристалл знаний был цел и светился ровным зеленоватым светом.
  Легард, всё ещё не веря своему спасению, с трудом поднялся на колени, дрожа от страха и превозмогая боль от падения с лошади. Его губы беззвучно шевелились, пытаясь вымолить себе прощение, а в глазах читались страх, раскаяние и бессилие перед неизбежным наказанием. Эдмунд стоял над ним и сердце его разрывалось между гневом и жалостью, между долгом и человечностью, ощущая, как внутри него разгорается новая, неведомая доселе боль – боль утраты не только друга, но и части самого себя. Он вспомнил слова своего отца: «Сила рыцаря, не в мече, не в доспехах, а в сердце, которое должно нести свет.», и он понял, что истинная сила заключается не в безжалостной мести, а в прощении.
  Подойдя к Легарду, он положил руку ему на плечо и произнёс:
-Я прощаю твой бесчестный поступок, но ты будешь должен покинуть мои земли и до конца своих дней не появляться. Если появишься вновь, пощады не будет.
  Эдмунд подошёл к своему коню, бережно опустил шкатулку в дорожную сумку и вскочив в седло, развернул коня и поскакал обратно к замку. Лес постепенно оживал, словно разделяя внутреннюю борьбу рыцаря. Ветер стихал, листья тихо шуршали под копытами коня, и казалось, что вся природа одобряла решение Эдмунда. Ночь медленно отступала, уступая место первым лучам рассвета.