Сказки на песке. Глава 5. Фен-шуй

Однажды я открыла книгу по фен шую, и обнаружила, что на том месте комнаты, где находится зона денег, стоит злополучный шкаф, заваленный вещами. Так вот почему они так редко приходят к нам!  Надо срочно его переставить в другое место. А было-то всего двенадцать часов ночи. Я быстренько его освободила от вещей и стала двигать в другой угол, но он почему-то предательски наклонился в бок. Еще чуть-чуть и  опять рухнет!

Мой американец сидел в другой комнате за компьютером. Когда же я объяснила, в чем дело, он пробурчал:
 – Я же тебе говорил, что еще один переезд он не переживет!

Повисла тяжелая пауза. Он посмотрел на часы, на шкаф, стоящий посреди комнаты и нервно  засмеялся. Истерика, – испугалась я.

 – А, может, сразу его выбросим, а то вдруг он тебе опять какую зону перекроет?
Глаза его яростно заметались по комнате явно в поиске злополучной книги. Я поняла, что выбросить он собрался именно ее.

 – Нет. Его больше двигать не будем. Это последний раз! – пообещала я.

 – Ага, – недоверчиво сказал он, – до следующего полнолуния. Знаю я тебя!

К двум часам ночи передвижка мебели была завершена, а на следующий день он купил мне шикарные зимние сапоги. Велика сила фен шуя!

Вечером я  снова стала просить его о маленькой – маленькой просьбочке. Он занервничал – никогда еще ни в чем  мне не отказывал.
 
 – Фигушку! – выпалил он.- Маленькую-маленькую фигушку!  А теперь говори, чего ты хотела?
 – Да радио потише сделай, а то орет на весь дом!

Только я разобрала комнату по фен шую, как с нами начали происходить неожиданные перемены. Мы вдруг решили поголодать, и как-то вечером, на пятый день оздоровительной голодовки, мучаясь в поисках дополнительных доходов, я вспомнила несравненного Остапа Бендера и проникновенно спросила:

 – Скажи-ка мне, писатель, а рисовать ты умеешь?

 – Никогда  и не пробовал, к тому же дальтоник я.

 – Хочешь,  научу?

 – Сама-то умеешь?


 – Рисовать – нет, а научить – могу. Я же педагог.

Он рассмеялся:
 – Учи, все равно делать нечего, времени освободившегося от еды навалом, телевизора нет, будем заниматься творчеством.

Талантливые люди талантливы во всем, – восхищалась я,  довольная тем, что открыла талант художника в любимом мужчине. Его необычные картины заполнили своей энергией весь дом и стали неотъемлемой частью моего кабинета: сказочники всегда с удовольствием их рассматривают и даже трогают руками, отмечая их положительное воздействие.

Одна и та же картина может и успокаивать, и тонизировать, и снимать головную боль. Мы стали выставлять его работы для всеобщего обозрения в разные галереи города, и благодарные зрители оставляли восторженные записи в книге отзывчивости!
 И себя радуем – и людей! Для этого я и Музой могу иногда побыть, но в основном получается из меня, по его словам, Пегаска с копытами. Не очень эстетичное сравнение, но правду не скроешь.

 Более того, сразу два известных фотографа захотели сделать его портреты. И все это благодаря фен шую – решила я. Молодцы китайцы, что придумали такую штуку, поэтому так хорошо и живут. Мы тоже скоро офеншуеем все и заживем богато и счастливо!

Новоявленный художник пишет книги о своих путешествиях и всегда показывает мне рукописи для редактирования. Я зверею, читая про очередную возлюбленную, на что он  твердит:

 –  Никого не было до тебя, это мои фантазии.

 –   А фотографии? – рычу я.

 – Они поддельные, ты единственная моя женщина, – он смеется и обнимает меня.
Я охотно ему верю. И зачем ревновать к прошлому, если впереди еще будущее?

Поэтому живу и наслаждаюсь сегодняшним днем: что бы ни случилось с нами дальше, у себя – то я точно единственная и верность храню только своим принципам. А если мы и расстанемся, то, значит, время тому пришло, – успокаиваю себя, опираясь на жизненный опыт.

И все же, ценю каждое мгновение, разделенное с ним, будь то молчание, смех или скандальчик:
 – Алена! У тебя опять белье в ванне третий день квасится?-яростно вскипает мой борец за чистоту.

 – Дезинфицируется! – протестую.

 – Когда же ты его постираешь, а то запах пошел!

 – Хороший вопрос, – отвечаю и спешу  стирать, а то вдруг он сам этим займется. Видела я, как он это делает – прополощет в воде и высушит, а потом удивляется, почему вещи грязными остались.

Стиральной машины у нас нет, но зато мне были куплены заботливым американцем для сбережения кожи рук резиновые перчатки, которые забываю надевать. А бывший муж тоже проявил заботу и подарил для стирки белья ультразвуковое устройство размером с блюдце. Звук этой машинки был настолько  пронзительным, что невмоготу было выдержать его  рекомендованные два часа стирки.

Тем более, обещанного результата не получалось, пришлось стирать по-старинке, в тазу, руками. Этот процесс  не доставлял мне удовольствия, поэтому подходила к нему спустя рукава. Как-то после очередной стирки, развешивая бельё, Толя вкрадчиво спросил:
- Ты мою рубашку стирала?

- Конечно! – отмахиваюсь я.

- А почему рукава остались не спущенными?

Пойманная с поличным, выкрутилась: - Ты ими всё равно не пользовался, чего зря ткань теребить.

Он восхитился моей находчивостью: - Милая, проще их обрезать и проблема стирки будет решена.

- А с воротничком что делать? – заинтересованно уточняю.

-  Обрезать тоже, получится майка на пуговицах, введем моду.

Но с тех пор сам раскручивает рукава и освобождает содержимое карманов, вскоре и стирку ему можно будет доверить.

Вернувшись однажды после очередной прогулки по историческим местам нашего города, которые срочно обновлялись к празднику, он сказал:

 - Додумался же Петр на этом болоте город построить, который постоянно нуждается в реставрации. Да и народ здесь еще тот собрался: бледные все как поганки, от отсутствия солнца, и дети болеют часто, и цены на продукты выше, чем в США.

Это булыжник в мой огород: румянцем я не страдаю и дети мои – те самые.

 – И жил бы там дальше, в своей любимой Америке, – вскипает во мне патриотизм за наше болото,- зачем назад приехал? Ведь и квартира в Нью-Йорке большая была, и работа. И по телевизору вся Америка смотрела, как ты на телеге по ней  ехал от края до края, и газеты пестрели твоими фотографиями. И слава была, и деньги. Чего не хватало-то?

 – Так мазохист же я. Мне мучиться надо, страдать. Надоело мне в чистом океане купаться, – говорит он, наливая из-под крана ржавую воду в чайник.

 – Я же велела воду через очиститель  пропускать! – ору.

 – Вот и женщину такую искал, – продолжает он бесстрастно, – чтобы умела мужика в строгости держать. Да и пользу какую-нибудь хочу своей стране принести, а то обидно, что они лучше нас живут, – добавляет уже серьёзно.

 – Ты приносишь пользу уже тем, что заботишься обо мне. До  нашей встречи я подумывала, как бы в иной мир перебраться, а с тобой снова ожила, да и все мои неудачи повернулись обратной стороной.

 – Да, – продолжает он, – если бы меня в Калькутте не отравили и не ограбили, жил бы сейчас в Новой Зеландии, – по интонации голоса не могу определить, огорчён он этим или рад.

 – Хорошо, что так все обернулось, иначе бы я тебя не встретил. Ты – моя нирвана, и я счастлив с тобой, – делает он вывод.

С сомнением смотрю на него: всё никак поверить не могу, что можно променять свободу на такое счастье, как я!

Он на все имеет собственное мнение, иногда полностью мне противоположное. Даже яростно спорим из-за этого. Такие дискуссии он считает полезными, так как они дополняют наши представления о мире. Я же считаю эти споры пустой тратой времени – ведь все равно я всегда права!

 Хорошо, что оба отходчивы и мир восстанавливается почти сразу. И зачем я так упорно навязываю ему свою картину мира? Ведь чужие-то миры я уважаю, а в его – периодически внедряюсь со своим «единственно верным» мнением.

 – Любовь – это свобода! – твержу себе. А у меня сплошная коррекция девиантного поведения трудного подростка со склонностью к бродяжничеству, и к чему-то там еще нехорошему. Так и представляет меня своим знакомым:

 – Моя барышня, педагог по работе с трудным подростком, то бишь, со мной, –  и смеется. Ему нравится демонстрировать меня своим друзьям, всем своим видом показывая – это моя женщина!

А вот я заранее предупреждаю, с кем приду в гости и оправдываюсь: человек-де долго прожил за границей, одичал совсем. Но все равно – шок.

 –  Ты где его нашла???

 – Где, где... В метре! – отбрыкиваюсь. – Ехала, никого не трогала, он сам ко мне подошел.

– Классный мужик! – восхищённо восклицают в ответ.

Да я и сама знаю. Боже, как хорошо, что он сам ко мне подошел! Как радостно мне стало жить и легко работать. Как расширился мой мир, благодаря этому неугомонному страннику. Как хочу я, чтобы наш страстный и смешной роман длился вечно.

 Или, хотя бы до тех пор, пока не лопнет мое терпение. Или его.

 – Радость ты моя, – говорит мой любимый мужчина в порыве нежности, – спасибо тебе за то, что ты есть!
– И тебе спасибо!  – шепчу в ответ, и свет моих счастливых глаз весело отражается в его бездонных глазищах.