Заправлены в планшеты космические карты

Корабль «Альбатрос Сингулярности», скрипя корпусом, натужно вывалился из гипертуннеля. Капитан Красавин зевнул и ещё раз перечитал сводку. Всё было безупречно: запасы провианта — в норме, системы жизнеобеспечения — в зелёной зоне, экипаж — на местах. Даже бортовой кот Феликс, обычно вальяжный и равнодушный, сегодня выглядел подозрительно бодрым. Это настораживало.

— Гасилов! — рявкнул Красавин в коммуникатор. — Доложите обстановку!

— Всё в порядке, капитан, — раздался спокойный голос. — Системы стабильны, курс выдержан, экипаж бодр и готов к подвигам.

Красавин нахмурился. «Бодр и готов к подвигам» — это уже перебор. В космосе не бывает «всё в порядке». Всегда что-то идёт не так. Всегда.

Он поднялся из кресла, потянулся и направился к обзорному иллюминатору. За толстым кварцевым стеклом раскинулась безмолвная чернота, усыпанная бриллиантами звёзд. Где-то там, в этой бескрайней пустоте, их ждала цель — планета X-478, известная лишь по туманным координатам в древнем звёздном атласе.

— Капитан, — раздался голос Гасилова — у нас тут… э-э-э… некоторое несоответствие.

Красавин медленно закрыл глаза, словно пытаясь вернуть себе контроль над реальностью. Вот оно. Началось.

— Какое именно несоответствие? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Ну, это… небольшая погрешность.

— Небольшая это сколько? — Красавин почувствовал, как его терпение начинает иссякать.

— Примерно на три галактики, — ответил Гасилов, глядя на капитана с выражением, которое можно было бы назвать смесью вины и обречённости.

Красавин медленно повернулся к нему, пытаясь понять, не шутит ли он. Гасилов стоял, виновато опустив глаза, его лицо выражало смесь стыда и отчаяния. За его спиной маячил инженер Сергеев, нервно теребя электронный ключ, словно это был его последний шанс спасти ситуацию.

— Объясните, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее.

— Понимаете, капитан, — начал Гасилов — мы проверили наши карты. И оказалось… что они… немного устарели.

— Немного это как? — переспросил Красавин, чувствуя, как его терпение лопается.

— На… пятнадцать тысяч лет, — ответил Гасилов, его голос дрожал, как будто он сам не верил в то, что говорит.

В рубке наступила тишина, настолько плотная, что её можно было резать ножом, как торт. Феликс, который обычно мурлыкал в сторонке, перестал издавать звуки и уставился на всех с выражением, которое можно было бы назвать осуждение

— То есть мы летели по картам, которые были актуальны, когда наши предки ещё жили в пещерах и рисовали на стенах мамонтов?

— Технически — да, — кивнул Гасилов.

— И кто, позвольте спросить, отвечал за навигацию?

— Я, — тихо сказал Сергеев.

— Ты?!

— Ну, понимаете, капитан, я подумал: если карты старые, значит, проверенные. Надёжные. Кто-то же ими пользовался, верно?

Красавин глубоко вздохнул, пытаясь сохранить самообладание.

— Ты когда-нибудь слышал о поправках на звёздную эволюцию? О смещении созвездий? О том, что за пятнадцать тысяч лет галактики успевают не просто сдвинуться, а устроить небольшую космическую вечеринку с танцами и фейерверками?

— Эм… нет?

— Вот и я вижу, что нет.

— Но у нас есть план! — оживился Гасилов. — Мы можем… э-э-э… спросить у местных?

— У местных? В открытом космосе?

— Ну, может, кто-то пролетит мимо. Мы спросим: «Простите, вы не подскажете, как добраться до X-478?»

Красавин посмотрел сначала на Гасилова. Перевёл взгляд на инженера, потом на кота. Феликс зевнул и улёгся, явно не собираясь участвовать в этом безумии.

— Дебилы, — сказал капитан, садясь в кресло. — Давайте сделаем так. Вы сейчас берёте эти «надёжные» карты, идёте в утилизатор и превращаете их в космическую пыль. Гасилов, ты связываешься с центром и запрашиваешь актуальные координаты. А я… я пойду выпью кофе.

— Есть, капитан!

Когда все выбежали из рубки, Красавин откинулся на спинку кресла и посмотрел в звёздную бездну. Где-то там, среди этих огней, их ждала X-478. Или не ждала. Или вообще уже не существовала.

«В конце концов, — подумал он, — если мы даже не найдём планету, у нас будет отличная история для бортового журнала. И очередной повод для насмешек всего космофлота: „Ошибиться на три галактики, это суметь надо“». Он улыбнулся, достал из сейфа бутылку армянского коньяка и решительно нажал кнопку кофеварки.