Лисенок и пробуждение магии рождества

Знаете, кажется, я впервые хочу рассказать вам всё сам.
Да, это я — Рыжик.
Тот самый лисёнок, который когда-то просто смотрел на снежинку на окне и думал, что чудеса случаются только с другими.
А теперь стою здесь — за сияющими вратами, в мире, где магия дышит так тихо, что слышишь, как бьётся её сердце.
Когда я сделал шаг вперёд, сначала всё вокруг будто замерло.
А потом… началось.
Время, которое застывало в Призрачном мире, вдруг пошло вперёд — медленно, но уверенно.
Ветер понёс запах хвои — свежий, колючий, с примесью волшебного инея.
Как будто весь воздух просыпался вместе со мной.
Цвета вокруг становились ярче, будто кто-то тянет за нити света в каждом лепестке, каждом камне.
Деревья вокруг впервые за многие годы зашуршали листьями — и из их корней поднимались золотистые духи леса, зевавшие, потягивавшиеся, снова находившие свои голоса.
Они пели так, будто благодарили само время за возвращение дыхания.
А над головой, вдалеке, за облаками, впервые показалась ледяная гора — холодная и прекрасная, сияющая в лунном свете.
Где-то там ждала звезда.
И вдруг я услышал звон.
Сначала тихий, потом всё громче и чище — серебристый, хрустальный.
Я наклонился и увидел, как оживает рождественский колокольчик, тот самый, что когда-то проговаривал тайны через старый пень.
Он дрожал, звенел, отражая свет, будто заново родился.
— Мы вернули магию Рождества, — шепнул Дзинь радостно, мигнув своими глазками.
— Да, — ответил я. — Но теперь её нужно сохранить.
***
Потому что свет — это не всё.
Когда что-то хорошее возвращается в мир, где долго жила тьма, — просыпается и она.
Где-то очень далеко, в избушке на курьих ножках, старый поднос, потемневший от времени, засиял тусклым огнём.
Баба Яга, завернувшись в чёрный платок, подняла глаза.
В зеркальной глубине подноса появились картины — я, перышко, Дзинь, сияющий сосуд, ледяная гора впереди.
— Так-так, — прохрипела она, — снова запахло елью и звоном чудес…
Думала, я не услышу? А ну как бы не так.
Она провела длинным костлявым пальцем по стеклянной поверхности подноса, и волны тьмы побежали по небу.
Над избой закружились в вихре чёрные искорки — осколки ночной магии.
— Значит, хочешь вернуть праздник всем, маленький герой? — её смех прозвучал, как треск горящих веток.
— Что ж… посмотрим, как ты справишься, когда сама тьма пойдёт следом за твоим светом.
Из-под лавки выползли тени — они растеклись по снежным полям, направляясь туда, где сверкала восстанавливающаяся магия.
***
А я стоял на холме и чувствовал всё — звёзды над головой, еловый аромат, звон в сердце.
И вместе с этим — новое, странное чувство.
Гордость? Нет.
Скорее… ответственность.
Я ведь не хотел быть избранным. Хотел быть просто Рыжиком, ловить снежинки, пить тёплый настой из ягод.
Но если волшебство приходит не просто так, значит, кому-то нужно стать тем, кто не боится его донести.
Теперь я знал: избранным не рождаются — им становятся тогда, когда делают шаг вперёд, даже если страшно.
***
Я глянул на звезду, что едва угадывалась вдали над горой.
Снежинка-карта снова вспыхнула, словно сердцем, и перышко замерло возле моего плеча, готовое лететь дальше.
Дзинь позвякивал, а рождественский колокольчик в такт отзывался весёлым звоном.
Мир впереди жил светом, но где-то за ним уже шевелилась новая тень.
И я понял — путь ещё не окончен.
Он только начинается…