Радио, которое ловило не то

Я купил его на развале у вокзала, где торговали вещами, от которых избавлялись не потому, что они сломаны, а потому что слишком целы.

Продавец был старик с акцентом страны, больше не существующей на картах. Он говорил медленно, словно каждое слово проходило проверку. Назвал цену. Я заплатил. Он не пересчитал.

Радио было старым. Корпус из дерева - ещё помнило лес. Шкала с городами, половина которых сменила имена, а половина - перестала существовать. Ручка настройки - латунная, тёплая, как дверная ручка дома, куда хочется вернуться.

Я включил его вечером, когда квартира наполнилась тишиной, от которой хочется спрятаться в чужой голос.

Шипение. Треск. Обрывки музыки - не мелодии, а тени мелодий.
Потом - голос.

- ...и тогда я решил не ехать. Остался в городе. Женился на Лене. Она ждала, оказывается. Всё это время ждала, а я не знал.

Голос был моим. Не похожим - моим. Тем же тембром, теми же паузами, той же привычкой глотать окончания.

- Дети выросли. Дом у реки. По утрам туман, и кажется, что мы живём внутри облака.

Я выключил радио.
Сидел в темноте и слушал, как бьётся сердце - моё, здешнее, в груди человека, не уехавшего, не женившегося на Лене, не построившего дом у реки.

На следующий вечер я снова включил. Другая частота - другой голос.

Тоже мой.

- ...перестал разговаривать. Кончились слова. Оказалось, их было конечное число. Последние ушли на прощание с матерью.

Третий голос звучал издалека, как из колодца.
- Умер молодым. Зато не узнал, как бывает, когда всё хорошее уже позади. Есть в этом своя милость.

Все они были мной. Все они были не мной.

Однажды ночью радио включилось само.

- Мы хотим спросить, - сказал голос. Не один - хор голосов, моих голосов, звучащих одновременно. - Ты счастлив?

Я молчал.

- Каждый думает, что ты выбрал лучше. Потому что ты ещё не выбрал. Всё ещё между. Это почти свобода.

Шкала светилась - все города одновременно, все частоты сразу.

- Поймёшь. Когда начнёшь говорить, а не слушать.

На следующий вечер я попробовал. Покрутил ручку до середины шкалы - туда, где не было ни города, ни названия, только чёрточка.

- Меня зовут... - начал я.
Имя я знал. Но впервые услышал его со стороны. Как строчка в каталоге. Как частота на шкале.

- Я живу, чтобы...
И замолчал. Те, другие - выбрали. А я всё ещё между. И «между» - это не ответ. Это место, где ответ должен быть.

Я вышел на улицу. Город был: улицы, дома, люди. Но буквы на вывесках казались чужими. Как алфавит страны, в которой никогда не жил.

Вернулся домой.

- Ты понял? — спросили голоса.
- Нет.
- Все настоящие. И никто.

Радио гудело ровно, бессмысленно.

- Что мне делать?
- Жить. Иначе...

Прошёл год. Или то, что здесь считается годом.
Я научился не думать о том, кто крутит ручку.
Нашёл женщину. Она приходит по вечерам, снимает туфли и ставит их носами к двери - словно готовится уйти. Это похоже на любовь.

Радио стоит на полке. Я больше не включаю его. Но иногда ночью слышу, как оно шипит само по себе. И голос - мой голос - рассказывает кому-то о моей жизни.

«...и тогда он купил радио на развале у вокзала. Продавец был старик с акцентом страны, которой больше нет на картах...»

Сегодня я впервые посмотрел в зеркало. По-настоящему посмотрел.
Там был человек. Не я. С лицом, которое я не узнавал. С глазами, которые смотрели на меня так, как смотрят на рыбу в аквариуме.

- Ты кто? - спросил я.

Человек в зеркале достал из кармана радио - маленькое, совсем не похожее на моё. Поднёс к уху. Улыбнулся.

Последнее, что я помню - как гаснет свет. Не в комнате.