Секреты детства

У каждой эпохи свои детские тайны, тщательно оберегаемые от взрослых. Со временем эти секреты выцветают, превращаясь в забавные курьезы в восприятии следующих поколений. Но в рабочих семьях Ленинграда шестидесятых годов детские тайны были особыми, а сегодня кажутся почти невероятными. Впрочем, так оно и было. Что мог скрывать первоклассник, если все его богатство заключалось в шестнадцати копейках на школьный завтрак? Эти монетки он нередко проносил мимо столовой, чтобы в кондитерском отделе магазина купить вожделенный кулёк «Кавказских» конфет. И вот он, главный вопрос: куда деть четыре с половиной липких, лишь притворяющихся шоколадными конфет без фантиков? Поэтому они всегда съедались с друзьями, не доживая до школьного крыльца, и никакого секрета из этого никто не делал. Сегодня проедали твой завтрак, а завтра — твоего друга.

Настоящие тайны жили за школой, на Выборгской стороне, в парке, носившем имя автора одного знаменитого манифеста. Место это было особенным: задолго до революции здесь располагалось старинное кладбище при Сампсониевском соборе. Тень прошлого придавала городскому парку, разбитому в конце двадцатых, особую, волнующую сердце таинственность. Его просторы, раскинувшиеся на добрый десяток футбольных полей, густо заросли деревьями, и в их листве, словно в огромном зеленом море, бесследно исчезала многочисленная детвора.

У самых маленьких обитателей парка были свои, простые и незатейливые секретики того времени. Забравшись в укромный уголок, как правило под красный ивовый кустарник, они расковыривали землю и на ровной площадке выкладывали причудливый узор из найденных разноцветных бутылочных стекол и пробок. Этот маленький «алтарь» из «сокровищ» потом бережно засыпался песком, над ним они давали друг другу священный обет: никому из взрослых не рассказывать про него. Правда, случалось, что, придя на следующий день, мы уже не находили своего «клада» в густых зарослях, что нас нисколько не огорчало — ведь материала для нового шедевра вокруг было достаточно.

С годами мальчишеские секреты становились серьезнее, а их цена — выше. На смену бутылочным стеклышкам пришли сигареты, о которых взрослым знать было строжайше запрещено. Купить пачку, когда тебе всего четырнадцать с половиной, было полдела. Невероятно сложнее было надежно спрятать пачку. Мы хранили их по очереди друг у друга. Везло тем, чьи родители работали на заводе в вечернюю смену. Нагулявшись после школы, можно было пробраться в пустующую квартиру и, найдя укромное место, сделать закладку своего опасного сокровища. Но утро становилось новым испытанием, когда требовалось извлечь пачку так же незаметно, как и спрятал.

В тесных коммунальных квартирах каждый твой шаг был на виду. Бдительность проявляли не только родители, но и соседи, чьи глаза и уши казались вездесущими. А откровенно лицедействовать мы тогда не умели — искусство притворства было малознакомо. В театры ходили редко, да и то в строю под присмотром классной руководительницы.

Носить сигареты с собой в портфеле или карманах было небезопасно. Они могли предательски вывалиться в самый неподходящий момент в раздевалке или дома при матери. И тогда тайное неминуемо становилось явным — родители узнали бы страшную правду, что их сын курит.

Самый первый наш набег за сигаретами случился поздней осенью. Мы с двоюродным братом Серегой, который был старше меня на целых полтора года, искали свою «добычу» в большом гастрономе на набережной Невы за музеем домика Петра Первого. Именно я, как главный стратег операции, убедил брата, что идти в табачный отдел должен именно он, как старший и более убедительный по росту. Наша легенда была проста: его отец срочно уезжал в командировку и просил купить две пачки сигарет.

Для пущего правдоподобия Серега, выйдя на промозглый ветер, усердно натер шарфом щеки, чтобы явиться продавщице запыхавшимся и румяным от забот сыном. Сделав глоток воздуха, он переступил порог магазина, а мое сердце заколотилось еще сильнее. Я понимал, что если его прогонят, очередь будет за мной, а тогда шансы на успех становились куда как призрачнее.

И вот, не прошло и трех минут, как дверь распахнулась и на улицу выскочил сияющий Серега. В его руке, как трофей, блестели две заветные пачки. Победа, пахнущая настоящим табаком и опасностью!

Впервые сжимая в ладони целлофановую пачку, я с любопытством разглядывал ее со всех сторон, пытаясь найти невидимый замочек. Сигареты «Новость» были с белым фильтром и на удивление приятным запахом, напоминающим компот — их в те годы еще делали из настоящего табака, а не из переработанной табачной жилки.

Курить я, конечно, начал, подражая брату, в тщетной надежде сократить пропасть в полтора года и казаться взрослее. Но занятие это мне не слишком нравилось, а постоянная необходимость прятать «улики» и вовсе отравляла весь романтический флер. Нашу первую общую добычу мы с Серегой спрятали в щели между сосновых досок у стены церкви. Однако наутро нашли свои пачки отсыревшими и стало ясно, что с осенними дождями такой тайник стал непригодным для наших целей.

Потом были другие покупки, другие, более изощренные тайники. Но в один далеко не прекрасный день мне все это окончательно надоело. Голова от дыма раскалывалась, во рту стояла тошнотворная горечь. Понимая, что вранье о мигрени больше не сработает, я в отчаянии вызвал отца на разговор и чистосердечно признался во всем.

Он не стал кричать. А выслушав, взял с меня лишь одно честное слово больше не прикасаться к сигаретам до самого окончания школы. Что я и выполнил.

Опубликовано 14.11.2025 0:45
https://vk.com/wall869927787_49