12. Павло Правый. Тайная история Московии

ПРЕДТЕЧА МОНСТРА

 Зло рождает зло и ничего, кроме зла, породить не может. Жестокий и своевольный князь Василий II Темный породил еще более жестокого и своевольного князя Ивана III, а тот в свою очередь собственного сына Василия III, которому суждено было стать отцом и предтечей настоящего монстра на престоле – Ивана IV Ужасного(Грозного).

 Собственно, мы уже говорили вскользь о невиданной жестокости, заведенной на Московии относительно низших по социальному статусу слоев и отдельных лиц. Великие князья вытирали ноги о младших братьев своих и выкалывали им глаза, что уж говорить об отношении к боярам. Бояре соответствующим образом относились к своим дворовым слугам (дворянам), а те – к холопам.

 Уже сама история рождения Василия III Ивановича окутана несчастьями, мраком и насилием, словно преступления поколений московских правителей постепенно накапливались и концентрировались в каждом следующем еще больше: каждый последующий преобладал предшественника в жестокости, глупости, упрямстве, произволе и, скажем откровенно, садизме. Мы уже рассматривали историю кровавой борьбы вокруг него и князя Дмитрия, поэтому не будем повторяться.

 Первое, что сделал Василий III, став царем, – заковал Дмитрия в цепи. Его мать Елена Волошенка скончалась в заключении, как выразился московский летописец, «нужной смертью». Дмитрия (Рюриковича, на секундочку!), ничем перед Василием III не провинившегося, содержали в абсолютно скотских условиях – опять же, как интересно выражается летопись – «в тесном заключении». Правда, и в таком состоянии он прожил недолго, умер в 25-летнем возрасте. Герберштейн так сообщает о конце этого Рюриковича:«Одни считают, что он погиб от голода и холода, другие – что он задохнулся от дыма»[67].

 Это некая патология. Ну, держишь ты двоюродного брата в темнице. Зачем в   цепи заковывать? Зачем голодом морить? Он ведь твоей крови! Он же не татарин какой-нибудь и не литвин. Он Рюрикович! А еще есть вероятность того, что наконец Дмитрию устроили «газовую камеру». Страшная смерть…

 Кстати, Иван III был одним из первых московских властителей, рубивших головы не просто боярам, ;;а – князьям, прямым потомкам великих князей. Боярам, ;;смевшим хотя бы что-то возразить царю, просто отрезали языки, как это сделали с Берсень-Беклемышевым.Начало «взрослой» жизни Василия Ивановича не задалось. История с его женитьбой заслуживает отдельного романа. Летом 1503 года, после смерти Софии Палеолог, его отец тяжело заболел. Осенью его состояние еще ухудшилось: он ослеп на один глаз, у него отнялась одна рука и одна нога – откровенные симптомы инсульта. Поскольку Иоанн III был последовательным сторонником передачи власти в одни руки, чтобы не дробить земли между сыновьями, он должен был побеспокоиться, чтобы у наследника –Василия – был собственный наследник. А для этого его нужно было женить.

 И тут под занавес своей жизни Иван получил тяжелый удар по гордости и самолюбию: ни одно из королевских и княжеских семей Европы не пожелало родиться с правителем далекой дикой страны, хотя он и царем себя назвал, и двуглавым орлом на печати обзавелся.
Время поджимало, и пришлось идти на невиданное: Василию устроили «выбор невест» из числа дочерей боярских, которых везли со всей Московии числом 500. Говорят, что это было одно из «новаций», привезенных на Москву София Палеолог: так же выбирали невест. Это не так. Действительно, в Византии была такая практика, но она сформировалась из-за того, что византийские императоры не женились на иностранках. В случае с Василием III была совсем другая причина.

 В результате осмотра девиц выбор пал на Соломонию, дочь служилого дворянина (даже не боярина) Юрия Сабурова, потомка татарского мурзы Чета. Свадьбу сыграли 4 сентября 1505, а 27 октября Иван III умер.

 Впрочем, перед этим снова что-то произошло. Софии Палеолог уже два с половиной года не было на этом свете и, возможно, все снова «переигралось» в пользу Дмитрия. По словам иностранного дипломата, которому мы не можем не доверять, Иван ІІІ «…призвал к себе Дмитрия и сказал ему: «Любой внук, я согрешил перед Богом и тобой, вложив тебя в темницу и лишив законного наследия. Поэтому молю тебя, отпусти мне оскорбление, нанесенное тебе, будь свободен и пользуйся своими правами». Растроганный этой речью Дмитрий охотно простил деду его вину. Но когда он вышел от него, то был схвачен по приказу дяди Гавриила и брошен в тюрьму»[67].

 «Законное наследие», о котором идет речь – это великокняжеский престол, о чем Герберштейн прямо говорит. В этом случае Василий совершил классический дворцовый переворот. А завещание отца потом подделал.
Интересно, что «При жизни Дмитрия Гавриил выдавал себя только при правителе, после смерти же его завладел княжеской властью, не будучи, однако, венчаным, а только сменив имя Гавриил на Василий» (там же).

 И снова мы должны верить Герберштейну, ведь он, в отличие от московских летописцев, является особой беспристрастностью, а как дипломат должен максимально придерживаться объективности. Некоторые российские историки, в частности профессор Андрей Борисович Зубов, уверены: за таким странным поведением Василия III стоит большая тайна:

 «Сам Иван еще не решается объявить себя царем, но он тайком, и эта тайна потом служила очень плохую службу этому мальчику, тайно своего внука Дмитрия Ивановича, сына Ивана, венчает полным византийским образом на царство. Обычно считают, что Иван Грозный первый русский царь, но первый – это Дмитрий Иванович <…> Поэтому сам Василий III поэтому никогда сам не венчался царской короной. Именно потому, что при нем был жив царь, и это знали на Руси»[77].

 Выходит, что Василий замучил не просто законного наследника престола, а первого русского самодержца. А младшие братья (сыновья той же Софии) его поддержали – в их интересах было поддержать – в противовес сыну Елены Волошанки.

 Удушение дымом это не какая-то прихоть. Позже сын Василия ІІІ достопамятный Иван Грозный так же задушит дымом свою тетю княгиню Ефросинью, мать двоюродного брата, князя Владимира Старицкого, в котором царь видел соперника. Еще позже узурпатор Борис Годунов задушит дымом своего конкурента в борьбе за престол князя Ивана Шуйского. На какой-то мрачный московский тайный обряд похоже.

 Завладев престолом, Василий III проявил невиданную жестокость, в которой превзошел и отца, и деда. Головы боярские летели с плеч книзу и языки резались, а еще более насильно постригалось в монахи или ограбленных до нитки, лишенных земель и имущества, изгонялось из страны.

 Отныне московский князь уже не ездит в Золотую Орду. Ибо нет Золотой Орды даже номинально. Не "рачкует" князь перед ханским троном. Теперь дворня на четвереньках ползает перед княжеским троном и как раньше князь бил челом об пол перед ханом, так теперь ему «челом бьют».

 «Барон Сигизмунд фон Герберштейн, тогдашний немецкий посол в Москве, замечает, что Василий III имел власть, которой не владел ни один монарх, и затем добавляет, что когда спрашивают москвичей о неизвестном им деле, то они говорят, равняя князя с Богом: «Мы этого не знаем, князь знает".

 И это не просто оборот речи. Уже со времен Ивана III не только царскую власть, но и саму личность царя начинают обожествлять. Именно лично царя, а не царскую власть. Язык фараона Древнего Египта. Но фараон был воплощением Бога на земле, а здесь берите выше – царя ставили рядом с Богом. Лбами стучит об пол московский православный народ только в церкви и перед царем-батюшкой. Даже перед императорами Восточной Римской империи сановники только падали ниц (кроме воскресенья), но шишки на лбах их набивать не заставляли.

 У Василия III не было никаких талантов. Как пишут историки, он продолжал то, что делал его отец. Проще говоря, подлостью и силой загонял в московское иго тех, кто еще был ему неподвластен. Он, в частности, обманом захватил князя Рязанского Ивана Ивановича, а его земли захватил. Еще до этого был захвачен Псков, республика ликвидирована, вечевой колокол снят и вывезен, а в городе посажены царские наместники.

 При этом из захваченных земель людей тысячами вывозили в Московию, а на их место переселяли московитов. Да, после уничтожения Псковской республики 300 лучших местных семей (элита) были насильственно выведены на Московию, а вместо них прислано 300 купеческих семей из 10 городов Московии. Из Новгорода только через два года (1488–1489) было выселено 8 тысяч бояр и знатных купцов, а на их место заселены московиты. С этого времени Псковщину и Новгородщину московиты называют «исконно русскими землями».

 Практику Ивана III и Василия III переймут и более поздние московские властители, вплоть до генеральных секретарей ЦК КПСС. В СССР не зря выпускников вузов по распределению ссылали к черту на рога, а оттуда такие же молодые люди ехали в их родные города. Сознательное перемешивание. Об организации искусственного голода, когда в Украине вымирали целыми деревнями, а на место умерших из Тамбовщины и Рязани везли в вагонах для скота семьи российских переселенцев, я уже не говорю.
Но российские историки о политике Василия III другие разговоры говорят.
 Оказывается, захватывая Великое Рязанское княжество, которое по территории не уступало Ливонии, он таким образом… защищался:
«Русь находилась в окружении враждебно настроенных государств. Особую обеспокоенность вызвали южные и юго-восточные границы, и это убеждало Василия в необходимости централизации управления страной» (там же).

 Вот он Рязань, которая Московию с юга прикрывала, и захватил. Так сказать, «отодвигал границы». Как в 1939 и 1940 годах Сталин захватывал Польшу и Прибалтику, которые были буферами между СССР и Германией и прикрывали собой миролюбивый Советский Союз от злого Гитлера. Но «отдвижение границы» – вещь бесконечная. «Отдвинув границу», Москва расширялась, но теперь уже новые территории нужно было защищать. Конечно, путем дальнейшего отодвигания. К слову, а о каких враждебных государствах на юге и на юго-востоке идет речь? Там – Крымское ханство, с которым у Москвы союз. Москва платит хану дань, хан очень дружелюбно относится к Москве. А на юго-восточном направлении лежит капитально ослабленное Казанское ханство, которое Москва регулярно грабит, да еще и ставит на ханский престол своих муртадов. А у царя огромная армия, превышающая по количеству крымскую и казанскую вместе взятые по меньшей мере вдвое.

 Ну, а необходимость централизации управления (на самом деле за этим изречением скрыто совсем другое – безграничная власть царя с превращением всех без исключения подданных в рабов) московская пропаганда может обосновать чем угодно. Эпидемия оспы разве не нуждается в централизации власти? А неурожай и голод? А захват Сибири? А Увлечения Константинополя османами? Так что…

 Централизация управления заключалась в том, что не слишком умный князь принялся решать все проблемы в одиночку, принципиально отстранив бояр от руководства государством. Вместо них Василий III использовал безродную дворню, «служивших людей», у которых не было ни вотчинных земель, ни достатка и полностью зависели от милости князя. Были отменены и уделы, что, в принципе, сыграло положительную роль в процессе централизации власти и установления абсолютизма такого, что ни Европа, ни Азия не знали. Такую власть как Чингиз-хан имел.

 Интересно, что Василий III официально запретил четырём своим младшим братьям жениться, пока у него самого не родится наследник трона. Запрет был еще и тем хорош, что уделы и имущество бездетных братьев можно было присоединить к наследию Великого князя Московского. Так и случилось – братья Юрий, Дмитрий и Семен умерли, так и не узнав счастья брака, и только самый младший брат Андрей дождался бракосочетания (примерно в 60 лет) и даже сына родил. Это был Владимир Старицкий, которого впоследствии уничтожит Иван Грозный, а его мать умертвит дымом.

 А еще Василий III впервые в истории Московии поднял руку на главу Церкви. Его отец уже игнорировал советы и требования митрополита, как в случае со спором о браке с Софией Палеолог, но все же задеть его опасался. Этот князь, впервые официально назвавший себя царем, уже не боялся ничего.

 Ярким показателем абсолютной деспотии московского царя стала история с его второй женитьбой. Как мы знаем, сначала Василия женили на избранной из 500 лучших девиц царства Соломонии Сабуровой. Но выбор оказался неудачным: жена никак не могла забеременеть. Злые языки говорили, что бездетная не женщина, а мужчина. Соломония (кроме молебнов) даже обращалась через жену своего брата Анастасию Сабурову к гадалкам Стефаниды-рязанки и Машки-карелки, которые посоветовали ей намачивать водой и мазать медом одежду царя, чтобы тот смог «сделать» ребенка. Да не в коня овес. А поскольку «божий помазанник» не может быть виновен, вину возложили на несчастную женщину. Василий III после почти 20 лет брака потребовал развода.

 В христианском мире того времени, а тем более у православных, ни о каком разводе даже речи не могло быть. Митрополит Варлаам стал дыбом: не бывать этому! Все патриархи восточных церквей написали Василию письма: ни в коем случае!
Но если царю-батюшке хочется, то можно все. В том числе и незаконный развод. А тут еще Варлаам отказался участвовать в обмане Новгород-Северского князя Шемячича: Василий III потребовал, чтобы митрополит выдал князю охранную грамоту, гарантировавшую безопасность, чтобы его можно было схватить. Варлаам отказался. Поэтому принципиального митрополита Василий Иванович приказал с «должности» снять, заковать в цепи и отправить туда, куда Макар телят не гонял. Отвезли Варлаама на Кубенское озеро, где он был фактически заключен в тамошнем Спасо-Каминном монастыре.

 С другими несогласными царь-батюшка тоже не церемонился. Вассиана Косого и Максима Грека тоже отправили в ссылку. В монастырь, игуменом в котором был их противник – чтобы жизнь медом не казалась. Но им еще повезло: влиятельный дипломат, бывший фаворит царский Иван Беклемышев, имевший неосторожность возмущаться действиями Василия, лишился головы.

 Вместо Варлаама на митрополичью кафедру Василий ІІІ приказал избрать игумена Волоколамского монастыря Даниила, отличавшегося безграничной жестокостью и сексуальными извращениями, зато обладал удивительно гибким хребтом и не стеснялся ползать перед московским князем.

 Даниил сделал все, чего хотел царь-батюшка: охранную грамоту Дмитрию Шемячичу выдал, что позволило его обмануть и захватить в плен, а заодно и развод Василию ІІІ оформил.

Словом, отмечают, что «Церковь все больше становится, если угодно, одной из функций, пусть важной, великой княжеской власти <…> Фактически царство съедает церковь» [77].

 И поскольку снова затронута тема Церкви, нужно походу рассказать, какой она была на Московии, а также и о тамошних народных обычаях, традициях и морально-этических законах, по которым жили тогдашние московиты.К началу XVI века в Московии под действием многих факторов сформировалась очень специфическая культура, основанная на религиозном факторе. Конечно, тогда вера во всех странах играла одну из самых выдающихся ролей – религиозные войны были так же распространены, как и династические: крестовые походы, Альбигойские и Гуситские войны, «Движение ботинка», крестьянская война в Германии и т.д. Но Московия была почти теократическим государством вроде современных Ирана и Саудовской Аравии. Причем по устройству она была больше похожа на последнюю, потому что в полном соответствии с православными канонами именно царь был главой не только государства, но и Церкви. В Византии это тоже было, оттуда и термин «цезаропапизм» – официально главой Церкви в империи был император, а патриарх – только второй после него. Однако в Константинополе существовал определенный баланс сил; в Московии же это было возведено в абсолют.

 Объективно в этом нет ничего хорошего. Но и плохого тоже: каждый народ живет так, как хочет, как ему удобнее. Народы Европы устали от засилья Церкви – поднялись на Реформацию; протестантизм в дальнейшем породил буржуазию, а она – демократию. Мусульманский Восток в большинстве пошел по пути построения деспотических режимов, опиравшихся на ислам и в исторической перспективе оказавшихся там, где оказались – о политическом, социальном, экономическом положении в Иране, Ираке, Пакистане, Афганистане, Йемене и т.д. вам, друзья, известно лучше, чем мне. Московия тоже строила деспотизм. Причем, деспотизм находится в наиболее жестком его варианте. Деспотизм, царивший в Золотой Орде в период ее расцвета.

 Но Орда, какой бы она ни была, обладала одной демократической чертой: веротерпимостью. Государство гарантировало права христиан (сюда присоединяем и ариан), мусульман, тенгриан, язычников, несториан, манихеев и т.д. В Московии же все было иначе. Там царил местный вариант православия, не терпевший никаких конкурентов.

 Это было бы не плохо и не хорошо, если бы не одно «но» – чуть ли не половина населения Московии все еще была либо мусульманами (в частности, это касалось эрги и мордвы), либо язычниками, либо несторианами. Это вызывало определенное напряжение, но князьям и митрополитам хватало ума не затевать внутреннюю резню по религиозному признаку. Происходила постепенная ассимиляция представителей других вер. Но в то же время эти веры оказали свое влияние на местное христианство.
Почему мы говорим о московском варианте православия? Потому что оно очень существенно отличалось от ортодоксального греческого.

 Белорусский автор Михаил Голденков о нем отзывается так: «…все люди Московии называют себя греко-православными христианами, хотя из греческого православия чтят только Христа, но только как пророка Аллаха. А при обряде крещения используют греческие (болгарские) церковные книги и дают имена новорожденным согласно православному календарю. Фамилии, а точнее отчество, они образуют, как учат священники-болгары, с окончанием на -ов, поэтому все эти рыжебородые голубоглазые меря, мещера и черемисы с заволоцкой чудью кажутся вполне русскими. Кроме того, татарские мурзы Орды принесли в Московию Коран – и он так и остался священным писанием, благо текст его действительно – все тот же Ветхий Завет»[79].

 Иначе и быть не могло: греческий митрополит и несколько греческих монахов не могли повлиять на огромную массу финно-угров, которая не владела языком, на котором были написаны богослужебные книги. Местные священники и монахи были вопиющими невеждами, которые в большинстве своем ни читать, ни писать не умели. Зато рядом жили мусульмане и не просто мусульмане – не следует забывать, что ислам был верой господствующего народа Золотой Орды. За четверть тысячелетия язык, культура и вера тюрок пустили плотные корни. Плюс степное несторианство, которое было по своим взглядам ближе к исламу, чем к православию. Плюс самоизоляция от всего христианского мира. Как эмоционально замечает профессор Зубов: «Отделение от всего, от чего можно было отделиться, включая киевское православие, которое было литовским и враждебным. При Иване III, середине 15 века, Литва становится не другим русским государством для московских политиков, она становится главным врагом. То, что там еще сильное православие, тем хуже, потому что оно претендует на объединение всей русской земли, а Москва не хочет с ними объединяться. Почему? Потому что мы – единственное православное царство»[77].

 Самоизоляция привела к падению культурно-образовательного уровня, который и так был, мягко говоря, не слишком высок. В Москве грамотные интеллигентные люди просто не выживали. Максим Грек окончил университет в Падуе. Чем все для него кончилось? Жена Ивана Молодого была тихой, мудрой женщиной, которая любила книжное чтение – ее потеряли. Московские священники видели Европу, где изобиловала Реформация, и сделали однозначный вывод: это все от книг и университетов. Поэтому себя и народ свой они развернули в прошлое. Москва погрязла в ретроградстве.

 «Понятно, что все русское прекрасно . Но это невероятное культурное одичание. Это свое, но очень примитивное. Как сказал замечательный эмигрантский историк русской церкви Г. Федотов: москвич этого времени примитивен. Он обожает то, что абсолютно преходящее – быт. И он ничего не знает о том, что истинно божественное» (там же).

 Именно при Василии III Московия начала погружаться в «Домострой». Эти правила были написаны духовником Ивана Грозного, протопопом Благовещенского собора Сильвестром в середине XV века. Но очевидно, что введены были не в один день и труд Сильвестра лишь документально оформил то, что уже фактически существовало в течение длительного времени.

 «Домострой» – это фактически то же, что у мусульман законы шариата, и был создан под влиянием исламской средневековой традиции. Это – правила жизни московита от раннего детства и до смерти. Ничего не делается просто так – все нужно делать правильно. А как делать «правильно» – расписано в «Домострое».
Главным инструментом регулирования жизни московита за «Домостроем» это избиение.
«Если кто-то не слушается, что говорит отец, муж, старший, его нужно просто избивать, пока не начнет слушаться. Все ясно, просто, ясно. Мы люди не книжные, какие нам доводы? Кстати, и с книжностью позаботились. Вводятся Макарием Великие Минее Четьи, состоявшие 20 лет. Это ежедневное чтение в течение года: жития, произведения древних святых, переведенные на славянский язык. Вот вам чтение. Умеешь читать – каждый день читай. Что попало читать не надо, в большом таянии только заблуждение. И, наконец, Степенная книга – тоже принимается на соборе. Это – каноническая история Российского государства и династии Рюриковичей. По сути, это концепция учебника истории. Она принимается как канонический текст. Вот так надо видеть историю» (там же).

 Понимаете, друзья, что это было за государство? В Европе (в т. ч. в Украине, Литве, Польше) читают Петрарку, Аламани, Лемера, Рабле, Маро; античных авторов Гомера, Вергилия, Горация. В Украине работают Юрий Дрогобыч, Герасим Смотрицкий, Павел Русин и другие. Это все светская, в том числе полемическая и социальная литература. А в Москве – Псалтырь, Часослов и Большие Четьи-Минеи.

 По установленным в Москве законам, женщина человеком не была. Она была вещью. Она должна была сидеть в тереме и вышивать или прясть. Грамоте женщину учить нельзя. Ей запрещены даже Четьи-Минеи. Женщина не может выходить из дома одна, без сопровождения. Но и в таком случае она должна закрывать лицо от посторонних взглядов. Но выходить она может только с разрешения мужчины. Даже в церковь без разрешения нельзя. И это лишь небольшая часть того, что войдет в «Домострой». Этот сборник правил даже «заботился» о женщине, уча мужчин не ломать ей кости во время процесса «воспитания» и учил, как правильно надо бить.

 Степенная книга, о которой упоминает профессор Зубов, – это не просто история, а сфальсифицированная история. Это аналог памятного «Краткого курса истории ВКП(б)», который был создан под руководством Сталина и благословлен Сталиным на 400 лет позже. Отступление от того, что было там написано, означало смерть.

 В результате московиты предстали перед Европой настоящими дикарями. Это с точки зрения европейцев. Европейцы их даже христианами не считали. Даже крымские татары и турки, то есть мусульмане, московиты, которые были носителями этого «православия», господствовавшего здесь до реформы Никона, христианами не считались.
Белорусский автор Михайло Голденков считает, что «Московская религия являлась уникальной смесью ислама и христианства, вариантом древнего арианства, главной религии остготов. Ариан, однако, часто называли язычниками, поскольку ни Рим, ни Константинополь не признавали арианство. Оно же, в свою очередь, не признавало ни Рима, ни Константинополя»[79].

 В этом есть немало правды. Ибо арианство (или один из его вариантов) было известно у Руси еще со времен Владимира Великого и было оно когда-то (пока не пришли греки, начиная со времен Ярослава Мудрого) главной верой. Позже греки постепенно уничтожили эту старую местную церковь и не построили собственную, создав миф о крещении от Константинополя. Достаточно сказать, что св. София Киевская и Десятинная церковь, построенные при князе Владимире Святославиче, являются классическими арианскими храмами. Арианские общины просуществовали в Украине вплоть до XVIII в.; в одном из них, расположенном в имениях Константина Острожского, жил и учился знаменитый Григорий Отрепьев. Понятно, что старые арианские традиции вполне могли прийти с Мономаховичами на Залесье и принять участие в формировании той интересной веры, царившей там во времена Василия III, его отца и сына.

 Таким образом, в конце ХV – начале ХVІ ст. на Московии возникает отдельный этнос, который к славянам не имеет никакого отношения. На основе финно-угорского языкового субстракта, оригинального варианта веры и огромного влияния исламских традиций, смешавшихся с древнейшей культурой эрзя, муромы, чуди, вепсов, мокселя и т.д. Еще в ХІХ веке русские историки не скрывали того факта, что не только письменным, но и разговорным языком Московии был «повольжский тюрк». Каждый россиянин слышал о «памятнике русской литературы» – произведении купца Афанасия Никитина «Хождение за три моря», созданном в 1468–1474 годах. Но мало кому из телевизора и на школьных уроках расскажут, что написано это «русское» произведение в основном на смеси тюркского, арабского и персидского языков с щедрым цитированием Корана.

 Так же и вид московитов, в т. ч. одежда, была самобытной и совершенно не похожей на вид украинцев, литвинов (белорусов) и других славян. Он тоже отражал татарское влияние. «Московские ратники одевались так своеобразно – по-азиатски ярко и несколько старомодно для европейцев, что во время агрессии Василия III русь-литовские рыцари ошибочно изрубили своих же союзных московитов, потому что те сильно отличались от по-европейски вооруженных русинов и походили на татар Василия III» (

 Европейские наемники в составе войска украинского князя Константина Острожского, которые встретились с московитами в битве под Оршей 8 сентября 1514 года увидели перед собой беспорядочную толпу бородатых, вооружённых на что способных, людей в халатах, одетых поверх кольчуг и меховых.

 Кстати, страшное поражение под Оршей, когда 30-тысячное войско Речи Посполитой, возглавляемое украинским князем Константином Острожским, наголову разбило 50-тысячную орду Василия ІІІ, которой командовали его лучшие воеводы, на несколько десятков лет остановило московский Drang nach West, и это событие некоторые российские историки называют трагедией. Три штурма Смоленска, яростно и отчаянно защищавшегося от «собирателей земель» – это не трагедия. Оккупация выжженного московской артиллерией города – тоже. А вот разгром армии, ворвавшейся в чужие земли, в Москве считают трагедией. «Собирание», видите ли, приостановилось.

 Но вернемся к брачным приключениям нашего героя. Расставшись с Соломонией, Василий III приказал постричь ее в монахини и упрятать в монастырь. Но она не хотела, но должна: царский холуй Шигона Поджогин, в полном соответствии с наставлениями будущего «Домостроя», бывшую царицу от души избил и силой заставил надеть монашеский наряд.

 Выгнав таким образом первую жену, как старую собаку, Василий III взял за себя семнадцатилетнюю Елену из богатого литовского рода Глинских.
Глинские известны как патологические предатели. Отец Елены – князь Василий Львович Глинский и дяди – Михаил и Василий Глинские, обидевшись на короля Речи Посполитой Сигизмунда I, вошли в сговор с московским царем и организовали открытый мятеж. В ходе начавшейся войны перешли на сторону Василия III, то есть стали классическими коллаборантами. «Надежда и опора» московского православия Василий III радостно принял предателей и наделил их землями, несмотря на то, что те были католиками.

 После захвата Смоленска Михаил Глинский, срочно перешедший в православие, рассчитывал, что московский царь отдаст город ему на «кормление», но Василий III только посмеялся над амбициями предателя и тот… снова переметнулся к польскому королю и вернулся в католичество. Вскоре Михаила поймали и заковали в кандалы. Несмотря даже на просьбу императора Священной Римской империи Максимилиана I, он оставался в темнице. В надежде, что его помилуют, снова перешел в православие, однако этим лишь ушел от наказания на горло.

 Отец невесты – Василий Глинский, перебежав в Москву, участия в интригах не принимал по уважительной причине – был слеп, за что даже получил прозвище «Темный». На момент сватовства его дочери по крайней мере четыре года его уже не было в живых. К слову, Глинские были потомками татарской мурзы Лексада.

 Собственно, уже в те годы четыре из десяти московских бояр и дворян, по подсчетам историка Карамзина, были потомками татар. И сам русский дворянин Карамзин – тоже. Его предка, знатного татарина, звали Кара-Мурза.
Таковы были новые родственники московского царя. Почему он выбрал именно Елену Глинскую? Из-за ее молодости и красоты? Да, она была настоящей красавицей: высокая, стройная, с пышными рыжими волосами и к тому же со светлым умом. Но, наверное, здесь сыграло роль еще и то, что Глинские были (по крайней мере, считали себя) потомками хана Мамая. Того же. Породиться с усопшим основателем Мамаевой орды царю-батюшке захотелось.

 Свадьба состоялась 26 января 1526 года. Говорят, Василий III почти с первого взгляда влюбился в юную, умную и образованную девушку, воспитанную в лучших европейских традициях. Это великий парадокс Московии: ее цари держали собственный народ в Азии; в рабстве, нищете и невежестве, насаждая дремучие церковные предрассудки и культивируя жуткие законы жизни типа «Домостроя», но, посмотрите, – влюблялись почему-то в иностранок, владевших несколькими языками, включая латынь, и читали Петрарку. Причем ради благосклонности Елены Василий III даже пошел на невиданный и неслыханный для московит поступок – побрил бороду. Напомню, что для московитов мужчина без бороды – это почти сатана. Это – страшный и отвратительный враг. Не православный. Еще ради жены князь шокировал подданных во второй раз, переодевшись в платье европейского кроя. Бояре и придворные холуи шептались по темным закоулкам, но вслух выразить негодование не посмели. Опасались избавиться от языков, а то и голов – Беклемышев стоял перед глазами, как живой…

 Сразу после свадьбы «молодая» выпросила у мужа помилование для дяди. Правда, любовь любовью, но содрать с дяди жены за освобождение 15 тысяч рублей – космическую по тем временам сумму, царь-батюшка не побрезговал. Да еще и двойную поруку установил: за Михаила Глинского поручились три боярина, а за них, в свою очередь, еще 47, обязывавшихся в случае его бегства, заплатить в царскую казну еще 5 тысяч рублей.

 Выяснилось, что слухи, которые распространяли злые языки, что это сам Василий III и был бесплоден, слухами совсем не были. Ибо и вторая жена царя тоже не могла забеременеть в течение пяти лет.

 Елена была умнее своей предшественницы и ждать неприятностей не стала. Вряд ли Василий III решился бы еще на один развод, а вот устроить смерть от какой-то загадочной «болезни» – целиком. И любовь бы не помешала – власть есть власть. Елена Васильевна, как женщина образованная, обращаться к гадалкам не стала и мазать халат мужа тоже. Однако она знала древнюю еврейскую мудрость: нельзя обнаружить три вещи – след рыбы в воде, след змеи на камне и след мужчины в женщине. И поступила так же мудро. Злые языки говорили, что ее первенец Иван родился от древнего любовника, с которым Елена сошлась будто еще до замужества, – князя из рода Рюриковичей Телепнева-Оболенского по прозвищу Овчина.

 «Никто этого сейчас проверить не может, но в любом случае, этого ребенка, от кого бы он ни был рожден, его называют даже в официальных русских летописях ублюдком. Вы знаете грубое слово, которым отмечают на Руси публичную женщину. Ублюдок – производное от этого слова, рожденное от такой женщины. Речь идет о том, что этот брак – незаконный, это прелюбодеяние, законная жена Соломония, и соответственно ребенка рожден в блуде, ребенок осквернён с самого своего рождения. Вы знаете, что Иван IV Васильевич эту печать нёс на себе так или иначе»[77].

 Что уж нёс – то нёс. Следующая глава именно о нем – монстре, которого в соседних странах называли Иваном Ужасным, а в Москве подобострастно – «Грозным». Все грехи отца-деда-прадеда и дальше по генеалогическому дереву, вылезли в этом чудовище; все жестокости оказались в этом лице, которое можно называть уродом в прямом смысле этого слова. А Василий III был его предтечей.

 К слову – уродом был и второй сын Василия ІІІ – Юрий, родившийся через два года после Ивана глухонемой, что гарантировало в те времена умственную отсталость. Уже во времена Ивана Грозного опальный князь Курбский характеризовал Юрия как безумного, без памяти и бессловесного. Его даже и женили, но единственный сын в этом браке – Василий – прожил меньше года.

 Итак, по факту, на Василии III род Мономаховичей на московском троне прекращается. Будущий Иван Грозный является бастардом Оболенского – представителя давно уже вырожденной и разбавленной разной кровью ветви рода Рюриковичей (Черниговская ветвь Ольговичей), и женщины с татарскими корнями. И это очень важно. Это то, что прячут. Это та неудобная история, которая россиянам не нужна.
В государственных делах Василий III был не слишком выдающимся – скажем так. Единственное, что могут вспомнить, так что его деспотия стала еще крепче, чем у отца. Серость на троне. Но такая серость, что обладала целым штатом заплечных дел мастеров.

 Войну с Речью Посполитой он стратегически проиграл, хотя и смог благодаря измене с третьей попытки захватить разбитый пушками Смоленск. С Казанским ханством тоже было все не слава Богу – в 1518 году «при содействии» Москвы (сколько золота, серебра, моржевой кости и соболиного меха тамошней знати раздали, неизвестно, но точно немало) на ханский престол был «приглашен» 14-летний ставленник Кремля Шах. Вместо этого мальчика ханством фактически руководил московский посол Федор Карпов. Однако продолжалось это недолго – Крымский хан Мехмет И Герай при содействии все той же казанской знати, которой надоел произвол Карпова и компании, изгнал и царских послов, и их марионетку обратно в Москву и поставил в Казани своего правителя.

 С самим Мехметом тоже не заладилось. Попытка Василия III «забыть» о дани, а также ликвидация (конечно же, с целью «собирания земель») буферного Рязанского княжества, побудили и дали возможность крымскому хану обо всем напомнить. Да еще как!

 «В ночь на 28 июня 1521 крымские войска вместе с отрядом литовского военачальника Остафия Дашковича перешли Оку. Это произошло настолько неожиданно, что русские полки, расквартированные вблизи Серпухова и Каширы,оказались захваченными ими врасплох. Часть из них была истреблена, другие растерялись»[80].

 Красиво написано: «растерялись». Это такой эзопов язык, который переводится просто: то московское войско, которое не было вырублено татарами, разбежалось по окрестным лесам. Это отрывок из книги одного довольно молодого, но уже известного российского историка Сергея Полехова, кандидата исторических наук, старшего научного сотрудника Центра по истории древней Руси Института русской истории Российской Академии Наук. Того же центра, которым руководит уже упоминавшийся нами Владимир Кучкин, помните? В этом центре еще работают во благо родины доктора исторических наук Юрасов и Стефанович, доктор филологических наук Конявская и другие товарищи, которые, не покладая рук, из Московии делают Русь и пишут такую ;;историю, чтобы была красивой.

 Сейчас я покажу, как это делается. Вернемся к подлому неожиданному татарско-литовскому нападению на Московию. Если бы тамошние князья не присвоили себе царского титула и не болели в тяжелой форме «сбором»; если бы не пошли войной на Речь Посполитую – Остафий Дашкович (несмотря на выдумки Полехова, он возглавлял не литовский, а украинский отряд из Черкасс и сам был украинцем по происхождению) не нападал бы вместе с татарами, а спокойно и мирно сидел бы в своих Черкассах. Если бы царь не «забывал» о дани и не пытался «собрать» Казань – крымский хан сидел бы спокойно в Крыму. Если бы царь-батюшка не «собрал» Рязанское княжество, то даже если бы хан и выступил, его нападение не было бы неожиданным.

 Кстати, о «неожиданности». Обратим внимание на то, на чем не акцентируют внимание полеховы-кучкины: московские полки были расквартированы, то есть они, говоря современным языком, находились на казарменном положении. Но тогда так не было принято. Тогда полки собирали только на войну, потому что кормить такую ;;пропасть людей было трудно. Итак, войска ждали боевых действий. Откуда же та неготовность, о которой ноют профессора русские? Как татары эти полки могли захватить врасплох? Почему не были посланы разведывательные отряды? Где сторожевые залоги и разъезды? Почему украинские казаки практически всегда обнаруживали движение татар и если не успевали собрать войско для его отражения, по крайней мере, предупреждали, имея целую сигнальную систему дымов? Где все это у московского войска? Это, друзья мои, – преступная халатность московских воевод. Это, друзья, – характеристика того строя, который царил на Московии при власти Василия ІІІ.

 Немного отвлекаясь, замечу: московские, а затем питерские цари, а за ними московские большевики и президенты на протяжении веков тянут руки к чужому, а расплачивается за это простонародье. Имуществом своим, жильем, волей и самой жизнью. Во время похода татары сожгли сотни городков и сел и забрали в плен множество московского люда.

 Как же наш герой защищал Москву, в которой спешили найти убежище и защиту старые и малые? Слово господину молодому таланту из Центра по истории древней Руси:
«Сам Василий III с братьями Юрием и Андреем выехали из Москвы в Волоколамск, а оборона столицы была поручена своему татарину – царевичу Петру» (там же).

 Нормально? Сам «царь всея Руси» сбежал, да еще оба брата, живших на тот момент, тоже тщательно смазали пяти салом. Напомним, что Волоколамск расположен примерно в 100 верстах от Кремля.

 И вот все трое Рюриковичей убегают, а первоклассную по тем временам крепость, построенную лучшими иностранными фортификаторами, обладающую мощной артиллерией, оставляют защищать некоего «царевича Петра». Кто он такой? Сын бывшего казанского хана Худай-Кула, взятый в плен. Он осел на Москве, был крещен в местное православие под именем Петра Ибрагимовича и женат на младшей сестре Василия ІІІ.
Справедливости ради скажем, что, по словам жителей всевозможных «центров по истории древней Руси», царь-батюшка не убежал, а «уехал» собирать войска. Стратегия у московских князей и царей такова: как только увидят татар на горизонте, сразу прыгают на коня и, оставив столицу, скачут за леса, за реки за войском. Интересно, оставляли ли записку типа «Большой привет, скоро буду, а вы там не скучайте без меня и защищайтесь, как себе знаете»?
А рассказать вам, уважаемые читатели, как именно Василий III собирал войско? Как грозный царь храбро противостоял неожиданной татарской агрессии? Держитесь крепче стула:

 «Если верить рассказу Герберштейна (который, впрочем, не жалел черных красок для изображения Василия III), государю всея Руси в какой-то момент пришлось прятаться в скирде сена» (там же).

 Господа московские историки! Если ваш царь был садистом, клятвонарушителем, неспособным к размножению рогоносцем, бездарем и трусом, в чем вина Герберштейна? Если вам не нравится, как выглядел московский владелец, это не значит, что дипломат лжет, как вы на это осторожно намекаете. Сигизмунд Герберштейн был современником событий, очевидцем. На каком основании вы обвиняете его в неправдивости? Чем вы можете опровергнуть его сведения? Вот?

 И не «в какой-то момент» ваш царь-батюшка в сене от татар скрывался, пока православный татарин мужественно отражал штурм Москвы, который… Мехмет И Герай не планировал и не совершал. Немецкий дипломат четко отмечает: неделю «отдыхал» в сене Василий ІІІ. Очевидно, войска устал собирать.

 За такие вот фокусы московские власти щедро вознаграждают своих историков. Сергей Полехов за свои труды в 31 год стал лауреатом Макарьевской премии, присуждаемой Фондом памяти митрополита Московского и Коломенского Макария Булгакова. Основателями фонда являются Русская православная церковь, Правительство Москвы и Российская Академия Наук. Умный поймет, о чем я.
Собрал ли наш герой войско на самом деле? Отразил ли нападение татарвы? Нет, не собрал. Нет, не отразил. Посидев некоторое время в скирде, он вернулся в Москву и выслал в татары посольство, прося мира. Посольство привезло царскую грамоту, в которой Василий III обязывался выплачивать дань. После этого татары с чувством исполненного долга вернулись домой.

 В Открытой православной энциклопедии «Древо» написано что-то совсем другое:
«Мухамед-Гирей упустил удобное время и не занял Москву, лишь опустошив окрестности. Слухи о враждебных замыслах астраханцев и движении московского войска заставили хана уйти на юг, захватив с собой огромный плен»[78].

 Итак, имеем следующее: сидение в скирде сена Василия ІІІ имело стратегическую цель – он время тянул. Хорошо царь-батюшка скрылся. Какой татарин додумается искать царя в сене? Конечно, Мехмет время упустил. Тут князь на свет божий вылез и начал «движение», которое испугало хана так, что кальсоны пришлось менять. Но тогда вопрос к вам, товарищи, склепавшие эту ложь: зачем было грамотой подтверждать уплату дани? И почему хан, испуганный слухами, что на него выступили астраханцы, ушел не свою землю защищать, а Рязань воевать? Как испуганный хан умудрился здоровенный обоз с награбленной и колоссальной толпой пленных гнать, если убегал?
Между тем даже лауреат премии имени Макария признает что:
«В сущности, цели похода были достигнуты. Хан не ставил перед собой цели захвата крепостей, служивших опорными пунктами контроля какой-либо территории»[80].

 Вот собственно и все. Можно переходить к истории о упокоении героя этой главы. Хотя нет – могут сказать, что я тенденциозен, ведь не упомянул об успехах Василия III в противостоянии с Казанью и отражении еще одного нашествия крымских татар в 1527 году.

 Да, «Казань брал». В 1523 году Казанское ханство под предлогом того, что там оскорбляли московских купцов, было разорено, а в 1531 году там был посажен очередной промосковский хан. Но в то время это было небольшое достижение: Казанское ханство было очень слабым и едва держало равновесие между Крымом, Астраханью и Москвой. Правители там менялись чаще, чем менялись министры в украинском правительстве времен Зеленского. В этом случае тоже сразу после смерти Василия III его ставленника в Казани снова сбросили, и все вернулось «на круги своя».

 Что касается отражения татарского «нашествия», то здесь пишут так:«В 1527 году было отражено нападение Исляма I Гирея на Москву. Собравшись в Коломенском, русские войска заняли оборону в 20 км от Оки. Осада Москвы и Коломны длилась пять дней, после чего московская армия перешла Оку и разгромила крымское войско на реке Осетр. Очередное степное нашествие было отражено»[81].
Это – опус такого себе Валерия Алексеевича Чудинова. Доктор философских наук. Профессор. Тот самый, который считает, что русской письменности исполнилось два миллиона лет и находит русские буквы на Луне, Марсе и Солнце. Не спешите смеяться – цитату это слово в слово он взял из Википедии, куда ее вписали такие же безграмотные «патриоты земли русской».

 Правда в том, что это – ложь. Не громили московить крымское войско на реке Осетр в 1527 году. Ибо Ислям и Герай тогда не был крымским ханом. Он по милости своего дяди Саадета Герая владел только крепостью Ачи-Кале и прилегающими к ней землями. Посмотрите на карту, где расположен Очаков. Вот она и есть. Соответствующее размерам своих владений, этот «хан» имел и войско. Победа есть победа, но гордиться ею и выдавать этого Исляма минимум за Мамая – это немного неправильно.

 Умер Великий князь Московский, царь «всея Руси» 4 декабря 1533 года. И смерть его была такой же грязной, как и его жизнь, к тому же еще и очень болезненной. В сентябре 1533 года он вместе с семьей отправился в Троице-Сергиев монастырь в паломничество. Поклонение Богу решил соединить с охотой, так сказать, необходимое с приятным. Во время охоты на левом бедре князя возник гнойник, который начал быстро увеличиваться, причиняя ему невероятную боль.

 По версии исследователей, Василий III заболел воспалением переросшей в сепсис надкостницы. Пока его везли в Москву, из ноги вышло больше жбана гнноя.
«6 ноября наступил кризис. Из раны ручьем бежал гной, и получился некий «стержень» длиной в несколько сантиметров. Видимо, из ноги с гноем и тканями распада вышли разложившиеся части надкостницы» [82].

 Страдания продолжались еще целый месяц. Василий III гнил живьем. Вспоминал ли он, воя от боли, как нарушил гарантии безопасности Шемячичу, которые давал именем Божьим? Вспоминал ли, как подло повел себя с рязанским князем? Как изменял свое «царское слово»? Стояли ли у него перед глазами детали всех его подлостей и преступлений? Встали ли перед его глазами в лихорадочном бреду огненные слова из Библии: «Мне отмщение, Я воздам...»?

 Понимая, что это конец, Великий князь и царь вызвал к себе семерых доверенных лиц, в присутствии которых было составлено завещание, согласно которому власть надлежало передать старшему сыну Ивану сразу после смерти Василия. А поскольку новому Великому князю было всего три года, все семеро должны были быть при нем регентами.

 Затем Василий пожелал, согласно традициям московских правителей, стать монахом. Это вызвало боярский протест, ведь царь был уже почти без сознания, а постриг следовало принимать при здравом уме.Но для этого существовал послушный митрополит Даниил. Он и постриг уже бредившего князя. На суд Божий царь и Великий князь всея Руси отправился под именем Варлаам.

 Так отошел из этого мира предтеча одного из самых кровавых монстров в истории человечества – московского царя Ивана IV Ужасного…

 на фото:
Это не татары. Это московское посольство к императору Священной Римской империи Максимилиана II в Рагенсбурге, 1576 год. Типична для московской знати одежда тех времен. Посол справа держит характерный подарок – «сорок сороков» соболиных шкурок.