Брахман 36

– До второго пришествия на роту солдат хватит.

– То есть я тебя не сильно напряг?

– Нет, конечно, я тебя поил, ты меня кормил, Муху тоже, так что всё по-братски. А ты собрался?

– Да, Лёша, и так почти на неделю засиделся, пора и честь знать…

– Я тебя не гоню, оставайся.

– А я не про тебя, я про работу, про дом. Да и что главное мы с тобой определились, а уж дорога к нему у каждого своя. Так что пора мне, Алексей, и тебе пора, – Виктор взял пустые вёдра. – На прощание водой тебя запасу.

– Оставь!

– Ты что? Обиделся?

– Нет, Виктор. Это мой крест, и нести его мне. Пусть люди знают, что я не опустился, не оскотинился. Может, бабёнку какую найду, детей, конечно, не заведём, так хоть похоронить будет кому и помянуть.

– А сестра?

– А…

– Ясно. Но смотри, путь этот довольно долго.

– Вот поэтому я и хачу начать сейчас, сразу.

– И скажут злые языки, что на фоне абстинентного синдрома у Брахмана началось похмелье.

– Злые языки чего угодно могут сказать. Одна Вера Антоновна любую радиостанцию пребалоболит. А добрый человек посмотрит, посмотрит, да и призадумается со временем. А какие у меня ещё варианты? Всё, что запас, тебе отдать? Ты это не то, что не унесешь, это за один раз не увезти. Вылить в канаву – меня в этой канаве алкаши и сожгут, как Джордано Бруно.

– Отдай алкашам.

– Бабы в расход пустят – половина не переживёт такого количества счастья.

– Да, не зря говорят, что прошлое не отпускает. Даже посоветовать нечего… 

– Это мой, Виктор, и мне его идти. А вообще путь в гору тяжек. С горы легко, да разбиться можно. Проще ничего не делать, ни о чем не думать, – брахман повесил вёдра на поперечины костылей. – Открывай дверь в новую жизнь, Виктор, пошли с Богом…


Конец.