Городские этюды, 2. Незапланированная остановка

На пути к работе, ранним утром, случилось мне выйти посреди маршрута — не на своей станции метро.
 Метро «Каховская», около восьми.
 Живот скрутило внезапно и безжалостно.

Людей еще немного.
Я замер в полной, животной растерянности — куда идти?
Глаза бегают по скупым уличным указателям, не находя нужного символа. Ноги, повинуясь древнему инстинкту, сами засеменили по наитию.
 И прямо передо мной, будто мираж, возникли ворота — не то дома, не то храма (в панике даже не разглядел какого). Юркнул в калитку, судорожно сжимая, pardon, манжеты.

Дворовые постройки тонули в тусклом свете фонарей и утренней дымке, словно в акварели старого мастера.
Открыл первую попавшуюся деревянную дверь с облупившейся краской — и, о благодать, это была она.
Уборная.
Чистая, неожиданно аккуратная, чуть аутентичная в своей простоте, без металлическо-хромированных «новоязов» современного сантехнического дизайна. Уютная и тёплая.
С аккуратными салфеточками, кусочками ароматного мыла и — о, верх милосердия! — мягким, стёганым поджопником.

Сиди и сиди… слушаешь и ощущаешь медленное, почти торжественное освобождение от скверны — не только телесной, но и от того липкого страха публичного падения, что накатывает в такие минуты.
Возникает парадоксальное чувство покоя, даже благодати, в этом самом немыслимом для того месте.
Жаль, что на работу всё ещё нужно ехать.

На выходе, уже человеком, а не комком стыдящейся плоти, перекрестился. Поблагодарил про себя — и Спасителя, и Николая Угодника.
 Не за чудо, сверхъестественное и огненное, а за чудо простое и точное: за верно указанный путь в петле утреннего кошмара, за избавление от неминуемого срама.
 Чтобы не пал я посреди улицы в своём ничтожном, всесокрушающем стыде. Чтобы остался человеком — маленьким, несчастным, но сохранённым.

А выходя во двор, уже освещённый бледным зимним солнцем, сообразил: ведь сегодня — Никола Зимний.
И это осознание связало всё воедино:панику, ворота, деревянную дверь, тишину, покой.
Не совпадение — а тихий, очень личный знак.
 Негромкое напоминание, что милость находит нас не на парадных порталах, а в самых тёмных и насущных наших нуждах. Она стёганый поджопник в неприметной каморке, островок человеческого уюта посреди бетонного моря.

С Праздником, люди добрые.
С Днём внезапного, тихого и телесного спасения.