Часть 17. Странный мост

Прошло несколько дней. Мира по-прежнему вспоминала тот вечер в парке, слёзы Оли, её дрожь и взгляд, словно пробивающийся сквозь толщу болезненных образов. Казалось, стало чуть спокойнее. Можно даже сказать, что всё вернулось на круги своя, но их отношения уже изменились и обеим девушкам предстояло привыкнуть к этому.

— Хватит носиться со мной, как с хрустальной вазой! — Заявила однажды Оля, глядя как Мира в очередной раз слишком аккуратно пытается начать новую тему для разговора. — Я уже начинаю скучать по той Мире, которая ничего не знала.

— Перестану, когда смогу оттащить тебя от края комода, с которого ты так и норовишь сигануть. — Мира показала подруге язык и вручила конфету. — Неугомонное ты, сокровище династии Мин.

— Ну… Я не такая старая. — Оля с удовольствием приняла угощение. — Но пока ты снабжаешь меня сладостями, я готова мириться с любыми твоими закидонами и невежеством. Вазы династии Мин были из фарфора, а не хрусталя.

— Не вижу особой разницы. Что то, что это бьётся одинаково звонко. Лучше скажи мне… Со всеми этими папочками и… — Мира не знала, как задать вопрос, который мучал её с того дня в парке и с осторожностью подбирала слова.

— Ты хочешь спросить про то, почему у меня всё так структурированно, но при этом я веду себя как легкомысленная дурочка? — Оля вздохнула и закончила вопрос подруги.

— Я пыталась выразиться мягче, но да. — Мира густо покраснела.

— У меня всё спланированно. — Оля полезла в рюкзак, достала оттуда один из нескольких блокнотов и протянула его подруге.

Мира открыла записную книжку, где ровным подчерком были расписаны даты и события, которые вызвали глубокое удивление.

— Кто-то планирует встречи и праздники, а я вот это… — Мире показалось, что в голосе Оли она услышала досаду и стыд.

— Среда, двадцать пятое: забыть телефон в деканате. Вторник, пятнадцатое: нарисовать кляксу на манжете. Воскресенье, двадцать седьмое: подготовить три пары разных носок…

Мира бормотала себе под нос записи из ежедневника и чувствовала, как образ подруги, который всегда казался ей таким незыблемым, рушится с каждой строчкой. А внутри нарастали чувства, которых девушка боялась. Вину, за то, что не смогла разглядеть этого раньше и гнев на тех, кто сотворил такое с её дорогим человеком.

— Так всё это ты планировала постоянно? — Наконец смогла что-то сказать Мира.

— Я ужасно лицемерна, да? — Тихо ответила вопросом на вопрос Оля.

Мира тяжело вздохнула, закрыла ежедневник и треснула им подругу по голове.

— Не говори ерунды, просто я теперь понимаю, что моя драгоценная ваза нуждается ещё и в пупырчатой плёнке, чтобы замотать её по самую макушку! — Она так крепко обняла Олю, что у той что-то хрустнуло.

— Кажется, мне нужна не плёнка, а клей… — Прохрипела девушка, даже не пытаясь вырваться из объятий.

— Я знаю. — Едва слышно проговорила Мира, не отпуская подругу.

Чтобы быстрее привыкнуть к новым обстоятельствам, Мира старалась как можно чаще вытаскивать Олю из дома. И так как зима всё ближе подбиралась к их жизни, прогулки становились всё короче, а посиделки в кафе всё дольше.

Так было и в этот раз.

Они шли в «Веранду». Снег с дождём активно подгоняли их, а ботинки чавкали по мокрому асфальту.

— Слушай, — начала осторожно Оля, — помнишь, как мы увидели ту женщину в белом около огромной лужи?

— М? Да, припоминаю. Очень странное зрелище… — Мира погрузилась в воспоминания той самой поездки, в которой они встретили забавный феномен. — … Ой!

Девушка обернулась на того, кто так бесцеремонно толкнул её плечом и даже не удосужился извиниться, но не увидела никого, кто мог бы это сделать.

Улицы были пусты, несмотря на выходной день и все, кто попадал в поле зрения не подходили под только что произошедшую ситуацию.

— Так вот, — продолжила Оля, — я заметила ещё несколько таких людей и… Нет, извините, я не знаю, где находится этот адрес… О чём это я? Ах, да. Я заметила ещё несколько таких людей и сделала пару фотографий на полароид. Хотела показать тебе, что получилось. Да, кафе в ту сторону.

— Дай угадаю. Ты создала серию «Безумцы в белом»? — Засмеялась Мира. — М-м? Да, там есть, что перекусить. Кстати, о перекусить, а что мы будем брать?

— Хм… Нужно подумать. — Оля изобразила муки выбора на лице. — Раз уж сейчас пир не за твой счёт, то набрать всего подряд не выйдет, так что…

Девушки посмеялись и ускорили шаг. Усиливающийся ветер начинал портить настроение.

В кафе было тепло и уютно. Пространство было наполнено запахами терпкого кофе, специй и свежей выпечки. Именно та атмосфера, которая, как говорили преподаватели на лекциях, создаёт добавочную стоимость продукта и позволяет продавать булочки и напитки утраивая ценник.

«Чёртова экономическая стратегия, портит всю романтику.» — Одёрнула себя Мира, когда заметила, что размышляет об экономической модели своего любимого кафе. — «Похоже, даже нелюбимое образование оставляет следы.»

В этот раз заказ напитков и десертов прошёл без происшествий. Всё, что сформировалось в планах по дороге к «Веранде», уже стояло на столе, а лёгкий разговор «ни о чём» сливался с тихим гулом других таких же разговоров, доносившихся с разных сторон.

— Твоя зависимость от кофе переходит уже все границы! — Хохотала Оля. — Ты уже пьёшь по две чашки за раз?

— О чём ты? — Удивилась Мира и приподняла руку с горячим напитком. — У меня только одна чашка.

Быстро справившись с лёгким ступором, Оля показала на ещё одну чашку, стоявшую на столе.

— Но… Тогда это чья?

— Я думала, это твоё. — Мира недоуменно посмотрела на приборы и еду на третью персону.

— Это точно не твоё? Даже десерт?

Девушка только покачала головой.

— Тьфу ты! Всё верно! Нас же трое, как можно было так глупо запутаться? — Оля снова звонко рассмеялась.

— Ну да, — подхватила её веселье Мира, — я и ты... Всего трое. — Она осеклась. — Хм… Это уже странно. Я и ты, это два человека, разве нет?

— Да, три: я, ты и… Какого хрена тут происходит? Мы же вдвоём сидим, фотографии смотрим, откуда третья чашка? — Становилось заметно, как Оля начинает нервничать.

— Какие фотографии? — Удивилась Мира. — Точно! Фотографии! Сейчас сделаем фото и всё встанет на свои мета! А то мы как дурочки в трёх чашках заблудились.

Вспышка телефона резанула глаза.

— Не привыкла я к селфи. Как ты это делаешь? — Бубнила Мира пока открывала галерею на телефоне.

— Что делаю? — Удивилась подруга, но не упустила момента отправить в рот очередную порцию пирожного.

— Счастливое лицо, глядя в камеру. — Она недолго помолчала, разглядывая снимок.

— Ну, что там? Ни у кого из нас нет второй головы, жадно смотрящей на кофе и булочку? — Оля с наслаждением набивала рот своей порцией десерта.

— Представь себе, нет. Очень даже милое фото вышло. Нужно будет распечатать его для моего альбомчика воспоминаний.

— Ну и отлично! А что тогда…

— Слушай, нам нужно идти. — Огорчённо сказала Мира. — Мама написала, что соседи сверху нас топят и мою комнату заливает. Я компенсирую недоеденную корзинку и остатки кофе, давай поторопимся.



На улице, кутаясь в шарф и едва поспевая за подругой, Оля вдруг спросила.

— Я тут подумала, такая забота о твоих вещах как-то не свойственна тёте Оксане. Скорее она бы выволочку устроила за вещи, поставленные туда, где на них вода протекла. Скажи честно, что она тебе написала?

— Она не писала. — Руки девушки заметно дрожали, когда она протягивала подруге телефон. — Посмотри на фото, с ним всё в порядке?

— Хммм… Ну да. Вот ты, вот я. Всё, вроде, хорошо.

— Посмотри внимательнее.

Оля взяла в руки телефон и внимательно посмотрела на снимок. Зелень, столик, едва видимый на заднем плане бариста, наливающий очередную кружку кофе для пары своих клиентов. Фотографии, разложенные на столе, три чашки кофе и три десерта, из-за которых и началась вся эта неразбериха. Вот она сама, а вот Мира. Обе девушки улыбаются и позируют. Олю на снимке не испортило даже то, что она ела корзинку и успешно посыпала стол крошками, пока блюдце было во второй руке. А Мира показывала в камеру обеими руками знак «V».

— Это… Это не селфи. — Оля ошарашенно уставилась в экран. — С нами же никого не было. Но эта чашка на фото... — Она ещё раз посмотрела на третью чашку кофе, которая стояла около автора снимка.

— Вот-вот. — Хмуро констатировала Мира. — Чертовщина. Слушай, а где фотографии?

— Какие фотографии? — Удивилась Оля.

— Те, которые лежат на столе на этом снимке. Ты собиралась рассказать о какой-то странности.

— Да… Фотографии… Я помню… То есть обратила внимание…

По мере того, как Оля вспоминала о снимках, на Миру всё сильнее накатывало очень неприятное предчувствие. Живот начало крутить, в то время как сердце выбивало чечётку. Девушке даже казалось, что сейчас ей самой потребуется искать зелёные вещи, а как она помнила, с зелёным вокруг нынче напряжёнка.

— Ладно! — Мира резко оборвала размышления подруги и в тот же момент почувствовала общее облегчение. — Если не помнишь, значит это было не так уж и важно. — Она наигранно засмеялась. — Я уже ног не чувствую от холода. Тебя проводить домой?

— Нет, не переживай. — Девушка мило улыбнулась и вернула телефон. — Мне ещё в магазин зайти нужно, так что пойду, пожалуй.

Внешне всё снова казалось благополучно, но внутри Миры начинала завязываться тугая нить тревоги. Тонкая, почти неощутимая, но она уже обвивала солнечное сплетение и сжималась всё сильнее.

«Где же его носит?» — Ругалась про себя Мира шагая в сторону дома. — «Тут что-то неладно. Может это начало той самой заварушки, о которой упоминал Друг?»

Окутанная мрачным предчувствием, Мира добралась до дома и не откладывая в долгий ящик нашла то самое фото, которое они с Олей сделали на вылазке.

Она не доставала его из рюкзака с того самого дня, и даже не проверила, как оно проявилось. Будто снимок сразу стёрся из памяти, стоило ему скрыться с глаз.

Увиденное неприятно удивило. Она видела тот самый двор, огромную лужу, стены в брызгах грязи и кривые ветви облетевших деревьев. Но она не видела женщины в белом. Вместо неё был едва заметный засвет в форме человека.

«Это ж-ж-ж неспроста…» — Протянула про себя Мира фразу из старого мультфильма и убрала снимок обратно. Она не могла этого объяснить, но было очень некомфортно смотреть на фото. Чем пристальнее разглядывала его, тем сильнее пересыхало во рту и скручивало живот в тугой комок.

Липкая тревога усиливалась с каждым днём, а бездействие просто убивало. Именно поэтому, пытаясь справиться со всеми давящими и неприятными чувствами разом, девушка взялась за тренировки.

Каждый день Мира проживала только для того, чтобы посильнее устать. Ну и встретиться с Олей. А ночью лежала и наблюдала за тем, как засыпает её тело, каждый раз проваливаясь в водоворот снов раньше, чем успевала что-то понять. Иногда удавалось осознаться и даже закрепиться во сне, но так как она толком не знала, что делать, просто ходила, изучала местность и тренировала золотое свечение.

Все попытки найти Друга или самостоятельно выйти к Оле провалились. Любой поход заканчивался у странного двухэтажного здания на холме около ночного леса. Что бы она ни делала, все дороги вели именно туда. А оттуда сразу вон из сна, так как встававший перед глазами образ звёздного неба и двух людей, с презрением смотрящих на неё сверху вниз моментально выбивал из осознанности.

Но, несмотря на огромное количество провалов, постепенно, перед сном, она начала замечать образы. Это могли быть предметы, лица, люди или даже короткие сценки. Одни возникали вспышками, другие вальяжно проплывали перед внутренним взором.

Когда образы стали ярче, Мира попробовала поймать один из них. Она мысленно притянула к себе небольшую картину, на которой смогла разглядеть ночной парк. Чем ближе становилась картина, тем больше деталей на ней можно было разглядеть. Немного усилий и теперь в парке было видно скамейки, отдельные кустарники и деревья. Чуть вдалеке показался силуэт прохожего, а в ночной темноте появились очертания домов.

Свет фонарей постепенно становился глубже, словно набирая силу и выхватывая из пространства всё больше деталей. Картина становилась больше, и вот, уже можно было ощутить дуновение холодного ветерка на лице.

Мира оступилась и поняла, что картина парка, которую она так пристально разглядывала, превратилась в сцену полноценного сна. Настоящего, осязаемого. Её окутали звуки ночного города, мимо проехала машина и спугнула птицу, певшую на дереве у дороги.

Она шла по парку, с удовольствием разглядывая каждую мелочь вокруг и удивляясь, что волна, постоянно выкидывающая её из всех осознанных снов, никак не приходит.

Шаг за шагом, Мира углублялась в заросли. И прежде, чем поняла это, парковые растения сменились настоящим лесом.

Вскоре, тропинка вывела девушку к полю. Оно казалось огромным и накрывало несколько больших холмов, уходящих к горизонту. Чуть ближе к верхушке соседнего холма было видно островок леса. Там же стояло странное двухэтажное здание. Вниз от здания уходила аккуратная дорожка, спускалась по холму и шла вдоль нескольких пустых бассейнов, ожидающих консервации на зиму.

— Какая красота… — Прошептала Мира, запрокинув голову и глядя в ночное небо.

Из здания вышли трое. Девушка не сразу заметила их и как только они оказались в поле зрения, всё вокруг заслонили помехи и волна, встряхивающая сновиденный мир начала ощущаться на горизонте.

— Ну щас! Не для того я столько мучалась, чтобы слиться при первой же возможности.

Мира присела и погрузила руки в землю. Она сосредоточилась на тактильных ощущениях: почувствовала тепло, которое исходило из земли, обратила внимание на структуру почвы, нащупала корни растений и… маленькие золотые искорки?

«А это что такое?» — Удивилась она. — «Цвета на ощупь я ещё не различала. Интересный эффект.»

Сконцентрировав на них внимание, девушка поняла, что искр вокруг очень много и она ощущает их не только руками, но и чем-то глубоко внутри, что тянулось к этим огонькам. Недолго думая, она начала притягивать и поглощать крохотные искорки. Однако помня о том, что произошло в прошлый раз, делала это осторожно и медленно.

За этим увлекательным занятием Мира даже не заметила, как волна прокатилась над головой и растворилась в ночном небе.

Золотая энергия наполняла всё тело, грела и придавала бодрости. Сознание окутывали лёгкость и ясность.

Сделав глубокий вдох, Мира будто втянула в себя остатки искр из окружающего сна и на выдохе сама засветилась ровным золотым сиянием. Ещё один вдох и снова энергия потекла к ней. Выдох и сияние разгорелось сильнее, исходя из тела.

Она встала и посмотрела в сторону людей, вышедших из здания. Те уже успели достаточно далеко пройти и сейчас шли вдоль бассейнов.

Пространство рядом с девушкой исказилось и разлилось уже родными разводами красок.

— Твои две недели порядком затянулись. — Произнесла Мира продолжая смотреть на людей внизу.

Уже можно было разглядеть, что они шли друг за другом. Двое из них взрослые, а между ними шла маленькая девочка и что-то держала в руках.

— Угу. — Безучастно ответил Друг, бесшумно опуская огромные лапы на траву рядом с девушкой.

— Дай угадаю, ты хотел посмотреть, как я справлюсь в одиночку?

— Не без этого. — Ухмыльнулся зверь. — Знакомое место?

— Да. Это мой первый детский кошмар. Мучал меня, когда мне года четыре было. Последние дни меня часто закидывало сюда, но, прежде чем я успевала что-то понять, я вылетала как пробка из бутылки с шампанским. Это ты помог мне зацепиться?

— Совсем немного. Твоя работа с энергией впечатляет. Мне всё больше кажется, что наш план с городом может сработать. Пошли?

— Подожди. Сейчас это случится. — Мира пристально смотрела вниз. В этот момент ребёнок оступился с дорожки и упал в один из бассейнов. Взрослые посмотрели вниз и не сказав ни слова, развернулись и продолжили свой путь. — Она всё ещё там.

Друг с любопытством проследил за её взглядом.

— О, оказывается, ты ещё не всё тут собрала.

Девушка направилась вниз. Очень быстро она добралась до нужного бассейна с лёгкостью прыгая на огромные расстояния. Не теряя ни минуты, она спустилась в пустой бассейн и нашла девочку, лежащую на дне. Стены поднимались высоко над головой и со дна было видно только ночное небо и очень яркие звёзды.

— А вот и ты. — Она осторожно взяла ребёнка на руки.

— Мой рисунок… — Растерянно пробормотала малышка.

Взяв листок, Мира осторожно оттолкнулась от дна и взлетела, поднимая с собой заплаканную девочку. Она показала малышке окружающее пространство почти с высоты птичьего полёта. Девочка схватилась за шею спасительницы и восхищённо ахнула, забыв про слезы так быстро, как умеют делать только дети. Мира ненадолго зависла в воздухе, давая время насладиться видами, и осторожно опустилась на дорожку рядом с бассейном.

Внизу уже ждал Друг и с интересом наблюдал за происходящим.

— А ты была очень милой в детстве. — Существо расплылось в цветную кляксу и теперь нависало над ними.

— Ты что, только что назвал меня милой? — Мира удивлённо посмотрела на спутника.

Пятно, расплывшееся в воздухе, дрогнуло и издало звук, который можно было интерпретировать как смущённый кашель.

Малышка резво вскочила и отобрала рисунок у своей спасительницы.

— Постой! Твоя спина! — Испуганно вскрикнула девушка.

— Не, — помотала головой маленькая Мира, — она больше не болит. И я могу шевелиться, смотри! — Она весело оббежала странную парочку, поднявшую её из глубокой ямы. Однако, стоило ей посмотреть в ту сторону, куда ушли взрослые, как она моментально поникла и посмотрела на рисунок.

— Они плохо поступили, но сейчас я с тобой. — Мира присела на корточки рядом с маленькой версией себя и положила руку ей на плечо. — И мы с тобой можем отправиться куда угодно!

— Я знаю. — Ответила девочка неоднозначно. — Они никогда не возвращаются. — она громко шмыгнула носом, кажется, не пуская накатывающие слёзы. — Но я рада, что ты вернулась. Спасибо, что не оставила меня там. — Она снова посмотрела вслед ушедшим людям, потом на рисунок. — Значит, это тебе! — Девочка лучезарно улыбнулась и протянула листок Мире.

— Прости, что я так долго не приходила. — Девушка крепко обняла маленькую Миру, и та, обняв свою спасительницу в ответ, рассыпалась яркими золотыми искрами.

— Что? — Удивилась девушка, глядя как искры притягиваются к её телу и наполняют всё тело теплом, силой и спокойствием. На глазах навернулись слёзы. — Что это было?

— Ммм… Не плохо. Ты смогла вернуть себе часть своей светимости. — Протянул Друг.

— Этот рисунок. — Она посмотрела на лист, который постепенно рассыпался на маленькие искорки и притягивался к ней. — Я помню, что хотела подарить его родителям, но так и не смогла. Только лежала на дне этого проклятого бассейна без возможности пошевелиться, так как повредила спину при падении и наблюдала, как этот рисунок медленно опускается вслед за мной. Только и оставалось, что смотреть как эти двое глядят на меня сверху с разочарованием и уходят, оставляя там.

— Именно так это обычно и происходит. — Спутник снова оформился в огромного волка. — Тебя ранят, и ты теряешь часть своей жизненной силы. Если ты не вернёшь её себе, то часть тебя так и будет вынуждена переживать этот момент и терять свою светимость. Ты же заметила, как много ты собрала искр из этого места и как изменилось твоё состояние?

— Да… Но почему Мира-малышка была счастлива? Она же не подарила рисунок родителям.

— Она подарила рисунок тому, кому и хотела. Тому, кто примет этот чистый жест безусловной любви. Просто этим человеком оказалась ты, а не они.

— Вот жеж… — Задумчиво протянула Мира и смахнула предательские капли влаги с щёк. — Пу-пу-пу… — Выдохнула она. — Так куда мы теперь?

— В город за мостом Маат.

— Да, точно! Только ты веди, а то сколько бы я не пыталась «ходить» в поисках тебя или Оли, всё время оказывалась тут.

— Думаю, этого больше не будет происходить. Тут больше нечему тебя притягивать.

— Теперь я смогу смело заблудиться?

— Если не будешь держать в голове цель своего путешествия, то запросто.

— Супер! Теперь точно ты поведёшь.

Шли они достаточно долго. Друг постоянно собирал и разбирал окружающее пространство в поисках правильной дороги. Мире только и оставалось, что идти следом и смотреть как один лес сменял другой, как из ниоткуда появлялись тропы и дороги. Как проявлялись и пропадали дома, улицы городов и люди.

— Это вот так выглядит твоя жизнь за пределами моего мира? — Девушка активно крутила головой наблюдая за изменениями пространства вокруг.

— Что ты имеешь в виду?

— Я про то, как всё тут меняется постоянно и как ты ходишь между мирами.

— Нет, этот геморрой только ради тебя.

— Чтобы показать?

— Чтобы вытащить.

— А как ты без меня передвигаешься?

— Проще. Гораздо проще.

Как бы ни старался Друг показать своё недовольство обременительной спутницей, на его морде Мира то и дело замечала любопытствующие и легкомысленные выражения. Нет-нет, да засматривался волчара на необычные элементы архитектуры или природы, которые изредка появлялись. Иногда говорил Мире о том, что именно нужно изменить в пространстве и давал ей возможность самой сменить несколько сцен вокруг.

Мира уже сбилась со счёта сколько разных мест они успели пройти, когда Друг остановился на большой железнодорожной развязке.

— Любопытно…

— Что именно? — Спросила Мира, подходя ближе к напарнику.

— Мост. Для тебя он выглядит очень странно.

— А где здесь вообще мост? — Удивилась девушка. — Тут только рельсы-рельсы, шпалы-шпалы. Пошли уже, а то я проснусь глубокой старухой.

Мира легкомысленно и бодро зашагала дальше, но через несколько шагов мир вокруг завертелся, растерял все свои ориентиры, краски, оставив для идентификации объектов лишь несколько оттенков болотно-серого цвета и начал рассыпаться.

В голове появился неприятный гул, а тело прижало к земле. Как только сознание начало ускользать, Друг подхватил девушку под руку в облике, близком к человеческому, и помог ей встать на ноги.

— Тише, тише. Не так резво. Тут правила передвижения немного меняются. — Заботливо произнёс спутник.

— Да, я заметила. — Прохрипела Мира, пытаясь отдышаться. — Спасибо за помощь, но пара намёков о том, что дальше идти не стоит, тоже были бы весьма полезны.

Только сейчас Мира обратила внимание, что держит друга за руку. При этом сам силуэт союзника был едва различим и состоял всё из тех же переливающихся, разноцветных пятен.

— Боюсь тебя разочаровать, но дальше как раз и стоит идти.

— Боюсь, ты не боишься… — Мира огляделась.

Вокруг был плотный туман всё того же болотно-серого оттенка. Пространство походило на место, через которое она шла вместе со спрайтом Оли, за исключением того, что дорога уходила из-под ног во все стороны невзирая на законы физики и логики. Рельсы, в большом своём количестве, только недавно послушно лежавшие на шпалах, сейчас вились вокруг во всех направлениях замысловатыми узорами. Они то скрывались в тумане, то выходили из него. Причём все они нагло наплевали на принцип параллельности, и теперь каждая рельса исполняла что-то своё. Про шпалы вообще речи не шло. Они были разбросаны вокруг будто после сильного взрыва, который поставили на паузу и оставили висеть все осколки и разрушения в воздухе.

— Я помогу пройти тебе сейчас, но будь осторожна, если окажешься тут в одиночку.

Мира крепче сжала руку союзника.

— Очень надеюсь, что одна я тут не окажусь. Почему тут всё так странно? Мой вестибулярный аппарат уже готов подать в отставку.

— Мост Маат, это не место. Это резонансный порог, который можно пройти только изменившись внутренне. Твоя вибрация должна совпасть с тем местом, куда ты стремишься попасть. К сожалению, сейчас из вашего мира остался только такой выход. Он сложный, но и закрыть его не так легко, как другие пути.

— О чём ты?

— Ты скоро всё поймёшь, пока не забивай голову. Так как ты не знаешь узор и частоту вибраций города, я проведу тебя. Пока достаточно будет просто повторять за мной.

Сначала Мире показалось, что Друг начал тянуть какую-то ноту голосом, и постаралась повторить этот звук. Долго она не смогла держать её, так как дыхание было не бесконечным, а Друг всё продолжал издавать этот странный, пронизывающий всё её тело звук на одной ноте, словно у него лёгкие синего кита.

«А у него вообще есть лёгкие?» — Задумалась Мира в очередной раз беря ноту.

«Ты не о том думаешь.» — Прозвучал чужой строгий голос в её голове. — Перестань мычать и попробуй почувствовать вибрацию, исходящую от меня. — Произнёс союзник уже вслух. — Не вздумай мне врать, что ты её не ощущаешь, ты в сильном диссонансе с ней, поэтому она должна быть для тебя явно ощутимой.

— Да, я чувствую её, но что мне с ней делать?

— Постарайся войти с ней в резонанс.

— А как я пойму, что у меня получается?

— Ты станешь меньше её ощущать. Чем хуже ты её чувствуешь, тем ближе к ней находишься.

— О, я читала такую легенду про ведьму. Там тоже говорилось, что чем тише её свист, тем ближе она к своей жертве и когда свист исчезнет, значит тебе кабзд…

— Мира! — Рявкнул союзник.

По всему телу Миры пробежали мурашки, настроенные особенно агрессивно. Ещё никогда её собственное имя не вызывало такого ужаса. Даже в школе, из уст учительницы, заставшей её за списыванием, это имя звучало более дружелюбно.

— Прости, я очень волнуюсь… — Поникла девушка.

Она взяла себя в руки и постаралась слиться с той вибрацией, которая исходила от Друга. Долгое время ничего не получалось и это ощущение, которое щекотало даже кости, начинало изрядно раздражать. Не покидало чувство, словно миллионы игл протыкают каждую клеточку тела.

Мира продолжала пытаться и в какой-то момент поняла, что вибрация стала больше похожа на дрожь от холода. Ещё немного и остался едва заметный отзвук в груди, который постепенно затухал.

Как только дело сдвинулось с мёртвой точки, пространство вокруг ожило и пришло в движение. Одни рельсы начали извиваться и расплетаться, другие изворачиваться и исчезать. Некоторые шпалы так же начали приближаться, в то время как другие пропадали из виду. Чем тише становилась вибрация, тем отчётливее начала видеться дорога.

Пара рельсов легла под ноги, шпалы улеглись под ними. От появившейся опоры под ногами нахлынуло облегчение. Краски постепенно вернулись, стало слышно звук гравия, рассыпающегося от каждого шага. В лицо подул тёплый ветер и принёс острые песчинки, бросая их на землю.

Шаг за шагом они вышли к бескрайним барханам, поглотившим и гравийную насыпь, и рельсы и любой намёк на дорогу.

Долго ходить по дюнам не пришлось. Тут Друг точно знал куда идти, да и сами направления были на редкость привычными. Типичные «право», «лево», «вперёд» и «назад». И никаких неожиданных и неописуемых векторов.

По крайней мере пока.

Сейчас вокруг наблюдалось огромное количество песка, жаркое солнце и ветер, переносящий вездесущие песчинки с дюны на дюну, скрывая любые следы.

Когда за очередным пригорком показались руины старого города Мира поняла, что просто не будет. И больше всего огорчало то, что руины открывали несколько сводов, намекая, что основание города находится на приличной глубине.

— Вот тут. — Друг уже принял облик волка и начал копать песок лапами. — Присоединяйся.

— Что мы ищем? — Поинтересовалась Мира и активно взялась за работу.

— В вашем языке и описании мира нет такого слова, которое сможет раскрыть суть этого предмета. Но в общих чертах, мы ищем то, что поможет городу видеть тебя.

— Это как? — Удивилась Мира, но темпа раскопок не сбавила.

— Примерно так, как ты искала дорогу сюда. — Пояснил Друг не останавливаясь. — Ты нашла нить города, теперь необходимо, чтобы город нашёл тебя.

Когда солнце склонилось к горизонту, из-под песка показалась каменная чаша. В ней Мира больше ощутила, чем увидела, ворох очень тонких, прозрачных нитей. Эти нити не реагировали ни на ветер, ни на песок, который путники выгребали из чаши и выдували его остатки. Сама же чаша была большой, выточенной из белого камня и будто слегка светилась изнутри. Её покрывали удивительные узоры, не то нарисованные, не то вырезанные настолько тонко и умело, что сложно было сказать, краска это или игра теней.

— Отлично. Теперь нужно зажечь огонь. Помнишь золотое пламя, которое идёт от сердца вашего мира?

— Такое забудешь.

— Славно, поджигай.

— Прямо так?

— Прямо так.

— А не жахнет, как в тот раз?

— Обязательно.

Мире такие перспективы не понравились, но она всё же постаралась вспомнить как ощущался золотой огонь и потянулась к этому воспоминанию внутри себя, как делала это при каждом удобном случае в ожидании Друга. Снова вглубь и вниз, туда, где ранее ощущала сердце своего мира. Но несмотря на все усилия, всё, что она смогла – это едва заметный всполох.

Благо, его хватило, чтобы нити в чаше занялись и огонь начал разгораться.

— Как-то скромно получилось. Может у тебя лучше выйдет?

— Ты сейчас далеко от сердца своего мира, потому и нет пожара, как в прошлый раз. Но моя помощь тут не нужна. Этот город должен прийти на твой зов. Я в любом случае смогу общаться с ним, но ты нет. Нам нужно чтобы город нашёл и узнал именно тебя.

Пока Друг говорил, пламя в чаше разгорелось на славу и все нити вспыхнули ровным золотистым огнём. В один момент Мира ощутила, как её с силой тянет в сторону.

— Это прозвучит глупо, но мне кажется, что мне очень сильно нужно вон туда. — Палец девушки указал на один из барханов.

— О, это отнюдь не глупо. Там тебя ждёт ещё восемь таких чаш, которые окружают город. Все их тебе нужно найти, раскопать и поджечь.

— Но… ты же поможешь мне?

— Нет, конечно. Я помог тебе найти вход, но сам путь должна проделать ты. К тому же чаши будут тебя звать. Ты ведь ощутила зов следующей. — Спутник расплылся в воздухе масляным пятном. — Ну, а я поддержу тебя увлекательной беседой и расскажу несколько интересных фактов о жизни в этой пустыне.

Раскопка второй чаши далась куда сложнее — копать пришлось только самой. А Друг, праздно нависая над головой, даже не отбрасывал тени, чтобы защитить от низкого, но всё ещё палящего солнца. Он только и делал, что травил байки про самые разные пустыни. Это казалось непривычным, ведь Друг никогда не отличался любовью к обычным разговорам.

Несмотря на изнуряющую работу, раскопки захватывали всё внимание девушки и погружали в странное, медитативное состояние.

— Слушай. — Обратилась уставшая девушка к своему спутнику. — Когда я встретила тебя в парке, ты ловко менял своё тело и мог сделать себе как волчьи лапы, так и енотовые пальчики.

— К чему ты клонишь?

— Можешь научить меня?

— Прямо сейчас? — Удивился союзник.

— Ну да. Сделаю себе пальцы-копальцы или перепонки отращу, чтобы копать было веселее.

Друг рассмеялся.

— Сейчас не время и не место. Успеешь ещё перепонки отрастить.