Заход с нефартовой маcти

         Наш многоопытный, тертый вековечными бедами и лихолетьями народ, весьма емко, точно, смекалисто вложил всю свою накопленную веками жизненную мудрость в такие родные, неповторимые фразы русского фольклора. Само окружающее людей суровое бытие испокон лет надиктовывало им те пословицы да поговорки с присказками. Оберегало, переносило их через поколения, раскладывало по неисчислимым страницам печатных текстов.
 
         Мелкого пошиба жулик по имени Серега Зыков к народному творчеству относился без всякой меры прохладно. Он, прохиндей,  предпочитал вбирать в себя разные там изыски эпохи постмодерна, эти зловещие спутники безвременья  наступившего в державе нашей капитализма. Ему бы, дураку, хотя бы только вдуматься в глубинный смысл всего – то нескольких  пословиц. Ну, к примеру: «не зная броду, не суйся в воду». Или «не в свои сани не садись». «Жадность фраера погубит». Но молодой мелкотравчатый жулик, обретавшийся на ниве скудных спекуляций, не хотел так глубоко пахать вековечные филологические пласты, вдумываться в глубокий, потаённый смысл изречений. Зачем ? Без того жизнь оказывалась вкусной. Там снял комиссию с очередного воровского гешефта, здесь нужным людям спроворил что-то в мутной схеме… и вроде бы уже погрузился… Нет, не в шоколад еще, конечно. В эрзац его пока что… Да вот только не того требовала мятущаяся душа Сереги. Хотелось ему, прохвосту в душе своей барыжному, стать человеком по – настоящему богатым, респектабельным, значимым. На комиссионных шныря-посредника этого не добьёшься, нужно что – то серьёзное.

            Где – то на дежурной пьянке Серега услышал о том, что существует  такое волшебное место, где вообще легко можно зарабатывать на обычных, примитивных биржевых спекуляциях. Это же просто Эльдорадо, где возле тамошних «монтес аури» расположено настоящее поле чудес, толковали ему «знающие люди». На поле том всегда буйным цветом расцветают невиданные барыши. Вот и призадумался молодой, не слишком одаренный от природы парень. После чего пошёл Серега общаться со «знающими» людьми. Те возьми, на надоумь его купить акции крупной и «модной» тогда нефтяной компании. Которая росла стремительно и поглощала под себя всё окружающее жизненное пространство. Правда, нехороший информационный шлейф ее окружал. Молва шла об убиенных мэрах сибирских городов, каким-то образом вставших на пути владельцев компании. О мутных гешефтах с супостатами и готовности распродать все нефтяные поля державы налево и направо. Любому иноземцу, кто подороже заплатит. Ну да кто не без греха был после смутных и разорительных для страны «постперестроечных» лет? Все так или иначе приобщились, внесли свою лепту в общий хаос – примерно так рассуждал мелкий жулик Зыков. Так что, как ни крути, а дело обещало быть верным? Покупаю те акции, твёрдо решил для себя Серега. Пора становиться по – настоящему богатым и уважаемым в обществе парнягой. Не всё на дешевых побегушках пастись.

           Своих денег у него скопилось с пяток миллионов с небольшим довеском. Тех ещё миллионов, начала нулевых годов. Сверх того миллионов десять он насобирал по сусекам, выклянчил у родни и знакомых. При это рассыпался в посулах уже скоро, не мешкая, отдать все назад да с приличной лихвой. У жены вытащил всю её заначку, отложенную на помады, чулки да прочий гламурный глянец женского лица, вообще не желавшего стареть. Главное, думалось парню,  успеть купить поскорее, пока цена заветных акций не улетела в горние выси.

          Вот Серега и «успел», что называется. Получил он по самые гланды и помидоры, огреб на чужом пиру добрую меру своего похмелья. Лучше бы не торопился, конечно, но всякому на скрижалях судьбы предначертан свой путь, неповторимый. Собственную чашу скорби каждому предстоит испить. Потому как и решил для себя, купил Сергей почти на двадцать миллионов рублей тех акций, казавшихся гражданину Зыкову заветным пропуском в мир больших денег, респектабельности, общественного признания. Два дня потел он в приобретениях, не отрывая трубку телефона от уха. Знаковые дни то были, Предгрозовые. В воздухе пахло большим раскулачиванием крупного мироеда…

         Завершив наконец свои покупки, потратив на них все до последней копейки, выдохнул парень, блаженно ухмыльнулся. Включил воображение, присоединил к нему давние грёзы о безмятежности обеспеченного бытия. Ему, как в своё время гонявшемуся за сокровищами почившей в бозе тёщи Ипполиту Матвеевичу Воробьянинову, мнились в воображении креольские красотки под пальмами на берегу океана, сумрак и прохлада дорогих отелей, ледяные коктейли, деликатесы, слуги, угадывающие его каждое, даже невысказанное желание…

         Недолго продолжалось то блаженство фантазий. В наступившую своим чередом субботу у Сереги случился юбилей, минувшие тридцать лет жизни своей человек отмечал. Он, разумеется, никогда не читал роман «Как закалялась сталь», да и вообще за всю жизнь этот суетный маклер прочитал всего-то навсего пару книг. Да и то в раннем детстве, по великому принуждению родителей, под угрозой остаться без сладкого. Но для себя Серега ясно определил, прямо как главный герой нетленного произведения, что тридцатилетний юбилей даётся человеку один раз в жизни, а потому отпраздновать его стоит так, чтобы не было мучительно стыдно потом за бесцельно прожитый отпущенный срок…

        Не пожалел Серега денег в счёт будущего дохода от приобретенного им «актива». Гулянка напоминала море разливанное, человек сорок собрал юбиляр в банкетном зале самого респектабельного в своих краях заведения. В том, что деньги от вложений обязательно притекут обратно, да еще и с немалым «приварком», он нисколько не сомневался.  Первый час торжество шло с невиданным, воодушевляющим всех размахом. По сценарию суетливого, не прекращающего кривляться и рассыпаться в пошлостях тамады, с фальшивыми речами, вычурными да помпезными тостами. Ровно до той поры продолжалось все это.., пока несколько гостей, уставших от пустопорожних речений во здравие да обильных возлияний, не собрались покурить на свежем воздухе веранды. Вот там кто–то из участников торжества, ничего не ведавших об недавних вложениях Сереги, начал походя делиться новостью о том, что случилось в державе нашей с утра пораньше. Поведал о происшествии вселенского масштаба, которое грозило немалыми, почти тектоническими разломами во всей хлипкой конструкции российского бытия. Про то, как под белы рученьки определили на нары самого злостного мироеда и вурдалака державы, временного владельца ее несметных недр. Теперь вот его, упыря,  в столицу этапируют, на правеж. Потому как это правильно, социальную справедливость никто не отменял. Сколь веревочке не виться, а не все жирному котяре масленица, а раз умел воровать, то и умей ответ держать, сучий потрох !

         Подвыпивший гость, рассказывая о произошедшим, не в меру раздухарился от наплыва радостных чувств в перспективе восстановления порушенной социальной справедливости. Знал бы он, балбес, насколько каждое его слово пронзало все естество Сереги. Насквозь пробивало, даже сквозь толстый слой уже выпитого им коньяка ! Какой болью отдавалось в его вдруг прострелянной душе. Какими мгновенно нахлынувшими, мучительными страхами опутало  глубины сознания! Ведь тот «заластанный» прямо на трапе самолета деятель был хозяином громадного нефтяного холдинга, акции которого Серега прикупил накануне. Не в ту масть зашел…

          Услышав сие, новоявленный «акционер» поначалу даже ушам своим… не то что не поверил, нет. Просто влетел, как говорят психологи, в «стадию отрицания». Потому что услышанное никак не соотносилось с его прежними иллюзиями и вожделениями. Только что, каких-то десять минут назад его жизнь обреталась в невыносимой легкости бытия с твердой уверенностью в том, что он уже плывет по молочной реке с кисельными берегами. В направлении своего личного, заветного Эльдорадо. Проникся весь сверху донизу светлой надеждой, лелея ожидаемое богатство, трепетно его любя. Примериваясь к грядущим сокровищам, предвкушая, как он не спеша, с чувством, с толком и расстановкой распорядится новообретенными благами. Но… не зря еще одна мудрость народная заповедала: «хочешь насмешить Бога – расскажи Ему о своих планах».

           Серега, наивный хлопец… он ведь искренне полагал, что «наперво всегда везет». Что первый же заход его на это финансовое «поле чудес»  окажется по-настоящему козырным, с фартовой масти и нужной картой. Как принять сразу же, что он по-настоящему с козырной мастью, «расклад не прочухал», как говорят опытные преферансисты? Рой мыслей рвал голову парня изнутри. Панический страх терзал всю его полуживую от потрясения сущность.

       На негнущихся, подкашивающихся ногах вернулся Серега в банкетный зал. Перед глазами всё плыло, мир раскалывался на несовместимые между собой составляющие. В затылке давило будто бы находился он в ожидании предстоящего расстрела. Окружающее пространство воспринималось плохо, язык прилип к нёбу. Выпил полный стакан коньяка – мимо кассы, не берёт зелье. Ещё один стакан, а вот уж после второго спустя минут двадцать развезло парнягу по полной. Серега и до того не слишком себя сдерживал скромностью, принимая велеречивые словоблудия тостующих, а теперь и совсем отключился. Перед обескураженными очами его совершали свои замысловатые кульбиты злые кредиторы, утюги с паяльниками, которые подносились злобными заимодавцами к нежным частям его, Серегиной грешной плоти. Калейдоскоп воображаемых сцен расправы, полнейшая оглоушенность сознания…

        Серега пришел в сознание лишь два дня спустя. Аккурат в понедельник, под утро. Лучше бы и не очухиваться ему было, бедолаге. Груз тяжкого похмелья – это еще та «вещь в себе». Телес своих парень вообще не чувствовал, а отравленная возлияниями голова содрогалась в конвульсиях в оттенках самой настоящей румбы из какого-нибудь Гаванского порта. Воспоминания о событиях, свершившихся в минувшие выходные, накатили стремительно, безжалостно. Серега попытался собрать воедино все, что ему довелось услышать, испытать, пережить. Так, о чем вещал товарищ на крыльце ресторана во время перекура ? Взяли под стражу главу крупнейшей нефтяной компании, всемирно известную личность ? Да ну, нет, не бывает так, не взлетают такие гуси. Попутал что-то товарищ его или бес всех попутал, кто такую ересь по граду и миру разносит. Не гопник же какой-то подзаборный этот магнат нефтяной, чтобы его вот так, просто, за здорово живешь схватить за химок и на кичу пристроить! Однозначно наваждение, сон, синий туман алкогольного помутнения, измененное состояния сознания ! Сейчас вот пульт только найти, телевизор включить, и все на места свои встанет. Вернется в тишь да гладь, да благодать.

         С трудом нащупал неопохмеленный гражданин Зыков пульт телевизора, дрожащими пальцами, едва попадая на кнопки, включил аппарат. Новость планетарной значимости присутствовала везде, на какой бы канал Серега не нажал своим дрожащим от страха и похмелья перстом.  К ужасу бедолаги, обстановка сложилась в аккурат по слову товарища, реченному на вчерашней пьянке. С низвергнутым с небес на землю нуворишем уже работает весь правоохранительный аппарат державы. Не исключено, что и с пристрастием. Полнейший хаос мыслей взорвал  изнутри голову незадачливого спекулянта «нефтяными активами». Что же теперь ? Неужели котировки напрочь обрушатся ? Ну, а вдруг, Бог даст, «присядут», но не так сильно, а потом ещё и расти будут ! Ведь компания останется, нефть с вышками и трубопроводами никуда же не денется. Найдётся в любом случае тот, кто будет управлять хозяйством. Или где, или что, или как. Что делать завтра – продавать сразу всё, уходить в убытки, ждать ?

       Серега застонал, потряс головой. С огромным трудом, цепляясь за неровности и выпуклости аляповатого, мещанского интерьера своей квартиры, он добрёл до домашнего бара, трясущимися от нервной дрожи руками отмерил полный стакан коньяка. Дождался прихода, хоть какого-то просветления от выпитого. Когда наступило некоторое облегчение тела и просветление мозга, Серега вознамерился было еще немного поразмышлять о суетности бытия. О том, кто во всем виноват и что теперь делать. Но есть время задавать вопросы, а есть время подробно, честно и беспристрастно  на них отвечать. Оно, время ответов, явно еще не наступило, а потому Серега попросту махнул на все рукой, налил себе ещё один полный стакан и окунулся в нирвану потустороннего. Полностью запечатав себя измененностью состояния сознания. Решил отложить тягостные раздумья на завтра.

        День следующий не внёс в жизнь Сереги никаких просветлений и переосмыслений. Цены на бумаги «его», Серегиной компании летели вертикально вниз. То же самое произошло и сутки спустя. По всему сложившейся картине торгов уже вышло так, что все кровные накопления испарились в топке спекулятивной паники. Ушли они, как с белых яблонь дым. То не даже не полбеды было, а лишь осьмушка. По настоящему страшным для Сереги оказалось то, что прямо на глазах его, на экране монитора чужие, взаймы взятые рубли и доллары чужих рублей исчезали со сверхзвуковой скоростью, сгорая в огненно-красном танце биржевого безумия, будто сухостой во время лесного пожара. Предстояло, ему, горемычному, идти на правеж и вести себя там как в старой русской присказке – «умел воровать – умей и ответ держать. Сознание Сереги, его способность воспринимать окружающую действительность будто бы атрофировались. Он погрузился в какое-то потустороннее существование с разинутым от изумления ртом. В который несчастный «акционер» без устали вливал спасительные, как ему казалось, коньячные дозы.

       В анабиозе беспамятства Серега пребывал до тех пор, пока нервные звонки от кредиторов не обрели должную настойчивость. Заимодавцы понемногу начали осознавать во что они вляпались. Когда количество звонков и острота их тона по всем законам диалектики перешли в новое качественное состояние тяжелых переживаний и нехороших мыслей, Серега заперся в своей конуре изнутри. Не отвечал ни на чьи звонки, не реагировал на стук в дверь. Изредка, по ночам, крадучись и оглядываясь, он выползал новыми порциями спасительного, как мнилось ему, зелья.  Пытался понять – за что выпала такая фишка еще недавно баловню судьбы, брошенному с беспощадностью на нары.  За какие грехи ему, мелкому жулику Сереге Зыковы выпал жребий огребать по полной похмелье на чужом пиру. Какой бес попутал лезть в ненужную, непонятную игру больших дядек. Какого лешего так опрометчиво зашел сдуру с такой не фартовой масти… Разносил себя последними словами за то, что вообще никогда не интересовался ничем, что вокруг него происходило в стране и мире, жил с чужого совета и  потому оказался как слепой кутенок, брошенный в водоворот. Метался между домашним баром и монитором компьютера, где все котировки с увеличивающимся ускорением летели вниз. С тем же темпом и Серега окончательно нырнул в бутылку, не замечая ничего вокруг. Со всем происходящим покорно смирился. Что ему уже оставалось ?

       Очнулся парняга только пару месяцев спустя. В момент пробуждения бедолага являл собой личность совсем не светского облика. Был он грязен, с лицом, обросшим щетиною и без меры опухшим. Совершенно одряхлев внешне, парень к тому же ощущал себя выхолощенным, совсем опустошенным изнутри. Да и пить ему попросту стало не что, последнюю мелочь он накануне натырил по карманам и сбегал с ней в ближайший ларек за самой дешевой бормотухой. Томимый жаждой, побиваемый жутким тремором своего неопохмеленного тела. Принадлежавшие ему акции к тому времени не стоили ничего, торговля по ним была остановлена. Жена с дитём сбежала к маме ещё месяц назад. Незаряженный телефон давно уже валялся в углу комнаты.  Серега скрючился на голом, без всяких простыней, прожженном сигаретами диване. Созерцал потолок, испытывал невыносимые страдания от абстиненции. Не был способен «восстать из праха», встать и пойти, чтобы насобирать по сусекам хоть мелочевку малую на самое мерзкое пойло ради умиротворения телесных страданий и успокоения душевных мук. Он проклинал свое могучее естество за способность жить, оставаясь почти невредимым. Не в силах честно признаться даже самому себе в блудливости своих глубинных желаний, но все же, все же… Сергей мечтал в тот момент лишь о том, чтобы незаметно, спокойно, без боли да ненужных страданий забыться в вечном сне, покинуть опротивевший ему мир земного существования.

       Он лежал и страдал, но даже не хотел и пошевелиться. Выходило так, что сыграл в русскую рулетку и «угадал» свой патрон. Самоубился почти, но выжил. Поставил не на тот цвет в вечном этом казино, сулившем вроде бы такие светлые перспективы. Размышлял о жизненных раскладах, о том, как теперь уподобиться птице Феникс и восстать из пепла. Прокручивал в воображение сцены расправы над собой. Как его потянут на правеж кредиторы… что он будет им жалостливо блеять, ища себе хоть какие-то оправдания. Как заново учиться жить, раз уж выжил в этом ужасе неприятия случившегося.  «Пошёл по шерсть – вернулся стриженым», вертелась в его голове старая народная присказка. Часто так в жизни случается. Ещё крутилась в мозгу бывшая в то время на слуху песня группы «Агата Кристи».  Про то, что обязательно нужно выпить море боли и крови. Перед тем, как можно будет увидеть звездное небо в алмазах. Только так и не иначе обретается радость жизни.

         Как хотелось Сереге в момент огромного личного отчаяния дотянуться до тех небесных светил ! Но… как бы не вожделел он рай в грезах своих, а грехи настоящего его не пускали туда, горемыку. Жадность, гордыня,  глупость, пошлость, мелкотравчатость… Все это гирями висело на его надломленных чреслах. Которые к тому же были безмерно утомлены непрерывными возлияниями.  Лишь только начатки светлых мыслей зароились в  пока еще пустопорожней голове парня. Многое Cереге нужно было теперь перелопатить в своем собственном мировоззрении. Целый океан боли накрыл его безмятежную до того жизнь. Этот громадный водоем парню предстояло испить до дна. Склеить, крепко воссоединить осколки рассыпавшегося мироздания. Казавшегося до всего случившегося таким безмятежным, более-менее успешно сложившимся. Где-то даже с примесью напускной респектабельности. В тяжелой голове Сереги, рвущейся на части от боли и клубка горестных дум, должен был еще только сложиться образ своего, личного «града на холме»…

        Только лишь год спустя, пройдя усилиями родной матери через реабилитационный центр, муки, срыв, новый заход в рехаб… Собравши потом немыслимым внутренним усилием всю волю в кулак, удержавшись, окрепнув… Серега каким-то своим внутренним, неподвластным толкованию никакой земной наукой взором, начал прозревать замаячившие в душе отблески света. Светившие ему будто бы маяки в штормовом океане бытия.