Снегоходные истории

Первый раз со снегоходом познакомился я в горах. В Альпах во Франции, в маленькой горной деревне Ле Сези. Деревушка весьма продвинутая – на Олимпийских играх в ней  соревновались биатлонисты, и была олимпийская деревня, где жили спортсмены. Нашёл я её совершенно случайно, дорогой из Женевы в Гренобль. Солнышко светило, погода прекрасная, разгар лета, живописные деревушки вдоль горной дороги. Уезжать из этой идиллии совершенно не хотелось, и я решил свернуть на самую маленькую дорогу и проехать по горам. В ближайшей деревне я свернул на булыжником покрытую дорогу, переехал старый каменный мост над горной рекой, и стал по серпантину подниматься вверх. Виды становились всё красивее, открывались панорамы дальних гор, дорога становилась совсем заброшенной. На крутых лугах паслись коровы. Скоро дорога упрётся в какую-нибудь пастушью хижину и закончится. Однако, пока дорога есть – ехал. И чудо – открылась большая, залитая солнцем долина с новыми светлого дерева шале. Пастораль сменилась цивилизацией, я въехал на широкую улицу с ресторанами и красивыми бутиками. Довольно оживлённо. Как оказалось, главный въезд в Ле Сези, вполне цивильный, был из другой долины, я же прибыл по пастушьей дороге, по ней фермеры ездят коров доить на летних пастбищах.
Место это сказочное я взял на заметку, чтобы приехать туда во время путешествий с детьми. И мы много лет ездили туда. Летом. Но я ведь начал про снегоходы, значит, была зима.
Зима 1998 года. Конец декабря. Ехал я из Испании в Париж, чтобы улететь на Новый год в Москву. Через неделю Рождество, деловая жизнь в Европе останавливалась. До вылета оставалось четыре дня, и я решил заехать в Ле Сези, взять напрокат лыжи, посмотреть, как там зимой. Время перед Рождеством – лучшее в горах. Всё уже развёрнуто и готово к праздникам – и рестораны, и магазины и трассы, все ждут приезда туристов и старта бизнеса, все свежи и гостеприимны. Толп лыжников ещё нет. Всё готово и к вашим услугам.
Главное – чтобы был снег. В декабре 1998 снега было очень много. Приехал днём, разместился в отеле «Калгари», где меня уже знали, сходил в прокат за лыжами, и пошёл по главной  улице посмотреть, что есть интересного.
Рядом с улицей снежная полоса, на которой стоит восемь новеньких нарядных снегоходов. И маленький домик – контора проката. Подошёл посмотреть машины. Тогда в России снегоходы были большой редкостью. Вернее, был ещё выпускавшийся в СССР снегоход «Буран». Убогое угловатое «чудо техники» с одной лыжнёй спереди и широкой гусеницей, которое ещё и попробуй заведи в мороз! А здесь – элегантные скоростные красавцы – японские «Ямахи». Из домика вышел невысокий худенький хозяин снегоходов. Это был, к моему удивлению, знакомый француз спортсмен-экстремал. Мы с ним встречались, когда он работал горнолыжным инструктором в «Эколь Ски Франсез» – французской горнолыжной школе. Теперь он решил вложиться в бизнес по прокату снегокатов.
Радостно встретились. Катание на снегоходах на горнолыжных курортах разрешено только после закрытия подъёмников – то есть здесь с пяти часов. Жану скучно, народа мало, бизнес не идёт.
– Давай прокатимся! – предложил он.
Я знаю, как это – туристы – гуськом один за другим не спеша едут за инструктором, поднимутся на одну гору, остановятся, подождут отставших, посмотрят панораму, развернутся, поедут на соседнюю гору, и так целый час. Не вдохновляет.
– Нет, говорю, в группе скучно, не хочу!
Он оживился и предложил:
– Приходи в восемь, вдвоём покатаемся!
На это я согласился.
В шесть начало смеркаться. Зашёл в ресторанчик, сел на террасе и смотрел, как по горам передвигается коротенькая гирлянда из снегоходных фар. Сначала они медленно поднялись на склон горы, туда, где на вершине светились окна небольшого кафе, похожего на летающую тарелку.
Огоньки остановились на вершине. Постояли. Наверное, наблюдали Монблан – его оттуда прекрасно видно. Потом так же организованно стали спускаться к деревне. Ну и какой тут кайф – под рёв мотора и вдыхая выхлопные газы в полутьме горы разглядывать? Днём их прекрасно видно.
Но обещал прийти к восьми, надо идти. Всё равно вечером заняться нечем.
Когда я подошёл, группа только что вернулась к домику. Народ, приятно возбуждённый слез со снегоходов, на горячих капотах которых таял снег.
– Ну вот, последняя группа на сегодня. Бери шлем, сейчас поедем. Ты умеешь?
– Первый раз.
Жан провёл краткий инструктаж по пилотированию этого аппарата – показал, где газ, где тормоз, и как его откренивать, перенося вес внутрь поворота, чтобы не опрокинуться.
– Всё понял? – уточнил он. – Остальное по ходу. Да, ещё обязан предупредить – страховка не работает, ни горнолыжная и никакая вообще. Чтобы был в курсе.
Он вытащил листок с текстом и ручку.
– Тут по закону надо расписаться, что ты риск понимаешь, и ответственность всю берёшь на себя. Уж извини – так положено.
– А репатриацию тела кто будет оплачивать? – уточнил я.
– Ну, до этого, уверен, не дойдёт. Ладно, поехали!
Он нажал на газ и его аппарат, рыкнув и выпустив облачко голубого дыма, сорвался с места. Я поспешил следом. Вдоль деревенской дороги он ехал не слишком быстро. Но, когда мы выехали на горнолыжную трассу, красный сигнал на его снегокате мгновенно улетел в ночь. Отставать нельзя – в темноте и потеряться в горах недолго, пришлось давить на газ, чтобы не упустить Жана из виду.
Ехали мы по трассе вверх, как мне казалось, очень быстро, но, когда развернулись на вершине, и снегоходы полетели вниз по трассе – скорость зашкалила за пределы спидометра, а отградуирован он был до 120. Трасса была широкая и довольно крутая – красная трасса по местным меркам.
Она шла вниз, в долину, большими волнами, на гребнях которых мой снегокат взмывал в воздух, и долго летел, не касаясь снега. Я старался балансировать, чтобы он не нырнул вниз, не воткнулся в снег, и не опрокинулся.
Скорость нарастала. Ветер ревел под шлемом. Под него я для тепла надел флисовую бейсболку. Ветер рвал козырёк так, что казалось, её вырвет из-под шлема или вместе с ним. Эта гонка с полётами продолжалась недолго, но было круто!
Потом мы кружили виражи в глубоком снегу. Снегокаты застревали и опрокидывались в нём. Но на мягком, как пух, снегу это было совершенно безопасно и весело. Под конец мы снова поднялись на гору и слетели вниз. Прекрасно!
Вернувшись в Москву, я купил снегокат. Американский Арктик Кат.
И начал путешествовать по лесам и долам Московской области.
В то время снегоходов было мало, а простора много. Потом всё застроили коттеджами и дачами, и перегородили дорогами, а тогда была полная воля!
Если был снег, каждый выходной ездил. С сыном Димой и женой Танюшкой, или один, если не было компании.
Как-то в сильный мороз поехал я в дальний поход. Относительно дальний. Снегоход очень много топлива жрёт. Запас хода максимум 150 километров. Так что дальше 70 километров от дачи не отъедешь, возвращаешься на последних каплях в баке. Поэтому «далеко» это больше не про километраж – про то, что в новые места, где никогда не бывал.
Холодно – морозы за 20 уже две недели стояли. Январь, темнеет рано. Уже в сумерках подъехал к большой реке. Посмотрел на карту – Пахра. Решил на тот берег переехать. В такой мороз лёд должен быть прочным. Вперёд!
И всё-таки, что-то остановило. Встал у берега и решил пешком реку перейти. Проверить лёд. Иду, лёд как камень. Попрыгал на нём, держит! Дошёл до противоположного берега. Всё, можно ехать. И стал возвращаться к снегокату. Немного от своих следов в сторону отклонился, на середине реки лёд треснул, и я провалился в воду. В последний момент успел руки в стороны расставить, и за лёд зацепиться!
Под комбинезон стала затекать ледяная вода. Осторожно, чтобы не сломать кромку, выползаю на лёд, и – ползком к берегу! У самого берега осмелел и встал – и снова лёд сломался подо мной. Но здесь неглубоко было – по пояс.
Вскочил на снегоход и погнал к дому. Ехать далеко. Темнеет. Крепчает мороз. Одежда покрывается коркой льда и становится как доспехи у рыцаря. Чтобы согреться, еду и приседаю. Так хоть согреваешься немного. Чёрный лес по сторонам проносится в свете фар. Доехал, а одежду снять не могу – все молнии покрыты льдом, замки примёрзли. Иду в душ и поливаю себя горячей водой. Только после этого удаётся снять комбинезон. Но ничего, не простудился. Пока ехал, думал, почему лёд не выдержал. Понял. В декабре была оттепель, и вода в реке сильно поднялась. Потом ударили крепкие морозы, лёд замёрз, а вода упала. Поэтому тот лёд, что по высокой воде замёрз, остался. Второй слой льда образовался ниже. Между ними – воздух. Этот «пирог» из двух слоёв льда очень опасен.
Часто сын Дима ездил со мной. Как-то мы возвращались через лес, дороги не было, петляли между деревьями. И вдруг – треск сучьев, и снегоход провалился в яму. Яма глубокая, пытаемся выехать задним ходом – не получается. Слезаем со снегохода. Снега по колено в лесу, в яме ещё больше. Толкали мы вдвоём, толкали снегоход – ни вперёд, ни назад не движется. Быстро начало темнеть. Поблизости никакого жилья – лишь забор садовых участков. Но там черно, окна не светятся. В летних домиках никто не зимует. Надо выбираться самим.
Была бы лебёдка – легко бы выбрались. Но её нет. Зато есть трос и блок. Цепляем за берёзу впереди и тянем вдвоём – всё равно не хватает силы вытянуть снегоход из волчьей ямы, словно специально вырытой на лесной тропе.
Рядом засохшая небольшая ёлка. Валим её, делаем рычаг, заводим под гусеницу. Дима встаёт на него, снегоход приподнимается. Включаем ход и тянем за канат изо всех сил. Чуть-чуть, ещё чуть-чуть, и снегоход, зацепившись гусеницей за край ямы, выезжает на тропу. Не зря старались. Если бы не вытащили – пришлось бы идти по глубокому снегу до ближайшей деревни, а до неё два километра. И вряд ли кто-нибудь пошёл помогать нам по темноте. После этого всегда клал в багажник снегохода лебёдку.
Катание на снегоходах – занятие весёлое! Гости на даче всегда просили покататься. Приятно скользить по полю, покачиваясь на белых волнах и поднимая снежные вихри. Чудесное ощущение!
Но только двое могут кататься. А нас в тот день было трое – мой друг Женя с женой Валей и я. Снегоходом они управлять не умели, зато были заядлыми туристами, и решили не покатушки устраивать, а настоящий поход.
К снегоходу сани цеплялись – большое корыто из прочного пластика, метра два длиной. Вполне комфортно улечься можно! Только снегоход – это не лошадь, он назад, прямо на сани, гусеницей снежный бурун выбрасывает. Женя согласился в санях поместиться, мы его, чтобы не холодно было, сверху шкурой овечьей накрыли, и шлем с очками мотоциклетными одели.
Дорогу я выбирал поровнее, и всё равно чувствовалось, как сани на кочках подбрасывает. Так себе комфорт. Сделали остановку, посмотреть, как там Женька – в сугробе – потому, что его всего замело – сугроб, и только два глаза из очков видны – Женька их протирал, чтобы пейзажи видеть.
– Ну, как, Женька?
– Нормально, едем!
Турпоход так турпоход. Не кататься же вокруг дачи! Уехали в глухие леса километрах в тридцати. Тайга настоящая. Ни людей, ни следов. Две деревни, но они зимой нежилые. Ни огонёчка, ни лая собачьего.
В лесу устроили привал. Чай из термоса, бутерброды. С пенёчка снег убрали, расположились прекрасно! Настоящий дикий лес! Огромные ели, на лапах снега в полметра, тишина. И что приятно – из этой тайги не надо часами по снегу брести, чтобы к цивилизации выбраться. Современный техно туризм. Сел на снегоход – и через полчаса дома!
Стемнело. Звёзды зажглись. Пора возвращаться. Одно плохо, когда на снегоходе пространство рассекаешь – тишину нельзя слушать. Только рёв двигателя. Ехали мы, ехали, потом на очередном повороте я назад глянул – а сани пустые! Женьки нет! Выпал где-то на кочке. Тормозим.
– Валя! Женьку где-то потеряли! Не помнишь где он выпал?
– Да нет, ничего не слышала, шумно очень!
Разворачиваемся и едем обратно по своему следу. Нет Женьки. Сначала просто было – там одна дорога, без вариантов. Дальше большие поля пошли, кроме нашего следа ещё и других снегоходов следы. Где наши? Хорошо, что луна полная взошла. Снег заблестел голубым. Поля уходят вдаль волнами, за ними – чернеет дремучий лес. Поднимаемся на вершины холмов, и пытаемся увидеть – нет ли Женьки? Ни души! Движемся, стараясь повторить свой маршрут. Приближаемся к чернеющему лесу. Мороз крепчает.
И, поднявшись на очередной пригорок, видим, как из леса человек выбегает и руками машет. Мы к нему. Женька бежит! Он в лесу ещё выпал. Испугался, что его не найдут, и решил по следу бежать – так надёжнее, чем в лесу дожидаться.
Теперь аккуратнее ехали. И Валя назад посматривала – не потерялся ли Женька. Но он крепко за сани держался. Плохо одному, зимой, ночью в лесу!
Снегоходы становились всё популярней. И рассказы о походах по замечательным местам сыграли роль, и друзья и соседи по дачам стали покупать эти машины. Вместе веселее, да и безопаснее. Если что со снегоходом случится, на втором хоть выбраться в цивилизацию можно.
Купил снегоход мой хороший товарищ Андрей. Самую мощную и престижную Ямаху. Человек он был обстоятельный, подробно расспросил, что необходимо из снаряжения, и всё закупил самое продвинутое – шлем с подогревом, специальный комбинезон и перчатки.
Снегоход привезли ему на дачу уже к вечеру. Решили, конечно, сразу его опробовать. Стартовали, когда уже темнело. И в мороз лютый. Но с таким снаряжением – не страшно!
Накануне снегопад был сильный. Снегоход по пухляку идёт мягко, как по перине. Только снег сильно из под лыж летит, весь в снегу едешь. Катались-катались, встали осмотреться, Андрей спрашивает:
– Слушай, ты как, не мёрзнешь?
– Да нет, нормально!
– Ну, поехали!
Ещё покружили по полям, нашли овраг – так интереснее, можно попрыгать.
Остановились, Андрей снова поинтересовался:
– Тебе не холодно? А я чего-то подмерзаю!
– Может, у тебя сиденье от снега намокает?
– Да нет, оно тёплое, с подогревом.
Ладно, дальше поехали. Опять, как только остановились, Андрей спрашивает:
– А живот у тебя не мёрзнет?
– Нет, не мёрзнет живот.
– А у меня что-то живот замёрз страшно!
Странно, что живот. Он ведь от ветра стеклом ветровым закрыт. Посмотрел внимательнее на солидную его амуницию, и понял.
– Андрей! – посоветовал я. – Ты, когда комбинезон надеваешь, ширинку не забывай застёгивать!
Выгреб Андрей снег из штанов, застегнул ширинку и поехали дальше.
С ширинкой решили. Но вскоре Андрей стал жаловаться, что ноги от мороза немеют. Пальцев почти не чувствует. Это серьёзно. Так и отморозить ноги можно. На нашу удачу недалеко были летние дачи, пустые зимой, но в сторожке свет горел и дым шёл из трубы.
Сторож, симпатичный дедулька, пустил погреться. Я тоже, пока катались, стал мороз ощущать. Оно понятно – ветер, снег в лицо. Даже в шлеме лицо мёрзло, мёрзло, потом перестало. Решил, что согрелся. А, когда стал в избушке шлем снимать – не снимается! Примёрз к коже!
Андрей ботинки снял, а под ними – синие синтетические носки.
– Андрей, вот поэтому ты и мёрз! Это носки из пластика, они не греют, даже наоборот!
– Да, с носками промахнулся! Я их сейчас погрею! – и Андрей положил их поближе к железной буржуйке.
Пока чай пили, да беседовали, время прошло, а у нас ещё обратный путь немалый. Пора одеваться и в дорогу.
Андрей носки свои с печки снял, и держал их на вытянутой руке, внимательно разглядывая.
– Одевайся, Андрей, поехали!
– А как я одену?
Посмотрел я внимательнее. Синтетические носки от сильного тепла уменьшились раза в два. Теперь их только малыш мог одеть.
– Андрей, надевай быстрее, может, они растянутся, пока тёплые! – предложил я.
Андрей стал натягивать горячий носок. От контакта с холодной кожей пластик мгновенно задубел, и носки стали жёсткими, как бутылка из под кока-колы. Надеть их теперь невозможно никак.
Андрей загрустил. Он и в носках чуть ноги не отморозил, теперь без них придётся. Плохо.
Вижу, газеты старые стопкой на подоконнике.
– Дедушка, можно мы пару газет возьмём?
– Да хоть все!
– Андрюша, давай, ноги газетами заматывай, будешь потом их в ботинки засовывать.
– А, это хорошо! Бумага греет!
Расшнуровали ботинки, Андрей в несколько слоёв в «Известия» ноги замотал, сначала перестарался, не влезли. Потом снял пару статей – и удалось в ботинок втиснуться.
Завели снежных коней, поехали. Всё же беспокойно за Андрея. Если опять замерзать начнёт – надо останавливаться, греться.
– Как, Андрюша? – спрашивал, подъезжая к нему несколько раз.
– Супер! Надо было сразу газетами воспользоваться!
Верно! Газеты не зря печатают!