Первый акт. Из сборника Симфония осени

Это была моя первая осень, которая сбила с ног и заставила искать почву под ними. Период невыразимой тоски и одиночества, где сила отчаянно боролась со слабостью, и нельзя было понять, где заканчивается одна и начинается другая. Я металась, как птица о стекло, разбиваясь о невидимые преграды. Поиск независимости,жажда свободы — все это привело не к триумфу, а к надлому. Я так яростно боролась за самоутверждение, что не заметила, как сама стала своим главным противником.

И вот он — тупик. Глухая стена, упираясь в которую, понимаешь, что назад пути нет. Стоя перед ней в полной тишине, я вдруг различила ее очертания. Это была не стена. Это была дверь. Массивная, темная, незнакомая. Страшная. И единственная.

За этой дверью открылся пейзаж, который стал отражением моей души — скошенное поле. Бескрайнее, убранное догола, простирающееся по холмам, что уходили вниз и вновь вздымались к низкому осеннему небу. Оно было пустым, но не мертвым. Отдохнувшим. Готовым. И я поняла, что не одна на этом поле. Со мной была она — моя повзрослевшая дочь. Её взгляд, полный недетской серьезности, был обращен на меня. И в нём я с изумлением увидела не жалость, а доверие. Она видела во мне опору. Знание. Мудрость. Авторитет. Не вопреки моим падениям и ошибкам, а потому что я, оступаясь, каждый раз поднималась и шла дальше. Мои шрамы были для неё не свидетельством поражения, а доказательством стойкости.

Я сделала шаг. Переступила порог. И захлопнула дверь старой жизни за спиной.

Так началось мое возрождение. Оно пришло не с ласковым шепотом, а с резким, металлическим скрежетом — с болезнью, с диагнозом, с больничной койкой. С операцией, которая отняла часть меня, чтобы дать шанс целому. Это был первый акт большой пьесы под названием «симфония осени: смерть и возрождение», где я была и автором, и режиссером, и главной героиней, сжимающей в потной ладони свое исколотое венами, хрупкое и бесценное счастье.