Глава 47. Марионетка в мире лжи

Лио нёс Вайолет на своей спине и остановился у входа в комнату.  Открыв дверь, он положил ее на кровать. Она спала. Он снял обувь и верхнее платье - под ними были спортивные облегающие брюки и футболка из хлопка. Мужчина заботливо снял украшения с волос, заплел косу и укрыл свою сестру.

- Они оба напились до беспамятства... - В комнату тихо вошел Анни'н, он только что уложил Алту.

- Она даже не шелохнулась, - прошептал Лио.

- Конечно! Столько выпить!

Анни'н открыл окно, оставив небольшую щель. В комнате настала приятная прохлада.

- Мне нужно будет уйти на несколько часов, - он подошёл ближе к Лио так, чтобы только он мог слышать его.

Лио кивнул.

- Анни'н, - окликнул Лио, когда его брат собирался открыть дверь. - Только пожалуйста, не разбирайся с чувствами в одиночестве. Мы... я беспокоюсь за тебя.

- Я сам не знаю, с какими чувствами я разбираюсь и разбираюсь ли... Не переживай, я обязательно все расскажу, когда пойму, что это за чувства.

Анни'н ушел, а Лио все ещё думал о том, как его брат в темноте подмигнул ему, но взгляд выдавал растерянность и грусть. До смерти Кира, Анни'н часто говорил о своих чувствах, о том, что происходит внутри, потому что тот дар, с которым он живёт, предполагает большой психологической нагрузки. А после смерти - только слушал. Будто был не только Анни'ном, но и Киром. И Лио ничем не мог помочь, но очень так хотел.
 

* * *
В темнице было сухо и свежо. В воздухе витал лёгкий аромат благовоний. Хуон на всем этаже был один. Он уже спал и резко вздрогнул от высокой фигуры, которая смотрела на него сверху вниз.

- А, это вы. Я уже было думал, что это ангел смерти пришёл за мной.

- Вы опасаетесь за жизнь?

- Нет... Я уже ни за что не опасаюсь. Вы пришли о чем-то поговорить? - зевая, спросил Хуон.

Анни'н сел на кушетку и стал говорить тихо и размеренно.

- Вы же в курсе про Хакурай Кен?

- Да, - оживился Хуон, - "Меч белого грома" - безмерно красивый меч. Лин Жу, дочь моего наставника, должна была получить его на шестнадцатый день рождения, ради него она с раннего детства занималась фехтованием и боевыми искусствами.

- Я хотел бы узнать больше о той Лин Жу, которая была знакома вам. Потому что я знал, - Анни'н запнулся, - ...Иларию - жестокую, беспринципную, но сломленную местью девушку.

Хуон опустил глаза. Он знал о смерти Чжан Лин Жу, но не подразумевал, что у неё такая трагичная судьба.

- Когда наставник рассказал о том, чем он занимается, он показал магию - технологию создания оружия. Я сначала смотрел, а потом пробовал делать небольшие изделия самостоятельно - меня не в чем не ограничивали. Да и моя мать была спокойна, что я не попал в какую-то плохую компанию, - на лице у него появилась лёгкая улыбка, но он продолжил смотреть в пол. - Лин Жу однажды приехала в Процветающую страну. Девочке было около семи лет, а она уже так рассуждала, будто сама была моей наставницей. Она знала о технологиях, показывала мне движущиеся картинки. Она была очень живой, господин. И слишком умной и любознательной для Процветающей страны.

Анни'н молчал. Он слушал, и слушал, и слушал. А Хуон все продолжал.

- Она любила всякие безделушки. Ну, знаете, перья птиц,  интересные яркие камушки, делала поделки из них и дарила их на праздники. Я не знал ту Лин Жу, которую знали вы, но если бы у меня была дочь, похожая на ту девочку, которую я знал, я был бы счастлив.

Глаза Хуона заблестели, и капли падали на потертый красный костюм чиновника, пятна были крупными и растекались по шелковой ткани. Анни'н замешкался, но положил руку на плечо Норбу. Он был не злодеем, но человеком, который запутался в паутине лжи.

- Это был я. Тот, кто лишил ее жизни был я. - Тихо, но чётко произнес Анни'н. Он ждал, что Хуон будет осуждать его, кричать, обвинять. Вместо этого он тоже положил руку на плечо собеседника.

- Так вот откуда вы  знаете про белогромовый меч... Я знал вас не так долго, но вы показались мне хорошим человеком. Уверен, вы должны были это сделать, и вам тоже тогда было больно.

"Очень" прозвучало у Анни'на в голове.

Прошло несколько секунд, прежде чем со стороны двери на этаж постучали. Анни'н не смог перебороть себя и наклонился к уху Хуона так, чтобы слышал только он.

- Это предостережение, однако, как действовать - решай сам: тебя вывезут во внешний мир и заставят сменить одну клетку на другую.

Хуон улыбнулся почти печальной улыбкой.

- Не тревожьтесь, господин. Я уже выбрал свой путь, - также тихо, еле-еле слышно сказал заключенный и попрощался.

Анни'н спускался вниз по лестнице тюрьмы, и каждая ступенька давалась ему все легче, а мыслей становилось  все меньше. Может быть это и нужно было ему для того, чтобы отпустить? Может быть Хуон Норбу был тем самым мостом для того, чтобы отпустить этот моральный груз, как дети отпускают самодельные бумажные кораблики по воде, чтобы те уплыли вперед, растворились на горизонте? Когда мужчина преодолел последнюю ступень, он вздохнул полной грудью свежим горным воздухом, а солнце, восставшее из-за гор, осветило крыши домов, предзнаменовав совершенно новый день.