Глава пятая

Если бы профессор не сказал Флориану, что Алесь с Мартой не едят мяса, сам он, скорее всего, не заметил бы его отсутствия, поскольку и без мяса стол напоминал настоящую скатерть-самобранку.
На тарелке, сплетённой из лозы, возвышалась горка аппетитных пирожков с начинкой из риса и овощей, напоминающих по виду чебуреки. В глубокой глиняной миске лежали запечённые яблоки с мёдом и корицей, рядом, на небольших тарелках — котлеты из нута, посыпанные кунжутом, сыр с тмином, белоснежный творог и открытые медовые соты. Свежая зелень прямо с грядки манила своими яркими красками, а завершающим штрихом этого гастрономического великолепия были небольшой душистый каравай хлеба, выпеченный на аировых листьях и стоявший посреди стола глиняный кувшин с домашним квасом, приготовленным по старинному семейному рецепту.
Флориан невольно вспомнил отца, который, будучи прекрасным кулинаром, никогда не придавал особого значения сервировке – главным для него было накормить сына.

За ужином говорили мало. Флориану то уж точно было не до разговоров, ведь за долгое время он впервые испытывал естественное чувство голода. Возможно, это было связано с тем, что он пробыл целый день на свежем воздухе, а, возможно, с тем, что после всех тревог и испытаний, выпавших на его долю за последнее время, ему наконец-то удалось по-настоящему отдохнуть и расслабиться.

С первых минут общения с Мартой Флориан почувствовал к ней огромную симпатию и расположение. Она сразу предложила ему называть её просто по имени, и это его очень обрадовало. «Называй меня просто Марта! Манией величия я не страдаю, так что обойдёмся без лишних церемоний. Тем более, что мы с тобой теперь друзья, не так ли?»: ласково и как-то совсем по-домашнему произнесла она.

Красавицей Марта не была, но её открытый мудрый взгляд и искренняя улыбка делали её настолько обаятельной, что никому бы и в голову не пришло искать в её облике какие-то недостатки. Короткая стрижка придавала ей моложавый вид, и она выглядела значительно моложе своих лет.

– Никогда не думал, что вегетарианская еда может быть такой вкусной! Про творог я вообще молчу! Он прямо тает во рту, и у него такой необычный вкус.

– Он из козьего молока, – ответила Марта.

– У вас есть коза? – удивился Флориан.

– У нас три козы! В своё время мы были вынуждены завести коз. У нашей Ларочки была страшная аллергия. К кому мы только не обращались, куда только не ездили с ней, ничего не помогало, пока случайно не встретились с одним мудрым дедушкой, который пас на лугу своих коз. Он-то нам и сказал, что козье молоко – это единственное, что сможет помочь нашей доченьке. Так оно и случилось, – как только Ларочка стала пить его, она забыла про аллергию.

– А я, представьте себе, видел коз только на картинке! – с детской непосредственностью сказал Флориан.

– В этом нет ничего удивительного, ведь козы не разгуливают по столичным бульварам! – рассмеялась Марта. – Зато сегодня у тебя есть возможность не только увидеть, но и подружиться с ними.

Пока они шли к хлеву, в котором содержались козы, Алесь рассказывал Флориану о преимуществах вегетарианства:

– Фрукты и овощи, выращенные в естественных условиях, пропитаны солнечным светом, и, употребляя их в пищу, мы поглощаем этот свет. Мясо же, наоборот, бедно солнечным светом и поэтому быстро разлагается, а то, что быстро разлагается, вредно для здоровья. Вредоносность мяса имеет также и другую причину. Когда животных ведут на бойню, они догадываются о грозящей им опасности, они чувствуют, что их ждет и очень боятся и волнуются. Этот страх вызывает нарушение в функционировании желез, которые при этом выделяют яд. Ничто не может удалить этот яд; он проникает в организм человека, употребляющего мясо, что, естественно, не благоприятно ни для здоровья, ни для продолжительности жизни. Кроме того, надо знать, что пища, которую мы поглощаем, становится внутри нас своеобразной антенной, улавливающей определенные волны. Именно так мясо связывает нас с низшим астральным миром. В нижних областях астрального мира кишат существа, которые пожирают друг друга, как дикие звери и, таким образом, употребляя в пищу мясо, люди ежедневно находятся в контакте со страхом, жестокостью, чувственностью животных. Тот, кто ест мясо, поддерживает в своем теле невидимую связь с миром животных, и он ужаснулся бы, если бы мог увидеть цвет своей ауры. Предание говорит, что до грехопадения у Адама было сияющее лицо, и все животные его любили, уважали и подчинялись ему. После грехопадения Адам лишился этого сияния, и животные стали его врагами. Если звери больше не доверяют человеку, если птицы улетают при его приближении, и всякое создание считает его своим врагом, тому есть причина: значит он упал с тех духовных высот, на которых находился. Человек должен вновь подчинился законам любви и мудрости и обрести свое изначальное великолепие. Тогда он примирится со всеми царствами мироздания, и наступит Царство Божье на земле.

Просторный хлев с камышовой крышей находился в южной стороне усадьбы, и чтобы до него дойти, нужно было миновать гостевой дом и крохотное озерцо, в котором плавала пара белоснежных лебедей.

– Да тут у вас настоящее лебединое озеро! – промолвил Флориан.

– Эта парочка недавно здесь обосновалась. До этого лебеди жили и гнездились на соседнем озере, но потом почему-то решили перебраться сюда, чему мы очень-очень рады!

– Наверное, птицы, как и животные, за версту чувствуют добрых людей!

– Доброту чувствуют все, а животные – особенно. Даже дикие звери становятся ручными, если видят, что их любят. А вот и наши красавицы! – улыбнулась Марта. – Вот эта чёрная – Марица. Ей уже восемь лет. А эти две – её дочки, Аза и Сильва, они ещё сравнительно молодые, им по пять лет.

– Ну прямо оперетта Кальмана! – рассмеялся Флориан.

Знакомство с козами прошло великолепно. Уже спустя минуту рогатое семейство лизало Флориану руки, преданно заглядывая в глаза, и Флориан подумал, что у него никогда не поднялась бы рука причинить вред какому-нибудь животному.

– Теперь я понимаю, почему вы отказались от мяса!

– Глядя, как ты общаешься с нашими козочками, могу предположить, что скоро нашего полка прибудет!

– Почему бы и нет? После сегодняшнего ужина я убедился, что если приложить немного фантазии и сноровки, то вполне можно обойтись и без мяса.

– Верно, только не бросайся в крайности, особенно на первых порах, иначе быстро разочаруешься, – предупредила Марта.

Тем временем солнце зашло за горизонт, наступил вечер, и на небе засверкали первые звёздочки. Профессор Мирский, наблюдавший, как Флориан общается с козами, подумал: «У него очень доброе сердце! Слава богу, я в нём не ошибся!»

Дом Богдановичей ничем не напоминал особняк Святослава Константиновича. Это было старинное родовое гнездо, в котором нынешние хозяева, в меру своих сил и возможностей, старались сохранить дух и стиль навсегда ушедшей эпохи. Но самое главное, на что обратил внимание Флориан, – дом был живой, у него была душа, и в нём не чувствовалось той печальной атмосферы сиротства, которая, несмотря на красоту, роскошь и идеальную ухоженность, была так ощутима в жилище профессора.

— Не могу дождаться, когда ты возьмёшь в руки скрипку! Ты ведь не лишишь нас удовольствия послушать твою игру? — обратился он к Флориану.

– А для чего же я взял её с собой? С радостью сыграю для вас. Какую музыку вы любите?

– Настоящую, такую, что проникает в самое сердце!

Давно Флориан не играл с таким воодушевлением! Его игра была настолько великолепна, что слушатели забыли о времени, да и сам он, не чувствуя усталости, играл одно произведение за другим.

– А свою Морскую сонату сыграешь? – спросил профессор.

– После Шопена, Шуберта, Крейслера и Брамса? Будет ли это уместно?

– Но ведь и они не сразу стали гениями! – ободряюще ответил профессор.

Долго упрашивать Флориана не пришлось. Он снова взял в руки скрипку и начал играть. Алесь слушал сонату молча, погрузившись в раздумье, зато Марта, которую переполняли эмоции, то и дело восклицала: «Волшебная музыка! Просто волшебная! Сколько в ней нежности и невысказанной грусти!»

– Я, быть может, не сильно разбираюсь в музыке, но должен тебе сказать, что для начинающего композитора это просто потрясающе! Когда-нибудь мы будем гордиться, что были первыми слушателями твоей дивной сонаты! - с искренним восхищением воскликнул Алесь.

Флориан хотел поблагодарить Алеся, но так смутился, что не смог вымолвить ни единого слова. Алесь подошёл к нему и прижал к себе:

– Ты станешь великим композитором, Флориан! Твоя музыка будет жить вечно, а вместе с ней, в сердцах миллионов людей, будешь жить и ты!

После таких восторженных слов все взволнованно притихли, и тогда профессор, положив руку на плечо Флориану, сказал:

– Ничуть не сомневаюсь, что именно так всё и будет! И это я говорю тебе как человек, посвятивший музыке всю свою жизнь. С полной ответственностью могу сказать, что даже в произведениях маститых и признанных композиторов не всегда увидишь такую гармонию, какая присутствует в твоём произведении.

– Спасибо вам за такие добрые слова! Я и не предполагал, что моя соната вызовет у вас такой восторженный отклик. Постараюсь и впредь не разочаровывать вас!

– Да уж постарайся! – Алесь ласково потрепал Флориана по волосам, а затем предложил ему пройти в мастерскую и посмотреть наброски иллюстраций к роману Томаса Манна.

Войдя в мастерскую, Флориан подумал, что попал в картинную галерею. Все стены были увешаны живописными полотнами и графикой, а большой стол у окна был весь усыпан карандашными рисунками и эскизами.

– Вот, смотри, это то, что я сделал за неделю... – указывая на рисунки, сказал Алесь.

– За неделю? Вы что, и по ночам работали?

– Иногда, если не спалось.

Флориан стал с интересом рассматривать рисунки, и по выражению его лица Алесь понял, что они ему нравятся. Неожиданно юноша замер, пристально вглядываясь в изображение темноволосой девушки с прекрасными лучистыми глазами.

– А кто эта красивая девушка? Она тоже имеет отношение к романам Томаса Манна?

– Надо же, а я уже несколько дней ищу этот портрет! Это Лара, наша дочь.

– Она живёт с вами?

– Сейчас она живёт в столице, учится в хореографическом училище.

– Лара будет балериной?

– Думаешь, я знаю? У неё такой неугомонный характер, что трудно сказать, кем она будет. Скорее всего будет балериной, ведь она с детства помешана на танцах. А почему ты спросил?

– Никогда в жизни не видел такого красивого лица! Какие правильные черты, какие безукоризненные линии! А глаза! Никогда не видел таких глаз!

– Да не влюбился ли ты, юноша?

– А разве в неё можно не влюбиться? – выпалил, не раздумывая, Флориан.

Глядя на Флориана, Алесь понял, что сегодня тому уже вряд ли будет интересно продолжать рассматривать его картины и иллюстрации. Он видел, какой огонь загорелся в глазах юноши и, сам не зная почему, очень этому обрадовался.

За приятным общением остаток вечера пролетел незаметно и, взглянув на профессора, Флориан понял, что им пора уходить. А ему так не хотелось покидать этот гостеприимный дом!
Простившись с хозяевами, Флориан с профессором вышли на залитую лунным светом улицу и направились домой.

– Какие замечательные люди! Я так рад, что познакомился с ними. Весь вечер меня не покидало чувство, будто я нахожусь в кругу семьи, среди самых близких людей. Спасибо вам, Святослав Константинович!

– Благодарить надо их, а не меня. Пожалуй, я не знаю никого светлее и добрее их.

– В мастерской я видел портрет Лары. Это необыкновенно красивая девушка.

– Ах, так вот в чём дело! А я всё думаю, что же такое ты там увидел, что даже твой взгляд изменился! В твоих глазах появился блеск, который бывает только у влюблённых.

– Неужели это так заметно? – смутился Флориан.

– А ты думал! Я сразу заметил, что с тобой что-то не так! Скажу тебе вот что: не знаю, есть ли у Лары кавалер, но что касается её самой, то это очень талантливая и умная девушка с чистым и добрым сердцем. Марта сказала, что со дня на день она приедет на каникулы, так что, возможно, до нашего отъезда ты ещё успеешь с ней познакомиться.

– С той минуты, как я увидел её портрет, ни о чём другом я и не мечтаю!

Вернувшись домой, профессор сразу лёг спать. Флориану было не до сна: все его мысли были заняты Ларой. Набросив на плечи шерстяной плед, он вышел во двор и присел на скамейку. Подняв голову, юноша устремил взор на ночное небо и, восхищённый его красотой, прошептал: «Не думал, что звёздное небо может быть таким завораживающе прекрасным! »

Неожиданно раздался лёгкий шорох, и из-за куста азалии показался силуэт мужчины, в котором Флориан без труда узнал отца.

– Папа? – не веря своим глазам, воскликнул Флориан.

Он сделал шаг навстречу отцу и захотел его обнять, но в этот миг ласковый ветерок резво пронёсся по верхушкам берёз, затем слетел вниз и, обдав Флориана пьянящим ароматом летней ночи, улетел прочь, унося с собой дорогой и незабываемый образ. Несколько минут юноша стоял, боясь пошевелиться, в глубине души надеясь, что отец вернётся, но потом, тяжело вздохнув, понял, что это чудо, скорее всего, больше никогда не повторится.