Нейро-карта для эспрессо

Рассказ первый: Нейро-карта для эспрессо

Семён, бывший пророк Кремниевой долины, а ныне основатель кофейни «Корова в канале данных», сиял. Но сиял он уже не как начищенный смузи-мейкер, а как только что сваренный ристретто — концентрированно, горьковато и с легкой нервной дрожью. Он наконец-то обрел свой дзен. Настоящий. Без синергии и API.

Его стартап был идеален. Никакого кода. Никакого облака. Только эспрессо-машина, похожая на паровоз из стимпанк-фильма, стойка из цельного дуба и два партнера: он — визионер, и Валера — человек, который умел делать кофе. А в углу у окна, как символ победы над цифровым рабством, стоял горшок с тем самым фикусом.

Валера, это не просто кофейня, — вещал Семён, размахивая свежеотпечатанным меню. — Это — манифест. Мы продаем не напиток, мы продаем опыт. Возвращение к аналоговой чистоте.

Валера, который за последний год пережил цифровой феодализм, геймификацию и нашествие хомяка-диверсанта, молча протирал кофемолку. Он просто был рад, что его главная задача — молоть зерна, а не крутить педали.

И вот наш главный продукт! — Семён торжественно положил меню на стойку.

Это было не меню. Это был трактат. Каждый напиток имел название, от которого у простого смертного сводило скулы.
«Пробуждение Нейрона» — Концентрированный импульс чистого кофейного вкуса, активирующий синаптические связи вашего сознания. (Эспрессо)
«Квантовый Скачок» — Бархатистая текстура молочной пены, совершающая фазовый переход в глубокий кофейный аромат, с легкой флуктуацией корицы на поверхности. (Капучино)
«Экосистема в чашке» — Сбалансированная интеграция эспрессо, молока и шоколадного сиропа, создающая гармоничную, самодостаточную вкусовую среду. (Мокко)

Ты видишь? — с горящими глазами спрашивал Семён. — Мы не говорим «капучино». Мы говорим «Квантовый Скачок»! Мы создаем нарратив! Человек пьет не просто кофе, он приобщается к великой идее!

Валера посмотрел на описание американо — «Декомпрессия данных: Разбавление первичного сигнала для более широкого восприятия». Он вздохнул. Кажется, старый Семён никуда не делся. Он просто сменил язык программирования с Python на бариста-эсперанто.

Дверь звякнула. В кофейню вошел их первый, исторический клиент. Это был крупный, хмурый мужчина в рабочей куртке, который выглядел так, будто только что разгрузил вагон. Он подошел к стойке и уставился на меню.

Семён тут же оказался рядом.
— Добрый день! Позвольте, я буду вашим проводником в мире аналоговых сенсорных переживаний, — начал он заученную речь. — Желаете испытать «Пробуждение Нейрона» или, может быть, готовы к «Квантовому Скачку»? Наш сегодняшний специальный оффер — «Рекурсивный Раф», где каждый глоток отсылает вас к предыдущему, создавая бесконечный цикл наслаждения...

Мужчина слушал его секунд тридцать. Его брови медленно ползли вверх. Затем он поднял руку, прерывая Семёна на полуслове.
— Слышь, парень, — сказал он густым басом. — Можно мне просто... большой черный кофе? Без вот этого всего. И побыстрее, если можно.

Семён замер. Его идеальный нарратив разбился о суровую скалу реальности. Он посмотрел на Валеру. Валера, не меняя выражения лица, кивнул, взял стакан и начал готовить американо.

— Но... это же «Декомпрессия данных»... — прошептал Семён.
Мужик хочет просто кофе, Семён, — тихо ответил Валера, протягивая стакан клиенту. — Большой. Черный.

Клиент расплатился, молча кивнул и вышел.

Семён медленно подошел к окну. Он смотрел на улицу, на людей, которые просто куда-то шли, на машины, которые просто куда-то ехали. Он посмотрел на свой трактат-меню, полный нейронов, квантов и экосистем. Затем он посмотрел на фикус, который просто стоял и просто был зеленым.

Кажется, я опять все усложнил, да? — тихо спросил он у Валеры.

Валера отхлебнул из своей чашки и пожал плечами.
— Зато ты в этом последователен. Это тоже своего рода дзен.

Семён взял ручку, подошел к меню и решительно зачеркнул «Пробуждение Нейрона». Рядом он коряво, от руки, написал: «Эспрессо. 100 р.».

Это был его первый настоящий шаг к реальности. Маленький, но честный. И где-то в глубине души он почувствовал, что этот шаг был важнее всех его предыдущих «квантовых скачков».