Неизбежность

Сигаретный дым обжигает дыхательные пути настолько, что хочется выкашлять собственные легкие.
Затяжка за затяжкой, и даже не думаешь о вреде курения в данный момент, так как вместе с дымом в легкие поступает радиоактивный воздух, наполненный ионами и прочей хренью. В сквозное пулевое ранение на бедре проникают различные опасные бактерии, устойчивые к воздействию напалма, и даже плазмы, не мутирующие под воздействием радиации, а потому сохраняющие свои смертельные функции на очень длительном времени. Кровавое пятно все больше расползается по комбинезону, в автомате последний полупустой рожок с патронами, лучи фонарей моих преследователей рассекают темноту, а я думаю только о том, что не смогу докурить из за начинающегося дождя. Противогаз давно был отброшен в сторону, так как иначе не получилось бы выкурить последнюю сигарету, и потому ледяная капля падает на лицо, обжигает своим холодом, и повышает мой радиационный фон. За ней еще одна, и еще, и еще, пока вскоре не начинается настоящий ливень. Световые лучи на время замирают, слышны тихие короткие переговоры, приказы, топот ботинок по расколотому асфальту, хлопанье дверей и звон стекла. Группа рассредоточивается по близлежащим разрушенным домам, чтобы хоть как-то уберечь себя, но они скорее всего ни на секунду теряют из виду переулок, где я сижу, прислонившись к стене. Они скорее всего не считают меня за живого, но устав обязывает их быть на стреме.
Посиделки за бутылкой сомнительного качества пива и типичные для сталкеровской компании разговоры давали мне сейчас понять, что по всем правилам жизни Здесь, для меня нет никаких шансов. Такое количество радиации убьет любого. Скоро у меня начнется рвота, пока я не выблюю свои собственные кишки, затем выпадут все волосы, кожа покроется волдырями, когда начнет свое действие биологическая зараза, витающая в воздухе. Да я вообще должен был умереть сразу, как только сорвал противогаз. Может быть у тех стимуляторов, что я вколол после ранения, есть неизвестные мне побочные эффекты? Если так, то я должен потратить свое оставшееся время с толком. Рука лезет в карман за оставшимися препаратами, стимуляторы мозговой активности, «искусственные» мышцы, антирадиационные средства, притупляющие восприимчивость к боли таблетки. Все, что было, разом. Бычок гасится об ладонь, чтобы удостоверится, что действие последнего уже наступило. Ничего. Ну и отлично. Беру автомат в руки, передергиваю затвор, после чего держу его лишь за одну рукоять, а левой рукой лезу за гранатой. Вынуть чеку, зажать скобу, если не хочешь через пять секунд раскрасить своими ошметками улицу. Для того, чтобы подняться, не требуется вообще никаких усилий, думается легко и ясно. Со всего размаху выбиваю первую попавшуюся дверь. Ржавые петли не выдерживают, тяжелая деревянная дверь, обитая железом, пролетает довольно далеко, и с глухим звуком обо что-то (кого-то?) останавливается, слышен стон и резкие приказы. Граната швыряется в коридор, я рывком влетаю внутрь и тут же прячусь в какую-то нишу. Гремит взрыв, штукатурка сыпется с потолка, чьи-то стоны и крики. Высунувшись, вгоняю пулю между глаз одному бойцу, который неудачно выглянул оценить обстановку. Приказы срываются на крик, по мере моего продвижения к их позициям эти выкрики постепенно находят всё меньше и меньше адресатов. В этом здании было, если я правильно посчитал, одно отделение, а преследовало меня и позднее пришло на подмогу не менее роты. Я старался об этом не думать, а просто выбил очередную дверь и выскочил на улицу. Мне повезло, это был узкий переулок, и признаков противника не наблюдалось. Я бежал, и слышал только свое тяжелое дыхание, стук своих ботинок при каждом шаге, и звон дождевых капель. Вдох, «топ», «топ», «топ», «топ», «топ», выдох, и звон дождя. А потом я споткнулся. Не потому, что начал чувствовать адскую боль в бедре или еще где. Не потому, что меня сбили с ног выстрелом. Не потому, что я попал ногой в огромную трещину на асфальте и ботинок там застрял. Нет, потому, что очередной свой шаг я сделал в густую ядовитую зелень. Почти сразу же взгляд потрясло иссиня-светлое небо, в которое я направил взгляд. Обилие ярких, натуральных красок почти сводило меня с ума. Ни один из препаратов не был галлюциногенным, но продавец не упоминал про случай одновременного употребления, просто не счел нужным, никто этого не делал. С другой стороны я слышал про случаи, когда сознание человека обитало в другой реальности, но он продолжал жить в настоящем, и все его действия соотносились с ним. Не стараясь во всем разобраться, я прищурил глаза, быстро поднялся, отряхнулся и осмотрел местность в прицел. Руки до боли в пальцах сжимают рукоятку и цевье автомата. Предельное напряжение каждой мышцы тела. Все тихо. Нет, не так тихо, как обычно. Слышны странные звуки – непонятное щебетание?.. Пение?.. Шелест листьев на деревьях, журчание воды, человеческий смех. Резкий рывок вперед, через густые кусты, несколько секунд бега, и ты уже на поляне. Яркое солнце слепит на некоторое время, так, что закрываешь лицо рукой, но тут же опоминаешься и пытаешь сфокусировать взгляд через прицел на размытой фигуре, которая постепенно превращается в испуганную молодую девушку, которая смотрит на тебя исполненным ужаса взглядом. Внезапно тебя сваливает с ног усталость, разом навалившаяся на весь организм, и ты теряешь сознание…
- Урод, блин, сколько наших из-за этого крота полегло, - прорычал искаженным голосом капитан и пнул безжизненное тело с огромным количеством пулевых ранений, - обыщите этого козла, если документов нету при нем, он их по пути скинул. БЫСТРО!.. Очнись… - пропел кто-то над мною. Я с усилием открыл глаза. Моя голова лежала на чем-то мягкой, на моем лбу лежала влажная ткань, а чья-то рука гладила меня по щеке. Я поднял взгляд наверх, увидел длинные русые волосы, потом лицо прекрасной девушки, и окончательно остановил взгляд на ее глазах. Я выдавил из себя улыбку, и она улыбнулась мне в ответ.