Сияние Софи. Часть 2. Глава 1

                ЧАСТЬ ВТОРАЯ
___________________________________________________________

                Глава 1.

   Большой город на берегу моря.
   В его северной части, на самой окраине, за высоким бетонным забором раскинулись огромные корпуса судостроительного завода.
  Неподалёку от проходной предприятия возвышается здание заводоуправления.
  За дверью кабинета с табличкой: "НАЧАЛЬНИК СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ КУЗНЕЦОВ АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ", подходит к концу вечерняя планёрка.
   Во главе совещательного стола сидит Александр — статный мужчина лет сорока пяти, одетый в чёрный элегантный костюм, белую рубашку и чёрный галстук. За его спиной, на стене, висит портрет Б.Н. Ельцина. Он окидывает взглядом присутствующих, устало хлопает ладонями по краю стола и решительно подводит черту под разговор:
   — Ну что же, уважаемые коллеги, будем заканчивать? То, о чём договорились, доведите до сотрудников. На период пребывания представителей зарубежной компании всё должно пройти, как говорится, "без сучка и задоринки". Ещё раз всем спасибо, до завтра.
   Шумно задвигаются стулья, участники совещания начинают вставать и, выходя из кабинета, вполголоса переговариваются между собой.
   Когда последним из них захлопывается дверь, Александр собирает со стола бумаги и подходит к сейфу. Но только он открывает его, как дверь снова приоткрывается, и в кабинет нерешительно входит мужчина средних лет. Он угрюмо опускает голову, словно пытаясь скрыть следы недавней попойки, и замирает у двери, явно не зная, с чего начать.
   — Ну, что встал? — строго спрашивает Александр, закидывая документы в чёрное нутро сейфа.
   — Александр Григорьевич, — бормочет мужчина, виновато опуская голову. — Это в последний раз, больше такого не повторится.
   Александр недовольно хлопает металлической дверкой сейфа.
   — Сколько у тебя было этих последних "разов", а? Вспомни, Кирилов? Тебя что, зарплата не устраивает? Так найди в Прибалтийске другую такую.
   Александр подходит к столу и опускается в кресло.
   — Посмотри вокруг, — продолжает он отчитывать сотрудника, — Людям месяцами зарплату не платят, по стране забастовки, митинги. За такое место сейчас обеими руками держаться надо! А у тебя то пьянки на работе, то прогулы, то что-нибудь с завода в твою смену утащат… Охранник, тоже мне!
   Он с силой ударяет кулаком по крышке стола, затем, уже твёрдо и бескомпромиссно, произносит:
    — Всё, разговор окончен! Как я сказал — заявление в кадры, а шубу — на склад. Свободен!
   Сотрудник молча опускает голову и выходит из кабинета.
   Александр, в расстроенных чувствах, хлопает ладонью по столу:
   — А что делать? — восклицает он, разводя руки в стороны. — Уже с пол года нянчусь с ним!
  В это время на столе призывно зазвонил телефон. Александр снимает трубку, и в тишине кабинета раздаётся пожилой женский голос, мягко окликающий его по имени:
   — Саша?
   — Слушаю, Маргарита Петровна, — его голос смягчается, меняясь на более приветливый.
   — Ты сейчас не занят?
   — Нет. Говорите…
   — Ты на работе долго ещё?
   Александр бросает взгляд на наручные часы.
   — Ещё примерно с полчаса. А что случилось?
   — Ты, пожалуйста, зайди по пути в магазин и купи овощей. Я на завтра борщ приготовлю.
   — Хорошо Маргарита Петровна, зайду, — отвечает он и кладёт трубку.
   Александр ещё раз окидывает взглядом пустой кабинет, затем поднимается с кресла и направляется к двери.

   На проходной заводоуправления он отдаёт последние указание охране, стоящей на вахте, после чего выходит на улицу.
  Сбежав по ступенькам главного входа, размеренным шагом направляется к автомобильной стоянке. Садится в припаркованный белый "Шевроле", включает зажигание. Двигатель мягко заводится, и иномарка, выворачивая из "аппендикса" стоянки, плавно движется к выезду на трассу.
   К концу рабочего дня центральная магистраль многомиллионного города превращается в сплошной поток автомобилей. Машины, то ускоряются, то вновь замирают в периодически возникающих пробках, двигаясь по заданным маршрутам, как нескончаемая лавина муравьёв.
   Александр старался не выезжать так рано с завода, зная, что время, потраченное бесконечное стоянием в пробках, легко компенсируется быстрой ездой по уже более-менее свободной трассе, если задержаться минут на сорок. Но сегодняшний день выдался суматошным — предстояла подготовка к приезду представителей крупной зарубежной компании. Она подыскивала на российском рынке судостроительный завод по размещению заказа на постройку пяти сухогрузов.
   Власти города внимательно следили за этим проектом, рассчитывая на значительные налоговые отчисления в бюджет. Поэтому Александру пришлось явиться на работу чуть ли не с рассветом.
   В целом, работа на этом крупнейшем в регионе судостроительном гиганте устраивала его и в материальном плане, и во всех остальных аспектах. Александр был благодарен своему приемнику, другу и однополчанину по Афганистану Виктору Жильцову, который четыре года назад и предложил его кандидатуру на эту должность, сам переходя на должность коммерческого директора завода.
   Александр не долго раздумывал. Льготный армейский стаж для выхода на пенсию у него уже был выработан, а зарплата военного, хоть и стабильная, едва позволяла без излишеств дотягивать до следующей получки. Уволившись из воздушно-десантной дивизии, он переехал с семьёй в этот мегаполис на берегу моря. Первое время жили на съёмной квартире, а затем завод выделил ему квартиру, которую он спустя год приватизировал. С тех пор его жизнь вошла в размеренное, отлаженное русло.
   Дочь, выйдя замуж, год назад переехала в соседний микрорайон, где теперь жила с мужем и маленькой дочкой. Сын учился в военно-морском училище. В квартире остались только они вдвоём с тёщей, Маргаритой Петровной. Она скучала по детям и внучке, поэтому частенько на день-два уезжала погостить к малышке, годовалой Алёнке.
   А Александру, погружённому в круговерть повседневных забот, было пока не до скуки.

   Александр чуть наклоняет голову и через лобовое стекло смотрит на небо: ни одной тучки. Уже почти две недели стоит по- настоящему летняя, июньская жара. Она радовала — он так и смог привыкнуть к этому промозглому морскому климату с его постоянными ветрами и внезапными дождями.
   То ли дело там, на родине! Вспоминается: лето так лето, мороз так мороз! И нет этих злющих, подвальных комаров, готовых до утра кусать и противно пищать у уха. А там?.. Комар, как комар — хоть и здоровее местного, но свой, родной.
   Александр тяжело вздыхает…

   Вот и центр города.
  Он останавливается у первого попавшегося гастронома, глушит двигатель. Затем, с присущей ему неторопливостью и появившейся в последнее годы солидностью — но без чванливой важности — выходит из машины и направляется ко входу в магазин.
   В это время мимо проходит большая группа нарядно одетой молодежи — сегодня в школах города выпускные вечера.
   Александр немного отступает в сторону, пропускает их. Затем долго провожает, пока фигуры выпускников не растворяются в людском потоке. После этого машинально одёргивает лацканы пиджака и делает шаг вперёд, направляясь к раскрытой настежь двери.

   Дорога от гастронома до платной автостоянки, где он обычно оставлял свою машину, заняла минут пятнадцать. Свободные места ещё были. Оставив машину и прихватив покупки, Александр направляется домой пешком.
  Торопиться было некуда — идти до него было совсем недалеко, каких-то шесть-семь минут. Это не то, что путь от капитального гаража, расположенного на самой окраине города: сначала на троллейбусе, потом на метро, потом три остановки на маршрутке. Там он обычно оставлял машину на зиму, пользуясь служебным автомобилем. А летом, как всегда, нужно было мотаться на дачу каждые выходные, по старой привычке — собирать грибы, ягоду, и, конечно, ехать на рыбалку: то один, то всей семьёй, а иногда и с коллегами по работе. В этот период машина всегда должна быть под рукой.
   Подождав, пока на светофоре загорится зелёный, Александр переходит улицу. А от стоящего на углу коммерческого киоска до дома, как говорится, рукой подать.

   Лифт в подъезде не работал ещё с утра. Александр, на всякий случай, пару раз нажимает на красную кнопку вызова, но, не услышав характерного скрежета и гула работающих подъёмников,  понимает, что лифт так и не запустили в течении дня.
   Недовольно бурча себе под нос, он решает подниматься пешком в свою трехкомнатную квартиру на четвёртом этаже этого девятиэтажного кирпичного здания.
   Остановившись на площадке, где на стене красной краской нарисована жирная цифра "4", Александр, не нажимая звонка, открывает дверь своей квартиры ключом.
   Как только он входит в небольшую прихожую, из зала выходит Маргарита Петровна — женщина лет уже шестидесяти, с ещё сохранившимися чертами былой красоты.
   — Как на работе? — приветливо спрашивает она, забирая из его рук пакеты. — Всё хорошо?
   — Да, Маргарита Петровна, все нормально, — немного устало отвечает он, садясь на софу.
   Снимая туфли, Александр интересуется:
   — Никто из детей не звонил?
   — Час назад Алёша звонил, сказал, что на выходные дадут увольнительную, и он ненадолго заедет к нам. А Насте я сама позвонила днём. У них всё в порядке.
   — Ну и ладненько, — вставая, удовлетворённо произносит Александр.
   — Ужин готов, — добавляет Маргарита. — И брюки от нового костюма я тебе погладила. А то понаделал на них стрелок.
   Александр улыбается, довольный.
   — Вот за брюки отдельное спасибо!
   Он надевает тапочки и проходит в свою комнату.
   Войдя, начинает переодеваться. Открывает шкаф и вынимает   халат, висящий на плечиках. Снимает его. Под халатом висит парадный военный китель с погонами подполковника и наградами.
   Александр убирает китель обратно в шкаф и надевает халат. Не завязывая пояс, проходит в ванную.
   После принятого прохладного душа, направляется прямо на кухню.

   Поужинав, Александр проходит в зал и, устроившись в уютном кожаном кресле, включает телевизор.
   Напротив, на диване, сидит Маргарита и читает очередной любовный роман.
   По местному телеканалу идут новости дня. В одном из телерепортажей начинают показывать торжественное шествие выпускников школ по улицам города. Когда репортаж заканчивается, Александр убавляет звук, встаёт и подходит к мебельной стенке. Открыв нижнюю дверцу, берёт с полки старый, уже изрядно потрёпанный фотоальбом в переплёте из тёмно-синего бархата.
   Несмотря на потёртый вид альбома, у Александра и мысли ни когда не возникало поменять его на новый. Он был куплен очень давно, ещё в десятом классе, за с трудом накопленные четыре рубля.
   Александр возвращается обратно в кресло, аккуратно раскрывает альбом и начинает рассматривать фотографии.
  Маргарита, внимательно глянув на него поверх очков,  закрывает книгу и с лёгкой, почти материнской укоризной произносит:
   — Опять ты взялся за эти фотографии? Сколько можно их разглядывать?
   По лицу Александра пробегает заметное смущение, словно его, взрослого мужчину, неожиданно застали за каким-то детским занятием.
   Маргарита глубоко вздыхает:
  — Ох… Вижу, что скучаешь по родным местам, школьным товарищам. Так возьми небольшой отпуск и слетай домой. Сколько ты там не был, лет десять, наверное?
  Александр захлопывает альбом, молчаливо о чём-то задумывается, а затем тихо, словно для себя, произносит:
   — Да-а… Пожалуй, и чуть больше.
   — Ну и поезжай! — настоятельно говорит Маргарита. — А по дому я и одна управлюсь. Да и Настя с мужем и внучкой будут  навещать. Так что поезжай и не переживай! Там как раз сейчас горбуша пошла. Рыбки солёной привезёшь, икры, и про хариусов копчёных не забудь. Заодно и моим старым подружкам, кто на прииске ещё остался, приветы передашь.
   Александр решительно встаёт и несколько раз проходится по залу, напряжённо размышляя, как будто пытаясь принять важное решение. Через некоторое время он остановился у кресла и, радостно потирая руки, произносит:
   — А это идея! Завтра переговорю с директором. Может, даст небольшой отпуск. На дорогу, если грубо прикинуть, полтора суток туда, полтора обратно, и недельки две дома. Вот так нарыбачиться хватит, – проводит он ребром ладони по своей шее.
    — Вот и переговори! — улыбается Маргарита. — Я не думаю, что он тебе откажет.
    — Так, что брать с собой? — решительно произносит Александр, начиная быстро расхаживать по залу.