Усы Беглова

Три года назад.

Интересно, кто подстригает усы губернатору Беглову?
Личный цирюльник, супруга или же он справляется с этим сам?
Удивительно, как работает мозг, какие нейронные цепи включаются, чтобы заставить нас размышлять о каком-либо публичном деятеле, а уж тем более — о его усах.

Пожалуй, разгадка кроется в самих усах. Они, мягко говоря, оставляют желать лучшего.
Их форма и состояние, кажется, вступают в тихий конфликт с высоким чином своего носителя.
 Не обладателя — именно носителя, как носят мундир или должность.
В них есть что-то от образа торопливого и неопрятного урядника из уездной полиции позапрошлого века.

Разумеется, от современного чиновника не требуется иметь усы, подобные архитектурным сооружениям на лице кайзера Вильгельма II — эталону имперской помпезности.
 Но можно было бы ориентироваться на иную эстетику.
 Например, на солидные, ухоженные, но лишенные столичного лоска усы Александра Петровича Нарышкина, вице-губернатора Забайкальской и Якутской областей.
 В них читается суровая основательность, достоинство удаленной от центра власти, но ответственной службы.

В этом, вероятно, и заключается бессознательное послание.
Стрижка «как у всех», без намёка на излишества или услуги персонального барбера, — это знак.
 Знак принадлежности к лагерю «практиков» и «хозяйственников», дистанцирование от образа аристократичного сановника.
Это не усы-символ, а усы-функция.
 И в этой нарочитой небрежности — perhaps, самый тщательный расчёт.