Глава десятая

Домой Святослав Константинович с Флорианом вернулись поздно. Профессор ещё умудрился просмотреть вечернюю газету, а затем, не раздеваясь, уснул сном праведника на диване в холле. Флориан заботливо накрыл его пледом, а сам поднялся наверх. Ложиться спать он не торопился, зная, что уснуть ему всё равно не удастся – слишком много впечатлений и эмоций пришлось пережить за минувший вечер.
Достав из рюкзака нотную тетрадь, Флориан уселся за стол и решил записать ноты мелодии, которая неотступно звучала в его голове с тех пор, как в мастерской Алеся он увидел портрет Лары.
Когда утром Святослав Константинович вошёл в комнату, он увидел, что постель Флориана не тронута, а сам он сидит за столом и, склонив голову на грудь, спит. На столе лежала нотная тетрадь, исписанная нотами, и профессор понял, что перед ним новое сочинение начинающего композитора. Ему было жаль будить юношу, и он уже хотел уйти, но тут Флориан проснулся и, взглянув на свои ночные записи, с удивлением воскликнул:

– Уму непостижимо! Как я мог написать всё это за несколько часов?

– Ты даже не ложился, Флорушка... Ты что, всю ночь сочинял музыку?

– Наверное, это не совсем моя музыка. Когда я записывал в тетрадь ноты, у меня было ощущение, что кто-то стоит за моей спиной и диктует их мне...

– Думаю, тут нет никакой мистики, просто на тебя снизошло вдохновение. Ты покажешь мне то, что написал?

– Конечно, можете взглянуть.

Святослав Константинович стал, не отрываясь, рассматривать ночные записи Флориана.

– Если бы я не держал сейчас в руках эту тетрадь, то никогда бы не поверил, что такое возможно, – эмоционально воскликнул профессор. – Это же настоящая симфония, Флорушка, симфония для скрипки с оркестром! Но давай пока отложим твоё сочинение, поскольку оно требует детального разбора, а на это может уйти полдня, и тогда нам придётся забыть о завтрашнем мероприятии.

Неожиданно внизу скрипнула калитка, и послышался слегка хрипловатый, но очень спокойный и уверенный мужской голос:

– Вот мы и дома, малыш! Здесь тебя никто не обидит, не бойся.

Выглянув в окно, Святослав Константинович улыбнулся: «У нас пополнение!»
Спустившись вниз, они увидели Иосифа с маленьким котёнком рыже-белого окраса на руках. Глядя на Иосифа, Флориан не на шутку растерялся. Откуда он знает этого человека? Где и когда они встречались?

– С возвращением, Иосиф! Где ты взял это маленькое чудо?

– Кто-то выбросил это несчастное существо. Котёнок — голодный и перепуганный — сидел и плакал на автобусной остановке. Не мог же я его там оставить, правда? Ты ведь не будешь возражать, если он останется у нас?

— Конечно, не буду. Пускай остаётся. Я давно хотел предложить тебе завести кота или собаку, но боялся, что это лишним бременем ляжет на твои плечи, ведь сам я из-за своей постоянной занятости вряд ли смогу за кем-то ухаживать, а у тебя забот и без того хватает.

— Да какой за ними уход? У животных своя жизнь, это ведь не люди. Они живут не по людским, а по божьим законам. Им много не надо, главное, чтобы была еда и крыша над головой.

– Ты прав. Ну да ладно, это не главное. Скажи скорей, как себя чувствует Полина?

– Дела пошли на поправку, ей уже лучше, так что со дня на день она будет дома.
 
– Слава богу! — ответил профессор. — Познакомься, это Флориан Боровский, о котором я тебе рассказывал.

– Доброе утро, Иосиф Юрьевич! Стало быть, вы и есть ангел-хранитель этого замечательного дома?

– Ого! А я и не знал, что в моё отсутствие меня возвели в ангельский чин. Ну а ты, стало быть, тот самый гениальный Флориан, о котором мне не раз с восхищением рассказывал Святослав?

Флориан смущённо улыбнулся.

– Какой красивый котик! У моей бабушки когда-то был точно такой же.

– И как звали того котика?

– Руфус.

– Красивое имя, старинное имя. Так прозывали английского рыжеволосого короля Вильгельма II. Так может, не будем придумывать ничего нового, пусть и этот малыш тоже будет Руфусом?

– Да, конечно.

– Вот и отлично, тогда пойдём, покажем ему его новое жилище.

– Подождите, не торопитесь. Котёнка надо накормить, ведь он наверняка голодный, – остановил их профессор.

Проголодавшийся котёнок с аппетитом набросился на еду. Он с удовольствием съел кусочек отварной куриной грудки, запил её козьим молоком, а насытившись, начал с довольным видом урчать и умываться.

С виду «королевская резиденция» Иосифа ни чем особенным не выделялась, но внутри это была самая настоящая деревенская изба, изюминкой которой была мастерски сложенная хозяином кирпичная печь с плитой и широкой лежанкой.
Иосиф пригласил гостя войти, и тот, осторожно опустив Руфуса на крыльцо, шагнул через порог и оказался в насквозь пронизанной солнечными лучами комнате. Здесь даже дышалось по-особому! Этому в немалой степени способствовали развешанные по углам небольшие вязанки целебных трав, душистый аромат которых разносился по всему дому.
Мебели было мало, лишь самое необходимое. Справа у окна стояли круглый стол да два старых стула, обтянутые дорогой, но давно уже поблёкшей от времени обивочной тканью, а слева у стены — большой книжный шкаф, до отказа набитый книгами.
Парусиновая штора была слегка раздвинута, и по видневшемуся углу кровати Флориан понял, что за ней находится спальня.

— Вот тут я и живу. Присаживайся, а я быстренько переоденусь с дороги, — Иосиф на ходу снял рубашку, обнажив мускулистый торс, и на его груди Флориан увидел небольшой серебряный медальон с рубиновым сердечком посередине.

Пока Иосиф переодевался, Флориан с интересом обследовал содержимое книжного шкафа. В основном там были книги по истории и философии. На обложке одной из книг Флориан увидел имя Давида Хольцера.

– Тебя заинтересовала эта книга? Я купил её недавно, но из-за внезапного отъезда ещё даже не открывал. Не знаю, кто такой этот Хольцер, не помню, чтобы мне когда-нибудь встречалась эта фамилия. Но вот что удивительно, я ведь совсем не собирался покупать эту книгу. Каким-то невероятным образом она сама притянулась ко мне.

– Давид Хольцер – это новый настоятель местного храма. Странно, что вы об этом не знали, ведь когда-то вы с ним встречались, и не раз.

– Я встречался со священником? – Иосиф закатил глаза. – Это исключено.

– Тогда он ещё не был священником. Давид – друг Мартина Мирского, вашего крестника. Он часто приезжал в Ольшанку, и вы не могли его не знать.

– Вот это да! Неужели это тот самый кареглазый мальчуган, который интересовался историей и любил задавать мне каверзные вопросы? Как жаль, что я не знал об этом раньше... – с ноткой сожаления в голосе воскликнул Иосиф.

– А если бы знали, то что?

– Не так давно мы столкнулись с ним на улице, и мне показалось, что он хочет о чём-то меня спросить, но я его не узнал и прошёл мимо. Да и не в моих правилах беседовать на улице с незнакомыми людьми, тем более со священниками. Признаться, я не испытываю к ним особой симпатии.

– Знаю, знаю. И даже знаю, о чём он хотел спросить вас.

– И о чём же?

– Правильнее будет сказать «о ком». Вот уже полгода отец Давид пытается найти в церковном архиве хоть какую-нибудь информацию о Себастьяне, покровителе этих мест, но, к сожалению, пока его поиски не дали никакого результата.

По лицу Иосифа было видно, что он не ожидал такого поворота. Несколько минут мужчина пристально вглядывался в лицо Флориана, будто пытался что-то вспомнить, а потом сказал:

– Надо же, какое совпадение! Я и сам недавно заинтересовался историей  Себастьяна. Кое-что мне даже удалось узнать, но делать какие-то выводы пока рано. В двух словах об этом не расскажешь, а у меня сейчас нет времени на долгие разговоры, мне нужно заняться своими непосредственными обязанностями — проверить, всё ли в порядке в саду и в доме, так что приходи ко мне вечером, и за чашкой чая мы поговорим.

 - Как скажете, Иосиф Юрьевич.

Флориану показалось, что Иосиф специально нашёл предлог, чтобы не продолжать разговор, но делать было нечего, и он откланялся до вечера.
Проводив Флориана, Иосиф долго смотрел ему вслед, а затем, смахнув с глаз набежавшую слезу, тихонько произнёс: «Господи, велика твоя милость! Неужели я наконец-то дождался его?»

Сидя на садовой скамейке, Святослав Константинович что-то записывал в блокноте, но, увидев Флориана, отложил блокнот в сторону.

– Не ожидал, что Иосиф так по-дружески к тебе отнесётся. Даже с хорошо знакомыми людьми он порой держится на расстоянии, а тут вдруг проявил к тебе такое расположение, будто вы давным-давно знаете друг друга.

- Именно об этом я и подумал, как только его увидел, хотя, конечно, этого не может быть. Не скрою, я представлял его немного другим, но, увидев, ничуть не разочаровался. Наоборот, кое-что в нём меня приятно поразило.

– Что именно?

– Его внешний вид. Вы говорили, что ему уже за семьдесят, а он так великолепно выглядит, что ему не дашь и пятидесяти.

– Да, его внешность не может не вызывать восхищения. Мы знакомы уже очень много лет, и должен тебе сказать, за эти годы он, в отличие от меня, мало изменился. Наверное, боги раскрыли ему  секрет вечной молодости.

– А ещё у него очень необычный взгляд, - мудрый и, в то же время, такой пронзительный, что мне понадобилось несколько минут, чтобы к нему привыкнуть. Я, конечно, могу ошибаться, но мне показалось, что он хотел открыть мне какую-то тайну, но пока не решился.

- И ты хочешь разгадать эту тайну?

- Почему бы и нет? Кстати, он пригласил меня вечером к себе.

– Даже так? – удивился профессор. – Замечательно! Но до вечера нам ещё нужно съездить в город, закупить продукты и напитки для гостей. Прости, я забыл спросить, может, и ты хочешь кого-нибудь пригласить?

– Мне некого приглашать. Впрочем, я могу пригласить Стефана, думаю, он с удовольствием приедет, – загорелся Флориан.

– Это тот журналист, с которым ты познакомился в кафе? Конечно, обязательно позвони ему.

До Стефана Флориан не дозвонился. «Значит, не судьба», – подумал он с сожалением. Зато вскоре позвонила Марта и сообщила, что как только Лара узнала, что у профессора Мирского гостит скрипач Флориан Боровский, она тут же принялась собираться в дорогу.

– Я так рада, Святослав, что ты решил возобновить свои музыкальные вечера! – щебетала Марта в трубку. – Я уже и не мечтала об этом, ведь прошло столько лет! Наверное, у вас там с Флорианом уйма работы, и наша с Алесем помощь вам не помешает, правда?

Спорить с Мартой было бесполезно: если она что-то решила, то, нравится это кому-то или нет, она всё равно сделает по-своему.

– Работы хватит на всех, так что, если есть желание помочь, приходите, будем очень рады, – ответил профессор.

А тем временем окрылённый приятной новостью Флориан принялся с нетерпением отсчитывать часы и минуты, отделяющие его от встречи с Ларой, не подозревая о том, что вечерний разговор с Иосифом многое изменит в его жизни, и он уже никогда не будет таким, как прежде.