Возвращение Кензо

Рассказ четвертый: Возвращение Кензо

После того как Семён торжественно уничтожил свой «блокчейн-реестр растений», в магазине «Просто хороший фикус» наступила эра благословенного минимализма. Никаких датчиков, никаких игр, никаких токенов. Только растения, земля, вода и Валера, который, казалось, научился понимать язык фикусов без всяких технологий. Бизнес был простым, честным и... немного скучным.

Именно в этот момент затишья, когда Семён уже начал думать, что победил всех своих внутренних демонов, дверь магазина звякнула, и на пороге появился призрак из прошлого.

Это был Иннокентий, он же Кензо. Их бывший бариста-миксолог, уволенный за создание рафа на свекольном фреше. Он изменился. Его асимметричная стрижка стала еще асимметричнее, а взгляд приобрел глубину человека, узревшего истину в чашечке матча.

Семён, — проворковал он, обводя магазин томным взглядом. — Я чувствую здесь... потенциал. Но нет гармонии. Хаос. Растения расставлены без души.

Семён напрягся. Валера за стойкой, где он смешивал грунт, замер, как сурикат, почуявший опасность.

Кензо? — осторожно спросил Семён. — Ты пришел за кофе? У нас его больше нет.
— Кофе — это суета, — отмахнулся Кензо. — Я нашел свое истинное призвание. Я больше не кофейный миксолог. Я — фито-дизайнер и флористический сомелье. Я не расставляю растения. Я создаю диалог между пространством и флорой.

Семён, который всегда был падок на красивые и бессмысленные формулировки, почувствовал укол интереса.
— Диалог?
Конечно! — Кензо подплыл к стеллажу. — Вот, смотри. Ты поставил калатею рядом с сансевиерией. Это же энергетический диссонанс! Женская, лунная энергия калатеи подавляется мужской, марсианской сущностью "тещиного языка"! Они кричат друг на друга в ультразвуковом диапазоне! Растения в стрессе!

Семён с ужасом посмотрел на свои стеллажи. Он всегда думал, что расставляет их по принципу «светолюбивые к окну, теневыносливые — вглубь». Какая примитивность!

А что ты предлагаешь? — спросил он, уже попадая под гипноз Кензо.

И Кензо начал творить. Он объявил, что отныне растения будут расставляться не по правилам ботаники, а по фэн-шую, натальным картам и лунному календарю.

Сегодня Луна в Деве, — вещал он, передвигая горшок с алоэ. — Это значит, все суккуленты должны смотреть на юго-восток, чтобы активировать денежный поток. А папоротники... папоротники сегодня должны быть в уединении, у них период рефлексии.

Валера молча наблюдал, как этот безумец рушит его выстроенную за месяцы систему ухода. Растения, которым нужно было много света, отправлялись в темный угол, потому что их «знак зодиака конфликтовал с Венерой». Тенелюбивые асплениумы выставлялись на самый солнцепек, чтобы «впитать энергию огня».

Клиенты были в недоумении.
— Простите, а где у вас фикусы? — спрашивала женщина.
— Фикусы сегодня не принимают, — отвечал Кензо с важным видом. — У них аскеза. Они очищают свою карму. Подойдите послезавтра, когда Меркурий выйдет из ретроградного движения.

Семён был в восторге. Это была новая, невиданная концепция! Это была не просто продажа, это было эзотерическое служение!
— Он гений! — шептал он Валере. — Он создал диалог!
— Он убьет все растения, — мрачно отвечал Валера, тайком унося обожженный солнцем папоротник в подсобку, чтобы его реанимировать.

Апогей наступил, когда Кензо взялся за главный артефакт магазина — тот самый фикус Семёна, ветерана всех стартап-войн.
— Его аура... она заблокирована, — вынес вердикт Кензо. — Слишком много на нем цифровых травм прошлого. Ему нужна шоковая терапия.

С этими словами он достал откуда-то маленький тибетский гонг и начал ходить вокруг фикуса, ударяя в него и издавая протяжные горловые звуки.
— Ом-м-м-м... Очищаю твои каналы... Ом-м-м...

В этот момент в магазин вошла солидная пара, которая пришла за большим растением для своей гостиной. Они замерли на пороге, глядя на человека в странной одежде, который с песнопениями бил в гонг перед горшком с цветком.

Мы, наверное, не туда попали, — пробормотал мужчина, и они, пятясь, вышли за дверь.

До Семёна наконец-то начало доходить. Он посмотрел на Кензо, который вошел в транс, на перепуганных клиентов, на стеллажи, где растения стояли в полном беспорядке, и на Валеру, который смотрел на него с выражением лица «я же говорил».

Он снова это сделал. Он снова нанял «Истеричного Исполнителя». Только теперь тот был не просто снобом, а снобом с эзотерическим уклоном. Он был еще более неуправляем и еще более разрушителен.

Кензо, — тихо, но твердо сказал Семён, прерывая его «ом-м-м». — Хватит.
Кензо открыл глаза.
— Я еще не закончил ритуал!
— Закончил, — сказал Семён. — Твоя аура больше не гармонирует с нашим пространством. Ты уволен.

Кензо посмотрел на него с видом оскорбленного пророка.
— Вы просто не готовы к просветлению, — заявил он и, ударив на прощание в гонг, величественно удалился.

Семён и Валера остались одни в магазине, который выглядел так, будто в нем прошел ураган.
— Ладно, — сказал Семён, поднимая с пола несчастную калатею. — Давай вернем все как было. Светолюбивые — к свету, теневыносливые — в тень.

Гениальная концепция, — без тени иронии сказал Валера.

И они начали молча расставлять растения по своим местам. Никакой магии, никакой эзотерики. Просто здравый смысл и немного ботаники. И в этой простой, понятной работе Семён снова почувствовал то самое забытое спокойствие. Оказалось, что лучший диалог с растением — это просто дать ему то, что ему нужно для жизни, а не для очищения кармы.

Продолжение:  http://proza.ru/2025/12/21/295