Огонёк для Души

        - Ну сколько можно?! Опять ты за своё! Снова простудилась, ушиблась, споткнулась и поранилась? – раздражённо почти шипела я, закрывшись в комнате, на дверях которой красовалась табличка «Пространство для медитации. Не входить!»
Ответа не было, это и понятно, что она ненормальная что ли, разговаривать… Она до этого не снизойдёт. Белая кость, голубая кровь или что там ещё у них в естестве присутствует? 
        - Давай по порядку. Сегодня утром ничего не болело? По-моему, нет. Откуда боли взяться? Кошмары не снились, ничего не отлежала во сне… Впрочем, чтобы так разболеться, простого мышечного спазма недостаточно. Затем, мы с тобой, болезная, отправились в город за покупками. По дороге не встретили почти ни одного автохама. Ведь от простой подсечки на трассе такая боль не появится, верно? Подумаешь, несколько раз помянула рогатого. Ну, прости, вырвалось. А чего он? Сам виноват!
        Я сидела на диване, обняв подушку и вспоминала прожитый день, пытаясь разобраться, отчего вдруг разболелась моя Душа. Муж, сын, пёс, коты здоровы, слава Богу. Я тоже почти здорова. Радикулит не в счёт. Он с Душой в разных параллелях существует! И в этот момент я вспомнила! «Дочка, дай на хлебушек!». Я прошла мимо, даже не посмотрела. Много их стоит в дверях супермаркета. Попрошайничают и создают дискомфорт у всех, кто идёт за покупками. Где-то в районе груди появилась тяжесть. Понятно теперь, что так тебя ранило…
        - А что мне нужно было делать? Искать в недрах сумки наличные? Послушай, я не могу облагодетельствовать всех. Хотя… Этого могла. В кармане гремела мелочь, щедро отсыпанная мне в качестве сдачи в газетном киоске. Не нужно было и в сумку лезть. Да, ты права. Надо было остановиться и положить монеты в протянутую ладонь. Прости…
        По моей щеке катилась слеза, взявшаяся ниоткуда. Я вспомнила старушку, продававшую какое–то дохлое растение в баночке из-под зелёного горошка. Я купила, дав цену, гораздо большую, чем она просила. Хотела оставить где-нибудь, чтобы не тащить в дом. Но не стала. Теперь эта фиалка украшает мою спальню, даря усладу взгляду и Душе. В тот день у меня всё получалось: нужное находилось, светофоры загорались зелёным цветом, любая работа выполнялась легко и радостно. А теперь было пасмурно и болела Душа.
        - Милая моя, ты - самое ценное, что у меня есть. А я раню тебя своими поступками или наоборот. Конечно, я постараюсь исцелить тебя. Обещаю!
Он стоял у дверей супермаркета с протянутой рукой. Взгляд опущен вниз, туда, где равнодушные подошвы мнут принесённые ветром последние отголоски пышной осени. Засохшие листья метались по холодному кафелю, не находя даже крохотного бугорка, чтобы обрести пристанище.

        - Отец, я тебе принесла тёплый свитер и немного еды. Вот ещё деньги. Возьми. Прости, что вчера я прошла мимо.
Он поднял взгляд, и я увидела яркие васильки его глаз. Я помнила эти глаза. Где-то когда-то в какой-то другой забытой мной жизни я тонула в этой лазури. Что-то тёплое разлилось в груди и стало хорошо и спокойно.
        - Спасибо, дочка! Храни тебя Бог!
        - А может Он – это ты? Никогда не знаешь, в каком обличье можно встретить Его.
        Я сидела на диване в комнате, на дверях которой было написано «Пространство для медитации. Не входить!». Дверь была открыта. Я не нуждалась в тишине. Тишина была во мне. Каждой частицей света, который волшебным образом однажды создал меня как тело, я осознавала, что, если не поддерживать огонёк доброты в том месте, где, свернувшись калачиком, живёт во мне Душа, то он потухнет. Угли перестанут тлеть, а Душа заболеет.