Глава 6. В карцере

 Кроласу всю ночь почему-то снился Шнобель. То в образе рыцаря с мечом, то в виде мушкетёра со шпагой. Он дрался и с драконом, и со скелетами-призраками, и с мертвецами-зомби. Потом снился вран, который кружился над полем битвы. А потом - что-то ещё… Но после,  он резко проснулся, будучи насильно вырван из сна.
 
   И его пробуждение было воистину не из приятных. Около Иоганна стояли и Тараканов, и Амбер Циммербаум… Они явным образом его изучали.

  - Он почувствовал! Я же сказал, что он телепат! - улыбнувшись, сказал Амбер. И Кролас тут же вспомнил сон, который снился ему только что: последним. Ему привиделась толстая жёлтая змея. Она приближалась к нему всё ближе и ближе; и, когда змея готовилась прыгнуть на него, Кролас во сне заорал. И, конечно, сразу же проснулся.

  - Зачем вы, молодой человек, вчера выходили из отделения - и где вы были? - задал ему вопрос Тараканов.

  Иоганн подумал о том, что, по-видимому, медсестра вчера сделала запись в журнале и о его «болезни живота», и о его походе на другой этаж. И даже, быть может, обнаружила, что к профессору Кроласа вовсе не вызывали.

  - Совершенно верно! - сказал Амбер. - Медсестра сообщила нам о вашей самовольной прогулке. Итак, где вы были?

  Иоганн понял, что Амбер пытается считывать его мысли. Вран экранировал их - но только самую малость. «Нет, не думать об этом! Думать о том, как я выхожу из палаты, дохожу до лифта, еду на первый этаж... И — сижу там, возле лифта, так и не осмеливаясь проскочить к фойе и устремиться к центральному входу. А немного там посидев, в нерешительности - еду обратно», - сам себе дал Кролас установку, стараясь держать мысли и образы под контролем.

  - Он хотел бежать! Но - побоялся. Спускался на первый этаж, - тотчас заявил Амбер.

  - Изолировать! Срочно отправить в карцер! И установить там мощное поле. Будет у нас для опытов - как крысёныш, - гневно вскричал профессор.

  - Ну, это вы — дальше сами распоряжайтесь. Вызывайте санитаров. Пусть скрутят его и доставят, куда надо. А я - пожалуй, пойду, - сказал Амбер.

  - Да, Амбер! С этим строптивцем мы дальше сами разберёмся. А вы займитесь, наконец,  девчонкой. Надо вытрясти из неё всё, что она знает.

  Кролас еле сдержал мысли. Стараясь не думать о том, что за девчонка такая их интересует. Он думал о карцере и змеях, мазохистски стараясь зацепиться надолго за эти жуткие образы...

  Пока Амбер не вышел прочь.

  Тараканов же ещё несколько раз походил вправо-влево.

  - Из моего карцера домой уж точно никто не возвращается. И обязательно, рано или поздно, там полностью теряют рассудок. Но, поймите меня правильно - всё это делается не для моего удовольствия, а для науки! Подобные эксперименты дают бесценный научный материал, воистину бесценный... Усилим волновое сигма- излучение, и посмотрим, как это повлияет на такие крепкие, строптивые мозги, как ваши. Любого человека очень легко можно сломить. Лю-бо-го! Но меня интересует не сам результат. Нет, меня заботит именно эта грань, за которой это - уже и не человек вовсе, а безвольная тряпка. И его организм перестаёт трепыхаться. А ещё, во что он может превратиться непосредственно на грани. Это же - так занимательно! Некоторые сопротивленцы решают уйти в иные измерения или раствориться в небытии… Выход из тела, медитации. А некоторые - стихи пишут или рисуют, чтобы не свихнуться, или приобретают странные способности, весьма интересные... Однажды мы вошли в карцер - а там и вовсе никого нет. Представляете? Исчез человек! Так-то... Вам я бумаги оставлю, карандаш: пишите, рисуйте! Вы же - творческая натура!

  - Я - не творческая натура.

  - Ха-ха-ха! В смысле: вы этого нам не заявили! Но это - не важно. Вы ведёте себя, как творческая натура. К примеру, убежать пытались, строптивец. Чем вам здесь не нравится? Кормят, поят. Удобства - есть. Работать - не надо. Чего вам не хватает? Свободы? Вот и будете самовыражаться! В карцере. Искусство - это свобода! Свобода – чего? Путешествий? Сейчас же закатим вам любое воображаемое путешествие!

  После своей длинной тирады, Тараканов высунулся в коридор и громко позвал:

   - А ну, санитаров сюда, быстро! Переведём клиента в изолятор!
  Немного позже, Кроласу вкололи какой-то сильно болючий укол, после которого конечности перестали ему повиноваться. «Хотя я и не оказываю никакого сопротивления, но они сделали это со мной… Зачем? Боятся, что ли?» – подумал Иоганн. В то время, когда его, как безвольный труп, потащили к лифту,  он ничего не мог делать, не мог пошевелить рукой или ногой и даже слегка приоткрыть глаза. Но, в то же время, он всё чувствовал и всё осознавал.

   Кроласа, как дрова, вынесли из лифта второго этажа, проволокли по коридору, занесли в небольшую комнату и  выгрузили прямо на пол.

  После этого, дверь с лязгом захлопнулась, а он, беспомощный, так и остался валяться на полу.


                * * *
  Снова кто-то долбился ему в голову. Долго, почти безнадёжно. Как дятел долбит дерево, когда достаёт из-под коры короедов.
 
  - Кролас, Кролас, Кролас! Просыпайся! Просыпайся!

  Это - вран. Иоганн открыл глаза. «О, боже! Как же всё это ужасно! Я хочу заснуть, и проснуться не здесь, а где-нибудь в другой реальности… Или - не проснуться вовсе. Я сделал всё, что мог. И - не сделал ничего. Меня морально уничтожили, разбили, превратили в амёбу. Я больше ничего не могу!» - подумал он.

  - Линда! Помни про Линду! Она проснулась. И очнулась от гипноза. Только, теперь старательно притворяется. Она готова бежать.

  - Но, теперь я не могу ничего. Я заперт. И выйду отсюда только вперёд ногами.

 - Не верь в это! Что-нибудь обязательно случится! В крайнем случае - бунт, всколыхнувший весь Город, спасёт тебя! И друзья тебя не оставят. Мы с тобой, Кролас! Держись! Твою теперешнюю комнату от кабинета Тараканова отделяет лишь стена. Прослушивай его беседы по телексу, когда сможешь. Не ведись на настрой тёмного астрала и гипноизлучений, действующих на тебя. Это всё - временно. Помни, что всё это закончится, обязательно закончится. Я жду тебя обратно…

   Иоганн сел на пол. Осмотрелся. Это была полностью голая, пустая комната. Без окон, с маленьким пубом в углу. Причём, дверь в пуб отсутствовала. Иоганн, сидя, прислонился спиной к стене. Закрыл глаза и сосредоточился, пытаясь поймать чужие сильные эмоции...

  - Что? И это вы паникуете из-за кучки каких-то жалких бунтарей и небольших беспорядков, что творятся в Городе? - услышал он знакомый голос. Профессор разговаривал по телексу.
 
 - Разве не можете нажать на них посильнее, закрутить гайки, ввести комендантский час?  Запретите им всё: собираться на улицах в количестве больше трёх, вести себя неподобающим образом, петь песни, громко говорить. На всё введите штрафы. Создайте такие законы, от которых у всех волосы встанут на затылке, такие, что их нарушать по определению будет каждый человек просто своим существованием… Вот увидите, что вскоре все станут как шелковые и будут по струнке ходить.

  - В Городе происходят не просто беспорядки. Мне кажется, что бунт перетекает в организованную кем-то революцию.

  - Тем более, уважаемый Феогнид Соломонович. Тем более! Покажите им, кто в доме хозяин - и они испугаются кровопролития и затихнут. И без паники! Проявите железную волю, наведите порядок единым росчерком пера, так сказать. Новыми, устрашающими всех, законами! Действуйте, а не устраивайте истерику, - и профессор отключился от  абонента-собеседника.

  Потом он вновь набрал на пульте чей-то номер - и Кролас услышал:

  - Я знаю, что ровно в десять он должен будет доставлен заказчику… Но, думаю, мы с вами будем должны встретить его раньше. Да, около самого мединститута. Думаю, что погрузка начнётся часа за полтора до назначенного срока. Там буду я лично. А вас я тоже жду, со всеми вашими людьми, и уже непосредственно перед Институтом Клонирования. Да, мы должны его опередить  и полностью убедиться, что этот заказ действительно выполнен и отгружен. Ни с чем другим его невозможно  спутать. Проследив доставку от начала до конца, мы попробуем отбить клон уже около Института, и только, если не выйдет - то у бункера. Именно для этого мне и потребуетесь вы и все ваши люди. Обязательно! Вначале, вы будете, как мы и договаривались, сторожить возле бункера, проверите, нет ли там чрезмерно большого скопления серых. И, если они там отсутствуют, в ожидании чего-то, значит, возможно, их шеф всё переиграл. Тогда и я не подъеду к вам от мединститута в течение получаса, и вы тоже выдвигайтесь ко мне. Это будет означать, что что-то пошло не так. Возможно, что Золотусский и его люди вычислили нас, заподозрили неладное и остановили транспортировку в запланированный день. Или, решили перевезти клон в другое место. В последнем случае, будем вместе воевать возле Института Клонирования, - тут профессор прервал беседу и отключил телекс. На этот раз, насовсем.

  "Что ж, это, быть может, полезная информация. Надеюсь, вран - слышал?" - подумал Иоганн.

  - Я слышал. Думаю, на связи с ним был Карл Уваров. И мы с Генрихом тоже, на всякий случай, в это же время к мединституту подтянемся. На летающей машине-невидимке, подаренной дядей Осей. Проследим вместе с Таракановым путешествие клона к Золотусскому. Хорошо, если они сцепятся между собой. Мы будем в курсе событий. К сожалению, всех остальных переориентировать мы уже на сможем: слишком большие массы народа будут задействованы. А потому, пусть действуют по уже выработанному сценарию. Считаю, что это не имеет особого значения. Может, так даже и лучше: Тараканов и Золотусский оба столкнутся у Института Клонирования, а наши в это время захватят их главные базы.

  От усилий, приложенных для прослушивания бесед Тараканова, Кролас устал. И долго потом лежал, глядя в потолок. Несмотря на поддержку врана, его преследовали нерадостные мысли…
 
  «Это - конец. Я не смогу не только спасти Линду, но даже сам выйти когда-нибудь отсюда... И даже если всё-таки когда-нибудь, многие годы спустя, мне удастся отсюда бежать, я не смогу вновь начать всё сначала: органично войти в социум, устроиться на какую-нибудь завалящую новую работу…К тому же, я теперь буду слышать всё, что думают обо мне потенциальные работодатели и коллеги. И уже не смогу изобразить хорошую мину при плохой игре. Более того, мне будет несносна любая работа, которую мне может предоставить Город: это будет непременно низкооплачиваемый и унизительный труд. И если бы меня спросили сейчас, какую работу я бы пожелал - я бы не ответил. Не потому, что вовсе не люблю работать; просто, мне отвратительно существовать бок о бок с большинством из тех людей, с которыми мне приходилось сталкиваться в Городе - с зомбированными по уши СМИ и «услугами» Тараканова. Этих бездуховных крыс ничего в жизни просто не интересовало, кроме собственного  преимущественного положения, подхода со стороны сыра к общему бутерброду. Они готовы были затоптать всех себе подобных, случайно ставших на пути», - безрадостно думал он.

   «Да, мне нет больше места в этом Городе. Профессор был прав. И мне просто ничего другого не останется, если я выйду наружу, как вновь вернуться в...»

   - Кролас, Кролас, Кролас! – долбил вран.

  «Ой, что это я? Можно же ещё попробовать бежать из Города на пизанс-территорию… Да, прочь отсюда. Может, это получится? Не сейчас - так хоть через неделю, месяц... Стоп! Бежать из города? Как? Через посредство торговой мафии? Я в ней не состою... А Линду не спас: а потому, зачем им мне помогать? Конечно, можно попытаться через Собор, если меня отец Амвросий пожалеет... А потом - жалкое существование, питание склизкими огурцами и гнилой картошкой... Смерть в тридцать пять - сорок лет от тяжёлого труда… Жизнь, угробленная лишь за возможность платить Городу за землю, на которой живёшь, и за жалкий харч. Которого едва хватает на то, чтобы с голоду не протянуть ноги!» - продолжал размышлять Иоганн.

   - Кролас, перестань! – пытался прорваться вран.

   «А, кроме того, сейчас я уж точно не смогу помочь тем, кто затеял бунт и беспорядки в городе… Не смогу отключить купол, созданный профессором Таракановым… И потому, Город не поддержит хакеров и торговцев, поскольку зомбирован СМИ и волновыми приборами ... Так что — торжествуйте, зомби и вездесущая тупость! Здравствуй, Город Солнца... Ты останешься прежним, незыблемым в своём неистощимом маразме. Космически свершившимся фактом, который не изменят никогда ни люди, ни даже боги - которых здесь явно нет. И этот проклятый, отвратительный реликт регресса, замкнутый на себя, будет вечно протухать под синим небом», - Иоганн явно погружался в беспросветную черноту…

  - Кролас, не занимайся самоедством! Всё будет хорошо! Правда. Отдохни немного - это просто таракановские приборы… Они вызывают у тебя постоянную депрессию. Так на тебя влияют. Расслабься, - посоветовал ему вран, снова внедряясь в его мысли.

  - Расскажи что-нибудь, чтобы я отвлёкся, - попросил его мысленно Иоганн.

  - Там у тебя очень сильная аппаратура. Именно в карцере. Еле прорываюсь. Скоро совсем не смогу, надо будет отдохнуть и мне. Исчезну на время из твоей головы… Но, попробую пока транслировать видеоряд. Это ещё могу. А потом - спи...

   И Кролас закрыл глаза, и увидел прекрасные пляжи с пальмами, с белым песком, с морем до горизонта. Он был на корабле, медленно уплывающем, среди волн. Эти волны - чистые, прозрачные – ближе к берегу накатывались друг на друга. Если смотреть с корабля прямо вниз, в воду, то были видны водоросли и раковины на дне, кораллы, проплывающие мимо рыбки и медузы. А вот, мимо корабля пронеслись стайкой, выскакивая наружу и пытаясь говорить с людьми, весёлые дельфины. А затем человек с ластами и в маске тоже проследовал мимо, в чистой голубой прозрачности с серебряными бликами... И тут Иоганн вдруг осознал, что наблюдает этот берег, это море глазами птицы, сидящей на плече у капитана...

   Он не знал, долго ли проспал - но проснулся на этот раз от того, что кто-то открыл входную дверь. Кролас мгновенно вздрогнул, приготовившись к новым издевательствам. Неожиданно, когда дверь приоткрылась и чья-то голова просунулась вовнутрь, он услышал знакомый ему голос Аркадия Герасимовича:
  - Иоганн! Кролас!Ты - здесь? Подойди сюда, поближе!

   Он встал и, насколько мог быстро, побежал к дверям, на свет. Ощутив при этом, что конечности уже отошли от укола и слушаются хорошо. Стоя в проёме дверей, Физик сказал ему буднично:
   - С этой стороны дверь открывается простым поворотом ручки, но изнутри открыть её невозможно.

   Кролас выскочил наружу из карцера,  чуть ли не отпихнув в сторону этого тщедушного человечка, и устремился к лифту. Но, пробежав лишь несколько шагов, вернулся обратно и увлёк того за собой.

  - Зачем вы здесь? - шёпотом спросил Иоганн, следуя по коридору вместе со своим спасителем. - Это - большой риск! Вас могут за этот проступок теперь тоже отправить в карцер… Так же, как и меня!

  - Во-первых, я вам должен... Отдать вот это, - и Аркадий Герасимович протянул Кроласу гипнокристалл, который тот машинально спрятал в карман халата. - А, во-вторых… Эта ваша штука избавила меня от кошмаров и грустных размышлений. И я вам очень и очень благодарен, - замялся Аркадий Герасимович.

  - А в-третьих - теперь я, благодаря вам, отсюда сбегу! А потому, давайте поспешим вместе к лифту, - сказал Иоганн так же тихо. - И - побыстрее!

  Физик не стал возражать, а быстренько потрусил следом за ним, когда тот вновь устремился вперёд по узкому коридору. «Только бы никто сейчас не вышел из лаборатории или кабинета!» - думал беглец.

  Оказавшись на лестничной площадке, Кролас вызвал лифт.

  - Как вам удалось отлучиться из своей палаты и сколько времени прошло после того, как меня забрали сюда? - спросил он быстро.

  - У меня есть хорошая знакомая - медсестра Тамара, та самая, которая, как я понял, дала вам "сон-траву". Она - очень хороший человек, хотя и работает... здесь. Тамара заступила на дежурство в восемь утра… Вы, если наблюдательны, знаете, что работают здесь в три смены... Вот она и отпустила меня сюда, вас проведать, и она не выдаст.

  - Значит, сейчас не намного больше восьми? То есть, десяти ещё нет?

  - В восемь тридцать Тараканов сообщил Тамаре, как дежурной по этажу, что он уезжает. И что на его место временно заступает Лилойя Майева, чьи распоряжения надо будет выполнять во время его отсутствия. Когда профессор давал эти распоряжения по внутреннему телексу  Тамаре, я как раз был в сестринской. Мы там болтали, а как только профессор позвонил, я спрятался за шкаф. Ведь медперсоналу не положено болтать с нами – с пациентами. А потом, как только телекс отключился, я сразу отправился сюда. Решил, что время сейчас - самое удобное. Хотел, конечно, только этот прибор вам  отнести. Где вы его взяли?

  - Значит, сейчас – где-то около девяти? Вы не представляете, как это важно… Ведь, я ещё… Могу успеть.

  - Сейчас – примерно восемь сорок… А что?

   Во время их беседы, лифт давно уже приехал и несколько минут стоял на этаже, уже захлопнув двери. Теперь Кролас снова нажал на кнопку вызова, и створки лифта распахнулись. Иоганн втянул в лифт Физика и нажал на кнопку третьего этажа.

  - Не поминайте меня лихом, Аркадий Герасимович! И посоветуйте Тамаре срочно, под любым предлогом, отпроситься и покинуть пансионат. Сами забаррикадируйтесь в комнате - и не выходите, ни в коем случае. Вообще, лягте на пол… И пока всё не закончится, не вставайте… К окну и близко не подходите. Заклинаю: всё сделайте, как я прошу, - проговаривал Иоганн, пока они ехали наверх. На третьем этаже он выпихнул Физика наружу, сам оставшись в лифте, и нажал на «четвёрку». Двери начали закрываться.

  - Что? Что ты задумал? - довольно громким голосом, не удержавшись, спросил Аркадий Герасимович. Но ответом ему была лишь прощальная улыбка Кроласа.

   Когда створки сомкнулись, навсегда отделив Иоганна от недоумевающей физиономии маленького смешного человечка, он подумал о том, что будет теперь благодарен по гроб жизни этому Физику - что бы там, впереди, ни случилось… Лифт ехал вверх. И пора - и срочно - было действовать!