Глава 15. Эксодус

          
   Всё завертелось, закружилось… Иоганн мигом оказался сознанием в летающей тарелке. Которая внутри выглядела, как простая машина. Вран был там, он сидел на плече у Оливера. А Кролас теперь видел мир его глазами. Глазами птицы.

- Знаешь, Иоганн, как только мы вышли на крышу, в один момент я уловил, прочёл размышления Тараканова, настроившись на него. Линда... Когда мы были внизу, уже высадив Отца Даниила, он убивал Золотусского, когда поднялся на вертолёте - он почуял её… Конечно, не обонянием: ментальной связью, на неё настроенной, с помощью его адских приборов. Он создал эту связь с помощью гипнокристалла, а потом усилил её, пользуясь силой воздействия на неё других приборов. Его личная аппаратура, в его кабинете, до сих пор ещё сохранилась, она задействована на полную мощь. На второй этаж торговцы и хакеры ещё не прошли, там забаррикадировались Лилойя Майева, Бажан Вагиров и Амбер Циммербаум. А ещё, благодаря личному гипнокристаллу, взятому профессором с собой - он также ещё и усиливает связь с девушкой. У Линды в голове есть как бы встроенная им ментальная блок-схема… Её продуцируют приборы института. И Тараканов, благодаря им и гипнокристаллу, давно установил с девушкой ментальную связь, чтобы внушать ей необходимые ему мысли... Без купола над Городом, что теперь устранён, отсутствует общее отупение, направленное на всех и каждого, но действие индивидуально направленных приборов не ослабло. Тебе повезло: ты совсем убрал это влияние с помощью гипнокристалла, тебе это удалось. Но к Линде интерес профессора был особенно сильным. И он решил преследовать её - во что бы то ни стало. Даже, не то, чтобы сознательно решил. Это связь стала обоюдо острой, связь жертвы и палача… Линда ему нужна, живой или мёртвой. Потому что «жучок» в её сознании - это установка профессора на возможность «высасывания мозга» - то есть, на подпитку своего мозга посредством планомерного высасывания энергии жертвы. В случае непосредственного контакта со своей жертвой,  он может неплохо подпитаться, в особенности – если высосет её полностью. Вплоть до её смерти… А ему жизненно важна стала сейчас эта подпитка. Такие люди, как Тараканов, совершили столько проступков, противоречащих природе человека, что должны были бы уже давно быть наказанными природой… Лишиться разума - или сдохнуть, наконец… Но они научились устранять такую возможность. Они устраняют кару природы прямой ментальной подпиткой своего разума. При этом, используют разум и силы других людей – своих жертв… Питаются и живут за счёт других. Такие особи  называются у нас «чёрными пауками». У нас – это у вранов… И Тараканов сейчас – и есть такой чёрный паук. Ему жизненно необходима человеческая жертва.  Для подпитки. Чтобы жить, ему нужен донор. Срочно, непременно.
И, когда мы поднялись - он полетел за нами.

- Как можно устранить из мозга Линды эту связь с Таракановым?

    - Думаю, что она устранится только одним способом: рассосётся в случае смерти профессора. Это - ещё один повод для того, чтобы лететь к Зоне. И мы летим сейчас именно туда. Наши её пройдут, но профессор - нет.
 
Вран замолчал, но Кролас продолжал видеть его глазами. Видеть картину происходящего...

 Они летели и летели. Но, казалось, будто бесконечно зависли на одном месте. Повсюду под ними была однообразная, бескрайняя голая пустошь, разве что иногда ещё и свалка, а иногда - песок странного красно-оранжевого цвета. На пустоши рос репейник, колючки и жёсткие травы. А песок пересыпался, как волны, и над ним струился лёгкими змейками ветер.

Они летели, а за нами всё так же продолжалась погоня. Их окружал зной пустыни... И боевой чёрный вертолёт неотступно преследовал их.

   Они уже летели по Зоне… И были поводырями по ней для врага.

   Внезапно, сзади в них ударил сноп света... Пока что, мимо. В Зоне направление и расстояние обманчивы.

- Кажется, Тараканов  всё же решил подбить нас, а у него есть ещё и лучемёт, - сообщил Генрих. - Если он подойдёт слишком близко, то расстреляет нас в упор. Хотя, наша машина и защищена непроницаемым антигравитационным щитом, от луча он, скорее всего, не спасает.

- Мы уже близко к Пер-реходу. Я чувствую. Летите пр-рямо… Теперь – налево. Дальше – вниз, по спир-рали, - теперь вран руководил Генрихом.

- Куда ты нас направляешь? – спросил тот. - На край пропасти?

- Да. Там мы пр-ропадем для этого мир-ра… И вылетим в другом месте. Обещаю, всё будет хор-рошо, - ответил ему вран.

     Вскоре, они подлетели к тому краю обрыва, за которым зияла пустота и клубился туман.

- Что нам нужно делать? - спросил Шнобель.
 
     - Пр-риготовьтесь, - сказал Тенгу. - Мы входим в неизведанное… Лучше всего, прыгать без всякой техники… Взявшись за руки. И соединяясь, уже в полёте, в один круг. Чтобы не потеряться, объединить сознание и энергию… Но выбора нет. Мы летим в одной машине, но… На деле, теперь каждый из нас будет лететь в одиночку… Как только пр-ровалимся в бездну, машина исчезнет, разлетится. Проход между Зонами уничтожает любые технические прибор-ры. Вскоре машины не станет.

- Но мне… Направлять её - куда, прямо в пропасть? - спросил Генрих. - Это ведь опасно.

- Туда, мой друг… Именно - туда. Не бойтесь ничего. Я - проводник. Враны - хор-рошие проводники. Без меня вас рассеяло бы по пространствам, временам и… мир-рам. Но я - птица Апокалипсиса, и сейчас я соединю вас в единое сознание. И мы… Прор-рвёмся. Мы обязательно прорвёмся… Не потер-ряемся.

   - Прорвёмся... Куда? – спросила Линда.

   - О, именно ты должна это вспомнить. Туда, где однажды побывал дядя Ося. Где твоя родина. Где тебя ждёт отец… Ты помнишь тот мир?

   - Да. Помню, - тихо ответила девушка.

   - Соср-редоточься на воспоминаниях. Постар-райся держать картину… А я стану звеном, объединяющим ваши сознания. Единственный способ не потер-рять никого - объединить всех. На единый миг… Выр-работать общее, единое поле… И это сделаю я, - сказал вран.

   - Мы… Сейчас прыгнем в пропасть. Всем приготовиться, - сказал Генрих. И повёл машину вперёд, на грань бездны.

   Миг, и всё закружилось, не стало ни верха, ни низа…

   Как склеить мир из ничего, из пустоты, из осколков? Но сознание птицы зорким взглядом смотрит и видит души… Вот Генрих - цельное сознание человека, ведущего вперёд летающую тарелку… Всегда берущего на себя ответственность за чужие судьбы. Вот Шнобель - романтик, ещё не знающий, что он романтик, и рыцарь - ещё не знающий, что он - рыцарь. Или, забывший это во мраке времён... Вот Оливер - маленький мальчик, но уже имеющий сознание взрослого, маленький взрослый человек без детства... А вот - Линда... Это сознание тяжелее всего поймать и вместить внутрь сознания старого, мудрого ворона... Он не находит её… Где же она? Неужели, не получится? Она… Теряется… Застилается облаком тумана… Он уже теряет её...

   Растерянная маленькая девочка, вспоминающая свой первый полет... «Дяденька, вам больно? У вас ножки болят?» Падение в никуда, удивление, неожиданное расставание навсегда с любимым лесом, любимым миром... Вот… Всё же, он поймал её… Мягко обволакивая полем своего огромного знания…

 « Линда! Тогда у тебя всё получилось… Получится и теперь. Хотя, в какую-то часть твоего мозга крепко вцепился профессор Тараканов - и всё ещё держит… Но, я тоже держу тебя, Линда! И ты держись… За своё детство. За свой мир. За свои чувства. Держись, и стань снова маленькой Линдой. У которой всё получалось легко и свободно. Вдохни свободу полной грудью»…

Так он хочет сказать, так мысленно говорит ей.

 Нет, её разум будто разбивается сейчас на тысячи осколков, отражаясь в нескольких зеркалах, в нескольких временах и жизнях одновременно, растворяется, разрушается, расслаивается, превращается в пыль...  Она гибнет, гибнет её разум, сцепленный с разумом Тараканова… Слитый с ним воедино. А сознание профессора явно не выдерживает Перехода – оно расслаивается на кусочки-сознания заимствованной им, высосанной им из других людей ментальной энергии, которая вырывается, высвобождается - и, наконец, возвращается в единый поток общего сознания… Но и Линда чувствует эту гибель, похожую на взрыв ядра на миллиарды маленьких частиц.

  «Линда! Доченька моя!» – прорывается сквозь смерть мелодичный женский голос... Нет, этого не может быть! Голос - незабываемо прекрасный, как мелодия Света, как голос Богини... То ли слышанный в детстве - то ли не слышанный никогда. «Мы с мамой любим тебя, радость наша! Держись!» - а этот, второй голос - мужской. Слёзы из глаз, как искры, как капли лучезарного Света, льются из глаз врана... «Я иду к вам! Милые, родные!» - сознание Линды растворяется в пустоте, в потоках слёз, в том сказочном мире, когда она бежала по чистому, свежему от дождя лесу, навстречу отцу и матери… Она становится свободной, вольной, и летит… Соединяется с остальными в потоках света и радости… И вран закручивает эти потоки в единую спираль…

  Линда, Шнобель, Оливер, Генрих, и даже Пёс, преданно следующий за своим хозяином – теперь он видит все эти маленькие светящиеся точки-сознания. Они кружатся в солнечном круге, на границе мироздания, между бытиём и небытиём... А он соединяет, сплетает их все между собою.

   И  Кролас тоже видит эти души, видит сознанием врана. Но видит не только их… Он чувствует, как над ними кружится маленькая, вдохновенная, необычайно жертвенная Птица. Его любимый советник и друг… Его Вран... И вот его друзья, уже плавно опускаясь, парят над лесом. Никакой машины, приборов — больше нет. Они исчезли. Только люди прошли меж мирами. Мягко и плавно, весело летят, светясь от счастья, их, такие лёгкие сейчас, зримые сейчас души.

   Вот только маленькой самоотверженной птичке нужно теперь, отпустив их, возвращаться обратно… С трудом преодолевая колодец из облаков и света - и пока ещё виден обратный путь и не забыта дорога. И вран, с трудом, с неимоверной тяжестью, преодолевая самого себя, стремление своей души, начинает обратное движение... Ему нужно вернуться. Его ждёт ещё один человек…

Вот уже снова - безводная пустыня. Раскалённый воздух. Край пропасти. На самом краю - страшный, искорёженный хлам железа. Боевой вертолёт. И в нём - закативший глаза, тоже искорёженный, только — лишь собственной злобой, жуткий человек. Он до конца, до последней мысли своей желал одного - порабощения другого человека, другого сознания… Как панацеи для увеличения своей силы. Он выбрал духовный каннибализм, издевательство над другими людьми и страшные эксперименты над чужими сознаниями. Вран не сочувствует этому трупу, который-то и при жизни своего тела был трупом. Умная птица летит дальше - чтобы ждать своего друга... Где? Пусть будет, у Полночных врат. На городской Стене.

И он дождётся его. Враны умеют ждать.

                * * *

   Внезапно, Иоганн вновь услышал зов врана - и полностью отрешился от всего, что происходило вокруг и в воображении. И для него сейчас не было ничего важнее этого голоса…

  - Кролас! Кролас! Я проходил Зону - только что. И - вернулся. Ты видел?

  - Да, я видел. Видел и чувствовал.

  - Я вернулся за тобой. Ты не сможешь пройти этот путь без существа, уже проходившего Зону... Без врана. В смысле - пройти именно туда, куда нужно. Туда, где теперь наши. Даже не каждый дриммер самостоятельно пройдёт намеченным курсом, сможет ориентироваться. Я  буду твоим проводником. Ты готов к такому испытанию?

  - Да! Там, на той стороне, будешь ты. Я знаю, тебе абсолютно нечего делать в этом городе. А ещё, теперь уже там  Линда, Оливер, Шнобель, Генрих... Я хочу быть с ними. И - с тобой!

  - Мне там действительно плохо. Потому, я даже не переместился сейчас к тебе. Снова вернуться - даже для меня, это - слишком. Хотя, и купола теперь над Городом нет, и он станет вскоре чуточку лучше и чище. И в нём тоже есть хорошие люди. Но я чувствую и знаю, что сначала будет гражданская война, потом - зачистка Города от сволочей и бандитов. Другого пути нет. А главное - моё сердце принадлежит другому миру. Где всё иначе. Думаю, что тебе он тоже понравится. Только, нужно будет тебе решиться... И прыгнуть в пропасть. Ты к этому готов?

  - Да. Только, покажи, где мои друзья сейчас, и как себя чувствуют.

  - Нет, уже не могу! Я сейчас - у Полночных врат. Сижу на высоком кирпичном заборе. А они - уже в другом мире. Показать их - слишком затратно, а мне нужны силы, силы на ещё один Переход. Но, будь уверен: всё с ними в порядке.

  - Тогда… Ты проведёшь меня к Проходу? И ты будешь ждать меня, там, у Полночных врат?

   - Да, Кролас! Я тебя жду. У Полночных врат. На границе Города, - слышит Иоганн.

                * * *

Он медленно выходил из транса, возвращался сознанием… И вот, вернулся... На крышу. Рядом с ним и  с трупом Золотусского, возле которого он по-прежнему стоял, уже столпились Зарема, Ярита и дядя Ося.
 
  - Наконец-то! – говорит торговец. – Я минут двадцать тряс тебя, пытаясь привести в чувство… Что случилось? Припекло?

   - Дядя Ося! Отвези меня к Полночным вратам! - тихо попросил Иоганн. Так тихо, что и сам едва расслышал свой голос. Но наклонившийся над ним дядя Ося слышит всё, и мгновенно замолкает. Потом спрашивает:

- Что, на контакт выходил? Со своим Говоруном? Ну, и как он там? Куда подался?

  - Как обычно: птица Говорун отличается умом и сообразительностью, - пошутил, приходя в себя, Кролас. – Ну, что? Подкинешь меня к Полночным вратам? На зоноходке… Что тебе стоит?

   - Ха-ха-ха! Нет, вы только посмотрите на него, дамы! Он реально думает, что всё в мире - лишь случайность, и что я подкину его лишь до Полночных врат - а затем старый и глупый дядя Ося вернётся назад, чтобы выяснять с Боровом и Крысой вопрос, кто же из нас троих будет теперь править Городом!

  Иоганн удивлённо, с отвисшей челюстью, посмотрел на этого неунывающего человека. Так, будто видел его впервые. Вовсе ещё и не  старого, во всяком случае, намного более молодого, чем Тараканов, что мнил себя молодым, обаятельным и великим.

  - Что удивляешься? Городом теперь будут править Гондурас – его выдвинет мэрия, и Антонов с Петровым – от оппозиции. Они создадут коалиционное временное правительство и проведут всеобщие равноправные демократические выборы. Но Крыса и Боров пока этого не знают, а думают, что Городом будет править кто-то из них. На условиях прежней жёсткой диктатуры, только со сменой декораций. Но, в действительности, они или перебьют друг друга в разборках между собою, или же их упокоит их собственная шпана, или же мои люди - но всё это меня уже мало интересует... Мне это перестало быть интересным. Последние несколько минут, Кролас, я только и думаю о том, как бы мне покинуть этот чёртов Город... И потому, я ни за что не упущу этот шанс - прыгнуть вместе с тобой. В пропасть: навстречу неизвестному. Один раз мне судьба уже предлагала это - но я тогда не понял. Я вернулся домой - и, хотя у меня тогда была и любимая жена, и маленькие дети - полжизни жалел о том, что вернулся... Да ещё и бедную девочку Линду сюда затянул ненароком… Но теперь-то я не такой осёл, чтобы отказаться от второй попытки.  И зная, что третьей – никогда не будет. Тем более, что, чуть более года назад, умерла моя бедная жена - она была из тех, кто никогда не встраивался в мир Города и не мог в нём долго выжить... А дети, теперь уже полностью независимые, давно позабыли отца и не имеют со мной ничего общего, выбрав полную самостоятельность. Да и - какая семья может быть в Городе? Это - пространство одиночек...

  Ну, в общем, я хочу проводить тебя не просто до Полночных врат… А до самого обрыва. И  даже дальше. Ты возьмёшь меня с собой?

  - Да, - решил Кролас.

  - Тогда…. Я начну совершенно иную жизнь, совершенно иного человека.  Конечно, если судьба даст мне этот шанс - и я пройду Зону. В общем, я иду с тобой! А теперь… Рассказывай. Почему именно Полночные врата… И что случилось сейчас с враном?

   Кролас вкратце поведал о том, что Генрих, Оливер, Линда и Шнобель со своим Псом… Прыгнули в пропасть – и, благодаря проводнику-врану, преодолели Зону. А Тараканов погиб.

  - Тогда – летим. К Полночным вратам. Не к чему терять время, - сказал дядя Ося в конце его рассказа. – Я теперь точно знаю, что и мы пройдём Зону… Вран нам поможет. Всё будет гуд, как сказал бы Шнобель…

  - Простите, любезный! А нас вы собираетесь оставить здесь, на крыше? - спросила Зарема у торговца.

  - Нет, милые дамы! Я вас подброшу, куда прикажете, и высажу где-нибудь  по дороге! - широко улыбнулся дядя Ося.

  - А - куда мы прикажем? А, Зарема? - спросила Ярита. - Мне кажется, тебе, сестрёнка, приглянулся Шнобель...

  - Ага! - ответила та, - И я не против самолично передать ему привет. Кстати, спасибо, Кролас, что выдернул нас из лап профессора... Ты - герой. В общем - следующая остановка - Полночные врата. Забираем там врана - и вперёд! Летим дальше.

  - Однако! - удивился Иоганн.

  - А что, Кролас! Жалко, что ли? Девчата тоже согласны на новую жизнь, а места в моей машинке всем хватит! - гигикнул дядя Ося.
 
  - Ну... Что ж! Я же обещал Зареме доставить её с сестрой в безопасное место... Хотя, суть дела казалась тогда иной. И, честно говоря, я вас по-прежнему побаиваюсь: профессорский вы контингент. Мало ли, что у вас действительно на уме… С таким гадом дело имели.

  - Не бойся! Мы, после того, как поработали в одной команде с тобой и Шнобелем - почувствовали, что такое дружеское плечо. И это чувство не променяем теперь на сытный шопснаб, - заверила его Зарема.

  - Да, сейчас я вспомнил... Спасибо, что ты мне помогла в момент моего сражения с клоном Золотусского. Я бы сам не справился.

  - Ну, в том деле, более всего заслуг - у Отца Даниила. – Вот ему -спасибо.

  - Да... Вот кого бы - забрать отсюда с собою, - ответил Иоганн.

  - Нет. Нельзя. Город осиротеет - во всяком случае, все монахи, - ответила Зарема.

  - А может, Зона с этих пор будет более проходимой? Пошлём нашим весточку через хакеров. Тем более, Генрих будет с нами. Как-нибудь, на расстоянии - сможем общаться с теми, кто остался здесь, и нам дорог. А может, даже встретим на том берегу тех, кто тоже решится уйти отсюда в поисках новой жизни, - сказал дядя Ося.

  А потом, на несколько минут, все затихли, и просидели молча.

  - Ну, что? Пора. Посидели на дорожку... А теперь - в машину, и в путь, - предложил дядя Ося.

                * * *
  Вран, как и обещал, сидел на кирпичной стене. И ждал. Как простой нахохлившийся ворон. Дядя Ося посадил летающую машину уже на другой стороне от Города: на пизанс-территории.  Кролас один вышел из неё, приблизился к врану и сказал:

  - Привет! С нами полетят дядя Ося, Зарема и Ярита. Ты не против?

  - Не пр-ротив. Судьба, - ответил вран, залетая к нему на плечо.

  Иоганн с птицей на плече вскоре забрался обратно, и летающая машина полетела над пустырями, над колючками и над свалками. И, похоже, что подступы к Проходу через Зону теперь стали более проходимыми: они гораздо легче и быстрее, чем это было в видениях Кроласа, переданных ему враном, долетели до обрыва… Быть может, после того, как был ликвидирован купол над Городом, что-то ещё постепенно менялось в этом мире. А, быть может, ещё до конца не растаяла некая тропа по Зоне, только что сотворённая летающей тарелкой Генриха. И теперь проще было лететь по чужому следу.

   Так или иначе, они добрались сюда без препятствий, и нужное место было видно ещё на подлёте, издали. И с этих пор не нужно было отыскивать точку перехода по каким-то еле заметным особым приметам, которые знал только дядя Ося, уже проходивший Зону... Потому что на краю пропасти, рядом с нужным им местом, валялся искорёженный при ударе о землю, сбившийся с курса огромный чёрный вертолёт со страшным содержимым: трупом профессора Тараканова.

  Они совершили посадку чуть в стороне. Кролас, Зарема и Ярита сразу же вышли наружу. А дядя Ося ещё немного повозился с недовольно бурчащими полусонными лисокошками, запихивая их в рюкзак Яриты, из которого он вытряхнул  наружу всё прежнее содержимое. Потом он вылез наружу, надел на себя рюкзак  и присоединился к остальным.

 А те уже стояли на краю пропасти, и все, как по команде, выстроились в одну линию. Кролас стоял посередине, между девушками, и у него на плече сидел вран. Дядя Ося протиснулся между ним и Заремой. 

  Потом все взялись за руки, и прыгнули на счёт "три"… Прыгнули - или же просто сделали шаг вперёд, в пропасть. В воздухе Зарема и Ярита, которые оказались с каждого края, соединили руки между собой, и все они летели теперь замкнутым кругом. И парящий над ними вран, стараясь объединить их сознания, вскоре понял, что это путешествие даётся легко. И его люди не потеряются, крепко держась за руки. Тогда, он просто слился с сознанием Кроласа и остальных… И почувствовал, что в этой группе путешествующих есть два проводника: он сам, и... дядя Ося.

   И вот, Иоганн чувствовал, как раскалываются его мысли, и он сам, на миллиарды кусочков, как дробится его сознание на сотни других жизней… Пребывающих и в Городе, и на других континентах, и даже - в иных мирах... Он завис где-то между ощущениями себя и не-себя. Между мирами. Между Зонами. Между оболочками каких бы то ни было тел... И не знал, как долго длится это странное ощущение, которое вран называл «Переход»…

Потом он «выпал» в иное состояние - и увидел, как вран сам впервые проходил этот путь. Вместе с другими Птицами… После смерти своего друга и учителя, первого человека, связанного с ними сознанием. Тогда все они - Сирин, Алконост, Гамаюн, Хугин, Мунин, Гаруда и Тенгу - отправились перелетать Зону. И каждый из них был заброшен в иные времена, в иные пространства... Зона, как Зазеркалье, задавала тогда врану вопросы - и не давала ответов. Она была бесконечной,  даже когда погружала лишь в  глубины сознания.


   Потом Иоганн увидел, как вран прыгает в Зону и летит вместе с седовласым гордым человеком с белой длинной бородой. Быть может, это действительно было где-то и когда-то… Этот человек бежал из своего мира в другой, бежал от лжи, предательства и преследований...

   А вот вран проходит Зону с японкой или китаянкой, стройной девушкой в ярком кимоно. Она спасалась от врагов после того, как отомстила за своего возлюбленного...

  И вновь, ещё раз, вран проходит Зону… С целой группой молодых и весёлых людей. Эти люди имеют чисто научный интерес и проходят не слишком плотную Зону, что находится где-то посреди океана. С другой стороны их уже ждали, на другом судне, те, кто был предупреждён об этом путешествии. И вот, все уже бурно радуются  встрече.

  Это были разные Зоны. Но Переход… Он, будто центр, точка света, нечто неопознанное – был тот же самый. И вечный, как мир.

  Должно быть, каждый из проходящих чувствовал в нём совершенно разное.

Наконец, Иоганн открыл глаза. Он и его спутники, держась за руки и образовав круг, медленно и плавно парили, высоко-высоко над лесом… Да, всё было так, как  в ментальном образе, который видел Кролас, и который был послан ему враном… Шнобель, Оливер, Генрих и Линда так же опускались именно здесь. И вран тоже летел над ними, как и сейчас, над центром их круга. И так же люди парили в пустоте. И опускались, медленно и плавно.

  Вран летел над их головами, и его перья казались Иоганну серебристыми.

   - Теперь уже, просто как будто прыгаешь с парашютом, - весело сказал дядя Ося. - Я когда-то, очень давно, прыгал: был такой аттракцион в Городе. Его потом почему-то прикрыли.

Лес, что был под ними, всё приближался. Солнце клонилось к закату, розовели облака, деревья шелестели листьями. Чистый, прохладный воздух…
 «Боже, как хорошо!» - подумал Иоганн.

  - Всё время, что прошло тогда, после моего исчезновения и знакомства с Линдой - не давала мне покоя мысль, что надо было тогда остаться здесь, в этом мире... Этот лес снился мне по ночам – и я просыпался, и, как ребёнок, плакал в подушку... Будто упустил в своей жизни самое главное приключение. А теперь, я знаю: не упустил, а лишь отложил ненадолго! – и всё это восторженно произнёс не кто-нибудь, а типичный, пузатый и разбитной торговец. Большой Папа Ростова… И вдруг, он рассмеялся весело и звонко, как маленький ребёнок.

   И они всё ещё продолжали и продолжали парить над лесом, мягко опускаясь…