Часть 8 Выбор сделан

До утра было еще очень далеко. А дорога домой близкой, как никогда.

Я предложила, не откладывая дело с долгий ящик заглянуть к тетке Нине.

Жила она чуть дальше моего дома. Но не в соседней же деревне! Так чего тянуть?

Но Тимофей, молча, поравнявшись со своим домом, свернул с дороги к калитке, подлез под неё, сделавшись плоским, как блин.

Вот, каждый раз удивляюсь этой его способности. У меня рука не везде пролезет, в смысле ладонь, где это пушистое чудо «протекает» как вода.

Оказавшись по ту сторону от нас, этот чернявый с белым кончиком на хвосте, пошагал на крыльцо, пролез в специальную прорез в двери, так и не оглянувшись.

Считает. Да, нет! Уверен, что его задача на этом выполнена.

Ну, а чего? До дядьки Игната доставил. Назад вернул. Поиск этого там, вашего пера, к нему никакого отношения не имеет.

Сейчас мисочку молока опустошит и спать. К тётке Любе на печь, под бок.

Когда поравнялись с моей избой, подумалось, что Кузя сейчас, как и Тимофей, хвост распушит, пролезет где-нибудь в щель между досками в калитке и отвесив у дверей низкий поклон, пойдёт спать.

Но этого не случилось.

Кузя пошагал вперёд, даже ускорившись.

***
Сарай тётки Нины мы осмотрели. Никакого павлина там нет.
А вот в дом попасть сейчас... Разве что только Кузя сможет.
Так ведь, еще же надо, чтоб не разбудить.

Не знаю, сколько времени я мёрзла на крыльце. Мало того, что мёрзла, так еще пряталась, чтобы кто из соседей случайно не увидел.

Обо мне итак уже судачат.

Вон, Елизавета Макаровна, продавщица из нашего «супермаркета», так и сказала мне: — «Ой, девка, не ладное с тобой что-то. Сама на себя не похожа. Замуж тебе пора».

С первыми двумя её замечаниями я согласна. Про замуж... Ну, не знаю. Спорный вопрос.

Особенно теперь.

Кузя вышел, весь взъерошенный и недовольный.

Не нашёл. Можно и не говорить.
— Нет у неё никакого павлина.
— Может, чучело?
— И чучела нет. У неё вообще никакой живности в доме нет. Кроме кота.
— Так это он тебя так потрепал?
— Ничего, ему тоже досталось. И ещё достанется, думаю утром, — уже с довольной улыбкой на лице спускался со ступенек крыльца Кузя.

Он прав. Если они там полдома разнесли, да ещё разбудили человека, то коту несдобровать.

— Ты завтра зайди к ней. Так, на чаёк, как бы. Поговорили, да и вызнай про павлина между делом.

Кивнула головой. А потом спохватилась:
— Так, а чего я ей скажу-то? Не разу, ведь, раньше в гости к ней не хаживала.
— Придумай.
— Хм... Придумай. Сказать легко.


***
Спалось очень плохо.

Какая только ерунда не снилась.

И тетка Нина с каким-то ковром, всё показывала мне его и предлагала купить. Дядька Игнат, который во сне у меня был фонарём только на половину. Такая жуткая картина. Мама в соломенной шляпке, что мы нашли. В шапке невидимке. Позвонить надо бы ей. С этими заботами, с этой утечкой магии, совсем времени нет.

Кот Тимофей, гуляющий вокруг моей яблони по цепи и рассказывающий мне жуткие сказки про ведьмака, укравшего магию.

Тетка Люба, несущая в дом фонарь. Тот самый фонарь, что дядька Игнат. И ругающая меня, что я ей ничего не рассказала.

Я сама в платье принцессы, с короной в локонах и женихом. Только жених мой — Кузя. С такой язвительной улыбкой на лице. Бррр. Аж передёрнуло, когда проснулась.

Когда открыла глаза, Кузя сидел на моей кровати именно с такой ухмылочкой.
— Вставай, соня! Всё проспишь. Петухи уж раз пять пропели.
— Какие петухи? Не морочь мне голову.
— А кто тебе её морочит? Я как есть говорю.
За окном светало.

Соскочила с кровати, как с ежа.

Кузя, чуть не упал.
— О! Подорвалась! — ухватившись за одеяло, хихикал Кузя. — Выходной сегодня. Тормози!

***
Завела тесто. Напекла пирогов с разными начинками.

Это первое, что пришло мне в голову.

Не пойду же я с пустыми руками к тетке Нине.

А причину появиться у неё, я нашла. Сама собой пришла в голову.

Говорила мне еще соседка моя как-то, что ходила к ней про своего Игната погадать. Та ей тогда и сказала, что не сгинул он на рыбалке, что жив здоров, что вернётся скоро. А почему не сейчас? Да потому, он пока сам не в себе.

Права, ведь!

Вот, и я пойду, на себя погадаю.

тётка Нина встретила радушно. А когда узнала, что я ей пирогов с пылу с жару принесла, так и чаёк соорудила быстро.

Я корзину с пирогами на стол, а сама по комнатам. Вроде как осмотреться. Любопытно как никак.

***
Павлина и правда у неё никакого не было. Только я свой сон вспоминала вдруг, когда увидела в спальне тетки Нины ковёр с павлином на стене.

— Глянулся? — застала меня тетка Нина, за разглядыванием перьев павлина на ковре.
— Красивый. Ага.
— Могу такой же продать. Новенький. Брала в своё время два. Второй-то так и не повесила.

Она быстро сбегала куда-то и принесла небольшой рулончик. Кинула на кровать. Ковёр развернулся.

И, точно ведь, один в один.

Гляжу на ковер, на павлина на нём в глазу будто мешает что. В одном месте рисунок на хвосте у павлина, как размыт и будто краски поблекли.
— Возьму,— говорю. — Сколько?
— Чего сколько?
— Стоит.
— А вот, пошли, погадаю тебе и сразу за всё цену и назначу.
Тетка Нина свернула ковёр, вложила мне его в руки и повела меня на кухню.

Пока пили чай с пирогами, она мне так, немного, про себя порассказала.

Потом, со стола убрала и карты достала.

Перетасовала. Раскладывать начала. Головой покачивала словно недоумевала, или кивала соглашаясь.

— Всё у тебя, девка, хорошо будет. Но, для этого придётся тебе чем-то важным для тебя пожертвовать. Вот, чем? Карты не говорят. Да оно и не важно, думаю. Главное, всё будет хорошо, — тётка Нина быстро собрала колоду, что-то над ней пошептала и убрала в комод.
Вернулась к столу и озвучила общую сумму.

Ну, хоть по божески.

***
Дома-то я перо сразу нашла. Как раз в той части, где рисунок размывался.

Перо воткнула в шапку невидимку.
— У общипанного индюка перья краше, — резюмировал Кузя.
— А кто сказал, что оно должно быть красивым? Сказано только, что как жар горит, да обжигает.
— Не горит и не обжигает. Не видишь что ли?
— Ну, так это здесь.
— Ладно. Не теряй меня. Я по делам, — надевая шубейку, шапку и варежки, сообщил Кузя и выскользнул за двери.

Я пошла на чердак, чтобы хоть немного разгрести там весь бардак, который мы там навели в поисках шапки-невидимки.

После, позвонила маме.

Поболтали немного.

Странно, что она мне ни единым словом не упомянула ни о королевстве, ни о том, что мы обе не из этого мира.


***
Ближе к полуночи, я начала выглядывать Кузю.

Забыл он что ли? Одной идти? Хоть бы Тимофей объявился.

Темнота накрывала деревню. Небо становилось мрачнее и не ласковее. Луна плыла где-то меж туч показываясь то одной то другой стороной. А осле и вовсе начался снегопад. Главное, чтобы метель не началась.

Кузя появился неожиданно.
— Почему не одета-то до сих пор? — прямо с порога заявил он мне.
— Да я быстро.
— Выходи тогда. Мы с Тимофеем ждём, — вышел в сенки. — Мы на крыльце, — добавил.

Ветер всё-таки поднялся. Не метель, но заметало. Так, порывами.

Снег не прекращался. Пока не дошли до границы миров. Купол уже едва был заметен. Истончился практически до тоненькой плёночки. Оттого еще больше напоминал мыльный пузырь.

Дядька Игнат уже поджидал.

Как всегда выслушал последние новости. Сказки кота Тимофея. И, засияв особенным светом, чуть качнулся, включил свой прожектор.


***
— Вот, вам третье задание. Точнее подсказка к нему.

Только, есть одно условие. Завтра в полночь, надо будет вернуть в королевство шапку невидимку, перо жар-птицы, посох старого ведьмака, в котором сейчас находится вся магия.

Купол восстановится. Магия вернется. Ведьмака накажут и изгонят. Я вернусь домой. Всё встанет на свои места. Но до этого еще очень далеко.

Надо сначала найти посох.

Так вот, подсказка: место расположения посоха раскроется только, когда Принцесса выполнить одно из двух условий. Либо, либо, — фонарь потух совсем, чем очень напугал всех присутствующих.

Кузя вдруг стал ходить вокруг него и стучать по нему кулаками, словно он пытался достучаться в чью-то дверь.

Тимофей, скрести об фонарь когти и мяукать, как голодный и заброшенный зверь в дикий холод, просящийся к кому-нибудь на ночлег или хотя бы погреться.

Я же просто стояла, смотрела на фонарь с опущенными руками и про себя уговаривала его зажечься, хоть на пару минуточек.


***
В забытьи фонарь находился минут пять, может больше.

А потом ярко вспыхнул и включил прожектор.
— Коротнуло, — сказал он. — А всё метель.
Все затихли.
— На чём я остановился?
— На двух условиях, — напомнила я.
— Ах, да. Итак, условие первое. Принцесса навсегда покидает мир людей, где сейчас проживает. Забывает о его существовании. Восходит на престол, как законная наследница и выходит замуж за принца Лунного замка, сына того самого злодея-ведьмака, для восстановления равновесии в королевстве и невозможности разжигания очередного конфликта.

Всё, что её связывало с миром людей, ей придётся навсегда забыть.

Её королева мать должна остаться в мире людей. И они никогда больше не встретятся друг с другом, — фонарь замолчал.

Какое-то время стояла оглушительная тишина.

Даже метель, казалось, затихла.

— А второе? — глядя на меня спросил Кузя.
— Второе, — фонарь мигнул, но не погас. — Второе совершенно противоположное. Принцесса, должна отказаться от престола в пользу своей кузины, о существовании которой до сих пор не имела никакого понятия. Она старшая дочь двоюродного брата короля. Дальше, кузина так же выходит замуж за принца Лунного замка.

А принцесса навсегда останется в мире людей, но никогда не забудет о существовании магического королевства, куда ей не вернуться.

Воспоминания будут приходить во сне. Принцесса будет тосковать. И эта тоска не изживёт себя, пройдёт с принцессой до конца жизни.

Как хроническое заболевание.


***
— Не почему мне тосковать, — сказала я. Жила ведь как-то до этого. Ну, снилось мне во сне чего-то там. Так я за воспоминания это и не принимала.

Буду конечно Кузю помнить, — на глаза накатилась слеза. — Видеть не смогу, вот, жаль. Но поговорить, если захочется, поговорю.

Представлю, что он сидит напротив меня за столом. Буду пить чай вечерами и с ним говорить.

Тимофея молочком прикармливать стану. Я отныне на него совсем другими глазами смотрю, — захотелось протянуть руку и погладила мурчащего великана, что я и сделала.

А королевство? Да главное, чтобы там был мир и покой. Чтобы магия вернулась. Чтобы к нашим детям зубная фея могла приходить, чтобы Дед мороз и Снегурочка на Новый год народ подарками баловали, да чудесами неожиданными.

Чтобы сказки никуда не исчезли.

В общем, я согласна на второе условие.

Прости, Кузя, — подошла к нему и обняла.
Кузя встрепенулся.
— Ты, это... Поаккуратней. Я ж мужчина, как никак.
— Ой, я не нарочно, — разжала объятия и отошла.
— Что ж. Тогда слушайте, — фонарь опять включил свой прожектор. — Войти в дом к злому колдуну, ведьмаку, как вы его называете, сможешь только ты одна принцесса. Те заклинания, что установлены на ворота, на двери, только тебя и пропустят. На сущности, что могут быть и в том и другом мире, наложены заклинания, потому Тимофею и Кузьме не пройти. Про тебя он и не подозревает. Потому упустил этот момент.

Зайдешь в дом, ничего не бойся, чтобы ты там не увидела или не услышала. Всё это морок.

Посох сама тебе покажется, как только зайдёшь в нужную комнату, пройдя все препятствия.

А потом поспеши. Если колдун почует неладное, никому не спастись. Ни вам, ни королевству и его жителям.
— Я поняла.
И тут фонарь погас.

Метель задула еще сильней. Снег посыпал огромными хлопьями.

Всё выглядело так, словно уже кто-то чинил нам препятствия.