История К. Гора и Магометы

Город Нью-Йорк, США

09 июня 1980 года

Энке уже давно привык к тому, что «правило 9/10» выпадает… правильно, девять раз из десяти, поэтому совершенно не удивился, когда узнал, что на этот раз гора пришла к Магомету, а не наоборот, как обычно.

Наудачу позвонив в справочную службу Колумбийского университета в Нью-Йорке (в 1975 году Кобо Абэ получил от него степень почётного доктора наук), он узнал, что уже великий японский писатель только что прибыл в Нью-Йорк, чтобы прочитать недельный курс лекций по послевоенной японской литературе.

От той же службы Энке узнал, что писатель остановился в отеле St Regis на Манхэттене, почти что в центре Большого Яблока по адресу Two East 55th Street. Консьерж отеля сообщил Энке (ссориться с ФБР дураков нет), что Кобо Абэ заказал столик на два часа пополудни в знаменитом ресторане Delmonico’s.

До Большого Яблока было всего полчаса лёта на Гольфстриме, на сборы и дорогу на аэродром не более часа, от аэродрома до ресторана полчаса (с мигалками ФБР) … так что они успевали с хорошим запасом.

Кимифуса Абэ появился на свет 7 марта 1924 года в пригороде Токио — Кита. Детские годы будущий писатель провёл в Маньчжурии, где в 1940 году окончил среднюю ступень школы.

После возвращения в Японию, завершив среднее образование, в 1943 году он поступил на медицинский факультет Токийского университета. В 1948 году окончил университет, однако, неудовлетворительно сдав государственный квалификационный медицинский экзамен, фактически лишился возможности стать практикующим врачом (на что был всю жизнь обижен).

В 1947 году, основываясь на личном опыте жизни в Маньчжурии, Абэ написал поэтический сборник Анонимные стихи. Который опубликовал сам, напечатав весь тираж 62-страничной книги на мимеографе. Пионер самиздата, однако.

В стихотворениях, молодой Абэ наряду с выражением отчаяния послевоенной молодёжи (неудивительно после с треском проигранной войны, оккупации врагом и радикальных - причём чуждых японской культуре – изменениям в обществе) он обращался к читателям с призывом протеста против реальности.

Тем же 1947 годом датируется написание Абэ его первого романа, получившего название Глиняные стены. Повествование в романе строится в виде записок молодого японца, который, решительно разорвав все связи с родным городом, уходит странствовать, но в результате попадает в плен к одной из маньчжурских банд. Обычное дело.

В 1962 году режиссёр Тэсигахара снял по сценарию Абэ свой первый художественный фильм Западня, в основу которого была положена пьеса писателя. Впоследствии Тэсигахара снял ещё три фильма по романам Абэ.

В 1973 году Абэ создал и возглавил собственный театр Студия Абэ Кобо, что ознаменовало начало периода его плодотворного драматургического творчества. Выступления экспериментального коллектива не раз демонстрировались за рубежом, где получили высокую оценку. Так в 1979 году в США с успехом была исполнена пьеса Слонёнок умер.

Абэ был в прямом смысле одержим фотографией (в числе его излюбленных объектов фотосъёмки были мусорные свалки). Фотография, в оснеовном темы слежки и подглядывания, повсеместна и в литературных произведениях Абэ. Так, например, главный герой романа Человек-ящик - бывший фоторепортер, помешанный на подглядывании и фотографировании всего вокруг.

Поэтому неудивительно, что этот роман (завершённый и опубликованный в 1973 году) стал, пожалуй, самым важным и значимым для писателя. По словам Абэ, идея романа пришла ему в голову, когда он столкнулся лицом к лицу с бездомным, носившим поверх своего тела картонную коробку.

В течение следующих пяти с половиной лет (!) работы над книгой Абэ казалось, что работа со дня на день будет закончена, но каждый раз, вычитывая ее, он возвращался к исходной точке и полностью перерабатывал.

Хотя объем завершенной рукописи составил 300 страниц; по словам писателя, объём всех черновых вариантов романа на порядок больше (с кочки зрения Энке, это делало Абэ этаким «японским Булгаковым»).

Джоан (обычное дело для женщины) быстро привыкла к роскоши бизнес-джета - хотя летела на нём всего второй раз в жизни - и потому чувствовала себя комфортно и уверенно. С аналогичной аурой она направилась к писателю, который прибыл в ресторан за десять минут до назначенного времени (как это было положено по правилам ресторана).

Не предъявляя служебного удостоверения ФБР (у неё оного не было… пока), она вежливо поклонилась (официальным поклоном – под углом 45 градусов, как это принято в японском этикете), поздоровалась и представилась:

«Федеральное Бюро Расследований Министерства Юстиции США. Я агент Джоан Лайтнинг…». Указала на Энке и представила его: «Агент Эндрю Хортон… нам нужно задать Вам всего два – но очень важных - вопроса…»

Всё это было произнесено на чистейшем японском, поэтому она вопросительно посмотрела на Энке. Тот с некоторым трудом ответил тоже по-японски:

«Переводить не надо. Я читаю и понимаю по-японски… говорить только не могу».

Изучение иностранных языков было неофициальным хобби всех «застрявших во времени». За тридцать пять лет Энке освоил полтора десятка (некоторый минимум) … но восточные ему упорно не давались.

Писатель поднялся, вежливо поклонился и ответил на весьма неплохом английском: «Я свободно говорю на вашем языке и понимаю его…»

Он указал на стулья за столиком, после чего вернулся в кресло и произнёс сакраментальное: «Я вас внимательно слушаю…»

Джоан задала первый вопрос (по-прежнему на японском языке): «В конце 1974 года… или несколько позднее, к Вам в Токио обратился американец… психолог, который долго расспрашивал Вас о недавно опубликованном романе Человек-ящик… более всего его интересовали реальные истории, на которых роман основан… он свободно говорил по-японски и прочитал роман в оригинале…»

Кобо Абэ кивнул: «Всё так… в начале 1975-го…»

Майор Лайтнинг (ныне без пяти минут подполковник) добыла из внутреннего кармана пиджака фотографию полковника Лофтона, которую им с Энке курьер привёз на аэродром ФБР: «Он обращался?».

«Он» - удивлённо кивнул писатель. И ещё более удивлённо развёл руками:

«Он был в гражданском… мне и в голову не пришло, что он американский офицер… в столь высоком звании…»

Джоан поднялась, официально поклонилась и поблагодарила японца:

«Спасибо – это всё, что нам было нужно знать. Желаю Вам плодотворной работы в университете и комфортного возвращения домой…»

По дороге к выходу неожиданно обернулась: «Во время одной из Ваших поездок в США… у Вас не было похожего разговора с крупным бизнесменом из местных?»

Кобо Абэ был явно весьма проницательным, поэтому сразу дал полный ответ:

«Его зовут Томас Баллард; мы общались в июне 1977 года. Он произвёл на меня крайне неприятное впечатление… он был похож на Эрнста Ставро Блофельда…»

«Мегаломаньяка из фильмов о Джеймсе Бонде, который хочет владеть миром?» - усмехнулась майор Лайтнинг. Писатель кивнул.

Когда они вернулись в столицу, Энке обнаружил на столе факс из налоговой службы. Проверки не потребовалось, ибо искомая организация уже была в базе данных IRS. Она называлась Институт изучения современной сексуальности; её штаб-квартира находилась в Сан-Франциско.

Главным спонсором организации значился Томас Энтони Баллард.