Часть 5. Терминатор 9 Т-9. Будущее не уничтожить

Часть 5. Терминатор 9 (Т 9). Будущее не уничтожить.

- Мамка мне в детстве выдавала по пять конфет в день. – сказала Усова.
- Мамка тебе выдавала по пять конфет в день, а я тебе буду давать по пять ударов в день. – сказал Хлын.
- Какой же ты, Вовчик. Грубый и неотесанный мужлан! – ответила Полинка и стукнула спящую Атаманову по роже ладонью. Атаманова дернулась, открыла свои маленькие дурацкие глазки и залепила Усовой в ответ.
- Я тебе вырву остатки твоих волос. – сказала спокойно Усова, глядя на Коросту. Они так же вдвоем сидели на облезлом грязном диване, а Хлын расхаживал взад-вперед по халупе.
- Рискни последним зубом. – Огрызнулась Атаманова.
- Кикимора. – обозвала ее Полинка.
- Мымра. – ответила Атаманова.
- Вот смотрю я на вас, страшных дур, и думаю, вам бы друг за друга держаться, а вы грызетесь все время. – сказал добродушно Вовка.
- А ты, Вовчик, не встревай не в свой базар. – Ответила Полина важно.
- Нет, Усова, я тебе не по пять ударов буду выдавать, а по десять. – сказал Вовчик и вышел на улицу.
- Поняла? – спросила строго Усова у Атамановой.
- Что поняла? – прошипела в ответ Короста.
- Что ты Кикимора.
- А ты Говнянка тогда.
 Усова встала и пошла за Хлыном, крича:
- Вовчурка, подожди меня! Ты же меня не оставишь один на один с Кикиморой?
 Вовчик стоял в ограде, заросшей по пояс травой и ответил добродушно улыбаясь своей гумозной мордой:
- Любишь ты пошутить, Усова. Ладно, иди ищи литру и я потом на танцы пойду.
- Ага, а ящик тебе не надо? – спросила Усова. – Я домой пошла. Ленка! Пошли домой!
 Атаманова догнала ее уже на улице и, подбежав сзади на своих кривых ножках врезала Усовой «добрый» подзатыльник по плеши и засмеялась.
- Чокнутая какая-то. – Заключила Усова и пошла дальше.
 Вдруг из колодца послышался голос, как будто бы демон из преисподней воззвал к ним:
— Девчонки, подойдите сюда.
 Усова с Атамановой слегка трухнули, но, потихоньку стали подходить к заброшенному колодцу.
—Слышь, Кикимора, я, кажется навалила в рейтузы. — Прошептала Полинка с выпученными от страха глазами.
— Не ты одна. — ответила ей верная подруга.
— Давай туда кинем вон тот булыжник и убежим. — Предложила Усова, указывая на огромный валун, килограммов в сто весом.
— Давай.
 Они кое как подняли камень вдвоем, подтащили его, пыхтя и кряхтя к колодцу, скинули и побежали, громко заржав ка лошади.
 Камень ударил обо что то, послышался хруст и треск и голос демона закричал:
— Дуры! Это же я, Колька Пракоп! А! А-а-а! Вы мне череп раскроили!
 Девки вернулись к колодцу и посмотрели вниз, там была тьма и лишь на дне белел огромный нос Фаркопа его красные глаза, которые горели адским пламенем.
— Ну что ты сразу не сказал, дурак? Мы думали, что ты демон! — Сказала Усова с умным видом, настолько, насколько позволяла ее дурацкая морда.
— Что ты там делаешь? — Прошелестела Атаманова.
— Дрочу! Дебилки! Прячусь конечно, от какого мужика, который меня преследует! — Ответил зло Николай. — Спрятался, а вылезти не могу, помогите мне вылезти, тащите веревку.
— Ну куды там, Пракопище, делать нам больше нечего, сам тащи веревку, пойдемте, мадам Кикимора, у нас дел полно. — Важно ответила Усова, и взяв под локоть Атаманову, потянула ее прочь от колодца.
— Да, дел у нас полно. — Поддакнула Атаманова, и они пошли по улице.
— Может еще один камень кинем, вон тот, потяжелее? — Предложила Усова.
— Точно, давай.
— Дуры вонючие, вы куда!? – Заорал было Немец, но тут же огромный валун ударил его в пасть и он, заткнувшись, свалился в тухлую воду.
— Хоть он нам и друг, но у нас дела есть поважнее. — заключила Полинка, шагая по улице. — Сам выберется если захочет.
— А какие у нас дела важные? — Спросила Ленка, задумчиво глядя на жука, ползшего по тротуару.
— А чё, нету дел, что ли? Есть дела! Пойдем ко мне, у меня там за два дня накопилось уже десять конфет. Пожрем.
— Пошли, Говнянка.
— Ух ты, Кикимора! За то, что ты меня обозвала, конфет не дам. Я буду их жрать, а ты смотреть.
— Ну и не надо. — Прошептала Атаманова. — Я домой пошла тогда.
 — Вали, чмовка. — Сказала Полинка и добавила. — А у меня дома никого нет сейчас, мамка с братом моим сейчас на промысле, могли бы сейчас спокойно на чердаке сварить полбу.
 Атаманова вернулась и прошептала в ответ:
— Ну тогда пошли. И конфет дашь мне.
— Ладно, дам. Одну.
 В это время мамка Валька Усова и ее сынок Витя, второклассник и второгодник действительно были на «промысле». После того как на последнем месте работы Вальки— в детском садике «Козлик» — ее выгнали за то, что она украла 36 рублей из пальто одной из воспитательниц, приходилось «промышлять», жрать то надо было. Они пошли в гастроном, чтобы натырить продуктов. В этом магазине был свободный проход вдоль рядов с продуктами, а на выходе сидел кассир.
 Витя был длинным для своего возраста ребенком, мордой похожий на свою тупую мамашу, с длинноватым лицом, маленькими глазками и длинным носом, вздернутым на конце сильно к верху. На роже у него были коросты не пойми от чего, за что мать его недолюбливала и лупила по чем зря, то скакалкой по спине, то поварёшкой по лбу, то кипятильником по жопе.
 Мамка Валька всегда одевалась не по моде, носила зеленый платок, коричневое драповое пальто и кирзачи, при чем и летом и зимой, весной и осенью, не важно.
 В этот день они зашли в гастроном и, пока никто не видел, камер в то время не было, Валька запихнула себе под пальто консервы, кулек сахара и пряников. Горсть конфет «Ромашка» для Полинки засунула в свои зассанные рваные трусы.
 Когда кассир спросила, взяли ли они чего, то Валька ответила:
— Нет, нет, мы ничего не брали, посмотрели только. То, что нам нужно не нашли.
— А что вы искали? — Поинтересовалась продавщица на кассе.
 Валька замешкалась, но тут встрял Витя:
— Взяли мы, вон у нее под пальто консервы, пряники, рыба.
 После отдела полиции, Валька с сынком зашли за угол, и она сказала, глядя зло на сыночка:
— Еще раз ты меня спалишь, я тебе все коросты поотшибаю!
 Они шли по улице молча, печальные и задумчивые, как вдруг мимо них прошел, громко стуча тяжелыми ботинками какой-то огромный мужик, в кожаной куртке и штанах. Валька вздрогнула под его взглядом, пустыми беспощадным, когда он посмотрел на нее. В его глазах была сама смерть.
 Просканировав старшую Усову и ее сыночка, Терминатор не опознала в них Джона Коннора и Сару Коннор и прошел мимо, направляясь к усадьбе Хлынова.
 Кибернетический организм Т-800 наконец то разжился настоящим оружием. Нет, не той рогаткой, что он отобрал у пацана намедни, а настоящим охотничьим дробовиком с дюжиной патронов. Он отобрал его у сторожа Порфирия Тряпкина, когда залез на склад с повидлом.
 Порфирий услышал какой-то шум на складе, это была глубокая ночь, и побежал с дробовиком, кстати не законным, из сторожки и обнаружил сломанную дверь, а на пороге уже стоял терминатор с мешком, набитым банками с яблочным повидлом.
— А ну ка стоять, разбойник, негодяй! — Выругался Тряпкин и вскинул дробовик, направив его ствол прямо в лицо киборга. Но тот и не думал останавливаться и с размаху треснул, сторожа мешком по его старой глупой башке. Зазвенели разбитые банки, и Порфирий рухнул без сознания на бетонный пол склада, а терминатор забрал дробовик, затем залез в сторожку, забрал пять коробок с патронами, сломал зачем-то телевизор и электролиту ударом кулака, затем электрочайником разбил портрет какого-то толстомордого седого мужика в пиджаке и галстуке, висящего на стене, разбил все три окна, выкрутил лампочку и воткнул ее в жопу коту, который грелся возле печки и смотрел на киборга ошарашенно.
 Терминатор вернулся в свою землянку и стал ждать утра, чтобы уже с дробовиком идти искать Джона Коннора, точнее Кольку Немца. Под утро, когда терминатор уже просчитывал все ходы, сидя на чурке в землянке, на него свалился какой-то бич, провалившийся через хлипкую крышу землянки. Крыша сия была выложена терминатором из веточек и присыпана листьями и травой и не мудрено, что кто-то провалился. Это был Витя Протасов, который шел на ферму, он там работал скотником, а его гражданская жена, Настя, дояркой. Кстати, Витя был не первый кто проваливался в землянку, первый раз была корова. Она провалилась и упала передком прямо на спину терминатора и стала орать, а тот просто выкинул ее своими мощными гидравлическими руками обратно в лес.
 Они оба удивились, киборг как машина, а Витя как бич, когда оказались друг перед другом лицами, присыпанные травой и листьями.
 Терминатор в доли секунды среагировал и выхватил дробовик, но Витя был быстрее, и киборг увидел только его рваные кроссовки, а сам Протасов от страха уже исчезал между темных деревьев.
 Вычислив траекторию движения Вити, киборг двинулся через лес, потом через поле и наткнулся на ферму, состоящую из десятка длинных бараков с коровами и быками и один недостроенный новый корпус будущего барака. Там жили строители, несколько стариков за семьдесят. Они проживали там же в недостроенном корпусе, в одной большой комнате и спали тут же на полу. В это время они уже встали, было около четырех часов утра, и варили вермишель, которую ели каждый день.
 Терминатор зашел в ворота корпуса, увидел дверь в эту самую комнату. Просканировав инфракрасным зрением, он увидел силуэты стариков, вышиб дверь ногой и с порога выстрелил из дробовика в кастрюлю с кипящей вермишелью. Старики рухнули на пол от испуга, а вермишель повисла на их ушах, прилипла к стенам и потолку, свисая с него и падаю потихоньку на пол, по мере отлипания.
— Где он?! — Спросил терминатор.
— К-к-кто о-о-он? — Спросил один из седых старцев, сильно заикаясь от испуга.
— Ну он! — Ответил киборг. — Бич в коричневом пиджаке!
— А х… знает об ком ты! — Ответил тот же старик и стал есть вермишель, которая шлепнулась с потолка прямо ему в беззубый рот.
— Он, наверное, имеет ввиду Юрку Козлова, бригадира. — Подал голос второй старик, так же лежавший на полу в белой грязной майке. — Так он, это, дома еще, спит.
— Нет, он имеет ввиду Витю Протасова, тот в пиджаке ходит всегда. — Ответил первый старец. — А Юрка ходит всегда… тоже, блеать, в пиджаке… Только другого цвета.
— Где он? — Спросил киборг и направил дробовик на радиоприемник.
— Только не радио! — Взмолился третий старик. — Это все, что у нас есть! Это наша музыка. Под эту музыку приезжают из конторы и нас любят.
 Терминатор понял, что эти старые неудачники ему не помогут и не стал тратить патрон на старый радиоприемник, а треснул по нему кулаком так, что от него полетели одни пружинки и резисторы с транзисторами. Затем Т-800 разгромил все в комнате, разбил окна и обрушил пинком потолок.
 На улице уже начало светать и тут он снова увидел силуэт убегающего Вити. Догнал он его прямо возле его дома и со всей дури стукнул кулаком по спине. Витя упал и скрутился от боли, пиджак порвался на месте удара и оттуда вылез голый сломанный позвоночник
— А, ты что наделал, дурак! — Выл Протасов лежа, скрючившись на земле.
— Где Джон Коннор? — Спросил терминатор и направил ствол дробовика прямо в рот Вите.
 В это время со школы шли дети Насти, гражданской жены Вити. Их портфели были доверху наполнены «бычками», которые они «настреляли» возле магазинов. Это Витя им приказал собирать окурки после школы, курить было ему особо нечего. Да и Насте тоже.
 — Дяденька, мы видели его! — Соврал самый младший, первоклассник Вовка. — Он сейчас в магазине за углом стоит за пряниками.
 Киборг просканировал шпану, не нашел ничего для себя интересного и пошел в магазин за угол, куда указал Вовка. А сами дети схватили орущего от боли Витю и затащили в дом, попинав его на обветшалой веранде за прошлые обидки.
 В магазине было мало народу, бабка Васюриха у которой всегда была грязь во рту и Валька Усова с сыном, у которого уже было разбито хлебало матерью за палево.
 Т-800 не сталь особо разбираться и с порога открыл стрельбу. Продавщица, Валька и сын грохнулись на пол от испуга, а Васюриха, она войну испытала на себе и была решительна и смела, бросилась сзади на терминатора и стала грызть беззубым ртом его скальп. Он сначала не обращал на нее внимания, а превращал полки с продуктами в мусор и пыль своими дробовиком, расстреливая все подряд, а затем просто снял с себя бабку и выкинул ее в обрешеченное окно. Она и вылетела вместе с решеткой на ушах и затихла в канаве.
 Когда пыль рассеялась и звон в ушах утих, терминатор оглядел трех заложников, скрутившихся на полу и спросил их про Джона Коннора. Но те молчали и только тряслись. Киборг развернулся и пошел обратно к дому Протасова, поняв, что его гнусно обманули.
 Но то, что он увидел, выйдя из-за угла, заставило его остановится и смотреть на какое-то для него не понятное действо, происходящее непосредственно с домом Протасова.